Текст книги "Не оставляй меня одну (СИ)"

Автор книги: Зоя Солнечная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц)

Я бессильно раздирала ему руку ногтями до крови, зло скалясь, и судорожно хрипела, пытаясь дышать, ощущая себя Сциллой, попавшей в круговерть водоворота Харибды. Ответить было нечего, он не солгал ни единым словом, но даже если бы и было что сказать, я бы не смогла, он слишком сильно сдавил мне горло. Влад смотрел мне в глаза долго, пока черные точки удушья не начали застилать все вокруг. Он не может меня убить, я не верю… с другой стороны, столько лет прошло, кто знает, что в нем изменилось.

Мои попытки сопротивления – словно барахтанье котенка, который скалит на тигра молочные зубки, но даже если расстановка сил действительно такова, я не сдамся. Я снова попыталась вогнать ногти в его руку, но сил уже не осталось, черные точки застлали взгляд, мышцы перестали слушаться, и я попрощалась с жизнью. В последнюю секунду хватка на шее ослабла, позволив мне отшатнуться от брата, и я, еле удерживаясь на ногах, зашлась в кашле. Влад отступил и повернулся спиной, сделав от меня медленный шаг, словно все еще решал, не продолжить ли экзекуцию:

– Завтра утром мы уходим. Будь готова.

Я знала это и без него, но сообщить это, отдать приказ, вполне было в его духе.

– Где твой щенок? – так он называл моего призрака.

– Не знаю, – прохрипела я и потерла шею.

– Он ушел за эти годы? – Влад обернулся.

– Я не знаю, повторяю тебе! – хрипота быстро уходила из голоса. – Я принимала сыворотку, которая блокировала мой дар. Но знаешь, ты прав, давно пора его вернуть.

Я вытащила флакончик из-под платья за цепочку и хотела откупорить, но Влад перехватил меня за запястье.

– Ты что делаешь?!

– А на что похоже?! – в тон ему ответила я, возмущенная тем, что он опять лезет в мои дела. – Собираюсь вернуть себе дар.

– Не дури. Ты принимала сыворотку десять лет, Вероника, как ты думаешь, что сейчас с тобой сделает черная кровь?

Он говорил громко, на повышенных тонах, и я в ответ также повысила на него голос, находясь уже на грани истерики:

– Да откуда мне знать?! Я не биолог и не химик, а физик и математик! Это ты мне скажи! – голосом я выделила слово ты.

– Жди здесь, – он выхватил флакончик из моих пальцев и покинул комнату.

Ну конечно, кто бы сомневался, мой братец с замашками собственника не изменился ни капли. Я со злости схватила подушку и швырнула в стену, ожидая от нее столба пыли, но его не было, будто Влад и правда ждал и готовил для меня эту комнату. Я уселась на кровать и закрыла лицо ладонями, наверняка эту ночь поспать он мне не даст, и знать не желаю, что меня ждет.

Дверь снова открылась, впуская Влада, в руках которого были графин с водой, чайная ложка и пустой стакан, а через пальцы на цепочке болтался флакончик. Он прошел мимо меня, поставил все это на комод и налил воду в стакан.

– Иди сюда.

У меня не было сил и желания возражать, поэтому я встала и подошла, брат тем временем капнул черную жидкость в стакан и помешал ложечкой, сообщив:

– Выпьешь на ночь. Этого достаточно. Завтра под моим присмотром увеличим тебе дозу. Если хлебнешь лишнее, оно запросто может тебя убить. Твой организм отвык, и скорее всего, эта вещь для тебя теперь яд, как для обычных людей, – он нацепил флакончик себе на шею.

– Я что, лишена дара навсегда?

– Возможно, – Влад никогда не скрывал правду, какой бы болезненной она ни была.

Я сникла, и было отчего, при таком раскладе я не просто бесполезна, а еще и лишний свидетель для Отдела, поэтому, обреченно вздохнув, я поставила стакан обратно на комод.

