Текст книги "Шеф с системой. Рецепт победы (СИ)"

Автор книги: Afael

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Он сел на коня и оглянулся на своих воинов. Те были готовы к походу.

– Прощай, Глеб Морозов, – сказал он. – Воюй со Соколами сам. Если сможешь.

Отряд Боровичей тронулся в путь, оставляя за собой облако пыли. Глеб стоял у своего шатра и смотрел им вслед. За несколько минут его армия уменьшилась вдвое. Союз, который казался нерушимым, развалился.

– Господин, – неуверенно обратился к нему один из его капитанов, – что будем делать?

Глеб долго молчал, глядя на удаляющихся союзников. Потом медленно развернулся и зашел в шатер.

* * *

Прошло три дня с того момента, как гонец с ультиматумом покинул захваченную крепость. Три дня, в течение которых мы ждали ответа воеводы Богдана.

Ответ пришел на рассвете четвертого дня.

– Княжич! – крикнул дозорный с башни. – Отряд приближается! Под белым флагом!

Ярослав поднялся на стену. Я встал рядом с ним, всматриваясь в даль. По дороге, ведущей к крепости, медленно двигалась небольшая колонна всадников. Впереди развевался белый флаг переговоров.

– Человек двадцать, – ответил Ярослав. – Личный отряд. И… да, это он. Богдан собственной персоной.

Я напрягся. Воевода Боровичей прибыл лично. Это могло означать только одно – наш ультиматум подействовал.

– Готовить встречу, – приказал Ярослав. – Но осторожно. Это все-таки враг, пусть и пришедший с белым флагом.

Через полчаса отряд Богдана достиг ворот крепости. Я стоял на стене рядом с Ярославом и смотрел вниз на того, кто еще неделю назад казался непобедимым врагом.

Богдан Боровичский спешился у самых ворот. Это был мужчина лет сорока, плечистый, с темными волосами и жестким лицом, изрезанным шрамами. Но сейчас в его осанке читалось нечто, чего я не ожидал увидеть. Он выглядел обеспокоенным, усталым и сутулым. В общем, совсем не походил на бравого воеводу.

Он поднял голову, увидел на стене синие знамена Соколов и побледнел. Это был его дом, его крепость, а теперь над ней развевались вражеские стяги.

– Богдан Боровичский! – окликнул его Ярослав с высоты стены. – Добро пожаловать в мой новый дом! Будьте как дома!

В голосе княжича звучала едкая насмешка. Богдан сжал кулаки, но промолчал.

– Откройте ворота, – приказал Ярослав. – Пусть войдет, но оружие оставляет снаружи.

Ворота медленно распахнулись. Богдан, сопровождаемый двумя телохранителями, вошел во двор своей бывшей крепости. Его лицо было каменным, но я видел, как дрожат его руки.

Ярослав спустился со стены и встретил гостя в центре двора. Они стояли друг против друга – молодой княжич, полный уверенности в себе, и пожилой воевода, сломленный ударом судьбы.

– Где они? – хрипло спросил Богдан.

– В безопасности, – спокойно ответил Ярослав. – Далеко отсюда, под надежной охраной.

– Я хочу их видеть!

– Понимаю, но сначала нам нужно поговорить о деле.

Богдан шагнул вперед, и в его глазах вспыхнула ярость:

– Если ты тронул хоть один волос на голове моих детей…

– То что? – спокойно перебил Ярослав. – Ты вырежешь весь мой отряд? Штурмом возьмешь эту крепость? – Он усмехнулся. – Можешь попробовать. Пока ты будешь биться о эти стены, твоя семья будет ехать все дальше и дальше вглубь моих земель. К моему отцу, в его неприступную крепость.

Богдан стоял, тяжело дыша. Разум боролся с яростью, отцовские чувства – с воинской гордостью.

– Что ты хочешь? – наконец спросил он.

– Поговорить. Как разумные люди. – Ярослав указал на вход в главный зал. – Пройдемте. Там нам никто не помешает.

Богдан колебался. Войти в свою собственную крепость как проситель было унизительно, но выбора у него не было.

– Хорошо, – процедил он сквозь зубы.

