Текст книги "Краткосрочный курс для попаданок. Гарантия. Дорого (СИ)"

Автор книги: Жанна Володина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 31 страниц)

– Потому что я его чувствую, но не вижу сюжета, что странно, – совершенно непонятно объясняет Антон.

– Сюжета? – уточняю я. – А у других видели?

– Конечно, – просто и убедительно отвечает мне ведущий. – Это моя часть миссии.

– О! – ко мне возвращаются сарказм и желание противоречить. – Вы не один будете готовить нас к заброске? У каждого своя часть? И много этих частей?

– Люба! Я тебе всё расскажу! Нам всё объяснили на пробном тренинге, – нервничает Полина, один глаз ее смотрит на меня умоляюще, а второй на Антона влюбленно.

– Нас много, – вроде бы не сердится на меня Антон, но призрак чего-то тяжелого, опускающегося на мою макушку, мерещится снова. – Со всеми познакомитесь постепенно. Сегодня мой тренинг.

– Вы не добрались до моего сюжета, – вежливо напоминаю я.

– И не пытался. Оказалось, не мой уровень, – парирует Антон. – На сегодняшний день информации достаточно. О вас. Теперь информация для вас.

– Записывать? – беспокоюсь я. – Я без тетрадки.

– Не нужно. Вы всё сможете запомнить без записи, – отвечает Антон, а я серьезно подумываю о том, что его можно было бы и канонизировать. – Сейчас девушки сами расскажут нам о том, что запомнили с прошлого занятия.

Лариса тянет руку, как школьница, и Антон приветливо ей кивает:

– Я рассказал вам, в какие миры с нашей помощью вы сможете переместиться. Что вы запомнили, Лариса?

Рыжик уже не смущается – она просто счастлива!

– Это магические миры! Их много! Каждую из нас там ждет наша половинка!

На словах «каждую из нас» я вздрагиваю. Чувство опасности начинает щекотать мою левую пятку.

– Магия? – встреваю я, вызвав недовольство Рыжика-Ларисы. – Что за цирк!

– Не цирк! – раздраженно бросает мне Лариса и бойко докладывает, напоминая отличницу у доски, которая лучше всех готова к зачету. – Некромантия, демонология, оборотничество, артефакторика, стихийная магия, ну, и вообще, разные виды магии.

Смотрю на окружающих меня курсанток во все глаза и очень надеюсь, что в полиции мне поверят. Мне надо спасать единственную подругу! И о себе не забыть!

– Виды? – заинтересованно уточняю я, пытаясь усыпить их бдительность. – А можно подробнее?

– Конечно… – растерянно реагирует Лариса и торопится ответить. – Магия Вуду, магия рун, магия иллюзий, магия крови, магия разума, псионика называется…

Магия дебилизма… Всё серьезнее, чем я думала…

– Псионика? – радуюсь я вслух. – Если у вас тут можно выбирать, то я за псионику!

Судя по потрясенным лицам, выбирать нельзя.

– Ладно! – быстро сдаюсь я. – Как скажете! Нельзя так нельзя.

– Дело в том, – снисходительно улыбается мне Антон, – что ни мы, ни вы не можем выбирать мир, в который вы, возможно, попадете. Поэтому…

– Поэтому будем готовиться ко всем! – восторженно перебивает его обращенная Полина.

– Совершенно верно, вы умница! – хвалит мою подругу инструктор, и она лужей растекается у его ног от удовольствия.

– Что дальше? – не теряю я оптимизма. – Лекции? Тренинги?

– Завтра я поработаю с каждой из вас отдельно, – сообщает Антон. – Каждой будет назначено свое время.

Курсантки начинают прощаться, с придыханием произнося имя ведущего сегодняшнего тренинга:

– Антон Константинович! Антон Константинович! Спасибо! До завтра! До встречи!

– Любовь! – окликает меня молодой Чехов. – Можно вас на минутку?

Антон уводит меня в сторонку от всех, аккуратно придерживая за локоть. Полина вращает любопытными глазами. Остальные курсантки ревниво смотрят на нас исподлобья, стоя у входных дверей.

– Люба! Как вы себя чувствуете? – в голосе Антона звучит интонация сочувствия и удивления одновременно.

