Текст книги "Кольцо Атлантиды"
Автор книги: Жюльетта Бенцони
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)
– А что мне еще было делать? Адальберу мальчик приносит записку, он ее читает с выражением очевидного счастья на лице и бежит за посыльным, обронив на ходу, что вернется поздно...
– Ну и что?
– В этой стране есть только одно живое существо, способное заставить его лучиться от радости, читая ее письма, и это существо – мадемуазель Хайюн! Вследствие чего я мчусь к вышеупомянутой мадемуазель, чтобы спросить, не может ли она меня просветить на этот счет. А она не только не видела Адальбера, но даже и не приглашала его к себе. Где, по-вашему, его искать в таких обстоятельствах?
– Успокойся. Знаю, я была не права и терпеть не могу быть неправой, но я просто из себя выхожу, когда вижу тебя в таком состоянии! А ты действительно считаешь, что этому созданию хоть в чем-то можно доверять?
– Когда она, например, рассказывала, почему осталась работать с Дакуортом, это выглядело вполне правдиво.
– Но она так и не сказала вам, нашла она или нет тот папирус и что было написано в нем, – вступила в разговор до сих пор молчавшая План-Крепен. – Одному дьяволу ведомо, писала она эту записку или нет. Но Адальбер в нее поверил – вот в чем беда! Надо было бы хорошенько обыскать весь их старый дом, но это нелегко! Средневековая дверь и единственное, к тому же узкое оконце – негусто! Может быть, можно пробраться туда через террасу?
– Анжелина, вы видели, какие высокие там стены? Согласен, вы можете на них вскарабкаться, как белка, и сам я тоже еще пока не рассыпаюсь, но нам понадобится, во-первых, скоба, во-вторых, прочная веревка...
– Не хотите ли вы оба спуститься с небес на землю и вспомнить, где мы находимся? Веревка еще туда-сюда, но где вы собираетесь добывать скобу? Не в сувенирных ли лавках? Предположим даже, что вы как-то туда взберетесь, но что будет, если окажется, что в доме полно людей? Ведь это не облегчит вам задачу. Такого рода авантюризм должен подкрепляться хорошими тылами, а мы здесь на краю света. От местных властей проку никакого. И, к сожалению, ни один из вас не обладает талантом Адальбера отворять наглухо запертые двери.
– А что, если воспользоваться помощью полковника Сэржента? – предложил Альдо. – Он горит желанием пойти по стопам своего деверя, и вдобавок ко всему он англичанин, а это имеет свои преимущества. Опять же не забывайте, что господин Лассаль всех тут знает. Кстати, ничего, что я пригласил его на ужин?
– Самое время об этом спросить! – вздохнула маркиза. – Может быть, удастся из него что-нибудь вытянуть... и время скоротаем. Хочется надеяться, что он нас не вспомнит.
– Нет смысла питать иллюзии, – заметила Мари-Анжелин. – Мы незабываемы. Но, возможно, будет небезынтересно увидеться с ним.– Она права, тетушка Амели, вы потрясающе выглядите, – искренне восхитился Альдо, обратив внимание на жемчужно-серое шелковое платье, с изяществом подчеркивавшее ее все еще тонкий, несмотря на годы, силуэт. На сером фоне поблескивали колье, похожее на ошейник, браслеты и целые гирлянды бриллиантов. – Не уверен, что было разумно тащить такие великолепные украшения в «дебри» пустыни.
– Ну, удивил, мой мальчик, а еще эксперт! Может быть, ты стал плохо видеть? Это же бижутерия! Оригиналы лежат под замком в Париже.
– Ну, хорошо, успокоили. Ладно, пойдемте вниз!
– Еще минуту! – попросила Мари-Анжелин. – Сейчас, хоть и прошел первый шок от исчезновения Адальбера, мы по-прежнему будем в основном говорить о нем. А я хотела бы умолчать об одной посетившей меня мысли: мы располагаем единственным следом, который может привести к нашему другу. Этот след – мальчик, который принес письмо. С него и надо начинать.