Мы прошли в главный зал – тот самый, где когда-то Богдан пировал с друзьями и принимал послов. Теперь за длинным столом сидел Ярослав, а по бокам от него расположились мы с Бориславом.

Богдан сел напротив, и я увидел, как ему тяжело дается каждое движение. Он был сломлен, но еще не сдался окончательно.

– Говори, – сказал он. – Каковы твои условия?

– Мои условия просты, – начал Ярослав. – Ты немедленно отзываешь всех своих воинов с наших земель. Прекращаешь набеги, грабежи, убийства. Подписываешь договор о вечном мире между нашими родами.

– И все? – недоверчиво переспросил Богдан.

– Не все. Ты возмещаешь ущерб, нанесенный нашим селам. Золотом, зерном, скотом. Сумма будет немалая.

Богдан стиснул зубы:

– Сколько?

Ярослав назвал цифру. Богдан побледнел – сумма была действительно огромной.

– Это разорит мой род, – сказал он.

– Не разорит, но заставит несколько лет жить скромнее, – равнодушно ответил Ярослав. – Третье условие – информация.

– Какая информация?

– О твоем союзе с Морозовыми. О их планах. И главное – о том, кто в крепости моего отца передает вам сведения.

Богдан дернулся, словно его ударили:

– Откуда ты знаешь?..

– Знаю. И ты расскажешь мне все, что знаешь сам.

Долгое молчание. Богдан смотрел в стол, борясь с собой. Наконец поднял голову:

– А если я откажусь?

– Тогда твоя семья отправится в дальние земли. Навсегда. А ты можешь попытаться взять эту крепость штурмом. Посмотрим, хватит ли у тебя людей.

– Ты… ты чудовище, – прошептал Богдан.

– Я княжич, которого осадили враги, – спокойно ответил Ярослав. – И я делаю все, чтобы защитить свою семью. Точно так же, как сейчас ты пытаешься защитить свою.

Еще одна долгая пауза. Потом Богдан медленно кивнул:

– Хорошо. Я согласен на твои условия.

– На все? – уточнил Ярослав.

– Да. Я отзову людей. Заплачу контрибуцию. Расскажу, что знаю.

– Тогда начинай, – сказал Ярослав. – С информации.

Богдан вздохнул:

– У Глеба есть человек в крепости твоего отца. Высокопоставленный. Кто именно – не знаю. Глеб держал это в тайне даже от союзников. Знаю только, что сведения приходили регулярно и были очень точными.

– Что еще?

– Планировался удар на следующей неделе. Одновременный штурм с трех сторон. Морозовы должны были атаковать главные ворота, мы – северную стену. А третий отряд…

Богдан замолчал.

– Что третий отряд?

– Должен был ударить изнутри. Кто-то из ваших людей должен был открыть потайной ход.

Меня пробрал холодок. Предательство было еще глубже, чем мы думали.

– Кто этот человек?

– Не знаю. Клянусь, не знаю. Глеб не доверял такие секреты никому.

Ярослав кивнул:

– Хорошо. Теперь о контрибуции. Когда сможешь доставить первую часть?

– Первую соберу быстро, остальное через неделю. Если дашь время собрать.

– Дам. Я не зверь, Богдан. Ты разорял мои земли, убивал моих людей. Согласись, я поступаю с тобой по-человечески. Другой бы на моем месте… – он не стал договаривать, а Богдан кивнул, понимая справедливость его слов. – Твоя семья остается у нас до тех пор, пока не будет выплачена последняя монета. Они будут жить как жили, а потом вернуться к тебе. Я гарантирую это.

Богдан сжал кулаки, но промолчал. Он понимал – торговаться больше не с чем.

– Договор я подпишу сейчас, – сказал Ярослав. – А ты подпишешь его при всех своих капитанах, чтобы никто потом не мог сказать, что ты действовал под принуждением.

– Как будто это не так, – горько усмехнулся Богдан.

– Принуждение – это когда у тебя нет выбора, – ответил Ярослав. – У тебя выбор был и ты его сделал.

Через час договор был подписан. Богдан поставил свою подпись дрожащей рукой, а потом долго смотрел на документ.

– Можно… можно я увижу их? – тихо спросил он. – Если нет, то хоть весточку от них ты можешь передать?

