Текст книги "Краткосрочный курс для попаданок. Гарантия. Дорого (СИ)"

Автор книги: Жанна Володина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)

– Кто ты? – спокойно спрашиваю я. – И зачем тебе всё это надо? Кого ты хочешь уничтожить? Меня? Надзирающего? Решающего? Королей? Императора?

Черно-карие глаза Елены мечут молнии. Меня ошпаривает кипятком догадки.

– Империю! – восклицаю я. – Тебе нужно уничтожить Империю! Так кто же ты?

– Дорогая! – Франц, опасливо оглядываясь на Елену, стоящую в стороне, ласково говорит мне. – Ее могущество велико и непостижимо. Выполним ее требования и окажемся там, где так хочется!

– Король Базиль тоже в вашей… банде? – внезапно понимаю я. – Еще кто? Неужели Лефевр? И, конечно, Бернард!

– Сейчас ты вернешься к моменту захода в храм, – иронично-пренебрежительно говорит Елена, не считая нужным отвечать на мои вопросы. – И условием своего согласия на венчание назовешь приватный разговор с Решающим.

– О чем же надо поболтать с женихом? – с сарказмом отвечаю я. – О медовом месяце? О свадебном путешествии?

– Ты узнаешь его имя. Это будет знак высочайшего доверия с его стороны. Так ему и скажешь, – инструктирует меня Елена. – Или откажешься венчаться. Заставить они тебя не смогут. Алтарь не даст. Выкрикнешь свое настоящее имя – и Алтарь остынет.

Какая всё-таки красивая женщина! Будь я мужчиной – весь мир, вернее, все миры бы к ее ногам положила бы!

– Ага! – хмыкаю я. – А потом мне его тебе запиской передать или телеграмму отправить?

– Его услышит твой фамильяр, – отвечает Елена, одарив меня неприязненным взглядом миндально-ореховых глаз. – Он будет с тобой.

– О! – смеюсь я. – Аленка будет держать мою фату?

– Я займу место флакона авторских духов, подаренных тебе Готье Перье, – заявляет Франц.

– Рекомендую посмотреть американский фильм «День Сурка», – фыркаю я. – Или насладиться русской сказкой про белого бычка. Одно и то же. Одно и то же вы мне твердите с упорством маньяков-серийников!

– Других вариантов вернуть свою прежнюю жизнь у тебя нет! – высокомерно говорит Елена.

– Да кто ты такая?! – возмущаюсь я, сделав шаг вперед. – Ты посмотри! Всю Империю шантажирует! По мирам шляется туда-сюда! Имя ей нужно! Если такая всесильная, прими мой облик – и вперед! К Алтарю!

Секундное замешательство в по-кошачьему желтых глазах помогает мне понять главное: она не может! Облик противной сморщенной старухи может, толстой цыганки может, а мой – нет!

Увидев торжество в моих глазах, Елена криво улыбается.

– Ты сыграешь свою роль – и свободна! – шипит она.

– И не собираюсь! – нагло улыбаюсь я. – Чем будешь пугать? Мамой-папой? Ха! Теперь не выйдет!

На всякий случай не упоминаю Шурку, чтобы она о нем не вспомнила.

– Выйдет, – спокойно, безэмоционально отвечает Елена. – Ты же не хочешь, чтобы погиб Решающий?

Несколько секунд стоит звенящая тишина. Она не повторяет вопрос, я на него не отвечаю.

– Пока ты не знаешь его настоящее имя – он в полной безопасности! – очнувшись, нагло заявляю я, с садистским удовольствием глядя в ее голубые глаза, явно готовящиеся стать черными. – Семью мою тебе не уничтожить! Это с Тихомировыми ты могла расправиться и этим меня шантажировать, а с самим Великим Надзирающим – фиг тебе!

Елена угрожающе сдвигает брови над (я же говорила!) черными глазами.

– А за себя ты не боишься? – находчиво спрашивает она.

– Как только что выяснилось, – нервно смеюсь я, хорохорясь, – бояться мне нечего: мой отец – Надзирающий, мои родители бессмертны, а я, как ни странно, всё-таки Sorcière! А они по умолчанию бессмертны.

– Бессмертие – условная привилегия! – усмехается Елена, почему-то не раздражаясь. – Вечная жизнь только у тех, кто живет спокойно и ни в что не вмешивается. Все бессмертные смертны, надо только знать, кого каким способом можно умертвить.

