Текст книги "Золото глупцов"
Автор книги: Жанэт Куин-Харкин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
5
Следующий пароход был не похож на «Красавицу Миссисипи». Разговоры о трудностях и опасностях были не пустой болтовней. Прибыв в Сент-Луис, Либби была полностью уверена, что скоро путешествию придет конец. Скоро она найдет мужа, и они счастливо заживут. Увидев новое судно под названием «Амелия», Либби почему-то почувствовала, что тут-то все и начнется. На пристани испугавшийся мул оторвался от хозяина и громко ржал, выбираясь через горы багажа, которым была завалена вся палуба. С нижней палубы был слышен рев быков и ругань матросов. Либби с детьми, как багаж, затолкнули на палубу. Мужчины были обвешаны пистолетами и ножами. Они расталкивали друг друга плечами, пробираясь по мостику на судно.
Поток людей захватил их. Блисс разрыдалась.
– Разве ты не хочешь увидеть папу? – попыталась успокоить Либби.
– Я хочу домой к бабушке!
Либби взяла Блисс на руки, а она бешено колотила руками и ногами.
– Я хочу домой, мне здесь не нравится!
– Хватит, Блисс, веди себя как следует. Маленькие леди так не шумят на людях, – сказала Либби.
Либби с трудом пробивалась по забитому трапу. Люди с тюками проталкивались мимо Либби. Они с удивлением бросали в ее сторону косые взгляды. Взобравшись на палубу, она была готова упасть на тюки, которыми была завалена почти вся палуба.
Либби увидела человека в униформе.
– Вы меня не проведете в каюту, а то мне так трудно с детьми.
Человек в униформе с интересом посмотрел на нее.
– Я думаю, что вряд ли вы захотите спать в кабине вместе с мужчинами.
– А что же мне делать?
– На вашем месте я бы нашел местечко на палубе и стоял бы там или сидел на чем-нибудь.
– Вы что, хотите, чтобы мои дети ночевали на палубе?
– Последуйте моему совету – оставайтесь дома, пока это сумасшествие не пройдет. Все суда за последние два месяца перегружены. Думаю, половина штатов сейчас едет в Калифорнию.
– Я не могу – мне нужно найти своего мужа.
– Тогда, чем быстрее вы приучите спать своих малышек на открытом воздухе, тем лучше.
– Спасибо за совет. Дети, пойдем и найдем себе место, пока не заняли всю палубу.
Снизу послышался режущий слух рев быка. Блисс обхватила шею матери руками, чуть не придушив ее.
– Я хочу домой! – закапризничала она. – Не поеду на этом противном корабле.
– Мы должны держаться. Скоро все кончится, – успокаивала ее Либби. – Посмотри, мы можем разместиться под спасательной лодкой.
На судно грузились целый день, пока на палубе не осталось свободного места. Когда вечером «Амелия» отчалила, на берегу оставалась большая толпа тех, кому не удалось пробраться на судно. Они кричали и грозили кулаками.
Либби с детьми тихо сидела под лодкой, пока корабль не бросил на ночь якорь.
– Мама, я хочу есть! – сказала Блисс.
– Сейчас я пойду и узнаю, – выбираясь из-под лодки, ответила Либби. – Думаю, сумки здесь никто не утащит.
Спустившись вниз, она поняла, что сделала правильно, последовав совету остаться на палубе. Запах немытого тела был перемешан с ликером, было так накурено, хоть топор вешай. Громкие, пьяные голоса пели какую-то песню.
Либби прошептала девочкам: «Кажется, мы здесь не найдем ужина. Сейчас найду и спрошу стюарда – не принесет ли он нам несколько сандвичей».
Услышав просьбу, стюард рассмеялся.
– Здесь не Нью-Йорк. Мы готовим для всех в одном большом котле.
– Но мы можем пойти туда с девочками?
Стюард со страданием посмотрел на них.
– Я постараюсь принести немного хлеба, мяса, которое, наверное, уже остыло.
Она поблагодарила его.
Ночь прошла без неприятностей. Утром они причалили у небольшого поселения. Появился шанс сойти на берег. Девочки носились взад и вперед по деревянному настилу причала, а Либби удалось купить батон свежего хлеба, шесть сваренных вкрутую яиц и несколько сушеных яблок.