Ярослав достал из-за пазухи свиток – письмо, которое все же разрешил написать Варваре перед отъездом:

– Твоя жена писала. Они целы и здоровы. Наверное, уже приехали к нам. Если хочешь их увидеть – приезжай к моему отцу.

Богдан развернул письмо и прочел. По его лицу текли слезы.

– Спасибо, – прошептал он.

– Выполни все условия договора, и ты их увидишь, – сказал Ярослав. – Слово Сокола.

Богдан кивнул и поднялся со своего места. Он постарел лет на десять за эти несколько часов.

– Война окончена, – сказал он.

Потом были сборы и мы с большим караваном отправились домой.

Крепость Соколов встретила нас криками радости, которые, казалось, могли разнести каменные стены. Наш отряд входил в главные ворота под звуки рогов и барабанов, а люди высыпали из домов, чтобы своими глазами увидеть героев, вернувшихся с победой.

Но это было только начало.

Ярослав ехал впереди на своем боевом коне, коней специально выгнали к нам, чтобы мы заехали в крепость на них. Так величественнее сказал Степан и мы не стали спорить. А за ним, привязанное к седлу, волочилось по земле знамя Боровичей.

– Князь! – кричали люди. – Князь Святозар! Выходи встречать сына!

Я ехал рядом с Ярославом, чувствуя на себе восторженные взгляды жителей крепости. Эти люди не видели как мы уходила, зато увидят триумфальное возвращение.

Князь Святозар появился на ступенях главного терема в окружении своих советников и воевод. Я видел, как его лицо менялось, когда он разглядел трофейные знамена и пересчитывал вернувшихся воинов. Мы не потеряли ни одного человека.

– Отец, – сказал Ярослав, спешиваясь у самых ступеней, – я привез тебе мир с Боровичами.

– Мир? – переспросил князь, не веря своим ушам.

– Подписанный договор, – Ярослав достал из-за пазухи свиток с печатями. – Богдан Боровичский отступил. Его войска покидают наши земли. Война с ними окончена.

По толпе пронесся изумленный шепот. Люди не могли поверить – неделю назад вражеские отряды разоряли земли, а теперь их княжич подписал мир?

– Значит, согласился Богдан. Пожалел своих, – Святозар улыбнулся. – Как прошли переговоры?

– Расскажу позже, – усмехнулся Ярослав. – Но сначала позвольте представить вам первые плоды победы.

Он повернулся к воротам и подал знак и тут произошло то, что превратило триумфальное возвращение в настоящий праздник.

В ворота начал въезжать караван. Длинная вереница телег, груженных мешками с зерном, сундуками, кипами дорогих тканей. За телегами шел скот – коровы, овцы, кони. Богатство целого княжества медленно перетекало в наши владения.

– Боровичи урон компенсируют, – объявил Ярослав со смешком. – Первая часть из трех. Богдан Боровичский возмещает ущерб, нанесенный нашим землям.

Толпа замерла в немом изумлении, а потом взорвалась ликованием, которое, казалось, слышали в соседних княжествах. Люди кричали, плакали от радости, обнимали друг друга.

– Это не сон? – спросил один из стариков у своего соседа.

– Если сон, то пусть длится вечно! – ответил тот.

Князь Святозар спустился с крыльца и подошел к одной из телег. Открыл сундучков и зачерпнул горсть серебряных монет. Они звенели в его ладони, отражая солнечный свет.

– Сколько всего? – спросил он у Ярослава.

– Много. Я взял столько, чтобы нам было хорошо, но и чтобы Богдана без штанов не оставить. Худой мир все же лучше доброй ссоры.

– Все верно, Ярослав, – кивнул Святозар. – Мы не такие как они. Мы не станем оставлять людей голодать, но свое возьмем. За сожженные деревни. за смерти наших людей.

Степан Игнатьевич, управляющий, подошел к князю:

– Господин, с таким богатством мы можем отстроить все разоренные села, закупить семена на будущий год, пострадавшим семьям помочь с хозяйством.

– И это только от одного врага, – добавил Ярослав. – Морозовы еще ответят за свои преступления.