– Не понимаю, зачем скрывать это от Лассаля. Мы с ним уже говорили на эту тему.
– И каково его мнение?
– Что это будет так же легко, как найти песчинку в пустыне.
– Неужели?
Больше Мари-Анжелин не произнесла ни слова. Да и времени не оставалось. В гостиной для приглашенных их уже ждал Анри Лассаль, затянутый в безукоризненный смокинг такой же белизны, как и его седые волосы. Заметив Морозини под руку со старшей из дам, он поклонился и в тот же миг узнал обеих. И покраснел.
– Ну вот! – зашипела План-Крепен. – Говорила же, мы незабываемы! Мы врезались ему в память навсегда!
Но пожилой господин решил сыграть в открытую, причем не без изящества, поскольку первым затронул больную тему:
– Боюсь, дорогой Альдо, что вы сослужили своей тетушке плохую службу, пригласив меня на ужин в ее обществе. Мы видимся не впервые, и боюсь, что я оставил о себе не слишком лестное впечатление. Но как можно было себе представить, что маркиза де Соммьер, о которой я слышал столько хорошего от Адальбера, станет моей счастливой соперницей в Монте-Карло? Я смущен, мадам.
– Полно, не смущайтесь. Казино имеют печальное обыкновение выводить игроков из себя и заставлять их реагировать совершенно необычным для них образом. Говорят, подобный же феномен происходит при управлении автомобилем... Так что, сударь, давайте обо всем забудем! Мы собрались здесь благодаря нашему дорогому Адальберу. Добро пожаловать! – приветствовала она Лассаля, с улыбкой протягивая руку для поцелуя. Тот склонился над ее рукой.
– Ну что за очаровательный обмен любезностями! – снова прошипела неисправимая Мари-Анжелин. – Как будто на приеме во Французской академии! Ох!
Альдо ухитрился тихонько подтолкнуть ее локтем в бок, но эта проделка осталась незамеченной: коль скоро мир был восстановлен, все они вместе прошли в зал ресторана, где метрдотель уже ждал их, чтобы провести к круглому столу, украшенному розовыми гвоздиками. В первые минуты все изучали меню, а Альдо переговаривался с сомелье, но очень скоро они приблизились к сути своего собрания, ведь каждый из них слишком беспокоился, чтобы терять время на ритуальные банальности светской болтовни.
– Мой племянник, должно быть, уже рассказал вам о своем визите к этой барышне Хайюн. А что вы сами, господин Лассаль, о ней думаете? – начала разговор маркиза. – Я-то ее никогда не видела и мнения составить не могу.
– Она исключительно хороша собой: представьте себе Нефертити с глазами северной принцессы, такие светлые озера удивительной голубизны, что кажутся почти что прозрачными. Но на самом деле глаза ее непроницаемы, хотя я и не уверен в истинности своего суждения. Я увидел ее впервые лишь на похоронах Ибрагим-бея. Но ту записку, которую получил Адальбер, могла написать только она. Я знаю его с детства, и видели бы вы, как во время чтения менялось его лицо! Он сразу же ушел.
– Я забыл спросить у вас об одной вещи...
– О чем же?
– Этот таинственный мальчик, который передал записку, он приехал на чем-нибудь или Адальбер попросил у вас машину? Старый замок ведь далеко...
– Да, действительно... Я как-то об этом не подумал. Мальчик пришел пешком, и Адальбер просто последовал за ним.
– Тогда у нас есть две версии: либо какая-то машина ждала его неподалеку, либо ему назначили свидание в городе или где-то поблизости... А вам известно, где находится дом принцессы Шакияр?
– На острове Элефантина, но дом ей не принадлежит. Это семейное имущество, а собственник – ее брат. Дом – колыбель клана Ассуари, которые считали себя потомками правителей острова, чьи гробницы находятся на левом берегу Нила. Вы считаете, она могла ждать его там?
– Это кажется мне самым вероятным. С другой стороны, можно предположить, что Салима сказала правду и никакого письма не писала...
