Текст книги "Двуликий Янус (СИ)"

Автор книги: Aahz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 36 страниц)

Планета Янус является планетой-карликом в системе с тремя планетами и затухающим солнцем. Атмосфера пригодна для человеческих существ. Уровень концентрации токсичных веществ 2, является удовлетворительным. Наличия незнакомых вирусов не обнаружено. Планета изучена и входит в список особо опасных. Вход в атмосферу судам без соответствующего разрешения запрещен, нарушение запрета карается неминуемым уничтожением. На планете найдены залежи литиевых кристаллов, но их добыча не была налажена. Растительность – разнообразна. Пыльца некоторых растений может вызвать легкую интоксикацию организма. Для уточнения пройдите в соответствующий раздел. Хищники представляют особую опасность. Для уточнения пройдите в соответствующий раздел. Разумные существа не обнаружены…

Мужчина раздраженно рычит и кидает пластмассовую кружку в панель, заставляя ту отключиться. Голограмма наконец-то исчезает, погружая каюту в привычную темноту. Мужчина вновь падает на спину, тупо смотря в низкий потолок над собой. Кулаки сжимают тонкое одеяло, ногти впивают в ткань, практически разрывая ее, а по лицу скользит гримаса ярости, делающая его практически уродливым. Но, к счастью, никто не может этого заметить. Очень быстро все эмоции уходят, оставляя только холодную отрешенность, пугающую еще больше.

– Осталось совсем немного, – бормочет он в пустоту.

Ровно месяц назад от Марса отошел небольшой корабль группы наемников. И в настоящий момент он уже второй день болтался вокруг орбиты, словно говно в унитазе, так и не получив согласия на посадку. Недовольный командир сыпал матами в микрофон, пытаясь высказать все то, что думал об идиотах, которые никак не могли получить ответ с Земли. А команда нервничала. Потерять еще месяц на пустое возвращение домой никто не хотел. Ведь для них время – это деньги, причем немаленькие. Вместо того, чтобы торчать здесь, они могли взять другое дело, а может, даже несколько. Все же нечасто им приходилось тащиться так далеко. Изначально пустяковое дело по поиску упавшего шаттла и возвращения черного ящика обрастало проблемами.

– Ответ получен, – наконец-то оживает экран, вновь высвечивая идущее помехами лицо оператора. – Вам дали разрешение на посадку. Будьте осторожны, там сейчас буря.

Капитан раздраженно фыркает, откидываясь в сиденье. Экран мигает, погасая, и только тогда он позволяет себе очередную гневную тираду, заставившую даже связиста покрыться красными пятнами.

– Там сейчас буря… – передразнивает он. – Блядские суки. А из-за кого мы попадаем в нее? Уроды. Скоро совсем работать не будут.

– Что будем делать, капитан? – напряженно спрашивает пилот.

– Что будем делать… – фыркает он. – Отправляй группу. Блядь, если мы их потеряем, я этим ублюдкам головы поотрываю.

– Может, лучше подождать?

– Нет. Буря может растянуться на неделю или целый месяц. Чем быстрее справимся, тем быстрее вернемся. Объявляй сбор.

Ожившие динамики затрещали, с шипением выдавая информацию в личные каюты, разнося ее по коридорам и местам отдыха, заставляя наемников оторваться от своих дел.

Мужчина не торопясь поднимается с койки, со вкусом тянется и только потом берется за форменную одежду, отлично зная, что больше сюда не вернется. Он одевается тщательно, как будто соблюдая какой-то ритуал. Счищает несуществующие пылинки с термобелья, расправляет каждую складочку, отлично зная, что любой недочет окажется серьезной проблемой там, на планете, когда не будет возможности обработать натертую рану. И только потом – потертые, хранящие на себе отпечатки прошлых битв и неудач штаны и куртка, которые должны были защитить тело от физических воздействий. Собачка медленно ползет к подбородку, царапает небритую кожу. Из расстегнутых карманов смешными ушами торчат пока ненужные плотные перчатки.