– Пей, Вероника, – сказал он тоном, не терпящим возражений. – Я сказал возможно, а не точно.

Мне было всё равно, хотелось лишь чтобы он оставил меня в покое, поэтому я молча выпила, поставила стакан назад и посмотрела на брата, ожидая дальнейших указаний и готовясь к худшему.

– Ложись спать, – он поцеловал меня в лоб и направился к выходу из комнаты. – Возможно, ночью захочешь пить, на первом этаже на кухне полно воды. Если станет плохо, моя дверь соседняя.

После этих слов дверь за ним захлопнулась, а я устало опустилась на кровать. Кажется, на сегодня пронесло, но это лишь вопрос времени. Внезапно голова отказалась связно мыслить, навалилась сильная сонливость, и я откинулась назад на спину прямо так, поперек кровати, как успела сесть, и провалилась в сон, который нахлынул резко, но и так же резко отступил.

Я распахнула глаза, словно не спала, а просто моргнула, и не ощутила ни капли сонливости вкупе с невероятной жаждой. Залпом я выпила половину графина воды, оставленной Владом. За окном на улице в ночи бушевал ураган с ливнем и градом, и я невольно порадовалась, что мы здесь, в доме, а не там, снаружи, в этом мокром и промозглом аду.

Интересно, Анна к нему все-таки пришла? Отдел не стал бы официально требовать таких жертв, но с ней могли договориться без бумаг, и она бы выполнила даже подобное требование, несмотря на мужа. Методы работы Отдела мне прекрасно известны.

Я покинула свою комнату, нашла дверь брата и, подойдя, прислушалась, но ответом была тишина. Если бы дар был при мне, я легко могла бы узнать, сколько людей в комнате и кто спит, а кто нет. Но увы, дар не отзывался. Да и что мне с той капли станется? Ничего. Вот мне и сталось ничего, дар даже не шевелится, а кому я такая нужна? Отдел меня попросту убьет, а даже если нет, мне придется жить и ощущать себя обузой на плечах брата. К черту это унижение, я должна выпить всю порцию, ведь если эта дрянь не прикончила меня однажды, не прикончит и сейчас, и надеюсь, снова месяц ждать не придется. Осталось только достать флакончик, да вот беда, он у Влада, а значит шансы его получить сводятся к нулю. Даже если он спит, то когда я войду в комнату, он проснется, знаю я эту его особенность, так что шанс забрать флакончик, пока он спит, минимален. Придется придумать что-нибудь другое, например, если он меня все еще хочет, я могла бы этим воспользоваться.

Это худший план из всех, какие у меня когда либо были, но других вариантов попросту не было, и я, решившись, тихо приоткрыла дверь. По моим расчетам примерно сейчас он проснется, но виду не подаст. Я вошла, так же тихо прикрыла за собой дверь и окинула комнату взглядом, но быстро потеряла интерес, от моей она ничем не отличалась. Я приблизилась к кровати и посмотрела на размытые в темноте очертания. Накрытый одеялом до пояса, Влад лежал на спине точно такой, каким я его помнила: подтянутый, крепкий, мышцы чуть более крупные, чем я помнила у Михаила, видны, но не избыточно, как у каких-нибудь спортсменов, а ровно так, как мне нравится, и спит без одежды, как всегда. Ну то есть как спит, делает вид, хотя очень натурально, даже дыхание вон какое ровное. На секунду я даже засомневалась в верности своих предположений, и взгляд упал на цепочку, вожделенный флакончик висел у него на шее. Понадеявшись, что еще может быть все обойдется, я аккуратно присела рядом на кровать и медленно потянулась пальцами к его груди. От резкого жеста Влада я вздрогнула, когда он перехватил мое запястье, не давая себя коснуться, и пристально уставился на меня поблескивающими в темноте глазами.

– Зачем ты здесь? – тихо потребовал он ответа.

– Задушить тебя пришла, – не удержалась от шпильки я и потянула руку назад к себе. – Отпусти.

