Текст книги "Двуликий Янус (СИ)"

Автор книги: Aahz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 36 страниц)

– …

Мужчина подходит к клетке, рассматривая его, что-то недовольно говоря, как будто размышляя, что же делать дальше. В его руке покачивается толстая палка, которую тот засовывает в клетку, отталкивая Дэрила от стенки, как будто предугадывая его желания. А затем по телу вновь проходит сильный разряд тока, не дающий даже вздохнуть. Он просто не может отбиваться, сделать хоть что-то, когда Диксона вытаскивают, словно щенка, на шершавый камень, который больно впивается в голые колени и ладони. А затем на горле сжимается железный ошейник, больно впившийся в кадык. Свобода, долгожданная свобода. Даже не смотря на боль, сковывающую мышцы, Диксон пытается подняться, но тело вновь пронзает электрический удар, идущий, кажется от ошейника.

– …

Вот только Дэрил ничего не понимает. Он вцепляется пальцами в шершавую поверхность металлической хрени, пытаясь содрать ее, но получает в ответ только очередной удар и глухой, кашляющий смех со стороны торговца. Мышцы размякают, Дэрил тяжело приваливается к стенке клетки, пытаясь не упасть лицом в камень.

– …

Типа «Сиди и не дергайся»? Диксон понимает это так, тяжело переводит дыхание, давая телу небольшую передышку для очередной попытки побега. Ему нужно время, совсем немного времени. Сейчас…

На голову выливают ведро воды, вновь смывая с него грязь, видимо, пытаясь презентовать в лучшем виде. И может быть, это и будет его шансом? Сбежать, когда его купят. Здесь его могли остановить, хотя бы тот самый торговец из лавки напротив. Вряд ли он откажется от удовольствия получить еще одного раба. С ним бы Дэрил тоже справился, но как с другими, с людьми, которых здесь целая сотня? Нужно было придумать вариант получше. И он был. Дождаться, когда его купят, убить «покупателя» дома, забрать все его вещи, заодно и увидеть их город. А затем найти Мерла.

Дэрил зло скалится, оглядывая людей, проходивших мимо, но никто на него даже не смотрит. Точнее, удостаивают только быстрого, скользящего взгляда, обходя по дуге.

Похоже, торговец попал, не лучший товар себе выбрал. Так проходит невыносимо много времени. У Дэрила уже болит зад от сидения на твердом камне, в спину глубоко пропечатались деревянные прутья клетки, на которую он опирается. Он скучающе зевает, с насмешкой наблюдая, как темнеет лицо торговца. Не нужно было знать язык, чтобы понимать его эмоции. Мужчина был расстроен, разочарован и понимал, что, похоже, остался ни с чем. Однако ликующие эмоции исчезают, когда к палатке подходит незнакомец, окидывающий Дэрила заинтересованным взглядом.

Торговец тут же оживает, голос приобретает заискивающие нотки, он заглядывает в глаза возможного покупателя, рассказывая о чем-то. Дэрил дергается, когда по его плечу хлопают, заставляя встать. Пальцы стискивают уши, видимо, ставя акценты на необычности внешности для этой планеты. Диксон невыносимым усилием вынуждает себя ничего не сделать, даже когда чужие пальцы сдавливают челюсть, демонстрируя ровные ряды белых зубов.

Мужчина задает какой-то вопрос, и торговец, словно болванчик, кивает головой, тыкая Дэрилу в живот, вдавливая свой палец в кожу. На что покупатель согласно наклоняет голову и задает очередной вопрос, но Диксон уже знает, что сделка завершена. Вот человек, который заплатит своей жизнью за его свободу.

«Я перережу тебе глотку», – думает он, смотря в чужие ярко-голубые глаза.

Взгляды сталкиваются, упрямые, не готовые сдасться. Дэрил не ожидает встретить такое сопротивление. Мужчина давит на него слишком сильно, подавляя, заставляя испытывать странное желание отвернуться. А ведь сразу и не скажешь, что тот может создавать такое ощущение. Слишком прямо смотрит, уверенно, как будто заглядывает прямо в душу.

