Текст книги "Двуликий Янус (СИ)"

Автор книги: Aahz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 36 страниц)

– Прости меня, – подняв на него свои чистые глаза, говорит Граймс.

Смешно как. Дэрил его избил, а Рик просит прощения. Сразу же чувствуешь себя неуютно. Укрепляется ощущение нереальности всего происходящего. Ну не бред ли? Сначала попали в незнакомую пещеру, немного поговорили, Диксон отпиздил Граймса, а сейчас они снова спокойно разговаривают. И, увеличивая абсурдность ситуации, Граймс неожиданно опускает руку на его стоящий из-за всплеска адреналина член, сжимая через плотную ткань.

Дэрил потрясенно выдыхает, вздрагивает, но даже не пытается убрать чужую ладонь. Сходить с ума, так окончательно. Так что к черту. Он слегка качает бедрами, прикрывая глаза от удовольствия. Рик отлично умел заставлять забывать обо всем на свете.

Тонкие пальцы подцепляют пояс штанов, стягивая их ниже, царапая кожу грубой тканью. Нужно было расстегнуть, но вряд ли Граймс знал, как. Впрочем, его можно было простить. Потому что спустя секунду теплые шершавые губы прижимаются к головке, медленно пропуская ее внутрь.

Рику должно быть пиздец как больно. Дэрил не один раз ударил его по лицу, так что во рту должны были быть раны, и это не учитывая разбитых губ, кровь с которых оставляет на коже красные разводы. Это было каким-то чертовым извращением. Но почему-то от этого только приятнее.

Пальцы уже зудят от желания сжать что-то. И Дэрил пропускает их через влажные пряди, царапает ногтями кожу головы, ничуть не жалея, просто пытаясь удержать себя на грани. Граймс чертовски хорош. То ли Диксон настолько хотел трахаться, что просто не мог удержаться, то ли, может, еще что-то. Разве это важно? Главное, что голову сносило так же круто, как совсем недавно от драки, которая так легко забылась. Все стало таким неважным, лишь бы рот Граймса продолжал его принимать, а глотка сжиматься.

Вибрирующий стон боли через член проходит по всем нервам, собирается теплым комком прямо в яйцах. Дэрил знает, что долго не продержится. Но даже так он наслаждается каждым прикосновением, каждым движением языка, каждым… Блядь. Он крепче обхватывает голову Граймса, откидывает собственную, слепо смотря в потолок.

Хочется глубже. Потому что ему осталось совсем немного. Дэрил толкается бедрами, не давая Рику больше удерживать инициативу, ничуть не жалея его, протискиваясь в узкую глотку. Впрочем, мужчина и не пытается его оттолкнуть. Одна его ладонь скользит по бедру, ложится на ягодицу. Проникновение внутрь практически не чувствуется. По крайней мере, до тех пор, как Граймс не жмет в правильную точку, от которой перед глазами взрываются просто потрясающе фейерверки.

С губ срываются довольно громкие стоны, заглушаемые только шумом дождя. Но Дэрилу ничуть не стыдно. Нет, потому что сдерживаться практически нереально. Он только ускоряет темп, врываясь в гостеприимно предоставленную глотку. Осталось совсем немного…

– Блядь, да! – Дэрил замирает, крепко зажмуриваясь, электрический ток проходит по телу, покалывает пятки. – Да!

Он тяжело выдыхает, наконец-то отпуская Граймса, давая тому возможность отстраниться, нормально вздохнуть. А тот действительно выглядит бледным, глаза как-то странно помутнели, лишаясь своего яркого свечения. И все равно он улыбается своими растерзанными губами, слизывает с уголков капли спермы, но даже не думает обтереть блестящий от слюны подбородок.

– Чего-то мне как-то… – тянет он, качается вперед, утыкаясь лбом в бедро, – хреново…

Неожиданный вес, толкнувший Дэрила, заставляет покачнуться. Но Диксон быстро берет себя в руки, придерживает мужчину за плечо, опускаясь рядом с ним, заглядывает лицо. Отключился, но вроде бы живой. Он прижимает ладонь к высокому лбу: вроде бы нормальный… хотя нет. Если для Дэрила было нормально, значит, для Граймса слишком высокая температура. Не зря его рот не казался прохладным. Похоже, температура. Что, впрочем, не удивительно: Диксон так его отделал…

Дэрил осторожно опускает мужчину на землю, помогая вытянуться на ней, недовольно обводит его взглядом. Нельзя было так оставлять. Если Граймс продолжит лежать голым на холодной земле, ему лучше вообще не станет. Сдохнет тут из-за Дэрила. И как бы Диксон ни пытался себе врать, он не хотел этого.

