Текст книги "Золото глупцов"

Автор книги: Жанэт Куин-Харкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

– Отель Ангела на той стороне улицы!

– Неплохо, – сказал он, подводя коней к новому зданию с балконами и ковровой дорожкой у входа.

Гейб помог Либби сойти с коня.

– Я присмотрю за лошадьми, – сказал он. – В таких местах никому нельзя доверять.

Либби глубоко вздохнула и пошла к отелю. Она позвонила.

– Чем могу служить? – спросила миловидная женщина, вытирая руки о передник, как будто ее оторвали от стирки.

– Я знаю, что у вас живет англичанин и думаю, что это мой муж, я приехала сюда, чтобы присоединиться к нему. Вы знаете его имя?

Женщина улыбнулась.

– Они не называют имен. Его здесь знают как Джима. Вам лучше самой его увидеть. Он сейчас на крыльце, вон там.

Либби последовала за ней.

– Я знаю, что он сломал ногу, – сказала Либби.

– Да, он был между жизнью и смертью, когда его принесли сюда. Он был без сознания и у него был сильный жар. Я присматривала за ним, но у него началась гангрена. Ногу хотели отрезать, но появился замечательный доктор и вылечил его. Сейчас Джим ходит с палочкой.

Либби открыла дверь и посмотрела на долину, видневшуюся вдали. У стены стоял ряд плетеных кресел. На одном из них сидел молодой человек, который казался спящим. Его перебинтованная нога лежала на стуле. Черные кудри свисали ему на глаза.

Либби остолбенела.

– Это он, – прошептала она. – Хью, – Либби прикоснулась к его руке.

Он проснулся и открыл глаза.

– Что вы хотите?

– Хью, это я, Либби.

– Либби? – озадаченно спросил он.

Либби жалобно посмотрела на хозяйку отеля.

– Доктор сказал, что при сотрясении мозга он потерял память.

Либби была в смятении. «Он даже меня не помнит. Я свободна и могу вернуться к Гейбу, но я не могу бросить его в таком состоянии. Я его жена и нужна ему как никогда». И в Либби Гренвил, урожденной Парсон, победило чувство долга. Она снова дотронулась до него.

– Хью, это я – твоя жена!

Хью сморщил лоб, пытаясь вспомнить.

– Либби? – он потряс головой. – Моя жена в Бостоне.

Либби взяла его за плечи.

– Хью, посмотри на меня. Разве ты меня не узнаешь?

Он пристально разглядывал ее лицо.

– Либби? Это в самом деле ты? Что ты здесь делаешь? Не могу поверить своим глазам, – Хью снова затряс головой, чтобы убедиться, не спит ли он.

– Я мечтал тебя увидеть. Умирая, я надеялся, что ты придешь и спасешь меня.

– Вот я пришла, я чувствовала, что тебе нужна моя помощь. Я искала тебя целую зиму.

– И как ты меня нашла? – засмеявшись, сказал Хью. – Это – чудо. Не смотри, что я плачу. Я думал, что никогда не выберусь, потому что мне некуда было идти.

– У меня есть хижина, – сказала Либби. – Я пришла забрать тебя домой.

По щекам Хью текли слезы, и он не утирал их.

– Это чудо! Я думал, что не увижу больше тебя. Я думал, что умру как дурак и неудачник, и тебе будет лучше без меня.

– Не говори так, – мягко сказала Либби.

– Мы выберемся отсюда, и ты выздоровеешь.

– Да, теперь у меня есть для чего выздоравливать. Мы вернемся в Бостон к нашим девочкам.

– Они не в Бостоне, они со мной, – сказала она.

– Иден и Блисс здесь? – Хью закрыл руками лицо. – Это все ради меня…

– Собирай вещи и поедем домой. Ты можешь скакать на лошади?

– С тобой я все могу, – с трудом поднимаясь, ответил Хью. Отмахиваясь от помощи, он подошел к двери и обернулся.

– Ты не исчезнешь? Я не могу в это поверить!

Либби смотрела, как он поднимается вверх по лестнице, и когда он завернул за угол, она вышла из отеля и увидела сидевшего на скамейке Гейба.

Он встал и, посмотрев ей в лицо, понял все.

– Это он? – спросил Гейб.