Дэрил зло скалится, ругая себя за то, что на секунду отводит взгляд. Мужчина, все так же смотря ему в глаза, что-то быстро говорит торговцу, на что тот кивает. Увесистый мешочек, в котором что-то брякает, летит в чужие руки.

– … – говорит новый «хозяин», удерживая зрительный контакт, делая шаг навстречу.

Мужчина протягивает к нему руку, видимо, собираясь прикоснуться, но Диксон отшатывается, скалясь, и выплевывает:

– Убрал руки, урод! Если не хочешь, чтобы я их тебе переломал!

Сильный удар током прошивает его тело, выбивая дыхание, заставляя извиваться на каменном полу. Приручают, словно собаку. Нет, с собакой так не обращаются. Как тупую скотину. Когда боль заканчивается, Дэрил не может шевелиться, двигаться, мышцы просто отказываются делать это. Он только слабо рычит, когда руки вновь стягивают кожаным шнуром, а перед носом оказываются грязные ботинки нового хозяина. Мужчина присаживается, прикасается пальцами к его волосам.

– … – снова невнятно бормочет он. Замолкает, раздумывая и вдруг говорит: – Рик Граймс.

Это было уже понятно. Похоже, имя его новой жертвы – Рик. Рик, которого он убьет с большим удовольствием, выпотрошит его, словно рыбу, оставит в его жалком домике медленно подыхать от потери крови. Картинка настолько ярка, что Дэрил жмурится от удовольствия, забывая про боль. В глазах у Рика появляется странное выражение, словно ему обидно и в то же время он испытывает дикую злость. Он снова что-то выплевывает торговцу и тот кивает. И вот тогда у Дэрила яйца сжимаются как кулак, потому что он понимает, что ничего хорошего сейчас не будет.

Его вздергивают на ноги, толкая к выходу. Диксон шлепает по камню, наступая на острые камушки, ударяясь пальцами о выступы, глухо матерясь сквозь сжатые зубы. Дэрил дергается, пытаясь вывернуться, но сложно что-то сделать, когда за один день столько раз били током, мускулы еле слушаются, а руки крепко связаны за спиной.

Он проходит мимо, наверное, тысячи палаток, в которых что только не продают. Странные светящиеся грибы, рабов, тех самых слизняков, странных больших животных, всех в шерсти, какие-то предметы, которые вообще не поддаются описанию. И тысячи и тысячи других вещей. Но что странно, Дэрила возвращают в то же самое место. Зачем?

Дэрил уже в тысячный раз скользит взглядом по пещере, видит тот самый стул, ножки которого действительно уходят глубоко в камень, как будто сливаясь, сплавляясь с ним. В том пустом углу, где камень глаже всего, была его клетка. Рядом те самые полки, на которых сейчас можно было рассмотреть странноватые предметы.

Рик что-то говорит торговцу, который указывает на банку с прозрачной жидкостью и гладкий вытянутый предмет. Что-то не нравилось Дэрилу, как на него смотрели, очень не нравилось. В голову закрадывается мысль о том, что он потерял свой шанс. И сейчас начнется настоящий Ад. Как жопой чуял.

Дэрилу нажимают на спину, толкают, заставляя опуститься на колени. Тут же Рик, подцепляя за шнур, поднимает руки, выворачивая их из суставов. Больно. Диксон скрипит зубами, шипит, выгибаясь, вставая в унизительную позу, все еще не понимая, что от него хотят. Не клеймо же на нем поставят?

– Какого хрена? – спрашивает он из своего неудобного положения. Ему не отвечают. Ладно, посмотрим, чего вы удумали, ублюдки…

Но Дэрил совершенно не готов к тому, что его задницы будут касаться. Сначала поясницу что-то щекочет, и он просто не придает этому значения. Ну что, и вправду, может случиться с мужиком? А затем в зад начинает что-то пихать, вполне настойчиво пихать. Дэрил дергается, ошарашенно рычит, не понимая. Больно, мышцы тянет, а странная холодная вещь толкается глубже, медленно, но верно растягивая его.