Натянуть кофту на Рика не такая уж сложная задача. Но этого определенно недостаточно. Голая задница Граймса продолжает находиться в непозволительной близости от земли. Значит… Блядь. Как же Дэрил не хотел этого делать. Оставаться в этих кальсонах, больше похожих на бабские колготки, даже наедине не хотелось. Одно дело, когда они под нормальной одеждой, а совсем другое дело, когда так. Но делать нечего. И с глухими матами он все же стягивает с себя штаны, стряхивает с них капли воды, полностью вычищая ткань. Жарко Граймсу, конечно, не будет, но хоть что-то, пока его штаны валяются на камне. Черт, и как Диксон это должен потом надевать? Однако он все равно впихивает мужчину в них, морщась от досады.

Так было намного лучше. Хоть какая-то одежда и тепло. И все равно… Черт, почему он чувствует себя виноватым? Если бы он так резво не вбивался в глотку Граймса, все было бы совсем по-другому. А теперь… Он, похоже, стал последней каплей для организма мужчины.

Можно ли было…? Дэрил извлекает из кармана упаковку с маленькой пилюлей – единственным, что осталось от походной аптечки бывшего владельца одежды. Жалко, на самом деле очень жалко. Да и непонятно, как на нее среагирует организм Граймса, а выкидывать в трубу такую ценную вещь не хотелось. Волшебная таблеточка ускоряла метаболизм. Именно такая штука и спасла его, когда Дэрилу продырявили живот арматурой. Организм хорошо поработал, позволяя дожить до того момента, когда его вернули на корабль. А учитывая его сегодняшнее положение, она могла бы очень пригодиться в будущем. Хрен знает, как все будет проходить. Но… к черту.

Дэрил ловит в складную кружку капли дождя, за какую-то секунду наполняя ее. А дальше просто приподнять голову Граймса и заставить проглотить лекарство. Совершенно не сложно, но жаба давит до тех пор, пока пилюля не пропадает в чужом горле. Теперь нужно немного подождать, и там станет понятно, как отреагирует чужой организм на незнакомое лекарство.

От волнения приходится сцепить пальцы в замок, чтобы вновь не начать жевать палец. Зато Дэрил опять берется за губу, обкусывая ее. Мысли уходят куда-то не туда, мешаются, странные, непонятные, какие-то неадекватные. И на какие-то мгновения он действительно представляет себя здесь, на этой гребанной планете, в уютном доме. Рядом шумит ребенок, с энтузиазмом рассказывая о чем-то. И никакого унижения, никого, кто стал бы говорить, что он должен сделать. Только его личное желание и забота о человеке, который нуждается в этом. Его ребенок. Черт. Дэрил никак не мог в это поверить. Он думал, что однажды заведет детей, возможно, даже двух, обязательно пацанов, которых будет учить навыкам выживания. Но он считал, что это произойдет лет в сорок, не раньше. А тут – бах! Да еще…

Вспоминаются слова Граймса. Двойня. Могло действительно быть два ребенка. Близнецы… Это было бы очень неплохо. Между ними была бы сильная связь, но теперь поздно об этом думать. И все же жалко, грустно, обидно. Дэрил не хотел смерти детей. И пускай абсолютно недавно он сам чуть не вспорол себе пузо, это было другим. Тогда он не до конца осознавал, что с ним происходило. Да и сейчас… было сложно. А дальше будет еще сложнее.

Он переводит взгляд на тяжело сопящего Граймса, чье неровное дыхание прерывается глухим кашлем. На губах вновь появляется свежая кровь, делающая их такими яркими. А ведь мужчина действительно неплохо управлялся своим ртом, даже в таком состоянии. Но он же… Нет, то, чем Граймс занимался, было неправильным. И ведь с ним одним минетом дело не заканчивается. А жопа – это вещь вообще запредельная, да еще и трахаться в нее. Мерзость же? Но он не очень был и против, хоть и находился под кайфом. Однако вряд ли ему понравится, если они займутся этим, когда Дэрил соображает.