– Ну уж в это я никогда не поверю! – сухо оборвала его Мари-Анжелин. – Если он в течение нескольких месяцев бок о бок работал с этой девушкой, странно было бы не узнать ее почерк! И в самом деле, почему бы ей не написать что-нибудь Адальберу в угоду своим, судя по всему, дорогим друзьям? Она уже один раз предала нашего друга, предала бы и во второй. Тяжело сделать только первый шаг, а этот Али Ассуари, насколько нам известно, не только глава семьи, но еще и главарь банды, из-за которой у вас начались все эти неприятности.
– Вы думаете, что Адальбера могут держать в замке Ибрагим-бея? – переспросил Альдо.
– Такое можно предположить с большой долей вероятности, тем более что Шакияр как будто «официально» поселилась в «Замке у реки», чтобы поддержать в горе прекрасную Салиму, а той было нетрудно изобразить оскорбленную невинность, когда вы намекнули, что Адальбер может находиться у нее.
– А как выглядит дом принца на острове?
– О, это настоящий маленький дворец с великолепными садами. Но туда нелегко проникнуть, если у вас мелькнула такая мысль, – предупредил Лассаль, перехватив взгляд, которым обменялись Альдо с Мари-Анжелин, – его наверняка слишком хорошо охраняют.
– Будь с нами Адальбер, мы бы без колебаний предприняли туда вылазку, но без него у меня как будто сил стало наполовину меньше, – вздохнул Альдо, знаком показывая официанту, чтобы тот наполнил бокалы. – Кроме всего прочего, у нас нет никакой уверенности в том, что его прячут именно там. Мы бродим на ощупь в потемках!
– Главное, будем надеяться, что он еще жив, – вздохнула госпожа де Соммьер. – Мне не нравится история о похищении, которая не имеет продолжения. Обычно когда кого-нибудь берут в заложники, так для того, чтобы взамен получить выкуп. А в этом случае, насколько мне известно, никто ни у кого ничего не требовал. Разве что господин Лассаль получил письмо и не решается о нем рассказать, потому что, например, в письме его призвали к молчанию.
– Увы, нет! Я не получал никакого письма. К тому же обычно похитители требуют, чтобы не ставили в известность полицию. Но не семью. Что до пресловутой полиции, зная, какой она пользуется репутацией, я не представляю себе, кто мог бы ее испугаться. И тем не менее у меня есть твердая уверенность в том, что нельзя терять надежду. Возможно, вскоре мы что-то узнаем. Похитители не всегда торопятся. Все зависит от того, что именно они хотят получить.
Ужин закончился в атмосфере подавленности. Все понимали, что время уходило, и, несмотря на оптимистические прогнозы господина Лассаля, молчание, сопутствующее исчезновению Адальбера, становилось все более тягостным. Даже если все они дружно отвергали мысль о том, что с ним могло произойти несчастье.
После ужина они распрощались, договорившись о том, что если кто-то что-то узнает, то безотлагательно поделится информацией с остальными. Тетушка Амели сказала, что немного устала, и дамы поднялись к себе, в то время как Альдо пошел в бар выпить вторую чашечку кофе. Он обнаружил там полковника Сэржента со своей вечерней порцией виски. Тот сделал Альдо знак подойти.
– Ну что? Есть какие-нибудь новости? Морозини удивленно взглянул на него:
– Что вы имеете в виду?
– Ну, вашего друга-археолога! Его же похитили? Ошеломленный, Альдо даже и не подумал отпираться и удивленно спросил:
– Откуда вам это известно?
– Это же элементарно! Подождете минутку?
Он сходил к стойке из красного дерева с блестящими бронзовыми накладками и вернулся в сопровождении молодого человека, длинного, как жердь, и рыжего, как морковка. Альдо сразу же узнал его, но полковник все-таки решил представить:
– Перед вами почтенный Фредди Дакуорт, которого мы с вами уже встречали при обстоятельствах, скажем, из ряда вон... Если вы не знали, кто вас спас, Дакуорт, то прошу любить и жаловать: князь Морозини.