– Что, блядь…

Дэрил снова дергается, уже увереннее, пытается выпрямиться, встать, сбежать от этого странного, отвратительного ощущения. Но чужие руки не дают, крепко держат, не позволяя даже двинуться. Впервые Диксон оказывается в такой ситуации. И это больше шокирует, нежели ему действительно больно. Когда вещь, распирающую его, наконец-то достают, накатывает облегчение и надежда на то, что это наконец-то закончилось. Не тут то было.

Он резко выдыхает, когда внутрь толкается что-то горячее, полностью заполняя. К спине прижимается скрипящая кожаная куртка, а до мозга заторможено приходит осознание. Его трахали. Как женщину. Ему в зад вбивались, как в киску какой-то бабы. А он просто не может ничего сделать. Ладонь вдавливается в шею, пригибая, но хотя бы руки не болят из-за того, что их выкручивают.

Ненормально, неправильно. Мужики не должны трахаться, это противоестественно. И пускай Дэрил слышал об этом, он никогда не думал, что подобное может произойти и с ним. Просто отвратительно, унизительно, обидно и невыносимо стыдно. Так и хочется задать такой глупый вопрос: «За что?».

– Отпусти, сука, блядь… – Дэрил вновь дергается, чувствуя, как рука на шее давит сильнее, вдавливая в камень.

Он царапает ногтями кожаную куртку прижимающегося к спине мужчины, пытается оттолкнуть, хоть как-то отодвинуть его от себя. Но тот словно и не замечает, двигается четко, сильно, заставляя прочувствовать каждый сантиметр своего члена, бедра, прижавшиеся к заднице. Рик наклоняется, согревает ухо своим горячим дыханием, что-то шепча, быстро, певуче, словно заклинание. Но на Диксона это не влияет. Он тихо рычит, матерится, максимально зажимаясь. Пытаясь избавиться от вторгающейся в него плоти, вызывающей это тошнотворное чувство.

Рик тяжело дышит, оглаживает тело свободной рукой, прижимается ладонью к животу, поглаживая его. И снова горячо шепчет что-то, вылизывает загривок. Толчок, и член как будто оказывается за пределами его кишок, по телу проходит мерзкая дрожь, внутри все пульсирует в непонятном, отвратительном ощущении, становится невыносимо больно. Как бы он не пытался сдерживаться, но он все же тихо стонет, жалко всхлипывая.

Дэрил убьет этого мужчину, заставит страдать, ответить за все это дерьмо. Рик будет умолять его о пощаде.

Толчки становятся сильнее, резче, член как будто увеличивается внутри, максимально растягивая непригодные для этого мышцы. Боль практически невыносимая, но становится хуже, когда внутри растекается тепло, как соляной раствор на едва зажившую рану. Дэрил стискивает зубы, до крови прокусывая губу, пытаясь не завыть. Это была большая ошибка со стороны Рика, очень большая! Теперь Диксон сделает ему максимально больно.

Мужчина медленно выходит, давая возможность вдохнуть такой необходимый кислород. Становится хоть немного легче. Хотя чужое семя все равно болезненно жжет внутренности, как будто разъедая их. Оставляя недолгую метку на теле и вечную – на психике. Вряд ли Дэрил скоро отойдет от этого. Он валится на камень, тяжело дыша, разгибая онемевшие ноги. Но пускай Дэрил сейчас выглядел жалко, с текущей по подбородку слюной, с растянутой, покрасневшей задницей, в глазах его плескалась настоящая ярость. Никто не смел творить подобное с Диксонами.

Рик снова что-то певуче произносит торговцу, крутя браслет Дэрила, видимо, пытаясь его снять. Решил обогатиться? Вот только Диксон отлично знает, что эту побрякушку так не снять. Проще было ему просто отрубить руку. До Рика это тоже в какой-то момент доходит, и он отпускает его, даже помогает перевернуться, хотя это ничуть не смягчает тяжесть его ужасного поступка.

На лице у мужчины появляется как будто виноватое выражение. Он внимательно смотрит Дэрилу в глаза, пытаясь что-то передать, прикасается к волосам, слегка поглаживая их. Но Диксон дергается, раздраженно рычит, стараясь хотя бы зубами ухватить этого урода. И ведь получается.