Мужчина присаживается, проверяя, как реагирует ткань, не врезается ли что-то туда, куда не должно врезаться. И только тогда он фиксирует нижние заклепки штанов, плотно прилегающие теперь к ботинкам и не допускающие попадания влаги под защитный костюм. Теперь только застежки на запястьях висят, позволяя разглядеть маленькую ранку от вакцины, которую им ввели совсем недавно.

Он как будто ласково проводит пальцем по гладкой дверце шкафчика, прижимается к нему ладонью и закрывает глаза, медленно выдыхая. Губы едва заметно двигаются в неслышной молитве, адресованной богам Марса, что были сейчас слишком далеко, чтобы действительно помочь. Распахнув дверцу, он достает темный матовый браслет без гравировок, прижимается к нему губами, надеясь получить удачу, и только тогда застегивает его на запястье, пряча под тонким рукавом термобелья. Затем он достает пояс с прикрепленной к нему экстренной аптечкой и пустой кобурой. Оружие в каютах держать было нельзя, отнимали сразу же в попытке избежать лишних смертей. Наемники – не самые надежные и уравновешенные люди.

Дверь каюты с шумом отходит в сторону, выпуская его в залитый светом ярких ламп коридор. В ушах слегка шумит, и непонятно, это от напряжения или просто вибрирует обшивка корабля. Панель мигает, подтверждая право доступа, и отходит в сторону, открывая взгляду транспортный отсек, где его уже ждали. Капитан, лениво прислонившийся к ящику с оружием, окидывает его недовольным взглядом.

– Диксон. Надеюсь, с тобой не будет проблем? Держи себя в руках.

Мужчина зло скалится, демонстрируя верхние заостренные клыки. Но на капитана это не производит впечатления. И не с такими работал. Взять хотя бы его брата. Вот кого следовало опасаться. А этот… так, щенок, который хоть и скалится да цапает, но для того, чтобы убить, силенок не хватит. Однако все же кое-какое беспокойство он чувствовал. Этот Янус… Прошлая экспедиция на него вышла очень неудачной, они потеряли половину группы, в том числе и Мэрла Диксона. А теперь туда же приходится отпускать его младшего брата. Что-то подсказывало, что это еще принесет проблем. Нужно было бы его заменить, но они так и не успели набрать новичков, заказы от правительства не откладываются и не обсуждаются. Иногда приходилось идти на уступки, чтобы иметь спокойную жизнь.

– Итак. Вы уже слышали про Янус, – говорит он, когда команда собирается на месте. – Не самая приятная планетка. Будьте осторожны, даже самая безобидная с виду тварь может убить вас в два счета. От группы не отделяться, не самовольничать, никуда не отходить. У вас дело за малым – найти упавший корабль, снять ящик и вернуться на катере. Ничего больше. Вы не идиоты и должны понимать, что раз планета закрыта, то не все так там просто. Правительство защищает это место. Так что не облажайтесь. Командир группы – Абрахам. Теперь можете взять оружие.

Капитан медлит, вновь кидая взгляд на застывшего Диксона, пытаясь уловить хоть какие-то признаки, заставившие бы его отказаться от этой спорной кандидатуры. Но мужчина выглядит спокойно, смотрит куда-то в бок, не торопясь взять оружие, и почесывает краешек едва заостренного уха.

Ох уж эти наемники с Марса! Всего лишь капля инопланетной крови, но даже этого хватило, чтобы они становились неуправляемыми. Слишком буйный характер, который очень тяжело контролировать, и завидное упрямство. Уж лучше бы мозгов побольше было.

Диксон проходит к уже опустевшему шкафу последним, твердо сжимает рукоять своего бластера, который тут же реагирует на прикосновение. На экране отображается уровень заряда и мощность, которую мужчина тут же поправляет под себя. Ох, тяжело у капитана было на сердце. Хоть его шайка была уродами, но это его уроды.

– Будьте осторожнее, – говорит капитан, закрывая отсек, провожая взглядом широкие спины. Ему оставалось только ждать.

Диксон тяжело плюхается на свое место и застегивает ремень, плотно фиксируя себя в жестком кресле. Грудь неприятно сильно перетягивает, дыхание с трудом попадает в легкие, но это лучше, чем болтаться по отсеку. Он недовольно скалится, замечая внимательный взгляд женщины, сидящей напротив.

