Текст книги "Шеф с системой. Рецепт победы (СИ)"

Автор книги: Afael

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Нет! – покачал головой Морозов. – Или все, или ничего. Если мы бьем, то бьем всем кулаком. Половинчатые меры – удел трусов!

Он подошел к потемневшему от времени портрету своего отца на стене.

– Он захватывал города. Он расширял наши земли. А я? Я позволил втоптать наше имя в грязь?

– Князь, – тихо сказал Всеслав, – ваш отец был мудр. Он знал, когда нужно нападать, а когда – отступать.

– Отступать некуда! – взревел Глеб. – За спиной – только могила!

Он резко повернулся к капитанам, и его глаза горели безумной решимостью.

– Решение принято. Собирайте всех, кто может держать оружие. Через десять дней мы выступаем.

– Князь, – попытался возразить Всеслав, – может, хотя бы разведку?

– Времени нет! – отмахнулся Морозов. – Всеволод пишет – новолуние. Значит, новолуние. Мы упустим момент!

– Но…

– Хватит! – рявкнул Глеб так, что зазвенели кубки. – Я здесь князь! И я принимаю решения! Кто не согласен – может остаться здесь и ждать, пока Соколовы придут за его шкурой!

Наступило тяжелое молчание. Все понимали – спорить бесполезно.

– Богдан, – уже спокойнее сказал Морозов. – Начинай подготовку. Оружие, припасы, кони. Через неделю мы должны быть готовы.

– Слушаюсь, мой князь.

– Игорь. Ты едешь со мной. Пришло время доказать, что в твоих жилах течет кровь Морозовых.

– Конечно, отец! – ответил юноша, и его глаза горели надеждой на искупление.

– А остальные… – Глеб обвел взглядом присутствующих, – готовьтесь к последней битве. Либо мы возвращаемся победителями, либо не возвращаемся вовсе.

Когда все разошлись, и гул голосов затих, в зале остались только Глеб и старый Всеслав. Снаружи, за высоким окном, беззвучно падал снег.

– Князь, – тихо сказал советник, и его голос, обычно ровный, прозвучал устало. – Я помню, как ваш отец стоял у этого же окна перед походом на кочевников. Он тоже был готов рискнуть всем.

Глеб не обернулся.

– И он победил.

– Победил, – согласился старик. – Но он оставил меня здесь, с третью дружины. На всякий случай. Он никогда не ставил на кон весь род.

Глеб резко повернулся, и в его глазах блеснула боль.

– Что ты предлагаешь, Всеслав? Оставить здесь горстку воинов, чтобы они смотрели, как я веду остальных в бой? Чтобы они потом рассказывали своим детям, как Глеб Морозов проиграл войну и спрятался за спинами своих людей, надеясь отсидеться? Нет.

Он подошел к столу и с силой оперся на него.

– Мы идем все. Вместе. И либо возвращаемся с головой Святозара на копье, либо не возвращается никто.

– Но род…

– Что род⁈ – взорвался Глеб. – Что останется от нашего рода, если мы примем этот позор⁈ Жалкая тень былого величия? Имя, над которым будут потешаться на каждом пиру? Я не оставлю своим внукам такое наследие!

Всеслав тяжело вздохнул. Он видел эту упрямую, самоубийственную гордость и в отце Глеба, и в его деде. Это была кровь Морозовых.

– Я так и думал, – сказал он тихо. – Ваш отец тоже никогда не слушал советов, когда в нем говорила кровь.

Он помолчал, а затем добавил: – Мой походный мешок будет готов к утру. Я слишком стар, чтобы искать нового господина.

Глеб подошел и положил тяжелую руку на плечо старика.

– Спасибо, старый друг. Значит, решено. Через десять дней род Морозовых либо возродится из пепла, либо сгорит в нем дотла.

За окном продолжал падать снег, словно природа оплакивала заранее обреченных на гибель людей.

