Текст книги "Двуликий Янус (СИ)"

Автор книги: Aahz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 36 страниц)

Хриплый голос Граймс проникает в сознание, приятно обволакивая его, согревая. И черт, Дэрил действительно чувствует это. Теплую поддержку, которая просто необходима. А ведь Рик даже не пытается наехать, хоть и нехило так отхватил. Он как будто забывает все произошедшее. Словно сейчас это не самое важное.

Дэрил неловко отходит, пытаясь не дать Граймсу, протянувшему уже к нему руки, прикоснуться. А Рик не настаивает, как раньше. Роняет ладони, и пускай по лицу легкой судорогой проходит обида, он не заостряет на этом внимание. Правда, взгляд на секунду опускается вниз. И вроде бы живот пока еще не так уж и видно, особенно в свободной защитной куртке. Но взгляд Рика как будто проникает сквозь одежду. Выражение на его лице становится еще мягче, нежнее.

– Как ты? – едва слышно спрашивает он.

Дэрил слегка кивает, зная, что Рик от него не отвяжется. И на самом деле становится немного легче. Черт. Вот странно, а? Граймс причина всего этого дерьма. А Дэрил с удовольствием принимает его заботу. Бред какой-то. Но заставить себя ненавидеть мужчину не получается. Перегорел. Устал. И как он ни пытается заставить пробудить то самое чувство внутри, но вытаскивает только горькую обиду на брата. Забавно как.

Граймс вклинивается в личное пространство, вставая слишком близко, зато теперь мало кто сможет расслышать, о чем они говорят, что, как оказалось, было к лучшему.

– Я хотел рассказать тебе о твоем положении, – шепотом хрипит Рик, отводя взгляд. – У нас с тобой были очень плохие отношения. Я боялся, что ты совершишь глупость. Надеялся, что если мы наладим контакт, все пойдет лучше, ты примешь его или ее. – Он качает головой, словно сам не верит в собственные слова. – Я не знал, что с тобой происходит. Помнишь, тебе стало очень плохо? Именно тогда врач сказал мне, что ты… До этого он утверждал, что это невозможно. Так что для меня это тоже стало шоком. Но, Дэрил, теперь мы связаны, как не пытайся от этого убежать. И тебе, и твоему брату придется это принять. Пойми, у нас будет ребенок. Разве это не стоит того, чтобы начать все сначала?

Граймс вновь заглядывая глаза, ловя взгляд, кладет ладонь на плечо, крепко сжимая, пытаясь достучаться. Но это ведь… Черт. Дэрил не хочет думать о том, что внутри него именно ребенок, а не какая-то чертова опухоль. Существо, которое, по сути, хотело жить. Потому что как только он допустит эту мысль, все станет еще запутаннее.

Он дергается, пытаясь уйти, но Граймс не дает, все так же удерживая его за плечо.

– Наш ребенок, – проникновенно говорит мужчина. – И он нуждается в нас. Так позволь мне помочь. Мне не важно, что будет делать твой брат. Пускай хоть режет меня на куски. Главное сейчас только то, что мы дали жизнь. Разве это не чудесно?

Дэрил чувствовал какой-то подвох, но не мог понять, какой. Все занимала попытка отрицать то, что очень усердно вбивал ему в голову Граймс. А Рик продолжает давить, пальцы сильнее сжимают плечо, еще чуть-чуть, и останется синяк, но Дэрил этого даже не замечает. Потому что взгляд завораживает, как будто пробираясь в самую душу.

– Дай мне возможность показать, что все может быть не так паршиво. Пожалуйста. Прости меня за все, что я сотворил. Не дай ребенку умереть.

Дэрил закусывает губу, практически проваливаясь в пропасть под именем Рик Граймс. Но треск кустов из-за возвращения брата позволяет взять себя в руки. Он раздраженно шипит, скидывая с себя ладонь мужчины.

– Получишь ты своего… – Он так и не может произнести слово, давясь в конце фразы. – А я уберусь с этой планеты подальше.

– Дэрил…

– Нет, блядь. Меня все это заебало уже. Знаешь, что? Я бы хотел избавиться от этого дерьма прямо сейчас. Но не могу. Так что уткнись где-нибудь себе и не отсвечивай. Исчезни.