– Чего нужно? – рычит он.

– Ты когда-нибудь расслабляешься, Диксон? – интересуется Саша. – Будь проще.

– Лучше не приставай к нему, – советует женщине Гленн, сидящий рядом с ней.

Но Диксон на это не реагирует, только вцепляется пальцами в кресло, до побеления пальцев сжимая его. Катер громко урчит, вибрирует, нагреваясь, готовясь к отстыковке. Передняя металлическая панель медленно поднимается, открывая взгляду просто потрясающую картину серой планеты.

– Отстыковываемся! – предупреждает пилот, вводя последние данные. – Пристегнитесь.

Оглушающее шипение наполняет отсек, катер дергается, когда воздушный переход отцепляется, втягиваясь в корабль. Их старая посудина заваливается на бок, заставляя инстинктивно впиваться во все близлежащие поверхности, хотя тело надежно пристегнуто к его корпусу.

– Поехали!

Обшивка тихо шуршит, когда катер, преодолевая пространство космоса, врывается в атмосферу. Темные, тяжелые тучи поглощают их, за бортом что-то угрожающе трещит. Они словно лист, попавший на вентилятор и пытающийся преодолеть препятствие в виде сильнейшего ветра. Это было практически невозможно. Катер изнутри превращается в шейкер. Их трясет, болтает, поднимает, бросает вниз, дергает. О лобовое стекло бьются крупные капли дождя, снижающие видимость до минимума. Пилот, сумасшедше матерясь, дергает за штурвал, бьет по приборной панели, пытаясь добиться от автоматики правильных цифр, но компьютер продолжает сходить с ума. По обшивке ударяет молния, искорками собираясь на корпусе.

– Сука! – рычит пилот, вдавливая кнопки и меняя положения рычагов. – Сейчас трясти станет сильнее.

Дружный тяжелый выдох проходит по рядам наемников, когда катер закручивает в штопор, а затем начинает падать. Моторы выключаются, и в салоне повисает пугающая тишина. С тихими щелчками мигает красная лампочка, предупреждая о неполадках, но всем на нее глубоко наплевать. Люди, зажмурившись, ожидают развязки, и только покрасневший от напряжения пилот стирает со лба пот и яростно бьет по панели, заставляя заработать отказывающую систему. Катер вдруг останавливается, дергаясь, громко урчит двигатель, недовольно выплевывая в атмосферу ядовитые пары.

– Сколько раз, блядь, твою мать, говорил, что нужно менять левый двигатель, – недовольно выплевывает пилот. – Но нет все, сука, умнее меня.

Катер снова дергается, его трясет, но очень быстро все останавливается, и им открывается хороший вид на планету. Высокие скалистые горы поднимались к тяжелому небу, разрывая его, нанизывая, словно шашлык, на свою вершину. Тяжелые прозрачные капли облизывают серые блестящие камни, счищая пыль. Сильный свет прожектора катера отталкивается от верхушек, запутываясь в плотной кроне темных деревьев, превративших поверхность в мягкую подушку. Лес как будто занимал всю поверхность, пряча в себе мелкие речушки и неровности ландшафта. Разве что небольшое море осталось без вторжения этой растительности да пики гор.

Скорость резко сбрасывается, катер идет мягко, словно нож по куску масла, правда, дождь продолжает колотить по окну и обшивке, ухудшая картинку. Они скользят над вершинами деревьев, заставляя те шевелиться. Какая-то темная тварь взлетает, пытаясь зацепиться за блестящее дно катера, но так и не долетает, вновь скрываясь внизу.

– Вон там, – предупреждает пилот, указывая куда-то вперед.

Пассажиры напряженно вглядываются в пространство, замечая неожиданную проплешину, повалившиеся деревья и темный корпус упавшего корабля. Судя по его состоянию, кто-то из людей мог и выжить. Пилот делает круг вокруг места, но все же ведет аппарат дальше, ища место посадки, пока не находит его на ближайшей скале.