Самая красивая женщина в мире (скорее всего, во всех мирах, проверять это предположение желания нет) произносит эти страшные слова совершенно спокойно.

– То есть сказка про Кощея Бессмертного не сказка? – делаю вид, что не напугана.

– Естественно, – небрежно пожимает плечами Елена. – Сказок вообще не бывает. Всё правда. Переходящая информация из одного мира в другой.

– Да ну?! – искренне удивляюсь я. – Вот вообще всё? И Баба Яга, и нечисть всякая, и скатерть-самобранка? Что там еще… Меч-кладенец, шапка невидимка, золотая рыбка…

– Дура! – в искренности реакции Елены тоже сомневаться не приходится. – Терпеть не могу глупость и глупых! От них все неприятности и проблемы!

– Чего это я глупая? – моему возмущению нет предела. – Я просто молодая, неопытная и ни в чем не виноватая! Сама дура, раз без меня справиться не можешь!

– Вернемся к вопросу о бессмертии, вернее, о смерти, – буднично, от этого не менее зловеще говорит Елена.

– Если я Sorcière, – напоминаю я и начинаю блефовать, – то ничего ты мне не сделаешь! Мою семью, к великому счастью, тебе не достать. На жизнь Решающего мне не наплевать, верно, но его жизнь моей не стоит. Из нас двоих я выбираю себя! Хочешь тягаться с ним – вперед! Кстати, еще вариант есть замечательный! Найди ему еще одну невесту или выходи за него замуж сама!

– Время! – голос Франца останавливает ответ Елены.

– Время, госпожа! – повторяет мой фамильяр, преданно глядя в мои глаза. – Его Величество Король Базиль рискует всем, чтобы помочь.

– Кому помочь? – подозрительно спрашиваю я. – Неужели мне? И чем же?

– Ты сейчас вернешься на крыльцо Храма, и церемония начнется сначала, – нарочито строго говорит Елена, – снова зайдешь в зал, снимать плащ не будешь, а попросишь пару минут наедине с женихом. Решающий называет свое имя – Франц его тоже услышит.

– Ты! – обвиняю я своего фамильяра. – Ты такой же предатель, как и мои родители! Штиблетами стопудово она тебя снабжает! Продался за обувку?!

– Всё верно! – мерзко улыбается Елена. – Это не твой, это мой фамильяр. Твоего мы уничтожили в тот миг, как ты его призвала. И заменили на моего.

Уничтожили моего фамильяра?! Мне становится горько. Я, конечно, не представляю даже, кто это был и каким он был, но мне его ужасно жаль. Наверное, милое и преданное существо.

Франц криво улыбается, пряча от меня взгляд.

– Ваш Базиль может десятки, сотни раз отматывать время, – рассерженно говорю я. – Ничего не изменится! Ничего! Решающий не назовет свое имя!

– Назовет, если это будет условием спасения твоей жизни, – парирует Елена, иронизируя. – Небольшой штрих к нашей дискуссии о бессмертии.

– Я прекрасно знаю о том, что на пару секунд у Алтаря жених и невеста, назвав свои настоящие имена, становятся полностью беспомощными, – демонстрирую я свою осведомленность. Не проще ли тебе было дождаться этого момента и колдонуть?

Елена поджимает губы – и я догадываюсь: она не может находиться возле Алтаря. Не такая уж она и всесильная!

– На крыльцо не вернусь. Венчаться не буду. Имя узнавать не собираюсь, – твердо говорю я. – Можешь начинать уничтожать.

– Да как ты смеешь! – вспыхивает Елена, наступая на меня. – Ты даже не понимаешь, с кем связалась!

– С кем же? – испугавшись, но не показывая этого, спрашиваю я. – Неужели с самой Тьмой?

– Я превращу тебя в… в… – слова не идут на помощь Елене, она просто задыхается от негодования.

– Начинай! – блефую я, радуясь, что в этом мире носят длинные платья и не видно, как дрожат мои колени от страха и злости одновременно. – Успеха!

Елена мгновенно успокаивается. Ее нежно-серые глаза ласково смотрят на меня.

– Хорошо. Но на крыльцо вернуться всё-таки придется, – спокойно говорит она. – Этот переход сейчас закроется – и нас может выбросить куда попало. В любой из тысяч миров.

Нет уж! Я и с двумя мирами не справляюсь!

