Текст книги "Краткосрочный курс для попаданок. Гарантия. Дорого (СИ)"

Автор книги: Жанна Володина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 31 страниц)

– Из-за меня? – пугаюсь я.

– Изо всего, происходящего вокруг его Обещанных, – объясняет он спокойно.

– А как у вас допрашивают? – не успокаиваюсь я. – Пытают? Физически или магически?

– Его допрашивают в соответствии с протоколами в Комнате Тишины, – рассказывает Фиакр. – В ней нельзя использовать магию. Вернее, невозможно.

– Кстати о магии! – спохватываюсь я. – У меня нет магических способностей! Странно для Колдуньи! Не находишь?

– То, что ты умело скрываешь свои силы и не используешь их даже в критической ситуации, – вызывает уважение, – неожиданно говорит Фиакр. – Бернард считает тебя даже более сильной, чем последнюю Колдунью, проклявшую Императора Раймунда.

– Да я в твоем кабинете ни одного предмета силой мысли даже сдвинуть не могу! – вырывается у меня.

Фиакр с недоверием смотрит на меня.

– Есть у вас какой-нибудь детектор лжи? – живо интересуюсь я. – Приборчик для определения того, кто говорит правду, а кто лжет?

– У нас есть Комната Тишины, – зловеще повторяет Бошар. – В ней все говорят только правду. По-другому и быть не может. Это единственное место в нашем мире, в котором нет влияния Тьмы и Магмы. Это место Абсолюта.

Боже мой! "Мертвецкая" у Бернарда! Еще и Абсолют какой-то!

– Что вы хотите от Бошара? – нервно дрожа, говорю я. – Я могу как-то ему помочь?

– Только правдой, – отвечает Фиакр.

– Прекрасно! – поднимаю вверх руки. – В которую ты верить не хочешь! Неужели у вас не было путешественников по мирам или других попаданцев?

– Смешное слово, – грустно говорит Фиакр.

– Ага! – соглашаюсь я. – Обхохочешься! Только мне невесело! Из того, что я знаю о вашем мире, ничто не может меня успокоить! Отправь меня в эту Тихую Комнату! И я скажу там всю правду!

– Тихая Комната лишит любого Мага и любую Sorcière силы, – хмурится Фиакр. – Не навсегда, конечно, но лишит!

– Прикольно! – мне совершенно не смешно. – Это как у нас в Средние века! Если утонула – не ведьма! Не утонула – ведьма! Упс… утонула… Жаль, конечно, но что поделать! Бред какой-то! Вдумайся! У меня нет силы Sorcière, а в Комнате Тишины Sorcière лишается силы. Мне вообще ничего не доказать!

– Алтарь докажет твою силу! – торжественно провозглашает Фиакр. – Мы сочетаемся браком. Ты добавишь мне силы – и Империя будет спасена!

– Супер! Класс! – забрасываю я Последнего Решающего незнакомыми ему словами. – И я сдохну на вашем добром Алтаре, как Ирен, потеряв остатки земного разума!

– Ирен сама во всем виновата! – сердится Решающий. – Она обычная Обещанная! Да, одна из самых перспективных! Да, одна из самых достойных! Но! Она сразу знала, что не станет моей супругой. Что я жду Destine или Nomme, Предназначенную или Именованную! И у меня есть на это пара десятков лет! Впрочем, Империя способна продержаться до критического уровня моими усилиями еще лет пятьдесят!

– И Сюзет знала? – нападаю я. – И даже Селестина?

– В какой-то момент, когда ты перестала появляться, я убедил себя в том, что Селестина – Именованная, что ее примет Алтарь как альтернативу, – со вздохом защищается мужчина.

– Значит так! – угрожаю я, чем могу. – Первый парень на деревне! Ройся в невестах, сколько тебе хочется! Пятьдесят лет у него есть! А у меня нет! В моем мире живут лет семьдесят-восемьдесят!

Фиакр неожиданно оказывается возле меня и крепко обнимает за шею и талию, не давая пошевелиться.

– Я помню, – шепчет он горячо, обдавая дыханием страсти и борьбы с ней, – помню, как реагировал на твои визиты тогда, когда ты дразнила и завлекала меня! Бернард готовил нас, своих учеников, меня, Раймунда, Базиля, Итэна и Люсиана к этому. Но действительность превзошла ожидания! Тебе невозможно сопротивляться! Я добровольно тону в твоих бездонных глазах!