Дэрил отворачивается от него, ища взглядом, куда бы свалить, чтобы Граймс к нему не лез, и при этом не быть рядом с Мэрлом. И ведь находит. Толкнув Рика в плечо, он проходит дальше, чтобы, вызвав удивленный взгляд Гленна, сесть рядом с ним. Парнишка дергается, словно хочет сбежать, но так и не уходит, напрягаясь всем своим телом, ожидая подлянки. Зато от него не будет никакой опасности.

– Как сюда попал? – без особого интереса спрашивает Дэрил, пытаясь хоть как-то отвлечься от собственных мыслей.

– На нас напали, когда ты ушел, – нервно отвечает Гленн, отодвигаясь подальше, как будто нечаянное соприкосновение с Диксоном может убить его. – Когда я очнулся, никого из наших уже не было. Видимо, меня сочли мертвым. А потом я наткнулся на Мэрла и его группу.

– Понятно…

Не интересно. Над костром зависает неприятная тишина. Все погружается в свои мысли, неприятные, опасные, застывая, словно фигуры из воска. Злость, ненависть, недоверие, словно яд, рассеиваются по воздуху, уносясь дальше легким ветерком, грозя началом страшной бури.

Комментарий к XXIX. Ветер перемен

Примечание: подарок прилипчивому, как банный лист, бете. Я отбивалась от иксов как могла XD

========== XXX. Начало ==========

Дни проходят на удивление тихо, даже слишком тихо. Никаких тварей, только приятная прогулка по лесу, которая не имеет хоть какой-то цели. И, с одной стороны, нужно радоваться, а с другой – Дэрила очень так достало шляться непонятно где. Он уже успел насмотреться на одинаковые деревья, кусты, траву, и все это порядком так наскучило ему.

Взгляд цепляется за идущего впереди Мэрла, который и выбирал их путь. Он ничего не объяснял, да и никто вроде бы не спрашивал. Даже Виктор без вопросов шагал чуть впереди Дэрила. Про Гленна вообще говорить не стоило. Ему, похоже, было глубоко плевать, за кем идти. Главное, что ответственным ни за что не нужно быть.

– Эй, Мэрл, куда мы идем? – все же не сдерживается и спрашивает Дэрил.

Пол оборачивается, кидая на него быстрый взгляд. И все. Больше ничего.

– Мэрл, – еще раз зовет его Дэрил. Но брат вновь игнорирует его, разве что плечи, до этого опущенные, слегка приподнимаются, показывая скрытое напряжение.

Значит, решил не обращать внимания. Ну-ну. Его право. Но все равно, маленький червячок обиды запускает свои челюсти в него, пробираясь глубоко внутрь. А между тем Пол, бросив быстрый взгляд на него, наклоняется к Мэрлу, сжимает его плечо и что-то быстро шепчет на ухо. На что брат мотает головой, давая резкий отказ.

Его, значит, игнорирует, а вон с Полом миндальничает. Может, они еще и сосаться начнут, Ровиа ведь как раз по этой области. А что?

Да, Дэрил глупейшим образом ревновал. Но блядь. Какого черта тот перестал даже отвечать на его вопросы? Как будто нельзя было по-нормальному. Вновь ведет себя как гребанный эгоист. Впрочем, как и всегда.

– Ну и пошел ты, – сплевывает он, отставая еще сильнее.

Задолбало. Дэрил пытался решить вопрос, а что сделал Мэрл? Просто наорал на него, и всё. Если хочется строить из себя обиженного, пускай делает что хочет. Надоело. Пора было уже взрослеть. На самом деле, давно уже пора. У Дэрила своих проблем хватало. Хотя бы с этим чертовым пузом, внутри которого вновь начало мерзко тянуть. И если от брата помощи не стоит ждать, то к черту. Справится и так, без него. Не в первый раз.

Резкий порыв ветра бьет в лицо, приклеивая к щеке влажный лист. Не нравилась ему эта погодка. Вновь закапал мерзкий дождик, температура резко понизилась, и только термобелье спасало от того, чтобы не начать стучать зубами. Да и внутреннее чутье подсказывало, что это только начало.