Черт. О чем он вообще думает? Это было ненормально. Граймс, когда отсасывал ему, умудрился мозг повредить? Или через жопу доковырялся до него? В принципе, пальцем было неплохо… Блядь.

Дэрил хлопает себя по лбу, пытаясь унять мысли. Какая-то хрень. Ну ненормально это. Совсем ненормально! Этот человек ебал его как сучку, а он растекся… Сучка и есть. Черт… Все была настолько давно, что уже не ощущалось как правда. Правильно брат говорил, что у него память как у бабы. А с другой стороны, что ему еще делать? Дэрил был брюхатый, и теперь даже сам не хотел бы разрешения ситуации каким-то ненормальным способом. Похуй, что смешанная кровь, пускай нарушает закон, но он, черт возьми, на Янусе, где правила совсем другие. И судя даже по тому же Полу, полукровки были нормальным явлением. Его ребенок родится, а что делать дальше – они решат позже. Сейчас он себе слишком уж не доверял.

Диксон устраивает на коленях заряженный арбалет, направляет его на темнеющий проход. Что же. Ему остается только ждать.

***

Резко начавшийся ливень стал неожиданностью и для Мэрла. Он застывает словно вкопанный, чувствуя, как за секунду становится противно мокрым. Собственное тело хоть и перестроилось под резкий климат планеты Янус, но недостаточно. Пускай он и не полностью слеп, но в глазах встает плотная пелена, оставляющая возможным видеть только размытые силуэты деревьев и кустов. Мерзкое ощущение, к которому Мэрл никогда не привыкнет. Никто не любит чувствовать себя беспомощным.

Плеча касается легкая рука, слегка сжимает его, привлекая к себе внимание.

– Мэрл, нужно укрыться в пещере, – практически прикасаясь теплыми губами к уху, говорит Пол. – Я проведу.

Ровиа обхватывает его за плечи, подталкивая в нужную сторону, управляя, словно слепым. Чувствуется, что торопится. Но почему?

– Я, блядь, без Дэрила не уйду, даже не надейся, – рычит он, вырываясь из чужих рук.

– Так, успокойся, – тут же обрывает его мужчина. – С Дэрилом ничего не случится, он с Риком. Так что все будет хорошо…

Вот это и напрягало. Мэрл не был идиотом и видел, что Граймс активно подкапывал свои лыжи под Дэрила. И его причины были слишком уж очевидны. Черт. Зря Мэрл решил злиться на брата сейчас. Жопой чуял, что из этого выйдет какое-то дерьмо. И сейчас это дерьмо было слишком близко.

– Рик скорее сам умрет, чем даст пострадать Дэрилу, – продолжает «успокаивать» его Ровиа. – Скорее всего, он уже уводит его куда-то. Мы замучаемся искать их по лесу. Подождем, пока буря закончится.

– Думаешь, я идиот? Оставить Дэрила с этим уебком…

– Стоп. Я понимаю, что ты зол. Но если мы сейчас не уберемся отсюда, то нас может убить. Так что шевели ногами, Мэрл. Я обещаю, что с Дэрилом ничего не произойдет. К тому же, хуже уже ничего не сделаешь.

Мэрл дергается. Хуже может быть. Если Дэрил еще и эмоционально привяжется к этому уебку, будет действительно дерьмово. Блядь. Почему он начинает думать об этом только сейчас? Нужно было изолировать гниду, чтобы даже близко рядом с Дэрилом не находился. Поздно думать об овце, которую уже сожрал грабоид.

– Пошли, пошли.

Мэрлу ничего не остается, как тащиться за ведущим их Ровиа. Черт. Почему внутри было такое неприятное чувство, словно что-то было даже хуже, чем ему казалось? Он что-то упускал. Но что? Да, мелкий мог надурить с Риком, но вряд ли, кишка тонка. Так что же не дает покоя, почему инстинкты вопят, пытаясь предупредить о каком-то дерьме?

…К сожалению, когда он понимает, уже слишком поздно.