Я стоял в стороне и наблюдал за происходящим. Наше возвращение с победой после лихой миссии это демонстрация силы, ума, непобедимости рода Соколов. Люди видели своими глазами, что их князья способны не просто защитить, но и превратить врагов в данников.

– Алексей! – окликнул меня князь. – Подойди сюда.

Я приблизился. Князь положил мне руку на плечо:

– Я уверен, что ты сыграл большую роль в этой победе. Сказать по правде, я не верил, что простой повар может быть так важен в военном деле.

– Я тоже не верил, господин, – честно ответил я.

– А теперь верю, – улыбнулся князь. – И весь род Соколов у тебя в долгу. В который уже раз, а? – он звонко расхохотался.

– Не считаю! – рассмеялся я. – Мы все друг за друга!

По толпе пронесся новый гул восторга.

Я чувствовал себя неловко от такого внимания, но и гордо одновременно.

– Пир! – объявил князь. – Сегодня вечером великий пир в честь героев! Пусть вся крепость празднует!

Толпа снова взревела от восторга.

Вечером главный зал крепости не мог вместить всех желающих. Вся моя кухня сидела за отдельным столом. Мы теперь как отдельный боевой отряд сидели рядом с воинами и все воспринимали это как само собой разумеющееся.

Князь поднялся со своего места, держа в руке кубок с вином:

– Друзья! Сегодня мы празднуем не просто военную победу. Мы празднуем торжество разума над силой, хитрости над грубостью, единства над раздором!

Зал взревел одобрением.

– Мой сын Ярослав показал, что значит быть истинным Соколом – дерзким, умным, беспощадным к врагам и верным друзьям!

Новый рев одобрения.

– А наш Алексей-знахарь доказал, что в нашем роду нет лишних людей. Каждый, кто служит с преданностью и умом, может стать героем!

Теперь кричали уже специально в мою сторону. Я поднялся и поклонился, чувствуя, как горят щеки.

– Но главное, – продолжил князь, – мы показали всем нашим врагам, что род Соколов не сломить! Кто идет против нас – тот сам себе роет могилу!

Зал взорвался криками, стуком кубков о столы, топотом ног. Это было утверждение новой реальности, в которой Соколы из обороняющихся превратились в нападающих.

Ярослав поднялся рядом с отцом:

– Но война еще не окончена! Морозовы все еще топчут нашу землю! И мы им покажем ту же участь, что постигла Боровичей!

– Смерть Морозовым! – заревел кто-то из воинов.

– Смерть врагам рода! – подхватили остальные.

Я смотрел на эти лица, освещенные факелами, и понимал – мы действительно переломили ход войны. «Соколиный гамбит» сработал даже лучше, чем мы рассчитывали.

Но где-то там, за стенами крепости, Глеб Морозов точил зубы, а здесь, внутри стен, скрывался предатель, который мог свести на нет все наши успехи.

Война продолжалась, но теперь мы воевали с позиции силы.

И это меняло все.

Глава 8

Преддверие зимы окутало крепость Соколов обманчивым спокойствием. Временное перемирие перед новой бурей.

Я стоял на стене и смотрел на окрестные леса, где когда-то рыскали вражеские отряды. Теперь там была лишь тишина. Морозовы, оставшись в одиночестве после развала союза с Боровичами, затаились в своих владениях, зализывая раны и готовясь к новому раунду войны.

– О чем думаешь? – спросил Ярослав, подойдя ко мне.

– Обо всем, – честно ответил я.

Я действительно думал обо всем, что произошло. В голове, как в калейдоскопе, проносились картины моего пути. Вот я – бесправный раб на грязной, вонючей кухне Прохора, чья единственная цель – выжить. Вот я – «Повар», спасающий от яда сначала княжича, а потом и всю крепость. Вот я – «Боевой знахарь» в тылу врага, с тесаком в руке и раненой рукой, отбивающий атаку.

Я посмотрел на двор крепости, где шла мирная жизнь, которую мы отстояли. Вспомнил, как в самом начале, в той грязной каморке, я мечтал все изменить. И вот, оглядываясь назад, я понял – у меня получилось. Я изменил все. Выжил и обрел свободу, друзей, невиданное влияние.