– Я очень рад! – проговорил молодой человек и протянул для рукопожатия руку, широкую, как стиральная доска. – Спасибо, что меня представили, полковник Сэржент. Я уже давно хочу подходить и покорно поблагодарить, только не решаюсь...
– То, что мы с полковником сделали, не заслуживает такой благодарности. Это было естественно. Но почему вы не решались? Я внушаю вам страх?
– Нет, но вы нечасто оставались одинокий. Господин Пеликорн был с вами, а у меня не было желания пожи... потрясать его руку. У меня тоже есть горд... свое уважение... но другой ночью я думал, я видел...
– Да говорите вы по-английски, старина! – посоветовал молодому человеку Сэржент. – Так будет понятнее. Наш друг прекрасно владеет английским!
– О, спасибо! Так вот, три дня назад поздно вечером я прогуливался вон там, – он неясно очертил рукой северную часть города, – и вдруг увидел вашего друга. Он бежал за каким-то мальчиком к машине с потушенными фарами, которая была припаркована в темном месте. Он сел в машину. В это время я услышал, как он закричал, а машина развернулась и поехала к Нилу. А мальчик пошел обратно, откуда пришел.
– А как он был одет, этот мальчик?
– Во что-то темное, если мне не изменяет память, и что-то у него было на голове. Все это произошло очень быстро.
– А машина поехала вниз к реке?
– Да! Но я не знаю, куда она направилась потом.
– Уже и это чрезвычайно важно... но почему вы не сказали об этом полковнику раньше?
Дакуорт пару раз смущенно шмыгнул носом, помолчал и, наконец, сознался, что ему было приятно видеть, что у его врага тоже неприятности. Ведь он еще прекрасно помнил, как его лупил Адальбер, но увидев, что Альдо переехал в отель в одиночестве и не особенно веселился, он подумал-подумал и, поскольку был не злопамятен, в конце концов открылся соотечественнику.
– Даже не знаю, как вас благодарить, – сказал Морозини. – Когда я отыщу своего друга, он обязательно перед вами извинится. Даже учитывая то, что вы сыграли с ним просто «убойную» шутку. – Он произнес это слово по-французски, и Фредди на нем споткнулся:
– «Убойную»? Вы хотите сказать, что я достоин того, чтобы меня убили?
– Нет, что вы, просто существует такое выражение. На самом деле я хотел сказать, что вы не играли в открытую. Кстати, я как раз хотел спросить вас: зачем вы это делаете?
– Что делаю?
– Добываете концессии на чужие раскопки? Ведь вы же сами египтолог, черт возьми! Неужели нельзя проводить исследования самостоятельно?
Фредди с покаянным видом покачал головой:
– Нельзя! Я обучался археологии, но меня подводит интуиция. К тому же я так ленив! Рыть землю, перетаскивать тонны камней и втискиваться в дыры чуть побольше лисьей норы так утомительно! Да и спина у меня болит!
– Зачем же вы тогда занялись археологией? Неужели нельзя было выбрать другую профессию?
– Нельзя. Таково было желание дядюшки.
– Вашего дяди? Лорда Риббльсдейла?
– Вы его знаете?
– Нет. Зато слишком хорошо знаю вашу тетушку Аву.
Веснушчатое лицо англичанина расплылось в умиротворенной улыбке.
– Ну, раз так, то мне ничего не надо и объяснять!
– И все-таки объясните хотя бы что-нибудь. Ведь не для того же, чтобы ему доставить удовольствие, вы остановили свой жизненный выбор на кирке и лопате? Я знаю, что ваша тетушка буквально помешана на поисках драгоценностей, но египетские сокровища, насколько мне известно, ее не привлекают.
– Похоже, вы действительно прекрасно ее знаете. Тогда вы поймете: я хотел досадить ее дочке, которая...
Альдо расхохотался:
– Не продолжайте, я все понял! Достаточно хоть раз увидеть ее дочь, Алису Астор! Она строит из себя возрожденную Нефертити или, по меньшей мере, одну из приближенных к ней особ! Надо бы вам побеседовать о ней с моим другом Адальбером, когда мы заполучим его обратно. Вам будет о чем поговорить! А пока спасибо вам от его имени.