– Хорошо, – неуверенно отвечаю я, прислушиваясь к себе. – А что?

– Просто это несколько странно, – с беспокойством говорит молодой человек. – Прорыв очень свежий. Сегодняшний.

– Что значит сегодняшний? – улыбаюсь я и с оптимизмом спрашиваю. – Я сегодня стану попаданкой?

– Вы ей уже стали, – буднично отвечает мне Антон с настоящей чеховской усмешкой. – Прошло не более суток.

– И что за прорыв такой у меня был, что я его не помню?! – громко возмущаюсь я, привлекая внимание остальных курсанток.

– Не знаю. Я не смог увидеть сюжет, – напоминает Антон, понижая голос до шепота. – Но то, что это произошло совсем недавно, в пределах одних суток, несомненно.

– Это бред! – шепотом возмущаюсь я и вижу досаду на лицах «подруг». – Как можно стать попаданкой и не помнить этого?

– Вы не падали в обморок? Не теряли связи с реальностью? Вам ничего не мерещилось? – забрасывает меня тихими вопросами Антон, и я вижу, что он по-настоящему волнуется.

– Ничего подобного со мной не было! – искренне отвечаю я, восхищаясь его театральными способностями.

Мой папа, бывший работник прокуратуры, рассказывал, что преступники, промышляющие мошенничеством, нередко обладают прекрасными актерскими талантами, что помогает им втираться в доверие к жертвам мошенничества. Если это так, то Антон – очень способный мошенник.

– Совсем ничего? – не верит мне Антон, продолжая настаивать. – Ни видений, ни галлюцинаций, ни снов?

– Ниче…го! – снова громко и пафосно утверждаю я первым и вторым слогом, сдуваясь на третьем.

Сон! Конечно! Этот странный сон с красавцем Фиакром и томной Сюзет! Фиолетовое кресло, ароматические свечи и лилии. Лилии! В воспоминания врывается их запах, удушающий, настырный, тошнотворный. Это и был прорыв?

– Вы что-то вспомнили? – сжимает руку на моем локте Антон. – Я вижу, что вы вспомнили!

– Сон… – неуверенно отвечаю я. – Просто странный сон…

– И что в нем было такого странного? – настойчиво требует ответа Антон, продолжая до боли сжимать мой локоть. – Вы же поняли, что он не такой, какими бывают ваши обычные сны?

– Да нет… – не сдаюсь я. – Сон как сон. Я не помню подробностей.

– Совсем никаких? – хитро прищуривается молодой человек. – Разве цвета, запахи, звуки не были ярче, отчетливее, осознаннее, чем раньше?

– Вовсе нет! – упорствую я. – Сон без героев и сюжета. Просто какие-то красивые картинки. Пейзажи.

– Пейзажи? – Антон растерян. – Пейзажи чего? В них было что-то необычное? Может, фантастическое?

– Не было! – резко закругляю я разговор и на всякий случай добавляю. – Не было!

Полина явно возбуждена после сегодняшнего тренинга: она болтает без умолку, то радостно восклицая, то озабоченно охая.

– Я же просила тебя пойти со мной, чтобы помочь мне, а не мешать! – возмущается она, когда мы садимся за столик в летнем кафе и заказываем мороженое. – Трудно было не перебивать и не спорить?

– Трудно! – подтверждаю я. – Очень трудно уберечь тебя от страшной ошибки! Всё шито белыми нитками! Это мошенники. Причем не какие-то мелкие, а хорошо подготовившиеся, возможно, с психологическим или медицинским образованием, а то и юридическим.

– Я знаю, как это выглядит со стороны, – нервничает Полина. – Как сумасшедший дом! Но… Поверь, что это всё по-настоящему!

– Как поверить? – с сожалением смотрю на подругу, с которой мы встретились еще в яслях, по факту мы вместе с двух лет, осознанно лет с пяти.

– Я не знаю. Я чувствую! – убеждает меня Полина.

– Антон сказал, что у тебя не было ни одного прорыва, – беспощадно напоминаю я. – Ни одного!

– Еще он сказал, что у меня огромный потенциал! – спорит обидевшаяся Полина.

– Не огромный, а большой! – напоминаю я.

– Всё равно! – дергается Полина. – Потенциал есть!