– Да, он чуть не умер. Я не могу его оставить в таком состоянии. Его нужно отвезти домой.

– Понимаю.

– Нет, ты не понимаешь, – недовольно сказала Либби и схватила его за рукав. – Я чувствую, что разрываюсь. Я не хочу терять тебя и не могу оставить его. Пойми…

– Я пытаюсь.

– Если ты меня любишь, уходи лучше сейчас.

– Хорошо, – сказал Гейб. – Прощай. Ты меня больше не увидишь. Я уеду из Хенгтауна.

– Куда? – спросила Либби.

– В мире есть много мест, где карточный игрок может заработать. Здесь тысячи городков старателей, а Сан-Франциско, говорят, что это вообще город греха.

– Я никогда не забуду тебя, Гейб! И никогда не перестану думать о тебе.

– Я тоже, Либби. Мы уже попрощались прошлой ночью, и мне нечего больше сказать.

Он отвязал лошадь и прыгнул в седло. Пустив коня в галоп, он исчез в облаке пыли.

Либби вернулась в отель.

– Я забираю его домой, – сказала Либби хозяйке.

– Я посмотрю, сколько он мне должен, – открывая книгу посетителей, сказала она. – Четыреста сорок долларов.

– Четыреста сорок? – ужаснулась Либби.

– Он находился здесь четыре месяца.

– А когда он сюда попал, у него были деньги?

– Когда его нашли, у него было немного золота, но все ушло на оплату доктора и лекарства.

Либби посмотрела на потолок, собираясь с духом.

– У меня нет таких денег. Я могу отработать.

Слабая улыбка показалась на лице хозяйки.

– Я помогла бы вам, но не я владелица отеля. Я управляла им раньше, но один джентльмен с Востока сделал мне хорошее предложение, оставив меня присматривать за ним. И он приказал без уплаты никого не отпускать.

– Вы хотите сказать, что вы не отпустите Хью, пока мы не заплатим.

– Так говорит мистер Райвл.

– Шелдон Райвл? Он владелец?

– Вы его знаете? – спросила хозяйка. – Говорят, что он скоро станет самым богатым человеком на приисках. Он все здесь скупил, но до чего ж тяжелый человек.

– Где его можно сейчас найти? – спросила Либби. – Может, мы с ним договоримся?

– Может, – с сомнением сказала женщина. – Как он скажет, так я и сделаю. Он был здесь пару дней, а сейчас уехал куда-то в Колумбию скупать новые земельные участки.

– Это далеко? – спросила Либби.

– Около двадцати миль. Вы можете обернуться за день.

– Тогда я еду. Где комната мужа, мне нужно ему сказать, что я уезжаю.

25

Колумбия представляла собой большой лагерь, расположенный в небольшой долине в окружении холмов. Въезжая в город, Либби услышала звук работающих машин, который доносился с гор. Шелдон Райвл, как всегда с сигарой во рту, наблюдал, как бригада рабочих устанавливала металлический рельс. Подходя, Либби снова почувствовала отвращение к этому мерзкому человеку. В отличие от взъерошенной, усталой Либби, Райвл выглядел почти аристократом. Она не привыкла много ездить верхом и, сойдя с лошади, еле держалась на ногах.

На его лице появилось подобие усмешки, когда он узнал Либби.

– А я гадал, где и когда вы появитесь. Удивлен, честно говоря. Нашли мужа?

– Да, спасибо, – с холодной вежливостью ответила Либби.

– Вы меня искали или это совпадение?

– Мне нужно с вами поговорить о муже.

– А что с ним?

– Он живет в вашем отеле, и управляющая говорит, что он не уедет, пока не заплатит четыреста долларов.

– Ох, должно быть, он ел и пил больше, чем мог себе позволить, ну, да это его проблемы.

– Мистер Райвл, все, что я прошу, это подождать немного. Он не сможет заплатить такую большую сумму.

– Тогда пусть идет и работает, как другие, – фыркнул Райвл.

– Где?

Райвл вскинул голову.

– Посмотрите, старатели копаются на каждом клочке земли. Добыча золота скоро станет самым выгодным делом. Уже сейчас мы научились добывать золото в горах. Я установлю машины и буду добывать золото. Ваш муж может работать в моей шахте.

– Не будьте идиотом! Я же сказала, что он чуть не умер, и сейчас еле ходит и не сможет работать в шахте, – не в силах сдерживаться, выпалила она.