Идти вслепую было страшно неудобно. Мэрл оказался не только слеп, но и наглухо лишен нюха. Мир предстал перед ним мутно-белым полотном, уродливый, опасный, нереальный. И в нем было одно яркое пятно – Пол, запах которого пробивался даже через дождь, как будто совершенно несмываемый. Вполне приятный запах, на самом деле, слегка успокаивающий взбунтовавшиеся инстинкты, уже ставший хорошо знакомым и классифицирующийся в мозгу как безопасный.

Несмотря на то, что, в принципе, Мэрл мог идти, ориентируясь на этот слабый запах и на едва заметные очертания деревьев, Пол все равно осторожно ведет его, едва сжимая предплечье, легко управляя им. И ведь Диксон действительно ни во что не врезается. Именно из-за таких мелочей начинаешь доверять человеку.

Гленн, впрочем, таких проблем не испытывает, рожденный на Траппист-Е, схожей по климату с дождливым Янусом, он был почти как дома. Но ключевое слово “почти”. Парнишка, впрочем, как и остальные, так же старается далеко не отходить от Пола, может, дело было в тварях, которые в любой момент могли выскочить из-за стволов деревьев. А вот Виктор держится подальше, видимо, полностью уверенный в своих силах. Впрочем, было понятно, почему.

Кровь первых инопланетян, сильнейших из всех, что когда-то существовали во вселенной, была действительно величайшим даром для небольшой колонии на Марсе. И те, в ком она была сильна, обладали просто невероятной силой. Как же Мэрлу было жаль, что в нем кровь не проснулась, что он не смог стать лучшим из лучших! Ему бы не пришлось так запариваться из-за дождя. Мэрл бы смог почувствовать даже едва уловимый запах, смог бы лучше видеть. Но нет, приходилось довольствоваться меньшим и опираться на Пола, чувствуя себя отвратительно беспомощным.

Дождь еще усиливается, хотя, кажется, куда уж больше, и только подстраиваемая под почву подошва не позволяет ему растянуться на скользкой земле.

– Скоро уже? – рычит он, чувствуя, как хватка на руке усиливается.

– Да, мы очень близко. Расслабься немного, все будет в порядке.

Они действительно без особых проблем оказываются в довольно большой уютной пещере, вход которой практически зарос пышным кустарником. Как ее нашел Пол, было непонятно, но, в любом случае, оказаться в сухом месте было неожиданно приятно. Конечно же, они всё быстро осматривают, убеждаясь, что пещера тиха и не таит в себе каких-нибудь неприятных сюрпризов.

– Тут даже сухие ветки есть, – делится Гленн, отламывая одну у деревца, росшего в конце пещеры. – Разведем костер наконец-то и отдохнем по-человечески. О, можно будет развести гранулы в горячей воде. Хороший супчик получится.

Парнишка с энтузиазмом разводит деятельность, воплощая свой план в действительность. А вот Мэрл так и застывает у входа, пялясь через небольшое «окошко» в ветках в мутное пространство. Сердце было не на месте.

– Эй, чего опять набычился? – интересуется Пол, слегка толкая его плечом. – Не волнуйся за Дэрила. Рик за ним присмотрит.

– Уже присмотрел, – рычит он. И резко вспоминает. – Какого блядь хуя ты мне сразу же не сказал об этом? Знал ведь, что Граймс потрахивает его. Боялся за дружка?

Пол тут же вскидывает руки, защищаясь. Но все так же улыбается хитро, тонко, как будто зная, что Мэрл ничего ему не сделает.

– Я знаю ситуацию лучше. И мне кажется, что Дэрилу с Риком стоит нормально поговорить. Похоже, они уже готовы для того, чтобы все выяснить. И сейчас лучше им не мешать.

– Зачем им это, блядь? – рычит он. – Дэрил должен держаться от этой суки подальше.

Ровиа тяжело выдыхает, нервно проводит ладонью по волосам, приглаживая и так идеальный хвост. Невыносимый взгляд скользит по лицу, словно пытаясь понять, достоин ли Диксон правды.