Брат разжал пальцы, и я, наигранно потирая запястье, гордо выпрямила спину. Я всегда любила касаться его, надеюсь, сейчас он подумает о том же, ему наверняка очень хочется верить, что я здесь из-за него, а не из-за флакончика на его шее.

– Она приходила? – задала я животрепещущий вопрос.

Заодно этот вопрос должен был натолкнуть его на предположение, что я, попавшись на горячем, теперь пытаюсь сделать вид, что пришла по делу, а он сам меня якобы нисколечко не интересует.

– Да, – Влад закинул руку под голову, продолжая изучать меня тем своим пристальным взглядом, от которого дрожь пробирает, будто он пытается разглядеть душу.

– И что? Предлагала себя? Все настолько плохо?

– Да.

– Ну и чем все кончилось? Влад, не заставляй меня из тебя слова клещами вытаскивать!

– Мы переспали.

Я бросила на него ревнивый недовольный взгляд и сразу отвела глаза в сторону. Ну а чего я, собственно, ждала? Он не упускает удачные моменты, чтобы затащить в постель очередную женщину.

– Твое выражение лица стоило этой маленькой лжи, Вероника, – Влад ухмыльнулся. – У нас ничего не было. Я прочитал ей отповедь о том, что нельзя быть такой шлюхой, получил пощечину, и на этом она сбежала.

Я кое-как сохранила равнодушное выражение на лице, хотя внутри вся кипела от негодования, как он смеет шутить такими вещами надо мной, но сказала совсем не об этом:

– Будешь работать на Отдел?

– У меня нет выбора, как и у тебя. Однако мы с тобой еще сможем повернуть ситуацию в свою пользу. Всегда есть третий путь.

Пока он говорил, я встала и прошла на середину комнаты, размышляя, как достать вожделенный флакончик.

– Знаешь, я доволен, что ты настолько заревновала, что пришла ко мне с вопросом про…

К концу фразы его голос начал стихать, поглотив имя рыжеволосой, потому что я потянула завязочки на платье, и декольте стало раскрывать взгляду брата все больше и больше. Он замолчал, внимательно глядя, как я расшнуровала корсетную часть платья и провела руками под волосами, рассыпав черные волнистые локоны по плечам. Под неторопливыми движениями пальцев рукава обнажили мои плечи, но оставили грудь все еще прикрытой еле держащимся корсетом. Я знала Влада, моя грудь была для него чем-то крайне важным, интимным, и очень возбуждала, и его пристальный жаждущий взгляд говорил о том, что я ничего о нем не забыла. Я отпустила платье, и оно свалилось к ногам, оставив меня в одних лишь трусиках и туфлях. Я прикрыла грудь руками, словно стеснялась, пошевелила ногами, не наклоняясь и вытащила ступни из туфель.

– Иди сюда, – в голосе брата слышалась хрипотца возбуждения.

Радуясь, что план работает, я старалась не смотреть на флакончик, чтобы не привлекать к нему внимание раньше времени, хотя очень хотелось. Следуя указаниям, как Влад любил, я переступила через платье и подошла к кровати.

– Убери руки, – его взгляд упал на прикрытую грудь.

Я не пошевелилась, намеренно разжигая в нем капельку гнева. Он поднял взгляд и пристально посмотрел прямо в глаза, четко произнеся:

– Убери. Руки.

Я по-прежнему не шевелилась, и тогда он сам резко поднялся, схватил меня за запястье, дернул на себя, развернул в полете и уронил на кровать спиной, навалившись сверху. Это вызвало сильное беспокойство, потому что я совершенно не представляла, как из такого положения забрать у него желаемое, но тут мне улыбнулась удача, потому что флакончик с его шеи очень вовремя стукнул меня по носу.

– Сними, – попросила я и прикусила нижнюю губу в нервном ожидании.

Его мозг явно уже слегка отупел от возбуждения, потому что, не придав моим словам должного значения, брат стащил с себя флакончик и сбросил на пол рядом с кроватью.