– Потенциал для чего? – не успокаиваюсь я. – Для попаданства? Ты себя слышишь? Вы же все – готовые клиенты психиатрической клиники! Я волнуюсь за тебя! У меня запасной подруги нет!

– Не обижай меня! – сердится Полина. – Если ты не веришь, это не значит, что этого не существует!

– А где зафиксированные доказательства? – не унимаюсь я, чувствуя, как начинает болеть голова. – Книги? Фильмы? Легенды?

– Бога тоже никто не видел! – парирует возмущенная подруга. – Однако… верящих в него миллионы!

– Делай, что хочешь! – сдаюсь я, опасаясь поссориться с Полиной. – Меня только не вовлекай!

– Я на тебе скидку получила! – напоминает Полина. – Ты бесплатно, а я за полцены! Только Антон просил другим об этом не говорить. Не скажешь?

– Не скажу, – теряюсь я, не зная, что ответить. – Зачем им это?

– Не знаю, – пожимает плечами Полина, принимаясь за мороженое с ликером. – Антон сказал, что в каждой группе есть такие скидки. Но они не афишируют, потому что на самом деле очень дорого.

– Сколько? – спрашиваю я, благодаря официантку за кофе и мороженое с шоколадным сиропом.

Ответ Полины заставляет меня закашляться и даже замахать руками, словно я задыхаюсь и мне катастрофически не хватает воздуха.

– Сколько? – скрежещу я, как ржавые петли старого забора. – Ты серьезно? Где ты взяла такие деньги? Это же стоимость половины автомобиля! Причем хорошего! И это со скидкой?

– Взяла кредит! – смело отвечает Полина, живущая экономно и скромно.

– Кто ж тебе, бедной студентке из многодетной семьи, кредит дал?! – поражаюсь я, давясь кофе.

– Отчим помог договориться. Новая городская программа для подающих надежды будущих специалистов. Меня же банк берет на практику. Ты знаешь! – рассказывает подруга. – И, кстати, то, что из многодетной, – помогло как раз.

– Отчим знает, на что ты его взяла? – не верю я и оказываюсь права.

Полинка краснеет и пыхтит, не отвечая.

– Что хоть соврала? – вздыхаю я обреченно, понимая, что Полину не остановить. Никак и ничем.

– Стартап, – шепчет она, нервно улыбаясь.

– Коммерческий проект? – сильнее удивить меня сложно. – А что будешь врать дальше? Что ничего не вышло?

– Ничего не буду врать! – беспечно отмахивается Полина. – Меня уже здесь не будет. Я буду счастлива в другом мире с любимым человеком!

Да… Всё еще хуже, чем я предполагала.

– Слушай, Полинка! – горячо и, по-моему, убедительно говорю я. – Это совершенно очевидно! Замануха преступная! Вот увидишь: каждой курсантке они так же сказали и так же просили всё скрывать от остальных. И полсуммы – огромные деньги! Бешеные! Легенда для наивных одиноких дурочек!

– Пусть! – не соглашается со мной подружка. – Пусть!

– Как это? – не на шутку сержусь уже я. – Что значит пусть? Тебе девятнадцать! Не тридцать пять! Не сорок! Ты не одинокая брошенка! Да тебя и не бросал никто никогда!

– Как это? – неуклюже шутит Полинка. – А Витька в пятом классе?

– У тебя и отношений ни с кем не было! – напоминаю я настойчиво. – Откуда разочарование в этом мире? Откуда мысли о попаданках? Чье это влияние?

– Это просто вера и надежда! – огрызается Полина. – Ты же Любовь! Ты должна понимать, как никто!

– Вот никто и не понимает! – я очень стараюсь убедить ее. – Семь дурочек! Они нашли семь дурочек, которые обогатят их несказанно! Нет! Шесть! Себя я считать не собираюсь!

– Да что ты говоришь! – иронизирует Полина, доедая мороженое. – Да я еле-еле записалась! У них запись на полгода вперед, если хочешь знать!

– И кто тебе это сказал? – я с трудом верю, что передо мной моя подруга в здравом уме и твердой памяти. – Неужели Антон?

– Антон, – кивает Полина, облизывая ложку.