– Неужели сам не понимаешь? – тихо произносит он. – Твой брат в положении, которое нельзя изменить. – Мерл прикусывает язык, не давая словам о том, что Дэрил вроде бы уже пытался самостоятельно бороться со своим состоянием, сорваться с губ. – Может, тебе стоит подумать о Рике? Он неплохой парень. И Дэрилу может быть с ним хорошо. Разве сейчас, смотря на них, тебе не кажется, что они чувствуют друг друга? Стоит твоему брату только подумать о еде, как Рик все приносит, например. И я думаю, что со стороны Дэрила все тоже непросто. Не стал бы он так долго находиться рядом с человеком, которого ненавидит. Может, хватит думать о собственном удобстве и подумать о Дэриле и его ребенке?

Да это бред какой-то. Для Дэрила лучше будет вернуться на Марс и забыть этот позор. Мэрл и так не дал братишке убить себя. Так что его нельзя было обвинить в безразличии к мелкому.

– Кстати, а где Крид? – неожиданно спрашивает Пол, оглядываясь. – Он ведь шел с нами.

Дыхание с шипением вырывается через крепко сжатые зубы, а сердце ухает вниз. Блядь. Только этого ему не хватало. Сука.

– Мэрл…

Пол вновь хватает его за руку, не давая прорваться через кусты наружу.

– Ты, блядь, не понимаешь! Если эта сука что-то узнает, он как минимум вырвет клыки Дэрилу. Я должен остановить его…

– О чем ты?

– О том, что Крид будет защищать законы. Даже здесь. А у нас если баба ебется с инопланетянином, лишается клыков в знак ее унижения.

Голова взрывается невыносимой болью. Вот чувствовал же, знал, что случится что-то дерьмовое! Его инстинкты знали, что должно произойти.

– А если мужчина беременеет от мужч…

– Такого не бывает. Но, зная Крида… вспорет брюхо, как грабоиду. Блядь, знал, что сука поймет…

========== XXXII. Ненужный? ==========

Дэрил дрожаще выдыхает, утыкаясь лицом в сгиб локтя, пряча свою красную рожу. Как до этого вообще дошло? Зачем он продолжает это? Столько вопросов, на которые просто нет ответов. Можно было пытаться искать оправдания, но смысл? Дэрил был здесь, с раздвинутыми ногами, словно баба, а теплые губы Граймса медленно путешествовали по чувствительной коже спины, снимая напряжения, пытаясь отвлечь его.

Как до этого дошло? Да очень просто. На Граймса лекарство подействовало неожиданно хорошо. Чуть ли не через час (Дэрил просто не мог знать точное время, но то, что его прошло очень мало, он мог сказать с уверенностью) мужчина раскрыл глаза. Буквально на глазах у Диксона затягивались поверхностные раны, свернувшаяся кровь отваливалась крупными чешуйками.

– Что произошло? – хрипло спрашивает Граймс, останавливаясь взглядом на Дэриле. А глаза опять светлые и чистые. – Я хоть… – он нервно чешет репу, не зная, как задать вопрос, почему-то теряясь. И наконец-то быстро тараторит: – довел дело до конца?

И чего, спрашивается, сейчас смущается? Значит, отсасывать его не напрягает, а говорить об этом – да. Впрочем, у Дэрила тоже рожа покраснела.

– Довел, – бурчит Диксон в ответ.

– Видимо, не все… – так же неуверенно говорит Граймс, опуская взгляд вниз, туда, где штаны натягивает стоящий член. – А это… спасибо, что не оставил меня голым.

Уж лучше бы оставил. Потому что теперь штаны безнадежно испорчены. Блядь. Обидно. Теперь он будет, как дебил, ходить в этих долбанных колготках. Не в чужой же сперме шастать.

Рик слегка покусывает губу, бросая на него косые взгляды. Видно, что хочет подъебаться, но кишка тонка. Молчит. Ладонь ползет к паху, слегка сжимая его, воровато, как будто Диксон за это даст в рожу. Хочется, видно, очень хочется, но что-то сдерживает.

Дэрил его понимал. Он представлял, как сейчас зудят яйца, как кожа ноет, прося прикосновения. Проходили. Забавно даже, как аукнулась. Все же карма существует. Еще какая!

Вот и неожиданность использования пилюль на жителях планеты Янус. Хрен стоит по стойке смирно, но Рик хотя бы нормально соображает, в отличие от того, что было с Дэрилом, когда его накачали той наркотой. Что самое смешное, Диксон не чувствует злорадство, нет, кажется, что это шанс для него просто проверить, как пойдет. Уж слишком много он думал об этом «что если…». Собственную жопу было уже не жалко.