– О, не стоит... не мог бы я еще чем-нибудь помочь?
Похоже, он был преисполнен добродетельного стремления хоть как-то угодить Морозини, но Альдо придерживался принципа, что не следует злоупотреблять добрыми намерениями других людей. В данный момент его занимала новая проблема: как забраться в поместье принцев Ассуари? И причем тайно, чтобы никто ни о чем не догадался! Углубившись в свои мысли, он не отрывал глаз от пустой кофейной чашки, совершенно забыв о полковнике Сэрженте. Но тот, после недолгого отсутствия, вернулся с двумя стаканами виски, один из которых поставил прямо под носом у Альдо. Тот машинально поблагодарил полковника.
– Ставлю пенни, что вас одолевают тревожные мысли! – заулыбался он. – Такое впечатление, что вы витаете где-то далеко, дорогой князь?
– Не так уж далеко. Спасибо за виски! – ответил Альдо и тут же взялся за стакан.
– Я бы даже сказал: гораздо ближе, чем вам бы хотелось! Эта машина, которая поехала к Нилу с господином Видаль-Пеликорном, не укладывается в вашу версию? Вы считали, что похитителей послала прекрасная девушка? Это могло бы внести приятную ноту для господина Видаль-Пеликорна. Но, может быть, у нее есть дом на берегу?
– Дома нет, но зато есть друзья. Вот я и думаю: а так ли они порядочны, как ей хочется мне это продемонстрировать?
– Если вы намекаете на принцессу Шакияр, то от меня в ответ услышите определенное «нет»! Не то чтобы она была зловредной, просто слишком робеет перед братом Али Ассуари, и тому без труда удается заставлять ее плясать под свою дудку!
– Откуда вы так хорошо ее знаете? Полковник махнул рукой:
– Когда-то я служил при военном губернаторе в Каире. Шакияр – красавица, этого не отнимешь, и закатывала дивные пиры!
Альдо не сумел сдержать приступ смеха, и Сэржент удивился:
– Разве я сказал что-то смешное?
– Прошу прощения, но я вот подумал: а есть ли в мире место, где вы еще не служили? Я даже не представлял себе, что индийская армия так мобильна!
Полковник принял это с юмором:
– Она-то нет, но вот я – другое дело! Когда так долго служишь, поневоле приобретаешь вкус к путешествиям. И едешь туда, куда пошлет империя... в соответствии с твоими заслугами...
– Отсюда и ваше знание языков?
– О, это просто мое увлечение! Обожаю изучать языки далеких стран! Вот, например, выучил китайский... хотя ни разу ноги моей в Китае не было!
– Молодчина! Но вернемся к семье Ассуари. Что вы о них знаете?
– Об Али? Он сановный вельможа средневекового толка. Это значит, способный на все, в том числе и на любую подлость. Но если вы хотели узнать, где находится их дом на острове Элефантина, то я могу провести вас туда. Хотите, завтра?
Удивить Морозини было нелегко. Но старому вояке это удалось. Он только спросил:
– Вы мысли тоже читаете?
– Ни в коем случае, и по руке гадать не могу. Но только... – моя жена вам это подтвердит – ...мне скучно. И потому я интересуюсь людьми, с которыми меня сводит судьба. К тому же, как выяснилось, вы с вашим другом чертовски интересные люди! Вот так-то, дорогой князь!
Альдо мог бы отделаться ответным комплиментом, но он только решительно пожал протянутую ему руку.
– Согласен на завтра! При одном условии: раз лошадей не будет, вы не заставите меня добираться туда вплавь?
Он думал пошутить, но полковник, став серьезным, как Папа Римский, проговорил:
– Посмотрим по обстоятельствам, хотя исключать этого нельзя.