Неожиданный комплимент меня пугает.

– Не надо! – возражаю я. – Не надо тонуть! Это художественное преувеличение! Поверь, это не я! Вернее, я не она! И никакая Тихая Комната это не докажет! Ты просто убьешь меня, в угоду Бернарду, у вашего проклятого алтаря!

– Если бы это было так, – спокойно возражает Решающий, не отпуская меня и находясь губами в непосредственной близости от моих губ. – Его Святейшество позволил бы нам совершить церемонию. А он не позволил. Он уверен, что ты – Sorcière. Как и я! Я тоже в этом уверен!

– Хорошо… – выдыхаю я прямо в его полуоткрытый рот. – В очередной раз останешься без невесты! Подумаешь! У тебя же полсотни лет есть – временной буфер!

– Буфер? – переспрашивает Фиакр. – Что такое буфер?

– Волшебное слово! – пытаюсь отклониться. – Из атрибутов Sorcière!

– Я хочу поцеловать тебя… – шепчет Фиакр. – Но я не могу! Нам нельзя целоваться!

– Да неужели? – смеюсь я с особым удовольствием. – Вот это сюрприз! Неужели это неприлично?!

– Это расход энергии, – с сожалением отпуская меня, говорит он. – А она нужна на консумацию.

– Тоже мне… Страстный экземпляр! – откровенно издеваюсь я над Фиакром. – Вот у нас тоже не все браки по любви организуются, но! Но если по любви, то никто энергию не экономит!

– С тобой трудно! – вздыхает Фиакр.

– Просто все на тебя вешаются, а мне нужно вернуться домой! – совершенно по-земному реагирую я и вспоминаю об Ирен. – А что с Ирен? Я совершенно четко помню, что она пришла в себя и была в своем уме! Никакая Тьма ничего у нее не забрала! По крайней мере, не разум!

– Мы не знаем, где Ирен, – отвечает Фиакр. – Ни я, ни Бошар.

– Она у вашего чокнутого Бернарда! – не сомневаюсь я. – Сто процентов!

– Чокнутого? – теряется Фиакр. – Как это?

– Очень просто! Больного, сумасшедшего, с поехавшей кукушкой! – с огромным удовольствием объясняю я, некстати вспомнив, что обещала подарить Францу часы с кукушкой, если мы вместе попадем ко мне домой.

Пользуюсь замешательством Фиакра, с трудом переваривающим новую лексику, и окликаю Армана, оставшегося за дверью.

– Госпожа! – бесшумно открывшаяся дверь запускает в комнату вышколенного пожилого слугу.

Фиакр недоуменно смотрит на Армана:

– Арман! Эта девушка в моем доме не гостья! Ты не должен выполнять ее распоряжения!

Высокий сухопарый Арман с достоинством смотрит в глаза хозяину и молчит.

– Что ты хотела? – противоречит сам себе Фиакр. – Зачем звала Армана?

– Чашку чая! – улыбаясь, прошу я у слуги. – С молоком. И печенье.

Не дожидаясь разрешения Фиакра, Арман кланяется мне и удаляется.

– Получаешь удовольствие, делая безвольными моих слуг? – усмехается Фиакр.

– Неправда! – искренне возмущаюсь я. – Просто он лучше воспитан!

– Тебе меня не убедить! – сердится Решающий. – Арману заранее запрещено не только помогать тебе, но даже прислуживать!

– Ты уверил меня, что твой дом – место, где невозможно воспользоваться колдовством! – снова возмущаюсь я. – А теперь обвиняешь в его использовании! Ты хоть запоминаешь, что сам говоришь?!

Фиакр растерянно смотрит на меня: непонимающий взгляд наполняется досадой. Спешу укрепить слабые ростки его благоразумия:

– Мне нужна встреча с Бошаром. Это первое. Я готова к допросу в Тихой Комнате. Это второе.

– Будет еще и третье? – пораженно спрашивает Решающий, совершенно обескураженный моей наглостью. – Ты вообще понимаешь, что жива только благодаря тому, что Sorcière, которую наша Империя так долго ждет!

– Ага! – иронизирую я. – Именно поэтому меня так ждал в вашем мире Бернард. Чтобы под шумок развеять, на атомы разобрать!