– Я не вернусь в Храм! – предупреждаю я, стараясь придать предательски дрожащему голосу силы и уверенности.

– Мы вернемся на крыльцо, – мягко говорит Елена, погасив восклицательную интонацию. – Время уже сдвинуто. Базиль его держит. Если ты решишь не заходить в Храм – не заходи, но отсюда надо убираться поскорее. Ты же так хотела спастись, вот и спасайся.

На площадь перед Храмом, оцепленную гвардией, пускают только придворных. Наша белая карета, как и черная карета Решающего, проезжает до самого крыльца с помпезной лестницей, украшенной живыми цветами, белыми и черными, напоминая ткань в горошек.

Вот я вижу Фиакра, торжественно красивого, в черном одеянии, заходящего в Храм. Бошар помогает мне выйти из кареты, и, сопровождаемая им и капитаном гвардии, я иду, закутанная в плащ.

Отказываюсь снять плащ и заходить внутрь.

– Что случилось, дорогая? – беспокоится Бошар.

Капитан гвардии стоит поодаль и ждет.

– Мне надо собраться мыслями, – вяло отвечаю я и морщусь от легкого покалывания в бок, на котором висит кошелек-сумочка.

– Нас ждут, дорогая! – настаивает Бошар. – Сейчас не время сомневаться и не время отступать. Тем более, некуда.

Да. Время. Сейчас это главное, что у меня есть. Или, наоборот, то, чего нет. Ладно… Попробуем еще раз пережить начало этого мероприятия, и, может быть, что-то изменится и в мою пользу.

Храм полон празднично одетыми людьми: женщины в горошек, мужчины в однотонном и темном.

Елены и Франца рядом нет. Всё как было в прошлый раз. Их многочисленные Величества стоят у Алтаря, радостно возбужденные будущим венчанием. Напряженно нетерпеливый Фиакр. Серьезно спокойный Лефевр. Расстроенно злая Ребекка в толпе придворных в первых рядах. Высматриваю отца. Пока не вижу.

– Плащ… – шепчет Андрэ Бошар. – До венчания мне надо передать вам гарнитур.

До венчания… До… Мне надо узнать имя… Кожу под кошельком-сумочкой жжет огнем. Это Франц напоминает мне о моем «долге» перед Еленой. Вот я так и знала, что это неправильный фамильяр!

Глаза… глаза… глаза… Все смотрят на меня. Только на меня. Горящие ненавистью голубые глаза Бернарда. Светящиеся недюжинным умом и силой карие глаза Императора Раймунда. Успокаивающе приветливые серые глаза рыжего Короля Итэна. Снисходительно благородные голубые глаза Короля Люсиана. Горячо насмешливые черные глаза Короля Базиля. Еще одни черные – Лефевра, напряженно внимательные.

Множество глаз и множество взглядов. Я чувствую их энергетику, их силу и давление на меня, их любопытство и их страх, их надежду и их веру. Люди этого мира, собравшиеся сегодня в Великом Храме, ждут от меня спасения Империи. Мне никого не переубедить.

Бошар снимает мой плащ. Я гордо поднимаю голову и оглядываю людей в Храме. По сценарию звучит синхронно пораженный выдох-восклицание «Sorcière.. Sorcière… Sorcière…».

Вот сейчас прозвучат уже произнесенные некоторое время назад диалоги, появится мой отец (О! Великий Эквилибр!), и у меня останется пара минут на выполнение задания.

Я делаю глубокий вдох, настраиваясь на самое худшее. Что у нас в условии задачи? Если принять во внимание аксиому «Люба Тихомирова – Sorcière», то есть возможность выжить, не подчиняясь требованиям Елены. Согласие на венчание. Получение благословления Алтаря. Спасение Империи. И главное – Елена останется с носом! Потому что перед Алтарем я разобью этот флакон духов о чью-нибудь голову. Например, Бернарда! А она ничего не успеет сделать Фиакру… Не успеет!

Кладу руку на кошелек и тут же убираю – горячо! Как будто Франц читает мои мысли и выражает недовольство ими, наказывает меня за отказ помочь Елене.

Обвожу глазами людей вокруг, выискивая отца. Среди белой массы в черный горошек резко выделяется одна молодая девушка, одетая в апельсиново-оранжевое платье. Ничем не украшенное. Она вытянулась в струнку и смотрит на меня своими серыми глазами испуганно-радостно и восторженно-доверчиво. Бог мой! Полина!

