Текст книги "Двуликий Янус (СИ)"

Автор книги: Aahz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 36 страниц)

– Мой брат, – опережая Рика, говорит Дэрил. – Он пойдет с нами.

– Да я и не против. – Врач слегка пожимает плечами, устало, смотря сквозь них. – Даже хорошо, может, хотя бы ваш брат вправит вам обоим мозги.

Да уж, вправит. Только он не понимает ни шиша из того, что ему говорят. И если Дэрил ему что-то не переведет или переведет, но неправильно, тот даже не заметит. Хоть какой-то блат у него.

– Блядь… прости, братишка, но, похоже, здесь все дерьмово, – тянет Мэрл, рассматривая сканер. – Я думал, что с людьми сюда поставляют и технику.

Дэрил замирает, так и не стянув до конца майку, оборачиваясь на брата. Что он говорил?

– Ложитесь, пожалуйста, – отвлекает его Роберт. – У меня не так уж и много времени. Скоро должна прийти другая пара.

Нужно будет потом спросить, обязательно спросить. Похоже, Мэрл знал больше, чем Дэрил, и это нужно было исправлять.

По голой коже бегут неприятные мурашки, Диксон ежится, стараясь быстрее опуститься на пушистую шкуру, закрывающую лежанку, чтобы сбежать от прилипших к животу глаз. Рик и Мэрл пялились на него неотрывно, словно были в чертовом зоопарке, а Дэрил там всего лишь диковинное животное. Мерзкое ощущение.

Стоит только удобно вытянутся, как Мэрл передвигается за спину врачу, отодвигая в сторону Рика, жадно скользит взглядом по монитору, пока еще пялясь в пустой экран. Он действительно хотел узнать, увидеть, что там развивается внутри его братишки. Нечасто узнаешь, что становишься дядей.

Переживания легко уходят на второй план, оставляя только нетерпение и легкое волнение. Как бы он ни старался показать Дэрилу, что ему похуй, все было совсем не так. Мэрл волновался за брата, боялся за него. Черт, Дэрил был единственным человеком для него, ради которого можно было рисковать жизнью. Пока единственным.

– Что же, начнем исследование, – говорит врач, нажимая на кнопки, приводя в действие старое оборудование.

Нужно было что-то другое. Нормальная медицинская капсула, в которой все проведут намного лучше. А не это, не люди, которые отстают в развитии на сотню лет. Мэрл должен был что-то сделать… Вот только что?

Дыхание спирает, а взгляд останавливается на картинке, которая высвечивается на мониторе. Это был… действительно, малыш, его племянник, такой маленький, словно ненастоящий. Но вот он, дергает пальчиками, шевелится, переворачиваясь спиной к камере, как будто стесняясь. Но Мэрл-то успевает разглядеть его личико. Диксон. Маленький Диксон на подходе.

– Если судить по первичному осмотру патологий, по крайней мере, внешних не обнаружено. Рост слегка недотягивает до нормального, но он не настолько ниже нормы, чтобы это вызывало опасения. Послушаем сердце…

Дэрил замирает, черт возьми, замирают все в помещении, кроме врача. Они действительно слышат стук маленького сердечка, четкий, словно кто-то включил запись.

– Отлично. С сердцем все хорошо. А вот с остальным не очень…

– Что? – хрипло спрашивает Рик, словно потеряв нормальный голос.

Разве им не хватало трагедий? Разве не достаточно было всего того, что они уже испытали, чтобы продолжить их мучить?

– Я хочу сначала у вас спросить. Ребенок часто двигается?

– Часто, – вместо Рика, отвечает Дэрил, не понимая, почему это может быть плохо. – Все кишки мне уже отбила.

– Это происходит из-за того, что матка слишком маленькая и ей не хватает эластичности. Ребенок сейчас растет очень быстро, и ваше тело не справляется с этим. Ему тесно. Я мог бы попробовать растянуть пузырь за счет вливания, но, боюсь, не в вашем случае. Рубец, расположившийся на задней части, может разорваться, и тогда все содержимое окажется в брюшной полости, что приведет к двойной смерти. Слишком велик риск.

– И что предлагаете делать?