Пейзаж по берегам Миссури был более красив, чем у ее большой реки-сестры. Временами появлялись высокие желтые утесы. Местность была лесистая. Иден однажды заметила, как олень, выйдя к ручью, пьет воду. Она позвала маму, и тут все мужчины начали палить из ружей. Олень в испуге бросился бежать.
– Ужасные люди! Они стреляли в олененка!
– Здесь все по-другому, – сказала Либби, прижимая к себе Иден. – Они могут убить за кусок хлеба.
В середине следующей ночи Либби поняла, что спокойно им не доехать. Она проснулась под лодкой, после того как пара здоровенных ботинок простучали мимо ее лица. Потом послышались стоны и крики: «доктор», «умирает». Утром трое пассажиров лежали на палубе с закрытыми лицами.
– Что случилось? – спросила Либби, предполагая, что ночью была драка.
– Холера! – ответили ей.
– На корабле нечего есть и пить, – сказал кто-то.
– По крайней мере, у них хоть место красивое.
– Лучше, чем болото.
– Не все ли равно, где тебя похоронят. Мертвый есть мертвый!
Новость о холере сразу утихомирила гуляк. Стоны умирающих нарушали покой живых. Утром схоронили еще четверых. Либби поспешила на берег. Желание сойти с детьми преследовало ее.
Не зная, что предпринять, Либби купила хлеба и молока. Она вымыла детей перед тем, как вернуться на судно. Либби старалась держаться от других пассажиров как можно дальше.
За день до прихода в Индепенденс пароход сел на мель. Капитан спустил трап и приказал пассажирам спуститься на берег, чтобы облегчить судно. Канаты были привязаны к верхней палубе, и люди стали помогать матросам сдвигать с места судно. Одну команду сменяла другая. В середине дня им удалось снять «Амелию» с мели. Не желая рисковать, капитан приказал пройти людям по берегу. И только через милю река стала глубже, и все снова погрузились на судно. Еще ночь – и Либби с детьми сможет покинуть эту вонючую посудину.
Едва Либби удалось вздремнуть на жестких досках палубы, как Иден дотронулась до нее и сказала:
– Мама, Блисс, по-моему, плохо себя чувствует.
Либби вскочила как ошпаренная.
– Что? Моей малышке плохо?
– У меня болит живот, – сказала Блисс с искаженным от боли лицом. – Мама, помоги мне…
Либби прошиб холодный пот.
– Оставайся с ней, я пойду за доктором, – шепнула она Иден. Осторожно пробираясь между спящими людьми, она нашла доктора, сидящего у еще одной жертвы. У него уже начались конвульсии.
– Док, ты сообщишь моей жене? – с трудом проговорил он между приступами рвоты. – Меня зовут Айсон, я из Буффало. Я хотел как лучше… – тело его содрогнулось, и он умер.
Либби была в ужасе. В первый раз она увидела смерть так близко. Она набросила на плечи шаль и задрожала от холодного ветра, затем дотронулась до плеча доктора.
– Вы можете прийти? Моя малышка заболела.
Лицо доктора изменилось.
– Малышка, говорите вы?
Он быстро поднялся и последовал за Либби.
Блисс сжимала руками живот.
– Мама, мне больно!
Доктор наклонился, чтобы осмотреть ее.
– Были рвота, понос?
– Нет, – ответила жалобно Блисс.
Доктор встал и улыбнулся Либби.
– Она что-нибудь ела? – спросил он.
– Грушу в полдень, – ответила Либби.
– У нее обыкновенные колики. У вас есть пеперминт. Пару капель, и все пройдет.
– Спасибо тебе, Господи, – сказала Либби, прижимая к себе Блисс.
6
На следующий день пароход причалил недалеко от Индепенденса. Внимание пассажиров привлек не сам город, а красивая местность, густо усыпанная палатками.
Палаточный городок был такой большой, что его нельзя было охватить взглядом.
Дым от тысяч костров навис над лагерем. Длинная цепочка людей, набирая воду, проходила к реке и назад.
– Сколько же здесь народу?! Уйма! – произнес молодой человек, стоявший позади Либби.