– Имя! – слышу я голос Елены. – Имя! Иначе… пострадает твоя лучшая подруга. Ее смерть будет не быстрой и очень мучительной! Рискнешь?

Глава 24. Дружба и любовь

Мужчина никогда не забывает женщину,

которая не пошла за него замуж,

женщина никогда не забывает мужчину,

который хотел жениться на ней.

Марсель Паньоль

Ни смерти, ни любви избежать невозможно.

Сентенции Публилия Сира

Бешено колотится сердце. С бешеной скоростью бегут секунды. Никто из присутствующих не произносит тех фраз, которые были произнесены ранее.

Что-то изменилось… Но что?

Отец пока не появился. В Храме появилась… Полинка. Она смотрит на меня, а весь зал смотрит на нее, нарушившую главное ритуальное требование: цвет свадьбы. Находчивости Елены можно только позавидовать. Она нашла ко мне «подход».

Публика, испытывающая шок за шоком, понимая, что происходит что-то судьбоносное для Империи, уже, кажется, и не дышит, но во все глаза наблюдает, во все уши слушает.

– Что происходит, Ваше Императорское Величество? – паника в голосе Бернарда явно ощутима. – Чья это гостья?

– Моя! – громко, почти не дрожащим голосом отвечаю я. – Это моя гостья. Она только что прибыла издалека и не успела приготовить себе наряд соответствующего цвета. А в чем дело? Я не могу пригласить на собственное венчание свою собственную подругу?

– Она не прошла проверку Тайной канцелярии! – возмущенно возражает Его Святейшество. – Как она вообще попала в Храм? Это может быть лазутчица Тьмы!

– Храм под моей защитой! – хладнокровно перебивает его Решающий. – Здесь не может быть лазутчиков Тьмы!

– В последнее время я в этом не уверен! – бросает обвинение Бернард.

Это совершенно новый текст. Базиль должен был «отмотать» время назад, а не менять реальность…

– Пора начинать церемонию! – твердо и строго говорит Бернарду Раймунд.

О! Что-то знакомое звучит под сводами Храма. После уже знакомых и впечатавшихся в память слов…

– Да! – твердо произносит Решающий.

– Нет! – еще тверже говорит Бернард.

– Да! – неожиданно нервно выкрикивает Бошар.

– Нет! – смелею и я.

– Да! – в унисон реагируют Базиль, Итэн и Люсиан.

– Нет! – еще более неожиданно к нашей странной перекличке подключается Второй Хранитель Империи Лефевр.

– Да? – Император меняет интонацию с восклицательной на вопросительную.

– Нет! – звучит под сводами храма до боли родной голос.

…

– Ваше… Ваше… Ваше… – заикание Бернарда в невероятной тишине насмешило бы меня, если бы не последующие далее слова. – Ваше… Сиятельство… Главный Надзирающий!

Вот! Дождалась! После этих слов мне надо распахнуть глаза и выкрикнуть от счастья и испуга:

– Папа!

Но я не повторяюсь, не выкрикиваю, а решаюсь на другой вариант. Просто молчу, спокойно глядя на Тихомирова Сергея Сергеевича. Его серые, такие родные глаза не выказывают удивление отсутствием такового у меня.

Логично. Если он обладатель Абсолютного Знания, то и этот вариант развития событий для него, единственного, не новость. Мымра Борисовна называла меня ученицей с обнадеживающим складом ума. Это точно был комплимент. Но тогда…

Тогда мой отец знал и знает всё, что произошло, происходит и будет происходить! Хотя бы в общих чертах знает. Он этот спектакль «досмотрел» до конца!

– Я смог вернуться в самый важный момент истории нашей Великой Империи! – прекрасно поставленный голос отца вроде бы не отличается громкостью, но звучит под сводами Храма словно усиленный микрофоном, потому что все присутствующие на моей странной свадьбе, кажется, даже не дышат, внимая его словам.

– Это не только чудо, но и благодать, – удовлетворенно говорит Император Раймунд. – Мы были опечалены вашим исчезновением.

– Мы считали его гибелью, – добавляет Король Базиль.

– Мы были уверены, что вас поглотила коварная Тьма! – нервно реагирует Бернард. – Как вам удалось спастись?