Мэрл нервно оглядывается, переводя взгляд с экрана, понимая, что что-то упускает. Но понять что-то из той трескотни у него просто не получается. Нужно было попробовать выучить язык, когда они поймали тех двоих. А теперь приходилось мучиться, надеясь на то, что ему все переведут.

– Скорее всего, придется резать раньше. Придете ко мне на осмотр еще через два дня, я посоветуюсь с коллегой, и мы окончательно решим.

Блядь. Дэрил не был готов ложится под нож. Одно дело знать, что у тебя есть еще месяц. А тут какая-то чертова неделя, за которую он просто… Черт. Он не хочет…

– А ребенок? – задает правильный вопрос Рик, заставляя и Дэрила слегка притормозить свою истерику.

– Надеемся, что все будет в порядке. У нас бывали случаи рождения детей раньше срока. Но опять же, в вашем случае мы ничего не можем утверждать. Однако если не сделать операцию вовремя, это приведет к смерти их обоих.

Наверное, Рик и Дэрил так изменились в лице, что этим напугали доктора.

– Мы приложим все силы, чтобы сохранить жизнь ребенка, – торопливо говорит Роберт. – Я просто хочу, чтобы вы осознавали риски. Но не нужно переходить к крайностям.

– Я понимаю.

Рик мечется взглядом к лежащему Дэрилу. Черт, судя по напряженной челюсти, по сжатым в кулак пальцам, Диксон все понял. Он просто с поразительной скоростью учился языку. И теперь… Уж лучше бы он не понимал, не знал, что его так скоро ожидает.

Безумно хотелось подойти к Дэрилу, сделать хоть что-то, чтобы успокоить и себя, и мужчину. Но он не идиот, чтобы не понять то, что говорил ему Диксон. Он не хочет всего этого. И Граймсу придется всю свою жизнь ожидать этих мелких подачек. Вылавливать миги, когда Дэрил будет хотеть его. Готов ли он смириться с этим? Рик не знал. Ему нужно время, чтобы самому разобраться в этом. Потому что если он любит кого-то, то должен любить всей душой, а не какой-то частью самого себя.

– Держите, – Роберт протягивает ему два небольших конверта с порошками. – Это нужно выпить перед сном. Рекомендации как обычно: никаких травм и отдых, много отдыха. Сексом заниматься можно, – добавляет он, как будто это было очень важно. – Но никакого давления на живот. Это может вызвать разрыв рубца. Будьте максимально осторожны.

Дэрил красиво покрывается равномерной краской, явно понимая, о чем говорит Роберт. Вот только, увы, с сексом у них было не все так просто. Особенно сейчас, когда Рик не хотел давить на мужчину, чувствуя, что тот до сих пор еще не готов. Ладно, все это не так уж и важно. Главное, он смог к нему прикоснуться, и Дэрил даже прикоснулся к нему в ответ. Разве это не прогресс? Жаль, что такой маленький.

– Что за хуйня происходит? – раздраженно интересуется Мэрл, переводя взгляд на Дэрила, требуя от него ответа.

– Резать будут раньше, – ледяным голосом говорит Дэрил. – Все дерьмово.

Какого хрена? На этой гребанной картинке все было нормально. Так с чего бы? Но Дэрил даже не собирается ему ничего объяснять. Он отворачивается, замыкаясь. И Мэрл его понимает.

Почему сегодняшний день настолько дерьмовый? Почему одна хуйня вытягивает за собой другую. Сначала ублюдок Ровиа, теперь и с мелким… Черт. Ему нужно было расслабиться, очень сильно расслабиться.

Напоминанием бьет по голове воспоминание о грибочках, которые вот совсем недавно дал ему Ровиа. А что, вещь была не такой уж и плохой. Правда Полу, теперь не очень хотелось доверять, да и его ремарочка о том, что Дэрилу очень понравилось, что аж память отбило, как-то не внушала желания проводить эксперименты на себе.

Когда они выходят из кабинета, на душе остается неприятный осадок, который не может убрать даже неожиданно хорошая погода. И пускай слова врача не были приговором. Но почему-то ощущались они именно так.

– Эй, Граймс, – окликает какой-то мужчина, быстрым шагом приближающийся к ним. – Король сказал, что у тебя есть хорошие ребята. Нам бы пять человек. Помочь с забором разобраться.