– Мистер Райвл, разрешите мне взять его домой, а я дам вам расписку, что выплачу деньги.

– Как?

– У меня есть идеи, как заработать кучу денег.

– Богатый золотом участок?

– Почти. У меня скоро будет урожай. Вы знаете, сколько здесь стоят овощи?

Райвл рассмеялся.

– Вы ошибаетесь, если думаете, что я такой мягкосердечный. Овощи, вы говорите? Буря, нашествие кроликов или мышей, и вашему урожаю конец. Леди, на них вы денег не сделаете.

– Может, я одолжу денег у того, кому моя идея не покажется бессмысленной, – сказала она. – Подождите немного, это все, что я прошу. Работа сейчас убьет моего мужа, и тогда уж вы точно никогда не получите своих денег.

Райвл критически осмотрел Либби.

– Я всегда смогу использовать вас.

– Где? В шахте? – спросила Либби.

Райвл громко рассмеялся.

– Нет, в одном из моих салонов. У меня не хватает девочек по вызову. И когда старатели намоют золото, они захотят того, о чем так мечтают, вкалывая день и ночь!

Либби, глядя на Райвла, думала, что есть люди, которых можно так смертельно ненавидеть. Если бы у нее в эту минуту был пистолет, она, не задумываясь, пустила бы ему пулю в лоб.

– Вы предлагаете мне стать проституткой?

– Конечно, – сказал Шелдон. – Вы не уродина. Если вас приодеть и напомадить, вы будете неплохо зарабатывать. Кроме того разнообразие тоже не помешает, а то здесь одни мексиканки, а некоторые любят кожу цвета лилии.

– Какой вы отвратительный человек. Вам, наверное, доставляет удовольствие, когда кто-нибудь мучается.

– Признаюсь, что мне будет приятно видеть королеву, которую поставили на место. Не ломайтесь. Пришло время посчитаться. Я получу большое удовольствие, когда увижу, что вас будет иметь любой, у кого есть деньги.

– Я уезжаю домой, – сказала она, – и вернусь с деньгами. Я лучше убью себя, чем буду работать в одном из ваших притонов.

– А ваш друг, Гейб Фостер, так не считает, – Райвл улыбался, наблюдая за реакцией Либби. – Он – разумный человек, и когда дело касается денег, Фостер идет на все. Он и сейчас работает на меня.

– Скоро вы узнаете, что он ушел от вас, – радуясь удивлению Райвла, сказала Либби.

– Кто это сказал?

Либби улыбнулась.

– Мистер Райвл, вы думаете, что все знаете?! Это не так. Я скоро верну вам деньги.

26

В Хенгтауне Либби решила получить в банке кредит. Но ей сказали, что кредит могли дать под участок, но не под грядку овощей.

«Интересно, Гейб у себя в номере или уже уехал?» – подумала Либби. Она боролась с искушением подняться к нему в номер, но потом решила заглянуть к Марку Хопкинсу.

– Рад, что ваша голова при вас, – улыбаясь, сказал Марк. – Я был по делам в Сакраменто, а когда вернулся, то все говорили, что вас тут чуть не повесили – не могу в это поверить.

– Было дело, – ответила она. – Но сейчас у меня опять неприятности.

Она рассказала ему всю историю.

Марк с состраданием посмотрел на нее.

– Я знаю этого Шелдона Райвла. Он хотел купить мой магазинчик, а я вежливо попросил его убраться.

Марк переминался с ноги на ногу.

– Я бы помог вам, но мне надо ехать в конце месяца в Сакраменто, чтобы встретить пароход и разгрузить, заплатив за перевозку наличными.

– Вы можете мне одолжить денег? – спросила Либби. – Я верну их к концу месяца.

– Но ваша картошка не вырастет так быстро.

– Я найду денег, только бы заплатить Райвлу и забрать мужа. Клянусь, я найду выход.

Марк Хопкинс посмотрел на Либби.

– Вся наша жизнь – игра. Если вы вернете деньги, мне не нужно будет отправлять в Сан-Франциско ящики с лопатами.

– Я не подведу вас, мистер Хопкинс, – сказала она. – Вы знаете, что это для меня значит.

Через пару дней Хью уже был в хижине с детьми.