– Влад, я помню, что ты любишь, – произнесла я шепотом. – Позволь мне извиниться за то, что бросила тебя здесь одного. Встань.

На его лице скользнула тень удивления, я действительно редко предлагала ему это сама, однако аргумент это извинение сработал, да просто не мог не сработать, я слишком хорошо знала брата, чтобы ошибиться.

– Если думаешь, что одного раза будет достаточно, ты ошибаешься, – в его кажущемся раздраженным голосе звучало урчание довольного кота. – На всю эту ночь ты моя, Вероника. И извиняться будешь еще многие недели после.

Он встал с кровати, ожидая, пока я выполню обещанное. Я буквально стекла с края и осталась сидеть на коленях, взглянула на него снизу вверх, затем, не разрывая зрительного контакта, подняла пальцы, коснулась его достоинства, провела, словно вспоминая.

– Вероника, не тяни, – выдохнул он просьбу-приказ, не отрывая от меня взгляд.

Продолжая смотреть в глаза, я приблизилась к его возбужденному органу губами, при этом свободной рукой успела нашарить цепочку на полу, сдавила ее пальцами. Как только мои губы коснулись его, Влад закрыл глаза в ожидании продолжения, и в этот момент я быстро откупорила флакончик и влила его в себя, а затем сразу шарахнулась в сторону. Услышав звук откупориваемой пробки, Влад моментально распахнул глаза, но из-за ударившего в голову возбуждения среагировать сразу не успел, и лишь увидев мое движение, все понял и рванулся ко мне.

– Ты что творишь?!

Бежать тут было некуда да и незачем, я добилась своего. Будь это обычное зелье, он бы заставил меня это исторгнуть назад, но не черную кровь, она впитывалась в тело сразу, в ней можно было даже купаться или мыть руки, и она все равно проникла бы в тело, процесс необратим, разница лишь в том, что выпить – быстрее. Он обхватил меня, все-таки попытавшуюся сбежать, со спины и прижал к себе, сдавив так сильно, что у меня чуть кости не затрещали.

– Ты совсем рехнулась, Вероника? Сдохнуть решила у меня на руках? Нет уж, дорогая сестричка, не выйдет.

Он бросил меня на кровать, словно большую куклу, распахнул шкаф, вытащил оттуда несколько своих рубашек, взялся за концы и быстрыми движениями скрутил их в жгуты, направляясь ко мне. Я мысленно выругалась, соскочила с кровати и метнулась к двери.

– Стой, иначе я убью тебя, – с ледяным спокойствием произнес он.

Таким тоном он никогда не шутит, и я застыла в паре шагов от двери, скованная страхом, не в силах двинуться.

– Не вздумай сопротивляться, Вероника. Потому что я все равно сделаю с тобой то, что собираюсь, а будешь мешать – тебе же хуже.

Мое сердце трепыхалось испуганной птицей, дышалось с трудом, в висках громко стучала кровь, и я пыталась понять, от испуга это или из-за выпитого флакончика.

– Иди сюда, – приказал он.

Я повернулась, сделала шаг и поняла, что ноги не держат, а в глазах появилась черная пелена, из-за которой в и без того темной комнате я вообще перестала что-либо видеть. Я обессиленно полетела на встречу с полом, но Влад перехватил меня, не дав упасть, и снова бросил на кровать. Сопротивляться я уже не могла, сил не было, а внутри разгорался настоящий огонь. Влад быстро и ловко привязал мои руки к спинке кровати, и уже через несколько секунд я поняла зачем. Кожа, казалось, полыхала огнем, и его источник находился внутри меня, где-то там, в гортани, где успела впитаться черная кровь. Я готова была поддаться инстинктивному желанию разодрать себе лицо и грудь, лишь бы добраться до источника, и только связанные руки не давали мне это сделать. Не озаботившись одеждой, Влад выскочил из комнаты, но я этого не заметила, крича от боли и стремясь порвать путы, совершенно не контролируя себя. Казалось, меня сжигает изнутри, а иссушенная кожа трескается, но я не жалела о своем поступке, ведь если уж идти, то до конца. Я не какое-нибудь слабое ничтожество, я – сама Сцилла! Лучший агент Отдела! И раз уж меня заставляют вернуться, я вернусь в полной свой силе, чего бы мне это ни стоило, вернусь, чтобы отомстить за отнятую мирную жизнь – эти мысли, вся эта злость и решимость, давали мне силы пережить боль.