Катер медленно опускается, застывая на камне, двигатель глушится, выдавая последний кашляющий звук. Первым от места отстегивается Абрахам, тут же натянувший на себя маску капитана. Мужчина ведет плечами, сбрасывая напряжения из-за перегрузки, и тут же лезет в шкафчик, доставая оттуда необходимое.

– Так, всем прикрепить следящее устройство и подключить его, – приказывает он, передавая маленькие красные кружочки. – Проверьте связь. Диксон, тебе нужно особое приглашение?

Мужчина вновь скалится, но все же берет с ладони маленький кружок и прикрепляет его к воротнику одним легким нажатием пальца. И, морщась, надевает на ухо наушник, который должен был обеспечивать связь, грубый пластик трется о чувствительный хрящ.

– Перед выходом проверьте все.

В небольшой, тесной кабине возникает возня. Кто-то перепроверяет крепление бластера, кто-то наконец-то застегивает куртку. Последняя проверка перед тем, как герметичная кабина раскрывается, впуская внутрь воздух, а трап опускается вниз. Вся небольшая группа высыпается вниз, ступая на слегка влажный камень. Умная подошва подстраивается, выдвигаются острые шипы, позволяющие не скользить на гладкой поверхности. Прицелы бластеров скользят по открытому пространству, сканирующий аппарат проверяет каждый сантиметр. Никому не хочется сдохнуть здесь.

Самая легкая дорога – с небольшого выступа по насыпи к доходящей до середины бедра травы, до деревьев, гигантами поднимающихся невероятно высоко над головой. Плотные седые кроны смыкаются, прерывая бесконечный поток дождя. Но стоит только вступить в царство леса, как все сразу же меняется. Между стволами мелькают темные тени тварей, готовых напасть, когда группа потеряет бдительность. Но люди четко занимают свои места, даже не давая существам подойти ближе. Концентрация на максимуме, сердца стучат в ушах, и никто не отвлекается на бесполезные разговоры.

Хватает пары выстрелов в дерево, чтобы твари поняли, что иметь с наемниками дело бессмысленно. Они отходят подальше, однако продолжают следить своими внимательными взглядами. Седая, серая трава влажно хрустит под ногами, вытекающий сок темными пятнами оседает на одежде. Колючий, как будто живой кустарник острыми шипами цепляется за одежду, повисая на ней жалкими клочьями.

– Осторожнее, – звучит голос в наушниках, заставляя напрягаться сильнее.

Очередной выстрел выжигает на дереве черное пятно, однако так и не попадая ни в одно существо. Но, даже несмотря на это, группа не останавливается. Первый осколок находят практически тут же, Саша пинает его ногой, отправляя в ближайшие кусты, и раздраженно фыркает.

– Вот идиоты, – тянет она, вновь обшаривая взглядом высокие кроны.

Эхом раздается странный звук, отталкивающийся от стволов, не дающий понять, откуда же он раздается и кому принадлежит. Бластеры в руках нагреваются сильнее. Звук вновь раздается, но как будто с другой стороны.

– Быстрее, – приказывает Абрахам.

Влажная земля нехотя, с чавкающим звуком отпускает сапоги, замедляя бег группы, заставляя людей выдыхаться. Едва увеличенная g дает о себе знать легкой отдышкой и стекающим по лицу потом. Тяжелый влажный воздух жжет легкие. Но наконец-то перед лицом появляется та самая поляна и разбитый шаттл с зияющей раной в боку, лишившийся двигателей и передней части. Сверху все казалось лучше.

– А где Диксон? – неожиданно спрашивает Гленн, оглядываясь.

Красная точка слежения пульсирует в грязной земле, быстро скрываясь в поднимающейся траве.

– К черту Диксона, – отмахивается от него Абрахам. – Нам нуж…

Саша оборачивается к мужчине, пытаясь понять, почему тот остановился. Но здоровяк неожиданно качается, заваливаясь вперед, с шумом падая на влажную землю. Вновь раздается тот самый звук, который они слышали в лесу ранее.

– На нас напали! – кричит в микрофон Гленн, водя бластером по деревьям, пытаясь хоть что-то заметить. Но и это его не спасает.