– Меня спасло Великое Знание, – спокойно, без пафоса отвечает Великий Надзирающий. – Я должен был уберечь себя и свою семью. Свою будущую семью. Чтобы спасти Великую Империю.

Эти слова впечатляют Императора, Королей и весь двор. По Храму разносится облегченный вздох.

Я ловлю потрясенный, потерянный взгляд Полинки. Ее черное в белый горошек платье смотрится на фоне белых одеяний в черный горошек как вызов, наглое желание выделиться, обратить на себя всеобщее внимание. Посылаю своей лучшей, да что там – единственной – подруге одобряющий и поддерживающий взгляд. Но он ей не помогает. Еще бы! Вспоминаю свои прорывы сюда, в эту магическую реальность… Как же мне помочь ей, если я не знаю, как помочь себе?

Вспоминаю о своем женихе. Он по-прежнему строг, напряжен, решителен и совершенно… невыносим в своем желании жениться именно на мне.

– Ваше Императорское Величество! – голос Фиакра даже дрожит от нетерпения. – Прошу Вас начать церемонию! Время!

Да. Время. Смотрю на Короля Базиля. Он смотрит на меня. Внешне спокоен. Даже улыбается узкими благородными губами. Потом говорит ими беззвучно: «Действуйте!»

Да не вопрос! Как?! Что мне теперь делать, если от моих действий зависит жизнь моей Полинки?

Подруга в полной прострации оглядывается вокруг, потом усилием воли берет себя в руки, несмотря на панический страх. Это видно по ее сморщившемуся лбу и по нервно испуганному взгляду.

Что делать? Почему Король Базиль помогает Елене? Он тоже предатель, как и погибший Король Западного Королевства? Как узнать имя Решающего? Как еще раз сбежать с собственной свадьбы?

Его Сиятельство Господин Надзирающий ловит мой взгляд. «Я знаю всё, что было сейчас. Не глупи. Слушай только меня…» – легко считываю я, причем даже слышу его голос в своей пустой от бессилия и отсутствия спасительных идей в голове. То, что мой отец еще и телепат, как и я, нисколько меня не удивляет. Вот нисколечко…

– Ваше Императорское Величество! – мой отец настойчив. – Надо приступать к венчанию немедленно! Еще раз такие же благоприятные обстоятельства сложатся только через… пятьсот двенадцать лет!

Пятьсот двенадцать! Прекрасно! Я подожду. Всего-то…

Похоже, мои мысли умеет читать не только отец, но и… жених. Фиакр строго и страстно (вот как сочетается?) смотрит на меня. «Не вздумай помешать нашему счастью и существованию Империи! Венчание прямо сейчас!» – приказ в моей голове.

Я что теперь? Их мысли буду понимать на расстоянии? Прикольно, конечно… Но мне не надо! Со своими бы разобраться!

«Бог мой! Какой ужас! Какое счастье! Она жива! И я здесь!» – легко добираются до меня мысли Полинки.

«Неужели нашим бедам пришел конец?!» – радостная мысль самого Императора пугает меня. Я и его слышу?

«Наконец-то! Я верил! Я ждал! Я надеялся!» – это мысли Лефевра. Лефевра?

«Кто-то применил магию в Храме! Как же помешать венчанию?!» – отчаянные мысли… Бошара. Вот это поворот…

«Не тяните время! Еще раз мне его не вернуть!» – Король Базиль очень настойчив.

Лунет… Николетт… Любка… Голова сейчас взорвется… Как же глупо, но мне смертельно хочется жить! Причем уже все равно где… Здесь, в этом странном магическом мире. Дома, в моем родном (родном?) мире. Но жить!

Если я не послушаюсь отца – этот мир будет уничтожен Тьмой.

Если я уступлю Елене – этот мир будет уничтожен Тьмой.

Если откажусь выполнять ее требование – я не спасу Полинку и все равно не смогу спокойно жить в любом из миров. Да и гарантии, что мы все выживем после моего предательства тоже нет. Мне надо предать либо отца, либо Фиакра, либо Полинку, либо саму себя… Мое предательство – это цена. Цена чего?

Сомнения сжирают меня, вызывая нервную дрожь.

«Время!» – торопит отец.

«Время!» – умоляет Король Базиль.

«Время!» – учтиво подсказывает Лефевр.

«Время!» – почти стонет Фиакр.