Вернувшегося в кабинет Армана сопровождают три служанки, которые не смотрят в глаза и накрывают небольшой чайный столик на две персоны. Вспоминаю рассказ Фиакра о том, что, покинув комнату, все слуги потеряют память о том, кто здесь был и что здесь было. Вот сейчас накроют чай, выйдут – и забудут и меня, и историю с накрыванием.

Добавив в темно-красный ароматный чай густое молоко, я с чашкой в руках усаживаюсь на кушетку. С внутренней гордостью смотрю на свои руки, держащие тонкий фарфор: они практически не дрожат, так… подрагивают…

– Бошар в безопасности? – возвращаюсь я и мыслями, и словами к Первому Хранителю.

– Бернард уверял меня, что Sorcière не испытывают привязанности к близким, – внимательно глядя на меня, неожиданно заявляет Фиакр.

– А меня он уверял, что я в теле невинно убиенной Лунет Пэти! – напоминаю я. – Уничтожила ее сущность и вселилась! Так и сказал!

– Что может показать против тебя эта несчастная девушка? – строго спрашивает меня Фиакр. – Зачем ты взяла ее имя? Чтобы стать Обещанной? Неужели Бошар в этом не замешан?

– Я не выбирала дом, в который попала! – нетерпеливо объясняю я. – Просто оказалась – и всё! Легла спать дома, в своем мире – проснулась в твоем!

– Как связаться с теми, кто тебя сюда отправил? – не веря моим словам, продолжает допрос Решающий. – Как вы переходите границу Тьмы и Магмы? Почему нам это не удается? Почему наши перебежчики сразу там погибают?

– Нет! Это полный трэш! – восклицаю я. – Империя точно в опасности с таким бестолковым Решающим!

Глаза Фиакра сверкают праведным гневом.

– Так разговаривать со мной не смеет сам Император!

– Просто ты пользуешься своей незаменимостью! – остроумно возражаю я. – Хорошо устроился! Последний! Вот станешь Предпоследним…

– Ты тоже за последние пятьсот лет Последняя Sorcière! – парирует он. – Или первая в этом тысячелетии.

– Я не Sorcière! – настаиваю на своем. – Ты ошибаешься! Я не Колдунья и не хочу ей быть! Ты Последний Решающий и раздуваешься от гордости и значимости, что у тебя получилось им стать!

– Стать Решающим по своему желанию невозможно, – ворчит он. – То, что ребенок будет Решающим, становится понятно только после первого года жизни.

– Да? – живо интересуюсь я, раскрыв рот. – И как же?

– Его Императорское Величество! – торжественный голос Армана за закрытой дверью, которая тут же распахивается.

В кабинет Фиакра заходит сам Император Раймунд. Фиакр склоняется в глубоком поклоне. Я своевременно ныряю в глубокий поклон «а-ля-Нинон».

– Друг мой! – машет на Фиакра рукой Раймунд. – Без церемоний, пожалуйста!

Фиакр выпрямляется и испытующе смотрит на неожиданного высокопоставленного гостя. Но Решающий не выглядит очень удивленным, видимо, Император в гостях у него не в первый раз. Следующая фраза, сказанная Фиакром, только подтверждает мою мысль:

– Давно вы не были у меня, Ваше Императорское Величество! Чем обязан такой высокой чести?

– Элементарному любопытству обязан! – усмехается импозантный мужчина. – И еще желанию во всем побыстрее разобраться!

– Ага! – шепотом ворчу я. – А еще выиграть спор!

Императорские брови поднимаются в недоумении:

– Вы знаете про спор, мадемуазель? – Раймунд смотрит на меня испытующе.

– Какой спор? – не понимает Фиакр.

– Так… собрала информацию… – неопределенно развожу руки в стороны.

– Ваше Императорское Величество… – хмуро обращается к Раймунду Решающий, прося разъяснений.

Красивое лицо Императора выражает крайнюю степень смущения.

– Я потом расскажу тебе, друг мой, – по-императорски отмахивается Раймунд. – Что прояснило следствие?

– Мы расстались с вами менее часа назад, – вежливо склонив голову, напоминает Фиакр. – Выясняю.

– Хорошо. Выясняй! – снова усмехаясь, милостиво разрешает Император и разворачивается, чтобы выйти.

– Ваше Величество! – громко окликаю я его.

Он удивленно оборачивается.

– Императорское, конечно, Величество! – спохватившись, поправляюсь я и прошу, молитвенно сложив руки. – Я ищу своего Хранителя! Вашего Первого Хранителя Империи! Господина Бошара! Я волнуюсь за его жизнь и здоровье!