Дэрил напряженно поднимает голову, вглядываясь в видимое качание стволов. Похоже, снаружи, там, где заканчивались кроны деревьев, ветер был намного сильнее. Начиналась буря, и это не могло не беспокоить. Что если она усилится? Он бросает быстрый взгляд на брата, но тут же прикусывает себе кончик языка. Мэрл не хотел его слушать. И за эту минуту ничего не изменилось.

Громко хрустит ветка, когда Рик, повиснув на ней, заставляет ту наклониться, медленно передвигается, подбираясь к гроздьям темно-фиолетовых ягод. Вот ведь… Добытчик, блин. За все эти дни Рик большую часть времени провел именно за поисками всего вокруг. Он срывал какие-то листочки, веточки, цветочки и заваривал из них вкусные настои, собирал ягоды и какие-то странные корешки, которые, оказалось, приятно жевать на ходу. Так что от голода Дэрилу загибаться не приходилось, да и блевать от этой еды не хотелось. Но все равно мужчина выглядел очень забавно, как девочка, собирающая цветочки на лугу.

– Нужно бы искать укрытие, – обеспокоенно говорит Рик, суя в руку уже хорошо знакомый фрукт. И тут же, как по щелчку, Диксон чувствует легкий голод.

Он с удовольствием вгрызается в хрустящий на зубах плод. Вот ведь… Теперь было хотя бы понятно, какого черта он жрал так много. И по мере того, как увеличивалась эта штука, а она росла очень быстро, рос аппетит. Он скоро будет сжирать все вокруг.

– Буря усиливается, – продолжает Граймс.

Да неужели? А они ничего не поняли, идиоты такие. Как же они обходились бы без Граймса?

– Вот и скажи это Мэрлу.

– Я не идиот, он меня даже слушать не станет.

– Меня тоже.

Дэрил не успевает заставить себя заткнуться, и в голос просачиваются предательские нотки обиды. Черт. Зря он вообще рот раскрывал. Рик, конечно же, замечает, бросает на него свой невыносимый взгляд, от которого кожа начинает зудеть. Глаза бы ему вырвать. Ладонь опускается на плечо, участливо сжимая.

– Руки убери, – тут же реагирует он, сбрасывая с себя чужие ладони. И снова Граймс очень легко сдается, отпуская его. Разве что напоследок легонько мажет по кисти, пуская вверх мелкие мурашки.

– Мы недалеко от гор, – делится Граймс. – Надеюсь, твой брат решил довести нас до одной из пещер. Иначе будет паршиво.

Дэрил раздраженно морщится. А что он-то мог? Да ни черта.

– Вообще лучше было бы вернуться в деревню. В мой дом. А не таскаться по лесам, рискуя нарваться на какую-нибудь тварь, – продолжает бубнить Рик. – Здесь слишком опасно. Да и зачем все это…

– Граймс, – обрывает его Дэрил. – Заткнись, а. Если есть что сказать, высказывай это Мэрлу.

– Мне плевать на Мэрла. Мне важен ТЫ! – резко говорит он. – И ты должен быть в безопасности.

Как будто Дэрил его вещь. От отвращения сжимает горло, а на краю сознания пульсирует горькая обида, от которой еще больше хочется повеситься. Сплошное дерьмо вокруг, и нет надежды на просвет.

– Я, блядь, не твоя сучка…

– Ты мой партнер, – резко перебивает его Рик. – Хочешь ты того или нет, но я буду заботиться о тебе.

Ага. Так Дэрил и поверил. То-то он поначалу так заботился о нем. Дэрил не жрал неделями, был выебан, посажен на цепь. Какая хорошая забота. Или Граймс только сейчас решил очнуться? Все из-за этого… Диксон начинал чувствовать себя гребанным холодильником, который интересует, пока в нем есть что пожрать. Впрочем, Дэрил и был им.

– Иди на хрен, – раздраженно кидает он.

Говорить с Граймсом не хотелось. Вообще ничего на самом деле не хотелось. Он вновь бросает быстрый взгляд на Мэрла, морщась от досады. Да уж, похоже, Дэрил скоро увидит дно той самой ямы, в которую сейчас так хорошо падал. Оставалось надеяться, что там ему свернет шею, иначе он просто свихнется.

Дэрил сам не понимает, что происходит. Рядом с глазом болезненно колет, заставляя замереть, словно вкопанный. Он инстинктивно прикасается к ране, чувствуя кончиками пальцев горячее прикосновение крови и шершавую поверхность шрама. Царапину мерзко пощипывает, но ничего страшного, глаз не задело, хотя было близко. Не хотелось бы ослепнуть из-за чертовой ветки.