– Ты меня поражаешь, Либби, – оглядывая хижину сказал он. – Ты все это сама сделала? Никто в Бостоне не поверит.

– В Бостоне мой папа всегда говорил мне, что делать, и посылал маму присматривать за мной, – Либби устало улыбнулась. – А здесь это вопрос жизни или смерти.

Хью потянулся и взял Либби за руку.

– Как я мечтал об этом моменте, – сказал он, продолжая держать ее руку, как будто тонет. – Лежа при смерти, я слышал, как они говорили, что мне надо отрезать ногу. Я сказал себе, брось бороться и умри до того, как это начнется, но думая о вас с девочками, я твердил себе, что надо жить.

Либби сжала ему руку. Она накрыла его одеялами, решив не говорить ему о деньгах. Хью даже не представлял, что она его выкупила.

– Они были очень добры ко мне в лагере Ангела, – сказал он. – Хозяйка ухаживала за мной как за сыном. Я хочу ее как-нибудь отблагодарить. Будет здорово, если мы пошлем ей немного шелка или шаль из Англии, когда мы туда доберемся. А сейчас я напишу ей записку или даже сочиню поэму. У тебя есть бумага?

– Бумага? – едва сдерживаясь, спросила Либби.

Казалось, что Хью не заметил, что Либби вспыхнула, и, откинувшись на подушку, продолжал:

– Странно, но я не написал ни строчки, пока болел. Единственным моим стихотворением, которое я сочинил за четыре месяца, была эпиграмма на самого себя:

Поэт Хью Гренвил стал кормом червей,

засыпан землей под тенью ветвей.

Не слишком здорово, но прямо в точку. Им действительно пришлось меня откапывать. Может быть, я смогу написать книгу, описав то, что я испытал. Да, я начну прямо сейчас. Бумагу, Либби!

«Хью думает, что здесь только тем и занимаются, что сочиняют стихи. Мы здесь чуть не умерли с голоду». Не ответив ему, Либби пошла смотреть огород.

– Есть надежда, что она вырастет за пару недель? – спросила она Ах Фонга.

– Сейчас картошка как горох. Нужно подождать еще месяц.

– Нужно как-то заработать деньги, – добавила Либби. – Мы сможем наловить перепелов и кроликов.

– Я пытаюсь, – ответил китаец, – но лес забит старателями, которые постреляли всю живность.

Либби начала трудиться с утра до ночи: она выпекала хлеб и каждое утро продавала его золотоискателям, пекла пироги из дичи, которые Ах Фонг продавал, стирала и штопала по ночам.

– Ты себя убиваешь, – сказал ей Хью, когда Либби заснула с рваной рубахой в руках. – Тебе не следует так много работать.

– А что мне делать? – не выдержав, спросила Либби.

– Что ты имеешь в виду?

– То, что кто-то должен выплатить деньги за твое проживание в отеле. И только я могу это сделать, – жалея о сказанном, добавила Либби.

Его лицо омрачилось.

– Ты хочешь сказать, что моего золота не хватило? Участок давал хорошие деньги, пока я не начал копать песок, которым засыпало меня после обвала. Когда я попал в отель, у меня была сумка с золотом.

– Его не хватило, – сказала Либби. – Не беспокойся, это не твоя вина.

На следующее утро Либби узнала, что он пошел намывать золото. Смертельно устав, Хью вернулся. Повязки были в крови, и Либби с трудом сдерживалась, чтобы не разрыдаться.

– Не делай больше таких глупостей, – сказала она и подала ему кружку с чаем. – Тебе еще рано начинать работать.

– Ты права. Вся река забита народом. Вся земля на несколько миль застолблена под участки.

– Постарайся выздороветь, – добавила Либби.

– Но я хочу помочь. Меня ужасает, что ты работаешь как простая кухарка.

– Это то, что я сейчас и есть, ничего не поделаешь.

– Лучше бы ты осталась в Бостоне. Жила бы как нормальный человек.

– Что бы ты тут без меня делал? – спросила Либби.

– Вкалывал бы в шахте Райвла, пока не умер. Я бы работал, как проклятый, лишь бы ты оставалась дома. Ты меня, наверное, ненавидишь, Либби?

Она вспомнила лицо Гейба, но постаралась его забыть.

– Господи, как я рада, что ты жив!