Он быстро облизывает пересохшие губы, неловко потирает пальцы, не зная, как же подтолкнуть Граймса. Не говорить же самому: «Слушай, я тут подумал, а давай-ка попробуем трахнуться». Бред какой-то. Да язык никогда не повернется.

Рик глухо стонет, сжимая себя еще сильнее, но тут же останавливается. Вновь поворачивается на Дэрила. А зрачки какие расширенные, голубая радужка совсем потерялась, затянувшиеся губы припухли и влажно поблескивают, привлекая внимание, напоминая, как хорошо было ощущать их на себе.

Черт. Почему его так резко переклинивает? Недавно ведь кончил. Легко было бы все свалить на свое состояние. Ну, а что? Беременные бабы любят трахаться. А он теперь беременная баба. Вот только все не так просто. Не каждому жопу готов подставить.

– Дэрил… – панически выдыхает Граймс, а в голосе вибрируют нотки возбуждения, от которых даже Диксону становится жарко. – Можно я..?

Рик громко стонет, сжимая себя сильнее, потирает, толкаясь в собственную руку. Щеки заливает румянец, глаза влажно поблескивают. И, черт возьми, у Дэрила в горле застывает комок, а в паху тоже приятно тяжелеет. Он скользит тяжелым взглядом по вытянутой шее Граймса, по быстро вздымающейся груди, вниз, к руке, оттянувшей пояс штанов.

Сколько раз Диксон видел член мужчины? Довольно много. Но почему-то сейчас краска заливает лицо, а взгляд прикипает к блестящей от выступившей смазки головке. Ну, хрен, ну, обычный. Как будто у Дэрила был другой. Ну, немного другой, но… Во рту пересыхает, а член дергается в штанах. Блядь. Во что он вляпался?

– Дэрил…

Горячий взгляд Рика скользит по лицу, а рука ускоряет движение. Это практически как прикосновение, легкое, словно перышко. Дэрил подтягивает ноги к груди, пытаясь скрыть собственное возбуждение. Но Граймс что-то замечает. Облизывает губы, скользя взглядом ниже, еще ниже… Глаза шокировано распахиваются, губы приоткрываются, и видно влажные белые зубы. Снова поднимает взгляд к лицу, пытается заглянуть в глаза.

– Дэрил, – вновь зовет его Рик, – покажи мне.

Граймс тянется к нему, так медленно, давая возможность сбежать, но Диксон даже не собирается делать это. Он напряженно ждет продолжения, тяжело дыша, словно загнанный зверь.

Все было сложно. На самом деле, слишком сложно. Рик оказывается так близко к нему, горячее дыхание щекочет губы, а внутри все стягивает от страха. Он испытывал то же самое, что и пес, которого всю жизнь избивали, а тут предложили ласку. Страх, но в то же время желание, надежда, что все в этот раз будет по-другому.

Диксон нервно втягивает воздух, когда ко рту прижимаются мягкие, нежные губы. На самом деле, слишком нежные, восстановленная кожа была такой потрясающей, что ее хотелось касаться и касаться. Но почему же тогда мышцы буквально каменеют? Дэрил ведь сознательно шел на этот шаг, хотел этого. Так почему тело реагировало так неправильно?

И все равно он открывает рот, пропуская осторожный язык. Целовались ли они так хоть раз? Дэрил не помнил. Сейчас ощущения были такими незнакомыми, но не то чтобы плохими. Просто иными, непохожими на все, что было раньше. Граймс был осторожен, бережен, но в то же время напорист. Темп менялся, становился то тягуче медленным, то быстрым, жадным, сводящим с ума. Влажная ладонь Граймса скользит по щекам, ласкает шею, властно нажимая.

– Блядь… – выдыхает он, когда Рик наконец-то отрывается от него, целует колючий подбородок, ниже, к шее.

– Какой же ты потрясающий!