– Хей, все в порядке?

Рик осторожно заглядывает ему в лицо, перехватывает руку, заставляя отвести ее, открыть внимательному взгляду царапину. Стоит попытаться отвернуться, как Граймс еще и вдобавок настойчиво сжимает его подбородок, вынуждая приподнять лицо. Голубые глаза оказываются слишком близко. Теперь просто нет возможности не смотреть в них. Взгляд мужчины буквально притягивает, заставляя замереть, словно баран, почувствовавший прикосновение Шай-Хулуды (песчаного червя – одного из самых опасных хищников Марса). Чертовски странное ощущение.

Вот бесило его, что у этих людей уж слишком яркие глаза. Словно они могли заглядывать в самую душу. При таком прямом взгляде чувствуешь сильный ступор, странное давление, от которого не избавиться, пока человек сам не отвернется. Только это и заставляет его не двигаться, пока Граймс настойчиво рассматривает рану.

– Ничего страшного, – дрожаще произносит тот, проводя пальцем по коже под глазом.

Вот тут бы Дэрил не стал спешить с выводами. Спустя буквально секунду Диксон успевает найти взглядом брата, даже не собирающегося подождать их, и потерять за плотной мутной стеной дождя. Тот опускается плотной непрозрачной стеной, полностью перекрывшей обзор. Она была настолько плотной, что Дэрил не увидел бы вытянутой перед собой ладони. Он просто потерялся и сейчас тупо не знал, что делать. Если сделаешь хотя бы шаг, рискуешь попасть в полное дерьмо, вот и приходилось стоять и ждать, когда все это закончится, чувствуя себя беззащитным.

Рука, впившаяся в запястье, заставляет его вздрогнуть, отмерев. Рик, это точно был Рик, хоть Дэрил его и не видел и не слышал. От гула воды, раздающегося в ушах, хотелось зажать голову, чтобы она просто не взорвалась, но вместо этого Диксон крепко стискивает зубы, напрягается, пытаясь фильтровать звуки. Но шум все равно хорошо так оглушал.

Рик настойчиво тянет вперед. Оставалось надеяться, что мужчина, в отличие от самого Дэрила, хоть что-то видит там. Быть убитым Граймсом… А что, было бы вполне логично. Мужчина и так уже уничтожил его жизнь.

Пару раз Дэрил чуть не сваливается, зацепившись за какую-то кочку, по лицу и голове хлещут срываемые порывом ветра колючие ветки. Хорошо хоть защитная куртка и штаны спасают от действительно опасного урона телу, да и от переохлаждения тоже. Потому что падающие капли были практически ледяными.

Чертовски отвратительное ощущение. Когда ты, слепой и глухой, вынужден полностью довериться другому человеку, который на самом деле никакого доверия не вызывает. Но выбора-то нет. Приходится идти, чувствуя только тянущую его куда-то вперед руку.

Время, словно резина, растягивается, смывая последние рамки. И уже не поймешь, сон это или действительность. Может, действительно только что умер, и это уже Лимб. И сейчас его держит не Рик, а сам дьявол, утягивающий в Навь. Впрочем, это было бы не так уж и плохо. Наконец-то все закончится.

Вот только жизнь не была к нему настолько добра. А может, наоборот, и все же у Богов на него есть свой замысел. Бред, конечно. Боги Марса всегда были жестоки. Хотя сейчас они перебарщивали.

Неожиданно плотная мутная стена разрывается. И первое мгновение Дэрил думает, что просто ослеп. Потому что там, куда он попадает, настолько темно, словно ему просто вырвали глаза. Он нервно смаргивает, пытаясь избавиться от нее, но она все такая же, чернильная, страшная. А за спиной мутная, едва светящаяся двигающаяся стена.

– Ты в порядке? – наклоняясь к уху, практически кричит Рик, перекрывая шум дождя.

Но Дэрила интересует другое.

– Где Мэрл?

– Я не знаю. Найдем после бури. Сейчас бессмысленно таскаться там.

И Дэрил сдается – с облегчением, на самом деле. Хотя бы немного отдыха от обвиняющего взгляда брата.