Хью посмотрел на нее с восхищением.

– Ты прекрасно выглядишь, – сказал он, – Такая цветущая и полная сил, – он посмотрел на свернувшихся калачиком, спящих на полу девочек. Либби уложила Хью на кровать, а сама легла в углу за печкой.

– Они тоже выглядят замечательно, – Хью посмотрел на Либби. – Не ложись сегодня с ними, – обнимая ее, проговорил он. – Я хочу снова почувствовать, что значит держать тебя в своих объятиях.

– Но твоя нога! – запротестовала Либби.

– Ничего, – прошептал он и положил голову ей на грудь.

– Так хорошо, – прошептал он.

Лежа ночью с Хью, Либби пыталась заставить себя что-нибудь к нему почувствовать. «Через пару дней Хью поймет, что между ними больше нет взаимности», – ужаснувшись, подумала она.

«Ты мой муж, и я поклялась перед алтарем, что буду любить тебя, но мне было восемнадцать тогда, и я не знала, что говорю, неужели Господь наказал меня за то, что я хочу жить по-своему», – размышляла Либби.

В последующие дни Хью, несмотря на протесты с ее стороны, начал готовить и стирать, иногда, усложняя работу еще больше.

– Я хочу чувствовать, что я еще на что-то годен. Дай мне еще раз замесить тесто. У меня получится, – говорил он.

Несмотря на работу семь дней в неделю, денег еще не хватало, а месяц уже заканчивался.

Либби снова вспомнила предложения Райвла и Большого Джорджа. «Будет ли это большим грехом, если она продаст свое тело, чтобы выплатить долг?! Все равно Гейб уехал, и с ним умерло мое тело», – думала Либби. Пусть мужчины забавляются с трупом. Эта мысль не покидала ее, когда она замешивала и взбивала тесто, или стирала и шила.

«Работаю с утра до ночи, выбиваясь из последних сил, а денег не хватает. А здесь пару ночей в кровати, и кошелек полон».

Она слышала, что девочки из салона зарабатывают по сотне за ночь.

Либби решила идти к Большому Джорджу. По крайней мере, по калифорнийским стандартам, он – приличный человек. Он отберет ей приличных клиентов, и никто об этом не узнает.

Утром она оделась и причесалась.

– Ты уходишь? – спросил Хью.

– Да, у меня дела в городе.

– Какие дела?

– Нужно договориться об отстрочке долга, – отрезала она.

Вдруг вбежал Ах Фонг и закричал:

– Посмотрите на картошку! – китаец начал танцевать как сумасшедший. – Я выкопал ее, она уже выросла.

Либби подбежала к грядке, на ней лежали коричневые картофелины, величина которых была больше гусиного яйца.

– Картошка! – вскрикнула Либби. – Как здорово! А еще есть?

– Сейчас выкопаем и остальную.

Либби набрала картошки и пошла в город продавать.

Уже из первых двух лагерей золотоискателей Либби вернулась с 35 долларами в кармане. Огород стал давать хороший доход, и в последний день апреля Либби полностью выплатила долг Марку Хопкинсу.

Ах Фонг не разрешал выкапывать всю картошку сразу, так как хотел держать цену на нее.

Новость о картошке быстро распространилась по лагерям, и люди стали приходить сами. Только что выкопанная картошка тут же продавалась. Китаец решил сторожить огород по ночам, чтобы никто не позарился на картофелину ценой в один доллар.

– Мы останемся на зиму без картошки, – пожаловался Ах Фонг.

– Тогда надо что-нибудь вырастить летом, – сказала Либби. – Что будет лучше расти в таком климате?

– Дыни – они растут как сорняки. Лук еще хорошо растет, – подумав, сказал он.

– Схожу к Марку и узнаю, где здесь можно раздобыть семян.

– Может, у моих земляков есть семена? – предложил Ах Фонг. – Я схожу в город.

Китаец вернулся с семенами.

Либби решила посадить семена фасоли, оставшиеся от ее запасов, и скоро над землей показались новые зеленые ростки. Марк Хопкинс сказал Либби, что все овощи по-прежнему поступают из Чили, но в Сакраменто есть брокер, который может помочь.

– Нужно еще что-нибудь посадить, – сказала Либби Ах Фонгу. – Марк сказал, что я могу купить семена в Сакраменто.