Острый клык вспарывает кожу у большого пальца, на камень падают крупные капельки крови, и тут же от ошейника идут первые электрические импульсы, но Дэрил ни чуточку не жалел из-за своего поступка. Он с удовольствием облизывается, смотря прямо в глаза мужчины. Не на того напал. Мужчина выдерживает его взгляд, прижимается губами к ране, собирая кровь. А в глазах появляются предупреждающие огоньки. Он как будто говорил: «Я не так прост, как ты думаешь». Вот только и Диксон не слабак. И Дэрил готов был это доказать, нужно было только освободить руки.

Рик ловит кинутый в его сторону сверток, доставая из него ботинки и штаны. Похоже, свою одежду Дэрил потерял навсегда. Зато сейчас его должны развязать. И как только они это сделают… О, у него большие планы на этих двоих. Можно было взять тот самый нож, которым его обрили, и отрезать Рику член, торговцу-то Диксон просто свернет шею, так, чтобы почувствовать, как хрустнут его позвонки. Но «хозяин» так просто не отделается.

Однако Рик как будто чувствует, даже не собираясь отпускать, самостоятельно надевает на него штаны. Заставляет приподняться, чтобы натянуть их на бедра. И в этот раз Дэрил не сопротивляется, хотя так и подмывает дать мужчине по яйцам, когда тот шнурует ботинки, зажав пятку между коленями. А ведь было бы так легко. Он бы просто раздавил его яйца.

Мужчина легко поднимает его, ставя на ноги, хотя на них не так просто удержаться. Колени жалко дрожат, а в животе снова покалывает, словно кто-то залил туда бетон. Неприятно жжет, но Дэрил просто не знает, как нужно чувствовать себя, когда тебя трахнули, предполагая, что это нормально.

– …

– Я тебя убью, урод, – ничуть не стесняясь, говорит Дэрил, смотря ему в лицо. – А на труп нассу.

– …

Рик мотает головой в сторону прохода, показывая, что пора идти. Вот только что он будет делать, если Дэрил откажется? Мужчина сжимает ладонью под локтем, толкая вперед, заставляя идти, просто для того, чтобы не упасть носом вперед и не разбить собственную голову. Несмотря на все пережитое, Диксон все еще хотел жить, и даже больше, чем когда-либо.

Они возвращаются в ту самую большую пещеру, Рик толкает его дальше, не давая осмотреться. Да и чего он там не видел? Нет, вещи, конечно, необычные, но тех, кто бывал на Марсианском базаре, сложно удивить. Правда, Дэрил все же кое-что отмечает для себя. На прилавках практически не было металла, в основном дерево или кости, но больше всего продавали именно рабов и немного животных.

Кстати, о рабах. Дэрил внимательно рассматривает их, замечая в основном все такие же скучающие, безразличные лица мужчин, но никогда женщин и никаких инопланетян. Некоторые из рабов были активнее, они приподнимались с пола, выгибались, демонстрируя себя, жалкие, никчемные. Дэрил раздраженно фырчит, отворачиваясь.

Хорошая такая планета. Необитаемая, да? Разумная жизнь, работорговля. Да и на Диксона они среагировали не так уж и бурно. А значит, он не первый здесь инопланетянин. Становилось все интереснее и интереснее.

Палатки становятся больше. Они проходят мимо загонов с животными, немного похожих на земные, так что Дэрил приблизительно понимал, для чего они. Например, коровы, покрытые длинной грязно-оранжевой шерстью, с изогнутыми назад толстыми рогами. Рик толкает его дальше, не давая смотреть по сторонам, заставляя двигаться быстрее. Мужчина что-то недовольно бормочет, подгоняя. И чего это они начали так торопиться?

Наконец-то они выходят практически к концу рынка, через огромный вход в пещеру видны толстые стволы деревьев, вытоптанная широкая тропинка с большими лужами. И никакого города. Дэрил озадаченно хмурится, смотря на эту картину. Боль как-то уходит на второй план, как и усилившиеся ощущения в животе. Но Рик вновь не дает ему смотреть.