С каждой секундой укрепляется ощущение того, что за ними кто-то следит. Через шум дождя как будто прорываются громкие щелчки, которые вполне могли оказаться глюками. Однако Дэрил привык доверять своему чутью, которое буквально кричало, предупреждая об опасности. Он извлекает из кармана куртки палочку ХИС и, разломав ее, откидывает в темноту. Холодный сине-зеленый свет разрывает черноту, освещая все больше и больше пространства.

Следуя за светом, Дэрил осматривает открывающийся ему участок пространства. По черной твердой земле, на которой растет реденькая невысокая травка, по сероватым камням, вверх к низкому неровному потолку, к темному углу, в котором он видит… Да, шевеление. Что-то живое там, скрывающееся за огромным выступом.

– Там какая-то хрень… – говорит он, снимая с плеча арбалет.

Влажное дерево неприятно ощущается в распухших от воды пальцах. Но все равно успокаивающе было ощущать в ладонях тяжесть оружия. А тварь начинает двигаться, видимо, почувствовав, что ее заметили.

Горло сжимается от отвращения, когда Дэрил наконец-то видит это. Огромная тварь, похожая на паука только наличием восьми мощных лап, покрытых короткими толстыми ворсинками. Оставшаяся часть больше походила на тело распухшей от долгого нахождения под водой облезлой обезьяны. С длинных заостренных клыков капает мутная слюна, оседающая на полу вонючими лужами. Только сейчас Дэрил почувствовал специфический едкий запах, заполонивший помещение.

– Хорошенькое местечко выбрал, – фыркает Дэрил, пытаясь избавиться от противных мурашек, бегущих вверх по позвоночнику.

Тварь быстро передвигается в противоположный угол, снова издавая тот холодящий сердце звук. И безумно хочется свалить отсюда. Только что-то подсказывает, что даже выйди они на улицу, безопаснее не станет. Существо забивается в угол, сжимается, как будто боясь, в глазах сверкают легкие огоньки. Но Дэрилу что-то казалось, что это не испуг. Нет, она готовилась к атаке, собираясь прыгнуть. А учитывая, как быстро тварина бегает…

Диксон трясущимися пальцами поправляет стрелы, чтобы они точно упали в лоток, натягивает тетиву, разрезая кожу. Если бы брат дал ему нормальное оружие… Но нет, блядь, зажал. А теперь…

В горле встает твердый ком, от которого так просто не избавиться. Впервые он чувствует себя настолько мерзко. Может, из-за пустого взгляда твари, который как будто затягивает в себя. Дэрил ощущает ее голод, словно свой собственный, и это заставляет цепенеть.

– Дэрил…

Диксон мотает головой, вырывается из этого странного оцепенения, наконец-то беря себя в руки. Вновь вскидывает до этого опущенный арбалет, находя свою цель. Тварь, почувствовав, что потеряла свою власть, вновь передвигается.

Мерзкая, быстро перебирающая своими лапками, цепляющаяся за толстые нити паутины. Прячется за очередным выступом, сжимается, действительно почти невидимая, но Дэрил-то знает, где она.

Видимо, таким образом тварь и охотилась. Ждала, когда кто-то зайдет в ее пещеру, и неожиданно прыгала сверху, тут же прокусывая шею. Но сейчас ее жертвы вели себя неправильно, и она не собиралась рисковать. Вот только зря.

Стрела с тихим щелчком покидает гнездо и врезается твари прямо между ее огромных глаз, с легкостью ножа входящего в подтаявшее масло, разрезая его. Существо даже не щелкает, трупом падая на землю, подгибая свои лапки. От зрелища по коже бегут отвратительные мурашки. Черт, Дэрил был на многих планетах, но такого дерьма он никогда не видел.

– Останемся здесь, – заметив, как Диксон потихоньку смещается к выходу, говорит Граймс, останавливая его. – Не думаю, что будет хорошим вариантом продолжать слоняться под дождем в поисках пещеры.

– С этой хренью? – подняв бровь, интересуется он.

Да, это было глупо. Но блядь, находиться здесь даже не хочется. Он не сможет нормально спать с этим.

– Сейчас уберу.