– Нужно больше земли. Нет смысла покупать мало. Больше посадим, больше вырастим и продадим.

– А где я возьму землю? Мы почти все засадили!

– Копайте вокруг хижины, – ответил китаец. – Я все сделаю.

Взяв деньги, Либби отправилась в Сакраменто.

Сакраменто был похож на все города, которые она здесь видела, правда, он был немного больше. В центре построили ряд больших зданий, но в основном город состоял из хижин и палаток. На стенах домов остались следы грязи от весеннего половодья, а на улицах валялись куски водорослей, гнившие под палящим солнцем. Пристань была забита судами, среди которых были большие речные пароходы, шхуны и лодки. Все вокруг было завалено грузами. По-видимому, часть непроданного товара испортилась, и теперь гниющие куски мяса, груш и рыбы своим запахом привлекали крыс и мух. Когда она проходила в поисках продавца мимо этого смрада, Либби чуть не вырвало.

Брокер построил склад, чтобы хоть как-то спасти портящиеся продукты, но, войдя внутрь, Либби поняла, что это было бесполезно, потому что внутри деревянного здания было еще жарче, чем на улице.

– Вам нужны семена? У меня есть только кукурузные. Правда, они уже долго лежат и вряд ли они взойдут.

Либби купила то, что он посоветовал: фасоли, гороху и луку. Оставшиеся деньги пошли на покупку двух мешков муки, яблок и груш, которые так хорошо шли в пироги прошлой осенью. Жара стала невыносимой, и у Либби на лбу появилась испарина – ей стало плохо. Все поплыло, и Либби упала в обморок. К ней сразу подбежало несколько человек.

– Вы в порядке, миссис? – спросил молодой человек.

– Да, – сказала Либби.

– Вам лучше полежать в комнате – там прохладнее. После паводка появляются вспышки холеры и тифа, – добавил старик.

Либби села.

– Я лучше поеду побыстрей домой. Мне стало лучше, – сказала она.

Всю дорогу страх заболеть не оставлял ее. Либби преследовал тот же липкий, тошнотворный запах, который она почувствовала перед тем, как упасть в обморок. «Я не могу позволить себе заболеть», – думала она. – Теперь, когда все в порядке и дела идут хорошо, не хотелось бы свалиться от какой-нибудь холеры».

Стало прохладней. Подбадривая себя, Либби добралась до хижины, почувствовав себя опять здоровой.

Ах Фонг обрадовался и уже показывал, где они посадят кукурузу, а где лук. В последующие дни все пятеро сажали семена. Вечером, когда было все сделано, Ах Фонг пел песню о семенах, а девочки пританцовывали. Либби устало улыбалась, глядя на них.

– Отдохни, – сказал Хью. – Может, теперь будет полегче.

– Я буду стирать и шить. Нельзя надеяться на овощи, – вздохнув, сказала она.

Она так устала, что готова была проспать целую неделю. Еще этот липкий запах.

«Нужно все же сходить к доктору, – решила Либби, – а то заражу кого-нибудь из своих». И она отправилась в Хенгтаун.

– Счастлив вас видеть. Наша предыдущая встреча была в менее приятной обстановке. Какие-нибудь жалобы на здоровье? – спросил доктор.

Либби описала обморок в Сакраменто и странное чувство, преследующее ее.

– Мне нужно знать, не больна ли я. У меня дети, и я не хочу их заразить.

– Каждый микроб переносится здесь рекой, а вода только что сошла, – объяснил он.

Он тщательно осмотрел Либби, и когда она снова оделась, он показал ей жестом сесть.

– У вас нет лихорадки. Скажите, когда у вас в последний раз была менструация?

– Что? – покраснела Либби. – Нерегулярно, давно не было.

Доктор покачал головой и, улыбаясь, добавил:

– У меня для вас приятная новость.

Либби с удивлением посмотрела на него.

– Вы хотите сказать, что у меня будет ребенок?!

– Дорогая, разве это сюрприз?! Вы встретили своего мужа после долгой разлуки… Поздравляю вас, – протягивая для пожатия руку, добавил он.

– Да, – стараясь улыбаться, проговорила Либби. – Спасибо, доктор.

– Надеюсь, что я вас увижу через восемь месяцев? – весело спросил он.