Парень дергается, заваливаясь на торчащий обломок корабля. На землю стекает смешанная с дождем кровь, быстро впитывающаяся в землю.

========== II. Знакомство с миром ==========

Ветка дикого кустарника цепляется за ногу, обвивается вокруг нее, словно змея, с каждой секундой все крепче сжимая, угрожая сломать кость. Мелкие шипы трутся о ткань, оставляя на ней тонкие царапины, но так и не пробиваются через плотную материю.

Мужчина на секунду останавливается, прислушиваясь, пытаясь проверить, не идет ли за ним погоня. Но, ничего не услышав, он подцепляет краем ножа ветку, одним движением разрезая ее, получая желаемую свободу. Та, словно живое существо, падает на траву, извивается на ней, быстро уползая куда-то в кусты. И только едкий сок, стекающий по ткани, оставляет напоминание о ней.

Дыхание с одышкой вырывается из приоткрытых губ, легкие покалывает. Сложно привыкнуть к перенасыщенному влагой воздуху, когда большую часть жизни провел на сухом Марсе. Он стирает ладонью капельки пота, заливающие глаза. И вновь переходит на легкую рысь, продолжая гнать себя, туда, вперед, не особо разбирая дороги. Ботинки носками цепляются за как будто пытающиеся поймать его гладкие корни деревьев.

Крупные капли воды, срываясь с верхушек деревьев, больно бьют по затылку, прилизывая волосы к голове. Струйки щекочут шею, заливают глаза, капают с кончика носа, заставляя его жалко шмыгать. Дэрил уже не чувствует себя таким уверенным. От мысли о том, что ему придется слишком много времени провести на этой планете, мокнуть здесь, словно плесень, мурашки бегут по позвоночнику. Но брат важнее, чем какое-то там идиотское удобство.

Дэрил вновь останавливается, тяжело переводя дыхание. Наклоняется, опираясь о колени, злясь из-за того, что тело не может работать так же хорошо, как и обычно.

Дыхание с тихим свистом вырывается из легких, медленно выравниваясь. Он разгибается, поднимает лицо к небу, точнее, к зеленой кроне деревьев, криво усмехаясь себе же, представляя, как же психует капитан. Но неужели тот действительно думал о том, что Дэрил не попытается найти брата? Да за кого они его принимают? Дэрил был марсианином, а они братьев не бросают. И сколько бы времени не прошло, пока он не увидит труп, тот же самый браслет, что и на его руках, он не остановится.

Мужчина прикасается пальцами к гладкой поверхности, чувствуя его горячий ответ. Мерл жив, и Дэрил будет грызть землю, лишь бы найти его. А эта вещица – единственный подарок родителей, данный ему при рождении – поможет ему. Отец никогда не рассказывал, где он его купил и зачем, смеялся только, что он сделан из особого металла, который нагревается при приближении к собрату и «замерзает», когда тепло другого человека навек угасает. Неужели они подозревали, что все может выйти так? Что это действительно понадобится, чтобы братья однажды смогли найти друг друга?

Чувствительный слух улавливает едва слышимый шорох, взгляд скользит по сливающейся в единое полотно серой массе, пытаясь заметить то самое движение, тварь, которая сейчас следила за ним. Ничего. Как будто действительно он ослушался. Но мужчина не позволяет мозгу ошибиться. Зрение могло его обмануть, но слух никогда.

Он злобно скалится, чисто по привычке, а не для того, чтобы напугать призрачного наблюдателя. Однако и это ему не помогает. Темная тень незамеченной проходит со спины, мужчина только чувствует легкий укол в небольшой открытый участок шеи. Дэрил заторможено прикасается к поврежденному месту, выдергивает маленький дротик, удивленно смотря на него.

– Какого хер…

Перед глазами темнеет, и мужчина мешком падает на землю, пачкая лицо грязью. Он отключается, так и не успев ничего понять…

***

Сверху что-то капает, раздражающе, четко, кап, кап, как камнем по голове. Обостренные чутье так и воет от ощущения опасности, выталкивая сознание из спасительного забвения, вновь возвращая боль. Еще до того, как он осознает, что происходит, тело сжимается, готовое к нападению, вот только вместо привычного напряжения в мускулах приходит сильная боль и тошнота. Дэрил рычит, по крайней мере, ему так кажется, но изо рта выходит разве что едва слышное злое ворчание. Он с невероятным усилием раскрывает глаза, с недоумением смотря на красиво поблескивающий в свечах черный свод пещеры.