Сказать, что поместье было импозантным, значило бы ничего не сказать. На самом деле оно было красивейшим на острове. Маленький дворец, немного напоминавший Альгамбру в Гренаде, располагался на самом краю северной точки Элефантины и утопал в зелени. Он находился на одном уровне с островом Китченер [58]58
Почти что на месте ужасного отеля Оберуа. (Прим. автора)
[Закрыть], куда можно было к тому же добраться на частном пароме, ходившем от острова к городской набережной и обратно. На нем и приплыли на остров полковник Сэржент с Альдо. Они сразу же двинулись вдоль стен, огораживающих поместье. Никто им не препятствовал, и им показалось, что физически проникнуть внутрь не составляло вообще никакого труда. Да только все равно без разрешения хозяев было не обойтись: выяснилось, что во дворе было полно слуг в бело-красных одеяниях.
– Если Адальбер там, то его охраняют лучше, чем Английский банк! – вздохнул Морозини. – Не сомневаюсь, что по ночам эти слуги спят повсюду, как принято в этой стране.
– Некоторые приходят из нубийской деревушки, которая находится неподалеку, на южной стороне. Но и в доме, должно быть, их остается целый полк. Бывший деверь короля всегда стремился показать свою значимость, хотя бы внешне, потому что, как я думаю, их состояние не соответствует апломбу. Он любит играть по-крупному, но втихомолку поговаривают о его значительных проигрышах. Что, впрочем, вовсе не мешает ему ни в грош не ставить губернатора.
– Он что, считает себя вне закона?
– Именно так! Я же говорил вам, это разбойник, и если он захватил вашего друга, а все факты подтверждают именно это, то он ни за что не отпустит его без торга.
– Почему же тогда у нас никто до сих пор не потребовал выкуп?
– Если позволите употребить рыбацкий термин, то скажу, что он хочет уморить рыбу.
– Рыба – это я?
– Мне казалось, что после истории с жемчугами вы в этом уже не сомневаетесь. Вот что значит мировая известность!
Альдо немного помолчал, а потом спросил:
– Зачем вы меня сюда привезли?
– Чтобы вы сами убедились в масштабах задачи. Если бы я просто рассказал вам, вы бы мне не поверили.
– Возможно, не поверил бы... На самом деле я уж и не знаю, что теперь делать...
Князь думал еще и о том, как это любезному полковнику 17-го полка гуркхов в отставке, которого он считал обычным туристом, удается владеть таким количеством информации, но предусмотрительно предпочел промолчать. Правда, по словам его супруги, от зятя Гордона Уоррена можно было ожидать чего угодно.
– Ясно одно, – сказал он вслух, – я хочу отыскать Видаль-Пеликорна, не дожидаясь его смерти. Что бы вы мне посоветовали?
– Подождать! Я знаю, что это раздражает, в особенности когда ждешь вдали от привычных мест, но наверняка наступит день, когда похититель объявит о своих требованиях. И действовать нужно будет только в этот момент!
– В одиночку идти против бандита, который, используя свое положение, может задействовать все ресурсы этой страны? – с горечью проговорил Альдо.
– А обо мне вы забыли? Кроме того, скажу вам следующее: Ассуари презирает губернатора Махмуд-пашу, но тот в свою очередь его ненавидит. Он, конечно, не светило, но я почти уверен, что если обратиться к нему и объяснить, в чем дело, то он мог бы счесть это... очень забавным и воспринять как возможность заодно избавиться от своего врага! А этот человек ужасно любит развлечения!
Альдо поразило это невольно вырвавшееся «обо мне вы забыли?».
– У Англии ведь здесь очень сильное влияние, не так ли?
– Она могла бы стать всемогущей, если бы не наводила в Египте свои порядки. Ведь здесь множество встречных течений, иногда даже скрытых, и от этого они особенно опасны.
– А на вас хоть немного распространяется это могущество?
Лицо полковника, обожженное солнцем Индии, теперь приобрело красновато-кирпичный оттенок:
– На меня? Я всего лишь старый отставной солдат, который еще не утратил вкуса к путешествиям. Мы с женой всегда хоть один зимний месяц проводим здесь, в Египте. Клементина без ума от Асуана, а у меня нет причин отказывать ей в удовольствии бывать в этих местах. Со временем мы тут со всеми перезнакомились, в том числе завязали отношения и с Махмуд-пашой.