Рик переводит больной взгляд на мужчину, косясь на него, пытаясь переварить то, что ему только что сказали, и слегка кивает.

– Хорошо, мы подойдем сюда через пару минут.

– Отлично, – кивает мужчина, спеша в какое-то соседнее здание. – И да, у нас там уже приготовлен завтрак. Так что не задерживайтесь.

Однако Граймс не торопится домой. Он все еще чувствует тяжесть вины из-за того, что его поступки оказались даже хуже, чем он мог представить. Сначала один малыш, а теперь и второй… Если он умрет, Рик просто не будет знать, что делать. Он, скорее всего, перережет себе вены, чтобы не мучиться. Отпустит Дэрила на Марс и покончит с собой.

Как Рик не оттягивает этот момент, замедляясь, но все же он оказывается у знакомой двери, откуда раздаются голоса. В гостиной развилась бурная деятельность по починке кресла, и, судя по довольным рожам, это им удалось. Крид с удовольствием падает на свое любимое место, вытягивает ноги, слегка потягиваясь.

– Что за траур? – интересуется он, окидывая их взглядом.

Дэрил без ответа и остановок курсирует в собственную комнату, хлопая дверью. Но Рик не позволяет себе пойти внутрь. Что-то подсказывало, что лучше его сейчас не трогать. Диксону нужна была отдушина, возможность тихо попсиховать и переварить это.

– Вам идти, господин, – неловко говорит Рик, вспоминая, что знал о всеобщем.

– Что блядь?

– Рик, чего ты хочешь? – устало спрашивает Пол, неловко пряча взгляд, выглядя каким-то сломленным.

– Им нужно пойти со мной. Нам нашли дело…

========== XXXXI. Марсианам противопоказано, или Ба-бу-бы ==========

Комментарий к XXXXI. Марсианам противопоказано, или Ба-бу-бы

От автора Aahz: Глава целиком и полностью написана и принадлежит Helgi Yoshy. Я побыла бетой. Спасибо ему за творческий подгон. Немного Крид/Дэрил ^-^

От беты/автора этой части, Helgi Yoshy: Не целиком)) А автору – спасибо за возможность реализации грязных мыслишек беты и за “иксов” в фике вообще)))) Другой автор бы тапком побил… ;)

Пол Ровиа долго думал, что бы такого сделать, чтобы Мэрл расслабился и сдался ему, в конце концов. Ну, пуганные и консервативные до смешного они, эти марсиане, блин. Пока раскачаются… Вон, Дэрил на полную катушку с Риком зажигает, даже невооруженным глазом видно, как он уже зависим от качественного секса с Риком. А Крид, это клыкасто-когтистое воплощение настоящего марсианина, блин, который хотел грохнуть беднягу Дэрила? Это чудовище, как услышал Пол во время разборок Мэрла и Виктора, трахалось со своим, блядь, братом! Вряд ли его действия могли считаться законными и все такое. Но он это делал – даже он. В общем, Мэрла Диксона теоретически тоже можно раскачать. Но как?

А потом Пол вспомнил, как тащило Дэрила от местных наркотиков – от грибов, от афродизиаков (о последнем он сам, в общем-то, догадался, судя по тому, что Дэрил умудрился насилующему его Рику поставить метку!)… Да, это был выход.

За время, проведенное в лесу, Пол нашел то, что было ему нужно. Он знал, что, как и где искать, это совсем не было проблемой. Осталось это преподнести Мэрлу Диксону. А там посмотрим, кто на что горазд.

До города остается совсем немного идти, скоро они выйдут к стенам. Пора бы уже и подогнать «подарочек».

– Эй, Мэрл, расслабиться хочешь? – вполне невинно предлагает Пол синему наемнику. – Ну, не сейчас, конечно, уже когда дома будем… Но вот…

– А чего предлагаешь? – заинтересованно скосил на него глаза старший Диксон.

– Есть у меня немного грибов… Но мало, на всех не хватит. Решил предложить тебе. В качестве моего дружеского расположения, понимаешь ли, – улыбается Пол и пожимает плечами, чуть ли не дурачком прикидываясь.

– А… ну… А что за грибы?