Я никак не могу решиться. Король Базиль в отчаянии закатывает глаза. Бернард с надеждой смотрит на меня, уже почти поверив в то, что я не уступлю. Внимательный взгляд Императора Раймунда подбадривает. Испуганный Полинки – поддерживает. Великий Надзирающий вкладывает в свой взгляд настоящую отцовскую любовь и обещание обязательного счастья.

Смотрю на «жениха». Фиакр напряжен, нетерпелив, зол. В его горячем взгляде больше нет страсти и любви. Только долг и нетерпение.

«Не бойся! Я смогу тебя защитить!» – обещание отца.

«Не бойтесь! Откажите. Вас не смогут заставить!» – обещание Бошара.

«Не бойтесь! Вы уже столько сделали, чтобы этого избежать! Осталось только отказаться – и все будет хорошо!» – обещание Базиля.

«Не бойтесь! Смело отказывайтесь и я не буду вас преследовать!» – обещание Бернарда.

«Не бойтесь! Это ваша судьба! Столько уже сделано! На вас надеются миллионы! Вы будете нашей героиней!» – обещание Лефевра.

«Не бойтесь! Наша Империя надеется на вас! Вы станете нашей Великой Спасительницей!» – обещание Раймунда.

«Не бойся! Я никому и ничему не позволю тебя обидеть! Я всё решу вовремя! Я всё успею!» – обещание Фиакра.

Неужели мои мысли могут читать все, кому не лень? Какой ужас!

«Не все…» – успокаивает меня отец. – «Только я».

«Не все…» – успокаивает меня Фиакр. – «Только я и Великий Надзирающий. Ему открыто абсолютно всё. Он владеет Абсолютным Знанием. Мысли остальных ты понимаешь, потому что Sorcière. Им твои мысли недоступны».

Это меня успокаивает. Приятно осознавать, что ты других слышишь, а они тебя – нет. Странно, конечно, что я раньше не обладала такой способностью.

«Защита Храма ослабела» – «говорит» мне Фиакр. – «Остались минуты до…»

Только хочу переброситься парой вопросов с отцом, как в голове снова Фиакр:

«Теперь ты точно знаешь, что ты Sorcière. Разве остались какие-то сомнения? Сам Надзирающий это признал! Они никогда не ошибается и не имеет права говорить неправду. Для него это смерти подобно!» – убеждает меня Фиакр.

Взгляд Короля Базиля становится безумным.

«Пора!» – сразу несколько чужих, но одинаковых мыслей становятся моими внутренними. Они сталкиваются друг с другом в моей голове, торопя и пугая. Может, колдануть как-то? Что-то же должна я уметь в качестве этой самой Sorcière, которую все так ждут и так не ждут, так надеются на нее и так ее боятся?

«Ты всесильна!» – хриплый голос Фиакра волнует меня. – «Но сейчас ты станешь еще сильнее! Дай случиться этому прямо сейчас!»

«Твой будущий муж прав!» – ласковый голос отца звучит успокаивающе. – «Ты для этого рождена!»

Напоминание о моей нужной ненужности, то есть ненужной нужности быстро меня отрезвляет. Ах да! Чуть не забыла!

«Держись, Полинка!» – посылаю я своей подруге тихую просьбу, хотя она меня все равно не понимает.

Не понимает она и того, что всё, что сейчас произойдет или не произойдет, будет ради нее и для нее. Семью, как выяснилось, мне спасать не надо. Их Сиятельство Господин Надзирающий как-то сам справился. Подругу – обязательно. Империю – увольте.

– Приступайте к церемонии, Ваше Святейшество! – тоном, не терпящим возражений, громко произносит Император Раймунд и уже мягче мне. – Вы готовы, госпожа… Николетт?

Все присутствующие в Храме смотрят на меня, не отрывая взгляда. Кто-то настороженно, кто-то благоговейно, кто-то испуганно, кто-то презрительно. Ну, не кто-то, а Ребекка.

– Не надо теперь бояться Алтаря, – говорит моему уху Фиакр. – Вы его не будете обманывать. Назовете свое настоящее имя – и он нас примет!

Нас? Имя? Ну что ж…

Я вкладываю свою руку в руку Фиакра. Он крепко ее сжимает. Это больно и горячо. Но я терплю.

– Я не могу провести церемонию! – кричит Бернард. – И не буду этого делать. Господин Надзирающий что-то скрывает. Пока я не пойму, что именно, я…

– Я вообще удивляюсь тому, как Империя продержалась столько времени без меня и с таким Главным Священником! – в презрительном и строгом тоне Надзирающего узнаю знакомые мне отцовские нотки.