Он хватает Диксона, утягивая в сторону очередного загона, где перетаптываются странного вида животные. Чем-то они напоминали собак, только больших, очень больших. Огромная голова, с огрызками ушей, короткая морда, торчащие длинные зубы, плотная синевато-серая шесть, и три пары мощных лап, которые, скорее всего, позволяли этому животному развивать просто невероятную скорость. Дэрил не удивился бы, если бы оно спокойно лазило по деревьям.

По затылку бегут тревожные мурашки. Особенно когда одна из тварей парой прыжков оказывается рядом, тычется Рику в живот, выпрашивая ласки, а с его рта течет мутная слюна. Смешной короткий хвостик виляет из стороны в сторону, показывая радость животного, однако все девять маленьких глаз пялятся на Дэрила, внушая серьезное такое опасение, что стоит Рику отвернуться, как эта тварь с удовольствием проглотит его, даже ботинок не оставив. Диксон читал про них, правда, названия он не помнил. Тварь-пес, можно было и так, были одними из многих хищников этой планеты. Быстрые, ловкие, стоило попасться группе таких тварей, то можно было уже прощаться со светом. Живыми они не отпускали. И это существо сейчас так ластится к Рику, словно тот его мамашка…

– … – говорит мужчина, похлопывая холку животного.

Что он хотел? Рик снова кивает на тварь и хлопает по хребту. Хочет, чтобы он забрался наверх? Но как? У Дэрила были связаны чертовы руки.

– Гребанный урод, – рычит он. – Как я, блядь, должен это сделать? Развяжи меня! Ох…

Дэрил тяжело выдыхает, когда Рик, обхватив его за ноги, с тяжелым кряхтением перекидывает его через тварь. В живот вжимается твердый хребет, делая боль просто невыносимой. В нос лезет вонючая шерсть, не дающая нормально дышать. И всю дорогу ему придется так трястись? Дэрил сцепляет зубы, скрипя ими, осознавая, что так и будет. Он, по мнению Рика, чертов мешок угля или вообще малополезного хлама, видимо.

Диксона вжимает в животное, когда тот делает первый прыжок, больно, чертовски. Перед глазами темнеет, а из носа, кажется, течет кровь, в ушах шумит. И Дэрил просто тупо отключается.

========== III. Неправильный выбор ==========

Рик, как и каждый на этой планете, мечтал о семье, и чем старше он становился, тем навязчивее было это желание. Как человек, имеющий определенное влияние в своей деревне, он ощущал и давление других людей, поговаривающих, что пора бы уже подарить им еще одного ребенка, и лучше, если бы это была девочка.

Всему были причины. Янус не был приветливой планетой. Животные, которых порождала эта земля, очень уж хотели расправиться с немногочисленной популяцией разумных существ. И у них это получалось. Не было месяца, чтобы на деревню не напали и не унесли жизни хотя бы двух мужчин. Может, к счастью, а может, и наоборот, в основном рождались мальчики, способные защищать свои дома, но… когда одна женщина на сто мужчин, это становится проблемой и приходится выкручиваться.

В кои-то веки Рик выбрался на рынок один, без какого-либо сопровождения и лишнего внимания. Если он собирался найти себе жену, то должен был сделать это сам, без зудящего голоса рядом с плечом. Благо дорога была легкая, без лишних приключений. И теперь у него было время, чтобы выбрать.

Конечно же, Рик мечтал о том, чтобы найти женщину, которую сможет привести в дом, которую будет нежно любить и защищать. Но это было практически нереально. Каждая деревня держалась за своих девочек, а если их и продавали, то за целое состояние. Впрочем, если удача решит улыбнуться ему, Рик был к этому готов. Он взял все свои деньги, боясь, что просто не сможет купить понравившегося человека. Оставалось только найти его или ее.

Он лениво ходит между палатками, окидывая взглядом рабов, всматриваясь в их лица, пытаясь прочитать их. Они все были разными, пускай и мужчинами, симпатичные и не очень, пытающиеся показать себя или наоборот, спрятаться от взгляда, кто-то по собственной воле попал сюда, а кто-то нет. Но пока Рик не чувствовал ничего внутри. А ведь хотелось выбрать себе человека, с которым он мог бы быть счастливым, которого он будет рад видеть рядом со своим ребенком, на которого можно было бы положиться. Да, если Рик и собирался взять мужчину, то это должен был быть кто-то сильный, крепкий, который будет сражаться с ним наравне, а не притворяться женщиной.