– Вот как? – задумчиво спрашивает Раймунд. – Не вы ли его обманули, выдав себя за другую? А он ввел вас в наш дворец!

– Тут всё несколько сложнее! – уверяю я Императора, подойдя к нему ближе. – Бошар был невольно обманут не мною, обстоятельствами.

– Вот как? – миролюбиво реагирует Раймунд.

– Именно! – бодро подтверждаю я, смело беря Императора за локоть.

Распахнутые глаза Императора и покашливание Фиакра подсказывают мне, что я делаю что-то не так, и я отдергиваю руки.

– Пардон! – бормочу я, сообразив, что касаться тела Его Императорского Величества нельзя никому.

– Мне не терпится услышать вашу настоящую историю, – спокойно говорит Раймунд. – И не волнуйтесь! Что бы ни наговорил вам Бернард, он имеет отличную от нас точку зрения. Мы ждали вас долгие годы и свято верим в легенду о Решающем и его Предназначенной. Наш отец всегда утверждал, что в этом наше спасение.

Вот засада! Трудно мне будет с этими поклонниками старой легенды!

– А за Бошара не волнуйтесь! – улыбается Его Императорское Величество. – Он в безопасности! Решающий подтвердит вам!

– Благодарю вас за визит! – склоняется Фиакр.

– Жду новостей! – на прощание говорит Император и выходит из кабинета Решающего, я за распахнутыми дверьми вижу штук двадцать охранников.

– Бошар под охраной Императора, – объясняет мне слова Раймунда Фиакр. – И если он тебе действительно не безразличен, то нам надо поторопиться и отправиться к Алтарю.

– Давай так! – примирительно говорю я, теперь хватая за локоть Решающего. – Я тебе рассказываю всё-всё с самого-самого начала, а ты помогаешь мне вернуться домой. Потому что не я – твоя судьба. Ну, пойми ты! Не я!

– Бернард когда-то рассказывал нам, что Sorcière обязательно вернутся в Империю, чтобы окончательно ее уничтожить, – неожиданно мягко и тихо отвечает на мою мольбу Фиакр. – А отец Раймунда в это категорически не верил, выбрав его, Раймунда, в качестве Императора из пятерых своих сыновей, что подтвердил Алтарь, собрал всех у трона и сказал, что надо терпеливо ждать – и Sorcière вернутся в наш мир. И они – единственный путь к победе над Тьмой.

– О! – восклицаю я. – Они все братья?

– Да. Раймунд, Базиль, Итэн и Люсиан, – подтвердил Фиакр.

– Ты сказал пятерых, – напоминаю я.

Фиакр вздыхает и не отвечает.

– Кто пятый? Ты? – не отстаю я.

– Нет. Не я, – после некоторого молчания отвечает Решающий. – Это Король Западного Королевства. Он погиб.

Вот ведь! Его слова напоминают мне о том, что я попала в очень опасный мир. Здесь погибают люди и целые Королевства! Отсюда надо срочно валить!

– Я не Sorcière! – в отчаянии продолжаю я убеждать Решающего. – Ну проверь меня как-нибудь! В Тихой Комнате! Еще как-то!

– Рано или поздно я пойму, в чем смысл твоей игры! – убежденно говорит Фиакр. – Но тебе лучше смириться и пойти со мной к Алтарю!

– Вот уж нет! – воинственно отвечаю я. – Во всех мирах я пойду замуж по своей воле! Если вообще пойду…

Бесшумно возвращается Арман, который приносит на маленьком подносе голубой конверт, и так же бесшумно удаляется. Фиакр быстро ломает черную печать, вытаскивает маленький лист и пробегает его глазами.

– Лунет Пэти – это действительно Лунет Пэти, – сообщает он. – В Тихой Комнате она дала показания, что была похищена. Ее держали в неизвестном ей месте. Ничего не объясняли, кормили. Вообще не обижали. Тебя она видела сегодня первый раз в жизни.

– Что и требовалось доказать! – торжествующе говорю я. – Теперь допросите там меня! И я всё докажу!

Глава 15. Три счастливых дня

Три счастливых дня было у меня.

Илья Резник

– Арман! – жестко реагирует на мои последние слова Фиакр. – Приготовьте госпоже… Лунет Пэти вишневую комнату!