– У меня всё под контролем! – не сдается Бернард. – Но сегодня венчание не состоится!

– Состоится! – грозный рык Императора. – Я сам проведу его! И никто не посмеет мне помешать!

Воздух, наполняющий Храм, густеет.

«Император применил магию!» – это Фиакр.

«Быстрее!» – это Надзирающий.

– Ваши Королевские Величества! – торжественно обращается к братьям Раймунд. – Прошу вас принять на себя защиту Храма и венчания! Его Высокопревосходительство Господин Решающий сейчас отдаст много сил для совершения ритуала. Ему нужна наша помощь!

Лицо Бернарда темнеет и нежно-голубые его глаза тоже темнеют на пару оттенков. Он в бессилии опускает руки.

– И не смейте мешать! – еще раз пугает Император, теперь уже конкретно Бернарда.

Сейчас начнется сложный ритуал: жених и невеста отопьют из одного кубка, обойдут кругом венчающего: по часовой стрелке будущую жену за руку поведет жених, против часовой – его поведет невеста. Как мне помнится… По мотивам моего же прорыва на венчание Фиакра и Селестины.

Императору подают кубок. Фиакр, не отпуская мою правую руку, делает большой глоток из рук самого Императора. Вот кубок перед самым моим носом. В нем… вода. Ну, или предположительно вода. Нет у жидкости ни света, ни запаха. Мне бы кагора для храбрости… Трезвое венчание, конечно, приличнее, чем нетрезвое, но тревожнее, это несомненно.

Дальше у венчающихся, Фиакра и Селестины, был обмен клятвами, короткий, но эмоциональный. Все дамы в Храме чувственно ахали, промакивали глаза платочками. Все джентльмены сдержанно улыбались.

А я слов не знаю, испорчу торжество момента, это точно.

– Я, Последний Решающий Империи, клянусь уважать, любить и беречь свою избранницу!

Император довольно кивает головой, медленно поворачиваясь ко мне.

Но Фиакр продолжает говорить, и брови всех присутствующих начинают делать зарядку «сели-встали»:

– Дать ей всё, что она захочет, и даже больше.

– Больше? – строго спрашивает Надзирающий. – И что же это?

– Любовь, – почти шепотом отвечает Решающий.

Но его тихий голос слышат все в Храме.

– Это Великий день! – согласно кивает мой отец. – Любовь спасет Империю!

– Чтобы спасти Империю, любовь должна быть взаимной, – остроумно замечаю я.

«Какой он… какой…» – мысленно причитает Полинка, глядя на моего суженого, ну как, суженого, навязанного…

«Какой?» – моя нервная мысль.

«Лучший из всех возможных» – ироничная мысль Фиакра.

Вот зачем мне муж, читающий мои мысли? Никакой жене такой не нужен.

– Готова ли ты принять мужа своего, благородная жена? – громко, насыщенно густым басом спрашивает Император.

Ах! Еще диалоги у Алтаря. Я и забыла…

Воздух в Храме густеет еще. Короли тревожно хмурятся.

– Поторопитесь, дочь моя! – строго говорит Надзирающий.

– Го-то-ва! – по слогам цежу я сквозь плотно стиснутые губы.

– Назови свое имя перед Магмой и Тьмой! – гремит под сводами храма.

Бернард и Бошар мертвенно бледны. Лефевр бодр и весел. Очень странно… Полинка вытянулась в струнку, молитвенно сложив ладошки. Ребекка искусала губы до крови. Король Базиль растерян, но внимателен, он с большим беспокойством смотрит вокруг и даже пробует на вкус воздух, постепенно превращающийся в странное желе.

– Держите! – кричит Раймунд, но громкий голос его вязнет в этом воздушном желе.

– Помогайте, отец мой! – жестко и резко обращается к Бернару Фиакр. – Докажите вашу отцовскую любовь и магическую силу! Сейчас вы способствуете гибели не только Империи, но и своих сыновей! Вы заменили нам отца, не дайте нам вас возненавидеть!

Бернард вздрагивает, как от пощечины, и выпрямляется во весь свой немаленький рост. Потом встает совсем близко к Алтарю, нагревающемуся и светящемуся мягким теплым светом. Выбрасывает руки вверх и замирает, закрыв глаза.