– Да такие, отвлекающие от реальности, Дэрил вон тоже их пробовал, ему понравилось, как я помню. Он, правда, не помнит, – хихикнул Пол.

– Да? Ничего себе… Ну, давай. Я попозже их попробую, если ты не против.

– Ну… только не давай никому, а то обидятся, что я со всеми не делюсь.

– Ага, окей, бро, договорились, – улыбнулся Мэрл.

Мэрл тогда улыбался просто подыгрывая Ровиа. Конечно же, он прекрасно помнил, как Пол на него смотрел и как почти ненавязчиво так пытался иногда подкатить. Вроде как шутя, но… Паранойя Мэрла не на пустом месте выросла. И в такой ситуации пробовать незнакомые грибы, от которых вон у брата память отшибло, ему не улыбалось. Надо было посмотреть со стороны, как оно действует. А опробовать можно… Да, точно, этому вот ничего не станется, он сука живучий, словно бессмертный вообще.

Домой к Ровиа добрались слишком поздно, усталость свалила всех без исключения, кажется, и без грибов. Ладно, потом уже…

А ночь принесла Мэрлу такой блядский сюрприз в виде действий Ровиа, что он, сука, теперь не знал, куда ему смотреть, чтобы крыша не уехала. Но это надо было забыть, а не обсуждать, потому что… потому что…

Поход в больничку вызвал спорные чувства. И сомнения, и тревогу, и безграничную чистую трепетную радость, и простой элементарный страх – за Дэрила и за ребеночка, с которым, как казалось Мэрлу, все было в порядке, но кто он такой, чтобы в этом разбираться?

Как это все, все, блядь, задолбало. Да, надо забыть и расслабиться.

Забыть-забыть-забыть, блядь. Все. И расслабиться. О, кстати, да, грибы! Он так и не проверил их действие. Кис-кис-кис, Виктор, где ты? Где этот когтистый нахал, что сегодня песенки распевал?

С нахалом пересеклись дома. Парни дружно, от нечего делать, а может, под воздействием мотивирующих пинков Крида, отремонтировали мебель, в частности, облюбованное Виктором кресло, утром благополучно разломанное. Теперь наглая морда восседал опять там.

Пола Мэрл очень старался не рассматривать, потому что не знал, как среагирует на него после ночной выходки. Сучонок, блядь, озабоченный. Зато вот как раз Крид ему и нужен…

– Виктор, слышь… А у меня есть кое-что, – ухмыляется заговорщицки Мэрл Криду, когда они отправились ладить забор, а Пол свалил – он взял на себя миссию покормить и Дэрила, что не пошел со всеми, хотя надо было сходить позавтракать. – Раздобыл чуть-чуть дури, ну, думаю, надо нам с тобой как-то наладить отношения, а то как-то мы недружно живем… Вот, думаю, хороший способ. Делюсь с тобой, – и показывает раскрытую ладонь с парой маленьких грибов.

– Грибы? – фыркнул Виктор. – Мэрл, ты хоть знаешь, как они действуют? Или тебе тех дурацких ягод мало было, от которых ты чуть ласты не склеил, а?

– Не боись, их даже Дэрил пробовал, и ничего, видишь? – ну, вообще-то, это он только со слов Ровиа это знал, блин…

– Да? Ну… ладно, давай, – Крид тянет с ладони один грибочек. – И чего с ним делать?

– Ну, сожри, а чего еще с грибами делают? – пожал плечами Диксон.

– Не знаю, что тут с ними делают, может, толкут и курят или вынюхивают… – ворчит Крид, но кладет гриб в рот и жует. – А ты чего не жрешь?

– А я хочу найти себе укромный уголок, а там уже… – махнул рукой Мэрл.

– Ясно. Ну, что ж… Давай, ищи, – кивнул Виктор, а сам направился к своему любимому креслу.

А кресло осталось у Ровиа дома, тогда как они все были в городе. Но пусть дела решают остальные парни, а у Виктора вроде дела на сегодня закончились. Все, конец рабочего дня, всем пока.

Наверное, это просто грибы начали действовать. Виктор был очень рад, что идти было недалеко.