Ладони Рика прикасаются везде, забираются под белье, оглаживая кожу груди, стискивают мышцы, трут чувствительные соски. Безумно приятно, хорошо. Но все равно где-то в мозжечке пульсирует страх, который не дает полностью расслабиться. Дэрил не может закрыть глаза, погружаясь в теплые волны моря удовольствия. И это безумно раздражало. Он хотел другого. Он хотел наконец-то не испытывать ничего постороннего. Просто… наслаждаться.

Рик медленно опускается, тянет на себя, ухватив за бедра, вынуждая сползти ниже. И мягко толкает в грудь, предлагая откинуться на удобный камень, выгнуться на нем в руках мужчины, держащего ладони на пояснице…

– Расслабься. Я не сделаю плохо.

Хотел бы он, чтобы все было так просто. Но нет, это чертовски сложно. Особенно когда знаешь, что все было по-другому. Хотя… Не случись того, дал бы он кому-то свою задницу? Да нет, хрен уж там. Это было слишком неправильно. А от старых принципов хрен избавишься. Но вот он, закусывает губу, вздрагивая, когда Граймс прикасается губами к его животу. Легко, осторожно. Но, блядь, он как будто ласкает член. По ощущению то же самое. Так и хочется выгнуться, подставиться под губы. А Рик словно знает это. Осыпает дорожками поцелуев, скользит языком в выемку пупка.

Черт. Если подумать, все это было чертовски неправильно. Там, внутри был их общий ребенок. И сейчас… думать об этом было как-то неприятно. Словно они трахались рядом с детской кроваткой. Однако Граймс быстро заставляет об этом не думать, опускаясь щекой к мягкой, тонкой ткани кальсон.

Диксон вскидывает бедра, плотнее прижимаясь к полным губам. Когда же те коснутся его? Когда Рик возьмет в рот его головку? Блядь, было бы охрененно ощутить эту мягкую молодую кожу. Он кончит на месте, в ту же секунду.

Пальцы Рика осторожно подцепляют пояс и аккуратно тянут вниз, издевательски медленно стягивая их все ниже и ниже. Щетинистый подбородок царапает бедра, губы прижимаются к глубокому шраму, тянущемуся к колену.

– Ты хочешь? – перед тем, как полностью стянуть штаны, спрашивает Граймс, поднимая на него свой горячий взгляд.

И как можно сейчас сказать нет? Когда все тело зудит от желания… Когда он сам уже все для себя решил. Вместо ответа он выворачивается из рук Рика, который тут же отодвигается, расстроенный и разочарованный, ровно до того момента, как Диксон встает на четвереньки, упираясь руками в тот самый камень, прогибаясь в спине.

Стыдно, неловко, неправильно. Еще секунда, и он пошлет все нахер. Потому что собственное возбуждение и любопытство не настолько сильны, чтобы и дальше подвергать себя этому гребанному унижению. Но Рик словно улавливает его настроение. Ладони ложатся на ягодицы, крепко сжимая, а мягкие губы прижимаются к копчику, посылая волны мурашек.

– Как же давно я этого ждал, – шепчет Граймс. – Не думал, что однажды это все же произойдет.

Диксон тоже раньше не думал, что подобное повторится. Но сейчас… Блядь, как же это все было глупо и неправильно. Но раз начал, то нужно идти до конца. Однако сложно продолжать получать удовольствие, когда пальцы толкаются в него, болезненно растягивая. И тут же в мозгу, словно искорка, возникает воспоминание. Боль, страх, стыд. Дэрил неосознанно напрягается, сжимаясь изо всех сил. Сквозь сцепленные зубы прорывается предупреждающее рычание. Он крепко стискивает кулаки, пытаясь сдержать себя.

– Дэрил, – вновь успокаивающе произносит Граймс, поглаживая его по спине, – я не сделаю тебе больно.

Так и хочется выругаться. Ввернуть какое-то крепкое словцо… Но вместо него выдает длинное изречение, состоящее в основном из матов на марсианском и всеобщем, которое и сам Дэрил наверное не смог бы понять – матерился он сквозь сжатые зубы. А когда “заклинание” сработало, он смог таки разжать их и сказать уже нормально:

– Сделай это, – рычит он.

Нужно было закончить все быстро. Потому что ничего не получится. Это было изначально неправильно. Он не должен был поступать так. Это слишком глупо. Решить, что ему может понравиться, что он сможет все изменить…

– Быстрее.