Влад ворвался обратно в комнату с небольшим бочонком в одной руке и стаканом в другой, и меня обдало приятной, хоть и мокрой, прохладой, когда Влад выплеснул содержимое стакана на меня. Жар самую малость стих, и я, обессиленная, осталась лежать, тихо постанывая сквозь зубы. Брат налил еще воды из бочонка, сел рядом на кровати, подхватил меня под голову и прислонил к губам стакан:

– Пей, – даже не приказ, констатация факта.

Он наклонил стакан, и мне ничего не оставалось, кроме как глотать, если не хочу захлебнуться. Ледяная вода приятной прохладой разлилась по разгоряченному телу, заставляя пламя внутри меня стихать.

– Еще, – выдохнула я.

Влад налил еще стакан, я и его выпила залпом, после чего Влад спокойно встал, вытащил халат из шкафа и накинул его на себя, наконец прикрыв свою наготу. Дверь в комнату начала приоткрываться:

– Что слу… – начал было Кирилл, но договорить не успел.

Влад выпихнул его из комнаты, чтобы тот не увидел почти обнаженную меня, все еще привязанную к кровати, и прикрыл за собой дверь, однако я все равно слышала их приглушенные голоса.

– Полегче, господин Князев. Мы услышали крики вашей сестры и решили, что-то случилось. Хотели помочь.

– Случилось! Вы выдали ей черную кровь, совершенно не озаботившись предупредить о последствиях. Вы уже сделали все, что могли, дальше я разберусь сам. Теперь пошли вон.

– Влад… – позвала я, ощущая, как жар снова поднимается внутри. – Влад!

Встать самой мешали привязанные руки, но даже если бы они были свободны, сил попросту не было. Брат быстро вернулся, закрыл дверь на задвижку, помог мне выпить еще один стакан и только после этого, убедившись, что я не причиню себе вреда, отвязал мои руки.

– А теперь объясни мне, какого черта ты творишь, – в голосе сквозила холодная ярость, он переволновался за меня и сейчас с трудом сдерживал гнев.

– Я не буду слабой, – негромко произнесла я, нахмурившись. – Я справилась с черной кровью один раз, справлюсь и второй. Без дара я никто, и десять лет назад Отдел не оставил бы меня в живых, если бы не знал, что сможет снова мной воспользоваться, ты понимаешь это не хуже меня, ведь ты в том же положении.

Влад вздохнул, а потом неожиданно обнял меня и крепко прижал к себе:

– Ты, несомненно, заслужила наказание за глупость и за предательство, не думай, что я простил, но я не брошу тебя, Вероника, что бы ни случилось, и твой дар не имеет значения. Не совершай больше таких глупостей. Я сказал, что нельзя принимать все сразу, и это значит ровно то, что я сказал. Не смей больше нарушать мои указания, – его голос стал более жестким. – Никогда не смей этого делать. Ты поняла меня?

– Хорошо, – тихо ответила я, успокоенно уткнувшись ему в шею.

– Замечательно. До утра останешься здесь, под моим наблюдением, к этому времени все должно пройти, по крайней мере в такой острой форме. В ближайшие несколько дней будешь сильно хотеть пить, обязательно пей, обычной воды достаточно, и чем холоднее, тем лучше.