И ведь действительно, Граймс с кряхтением и матами оттаскивает пакость куда-то. Пока Рик возится, Дэрил еще раз оглядывает пещеру. На самом деле, очень небольшая. Если бы тварь была бы чуть крупнее, то она точно бы не смогла здесь нормально передвигаться. Но даже так ей должно быть достаточно тесно. Весь потолок покрыла толстая паутина, но стены и пол были свободными, разве что в углу были ее обрывки. Видимо, там тварь и поднималась наверх. Однако что странно, Дэрил не увидел костей или чего-то подобного. Если забыть о паутине и о том, что ему пришлось увидеть, картина была вполне обычной. И все равно, Диксон чувствовал себя здесь очень неуютно, словно еще одна тварь пряталось где-то наверху, хоть он все и осмотрел.

Дэрил устраивается поближе к выходу, пускай здесь и задувал холодный ветер, но хотя бы нет ощущения, что на тебя кто-то прыгнет, да и не воняло так сильно едкой слюной. Он уже успевает немного остыть, расслабиться, даже прикрывает глаза, прижавшись спиной к холодному камню, когда Граймс наконец-то притаскивает свою мокрую задницу.

Рик мотает головой, стряхивая с волос самые крупные капли, скидывает на землю тяжелую шкуру и неожиданно берется за штаны. С одной стороны, это было вполне логично. Скорее всего, тот просто хотел, чтобы кожа обсохла и не прела под толстой тканью, а с другой – очень сильно нервирует. Голый Граймс рядом с ним…

Диксон отворачивается, сильнее вжимаясь в надежный свод, прижимая колени к груди. Ладонь ложится на теплую рукоять ножа, мягко поглаживая ее, пытаясь вновь почувствовать себя хотя бы в относительной безопасности. Но нет, есть некоторые вещи, с которыми так просто не справишься. И это было одной из них. Голый Граймс доставал из памяти то, от чего Дэрил так старательно убегал.

Рик стягивает с себя и мягкую кофту, которая с виду не была влажной, но очень скоро становится понятно, зачем. Мужчина расстилает этот элемент одежды рядом с Дэрилом и опускается на него своей голой жопой. Боялся задницу застудить?

– Тебе не холодно? – спрашивает Граймс, подпирая щеку кулаком. – А то ты у меня знатный мерзляк.

Дэрил фыркает, отодвигаясь от мужчины. Граймс раздражал, а голый Граймс еще и пугал. Так что он не был настроен на нормальный разговор. На время это затыкает Граймса, к сожалению, только на время.

– У нас должна была быть двойня, – неожиданно говорит Граймс, заставляя Дэрила вздрогнуть и повернуться, снова на секунду ловя полный боли взгляд. – Я виноват. Так безумно виноват. Я просто не знал. – Голос Рика дрожит, надламывается, но мужчина продолжает, словно ему нравится ковырять в собственной ране ножом. – У нас могло бы быть двое детей, – с горькой улыбкой говорит он. – Они бы здорово приглядывали друг за другом. Вдруг это был мальчик и девочка, и тогда наш сын всегда защищал бы свою сестру. А я просто… убил одного ребенка из-за своего… – он морщится от отвращения, – идиотского ребячества. Поступал как настоящий идиот, делал тебе больно, просто…

Дэрил отворачивается, сжимаясь сильнее, ощущая, как тяжелая бетонная стена просто прибивает его к земле. Почему он чувствовал боль? Это его не касалось. Но во рту привкус крови из-за прокушенной щеки.

– Прости меня, – горько произносит Рик. – Черт, пожалуйста, прости. Я действительно не понимал. Я не знаю, чем думал в тот момент. Наверное, только членом. Мне так хотелось, чтобы ты посмотрел на меня по-другому, чтобы хотел меня, что я с каждым мгновением делал только хуже. Я ублюдок, монстр. Но я действительно… Пожалуйста, скажи что-нибудь.

Нет, Дэрил будет молчать. Потому что горло сжимает от спазмов. И он не скажет точно, от ненависти это или от боли. Почему так происходило? Черт. Он ведь сам хотел избавиться от этого… от ребенка, да, ребенка. Как бы он ни хотел от этого убежать, внутри Дэрила был ребенок, настоящее сокровище, пускай и полукровка, которых на Марсе презирали и истребляли. Но… это его кровь. Так не это ли важнее, чем идиотские предрассудки? Нужно ли было наказывать его из-за ошибки Граймса?