– Что значит комнату? – не сдаюсь я, облегченно поняв, что пока останусь жива. – Не тюремную камеру? Не Тихую Комнату?

– Тебе нужно отдохнуть. Всё обдумать и смириться со сложившимся положением, – по-отечески советует мне Решающий.

Так… Он всё для себя придумал и решил. Как же! Решающий! Похоже, мои зеленые глаза всё-таки сослужат мне плохую службу! Сил Колдуньи у меня не было и нет. Скорее всего, это были энергетические потоки погибших в «мертвецкой» Sorcière.

Но тогда… Алтарь уничтожит меня! Несмотря на шутки об отсутствии мозгов, я была почти уверена, что они у меня есть. С полкило точно есть! Но тогда Алтарь высосет мою сущность – а Решающему сил не прибавит! И что я буду делать? Умирать растением в чужом мире? Это еще если меня не добьют за ненадобностью… Кто меня тут в реанимации держать-то будет? И что-то мне подсказывает, что нет тут никакой реанимации.

А Фиакр? Вздохнет опечаленно – и в путь! За очередной Обещанной в ожидании Предназначенной!

– Незамужняя женщина не может остаться в доме неженатого мужчины! – гордо заявляю я, вспомнив классическую литературу дореволюционного времени. – Это основополагающие правила в любом приличном мире!

Решающий с любопытством смотрит на меня, нисколько не смущаясь, откровенно разглядывает, как учитель нерадивого ученика, сморозившего очевидную глупость.

– Это мой дом! – закончив разглядывание, высокомерно произносит он. – Никто не видит и не слышит, кто ко мне заходит и кто от меня выходит! Дом защищен и внутри, и снаружи. О слугах я имел честь вам… тебе рассказывать.

– Удобно! – заносчиво отвечаю я, гордо вскинув подбородок. – Тут и бордель можно организовать!

– Бордель? – не понимает он.

– Я в курсе, что не все французские слова у вас понимают, – отмахиваюсь я. – Наворовали пару сотен французских слов и откровенно пользуетесь!

Решающий открывает рот в порыве праведного гнева.

– Госпожа! – склонившись и изобразив подобострастное уважение, что смотрится крайне странным, Арман приглашает меня выйти из кабинета Фиакра и следовать за ним.

– После ужина я хотел бы услышать ваше согласие, госпожа! – насмешливо поклонившись, провожает меня хозяин кабинета.

Ага! Сейчас! Только разбег возьму!

Вишневая комната оказывается… голубой. Пока я раздумываю над тем, какого цвета у них вишня, мимо меня снуют служанки. Одна смахивает несуществующую пыль с немногочисленных предметов мебели, другая расставляет в напольных вазах, которых не менее десятка, свежесрезанные, приятно пахнущие летом цветы, третья поправляет идеально расставленные на огромном синем диване голубые подушки. Кровати в комнате нет. Спать я буду не здесь… Или на этом диване?

Напугав невысокую пухленькую служанку, занятую подушками, демонстративно небрежно плюхаюсь на диван. Служанки с поклоном и Арман со смущенной улыбкой поспешно выходят.

Вспоминаю о своей Нинон. Волнуется, бедняжка, вне всякого сомнения! Ни Бошара, ни меня дома нет. Да она, наверное, в панике! И в этот момент понимаю, что привязалась к ней.

Но это другая привязанность. Просто волнуюсь, что может волноваться она. А вот при мыслях о родителях, брате, подруге Полинке сердце сжимается, теряя способность перекачивать кровь. Болят ребра и сжимаются в бессилии кулаки.

– Я вернусь! – клянусь я, схватив маленькую подушечку и уткнувшись в нее лицом, не давая слезам шанса.

Как выбраться отсюда? Неужели только согласившись на венчание? Эх! Даже самовлюбленного Франца я была бы рада сейчас видеть! Но ему в этот дом не пробраться, к сожалению…

– Уже! – звучит рядом по-старчески хриплое и до боли знакомое.

Рядом со мной на диване Франц, разглядывающий свои новые лакированные белые туфли.

– Ого! – выдыхаю я, хватая его в объятия.

– Осторожно! – возмущается мой фамильяр, вырываясь.

– Ты же… ты же говорил… он тоже говорил… как?! – от радости не могу сформулировать мысль четко.

– Кто говорил? – ворчит Франц. – Кому говорил? Что говорил?