– Это слова, ничем не подкрепленные! – почти кричу я. – Или у них еще и сайт с отзывами клиентов есть? Кто-то метнулся в лучший мир и вернулся с рекомендациями?

– Ну… про возвращенцев я никогда не слышала, – отвечает Полина. – Но это ничего не значит! Они с нами будут подписывать контракт, кроме договора, который мы уже подписали. Там и про сохранение тайны есть!

– Очень удобно! – бешусь я. – Обманули дурочек наивных, прикарманили большие денежки честным экономическим путем, наверное, и налоги платят исправно государству? Просто дети лейтенанта Шмидта! Классика!

– Говори, что хочешь! – дуется Полина. – Ты и так вела себя невежливо и глупо!

– Я? – поражаюсь я ее наивности. – Глупо? Потрясающе!

Мы сидим и молчим, обижаясь друг на друга.

– Прости! – первой заговариваю я. – Прости! Я погорячилась. Каждый свободный человек имеет право сходить с ума по-своему. Кто я такая, чтобы тебе мешать? Просто единственная и верная подруга!

– Не дуйся и не бойся! – улыбается мне Полинка. – Просто постарайся поверить! Вот смотри! Тебе было хорошо, о-о-очень хорошо, когда Антон тебя читал? Было? Честно ответь!

Я вспоминаю свои ощущения в тот момент, когда Антон положил ладонь на мою голову. Чистое удовольствие. Блаженство. Состояние эйфории.

– Нас опоили, Поля! – убежденно говорю я. – Просто опоили! Вспомни, с какой жадностью мы пили апельсиновый сок в фойе!

– Да? Опоили? С точностью до минут? – спорит Полина. – Какой волшебный наркотик! Срабатывал точно в нужное время, когда Антон клал руку очередной курсантке на голову. Вернее, в тот самый миг!

Я молчу, не зная, что возразить.

– Если это и наркотик, – продолжает возбужденная Полинка, – то точно из волшебного мира! Действующий индивидуально, с посекундной тарификацией!

Пока я прихожу в себя, переваривая эту информацию, Полинка спрашивает:

– Слушай! А что с твоим свежим прорывом? Мне, лучшей подруге, ты ничего не рассказала!

– Каким прорывом? – устало переспрашиваю я. – Бред! Мы вместе напились и обе ушли спать. Я заснула в своей постели и проснулась в ней же. Больная от перепоя и от дурного сна.

– Какого сна? – живо интересуется Полинка. – Почему не рассказала?

– Такой же бред, что и сегодняшний тренинг! – объясняю я неохотно. – Чуть не сдохла от запаха лилий!

Я рассказываю лучшей подруге о своем дурацком сне: о сильных запахах и нелепых фразах, которыми обменивались мои герои.

– И имя такое воронье – Фиакр! – фыркаю я. – И ее, приторное до тошноты – Сюзет.

– Фиакр – по-французски «ворон», – говорит Полина, завороженно глядя на меня. – А «Сюзет» – лилия.

В школе Полинка учила французский, а я английский. В университете на экономическом факультете она – лучшая по всем гуманитарным предметам. На первом курсе по обмену летала во Францию.

– Точные имена! – нервно смеюсь я.

– Ты не понимаешь?! – подруга смотрит на меня так, словно я воскресла из мертвых. – Ты сходила туда!

– Фигня! – сопротивляюсь я бреду. – Это сон! Просто сон!

– Это прорыв! – фанатично клянется Полина, хватая меня за руку. – Антон его и считал! Вы об этом шептались в углу? Об этом?

– Я ему ничего не рассказывала! – говорю я. – Чтобы не потакать бреду и обману! Не выдай меня!

– Конечно, не выдам! – твердо обещает подруга дней моих суровых, и я верю: за столько лет ни разу не выдала.

– Это не сон. Это прорыв! – уверяет меня она. – Для сна слишком много запахов, звуков, эмоций!

– Ага! – саркастически смеюсь я. – Моя бабушка во сне копала глубокую яму вместе с Горбачевым. Она попаданка?

– Почему? – недоумевает подруга.

– Потому что это было в декабре 1991 года! – смеюсь я. – Это год развала СССР!

– У меня пять по истории! – ворчит Полина. – Я ориентируюсь во времени.