Вот оно, наконец-то… Мрр, любимое креслице… Крид заваливается в него, устраивается поудобнее и расслабляется. Боги, наконец-то он… спокоен, да… и расслаблен. Мир вокруг плавно очищается от лишних мыслей, цветов, звуков, запахов… остается только основное, первородное, и оно по-новому расцветает и обрастает красками и запахами. Только звуки… он как-то почти о них забыл, что они все значат.

Какой-то звук принес новые запахи. Среди них – первородные. И один такой, который Виктору поблизости не встречался. От этого запаха по телу прошли новые импульсы, которые давненько не проходили, да уж. Желание. Необходимость защитить. Необходимость овладеть – и физически, и вообще.

Первородный, основной запах беременной самки. То, что пробуждает основные инстинкты.

Самка пахла еще двумя мужчинами, одним сильно, другим – только немного. Ну, как немного… слабее, намного, чем первым. Но оба запаха были очень мощными.

Беременная самка с двумя самцами, один был совсем недавно, пометил ее всю, забивая тонкий запах, а второй самец был, наверное, просто намного раньше.

Самка-распутница? О чем она только думает, шлюшка… Она же беременная. А сношается с двумя самцами. Возможно, наставляет рога своему законному партнеру с другим. Шлюшка.

Но если так, значит, она может и для Виктора сделать одолжение, так? Он ее не обидит, нет-нет. Просто давно бабы не было.

Виктор соскальзывает с кресла и идет по запаху, совершенно не понимая, где он, куда идет и как тут оказался. Какие-то комнаты. Кресло ему нравилось, но где это все было – хрен его знает. Двери, комнаты… Главное, что беременная самка со слишком ярким запахом другого самца и побледнее – еще одного пошла туда. Виктор идет просто за ней, к ней.

– Привет, малышка, – говорит он какому-то нечеткому силуэту на постели.

– … ? – по интонациям Виктор слышит, что силуэт что-то спрашивает, но не может понять, что. Наверное, он просто не поймет ее, потому что не знает местного языка. Так что и стараться нечего. Он просто стает коленями на постель, пододвигается к силуэту. Запахи становятся сильнее. Они какие-то неправильные, но Виктор сейчас совершенно не мог сказать, почему. В любом случае, они ему нравились. Особенно запах беременной самки…

– Не бойся, малышка, я тебя не обижу, – ласково говорит он и, опираясь на руки, подбирается к силуэту, нависает над ногами фигуры. Проклятье, плохо, что перед глазами плывет, он только и видит, что фигура женщины крупненькая, массивная, очень спортивная, плечи широкие, а талия довольно узкая, но вообще она должна быть сильной, эта женщина. Может, она тоже воин, солдат? Если так, понятно тогда, почему она позволяла себе такое поведение – в воинском братстве женщины отличались характером и независимостью. И типично мужским характером поведения. Так что…

– …! – снова что-то говорит женщина. Недовольно, кажется. Боится?

– Малышка, ты так охуенно пахнешь, – почти урчит Виктор и, делая рывок вперед, впечатывается носом в область талии, резко вдыхает запахи. Пахнет сильно, немного огорчает, конечно же, слишком сильный запах самца, но, бездна его побери, ради этого тонкого запаха беременности можно и потерпеть.

А вот это ни к чему. Самка пытается отпихнуть его, и, боги, какая же она сильная, но Виктор сильнее, так что ничего у нее не получается. Он, прикрыв глаза от удовольствия, преодолевает сопротивление и вынюхивает дальше, поднимаясь чуть вверх по торсу, к груди… которой, кажется, нет – словно мужская она у нее. Вот блин, баба оказалась неполноценной, кажется… Хотя она же солдат, мало ли какие у нее там причуды. Может, специально удалила свои женские выпуклости, чтобы в драке не мешали. Виктору и таких видеть приходилось. Но трахались такие барышни очень даже ничего, следует признать. Так что…

Он раздвигает коленом ноги женщины, которые та пытается сжимать, но он, блядь, сильнее, да. И поэтому все-таки вклинивается между ее сильных конечностей, даже не поднимая головы от ее странной плоской груди, где остались только мышцы. Щеку и ухо словно обожгло – ого, похоже, это была пощечина!.. Даже целый, блядь, недохук. На периферии слуха – какое-то злобное не то рычание, не то шипение. С характером дамочка, что и говорить. Он тихо смеется от осознания, как ему повезло, что такая самка тут появилась. Достойная, блядь, его самка.