– Что они там делают? – спросила Либби.
– Они ждут, чтобы присоединиться к партии.
– А как все это происходит? – спросила Либби, обрадовавшись, что нашла того, кто, казалось, хоть что-то знал.
– Вы записываетесь в партию, заранее сформированную, если, конечно, у вас нет людей для своей собственной, и, таким образом, вы добираетесь невредимым.
– И вы тоже собираетесь так поступить? – спросила она.
– Я собираюсь записаться в самую большую и лучшую партию. Тогда я буду хорошо питаться, и индейцы не снимут с меня скальп.
– И сколько это стоит? – Либби думала о деньгах: у нее осталось меньше двухсот долларов, которые она засунула во внутренний карман своей блузки.
– Говорят, для включения в список нужно 100 долларов.
– А вы не с фермы, случайно? – спросила Либби. Ее позабавило то, как на веснушчатом лице парня появилась растерянность.
Он кивнул.
– Из Южной Каролины – красивейшее место на всем Божьем свете. У меня появился шанс купить ферму рядом с фермой моего отца. Я собираюсь сколотить состояние как можно быстрее. А потом я поеду домой и женюсь на Бонни Бердвел.
– Удачи тебе!
– Она непременно нам понадобится, – сказал парень и сдвинул шляпу на затылок. Подошла его очередь спускаться по трапу. – Я уже потерял своего партнера, он умер от холеры, это был самый подходящий малый. Еще утром он смеялся и говорил, играл в салоне в карты, а на следующее утро мы спустились на берег, чтобы похоронить его!
Цепочка людей подтянулась к верху трапа.
– Буду счастлив помочь донести ваши сумки, вижу, что вы с малышками, – предложил молодой незнакомец.
Либби с благодарностью отдала ему сумки. Внизу он с почтением приподнял шляпу.
– Ну, до свидания, мэм. Рад был с вами поговорить. Мое имя Люк Холистер.
– А мое – Либби Гренвил. Может, еще увидимся в Калифорнии.
– Вы направляетесь в Калифорнию? Маленькая, хрупкая женщина, – запинаясь проговорил Люк. – Даже моя мать не хотела, чтобы я туда ехал.
– А сколько вам лет, Люк?
– Почти девятнадцать, – гордо ответил он.
– Может, Бог еще сведет нас в Калифорнии.
Сойдя на берег, Либби сразу же повела детей в город. Ей хотелось побыстрей устроить детей в хороший отель перед тем, как она начнет искать подходящую партию. До Индепенденса было около мили ходьбы по проселочной дороге, по бокам которой росли огромные дубы.
Тяжелые сумки оттянули ей все руки. Либби решила больше никуда не идти. Она сможет найти себе работу в Индепенденсе. Дети смогут жить в хорошем доме, а она напишет Хью, чтобы он как можно скорее приехал. Но ей уже нужно продолжать путешествие, ведь Хью не покинет Калифорнию до тех пор, пока не заработает денег. В первый раз она разволновалась, подумав, достиг ли он Калифорнии или нет.
Узнает ли она, если его вынесли завернутым в одеяло с парохода и похоронили где-нибудь в песке, или он умер незамеченным в этом палаточном городке. Ее терзали сомнения: не напрасно ли это путешествие, и увидит ли она когда-нибудь Хью.
«Ничего не остается как продолжать это опасное путешествие», – подумала Либби.
Они вышли на главную улицу – она была такая же многолюдная, как в Бостоне в неделю перед Рождеством. Сильно нагруженные экипажи катили по пыльным улицам, звуки кнута и проклятия возничих резали слух. Возничие пускали лошадей в галоп, умело объезжая другие экипажи и пешеходов. Люди с тюками и мешками шныряли туда-сюда.
Либби отказали в двух приличных отелях. Ей сказали, что она не найдет в этом городе и свободной койки, но в гостинице Ма Зеттель им повезло.
Ма Зеттель – полная женщина, волосы которой были собраны в клубок, а лицо было цвета дубленой кожи. Она была похожа на скалу, но когда она посмотрела на двух маленьких созданий, державшихся за юбку Либби, ее лицо расплылось в нежной улыбке.