Он уложил меня назад на кровать, а сам встал, и бросив свой халат на комод, через плечо окинул меня взглядом. Он раздевался, чтобы спать, и раньше я часто с удовольствием наблюдала за этим процессом, не смогла отказать себе в удовольствии поразглядывать его тело и теперь. А после, поддаваясь давно забытой привычке, повернулась на левый бок, спиной к нему, пока он укладывался. Его тихий довольный выдох сообщил, что ему понравилось, что я сделала это без напоминания. Он прижался к моей спине, как делал всегда после бурной ночи, левую руку пропустил под шею, и я использовала ее как подушку, а ладонь этой руки легла на мою правую грудь. Его правая рука опустилась мне на бедро, легла вдоль него, слегка погладила и успокоилась. Все это было так привычно, что я окунулась в давно забытый уют и защищенность и почти сразу уснула.

Этой ночью я просыпалась еще не один раз, но не от тревоги, просто хотелось пить. В сумме в меня куда-то поместилось три небольших бочонка с водой, и только после этого, уже под утро, я окончательно успокоилась.

Утро началось с того, что мои волосы защекотали мне губы и нос, заставляя проснуться. Я заподозрила виновным в этом сквозняк, и колыхание одеяла подтвердило мою догадку, вот только одно не сходилось: окна и дверь закрыты. И тут меня осенило:

– Михаил? – прошептала я, чтобы не разбудить брата.

В ответ мои волосы снова привычно колыхнулись, вызвав у меня бурю восторга. Поняв, что я проснулась, он будто с ума сошел от радости: подбросил одеяло, потряс занавесками, разбросал одежду, валявшуюся на полу. Я не стала сдерживать улыбку, радуясь тому, что мой любимый Михаил все еще со мной и за прошедшие годы не бросил меня. Рука Влада на моем бедре пошевелилась, напомнив, что я сплю с братом в одной кровати и моментально вытащив меня из счастливого дурмана.

– Доброе утро, – негромко сказал он и крепче прижал меня к себе. – Вижу, твой щенок тоже здесь.

– Да, он здесь, – а раз он здесь, то и дар вернулся, хоть одна хорошая новость. – Пора вставать.

Я попыталась выскользнуть из его рук, чтобы спастись бегством, но он лишь крепче сдавил объятия, словно разгадал мои мысли.

– Ты не закончила то, зачем пришла вчера, Вероника, – его голос стал тише и более угрожающим. – Да и твой щенок должен лишний раз понять, кому ты принадлежишь, чтобы не зарывался.

Я замерла не дыша. Сердце опять взметнулось к горлу, и я решилась на попытку уговорить брата хотя бы повременить со своими намерениями, пусть даже обычно это бывало бесполезно:

– Влад, уже утро, пора уезжать. Да и мои стоны могут услышать.

Он, будто не услышал, правой рукой скользнул от бедра к груди, провел по плечу и всей моей правой руке. Перехватив за запястье, потянул меня на себя, левой рукой вцепившись в мою правую грудь, словно проверяя, на месте ли она, а затем вытащил из-под меня левую руку.

– Влад, не надо!

Я испуганно шарахнулась от него по кровати, чуть не упав с края, но он все еще крепко держал запястье, не позволив мне свалиться. Проигнорировав все мои действия, он подтянул за запястье меня к себе поближе и быстро привязал руку вчерашней веревкой из рубашки к грядушке кровати.

– Ты вчера меня очень расстроила, – сообщил он и перехватил мое второе запястье. – Ты меня обманула, Вероника. Так делать нельзя. Ты, видимо, забыла об этом, ну так я напомню.

Он привязал и второе мое запястье к другой части грядушки, разведя руки в стороны.

– Влад, ну перестань, – почти захныкала я, беспомощно и бесполезно потянув руки на себя, проверяя прочность пут, хотя и так осознавала тщетность своих действий.

Одеяло на кровати взлетело в воздух и накрыло Влада с головой, призрак пытался за меня вступиться, и я была ему благодарна.

– Успокой своего щенка, иначе его успокою я! – прорычал брат, сбросив с себя одеяло.