Глава 18

Малый зал совета был освещен множеством свечей, отбрасывающих длинные тени на карты, разложенные на столе. Степан Игнатьевич, Ярослав, воевода Ратибор и я склонились над планом крепости, отмечая позиции для засады. Святозар сидел в своем кресле во главе стола, молча наблюдая за нами. Его лицо все еще было бледным, но в глазах горел твердый, ясный огонь, которого не было уже очень давно.

Я смотрел на него и вспоминал наш разговор, состоявшийся всего пару дней назад. После ареста Всеволода я продолжал готовить для князя восстанавливающие блюда. Это была уже не огненная шурпа для пробуждения, а тихая, спокойная еда для исцеления. В тот день я принес ему легкий куриный бульон с перепелиными яйцами и травами, которые должны были успокоить его истерзанные нервы.

Он сидел у окна в своих покоях, укутанный в меховой плащ, и смотрел на падающий снег. Он долго ел молча, а потом тихо сказал, не оборачиваясь:

– Я ведь чуть не сгубил тебя, мальчик.

Я замер, не зная, что ответить.

– Когда тебя привели в крепость после… после гибели твоего отца, – продолжил он глухо, – мои советники сказали, что род Вевериных – это гнездо предателей, и что последний отпрыск должен сгнить на кухне, чтобы другим неповадно было. Я поверил им. Я, правитель, поверил лживым словам и отправил ребенка в ад. А потом ты спас моего сына. Спас меня самого. Спас весь мой род от позора и гибели.

Он медленно повернулся ко мне. В его глазах, глазах могучего князя, я увидел глубокое, человеческое раскаяние.

– Твой отец, Александр Веверин, был достойным человеком. Я знал его. Он был слишком честным для этого змеиного гнезда. И я… я позволил его врагам уничтожить его, а потом едва не уничтожил его сына. Прости меня, если сможешь. Я в неоплатном долгу перед твоим родом.

– Мой князь, – сказал я тогда, и мой голос был тверд, – прошлое нельзя изменить. Но мы можем построить будущее, в котором такие ошибки не повторятся.

Святозар долго смотрел на меня, а затем медленно кивнул.

– Да, – проговорил он. – Можешь.

Этот короткий разговор изменил все. Я перестал быть простым полезным инструментом. Князь видел во мне нечто большее – живое напоминание о своей ошибке и единственную надежду на ее искупление. И теперь, глядя на него, сильного и решительного во главе военного совета, я понимал, что моя работа еще не закончена. Я должен был помочь ему выиграть эту войну. Выиграть ее ради себя самого и своего будущего.

– Значит, так, – сказал Ратибор, проводя пальцем по карте. – Морозовы подойдут к восточным воротам в ночь на новолуние. Мы подпускаем их авангард к самым воротам, а потом бьем с флангов конницей.

– Ратибор, твоя конница готова? – спросил Ярослав, и его голос звенел от нетерпения. – Я хочу, чтобы вы врезались в их тылы, как молния, и втоптали их в землю!

– Будут готовы, княжич! – рыкнул старый воевода, его глаза горели боевым огнем. – Мы выпустим им кишки! Морозовы еще долго будут помнить этот день!

Степан Игнатьевич кивнул, одобряя их настрой: – Основные силы Морозовых в это время будут зажаты в узком проходе у ворот. Ловушка захлопнется, и мы их добьем пехотой. Быстро, решительно, без лишних потерь с нашей стороны.

Я слушал этот разговор и понимал – план хорош, но не идеален. Слишком много крови, слишком мало пользы от победы.

– Могу я сказать? – спросил я.

– Конечно, Алексей, – кивнул Ярослав. – Твое мнение всегда ценно.

– Удар – это хорошо, – начал я осторожно. – Но мертвые враги бесполезны, живые – это ценный ресурс.

Ратибор нахмурился:

– О чем ты говоришь?