– Ну разве они не прелестные создания?! – воскликнула она, наклонившись к Блисс.
Блисс протянула ей свою маленькую руку.
– Здравствуйте, меня зовут Блисс Грен-вил, – сказала она. – Я приехала сюда на большом корабле.
Ма Зеттель была растрогана. Она сказала Либби:
– Я не допущу, чтобы они спали с этими болотными людьми. Я вас куда-нибудь устрою.
Она провела их в маленькую мансарду, которую раньше использовали под склад.
– Сюда до конца дня принесут пару котлов, – сказала хозяйка, отодвигая в сторону кучу чемоданов своими здоровыми, как ствол дерева, руками. – По крайней мере вас здесь не будут беспокоить.
Либби поняла про котлы и благодарно ей кивнула.
Ма Зеттель с интересом посмотрела на новую жиличку.
– Ваш муж готовится к путешествию? – и, не дожидаясь ответа, добавила: – Если у него нет мулов, мой шурин может продать ему пару за сто двадцать долларов. Выгоднее здесь вы не найдете. Спросите любого.
– Мой муж не со мной, я только собираюсь присоединиться к нему.
– О, Боже! Вы с ума сошли. С такими малютками и без защитника?! Я видела, как партии отправляются в путь. Среди них были и женщины, и им удалось добраться до Орегона или Калифорнии с детьми, но их мужья – это же сущие дьяволы.
Либби засмеялась.
– Я крепче, чем выгляжу.
– Я в этом не сомневаюсь, моя дорогая. А теперь, что вы скажете насчет чашечки кофе? Я только что собиралась налить себе.
Либби с девочками спустилась в гостиную. Она расслабилась в прохладном кожаном кресле. Кофе восстановил ее жизненные силы.
– Я хочу попросить вас еще об одном одолжении, – сказала она, допив кофе. – Мне нужно присоединиться к партии, а я не знаю, как это сделать. Это не будет слишком, если я на время оставлю здесь детей?
– Нет проблем. Я возьму их с собой на кухню, они помогут мне готовить. Вам нравится готовить, мои лапочки? – спросила хозяйка.
– Да, конечно, – ответила Иден, смотря на Либби, как будто ей только что преподнесли подарок. – Дома повар нам никогда не разрешал готовить.
– Хорошо, пошли на кухню, – сказала Ма Зеттель. – Удачи вам, миссис Гренвил.
– Я найду партию, которая собирается отправиться, и узнаю, нет ли у них для меня местечка? – сказала она. – Есть ли какой-нибудь транспорт для путешественников?
– Да, вроде была контора по перевозкам, но, кажется, дело не выгорело. – Ты волнуешься, что не сможешь организовать свою собственную команду?
– Свою команду? – ужаснулась Либби.
– Они так и делают, создают команду и присоединяются к партии. И может, ты найдешь себе человека, чтобы он управлял лошадьми.
– Купить повозку? Это то же самое что заплатить вступительный взнос в партию в размере ста долларов.
– Да, вступительный взнос как раз идет на снаряжение и безопасность. У них у всех свои повозки.
– Должно быть, повозка стоит кучу денег?
– Да, цены сейчас подскочили, – ответила Ма Зеттель. – Большинство людей отдают все, чтобы пуститься на поиски золота. Ищи двести долларов за повозку и двести на команду.
– Я не могу позволить себе это.
– Тогда ты не сможешь отправиться в путь. Если только не найдешь у кого-нибудь местечка.
– О! – воскликнула Либби. – Пуститься в такое сумасшедшее путешествие, предварительно ничего не разузнав.
– Не падай духом, моя дорогая, – сказала хозяйка. – Я слышала о прекрасно оснащенной партии, которая отправляется на этой неделе. Ее ведет мистер Шелдон Райвл – жучила из Чикаго. У него дюжина повозок и много инструмента, на котором он хочет хорошо заработать, продав его в Калифорнии. Возможно, у него найдется местечко, хотя бы для детей, а вы смогли бы идти рядом – повозки движутся медленно, ведь в них запряжены быки.
– Спасибо, пойду и попытаюсь уговорить этого мистера Райвла взять меня с собой. Не знаете, где его лагерь?