– А маме снился наш нынешний президент! – напираю я с голыми фактами. – Она танцевала с ним пасодобль! Она тоже попаданка?

– С нынешним? – осторожно переспрашивает Полина. – Нет. Это просто сон. Вот если бы с Николаем вторым или Лениным…

– Поля! – умоляю я. – Верни деньги и забудь эту историю! Прошу тебя! По твоим словам, каждый второй, видящий сны, – попаданец!

– Я так не говорила! – спорит она. – Но Антон ведь не знал о твоем сне, а почувствовал, что ты была там!

– Там? – я смертельно устала. – Где там?

– В том мире, где тебя ждет твой суженый! – голосом проповедника отвечает Полина.

– Пока я шляюсь по другим мирам, – сержусь я по-настоящему, – провороню своего суженого здесь!

Провороню… Тьфу ты! Опять этот ворон!

– Я заплатила. Всё хорошо. Твоя задача – поддержать подругу, если тебе этот способ не по душе! – обвиняющим тоном заканчивает наш спор Полина.

– Ты сковала меня кандалами! – почти плачу я от злости и бессилия. – Я не могу допустить, чтобы тебя посадили в долговую яму!

– Сейчас не садят в яму! – успокаивает меня успокоившаяся подруга. – Сейчас садят в тюрьму или обязывают выплатить!

– Сразу полегчало! – иронизирую я. – Прямо гора с плеч!

Вернувшись домой, я провожу остаток дня в бесцельном шатании по квартире и бессмысленных попытках прибраться.

Как? Как спасти подругу от самой себя? Как вырвать ее из рук отпетых мошенников? Неужели я, дочь работника прокуратуры и следователя по особо важным делам, правда, сейчас ушедших в частный бизнес, не смогу помочь единственному близкому после родителей и брата человеку? Смогу!

Дав себе эту клятву, я успокаиваюсь, выпиваю стакан кефира на ночь, принимаю душ, долго сушу мокрые волосы и ложусь спать.

Трещат дрова в огромном камине. Камин пафосный и какой-то мужской. Темная фигура сидящего у огня мужчины неподвижна.

Я ладонями и, простите, попой ощущаю тепло старинного паркета, на котором почему-то сижу, поджав под себя ноги. Со мной моя новая пижама, которую, подчинившись глупому тщеславному порыву, я купила сегодня за пять минут до закрытия магазина, уговорив продавца задержаться. Это нежно-сиреневая вещица, способная возбудить воображение любого сластолюбца. Шелковые штанишки шаловливо заканчиваются на середине бёдер. Кружевной топик намекает на женские прелести, скрывая и показывая их одновременно.

Знакомый мне господин по имени Фиакр хмур, сосредоточен. Он смотрит на огонь. Яркие всполохи освещают половину его лица, обращенного ко мне. Оно строгое, я бы сказала, суровое.

– Леонард! – возмущенный женский голос окликает Фиакра. – Ты дома? Почему твой дворецкий меня обманул?

– Господин! – в почтительном поклоне обращается к Фиакру (Фиакру?) пожилой мужчина, седой и худой. – Мадам не поверила моему ответу и нарушила ваш приказ. Виноват.

– Не переживай, Арман! – успокаивает дворецкого бывший Фиакр. – Мадам сможет остановить только армия короля. И то, я не уверен в этом.

– Потрясающий юмор! – саркастически говорит женщина, высокая, хрупкая, темноволосая. – Ты прячешься от меня, Леонард?

– Ирен? – лениво обращается к женщине мой Фиакр, названный ею Леонардом. – Рад тебя видеть в моем скромном жилище! Что-то случилось?

– Случилось?! – давится собственным криком Ирен. – Случилось? Да весь Тибо только и говорит о тебе и этой… этой…

Красивая брюнетка давится именем, которое не может произнести.

– Сюзет? – услужливо подсказывает Фиакр. – Ты о ней, дорогая?

– Дорогая! – почти визжит Ирен. – Глумишься?!

– Этьен меня упаси! – действительно, глумится над гостьей хозяин.

– Ты женишься на ней? – требует ответа красивая брюнетка, подходя к огню и грея руки.

– Нет, – спокойно отвечает он. – На ней не женюсь.