Но, глядя на развевающееся на башне знамя Соколов, я впервые за долгое время почувствовал не благодарность, а глухую, ноющую тоску. Я служил этому роду, но это был не мой род.

В моей голове всплыли смутные, обрывочные воспоминания, оставшиеся от прошлого хозяина этого тела. Воспоминания о гордом, но обедневшем роде Вевериных. Об отце и матери, которых убили. О чести, втоптанной в грязь.

Я спас род Соколов, но что я сделал для своего собственного?

Ради доброй памяти того мальчика, чью жизнь я теперь проживал, ради его родителей, я должен не просто служить чужому князю. Я должен вернуть Вевериным их имя, а это значит, что рано или поздно мне нужно будет уходить, но уходить не рабом, а свободным человеком. Желательно – со своим титулом и своей землей, где я смогу заложить основу для возрождения рода.

И в этот момент все мои «прогрессорские» проекты обрели новый, глубоко личный смысл. Строительство коптилен, создание «Железного Запаса» – это был мой способ сделать род Соколов настолько сильным, настолько обязанным мне, чтобы однажды они сами, с благодарностью, даровали мне то, что мне нужно. Землю и возродили мой род.

– О том, что война еще не кончена, – ответил я, возвращаясь к насущному. – Мы выиграли одну битву, нейтрализовали одного врага, но Глеб Морозов никуда не делся и зима даст ему время подготовиться.

– Согласен, но пока он готовится, мы не сидим без дела. – Ярослав указал на двор крепости, где шла активная работа. – Укрепляем стены, тренируем новобранцев, пополняем арсенал.

Я кивнул, но мысли мои были заняты другим. Военная подготовка была важна, но я видел более глубокую проблему. Наша победа в «Соколином гамбите» была достигнута во многом благодаря моему «Железному Запасу» – революционной системе питания, которая позволила отряду выдержать нечеловеческие нагрузки.

Но тот запас был создан, в основном, для конкретного похода. А что, если война затянется? Что, если придется кормить не сотню воинов в рейде, а тысячи бойцов в долгой осаде? Да, я усовершенствовал способ засолки рыбы, да построил коптильни, но этого мало.

– Ярослав, – сказал я, – мне нужно поговорить с твоим отцом. Есть идеи по поводу того, как подготовиться к долгой войне.

– Какие идеи?

– Пищевые. – Я посмотрел на него серьезно. – В нашем походе мы победили не только благодаря храбрости воинов, но и благодаря правильной организации снабжения. Вот только то, что работает для сотни людей на месяц, не сработает для тысяч на год.

Ярослав нахмурился:

– Объясни подробнее.

– Наши методы хранения еды примитивны. Мы коптим, солим, сушим – это дает нам припасы на несколько месяцев. Что, если война затянется на годы? Что, если Морозовы приведут наемников и осадят нас здесь? Сколько мы протянем?

Понимание отразилось на лице Ярослава:

– Ты предлагаешь создать запасы долгой войны.

– Не просто запасы для войны, а новые способы переработки и хранения, которые позволят нам превратить излишки урожая в продукты, способные храниться годами без потери качества.

– Это возможно?

– Возможно, но потребует вложений, экспериментов, времени. И, самое главное – поддержки твоего отца.

Ярослав задумался, глядя на дворы крепости, где кипела работа:

– Отец тебе доверяет. После того, что ты сделал, он готов выслушать любые твои предложения.

– Тогда созывай совет. Пора менять подход к войне.

* * *

К вечеру по крепости пронесся слух, который заставил «старую гвардию» забеспокоиться. Знахарь Алексей снова запросил у князя большой совет. Официальная тема – «укрепление продовольственной безопасности рода».

Вечером, в углу большого зала, где у камина грелись старые капитаны, состоялся тихий, но напряженный разговор.

– Снова совет? – проворчал главный казначей Елизар. – Чего еще ему надо, этому неугомонному знахарю? Мы и так выделили ему ресурсы на его «Железный Запас». Кухня гудит, повара носятся, как угорелые. Чего ему не хватает?

– Влияния ему не хватает, – хмуро ответил один из седобородых капитанов. – Ты разве не видишь? Он все больше и больше подминает под себя всех. Княжич от него не отходит. Теперь и князь слушает его, раскрыв рот.