Из одной палатки на него с интересом смотрит вполне молоденький парнишка с длинными черными волосами и угловатым, но гибким телом. Красивый. Его купят быстро. Но не Рик. Он слегка морщится и отворачивается, шагая дальше. Ему нужен кто-то особенный. Кто-то, кто заставит сердце быстро стучать. А лучше – милая девушка с красивым телом.

Рик идет дальше, и он, наверное, прошел бы мимо очередной палатки, если бы что-то не шепнуло ему остановиться, не заставило повернуться, словно на этом настояли сами великие Боги. Он скользит взглядом в темную палатку, замечая клетку с прислонившимся к прутьям крепким мужчиной. Под загорелой кожей, на которой поблескивали маленькие капельки воды, перекатываются сильные мышцы. И пускай на ней есть грубые шрамы, но Рика это не отвращает, наоборот, это показывает ему лучше чужих слов, что мужчина выносливый боец, и это идет плюсиком к нему.

Раб медленно поднимает голову, окидывая его взглядом, который пускает мурашки по позвоночнику. Во рту тут же пересыхает, и Рик понимает, что хочет его. Именно вот этого человека он сможет впустить в свой дом.

Торговец тут же оживает, замечая интерес к товару.

– С другой планеты, – гордо говорит он, кивая на раба. – Крепкий, сильный, сможет убивать тварей.

Инопланетянин. Возможно, это и хорошо. Гарантия того, что у них будет девочка. Рик внимательно разглядывает свою новую жену, следя за действиями торговца. Тот отодвигает с виду мягкие волосы, показывая едва заостренные кончики ушей, щупает их, делая на этом акцент, на что мужчина болезненно морщится. И тут же Рик делает в памяти зазубринку. Чувствительные уши. Торговец нажимает на челюсть, открывая взгляду абсолютно здоровые зубы, которые тоже были огромным плюсом – не хотелось бы никаких проблем в будущем – и милые заостренные клыки. У него только один вопрос.

– А родить? – интересуется Рик, не отрывая взгляда от мужчины.

– Конечно, конечно. Он выдержал переливание и теперь сможет выносить ребенка, – торопливо говорит он, нажимая пальцам на загорелую кожу.

Так и хочется его отдернуть, нечего чужое трогать. Но Рик быстро купирует неадекватное желание. Пока не его.

Раб тоже разглядывает его, недовольный, так и вибрирующий от ярости. Сильный характер, который не так просто будет сломать, но если постараться, возможно, удастся его чуть-чуть подправить. Зато все как он хотел. Крепкий боец, немного похожий на дикого зверя, которые, как знал Рик, если приручить, становятся лучшими сторожевыми хонт.

Первое же испытание на долю Граймса выпадает чуть ли не в первую секунду их знакомства. Рик ловит злой, упрямый взгляд мужчины, который не так уж и легко выдержать, так и хочется отвести глаза, но он справляется, а вот его новая жена нет. На секунду тот все же отводит глаза, и это хоть маленькая, но победа.

– Как ты себя чувствуешь? – мягко спрашивает Рик. – Ты понимаешь, что я говорю?

Он делает шаг к застывшему мужчине, пытаясь показать, что его не следует так опасаться. Тянет руку, пытаясь прикоснуться к нему, ощутить тепло кожи, проверить все наощупь. Но у раба это вызывает странную реакцию. Он отшатывается, острые зубы появляются в зверином оскале, и мужчина что-то выплевывает на незнакомом Рику языке. Торговец реагирует слишком быстро. Разряд тока прошивает крепкое тело раба, заставляя того упасть на камень, извиваясь на нем. Больно на это смотреть, но Рик заставляет себя не отворачиваться. Он знает, на что идет, значит, должен быть готов и к этому.

Рик присаживается рядом с мужчиной, когда торговец уже связывает его руки, крепко сцепляя их за спиной.