– А на ком? – резко обернувшись к мужчине, спрашивает она.

– Я женюсь не на Сюзет, дорогая! – смеется Фиакр, которого гостья называет Леонардом. – Я женюсь на девушке, которая ждет меня с колыбели.

– На Селестине?! – возмущенный крик Ирен сотрясает высокий потолок комнаты и вызывает усмешку ее хозяина.

– Ты одобряешь мой выбор? – серьезно спрашивает Фиакр (почему продолжаю называть его так?).

– Ненавижу тебя! – если бы Ирен могла, как факир, выдыхать огонь, она бы это сделала.

– Не трать силы, дорогая! – откровенно смеется он над женщиной.

– Негодяй! – вырывается у меня.

Фиакр-Леонард вздрагивает и медленно-медленно оборачивается на мой голос. Ирен продолжает греть руки у огня, обиженно выпятив пухлую нижнюю губу. Мужчина трясет головой, как пес, выбравшийся из воды, неожиданно и сильно окатывающий брызгами стоящих около.

В его черных глазах, которые я так хорошо запомнила из предыдущего сна, отражается пламя камина и горит бешеная радость узнавания. Он буквально кидается ко мне – я непроизвольно прижимаюсь спиной к стене, возле которой почему-то сижу на полу, поджав ноги. Единственное, что радует, – я в новой пижаме, которая, на мой вкус, изящна и элегантна.

– Ты игнорируешь меня?! – рыдающим голосом спрашивает Ирен, повернувшись вслед Фиакру-Леонарду.

Мужчина, тяжело дыша, стоит возле меня, глядя сверху вниз. И… злится…

– Не исчезай! – приказывает он. – Не смей! Кто ты?

Не собираюсь представляться такому грубияну.

– Леонард! – зовет Ирен. – Ты уходишь? Не смей!

Какие командиры! Он мне «не смей». Она ему «не смей». Прикольно.

– Ты ее видишь? – мужчина обращается к Ирен, не отрывая от меня взгляда.

– Кого? – не понимает его вопроса женщина. – О ком ты спрашиваешь?

– Захочу – и исчезну! – ворчу я, расправляя кружева топика. – Мой сон, что хочу, то и делаю!

Фиакр-Леонард смотрит на мои губы, произносящие слова, пораженно, как будто я говорю что-то, совершенно удивительное. Его лицо начинает расплываться. Странно. Спать я укладывалась трезвой.

– Куда?! – кричит он. – Какого…

И всё исчезает.

Вместо будильника меня поднимает звонок Полины.

– Ты помнишь о курсах? – строго спрашивает она. – Не смей отказываться!

Опять «не смей»? Да что ж такое! Помыкают мною все, кому не лень!

– Помню, – хмурюсь я, испытывая желание залезть под одеяло.

– Тебе сегодня что-то снилось? – выпытывает Полина. – Был прорыв?

– Не было! – сержусь я. – Сон был, а прорыва не было!

– Что снилось? – примирительно спрашивает подруга. – Фиакр был? А Сюзет?

– Фиакр был, – сознаюсь я. – Но он был Леонардом. Сюзет не было. Была Ирен.

– Леонард – лев, сильный, – толкует Полина. – А Ирен – мир.

– Ага! – сижу я на постели с телефоном и грустно смотрю в окно. – Ворон превратился во льва. А она пришла с ним помириться. Хотя, мне показалось, она явилась выдрать ему его черные волосы за интрижку с Сюзет. И еще. Он меня видел. Она нет. Как и Сюзет.

– А у тебя нет знакомого мужчины с его внешностью? – спохватывается Полина. – Может, это его проекция? Ну, по Фрейду!

– Нет. Я бы запомнила, – вяло отвечаю я.

– Надо посоветоваться с Антоном! – восклицает находчивая Полина.

– Попробуй только! – взрываюсь я и использую приевшиеся слова. – Не смей!

Мое индивидуальное время – полдень. Полинка сопровождает меня, точнее – конвоирует. В круглой комнате только два стула. Для меня и для Антона.

– Как спалось? – сразу после ответного приветствия спрашивает меня Чехов, и взгляд цепкий, недоверчивый, контролирующий.

– Спала как убитая! – бодро вру я. – Ни снов, ни сновидений!