– Его методы… они чужды нам, – поддержал другой. – Все эти брикеты, эликсиры… Это не по-нашему. Не по-людски. Добром это не кончится.

В этот момент к ним подошел воевода Всеволод. Он присел рядом, подливая себе вина.

– Слышу, вы нашего героя обсуждаете, – сказал он с легкой усмешкой.

– Да какой он герой! – вспылил казначей. – Выскочка! Колдун! Он разорит нас своими затеями!

Всеволод медленно отпил вино, задумчиво глядя на огонь.

– Возможно, – неожиданно согласился он, и капитаны удивленно посмотрели на него. – Его методы действительно необычны и расходы велики. Я тоже беспокоюсь.

Он сделал паузу.

– Но, – продолжил он, – нельзя отрицать его результаты. Он спас крепость вместе с Ярославом и помог ему принести нам победу. Князь ему верит. Идти сейчас против него в открытую – значит настроить против себя и князя, и Ярослава, и половину дружины. Это глупо.

– Так что же, сидеть и смотреть, как он прибирает к рукам всю власть? – не унимался капитан.

– Нет, – ответил Всеволод. – Мы будем слушать. Очень внимательно. Посмотрим, что еще придумал этот гений. Может, его новая идея окажется полезной для всех нас. А может, – он хитро улыбнулся, – она окажется настолько безумной, что он сам себя и погубит. Не нужно торопить события. Просто дайте ему веревку, а повесится он на ней сам.

Старые капитаны переглянулись, и в их глазах появилось понимание. План Всеволода был им по душе.

А на следующий день князь Святозар собрал большой совет в главном зале крепости…

* * *

Алексей на совете

Я стоял перед всеми с докладом, который мог изменить будущее всего рода.Это были революционные идеи для местных, но я уверен, что смогу воплотить их в жизнь.

– Уважаемые, – начал я, – наша победа над Боровичами показала силу нового подхода к войне. Мы победили не числом, а умом, подготовкой, но это только начало.

Князь кивнул, давая мне знак продолжать.

– Главная слабость любого рода – зависимость от урожая текущего года. Плохое лето – и к зиме начинается голод. Суровая зима – и весной приходится делить последние запасы. Мы живем от урожая к урожаю, а в этом году еще и урожай наш пострадал от набегов. Если бы не рейд и дань с Боровичей, то мы бы сейчас уже кормили людей по нормам.

– И что ты предлагаешь? – спросил Степан Игнатьевич.

– Научиться превращать излишки хороших лет в запасы, которые продержат нас в плохие. Создать такую систему хранения, при которой голод станет невозможен в принципе.

По залу пронесся заинтересованный шепот. Идея была амбициозной для этого времени. Я это прекрасно понимал, но отступать не собирался.

– Конкретнее, – попросил князь.

– У меня есть два предложения. Первое – освоить производство твердого сыра. Молоко портится за дни, но правильно приготовленный сыр может храниться годами, становясь только лучше.

– А второе?

– Сыровяленые колбасы. Технология, которая позволит нам использовать любое мясо – от лучших кусков до обрези – и превращать его в продукт с неограниченным сроком хранения.

Казначей, пожилой боярин с седой бородой, поднял руку:

– Молодой человек, с уважением к вашим прошлым заслугам, но то, что вы предлагаете – это расточительство. Эксперименты с едой в то время, когда нужно готовиться к войне…

– Это и есть подготовка к войне, – перебил я. – Самая важная подготовка. В долгой войне побеждает не тот, кто сильнее бьет, а тот, кто дольше выдерживает.

– Красивые слова, – проворчал один из старых капитанов, – но деньги тратить придется настоящие.

Атмосфера в зале накалялась. Я чувствовал, как мой проект балансирует на грани провала под давлением консервативных голосов.

И тут произошло неожиданное.

Воевода Всеволод, младший брат князя, поднялся со своего места. Это был мужчина лет сорока пяти, с густой темной бородой и проницательными глазами. До этого момента он молчал, внимательно слушая споры, но теперь выступил вперед.