– О том, что мы можем изменить план. Сделать его более… выгодным.

– Посмотрите. Здесь, в этом каменном мешке у ворот, в самом узком месте. Если мы подпустим их авангард сюда, дадим им поверить, что они уже прорываются… а в нужный момент сбросим с башен огромные сети…

– Сети⁈ – взревел воевода Ратибор так, что свечи на столе дрогнули. Его лицо побагровело. – Ты предлагаешь нам, воинам рода Соколов, прятаться за стенами и ловить людей, как зайцев в силки⁈ Это позор! Это трусость!

Ярослав, до этого молча слушавший, нахмурился.

– Алексей, воевода прав. Честь требует встретить их сталью, а не веревками.

– Простите, воевода, княжич, – спокойно ответил я, выдерживая их возмущенные взгляды. – Но в чем больше чести – в красивой, но кровавой бойне, или в чистой победе, которая сохранит жизни наших людей и сломает врага навсегда?

Я обвел их взглядом.

– Представьте: лучший отряд Морозовых, их элита, входит в этот проход. В этот момент мы сбрасываем на них утяжеленные сети. Они запутались, обездвижены, деморализованы и они станут легкой добычей для нас.

– И что дальше? – спросил Ярослав, в его голосе уже звучал интерес.

– А дальше, – тут вмешался Степан Игнатьевич, в глазах которого блеснул огонек понимания, – эти воины – наши пленники. Живые, здоровые и очень ценные. Мало того, мы еще и жизни, и здоровье наших воинов сохраним. Верно, Алексей? – я кивнул.

Ратибор все еще не сдавался.

– Честь воина – в бою! А не в рыбалке!

– Честь правителя – в процветании его рода, Ратибор, – мягко, но твердо сказал Степан. – Мертвецы бесполезны, а сотня плененных опытных воинов – это выкуп серебром, это рабочие руки для наших строек, это источник сведений о враге.

Я улыбнулся.

– В каком-то смысле да, воевода, мы будем ловить рыбу, но улов у нас будет особенный. С мечами и в доспехах. И этот улов сделает нас богаче и сильнее, чем любая, даже самая славная, резня.

– Поддерживаю предложение Алексея, – сказал Святозар. – Мы и так потеряли многих в этой войне, чтобы устраивать славную рубку.

– Но как это осуществить? – спросил Ярослав.

– У нас есть рыбаки, – ответил я. – Они умеют плести крепкие сети. Нужно только сделать их больше, подвесить груз, а потом растянуть над этим каменный мешком и над воротами.

– Сколько времени на подготовку уйдет?

– Два дня. Может, три.

Ратибор все еще сомневался:

– А если они не попадут в ловушку? Если заметят сети?

– В темноте? Сомневаюсь, – ответил я. – Да и не до них им будет. Они будут смотреть на наших воинов.

Степан Игнатьевич обдумывал предложение:

– А что с конницей? Ратибор все равно будет бить с флангов?

– Конечно, – кивнул я. – Но задача изменится. Вместо уничтожения – окружение. Нужно отрезать оставшимся к отступлению и заставить остальных сдаться.

– Это не о чести, Ратибор, – сказал управляющий. – Это о победе в войне. План знахаря гениален в своей практичности.

Воевода долго молчал, изучая карту. Наконец он поднял голову:

– Хорошо. Попробуем твой способ, но если что-то пойдет не так…

– Тогда действуем по старому плану, – заверил я. – Сети – это дополнительный шанс, а не замена обычной тактике.

Ярослав хлопнул меня по плечу:

– Алексей, ты опять удивляешь. Кто еще мог додуматься ловить воинов сетями?

– Человек, который думает не только о сегодняшней битве, но и о завтрашнем дне, – ответил Степан Игнатьевич.

– Тогда решено, – сказал я. – Завтра же начинаем подготовку. Рыбаки плетут сети, воины тренируются их сбрасывать.