Это было опасно. Влад умел управлять не только мертвецами, но и духами, и даже мог изгнать Михаила при большом желании. Впрочем, он вряд ли когда-нибудь это сделает, небольшая доля ревности его лишь возбуждала, а за серьезного противника Влад его не считал. Вот только если он перевозбудится, достанется мне. В обычной ситуации я бы приказала призраку утихнуть, но сейчас мои руки были связаны, и это отнюдь не способствовало чувствовать себя хозяйкой положения. Я беспомощна и полностью в руках Влада, и он будет делать со мной все, что захочет, так всегда было и будет. Я помнила все до мельчайших деталей, как бы сильно мне ни хотелось это забыть.

Для всех я всегда была лучшим агентом Отдела, опаснейшей Сциллой, которая читает мысли и управляет сознанием. Но наедине с Владом я превращалась в беспомощную отданную ему на растерзание жертву, Сциллу попавшую в пасть Харибды. Все эти воспоминания заставляли меня ощущать себя слабой, и я могла лишь просить, но ни в коем случае не приказывать, даже своему призраку.

– Михаил, – жалобно простонала я. – Не надо, пожалуйста. Отвечать за твои действия буду я, не подставляй меня, умоляю. Просто смирись, как всегда.

Секунду стояла тишина, а затем где-то в шкафу с одеждой треснуло зеркало, что выражало его недовольное согласие.

– Умница, – пальцы Влада прогулялись мне по щеке, скользнули на шею.

– Влад…

Я хотела попросить его остановиться, но замолчала, потому что его ладонь легла на горло, а пальцы обхватили шею крепко, но аккуратно, не причиняя боли и не мешая дышать. Я шевельнула руками и путы натянулись, напоминая о себе, не давая возможности дотронуться до брата. Снова, непрошенные, полезли в голову воспоминания.

В первые такие разы я шипела на него, как бешеная кошка, извивалась змеей, чтобы не дать себя привязать, но каждый раз он преодолевал мое сопротивление и все равно делал это. Надо отдать ему должное, Влад не причинял боли, он всегда ломал мое сопротивление иначе: пока я не успокоюсь, крепко держал меня, скручивал руки, прижимал к полу, стене или кровати в зависимости от того, где я начинала вырываться. В попытках освободиться я могла причинить себе боль сама, но он не делал этого никогда. Если же я начинала сопротивление, когда все уже началось, когда он был внутри, Влад хватал меня за шею и сжимал ее сильнее с каждой моей попыткой дернуться. Не знаю, в какой момент это случилось, но однажды я поняла, как сильно это меня возбуждает. Мое сопротивление стало ломаться о мои же желания, и он явно помнил это.

Его ладонь лежала на моей шее, чуть сдавливая, и я прикрыла глаза, разрешая воспоминаниям вернуться, позволяя дрожи возбуждения пробежаться по телу. Я уже и забыла, каково это, когда во время секса столько эмоций. Губы опустились мне на грудь, и одного прикосновения хватило, чтобы я издала тихий протяжный стон. Мой муж Николай боялся меня, казался слабым и хрупким, и при желании я запросто могла его раздавить даже без дара, но Влад другой. Он сам – несокрушимая скала, прячущая внутри ураган, он – притихший водоворот, Харибда, который может раскрыть пасть и поглотить меня в любой момент. Влад брал от меня все, что хотел, и давал то, что хотела я.

Мой стон что-то пробудил в нем, тоже всколыхнул какие-то воспоминания, потому что я ощутила очень яркую полыхнувшую во все стороны эмоцию его возбуждения. О да! Секс без ощущения возбуждения партнера пресный, как еда без соли, и это всколыхнуло воспоминания уже во мне. От избытка эмоций я не могла спокойно лежать, то выгинаясь и подставляя ему живот и грудь, то сдавливая руки в кулаки и натягивая путы, то шевеля сдвинутыми коленями, словно я могла удовлетворить таким образом сама себя. Хотелось кусаться, рвать и метать, между ног давно ныло, а он все медлил, лаская лишь грудь, которую он так любил.