В мозгах сумасшедше вьются мысли, настораживая, взбудораживая его. Дротик – люди. Планета безлюдна, тогда откуда прилетел дротик? Это точно было не жало или что-то, что могло бы расти в животном. Разумные животные? Но если бы здесь была разумная жизнь, это было бы отмечено в ленте и планета была бы внесена в базу… Знал же, что с этой сраной планетой что-то не так. Что еще за дерьмо она могла принести ему?

Дэрил чувствует боль, но она какая-то странная, неправильная. Его голова гудит, и это правильно, шею ломит, и это тоже правильно, но в теле развивается еще одно чувство, гасящее остальные, настолько отвратительное, что его очень сложно переварить, не то, что описать. Просто по венам бегут огненные муравьи, вместо крови течет вязкая ядовитая жидкость, кишки уже давно вырвали и сейчас там пусто. Всего этого настолько много, что оно оглушает.

Возможно, человек бы не пережил эти разрывающие тело ощущения, просто сошел бы с ума, умер от шока, но в этот раз смешанная кровь позволяет выигрывать. Дэрил наклоняет голову, медленно скользя взглядом по пещере. К стенам приставлены какие-то стеллажи с непонятными предметами, в углу большая клетка, в которую мог бы поместиться целый человек. Нет разумной жизни, да? Тогда какого хрена здесь творилось?

Медленно до тела доходит факт, что он привязан к какому-то деревянному стулу, который, однако, не шевелится, когда он пытается раскачать его и упасть на пол. Дерево – не самый плотный материал и должно бы разнестись в щепки. Но не тогда, когда крепко прикручено к чему-то. Руки так же плотно зафиксированы, до самых запястий, так что можно двигать только пальцами. С ногами то же самое. Патовая ситуация. Тело, непривычное к холоду, охлаждает легкий влажный ветерок, заставляя появиться пупырышки мурашек. Но это меньшее беспокойство, которое он испытывает.

В вену на руке входит изогнутая полая кость, похожая на рыбью, пропускающая в тело отвратительную на вид жидкость из… Дэрила чуть ли не тошнит, когда осознает, что ему вливают какую-то гадость из желез мерзкого с виду животного, точнее даже слизняка. Существо сантиметров тридцать в длину, лазурного света, неприятно переливающееся, будто пульсирующее. Такая же игла входит и в его тельце, где-то под подбородком, если небольшой отросток под глазами можно было назвать так. Волна отвращения прошивает Диксона, стоит только осознать, что та синеватая жижа течет из этой твари. Вот только зачем? Хотят превратить его в это?

Если у Дэрила и были хоть какие-то слабые надежды о том, что здесь все же не было людей и это все страшный глюк, то эти мысли уходят, стоит заметить существо… человека, подходящего к нему. Мужчина. Длинные грязные волосы стянуты на затылке какой-то лентой, кожаная одежда, в которой должно быть безумно жарко, загорелое лицо и необычно яркие глаза.

– Отпусти меня, ублюдок, – зло рычит Дэрил, пытаясь дернуться, скалясь от бессилия.

Но человек только окидывает его внимательным взглядом, Диксон не был впечатлительным человеком, но от этого даже у него внутри все сжимается. Нечасто на тебя смотрят, как на какой-то товар. Он вновь дергается, проверяя на прочность связывающие его веревки, но те не поддаются даже на чуть-чуть.

Между тем мужчина лениво подходит к нему, поправляет иглу, заставляя Дэрила зашипеть. Шершавые пальцы нажимают на кожу, как будто пытаясь прочувствовать, как продвигается вязкая жидкость по венам.

– Эй, урод, ты не слышишь меня? – предпринимает очередную попытку Дэрил, переходя на всеобщий. – Какого хрена?!