– А ты готовишь что-то, что поможет нашим воинам в бою, – улыбнулся Степан. – Справишься?

– Конечно, – ухмыльнулся я.

Мы еще час обсуждали детали плана, распределяли обязанности, продумывали возможные осложнения. К концу совета у нас была четкая картина будущей битвы – хитроумной ловушки, которая должна была покончить с угрозой Морозовых раз и навсегда.

– Судари, – сказал в заключение Степан Игнатьевич, – вскоре мы либо станем героями, либо все погибнем, но я верю – победа будет за нами.

В утро перед ночным боем моя кухня превратилась в настоящую кузницу войны. Только вместо молотов и наковален здесь работали ступки и котлы, а вместо раскаленного железа – травы и снадобья.

– Федот, – сказал я, входя в главную кухню, – собирай всех поваров. Сегодня у нас особая работа.

– Какая, мастер?

– Будем готовить силу для наших воинов.

После того как совет был окончен и план с сетями утвержден, у меня оставалось меньше двух суток. Вся крепость гудела, готовясь к битве: рыбаки плели гигантские сети, воины готовились, а мне предстояло выковать наше главное оружие.

Я заперся, окружив себя восковыми дощечками и образцами всех доступных мне ингредиентов. Моя задача была не просто накормить армию, а превратить ее в идеальную боевую машину. Я разделил войско на три ключевые группы, и для каждой требовался свой, особый «рецепт победы».

Сначала я мысленно, используя Симулятор Рецептов, начал прорабатывать блюдо для тяжелой пехоты, которая должна была принять на себя основной удар у ворот.

«Им нужны не скорость, а стойкость и ярость, – размышлял я. – Способность выдерживать боль и сокрушать врага. Основа – свинина, жирная, калорийная. Это дает энергию. Добавим хрен для боевого ража… но этого мало. Это слишком просто».

Я закрыл глаза, перебирая в уме сокровища из своего лесного тайника.

«Так… для стойкости нам нужен „Медвежий гриб“. Он уплотняет мышечные волокна, превращая их в подобие брони. А для ярости… для контролируемой ярости – „Огненный корень“. Он разгоняет кровь и притупляет страх, не затуманивая разум. Вот она, идеальная пара».

Я мысленно соединил все компоненты: жирная свинина, «Медвежий гриб», «Огненный корень» и немного хрена для вкуса и дополнительного «огня».

Система тут же выдала прогноз: Создан новый рецепт: Рагу «Ярость Вепря» Качество: Отличное

Эффекты: Сопротивление Урону +5% (временно), Повышенный Болевой Порог +20% (временно), Боевой Раж (контролируемый)

Негативные эффекты: отсутствует

Идеально. Это было именно то, что нужно.

Затем я перешел к коннице Ратибора, и тут не было места для экспериментов. Им нужно было лучшее, самое мощное оружие из моего арсенала. Оружие, которое уже однажды принесло нам сокрушительную победу.

«Им нужна не ловкость фехтовальщика, а ярость тарана, – размышлял я, откладывая все прочие записи. – Им нужна та самая контролируемая, холодная ярость, которая сокрушила врага в Заречье. Им нужен „Гнев Соколов“».

Я мысленно воссоздал тот самый, уже проверенный рецепт. Его основа – не легкие травы, а мощные стимуляторы: «Огненный корень» для разгона крови и притупления страха, и порошок из «Бычьего гриба» для резкого, краткосрочного всплеска физической силы. Все это, связанное терпким соком кислых ягод и медом, превращалось в эликсир, способный превратить воина в берсерка, сохранившего разум.

Но я понимал, что яростные всадники – это лишь половина дела. Их кони тоже должны быть готовы к решающему броску.

«Всадники выпьют эликсир, – пробормотал я. – А коням… коням мы дадим тот самый особый корм, который я разработал еще для рейда на Заречье».