– Мне! – кричу я. – Он говорил, что дом защищен от всего и всех! Ты врал, что не можешь и близко подойти к Решающему!

– Почему врал? – с презрением переспрашивает Франц, мгновенно оскорбившись. – Не врал. Констатировал. Так и было. Но кое-что изменилось.

– И что же? – не верю я ему. – Что именно изменилось?

– Ты снесла защиту дома, – нехотя отвечает фамильяр, словно не хочет в этом признаваться. – Теперь в ней масса дыр. Просочиться получилось легко!

– Да? – теряюсь я от неожиданности, очень сомневаясь в своих сверхъестественных возможностях. – Снесла? Как?

– Да кто вас знает! – пожимает он плечами и вдруг голосом Бернарда вещает, как радиодиктор времен войны, придав голосу стальное звучание и пафосность. – Вы сущности Тьмы, дочери ее! Вы причина неизбежной будущей гибели Империи!

– В моем мире ты сможешь очень много зарабатывать пародиями! – убежденно говорю я. – Сольные концерты, съемки, популярность, деньги!

– На это и рассчитываю! – спокойно отвечает он голосом Решающего.

– Супер! – устало хвалю его я и спрашиваю. – И куда же делась моя хваленая сила? Потратилась на преодоление защиты этого дома?

– Не знаю, – бегая глазками по голубому интерьеру, отвечает Франц.

– Вишни тут не вишневые что ли? – вспоминаю я очередную загадку.

– Вишни тут такие же, как и в твоем мире, – говорит фамильяр. – В чем проблема?

– Почему эта комната вишневая? – не отстаю я, настораживаясь. – Здесь всё голубое, вишней и не пахнет.

– Потому что это не вишневая комната, госпожа! – объясняет Франц голосом… Армана.

Нет. Это не Франц. Это сам Арман. Франца рядом уже нет. Справа от меня лежит еще одна голубая подушка.

– У нас мало времени, госпожа! – склоняется ко мне Арман. – Надо уходить!

Мгновенно остывшая от безотчетного страха кровь холодит все тело.

– Куд-куда?! – кудахчу я. – Зачем?

– Чтобы спастись, – настойчиво уговаривает Арман.

Он по-прежнему представляет собой образец вышколенного слуги хозяина-аристократа, но в его темных глазах отражается не только беспокойство, но и какое-то достоинство, не свойственное слугам.

Кладу руку на подушку, она медленно нагревается. Это Франц дает мне знак. Но какой? Идти за Арманом или сопротивляться? Не понимаю… Может, запустить в Армана этой самой подушкой?

– Куда? – совладав с голосом, повторяю вопрос.

– Вы выбрали венчание у Алтаря? – отвечает вопросом на вопрос слуга.

Подушка нагревается еще – рука больше не может терпеть. Да и сама я не могу больше терпеть. Я хочу жить – раз! Я хочу домой – два! Я не хочу замуж – три!

– Вы меня куда-то поведете? – настойчиво продолжаю спрашивать одно и то же.

– Времени до ужина осталось совсем мало, – снова не отвечает он на мой вопрос.

Понятно… Исполнитель… Чей же?

– Хорошо! – решительно встаю с дивана, поборов желание захватить с собой самую нужную диванную подушку – выглядеть это будет более чем странно. – Что мне нужно сделать?

Арман прикладывает палец к губам и, развернувшись ко мне спиной, идет к зеркалу, висящему на стене.

Неужели пойдем туда, за эту зеркальную гладь? Ничего себе! Как в сказке!

Но всё оказывается прозаичнее: зеркало со скрипом отодвигается, за ним освещенный проход. Тайный ход? Как в исторических романах моего мира? Надеюсь, он ведет не в темницу.

– Это далеко? – с опаской интересуюсь я, с сожалением оглянувшись на подушку перед тем, как шагнуть за Арманом в проем. – А нельзя как-то по-магически переместиться? Мне здесь не нравится.

Мне показалось или Арман усмехнулся?

Сделав шагов пятьдесят по узкому и длинному коридору, мы попадаем в небольшую комнатку, обитую голубым бархатом. Арман жестами предлагает мне держаться за ручку в стене, тоже обитую бархатом. Через пару секунд я узнаю, что в этом мире всё-таки существуют лифты. Или телепорты.

Комната наполняется голубым сиянием, ослепляющим и давящим на уши.

– Блин! – вырывается у меня, но дальше раскрытого рта не уходит, так как звуки тоже подавлены.