– Не стоит так дергаться. Нам теперь придется вместе жить, так что привыкай. Меня зовут Рик. – Он морщится, осознавая, что раб не понял его. Нужно было как-то по-другому… Он вспоминает, как говорит мужчина, и медленно, пытаясь подражать грубой речи, произносит: – Рик Граймс.

Похоже, получается. В глазах раба появляются какие-то новые оттенки. Он зло щурится, и как же плохо, что в этот момент Рик смотрит ему в глаза, потому что в эту же секунду возникает ужасная картинка, где он сам лежит на деревянном полу собственного дома, с разрезанным животом, из которого вываливаются кишки. Так вот о чем думает этот мужчина. И, по сути, нужно было бы отступить, бросить этого бракованного, отказаться от сделки, но Рик только скрипит зубами. Он хотел именно его, с первого взгляда. А значит, придется идти на определенные меры. Граймс прикрывает глаза, медленно выдыхая, стискивая пальцы в кулак. Нужно показать, кто главнее.

– Я хочу проверить его, – выплевывает Рик, смотря на сжавшегося на камне мужчину.

– Конечно, – тут же кивает торговец. – Вы можете взять его. Но деньги вперед.

Рик передает нужную сумму, немаленькую на самом деле, обычный раб ему обошелся бы в половину этого, стоит практически как женщина. И на секунду его колет сожаление. Ой, чувствовал он, что все это вылетит в трубу, но хотя бы он поймет, за что платит. Да и сможет указать мужчине на место. Он слегка подталкивает своего раба вперед, заставляя быстрее передвигать ногами.

– У него имя есть? – спрашивает Рик торговца.

– Кто его знает. Я не понимаю его язык, – говорит тот. – Но он постоянно говорил слово «мэрл». Может, так его и зовут.

Мэрл? Вполне необычное имя для этих мест. Но все же нужно будет уточнить. Не хотел бы Рик ошибиться, особенно не зная его значение. Он должен быть абсолютно уверен.

Зато когда мужчина оказывается перед ним на коленях, с оттопыренной худой задницей, бесстыдно выставленный напоказ, у Рика вся кровь отливает от лица и устремляется в пах. Он никогда не думал, что желание может накатить так внезапно, всего от одного вида.

Рик принимает в руку баночку с маслом и расширитель, который должен был подготовить тело к вторжению. Внутри все сладко поджимается, и Граймсу приходится сдерживаться, чтобы не прикоснуться. Конечно же, это все его, но вряд ли нежность повлияет так, как нужно было ему.

Рик перехватывает стянутые шнурком руки, приподнимая их вверх, не давая вырваться. Хотя сейчас мужчина и не собирается это сделать, словно не понимает, что же произойдет. Но это и к лучшему. Граймс выливает немного тягучей жидкости на поясницу, смотря, как медленно она стекает вниз, по коже между ягодицами, по яичкам, оседая на камне.

Красивый. Рик едва ощутимо проводит по коже, ощущая необычный жар, исходящий от нее. Он облизывает пересохшие губы, увлажняя их, и прижимает округлую вершину расширителя к анусу, надавливая. Вот тут уже идет реакция. Мужчина сжимается, дергается, пытаясь вырваться, но Рик не дает, удерживая его, проталкивая предмет глубже, внимательно смотря, как растягиваются мышцы, как натягивается розоватая кожица. В ушах шумит, по лбу стекает капелька пота, зависшая на кончике носа. Но Граймс не обращает на нее внимание. Он полностью сконцентрирован на собственной руке, удерживающей расширитель.

– Осторожнее! – напоминает торговец. – Орган может быть не до конца сформирован.

Рик помнит, точнее, старается помнить об этом. Нужно быть осторожным, бережным с его телом, но это слишком сложно. Когда испытываешь настолько дикое желание, просто невозможно сдерживаться. Вот что значило многолетнее воздержание.

Он жадно втягивает носом чужой запах, наполняя им легкие. Странный, непривычный, словно нюхаешь пересушенную землю. Нет, неправильно, Рик не мог бы объяснить это. Слишком он необычен. Но ему нравилось. Рик поворачивает предмет внутри, слегка двигая им, расширяя сильнее, пытаясь облегчить мужчине то, что произойдет дальше.