«Как бы не так», – непочтительно подумал Морозини, все более и более удивляясь этому, буквально свалившемуся с неба, ценному и всезнающему компаньону, который оказался просто незаменимым в сложившейся ситуации. Тот тем временем подал голос:
– Что бы вы сделали, если бы находились на родной земле, а не в подвешенном состоянии бог знает где?
– Организовал бы вылазку в стан врага, – тут же ответил Альдо, не без тоски вспомнив Теобальда и Ромуальда, двух исключительно полезных близнецов, находившихся на службе у Адальбера. – Нет ничего лучше слуги, обученного должным образом. Но в этих краях, сдается мне, некому поручить столь деликатное дело. Разве что...
– О ком вы подумали?
– Ну разумеется, о господине Лассале! Он здесь давно и отлично знает всех и вся...
– Я с вами не соглашусь! Он европеец, как и мы с вами, и поэтому, как все прочие европейцы, не может быть уверен в своих слугах на все сто! Придется подкупать кого-нибудь из челяди Ассуари. Но ведь он тоже не брал на службу кого попало! Здесь неподалеку, в нубийской деревушке, новых кандидатов на службу хоть пруд пруди!
– Впору отчаяться! – вздохнул Альдо. – Дорого бы я дал, чтобы узнать, что на самом деле происходит за стенами его дома. Интуиция подсказывает мне, что Видаль-Пеликорн где-то неподалеку. Но как убедиться в этом? О, это бездействие меня убьет!
– Экие же вы, право, латиняне, лирики! Лучше думать о том, что безвыходных положений не бывает. Просто нужно найти правильное решение. А для этого надо еще подумать.
Вернувшись в отель, Альдо расстался с полковником: тот отправился на поиски жены, а князь пошел к Мари-Анжелин, занятой чтением на террасе. Прием ему был оказан довольно прохладный.
– Хорошо прогулялись? – спросила она, не отрывая глаз от книги.
– Можно сказать и так.
– Правда, он симпатичный, этот полковник?
– Необыкновенно. К чему вы клоните? И, кстати сказать, почему вы одна? Где тетушка Амели?
– Уехала за покупками с леди Клементиной.
– А вы остались? Что, сегодня не акварельный день?
Она с шумом захлопнула книгу и возмущенно воззрилась на него:
– Не акварельный! Никакого рисования и никаких других занятий! Я никак не пойму, отчего это вы сами заделались туристом, в то время когда наш Адальбер...
Она осеклась, всхлипнула, и из ее глаз потекли слезы. Мари-Анжелин выглядела такой несчастной, что Альдо даже не смог рассердиться. Забрав у нее книгу, он взял ее руки в свои:
– Ну что вы еще выдумали! Что я поехал кататься по реке или сыграл с Сэржентом партию в гольф?
Вместо ответа она только пожала плечами. Заметив это, он улыбнулся:
– Как же вы меня плохо знаете, Анжелина, раз так расстроились! Мы как раз ездили на разведку. Полковник, как и я, думает, что Адальбера похитил Ассуари; он захотел показать мне их родовой замок на острове Элефантина. Мы с ним пытались найти возможность его «посетить». Но напрасно: там полно слуг.
Едва он начал излагать подробности, Мари-Анжелин сразу же оживилась. План-Крепен снова сделалась настоящей План-Крепен.– А может, добавить туда еще одного слугу? И такой массе людей легко остаться незамеченным.
– Вы имеете в виду слугу, засланного нами? Но в этом захолустье никому нельзя довериться! Мы не во Франции, и близнецы Адальбера, которые приходили нам на выручку, очень далеко.
– И все-таки можно попробовать!