– Жаль… – явно не верит мне тренер. – Жаль, что не хотите рассказать. Не доверяете?

– Не о чем рассказывать! – закрываю я тему разговора.

И снова оно – неземное блаженство, когда и я, и Антон закрываем глаза, и его ладонь касается моей макушки. Хочется только одного – чтобы это никогда не заканчивалось. Никогда. Интересно, ему так же хорошо, как и мне, нам, его подопечным?

– Второй прорыв. Мощный. Недолгий, – строго говорит Антон, свою убрав руку. – Часов десять назад. Не больше.

– Бред. Вранье, – я максимально вежлива.

– Любовь! – Антон садится напротив меня, за стеклами очков умный и всё понимающий взгляд. – Вы можете мне довериться.

– В чем? – злюсь я.

– Во всем, – просто и односложно отвечает он.

– Может, вам в пастыри пойти? – богохульствую я. – Если вы так нуждаетесь в тех, кто будет вам исповедоваться!

– Вы злитесь? – удивленно спрашивает Антон. – Почему? Потому что я прав или потому что вам неприятно, что я прав?

– Я не злюсь! – нервно вру я. – Я возмущаюсь!

– Не нервничайте, Любовь! – успокаивающе говорит Антон. – Все в нашей компании хотят вам только помочь. Именно помочь!

– Компании? – недоумеваю я. – У вас компания?

– Достаточно крупная, – терпеливо объясняет Антон. – В разных городах филиалы.

– Чудовищно! – возмущаюсь я. – Так пользоваться тем, что женщины одиноки и жаждут любви!

– Вы смешная, – после некоторой паузы говорит Антон. – Но искренняя и добрая.

– Как, интересно, вы разглядели во мне доброту? – иронизирую я.

– Вы хотите помочь подруге, – отвечает Антон. – А она хочет помочь вам. У вас настоящая дружба.

– Вы правы! – подтверждаю я. – И именно из-за подруги я буду посещать ваши занятия. Только из-за нее. Она потратила огромные деньги, и я не позволю ее обмануть!

– Благородно! – усмехается мошенник Антон, похожий на Чехова.

– Наблюдать и молчать – первая заповедь попаданки, – Антон строго смотрит на нас, сидящих в круге. – В каждом мире свои законы. И иногда открыть рот означает выдать себя раньше времени.

– Раньше времени? – переспрашивает Рыжик. – То есть, надо всё-таки сознаваться, что ты попаданка?

– Нет. Я имел в виду, что не надо сообщать всем и каждому, что вы из другого мира. Это чревато, – отвечает Антон. – По нашим данным, часть тех, кто содержится в сумасшедших домах в самых разных мирах, – просто попаданцы.

– Да вы что? – охаю я, открыв рот. – Ужас какой!

Антон за прошедшую неделю ни разу не поддался на мои провокации. Он был терпелив, вежлив и… насмешлив, так, словно что-то знал обо мне, но не торопился рассказывать.

Еще один сон пришел ко мне тогда, когда я уже устала ждать. Наша третья встреча с Фиакром состоялась в конце первой недели обучения. Преподаватель этикета, симпатичная сухонькая возрастная женщина, представившаяся Генриеттой Петровной, готовила нас к зачету по королевским балам.

– Приглашения рассылаются не позднее, чем за две недели до начала праздника. Концертные балы при дворе устраиваются до семисот приглашенных, так называемые «эрмитажные» до двухсот. На балы приглашаются придворные и чиновники разных классов. Вам нужно добыть и изучить их «табель о рангах». Некоторые дворы имеют реестр приглашенных на бал и специальных гофмаршалов. Непременным условием приглашения на бал является формальное представление государю или государыне, или королевской семье вообще.

– Всего-то?! – смеюсь я. – Тогда приглашение у нас в кармане!

Бессонница атаковала варварски, совершенно бесчеловечно измотав меня к утру. И это в ночь с субботы на воскресенье, когда я планировала выспаться. Проворочавшись несколько часов, я заснула около шести утра, по крайней мере, это последний временной промежуток, который я помню отчетливо.