Но Граймс не торопится, выцеловывает короткую дорожку по позвоночнику, останавливаясь там, где начинается задравшаяся куртка. Приподнимается, скользит губами по шее, прикусывая торчащий позвонок. Однако этого недостаточно. Дэрил уже зажался, а возбуждение, все еще теплящееся где-то внутри, потихоньку начало затухать.

– Нет, – неожиданно категорично заявляет Граймс. И добавляет, медленно, словно его не снедало возбуждение: – Я не причиню тебе боль.

– Переживу.

Рик тяжело выдыхает, словно ему действительно неприятно это слышать. Хотя вон хрен влажной головкой тычется в бедро, явно в нетерпении получить нечто большее. Как у Граймса получалось сдерживаться? Ведь буквально пять минут назад он был на грани, не мог удержать свои блудливые руки. А тут ведет себя как рыцарь… То ли сила воли, то ли не так уж и хочется, а может, просто это Граймс. У него все не слава богу.

– Даже не сомневаюсь, – тихо говорит Граймс. – Вот только я хочу, чтобы тебе нравилось то, что мы делаем. Чтобы ты был готов.

Убеждает словно бабу. Но убеждает в обратную сторону. Как-то… глупо и неадекватно. Какого хрена Граймс пытается быть хорошим?

Ровные зубы прихватывают загривок, ощутимо прикусывая кожу, пуская искорки тока по всему телу. Диксон несдержанно выдыхает, низко застонав, неосознанно прогибаясь сильнее, подставляя шею. Он даже не подозревал, что там может быть такое чувствительное место. Что может быть настолько приятно от простого укуса. Возбуждение потихоньку возвращается, пока Рик, обнаружив новую слабую точку, мягко покусывает ее, широко лижет языком.

– Сомкни ноги, – надавливая на бедра ладонью, просит Граймс.

Просьба не сразу доходит до него, особо мешает ладонь, прижавшаяся к сочившейся головке, пальцы, зажавшие сосок. Блядь. Мало же ему нужно было, чтобы вновь хватать воздух широко открытым ртом, сдерживая глухие стоны. Было хорошо, безумно хорошо. Рик настолько изучил его тело, что каждое прикосновение попадает прямо в цель. А может, просто толстокожий Диксон наконец-то стал чувствительным.

Это было неважным. Важным было то, что внутри разгорался настоящий пожар. Головка члена тычется между бедрами, настойчиво протискиваясь между ними, толкает яички. Странно, непривычно, но не то чтобы мерзко. Просто никак.

А Граймс слегка передвигается, полностью накрывая сверху, вдавливается в него. И вроде бы Дэрил чувствовал давление, которое должно было унижать, подавлять. Но нет, это было довольно приятно. Как будто ему только это и нужно было. Зубы, удерживающие за загривок, живот, прижимающийся к спине, рука Граймса, сжавшая его пальцы. Диксон прикрывает глаза, сильнее зарываясь в локоть, пряча свою красную рожу. Ну как так получалось?

– Хорошо? – тихо спрашивает Граймс. – Нравится?

Блядь. Ну как он может признаться? Но было действительно хорошо. Диксон толкается бедрами навстречу коротким толчкам Граймса, двигается вперед, прямо в теплую ладонь и обратно, надеясь, что этого будет достаточно. В груди рождается тихое удовлетворенное урчание, которое просто нельзя сдерживать внутри себя. Он хотел этого, так безумно хотел. Черт. Дэрил Диксон окончательно превратился в бабу.

Хватка на загривке становится еще сильнее, Рик как будто пытается откусить целый кусок. Толчки ускоряются, чуть ли не заставляя упасть. Блядь. Еще рано. Но сперма Граймса уже пачкает яйца, бедра вжимаются в него, дрожащие, напряженные. И это все?

Член Дэрила все так же болезненно стоит, ожидая, когда же на него обратят внимание. Но Граймс не торопится. Убирает руку, проводя влажной ладонью по бедрам, распластывается сверху, как будто пытаясь придавить к земле.

– Ублюдок, – рычит Диксон, пытаясь стряхнуть с себя отходящего от оргазма Граймса. – Блядь.

Слов просто нет. Его давно не оставляли так. И это блядски неприятно.