– Позвольте мне высказаться, – сказал он, и его голос прозвучал веско в затихшем зале. – Я слушал этот спор и понимаю – здесь столкнулись два взгляда на будущее нашего рода.

Все повернулись к нему. Всеволод пользовался большим уважением среди воинов и бояр.

– Наш казначей говорит о традициях, о проверенных методах. Это достойная позиция, – кивнул воевода в сторону старого боярина. – Но позвольте мне напомнить вам недавнюю историю.

Он обвел взглядом собравшихся:

– Месяц назад этот молодой человек участвовал в тайном походе, когда чуть больше сотни воинов отправились в самое сердце вражеской территории. Помните?

Неловкое молчание. Действительно, многие из присутствующих до сих пор считают наш поход безумством.

– А что в результате? – продолжил Всеволод. – Они не только вернулись живыми, но и разгромили врага, захватили заложников, получили огромную контрибуцию и заставили Боровичей отступить.

Он подошел ближе к столу:

– И все это благодаря чему? Благодаря тому, что Алексей подошел к войне не как наши деды, а как человек, думающий на поколения вперед. Его «Железный Запас» позволил нашим воинам выдержать то, что было не под силу обычным людям.

Казначей поерзал на месте:

– Но, воевода, тогда речь шла о конкретном походе…

– А теперь речь идет о будущем рода, – жестко перебил Всеволод. – Вы хотите, чтобы мы и дальше зависели от капризов погоды? Чтобы каждая засуха или суровая зима ставили нас на грань голода?

Он повернулся к князю:

– Брат, Алексей предлагает освободить нас от извечного страха голода. Сделать наш род по-настоящему независимым.

– Но затраты… – начал было один из старых капитанов, со злостью во взгляде смотрящий на Всеволода.

– Затраты? – Всеволод усмехнулся. – А сколько мы потратили на эту войну? Сколько жизней, сколько серебра, сколько сожженных деревень? А одна правильная идея этого юноши окупила все наши вложения за один поход.

Он обернулся ко мне:

– Алексей, напомни собравшимся – что конкретно ты предлагаешь создать?

– Производство твердого сыра, который может храниться долгое время, становясь только лучше, – ответил я. – И технологию изготовления сыровяленых колбас, которая позволит превращать любое мясо в продукт практически неограниченного срока хранения.

Один из старых капитанов, до этого молчавший, хмыкнул.

– Колбасы? Знахарь, мы и так делаем колбасы. Начинил кишку, подкоптил в печи – вот и все. Да только хранятся они от силы неделю.

– Вы говорите о копченой колбасе, – спокойно поправил я. – Я говорю о другом. Мы возьмем рубленое мясо, смешаем его с салом и обрезью. Добавим определенное количество соли и пряных трав, которые не дадут ему испортиться. Затем мы будем эту колбасу сушить в специальном, прохладном, постоянно проветриваемом подвале. Влага будет уходить, а вкус и сила мяса – концентрироваться.

Я сделал паузу, давая им осознать.

– В итоге мы получим не мягкую колбасу, а твердый, ароматный брусок, который можно хранить очень долго.

– Слышите? – Всеволод стукнул кулаком по столу. – Продукты неограниченного срока хранения! Представьте, что это значит для нашей обороны!

Князь Святозар наклонился вперед:

– Ты сказал про сыр. Знахарь, мы не дети, чтобы молоком баловаться. Мы делаем сыр. Он прокисает через месяц, если его в рассоле не держать.

– Вы говорите о твороге или простом рассольном сыре, – спокойно поправил я. – Я говорю о другом способе.

Я посмотрел на князя и управляющего.

– Мы возьмем молоко, но створожим его особым ферментом, чтобы получить плотный, крепкий сгусток. Мы отожмем из него всю лишнюю воду с помощью пресса, которого у вас еще нет, но который мы построим. Мы засолим его и оставим созревать в холодном, темном подвале.

Я сделал паузу, давая им осознать.

– И он не испортится. Он станет твердым и ароматным.

Воевода Всеволод кивнул:

– Вы слышали? Это не эксперименты ради экспериментов, а стратегия выживания рода на столетия вперед.

Атмосфера в зале начала меняться. Слова Всеволода подействовали на собравшихся сильнее моих технических объяснений.