– Лю… Николетт… Мое имя Николетт… – отвечаю я, Любовь Тихомирова, и по переполненному залу проносится неизвестно откуда взявшийся резкий холодный вихрь.

Он разряжает желейный воздух, дышать становится существенно легче. Раздается облегченный вздох толпы.

– Магма и Тьма услышали тебя и приняли! – радостно констатирует Император.

Но в это время Алтарь, не прекращая свечения, окутывается ярко-зеленым туманом. Он не расползается по всему Храму, как во время моего прорыва, а компактно использует пространство возле самого себя.

– Время! – грозный окрик Надзирающего.

– Готов ли ты принять жену свою, благородный муж? – второй вопрос Императора, теперь Фиакру.

– Готов! – тут же реагирует Фиакр, неожиданно обнимая меня и прижимая мою спину к своей груди.

– Назови свое имя перед Магмой и Тьмой! – напряженно говорит Раймунд.

Сказать, что все затаили дыхание – ничего не сказать. Тишина такая отчетливая, такая громкая, что от этого становится более жутко, чем от опять густеющего воздуха и даже ярко-зеленого тумана.

Как мне помнится, Фиакр должен крикнуть «Беру на себя!» – и все замрут морскими фигурами, а он возьмет меня на руки. Поспорим… Поругаемся… Всё лучше, чем ждать жуткого конца Империи, Полинки и своего… Мне так жутко, что я малодушно согласна на второй сезон этого мистического сериала, в который превратилась моя такая короткая земная жизнь.

– Я доверяю тебе… – шепчет Фиакр моей шее. – Ты единственная, кому я сейчас доверяю… Меня зовут Пирр…

– Его имя Пирр! – кричу я не своим голосом пространству и смотрю только на Полинку.

В глазах Императора досада и разочарование. Короли шокированы. Базиль огорченно усмехается. Неэмоциональный Лефевр всплескивает руками. Пораженный Бошар облегченно улыбается. Бернард с ужасом смотрит на меня и в его глазах появляются… слезы. Туман со зловещим свистом начинает распространяться по полу.

Главный Надзирающий Империи, Хранитель Абсолютного Знания, мой только что найденный отец в бессилии опускает голову.

Как хорошо, что я не вижу лица Фиакра… Как хорошо, что уже не понимаю, о чем он думает… И может ли он вообще думать, если я его только что не просто предала, а уничтожила…

«Всё напрасно…» – шепот отца в моей голове. – «Этому миру конец. В тот мир тебе не вернуться».

Полина, стоящая на переднем плане у огромной колонны, начинает растворяться на моих глазах. В буквальном земном смысле слова.

«Ее возвращают домой! Не волнуйтесь, дорогая!» – испуганно-облегченный вздох Бошара. – «Вы спасли ее!»

Пиррова победа… вспоминается мне. На душе так погано и мерзко, что тошнит и кружится голова.

Туман живет своей осмысленной жизнью, он стелется под нашими ногами, никого не задевая, сгущаясь теперь вокруг меня и Фиакра, то есть Пирра.

– Беру на себя! – отчаянно кричит Фиакр, по-прежнему стоящий за моей спиной.

«Всё и так на тебе…» – горькая мысль моего отца, который поднимает голову и пристально смотрит на меня. – «Ненавижу всё знать заранее. Твоя мать ошиблась. Чувства не побеждают время, пространство и знания. Всё будет так, как предрешено. Жаль… Было бы красиво… Подошло бы для новой Легенды Империи. Теперь Легенда будет другая. И тебе она не понравится».

И вот Фиакр, вместо того чтобы оттолкнуть меня, снова, как тогда, берет меня на руки.

«Как предрешено?» – паникую я, хотя гипотетическое спасение Полинки меня радует.

«Отпускайте ее!» – обеспокоенно просит Фиакра Лефевр.

«Отпускай ее!» – приказывает Император своему поданному.

«Отпускай ее!» – умоляет Бернард. – «Тьма сразу отступит, забрав ее навсегда!»

«Да. Это еще одна передышка для Великой Империи» – подтверждает Великий Надзирающий.

«Папа! Я не средство для передышки! Я твоя дочь!» – мысленно кричу я, обижаясь на него в сотый раз за этот странный день. – «Тебе не нравится мой выбор? Да, наверное, моя подруга для всех вас не ценнее Империи, но это мое решение. И я за него отвечу».