– Вла-а-ад, – протянула я на выдохе долгим возбужденным стоном. – Возьми меня. Я не могу больше ждать.

Он словно не услышал, неторопливо опуская поцелуи по животу. Ладонь оставила мою шею, а пальцы скользнули по груди и направились к бедрам. Слишком медленно, слишком нежно, я не хочу так сейчас, хочу по-другому, хочу как обычно. Для этого нужно его завести так, чтобы он не справился сам со своими желаниями, и я знала несколько таких способов.

– Влад, пожалуйста, я сделаю все, что захочешь. Я готова прямо сейчас пройти вот так по дому за водой, а ведь все эти прихвостни Отдела наверняка там, снаружи. И они увидят меня. Я сделаю это, если скажешь, только не тяни. Я хочу тебя.

Его эмоции поменялись, будто переключились в другой режим. Он выдохнул сквозь зубы и схватил меня за бедра так, что кажется, там теперь останутся синяки.

– Ты моя! – грубо рыкнул он и рванул за бедра, насаживая меня на себя, так что руки оказались вытянуты до упора веревок.

Мне захотелось смеяться от злорадства, но из груди вырвался стон. Влад все так же легко управляем, как всегда, а ведь я за эти годы почти забыла об этом. Секс с мужем был совсем другим, я отвыкла от размеров брата, но была так возбуждена, что боль не мешала, а наоборот, перерастала в какое-то особое наслаждение, которое сводило меня с ума.

– Слишком сильно, – выдохнула я, прекрасно зная, чем это кончится. – Слабее.

Но Влад не послушал, чего я и добивалась, он поступил наоборот, вонзившись глубже, доведя меня до невольных слез, но и добавив изрядную долю возбуждения, даже если не учитывать, как всколыхнулись при этом лично его эмоции. О да, это был тот самый Влад, которого я помнила, знала и хотела, и это осознание отдавалось внутри меня волной возбуждения, которое нарастало невероятно быстро. Влад начал двигаться, но ему не пришлось делать это долго, со стоном я задрожала от сильнейшего оргазма за последние десять лет. И вместе с этим Влад вонзился в меня так глубоко, как только смог, снова доведя до слез, и я то ли стонала, то ли кричала, извиваясь и выгибаясь, пытаясь отодвинуться от него, избавиться от избытка ощущений, но руки были связаны и вытянуты, а бедра сдавливал он, чтобы я не могла никуда деться, вынуждая меня пройти все это до конца, ощутить все сполна. И я услышала, как он сам тихо выдохнул стон, не выдерживая и кончая вместе со мной, отчего меня накрыло новой волной эмоций, которая просто унесла сознание. Наши эмоции и чувства схлестнулись, вошли в резонанс, врезались мне в разум, заставляя вспомнить почти забытое ощущение, когда кажется, что вот-вот потеряешь сознание и слышишь свой же стон, словно чужой, а тело не подчиняется, двигаясь само по себе в агонии удовольствия.

Не знаю, сколько времени это длилось, но я наконец устало обмякла и лежала, восстанавливая дыхание, мысли возвращались медленно и неторопливо. Я выпустила все напряжение и сейчас ощущала себя совершенно опустошенной и невероятно счастливой и отдохнувшей, мне просто было хорошо.

Как он избавил меня от пут, я не заметила, но сейчас руки уже были свободны. Влад навис сверху, пристально глядя мне в глаза. Левой рукой он опирался на кровать, а правой ладонью накрывал мою левую грудь:

– Вероника, ты моя. И не смей забывать об этом, – тихо сказал он, сдавив грудь пальцами, словно подтверждал этим свои слова.

Я замерла, глядя в его глаза, и ощутила себя неуютно. Все, что только что было, это неправильно. И я отвела взгляд в сторону, отвернулась. Влад пристально смотрел на меня еще несколько секунд, а затем отпустил и выпрямился, бросив мне:

– Иди собирайся. Хочу покинуть это проклятое место как можно скорее.