– Тише, тише, малышка, не психуй, – он пытается заворожить ее урчанием в голосе. – Я буду осторожен, обещаю. Ты же, я знаю, в положении, малышка. Но ты все еще трахаешься с мужчинами. Я понимаю, ты просто очень сильная. И тебе хочется. И мне хочется. Мы оба получим, что хотим. И я, честно, честно, не сделаю тебе плохо. Я не причиню тебе вреда. Я буду очень, очень осторожен. Ты мне не веришь, наверное, нет? Но ничего, ты скоро узнаешь, ты поймешь… Тебе будет хорошо…

Тело, прижатое Кридом к постели, начинает судорожно вырываться из-под тела наемника. Вот же блядь, она реально сильная. Если бы не раздвинутые Виктором ее ноги, были бы проблемы. Но в такой позе он мог легко ее контролировать. Что он и делает. И вместе с тем он кладет руку на ее живот и чуть выпускает когти.

– Эй, малышка, не напрягайся ты так. А то ребенку навредишь. Слышишь? Я не хочу этого. Ты просто успокойся и не брыкайся, поняла? Давай, расслабься, и я не причиню тебе ничего плохого, малышка…

«Малышка» утихомиривается. Когти, впивающиеся в живот – неплохой аргумент. Она пахнет яростью и немного страхом, и ему интересно, почему она такая бесстрашная, просто на голову больная или все-таки ему доверяет.

Жаль, она не пахнет желанием…

Ну, ничего, скоро запахнет, если не будет ему мешать. Он свое дело знает, уж поверьте.

– Малышка, надо снять штанишки… – он старается прижимать ее торсом к постели, маневрируя только в области бедер – приподняться чуть-чуть самому, найти застежки, о, повезло, они такие же, как у него самого, расстегнуть, стянуть всю одежду разом пониже, с задницы, чуть сползти ниже по телу и прижать собой женщину в области живота. Она стонет, кажется, и пытается отпихнуть его – но это ему на руку, потому что пока самка брыкается, она забывает о своих ногах, и Виктор быстро, кажется, стягивает все шмотки до колен, а затем перебирается выше, прямо между бедер. Вот теперь, когда он практически привязан к женщине ее пахом, бедрами и штанами на коленях, Виктор может и выпрямиться. Женщина прижимает руки к животу.

– Извини, малышка, но так надо было. Разве так больно? Я же легонько, только придержать тебя. Если бы ты сама разделась, то… – с этими словами наемник деловито стягивает одежду с одной ноги. До ботинка. – Твою мать, ладно, не хочу с ботинками ебаться, я тут не за этим, лучше я тебя выебу, – шепчет он и стягивает ее шмотье и с другой ноги, тоже до ботинка. А потом вжимается своим пахом в мягкий пах женщины. Запах мужчины оглушает.

– Малышка, у тебя совсем недавно кто-то был, я знаю, ты поэтому такая неприветливая? Не знаю, кто там у тебя был, но я сделаю тебе хорошо, не переживай, ты не пожалеешь, – нежно говорит Виктор, понимая, что до соития осталась преграда из его одежды, и все. Он расстегивается и освобождает свой член. Проводит по нему пару раз ладонью, вздыхает от предвкушения. А потом прижимается головкой к междуножью самки. И… ничего.

– Бля, да где же твоя дырочка-то, – нетерпеливо выдыхает мужчина, никак не могущий попасть в заветное место. Наконец головка упирается в сухую сжатую ямку, и на краю сознания щелкает, что это не очень похоже на нормальную пизду, но кто ее, эту сучку, знает, что она с собой сделала. В любом случае, как-то же она залетела, значит, эта дырка рабочая, не смотря ни на что. Смазка на головке члена мужчины быстро сделала тугое отверстие скользким, и он начинает потихоньку проникать внутрь.

Мышцы под его руками напряглись слишком сильно. Самка начала извиваться и пытаться убежать от его члена. Может, она слишком сухая и зажатая? Но как такое может быть, если она так пахнет самцами? А может, они ее не трахали как следует? Блядь. Надо же… Ладно, сейчас…

Виктор смачивает слюной собственные пальцы и ныряет вниз, к междуножью. Находит отверстие. И не только.