Наконец-то он отпускает руки, теперь сдавливая в ладони загривок, нажимает, заставляя сильнее прижиматься к камню, тем самым не давая двигаться. Свободной рукой он быстро развязывает завязки штанов, высвобождая свой ноющий от желания член. Рика не смущает посторонний зритель, глубоко на это плевать, а вот тело, что сейчас так доступно и открыто ему, занимает все мысли.

Он направляет себя, прижимается головкой к растянутому анусу, слегка толкаясь внутрь. Горячий, просто невыносимо горячий, как будто расплавляющий его сейчас. Так сложно сдерживать себя, заставить не толкаться сумасшедше внутрь, не повредить только формирующиеся органы, тем самым уничтожив и собственную надежду.

Бедра дрожат от напряжения, желание настолько сильное, что затмевает сознание. Рик замирает, крепко прижимаясь к нему.

– Хороший, восхитительный, – шепчет он на ухо мужчине. – Теперь мой.

Мужчина что-то рычит, вновь дергается, пытаясь вырваться из его рук. Но Рик нажимает сильнее, ведет ладонью по позвоночнику, собирая капельки пота, вставляя глубже. Дыхание со стонами вырывается из приоткрытого рта. Хочется больше, намного больше. Сейчас, когда мужчина так сильно зажимается, стискивая его внутри. Он вновь медленно толкается, пытаясь прочувствовать каждый сантиметр чужого нутра, найти то самое место.

Граймс опускает ладонь на поджимающийся живот, представляя, как совсем скоро там начнет расти новая жизнь, настоящая, лучшая, связанная с его. И он ощущает это – место, где плоть необычно тонка и нежна. Рик толкается туда, опасаясь, что сможет навредить, но в то же время желая поскорее ощутить то нечто, что ему было просто необходимо.

Мужчина неожиданно хрипит, дергается, живот поджимается еще сильнее, как будто пытаясь отпечатать снаружи форму его члена. Пальцы цепляют куртку, дергают ее, царапают. Мужчине, похоже, очень не нравятся его действия. Но без этого Рик никогда не получит того, что хотел.

Головку обнимает нежнейшая плоть, так отличающаяся от того, что обхватывала ствол. Он словно погружается в что-то приятное, невероятное, восхитительное. И терпеть это практически невозможно. Рик вздрагивает, прижимается ближе, сильнее, невыносимо сладко кончая в горячую плоть, занося свое семя туда, где оно и должно быть, окончательно закрепляя свое право.

Граймс на секунду прижимается лицом к чужой спине, тяжело выдыхая, беря себя в руки. Взгляд зацепляется за давно интересующий его ободок на запястье мужчины. Тогда просто не было возможности думать об этом, а сейчас, когда мозги включились снова, он вертит вокруг чужого запястья интересующую его вещицу.

– Она не снимается, – замечает торговец.

– Дай мне одежду, не голым же я его повезу.

Торговец что-то бурчит, явно не желая расставаться с еще одной возможностью заработать, но все же кидает в них сверток со штанами и ботинками. И Рик едва заметно улыбается, разворачивая его. Он чувствовал себя счастливым, наверное, самым счастливым человеком на свете. Однако все меняется, стоит перевернуть мужчину на спину. Внутри все сжимается, когда он видит озлобленное лицо мужчины, готового буквально вцепиться ему в глотку зубами. Снова закрадывается сомнение. Стоит ли… Но теперь уже нет возможности сбежать, он взял на себя ответственность.

***

Дэрил тяжело выдыхает, когда его наконец-то снимают с твари, опуская на мягкую траву. В голове шумит, к горлу подкатывает отвратительная тошнота, ноги трясутся. Впервые он чувствует себя настолько слабым и жалким. И от этого становится только паршивее. Вот он, шанс – сбежать, убраться куда-нибудь, но Диксон даже не может им воспользоваться. Единственное, что он может – смотреть по сторонам, а лучше просто дать телу нормальный отдых, восстановиться, а там уже думать, что делать дальше.