– Лагерь? Он в доме «Независимости» – в лучшем отеле. Он занимает весь второй этаж.
У Либби появилась надежда. По меньшей мере, мистер Райвл – цивилизованный человек из Чикаго, бизнесмен, как и ее отец. Они могли бы поговорить по-деловому.
Клерк направил ее в ресторан, когда Либби спросила о нем.
– У него сейчас ленч. Вы его не пропустите – здоровяк, шикарный малый.
Либби пошла в ресторан. Он был просторный, по углам стояли пальмы в горшках, мраморные колонны завершали его помпезность. Она стояла за одной из них, высматривая Райвла. За одним из столов сидел мужчина, похожий на того, которого ей описал клерк. Ему, наверное, было лет под сорок. За один из подбородков, а их у него было три, была воткнута салфетка. Мистер Райвл несколько шумно хлебал суп.
Либби увидела блеск его золотых запонок и цепочку часов. Макушка головы начала седеть, хотя остальные волосы были черными, и Либби догадалась, что он красится. Рядом с ним сидели два жилистых парня, похожие на ковбоев.
Они внимательно слушали мистера Райвла, безостановочно говорившего и одновременно уплетавшего суп.
– Я не собираюсь потерять и мешка муки, вы слышите меня?! Вы получите свои деньги, когда мы въедем на улицы Хэнгтауна. Понятно?
– Да, сэр, – хором, как школьники, ответили парни.
Либби подошла к столу. Увидев ее, Райвл поднял глаза, суп стекал по его подбородку.
– Что вы хотите? – прорычал он.
– Здравствуйте, – вежливо сказала Либби. – Я – Элизабет Гренвил. Вы ведь скоро отправляетесь в Калифорнию?! Я путешествую в одиночку и думаю, что у вас, может, найдется местечко в одной из ваших повозок, я, конечно, заплачу.
Она чувствовала, как Шелдон Райвл оглядывает ее с головы до ног, облизывая губы.
– Спасибо, леди, но для меня более выгодно перевозить муку, чем забавных девочек. Мука сделает больше денег, чем вы.
– Как вы посмели? – едва сдержавшись, чтобы не дать ему пощечину, сказала Либби.
Шелдон Райвл был доволен собой.
– Почему леди едет в это время в Калифорнию? – спросил он. – На «развлечении» можно неплохо заработать, а?!
Он вложил двойной смысл в слово «развлечение», и оба парня, сидевшие с ним, расхохотались.
Либби покраснела от гнева.
– Мне бы хотелось, чтобы вы знали, что я уважаемая замужняя женщина из хорошей бостонской семьи и еду в Калифорнию, чтобы встретиться с мужем. Я не прошу милостыни и содержания, но не могу достать свой собственный фургон, и мне подумалось, что, может быть, у вас найдется для меня местечко.
– Как я уже сказал, – промямлил Шелдон Райвл, – мои повозки загружены до отказа. Мешок муки будет для меня стоить больше, чем то, что вы сможете мне предложить. И, кроме того, мешки тебе не перечат.
Он засмеялся, довольный своей остротой.
– Я вижу, что понапрасну теряю время, – сказала Либби. – Я думала, что буду иметь дело с цивилизованным человеком, а вижу, что разговариваю с обезьяной, хоть и хорошо одетой. Всего хорошего, мистер Райвл.
Она услышала хохот за ее спиной, когда повернулась, чтобы с достоинством выйти из ресторана. Либби холодно посмотрела на смеющихся и поразилась, увидев улыбающегося Гейба Фостера.
7
– Что вы здесь делаете? – вырвалось у Либби перед тем, как она вспомнила, что поклялась больше никогда не разговаривать с этим человеком.
Гейб весь сиял.
– Думал проехаться по Западу и увидеть самому, что из себя представляет граница. Он откинулся на спинку стула, радостно глядя на Либби.
– Кроме того, я слышал, что всем этим людям, сидящим здесь, нечего делать. И я думал предложить им мои услуги, позабавив их игрой в карты.
– Вы все такой же…
– А вы все также обворожительны, но меня интересует, как же вы выживете в этом диком месте. Я смотрел, как вы говорили со старым Райвлом. Это было великолепно!