Вскочив с места, она, подобно регулировщику, стала делать руками какие-то знаки, обращаясь в сторону кучки детей, сидевших на стене в тени тамариска у нижней части сада. Один из них отделился от прочих, подбежал к швейцару, о чем-то с ним перемолвился, указывая на ту, что махала ему с террасы, и наконец приблизился к ним.
– Я нужно тебе? – осведомился он на жуткой смеси английского с арабским. – Пойдем туда?
– Нет, не сегодня. Альдо, хочу представить вам Хакима, моего юного провожатого. Он честный и храбрый мальчик. Хаким, мы хотим узнать, можно ли проникнуть во дворец принца Ассуари? Нам нужно там кое-кого найти.
– Что ты хочешь знать?
– Не держит ли он там насильно одного нашего друга... очень дорогого друга...
– Того, кто был в доме «Пальмы» и которого украли?
– А ты, оказывается, все знаешь! – удивился Альдо.
– У нас маленький город. Надо уметь слушать и наблюдать. Я знаю того мальчика... он ходил за твоим другом.
– Он сказал тебе, кто его послал?
– Нет. Араб в черной машине дал записку и сказал отнести ее вашему другу, а потом привести его к нему. Он больше ничего не знает... но бакшиш был хороший.
– Ты получишь столько же, если поможешь нам.
– Я хочу помочь, но проникнуть на территорию принца, когда он там, трудно... очень трудно, потому что все его боятся... разве только не будет одного слуги...
– А если мы заберем оттуда одного слугу, – подала мысль Мари-Анжелин, – ты бы смог занять его место?
– Нет. Я не могу прислуживать, – выпрямился Хаким, и его физиономия приняла выражение оскорбленного достоинства. – И потом, я еще маленький. Али Ассуари нанимает только тех, кому он доверяет. Я могу сделать вот что: сказать, какой дом внутри.
– Значит, ты уже бывал там?
– Когда хозяин отсутствовал, и все было заперто, то, конечно, бывал. Это нетрудно.
– Я хочу знать только одно, – вступил Морозини, – есть ли там места, где можно кого-нибудь спрятать? Например, подвалы...
– Есть... – он повернулся к Мари-Анжелин, – ты так красиво рисуешь, можешь нарисовать... план? Так говорят? План?
– Да, правильно, план. Если ты объяснишь, то я нарисую без труда. Это, конечно, не поможет нам туда пробраться, но даст возможность почувствовать себя увереннее, а там – кто знает? Может, представится случай... Пойдем сегодня после обеда в храм? Там в одном углу я заметила гладкую скамью, можем использовать ее вместо стола.
Появление госпожи де Соммьер с леди Клементиной в набитой пакетами коляске положило конец их беседе. Альдо дал Хакиму в виде задатка серебряную монету, отчего тот, счастливо покраснев, бросился бежать обратно, не забыв, однако, напоследок в качестве благодарности шепнуть, указав на План-Крепен:
– Тебе повезло, что дружишь с ней: она хорошая.
– А ты думал, я не знаю? Шагая навстречу дамам, Альдо заметил господина Лассаля, который, опираясь на трость, направлялся в отель. Морозини, поцеловав англичанке руку, отошел к нему.
– А я собирался в ближайшем времени навестить вас, узнать, нет ли новостей, – произнес он, пожимая Лассалю руку. – Но раз уж вы здесь, не отобедаете ли с нами?
– Нет, это вы приглашаетесь ко мне на обед. В мужской компании. Не хотелось бы сверх приличий обременять этих дам.
– Не слишком ли далеко вы зашли на пути раскаяния? Недоразумение в Монте-Карло уже давно кануло в Лету.
– Возможно... хотя я до конца в этом не уверен. Как бы то ни было, мне в их присутствии как-то не по себе. Гораздо лучше было бы пообедать в одном из ресторанов на высокой набережной. Что касается вашего первого вопроса – пока ко мне никто из похитителей не обращался. Разве что вам что-нибудь стало известно...
– Я бы сразу же сказал вам об этом!
– В таком случае еще более предпочтительно, чтобы мы отобедали вдвоем. Я слишком обеспокоен. И не смогу быть приятным собеседником для дам.