– Боги… А ведь как же хуево-то, когда зрение тебя посылает… Малышка, так ты малыш, что ли? Или ты… блядь, одна из самых странных баб, что мне попадались. Баба с хуем… и яйцами… – он деловито ощупывает «находку». – У вас тут все такие или ты одна такая уникальная? Бля… Что с тобой делать-то…

А трахаться уже хотелось неимоверно. Запахи усилились – запах беременной самки и страха. Самка боится за свое потомство? Боится, что теперь, когда она оказалась не такой, как привычные мужчине бабы, он ей навредит? Да ладно. Это можно решить, Пропасть побери.

– Ладно, малышка, не бойся, не бойся, – он успокаивающе гладит ее по животу. Она что-то там рычит, недовольно, но ему все равно – он чует ее страх. Не за себя, вероятно – за детеныша. – Не волнуйся, ничего не изменилось, я тебе не наврежу. Просто тебе надо будет хорошенько расслабиться теперь. Верно? Давай, успокойся, расслабься… – И Виктор одной рукой гладит замершую женщину по животу, а второй… Он снова смочил слюной пальцы и скользнул ими к дырке между ног. Какая тугая. Без когтей, очень осторожно, он проникает одним пальцем в отверстие. Женщина дрожит под его рукой и молчит как убитая. Может, это потому, что на второй руке, которая была на животе, снова появились длинные острые когти? Он этого даже не заметил поначалу, так сосредоточился на дырочке, сжимавшейся вокруг его пальца. А потом – вокруг двух пальцев. Немного подвигать ими туда-сюда, покрутить… Бля, все, хватит, собственный член аж болит от притока крови. Он уже вечность не трахался. Это не продлится долго, наверное, но надо не опозориться и не навредить женщине, держать себя в руках. Она беременна. С ней должно быть все в порядке. Ей должно быть хорошо, как минимум, комфортно.

Виктор приставляет член к дырке и потихоньку входит.

Так хорошо, что становится неважно и то, что она пытается его оттолкнуть, толкая прямо в лицо и раздирая его ногтями одной руки, а второй удушающе впиваясь в горло (это он пресекает своей свободной рукой с выпущенными котями, прижимая чужую наглую конечность к животу и впиваясь в кожу), и то, что он видит только неясные контуры тела под собой. Он будет ее нюхать. Скоро она будет пахнуть им, Виктором. Он просто обязан сделать так, чтобы эта вкусно, притягательно пахнущая тесная малышка почувствовала себя хорошо.

Он двигается максимально осторожно, впитывая кожей ощущения и сигналы тела. Его собственное тело быстро считывает малейшие реакции чужого организма, мгновенно реагирует на них и подстраивается под потребности другого тела. Беременной самке надо угодить, Виктор, и ты можешь это сделать, у тебя это на подсознанке выбито… Давай, ты можешь.

Он подстраивался не так чтобы и долго. Кажется. Но это не такое уж и долгое время окупилось сполна: чужое тело расслабляется, а запах меняется. Фоном еще звучит злобное шипение и бормотание, но уже вперемешку со вздохами удовольствия. Вот так, малышка, я же говорил, что будет хорошо…

Малышка разогревалась все больше, запахи становились интенсивнее, увы, мужской запах усиливался вместе с женским, и Виктору это казалось чертовски странным. Но ведь это странная женщина вообще, не такая, как марсианки, это точно. У нее были мужские органы, а вместо пизды и ануса, кажется, только последнее. Видимо, так они тут и размножаются. Наверное, у этих самок и груди-то нормальной нет. Странные бабы тут… Ну ладно, хоть какие-то. Главное, что потомство выносить могут. И что трахаться любят – вон как эта дамочка уже завелась, ее кожа уже горит огнем, а тело выгибается под Виктором и сжимает его член сладкими спазмами… Любят, любят они трахаться. Просто надо было поломаться, конечно же.