– Он просто идиот! Хорошо, что мне посчастливилось хоть как-то узнать его до того, как я подписала бы с ним контракт, – сказала Либби.
– А мне показалось, что это он вам отказал, – улыбаясь, добавил Фостер.
– Поверьте, мистер Фостер, я бы не подписала с этим человеком контракт на любую цену, даже если бы он поехал в Калифорнию в золотой карете в сопровождении всей американской кавалерии.
– А что вы собираетесь делать?
– Подыщу другую партию, которая возьмет меня. Здесь много людей, чтобы найти хотя бы одного с хорошими манерами и добрым сердцем.
– Я бы не рассчитывал на это. Золото и доброе сердце вместе не уживаются.
– Прошу вас, не беспокойтесь обо мне, мистер Фостер. Я упрямая, самостоятельная женщина.
– Я не сомневаюсь в этом ни минуты и уверен, что вы пошли бы пешком в Калифорнию, если бы вам это было нужно. Но с вами девочки, за которыми нужно присматривать. Если хотите, я замолвлю за вас словечко.
– Я сама могу это сделать. Вы не последуете дальше за нами, ведь так?
– С чего это вы взяли? – засмеялся Гейб. – Мне стало жарковато в Сент-Луисе. Молодой человек, которого я избавил от половины его кошелька, оказался сыном судейского исполнителя, ведающего казнями. И я хочу, чтобы мои голова и шея оставались на своих местах. У меня достаточно своих забот, чтобы еще волноваться о такой мнительной, высоко моральной, холодной, как лед, женщине.
Либби вспыхнула.
– Тогда вам желаю всего хорошего, мистер Фостер, – сказала Либби.
– Я только что собирался обедать, – сказал Гейб. – Полагаю, что вы ко мне не соизволите присоединиться.
Либби нехотя посмотрела на белую скатерть, полированный серебряный столик и вспомнила о том, когда она в последний раз ела вкусную пищу в нормальном ресторане. Фостер был единственным здесь знакомым, но она презирала его.
– Мне жаль, но я оставила дочек одних. Я должна вернуться к ним. Я желаю вам успеха, мистер Фостер.
– А я вам, миссис Хью Гренвил.
Остальную часть дня она пробродила по стоянкам, узнавая, не хочет ли кто-нибудь взять трех пассажиров женского пола.
Один человек сказал, отворачиваясь от ее умоляющих глаз:
– Мы не можем взять вас. Если дети заболеют, я не смогу остановить фургон и найти доктора, и мне будет тяжело видеть, как умираете вы или ваши дети.
Она старалась убедить его, уверяя, что она вынослива, как любой мужчина, но было ясно, что он, как и другие, ее не возьмет. Все гнались за золотом и не хотели иметь такую обузу. Либби пошла назад ни с чем.
На следующее утро, идя с Блисс и Иден на утреннюю прогулку, Либби услышала, что кто-то кричит из верхнего окна.
Вначале она не придала этому значения, будучи уверенной, что это кричат не ей, но потом взглянула вверх.
– Я же вам кричу! – прогремел голос.
Это был Шелдон Райвл.
– Вы не хотели бы поехать с моей партией сегодня вечером?
Либби тянула с ответом, вспоминая, как она ни за что на свете не хотела ехать с ним, но вспомнила о вчерашних неудачах.
– Поднимитесь! Мы все обговорим! – закричал Райвл. – Это ваш выводок?
Либби кивнула.
– Оставьте их в фойе, не выношу, когда они хнычут.
Либби оставила детей, сказав Иден присмотреть за сестрой.
Либби пошла вверх по мраморной лестнице. Услышав стук, Райвл прорычал:
– Входите!
Открыв дверь, она увидела Райвла, сидящего за столом. Он не встал, но поклонился ей.
– Положение вещей изменилось. Мой повар слег от холеры.
– Очень жаль. Райвл пожал плечами.
– Глупый болван, говорил же ему не пить воду из реки. Вам подходит эта работа?
– Вы думаете, он не выкарабкается?
– Возможно, нет, немногим это удается. Во всяком случае, если выздоровеет, я не возьму его назад. Он может быть переносчиком болезни и отравит пищу. Полагаю, вы умеете готовить?