– Прошу! – через несколько минут обращается ко мне Арман.

Вслед за быстро идущим Арманом я следую по похожему на первый узкому и длинному коридору и через несколько минут вхожу в большой светлый кабинет, полный книг, карт и пожелтевших свитков. Хозяин кабинета стоит у огромного окна и смотрит на пышный сад. Вот он оборачивается – и я узнаю жгучего брюнета – Короля Южного Королевства Базиля.

– Ваше Величество! – Арман делает глубокий поклон и ныряет обратно в коридор.

– Ваше Величество! – на всякий случай делаю глубокий поклон.

– Рад видеть вас… Как к вам обращаться? – Базиль подходит ко мне, присевшей и не торопящейся подняться.

Не называться же своим настоящим именем… Какое выбрать? Как доказать, что оно мое?

– Мне кажется, что вы похожи на… Лунет. Но вы ведь не Лунет? – придерживая меня за локоть и заставляя подняться, говорит Базиль.

Лунет. Идол. Я похожа на Идола?

– Я Лунет, – уверенно говорю я. – Не Пэти, но Лунет.

– Я рад! – действительно радуется Король Базиль, очаровательно улыбаясь.

– Зачем я здесь? – спрашиваю я, оглядываясь. – Знает ли об этом Решающий?

– Нет! Не знает! – еще радостнее говорит Его Величество.

– Арман – шпион? – удивляюсь я. – Мне он казался преданным Решающему. Самым преданным.

– Арман – самый преданный слуга Последнего Решающего, – с улыбкой подтверждает Король. – Но он не может не подчиниться воле своего Короля!

– А какова воля Короля? – подозрительно спрашиваю я.

Базиль отвечает не сразу. Он, не отпуская моего локтя, ведет меня к окну и показывает на большой куст белых роз.

– Этот сорт называется «Лунет», – говорит Король, хитро взглянув на меня.

– Неужели? – вежливо и растерянно откликаюсь я.

– Он так же красив, как и вы, – Король Базиль целует мою руку.

Я совершенно теряюсь: а что вы хотите? мне никогда не целовали руки Короли.

– Что вы скажете Фиа… Решающему? И что вы намерены со мной сделать?

– Я просто хочу выиграть спор, – серьезно сообщает Базиль. – Но, если оставить всё, как есть, он вас просто отпустит. А нам это категорически не подходит!

– Как это отпустит? – не понимаю я, сама себе напоминая оскорбленную и обманутую невесту. – Сегодня после ужина он собирается вести меня к Алтарю!

– К Алтарю обязательно! – искренне смеется Базиль, демонстрируя великолепные зубы. – Но только при вашем добровольном согласии. И если я не ошибаюсь, его пока нет.

– Нет, – киваю я и решаюсь, чувствуя себя в относительной безопасности. – Я не та, за кого вы все меня принимаете.

– Насколько не та? – хмурится Базиль. – А за кого мы вас принимаем? Может, за того, за кого вы себя выдаете?

– Я ни за кого себя не выдаю, – нервно икнув, отвечаю я. – Я та, кем меня вам представили. Я имела в виду то, что я не совсем Sorcière. А если еще точнее, то совсем не Sorcière.

– Вы так боитесь Бернарда? – он приподнимает угольно-черные брови, ласково и понимающе улыбаясь.

– Опасаюсь, – честно признаюсь я. – Он хотел меня арестовать. Вам известно его отношение к Sorcière. Я боюсь за свою жизнь. И готова сказать вам правду.

– Правду? – искренне удивляется Король. – И в чем же ваша правда? Говорите, не бойтесь! Можете рассчитывать на мою защиту!

– Я даже не знаю, как объяснить… – лихорадочно соображаю я, как преподнести информацию о себе максимально безопасно для себя же, и говорю горячо и быстро. – У меня, видимо, от рождения зеленые глаза. Но своего детства, юности я совершенно не помню. Не помню ничего. Господин Бошар рассказывал, что меня привезли в его дом ночью, спящей. Но я не спала, я была без сознания. Насколько я поняла Первого Хранителя, это была реакция организма на разбойное нападение. Я очень сомневаюсь, что я Sorcière. Я не обладаю никакими магическими силами. Но Бернард… Он выкрал меня… Он пытался уничтожить меня в «мертвецкой»…

– Успокойтесь! – настойчиво и совершенно спокойно отвечает на мою путаную речь Базиль. – Мы во всем обязательно разберемся. Вы сейчас отдохнете в своей комнате, наберетесь сил. А потом мы с вами обсудим, как следует поступить. У меня есть вполне логичная версия.