Я вспомнил тот рецепт: отборный овес, запаренный на отваре из энергетических трав, с добавлением толченых орехов для энергии и щепотки особой соли для выносливости. Этот корм не просто насыщал, он превращал обычную лошадь в неутомимую боевую машину.

Система тут же подтвердила мой план, выдав двойной прогноз:

Для всадников: Эликсир «Гнев Соколов» (Улучшенный)

Эффекты (Длительность: 1 час): Контролируемый Боевой Раж (сильный), Кратковременное Усиление Силы +3, Повышенный Болевой Порог +30%

Для коней: Корм «Быстрые Ноги» (Отличное)

Это было идеальное сочетание. Мы не просто усилим конницу, а создадим живой таран, где и всадник, и его конь будут на пике своих возможностей. Этот удар враг не сможет ни отразить, ни пережить.

Третьим потоком были лучники на стенах. Им требовалась не ярость и не скорость, концентрация и твердая рука. Для них я смоделировал особое блюдо – нежный паштет из речной рыбы, богатой веществами для нервной системы, с добавлением целого комплекса особых трав.

Когда все три рецепта были выверены, я вышел на главную кухню. Времени на одиночную работу не было.

Через час вся кухня гудела, как растревоженный улей. Я разделил работу на три потока, каждый под руководством проверенного человека.

Матвей, чьи глаза горели от ответственности и гордости, отвечал за подготовку компонентов для эликсира конницы.

– Смотри, – объяснял я ему, показывая, как правильно растирать в пыль драгоценные ягоды. – Ни одной лишней крупинки. От точности дозировки зависит, станет ли всадник соколом или слепым кротом.

Федот, со своей основательностью и опытом, руководил приготовлением рагу для пехоты – «Ярость Вепря».

– Котел должен томиться на медленном огне не меньше шести часов, Федот! – наставлял я его. – Нам нужно, чтобы каждый кусок мяса пропитался силой «Медвежьего гриба», чтобы рагу стало густым, как смола.

Третьим, самым сложным потоком – паштетом для лучников «Орлиный Взгляд» – руководил я сам. Именно сюда я добавлял самые редкие и деликатные из моих ингредиентов. Сначала мы долго томили на пару нежное филе судака, затем протирали его через мелкое сито до состояния воздушного крема.

– Мастер, – подошел ко мне один из младших поваров, – а зачем вы добавляете этот синий порошок? Он же почти безвкусный.

– Он успокаивает руку, чтобы она не дрожала в самый ответственный момент, – уклончиво ответил я, добавляя в паштет растертый «Тихоцвет» и порошок «Соколиного глаза». – Рецепт секретный, от матушки достался.

На самом деле это была тщательно просчитанная смесь натуральных стимуляторов и релаксантов. Слишком много «Тихоцвета» – и лучник уснет на стене. Слишком мало «Соколиного глаза» – и цель расплывется перед глазами.

Отдыхая, я выходил во двор, чтобы подышать морозным воздухом.

Во дворе рыбаки под руководством Ярослава плели гигантские сети, укрепляя их железными грузилами.

– Сети готовы? – спросил я.

– Почти, – ответил старый рыбак Остромир. – Таких больших никогда не плели, но держать должны крепко.

Сети действительно впечатляли. Каждая размером с парус корабля, сплетенная из толстых веревок, с тяжелыми грузилами по краям. Если такая обрушится на отряд всадников, выбраться будет крайне сложно.

– А как их поднимать на башни? – поинтересовался я.

– Блоками, – показал Остромир на систему веревок и деревянных колес. – Втащим за ночь, разложим над воротами. Утром враги ничего не заметят.

К вечеру приготовления были закончены. Главная кухня превратилась в штаб военной операции. Воздух был густым от трех разных ароматов, исходивших от трех отдельных зон, которые я организовал.

В центре, в огромном чугунном котле, медленно остывало густое, темное, невероятно ароматное рагу «Ярость Вепря». Это была мощь, предназначенная для пехоты.