– Да, конечно, – сказала Либби, вспоминая те редкие случаи, когда ей разрешали испечь пирожные, особенно удававшиеся ей.
– Я люблю хорошо поесть и привередлив в пище, – сказал Райвл. – Моя экспедиция прекрасно оснащена, и я хочу в дороге хорошо питаться. У меня есть разведчики и китобойщики, возничие и еще Бог знает что, но никто из них не умеет приготовить ничего кроме бекона. Итак, вы согласны?
– На каких условиях?
Райвл сощурил глаза.
– Вы доберетесь до Калифорнии и получите пищу и кров. Будете есть то, что и я, и спать в своем фургоне.
– Хорошо, – сказала Либби.
– Но детишек вы оставите здесь.
– Что?
– У меня нет места еще для двоих.
– Вы хотите, чтобы я бросила детей?
– Либо они, либо моя мука, она мне дороже. Вы пристроите их в городе, а потом вернетесь за ними, или найдете человека, чтобы он их удочерил. Вы молоды и нарожаете себе еще кучу детей.
Либби открыла было рот, чтобы сказать, какой он мерзкий и отвратительный, но не стала. Она будет подыгрывать ему и…
– У вас нет выбора, – сказал Райвл. – Никто вас больше не возьмет в Калифорнию. Я слышал, как вы искали себе место. Если хотите попасть туда, соглашайтесь на мои условия.
– Хорошо, мистер Райвл, – сказала она. – Когда вы собираетесь отправиться?
– Завтра в десять. Найдите моего проводника, его зовут Джимми. Он скажет, где вам получить все необходимое.
– А теперь идите, мне надо заняться делами – договориться о дополнительных быках и мулах.
Либби покинула Райвла. Вместе с девочками она пошла по магазинам. Либби купила для каждой по одеялу, чтобы сшить платья, три мужские рубашки вместо курток. Еще она купила шляпки от солнца и рассмеялась, увидев, как девочки примеряют их.
– Теперь мы как настоящие первопроходцы.
Она ни словом не обмолвилась об условиях Райвла.
Вернувшись, она пошла искать проводника. Она быстро нашла его. Джимми следил за погрузкой бидонов с питьевой водой.
– Осторожнее! Убедитесь, что вы его хорошо поставили, – кричал он на группу крепких парней, возившихся с грузом. – Если груз сдвинется во время перехода, мистер Райвл вам устроит!
– Вы Джимми?
Он обернулся и посмотрел на нее с интересом. Джимми был высоким и стройным, гораздо моложе, чем Либби предполагала. Но он уже побывал в переделках и был не по летам опытен и расторопен.
Либби сказала, что она новый повар мистера Райвла. Джимми саркастически улыбнулся, не очень веря, что она справится со своими обязанностями.
– Положите здесь свои вещи, – он показал кивком на фургон, доверху набитый мешками и коробками с продовольствием. – Это фургон с его персональными продуктами.
– Прекрасные фургоны, – сказала Либби, стараясь наладить дружеские отношения с Джимми, ведь было бы неплохо иметь союзника в таком путешествии.
– Слишком хорошие. Я ему говорил, что понадобятся шесть быков на фургон, чтобы их вовремя менять. А вы, я вижу, путешествуете налегке?!
– Да, – сказала Либби. – Но я вижу, что это большое преимущество.
– А как вас зовут, – он по-мальчишески улыбнулся.
– Либби.
– Джимми протянул большую загорелую руку.
– Ну, Либби, добро пожаловать на борт. Я надеюсь, вы знаете, на что идете?
– Я тоже надеюсь, – смеясь, ответила Либби.
– Мы благополучно доедем, если Райвл будет меня слушать.
– Вы уже ездили по этой дороге?
– Нет, но я родился на границе и не раз ее пересекал.
– Если не возражаете, я осмотрю фургон с продовольствием. Мне нужно знать, что еще может понадобиться, – сказала Либби.
– О, я думаю, вы найдете там все, что нужно.