– Малышка, хорошая, милая, тебе хорошо? – спрашивает он, понимая, что не поймет ни слова из ее ответа. Но голос с нотами капитуляции он слышит, и ему достаточно. – Я же говорил тебе, я не сделаю тебе плохо, будет хорошо… А ты не верила… – шепчет он, чуть улыбаясь. Ему хорошо, и не только от того, что он наконец-то имеет нормальный секс, а еще и потому, что беременная женщина сейчас довольна, он чувствует сладкий чуть дурманящий запах ее удовольствия, и даже если бы она говорила сейчас «отвали, урод, мне плохо», он бы ей не поверил никогда и не обратил бы внимания на это.

Он двигается и двигается, и обостренные рефлексы заставляют тело чутко реагировать на все, что происходит с партнершей, и потому он бы еще подвигался, но понимает, что странная самка уже все, закончила – кончила, но по-мужски, обрызгав все вполне таким мужским семенем, обдав этим типично мужским запахом, только с примесью все-таки тонкого, вкуснейшего аромата беременной самки. Если бы не он, этот аромат, Виктор бы правда усомнился в том, что это была хоть какая-то самка.

Он позволяет партнерше сжиматься вокруг своего члена, выгибаться в его объятиях, прижиматься к себе и отпускает себя, спуская в горячее нежное нутро.

– Боги, малышка, спасибо тебе, – бормочет он нежно, потираясь о нее, оглаживая руками. Ему хочется лечь на нее полностью, но сильная женщина спихивает его на бок. Некоторое время они просто лежат так, потом Виктор потихоньку отключается, убаюканный посторгазменными волнами, теплом чужого тела, запахами удовлетворенных самцов и самки (к запаху второго самца он уже как-то привык), какими-то картинками, мелькающими в голове…

Когда он просыпается, он один. Некоторое время думает, не приснилось ли ему ничего. Но запах не дает долго сомневаться. Не приснилось. Виктор счастливо и удовлетворенно улыбается, потягивается, рассматривает все вокруг себя. Зрение еще не полностью вернулось в норму, но детали он видел определенно четче.

Хм, спальня какая-то. Выйти посмотреть, что там снаружи?

Виктор выходит и удивленно обнаруживает, что находится в гостиной Ровиа. А был он в спальне, куда определили Дэрила и Рика.

Так, погодите…

Минуточку, блядь, остановите-ка планету, я сойду… Кого он в этой спальне трахнул, блядь???

Последняя надежда была на то, что приходила подружка Ровиа. Но почему-то Виктору казалось, что у Ровиа таких вот подружек нет. Разве что только одна, и та – сестра, тьфу ты, то есть брат его временного «командира», Мэрла Диксона…

Ееееееб твою ж мааать…

Виктор ошеломленно взялся за голову.

А теперь-то что???

Он обратил внимание на шум в одной из комнат. Звуки тоже начали доходить до него лучше, что не могло не радовать… Через какие-то несколько минут оттуда вышел сам, собственно, Дэрил Диксон. Мокрые волосы не оставляли сомнений в том, что он там мылся. В руках была мокрая же куртка. Он сверлил Виктора взглядом как долбанная лазерная дрель.

– Не знаю, понимаешь ли ты меня, но лучше не подходи близко, – хмуро сказал он. Звуки еще были немного размытыми, но все-таки Крид понял парня.

– Ээ… Это… был ты? – кратко спросил он.

– Ты о том, кого ты трахнул, о великий поборник морали и защитник древних законов? – едко спросил Дэрил, скривившись.

– Ну… – Виктор пожал плечами и все-таки опустил взгляд. «Беременная малышка» оказалась не той, кем казалась под кайфом. – Я вообще не понял, с кем был. По ходу долбанный гриб меня совсем ушатал…

– Боги, блядь, Крид, гриб? Ты… ты под «грибной» наркотой был, сукин сын? – Диксон был зол и растерян, а еще очень в шоке.

– Да…

– Да блядь. Где ты его взял? – уже сердито спросил Дэрил.

– Мэрл дал, – пожал плечами Виктор. – Сказал, что ты такое тоже пробовал…

– Ну, блядь, пиздец! – шипит Дэрил и нервно чешет затылок. – Ровиа, сукин сын… что ты задумал, блядь?.. У Мэрла еще осталось это дерьмо?

– Я бы не сказал, что это дерьмо… – Крид был честен. – Уносит от этих грибов знатно.