На длинных столах сотни ломтей подсушенного хлеба уже были покрыты толстым слоем нежно-розового паштета «Орлиный Взгляд» – точность и концентрация для лучников.

А в самом дальнем углу Матвей под моим строгим надзором осторожно разливал по кожаным флягам перламутровый, едва светящийся эликсир «Дыхание Сокола» для конницы.

– Теперь самое главное, – сказал я, собрав вокруг себя Матвея и Федота. – Ничего не перепутать. Федот, на тебе пехота. Проследи, чтобы каждый воин получил полную миску рагу. Это их броня и их ярость.

– Прослежу – улыбнулся Федот. – Не беспокойся, Алексей.

– Отлично, – усмехнулся я. – От такого аромата даже мертвый поднимется.

– Матвей, – повернулся я к ученику, – на тебе лучники и конница. Каждому лучнику – по два куска хлеба с паштетом. Ни больше, ни меньше, а всадникам Ратибора – по одной фляге с эликсиром, ну и корм для лошадей.

– А самим попробовать можно? – с надеждой спросил Матвей, глядя на манящий эликсир.

– Ни в коем случае! – строго сказал я, и мой голос заставил их обоих вздрогнуть. – Рагу и паштет – это еда, а то, что во флягах, – оружие. Оно рассчитано на воина, идущего в бой. Для обычной жизни оно слишком сильное. Сердце может не выдержать.

– Сегодня вечером, перед битвой, раздадим это воинам, – сказал я. – Скажем, что это особый ужин от знахаря для придания сил.

– А если спросят, что там внутри? – поинтересовался Федот.

– Скажете – рецепт победы. Больше объяснений не нужно.

Когда солнце начало садиться, я поднялся на восточную стену крепости. Внизу, во дворе, воины тренировались сбрасывать тяжелые мешки с башен – репетировали будущую операцию с сетями.

Все шло по плану. Тактические блюда были готовы, ловушка почти настроена. Оставалось дождаться врага и провести задуманное в жизнь.

До прихода Морозовых оставалось несколько часов. Мы все находились в главном зале крепости. Воины сидели за длинными столами, ожидая поздней трапезы.

Сегодняшний ужин был ритуалом. Сначала по моему приказу повара под руководством Федота вынесли огромные котлы с обычной ячменной кашей, сваренной на насыщенном костном бульоне, с большими кусками томленого, тающего во рту мяса и щедро сдобренную луком и травами. Аромат, который поплыл по залу, был таким домашним, что даже самые суровые ветераны невольно улыбнулись.

– Воины! – громко сказал Ярослав, поднимаясь с места. – Сегодня, перед решающей битвой, наш знахарь приготовил для вас ужин, достойный героев! Ешьте досыта!

Солдаты с одобрительным гулом набросились на еду. Они были удивлены – простая каша оказалась невероятно вкусной. Это был первый, самый важный шаг – я согрел и успокоил их простой, честной, сытной пищей.

А когда первые миски опустели, началось настоящее колдовство.

Я подал знак, и Матвей с другими поварами начали разносить «особые дары».

Тяжелая пехота, которая уже съела свою порцию каши, получила по небольшой глиняной плошке с дымящимся рагу «Ярость Вепря».

– Это – приправа к ужину, – громко объяснял капитанам Федот. – Знахарь велел съесть для крепости костей и ярости в бою!

Лучники получили по два больших ломтя хрустящего хлеба, щедро намазанных нежно-розовым паштетом «Орлиный Взгляд».

А к конникам Ярослава, его ударному кулаку, я подошел лично, и каждому вручил запечатанную кожаную флягу с перламутровым эликсиром «Дыхание Сокола».

– Это выпить за час до приказа о выступлении, – тихо сказал я каждому. – Ни раньше, ни позже.