Либби забралась на высокую раму фургона. Она быстро осмотрела мешки мяса и песка, бочки с яблоками и картошкой, куски свиного сала, большие котлы, подвешенные на крюках. Потом она осмотрелась, убедившись в том, что никто за ней не следит, переложила провиант так, чтобы оставить место в середине фургона.
– Отлично, – крикнула она Джимми, слезая с фургона. – У него действительно хорошие запасы.
– Он еще берет с собой корову, чтобы были свежие сливки и масло. Умеете доить корову? – крикнул Джимми.
– О, Господи, нет.
Джимми рассмеялся.
– Это нетрудно. Один из парней покажет вам – большинство людей с ферм. Но Райвл не сможет получать много молока, ведь коровам предстоит проходить в день около двадцати миль.
Либби пошла к Ма Зеттель. Девочки, вымазанные мукой, замешивали тесто на большом кухонном столе.
– Молодцы, мои маленькие помощницы, – сияя, сказала хозяйка, когда увидела входившую Либби.
– Приготовили вполне приличный хлеб из кукурузной муки.
– Да, они могут больше, чем их мать. Боюсь, что у меня будут большие неприятности, когда Райвл узнает, как я готовлю. Вы не могли бы меня чему-нибудь быстро обучить?
Ма Зеттель рассмеялась.
– Я могу рассказать о моих рецептах. Конечно, готовка в дороге отличается от того, когда у вас под руками большая плита. Будешь выпекать хлеб в датской печке. Я думаю, рецепт приготовления есть в поваренной книге. Если хочешь, можешь ее почитать.
Либби с благодарностью взяла книгу и начала списывать рецепты. Жаль, что она раньше больше внимания уделяла домоводству.
Ведь мама пыталась доказать всю важность умения вести хозяйство – как заказывать продукты, составлять меню… Но Либби относилась к этому легкомысленно и проводила время в свое удовольствие, катаясь на лошадях или гуляя в парке. Теперь она с трудом пыталась восстановить в памяти, какие блюда ей нравились и что бы она сама могла приготовить для такого гурмана, как Шелдон Райвл.
– Я ему скажу, что он будет есть то, что я приготовлю, или ему придется голодать.
Ей казалось, что Райвл не будет столь щепетилен и не высадит ее в пути, если еда его не удовлетворит.
В полночь она разбудила и одела детей в полной темноте.
– Мы отправимся в увлекательное путешествие, – прошептала она. – Но вы должны быть молодцами и вести себя тихо.
Четыре больших глаза уставились на нее и без слов утвердительно кивнули головой.
Правильно ли она поступает, подвергая опасности их жизни? Конечно, Ма Зеттель присмотрела бы за ними, как предлагал Райвл. А потом она приедет с Хью и заберет их.
Либби осторожно повела девочек по лестнице. Потом они пошли по территории лагеря.
Затухающие костры хорошо освещали Либби дорогу. Собаки время от времени лаяли, но, почуяв детей, умолкали. Фургоны Шелдона Райвла белели в темноте как большие паруса, освещаемые тусклым светом луны.
– Будьте отважными девочками, – прошептала Либби. Я собираюсь спрятать вас в маленьком укрытии, потому что детям не разрешают отправляться в такое путешествие. Если они найдут вас, то нас высадят и мы никогда не найдем папу. Вы сможете там тихо побыть несколько дней? Мама будет подходить к вам, когда никто не будет видеть, и я буду спать вместе с вами.
– Хорошо, мама, – сказала Иден. – Я посмотрю, чтобы наша неженка молчала.
– Я и сама буду сидеть тихо, – громко добавила Блисс, приложив руки к губам.
Либби подошла к задней части фургона с провиантом и посадила туда детей.
– Ну как, удобно? – спросила Либби. – Ложитесь спать. Ваша мама пойдет в город, чтобы попрощаться с Ма Зеттель. Потом я вернусь, и утром мы уедем. Вы сможете смотреть по сторонам сквозь маленькое отверстие, которое я прорезала в холсте, а сама я буду идти рядом.
– А если мы захотим в туалет? – прошептала Блисс в ухо матери.
– В углу есть горшок, – ответила мама. Поцеловав девочек, Либби закрыла отверстие коробкой.
«Я уже наделала много глупостей в своей жизни, но эта была самая безрассудная», – подумала Либби.