Люстра в тысячу свечей ослепляет парадным светом. Сотни разряженных в пух и прах мужчин и женщин терпеливо стоят перед высокими золотыми дверьми, ожидая приглашения. Церемониймейстер в черном фраке и неожиданно золотой сорочке, не поглядывая в бумаги, которые держит перед ним слуга, объявляет супружескую пару, входящую в зал. Прохожу в главный зал сразу вслед за ними. Никто меня не видит.

Надо же! Под влиянием настойчивой Генриетты Петровны мои мысли забиты бальной чепухой. Хотя тоже неплохо! До Генриетты Петровны с курсантками работал весельчак Григорий, обучающий ядам и лечебным отварам. Вдруг бы в какую химическую лабораторию забрела во сне?

Прячусь за одну из величавых мраморных колонн и наблюдаю. Наши бальные танцы существенно отличаются от их «дискотеки». И как не надоедает двигаться степенно, наклоняться надменно, улыбаться натужно?

С другой стороны колонны останавливается запыхавшаяся девушка, прекрасная, как весенний цветок. Она обмахивается веером из пышных перьев и застенчиво улыбается кавалеру. Его я вижу только со спины, но то, что вижу, достойно внимания. Мужчина высок, элегантен и предупредительно вежлив.

– Хотите освежиться, Флор? – низким бархатным голосом спрашивает он.

– Вы так любезны, Мэтью! – восклицает девушка и тут же пугается. – Ой! Простите меня, господин Вилар! Я посмела обратиться к вам по имени…

– Что вы, прекрасная Флор! – чувственно отвечает Мэтью Вилар, беря ее ручку в свою большую руку и прижимаясь поцелуем к тыльной стороне ладони. – Для вас я просто Мэтью!

– Мэтью… – послушно шепчет она, задыхаясь от волнения.

Мэтью целует ее руку еще раз, слегка разворачиваясь в мою сторону. О! Неужели? Господин Фиакр-Леонард-Мэтью! Да что ж вы во все мои сны лезете?

Флор мило смущается, закрываясь раскрытым веером. Мужчина хищно улыбается и пытается позволить себе больше: он гладит большим пальцем ее запястье, вызывая нежное хихиканье девушки, одетой в фисташковое платье с синими атласными лентами.

Музыка оркестра, дыхание влюбленной парочки и мое пренебрежительное фырканье – вот и все звуки.

Мужчина оборачивается на звук.

– Ты?! – кричит он.

В громких звуках танцевальной музыки, исполняемой огромным оркестром, его крик звучит как шепот. Но я по губам и гневному взгляду всё понимаю.

– Я! – одними губами честно отвечаю я, не собираясь надрывать горло.

Флор испуганно оглядывает колонну в поисках объекта, с которым общается ее спутник, но никого не видит. Мне начинает нравиться эта игра! Я довольно громко хихикаю. Фиакр-Леонард-Мэтью приближается ко мне, слегка выставив руки вперед, чтобы, наконец, уперев их в колонну, отрезать мне пути к отступлению. Какой неумный представитель мужской части человечества. Или он не человечество?

– Только попробуй исчезнуть! – пугает он меня.

– И что тогда будет? – веселюсь я.

– Вам нехорошо? – пищит за его широкой спиной Флор, которой кажется, что ее кавалер опирается на пустую колонну. – Позвать кого-то на помощь?

– У меня есть все полномочия арестовать тебя и содержать под стражей, пока мы не установим твою личность! – угрожает мне мужчина.

Смотрю на часы, предусмотрительно надетые перед сном на левую руку и смело хамлю:

– Попробуй! Арестуй!

Флор подныривает под руки Фиакра и растерянно шарит глазами по колонне и по мне.

– С кем вы разговариваете, господин Вилар?

Ее милые черты начинают размываться нежной акварелью. Красивое лицо с бешеным взглядом черных глаз тоже мягко плывет.

– Да сколько ж можно?! – последнее, что я слышу, перед тем, как проснуться.

– Три прорыва без консультации – это смертельно опасно, – неожиданно говорит Антон во время обеденного перерыва, подсаживаясь ко мне, читающей навязанный Полиной фэнтези-роман про драконов и эльфов.

– Почему? – вежливо спрашиваю я, никак не реагируя на информацию о прорывах.

– Потому что четвертый будет последним, смертельным, – мягко говорит он, пробуя кофе со сливками.