Воины, уже согретые и довольные вкусным ужином, с благоговением и любопытством принимали эти «особые дары». Эффекты начали действовать, и по залу прошел удивленный гул, который быстро сменился оживленными разговорами и смехом.

– Клянусь бородой деда, я чувствую, как мои руки наливаются силой! – пробасил огромный пехотинец, съев миску рагу «Ярость Вепря». Он схватил за руку своего соседа: – А ну, давай на руках! Проверим знахарское колдовство!

– Ты гляди, – с удивлением сказал один из лучников своему товарищу, съев хлеб с паштетом. – А ведь стена напротив стала как будто четче. Вижу каждую трещинку в камне.

– Эй, знахарь! – крикнул кто-то из толпы, и десятки голов повернулись ко мне. – А от твоего ужина девки будут любить сильнее?

Зал взорвался хохотом.

– Сначала с врагом разберитесь! – крикнул в ответ Ярослав, и воины снова одобрительно загудели. – А с девками потом разберемся!

Я улыбался, видя, как меняется атмосфера. Страх и напряжение ушли. На их место пришли сила, уверенность и грубоватое воинское братство. Они были готовы.

И пока я наблюдал за ними, краем глаза отмечая, как расправляются плечи у пехотинцев, как обостряются взгляды у лучников и как на лицах всадников появляется выражение спокойствия, перед моим мысленным взором вспыхнула целая серия уведомлений.

Внимание! Вы успешно применили три разных рецепта с массовым эффектом на крупную группу (200+ человек).

За проявленное стратегическое мышление и успешную реализацию сложного плана по усилению армии вы получаете специальную награду!

Получено 1500 ед. опыта!

ВАШ УРОВЕНЬ ПОВЫШЕН!

Дарование Кулинара достигло 14-го уровня!

Вы получили 1 очко улучшения.

Открыта новая ветвь в Древе Навыков: «Тактика Повара».

Я едва сдержал удивленный вздох. Восьмой уровень. Новая ветвь. Система оценила не просто готовку, а весь мой план – от тактической задумки до массового исполнения.

– Алексей, что ты с ними сделал? – вывел меня из раздумий голос Ярослава. – Они светятся изнутри!

– Дал каждому то, что нужно для победы, – тихо ответил я, все еще переваривая новость о новом уровне. – Силу, точность и ясность ума.

– Как долго это будет действовать?

– У каждого блюда свой срок, но его хватит, чтобы закончить эту битву.

Капитан Ратибор тоже подошел к нам. Его лицо выражало изумление.

– Я служу сорок лет, но такого не видел никогда.

– Это ты, воевода, с нами в поход не ходил, – усмехнулся Ярослав.

– Хорошие воины станут еще лучше, – сказал я. – Снадобья только усиливают то, что уже есть.

– А побочные эффекты?

– Завтра они будут очень уставшими, – честно признался я. – Но это будет завтра, а сегодня они непобедимы.

Степан Игнатьевич, молча наблюдавший за происходящим, подозвал меня.

– Алексей, ты понимаешь, что творишь? Эти люди готовы пойти в огонь и воду.

– Понимаю. И это именно то, что нам нужно.

Управляющий кивнул.

– Тогда дай бог, чтобы твой расчет оказался верным.

К полуночи воины разошлись по позициям. На восточной стене притаились лучники. В боковых проходах замерла конница Ярослава. У главных ворот встали тяжеловооруженные пехотинцы.

Все были готовы.

– Я никогда не видел их такими, – сказал Ярослав, когда мы поднялись на стену. – Усталость ушла, в глазах – огонь. Ты дал им не только силу, а веру в то, что они могут победить.

– Я лишь дал им правильное топливо, княжич, – ответил я. – Огонь – это их собственная отвага.

В этот момент на горизонте появился первый огонек. Потом второй. Третий. Армия Морозовых шла прямо к нам, не подозревая о ловушке.

– Началось, – прошептал Ярослав.

– Да, – кивнул я. – Началось.