– А что, если не получится? – робко спросил казначей. – Что, если продукты испортятся?

– А что, если получится? – парировал Всеволод. – Что, если через несколько лет у нас будут такие запасы еды, что мы сможем выдержать любую осаду? Что, если мы станем торговать этими продуктами с соседними родами, получая дополнительный доход?

Эта мысль явно заинтересовала присутствующих. Торговля – это прибыль, а прибыль понимали все.

– Кроме того, – добавил Всеволод, – мы получим не только продукты, но и способы изготовить новые продукты. Кто контролирует уникальные знания, тот контролирует торговлю.

Князь долго молчал, обдумывая услышанное. Наконец он поднял голову и посмотрел на меня в упор.

– Алексей. Твердый сыр, который не портится, а зреет. Колбасы. Откуда у тебя эти знания? Такого не делают даже при дворе Великого Князя.

В зале повисла напряженная тишина. Все взгляды были устремлены на меня. Это был самый опасный вопрос, который мне когда-либо задавали.

– Все началось с книг, мой князь, – начал я, и мой голос был спокоен. – С вашего разрешения, я провел много времени в библиотеке крепости.

Я сделал паузу, собираясь с мыслями.

– Я нашел записи купца, который плавал в южные и западные земли. Он писал о диковинках, которые там видел, но там не было рецептов. Лишь обрывки и описание того, что он там видел.

Я посмотрел на Ярослава, а затем снова на князя.

– Как повар, я не мог пройти мимо такой загадки. После начала войны я понял, что наша главная слабость – это еда. Мы зависим от урожая и от охоты. И эта мысль не давала мне покоя.

Я немного помолчал, словно собираясь с духом, чтобы признаться в своем «преступлении».

– Я тайно пробовал приготовить эти продукты, – сказал я чуть тише. – Брал немного молока, которое оставалось после ужина, обрезки мяса, которые шли на выброс. Большинство моих первых попыток закончились плесенью и вонью.

По залу пронесся тихий смешок. Моя «неудача» делала историю более правдоподобной.

– Но я повар и не мог просто так сдаться. То, что я предлагаю вам сегодня – это результат месяцев тайной работы.

Я закончил и надеялся, что моя легенда сработает. Врал, конечно, но что поделать? По-другому мои знания объяснить просто невозможно. Ну и еще я надеялся на воеводу и управляющего, что они прикроют меня.

Князь Святозар слушал меня, не перебивая. Когда я закончил, он долго молчал, а затем медленно кивнул.

– Я верю тебе, – сказал он. – И я ценю твою преданность и твое усердие. Сколько времени тебе потребуется, чтобы изготовить эти продукты?

– Для сыра – несколько месяцев на эксперименты, еще год на получение первых зрелых образцов. Для колбас – три месяца на отработку рецептуры, потом уже массовое изготовление.

– А ресурсы?

– Для начала – несколько коров для молока, свиные кишки, специальные помещения с контролируемой температурой. Не так уж много всего. Потом для сыра нужно будет строить сыроварню.

Всеволод снова взял слово:

– Братец, мы тратим больше денег на содержание конюшен, чем потребуется для этого проекта, а результат может превзойти все ожидания.

Князь посмотрел на казначея, на старых капитанов, потом на меня:

– Хорошо. Утверждаю проект. Выделяю все необходимые ресурсы, но, Алексей, – он поднял палец, – если через полгода я не увижу конкретных результатов, проект закрывается.

– Справедливо, – кивнул я.

– Мудрое решение, – одобрил Всеволод. – Будущее за теми, кто не боится идти новыми путями.

Совет был закончен. Мой проект утвержден, ресурсы выделены. Но самое главное – я получил мощную поддержку в лице воеводы Всеволода.

* * *

Обсуждение после совета

Первым слово взял главный казначей, пожилой и вечно недовольный боярин Елизар. – Я не оспариваю заслуг этого… знахаря, – начал он скрипучим голосом. – Он спас гарнизон, помог княжичу в походе. А теперь он хочет строить какие-то сыроварни! Вы видели сметы? Да мы разоримся! Мы должны ковать мечи, а не сыр!