Незнакомец снова не реагирует, окидывает очередным оценивающим взглядом. Он надавливает на живот, что-то проверяя, удовлетворенно хмыкает, прощупывает уши, неприятно нажимая на кончики пальцами. Выдает что-то удовлетворенное, на непонятной тарабарщине. И вот тут становится особенно неприятно. Дэрил осознает, что серьезно попал, серьезнее, чем думал. Другая планета, другой язык, ситуация, с которой непонятно как разобраться. Но… Дэрил разберется, и не с такими проблемами справлялся. Успокаивая себя этим, он продолжает следить за мужчиной, который отходит к тем полкам, которые Диксон заметил ранее.

Рука двигается вдоль каких-то вещей, замирает над чем-то, вновь передвигаясь. Мужчина как будто не знает, с чего начать. Наконец-то он берет с нее странного вида нож, похожий на изогнутый зуб вполне такого крупного волка. Внутренний край поблескивает в слабом свете толстых свечей, создающих вполне жуткую атмосферу.

– Что ты задумал? – бессмысленно рычит Дэрил, уже зная, что мужчина ему не ответит.

Ощущения растекающейся по венам жижи становится невыносимым. Все тело зудит, изнутри, снаружи, его бросает то в жар, то в холод, пот стекает по спине, перед глазами двигаются пульсирующие красные точки. Но он не позволяет себе вновь отключиться. Дэрил должен был видеть, что происходит. Хотя он быстро понимает, что это было ошибкой. Глаза медленно расширяются, осознавая, куда же смотрит незнакомец, догадываясь о том, что произойдет дальше. Его оскопят. По телу проходит сильная дрожь, выворачивающая внутренности. Боль становится невыносимой, так и не позволяющей увидеть, что же будет дальше. Он просто отключается…

Очередное пробуждение еще хуже, чем предыдущее. Дэрил сгибается, блюя прямо под себя, выталкивая из желудка какую-то мерзкую синюю слизь. Спазмы идут с низа живота, поднимаясь к горлу, как будто пытаясь вывернуть все внутренности наружу. Слезы скапливаются в уголках глаз, ногти царапают деревянное покрытие, оставляя на нем глубокие борозды.

Дэрил закатывает глаза, чувствуя, что сейчас просто умрет, потому что сил больше нет, боль слишком сильная, чтобы ее терпеть. Но тело почему-то выдерживает, заставляя давиться этими отвратительными ощущениями, лежа, словно дохлая рыба. В какой-то момент в него, кажется, тыкают, проверяя, жив ли. Но, к сожалению, Дэрил жив.

Боль медленно утекает из его тела, капля за каплей, давая возможность наконец-то вдохнуть влажный воздух в легкие, заставляя закашляться. Тошнота вновь встает в горле, в носу чешется, мускулы еле слушаются, словно став деревянными. Такое ощущение, что Дэрил очень сильно заболел, впрочем, все так и было.

Он слегка шевелится, пытаясь передвинуться подальше от воняющей лужи, тянется к члену, замирая в нескольких сантиметрах, боясь почувствовать там пустоту. Но… кожа гладкая, однако, член на месте, все такой же, как и был, разве теперь лобок голый, как у пятилетнего мальчишки. Зачем?

Сверху выливается ледяная вода, смывающая блювотину и кровь, охлаждающая тело. Дэрил сжимает, пытается свернуться, чтобы сохранить необходимое тепло, обхватывает себя руками, дрожа. Плохо, невыносимо плохо, и холод только ухудшает это чувство.

– …

Дэрила заставляют приподнять голову, чтобы он мог понять, что от него требуют. Над клеткой стоит тот самый мужчина, который навещал его… вчера? Он достает того самого слизняка, извивающегося в его ладонях. На коже остается светлая, мерзкая слизь, но человек как будто на это не обращает внимания.

– … – гаркает тот вновь, закидывая в камеру тварь, и показывает руками, что хочет, что бы Дэрил с ним сделал.

Волна отвращения вновь прошивает тело. Они хотели, чтобы он съел слизняка? Дэрил поднимает голову, с отвращением смотря ему в лицо, пускай не через слова, а через взгляд, пытаясь показать, что думает об этом.