– Избей меня, – выдыхает Рик, – сделай все, что угодно. Но я хочу, чтобы ты относился к ребенку не как к какому-то паразиту. Потому что это действительно ужасно. Если бы… Моя мать не хотела меня, ее отдали замуж за сводного брата, которого она просто ненавидела. И видишь, каким ублюдком я стал. Сколько бы я ни старался заслужить любовь, сколько бы ни ухаживал за ней, она ненавидела меня. И это действительно страшно. – Граймс ненадолго замолкает, чтобы тяжело сглотнуть, и только потом продолжает: – Нет ничего хуже того, что ребенка ненавидят его собственные родители. Если хочешь, презирай меня, но не малыша. Он не заслужил этого. Даже если ты хочешь оставить нас… Не ненавидь его. Я знаю, что он прочувствует все это.

Дэрил шумно втягивает воздух. Хочется просто заткнуть уши и не слышать полный боли голос Рика, который проникает в каждый уголок его сознания, переворачивая все с ног на голову, выжигая на стенах свои лозунги.

– Хочешь, чтобы я избил тебя? – хрипло спрашивает Дэрил.

Это разрешение, тугой поводок отпущен, и можно броситься на хозяина, с удовольствием впиться в его глотку. Но почему Диксон чувствует только безмерную усталость? И как он ни пытается докричаться до себя, вытаскивая отвратительные картинки прошлого, те настолько испорчены, засвечены, что практически не разберешь, что на них. А живот привычно болезненно тянет, напоминая о себе.

– Если ты хочешь. Можешь меня трахнуть. Делай что хочешь. Можешь даже убить меня. Я сам виноват. Захотев нормальную семью, я пошел по стопам отца и разрушил то, чего даже не было.

– Слишком много громких слов, Граймс, – говорит Дэрил, сжимая кулаки.

– Ты прав. Я заткнусь, только, пожалуйста, дай мне прикоснуться… Я хочу ощутить его. Нашего ребенка.

Все инстинкты кричат об опасности, в глотке настоящая пустыня, тяжелый воздух не хочет проходить в легкие. От напряжения хочется убиться, сбежать. Но в этот раз никто им не может помешать. Здесь есть только они. Только их маленький мир, где нет правильного выбора, куда ни шагнешь, там тебя поджидает ловушка.

– Я хочу ощутить… Пожалуйста. Не лишай меня этого.

– Иди на хер. Или я тебе действительно зубы в глотку вобью.

– Пожалуйста, – по-животному скулит Граймс.

Но вместо симпатичной собачки Дэрил видит рядом с собой действительно уродливую тварь. Страшнее, чем тот паук. Намного хуже. Потому что имя ей – человек.

Диксон напрягается сильнее, когда Граймс встает на четвереньки, медленно протягивает свою ладонь, придвигаясь. В панике заходится сердце, пытаясь выскочить из груди, но Дэрил не двигается, наблюдая за конечностью, что, словно скользкий червяк, тянется к нему. В мозгу взрывается снаряд, все внутренности сворачиваются в тугой узел, а неожиданно теплая ладонь вжимается в его кожу…

========== XXXI. Шаг назад – два вперед ==========

Дэрил перестает даже дышать, когда ладонь Граймса устраивается на его животе, дрожащая от волнения, осторожная. Легкая щекотка порождает теплое ощущение внутри, расплывается по животу, словно лава. Это не было похоже на возбуждение. Нет, совершенно иное, незнакомое чувство, намного сильнее всего, что он до этого испытывал. Как будто с помощью руки Граймса он действительно смог ощутить ребенка внутри себя, его маленькое, до сих пор не до конца сформированное тельце, требующее заботы и любви. Такое крохотное и такое беззащитное существо…

Оцепенение длится какую-то короткую минуту, а затем в мозгу громко щелкает, возвращая в реальность. Дэрил буквально отскакивает в сторону, вставая на ноги в нескольких шагах от замеревшего на четвереньках Граймса. Жадно втягивает воздух, наконец-то наполняя болящие легкие.

Диксон плотно сжимает челюсть, стискивает пальцы в кулаки, испытывая острую необходимость просто избить мужчину. Все вернулось так быстро. Уже забытый страх, неуверенность, глухая злость и ослепительная ярость. Всё было именно здесь, внутри него, где билось чужое сердце. А прикосновение Граймса как будто просто вытащило всё это наружу.