С надеждой смотрю на Короля.

– Тяжелые жизненные испытания заблокировали ваши силы. Всё когда-нибудь придет в норму. Вы нужны Империи и Решающему! – выдает он.

– Чего ж вы меня у него не оставили? – не очень-то вежливо перебиваю я Короля. – Уже сегодня вечером я оказалась бы у Алтаря! Раз-два – и всё готово!

– Рано! – хитро усмехается Базиль, напоминая мне красивого элитного кота, знающего, где именно спрятана сметана. – Слишком рано! Тем более, если раньше была только опасность проиграть пари, то теперь есть опасность погубить вас необдуманным решением и попыткой поспешного венчания. Так что… отдыхать!

– Я останусь во дворце? – догадываюсь я. – А Решающий?

– Наш отважный Решающий скоро явится ко мне за вами – и не получит! – в улыбке Короля Южного Королевства Базиля появляется мальчишеское удовлетворение. – Ему придется проявить терпение!

– У меня есть два условия! – неожиданно даже для себя заявляю я.

Мои слова звучат нелепо, грубо и глупо: говорю я их Королю, торгуюсь я с Королем, украли меня у Первого Решающего Империи (Как тогда сказал Бернард про него и про себя? «Первые Маги Империи»?), ненавидит меня и хочет меня уничтожить Его Святейшество Бернард – а я выдвигаю условия своего пребывания в замке. Святая простота! Это, видимо, та, которая хуже воровства.

Вот интересно, если Его Величество не согласится на мои условия, я вот так возьму и уйду? Куда? Вот дура!

Оценку моих умственных способностей я пытаюсь увидеть в глазах Короля, но вижу только любопытство. Скорее всего, он, уверенный, что я Sorcière, слегка помятая стрессом, не сомневается, что я могу и уйти.

– Даже интересно, о чем может попросить Sorcière? – спрашивает Базиль.

– Не волнуйтесь, – улыбаюсь я, вспомнив наши сказки. – Не полкоролевства! Я хочу знать, где господин Бошар, и если он арестован, то требую его освобождения!

– Он не арестован. Он приглашен для дачи показаний. Ваше желание выполнить легко, – смеется Базиль. – А второе?

– Мне нужна моя служанка из дома Бошара. Нинон, – капризно выпятив нижнюю губку, требую я, совершенно обрадованная новостями о Бошаре. – Это не слишком много?

– Ничуть! – целует мою руку Король, и сам провожает меня в мою комнату.

«Моей комнатой» оказывается целое крыло дворца. Через час, в течение которого меня никто не беспокоит, я лежу в спальне, одной из двадцати пяти комнат, для меня выделенных, на огромной кровати, явно предназначенной для съемок фильма для взрослых, появляется… Нинон. Она бросается ко мне, забыв нырнуть в глубокий поклон.

– Госпожа! – радостно выдыхает она, глядя на меня заплаканными голубыми глазами. – Госпожа!

Я тепло и крепко обнимаю ее, удерживая слезы.

– Вы живы! – разглядывая меня и поспешно поклонившись, говорит она.

– Скорее да, чем нет! – смеюсь я в ответ.

– Господин пропал! Потом вы! – причитает Нинон. – Когда за мной явилась королевская стража, я простилась со своей никчемной жизнью!

– Король Базиль обещал, что с господином Первым Хранителем Империи всё в полном порядке! – успокаиваю я ее, сама испытывая невероятное облегчение.

– Мне велели передать вам письмо! – Нинон протягивает мне голубой конверт.

В короткой записке от самого Базиля всего несколько предложений: «Дорогая Лунет! Прошу Вас вернуть своим глазам карий цвет, чтобы Ваша тайна оставалась тайной для всех. Сегодня в полночь мы даем бал. Желаю видеть Вас на этом балу моей госпожой!»

Короткий стук в дверь – и в комнате появляется Андрэ Бошар. Нинон со всхлипом бросается ему под ноги.

– Господин Хранитель! – восклицаю я радостно.

Андрэ Бошар, ласково погладив склонившуюся Нинон по голове, протягивает мне обе руки:

– Милая Лунет! Как я счастлив, что с вами всё в порядке!