– …

– Иди на хрен! – четко выплевывает он.

В эту же секунду тело пронзает сильный разряд тока, заставляющий изгибаться, словно червяка на раскаленном камне.

– … – вновь произносит он, указывая на ползущего по клетке слизня.

Дэрил тихо рычит, но сжимает пальцами скользкое, плотное тельце, подносит его ко рту. Горло сжимает, когда он впивается в него зубами, погружая их в мышцы, отрывая целый кусок плоти. На языке легкий, свежий привкус сочной травы, не такой уж и мерзкий, как казалось бы на первый взгляд. Тварь пищит, извивается в руках, пытаясь выскользнуть. Но Дэрил продолжает отрывать кусок за куском, наполняя желудок необычным на вкус мясом.

– … – уже довольно говорит мужчина, кивая своим словам.

Так и хочется сказать какую-то гадость, но Дэрил может только пытаться удерживать во внутренностях съеденное. Ему нужны были силы, чтобы спастись.

Мужчина подходит ближе к камере, давая шанс схватить себя, но Диксон сейчас слишком слаб, чтобы сделать хоть что-то. Он только сворачивается в углу, обещая себе, что в следующий раз у него получится. Сверху падает тяжелая ткань, похожая на шкуру, воздух застывает, но хотя бы становится теплее. И Дэрил вновь позволяет себе расслабиться, закрыть глаза, выровнять дыхание и просто делать то, что он умеет – ждать.

Проходит невыносимо много времени, за которое боль, кажется, полностью уходит, и остается только слабость в мышцах, озноб и странное тянущее ощущение в животе. Но это можно было пережить. Слух начинает улавливать шум, где-то там далеко, за тоннами камня, голоса жизни на этой планете, где разумной жизни, по официальным данным, не было…

Когда не можешь действовать, приходится думать. И Дэрил именно этим занимался, за неимением альтернативы.

Здесь была разумная раса, не один абориген, нет, Диксон слышал их, один человек просто не мог порождать столько шума. Откуда они взялись? С упавшего шаттла? Тогда они не стали бы вести себя таким образом, а этот человек не выглядел так, словно родился здесь. А значит, им врали. Информация была ложью. Планета Янус обитаема. Но зачем это скрывать? Если Федерация не хотела мешать развитию новой цивилизации, можно было просто отправить ее в соответствующий раздел. Нет, здесь было что-то другое, что-то, что Дэрил просто не мог пока понять.

Диксон вздрагивает, собираясь, когда кто-то поднимает клетку, так и не убирая душную шкуру, закрывающую от его взгляда все, что происходит вокруг. Если бы Дэрил не был привычен к нехватке кислорода, он давно бы умер или отключился, но он продолжает ждать того, что произойдет дальше, с тем же нетерпением, что и ребенок, который ждет подарок на рождество. Вот только у него внутри клокочет злость и ярость, заставляющая кусать губы, стискивать в кулаки пальцы в бессмысленном желании победить.

Шум становится громче, как будто Дэрил находится на одном из базаров на Марсе. И это сбивает с толку. Его покачивает, толкает из стороны в сторону, не давая спокойно подготовиться к тому, что будет. Когда все останавливается, а клетку ставят, Дэрил замирает, выжидая. Бросится, когда откроют дверь, схватит за ногу, когда подойдут близко. Он сделает что угодно, лишь бы выбраться.

Шкуру резко убирают, заставляя его жмуриться от резкого света, кажется, тысячи свечей и факелов, установленных по всему периметру огромной, заполненной людьми пещеры. Как только глаза хоть немного отходят, Дэрил всматривается в площадь, осознавая, что это действительно было чем-то типа рынка. Рядами стоят палатки с натянутыми на них шкурами, в которых были не только люди. От соседней палатки мерзко воняло навозом, и слышно было, как фырчит какое-то животное. А вот в палатке напротив был тоже какой-то человек, раб, спокойно сидящий в углу, положив на колени свою голову. Иногда он поднимал лицо, безэмоционально рассматривая людей, но даже не пытался что-то сделать, чтобы сбежать.