– Не трогай меня, – выдавливает из себя Дэрил, пытаясь удержать себя в руках. – Блядь, думаешь, что я совсем дебил? Что нихуя не понимаю? Думаешь, рассказал историю, и я тут уши развешу? Так вот, иди на хуй, психопат гребанный. Ты, блядь… Тебя убить проще.

– Так сделай это.

Рик поднимает на него лицо, спокойное, открытое. Медленно распремляется, раскидывает руки, как будто предлагая. Так и говоря своим взглядом: «Давай! Сделай это!».

– Думаешь, не въебу?

– Единственное, что я думаю, так это то, что тебе это действительно нужно, – размеренно говорит Граймс. – И я действительно это заслуживаю.

Блядь. Дэрил крепко зажмуривается, вскидывает кулак, останавливая его перед лицом этого гада. И ведь не дергается, даже не закрывает глаза. Глухой рык прорывается через крепко стиснутые зубы. Это не то, что Дэрил хотел. Он просто… Блядь. Никакого удовольствия не получаешь, когда кто-то так спокойно принимает наказания. Как будто собираешься избить беззащитного идиотика, невовремя подвернувшегося под руку.

– Что, не можешь? – неожиданно резко говорит Рик. – А может, тебе понравилось, когда я тебя…

Дэрил не идиот. Он понимает, что Граймс его провоцирует, пытается вывести именно на эту реакцию. Но в этот раз ничего не сдерживает от того, чтобы не дать ему это. Диксон бьет, сильно, ничуть не сдерживаясь, вкладывая в удар всю свою боль, разочарование, злость. У Рика никаких шансов удержаться на ногах, и тот падает на камни, должно быть, больно отбивая себе ладони и колени. Но сейчас нет времени думать об этом.

– Гребанная сука, – рычит Дэрил, без жалости впечатывая носок ботинка мужчине под ребра, в уже пожелтевший синяк, оставленный Мэрлом. – Нравится, а?

Еще один удар, от которого на языке остается легкий свежий привкус, от которого пальцы начинают возбужденно подрагивать, а мир становится так же прост, как пример «2+2». Лишь один миг, который вновь наполняет тело жизнью, напоминает, кто он есть. Что он. За всё, что было, за всех, кто причинял боль. Рик больше не был человеком, нет, он был тем, кто олицетворял всю боль, весь страх, который испытал Дэрил. И это наконец-то можно было отпустить. Освободить себя от невыносимого груза. Наконец-то скинув его, как мокрое полотенце.

Дэрил замирает, тяжело дыша. Пот, смешанный с каплями дождя, стекает по лбу, капает с кончика носа. Жарко. Хочется пить. Но в то же время было очень хорошо. Он наконец-то почувствовал себя свободным.

Граймс глухо кашляет, сплевывает на землю кровь, приподнимаясь на дрожащих руках и ногах. Такой жалкий, никчемный. И как этот человек мог держать его в страхе? Мог насиловать? Это было просто невозможно. Он слишком слаб, словно улитка, потерявшая свою раковину.

Рик переворачивается на спину, хрипло втягивает воздух, на губах пузырится кровь. Избитый, дрожащий, голый. Вызывающий только жалость. Мужчина тихо смеется, тут же хватаясь за ребра, морщится от боли, поднимает свои глаза на Дэрила. И снова этот открытый чистый взгляд, в котором нет никакой злости, только удовлетворение и еще что-то, делающее его просто невыносимым.

– Стало легче? – надорвано спрашивает Граймс, облизывая разбитые губы.

Действительно стало. И не просто легче, а отлично. Наконец-то окончательно отпустило, словно вообще ничего и не было. Это не значит, что через пару дней его вновь не накроет. Но сейчас… Черт. Все действительно было отлично. И даже его пузо не казалось такой уж страшной проблемой.

Рик с кряхтением садится, щупает ребра, проверяя повреждение. И вот только сейчас слегка щекочет осознание того, что Дэрил сделал. Просыпается подзабытая, не совсем адекватная вина. И ведь на самом деле Рик заслужил, сам нарвался. Но… Блядь. Чего это совесть у него проснулась так невовремя?