Текст книги "Флорис. Любовь на берегах Миссисипи"
Автор книги: Жаклин Монсиньи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)
2
– Во имя Бога, рассказывайте же, Жозефа!
Госпожа де Сент-Эрмин наслаждалась своим триумфом. У нее собрались лучшие подруги, и все дамы тараторили наперебой. Два негритенка обмахивали их веером, а толстая рабыня разносила кленовый сироп.
Госпожа де Сент-Эрмин хихикнула, отчего лицо ее, вероятно, очень красивое во времена великого монарха[2]2
Имеется в виду Людовик XIV. – Прим. автора.
[Закрыть], сморщилось еще больше.
– Смотрите! Едва волка помянешь, – прошептала графиня Маргарита Фокон дю Мануар.
Дамы тут же умолкли. Из-за угла показались Флорис и Адриан. Молодые дворяне направлялись в порт в сопровождении Федора и Ли Кана. Оба с любопытством взглянули на террасу, где восседали почтенные матроны. Было ясно, что престарелых дам занимают только сплетни и скандалы. Порой им приходилось выдумывать развлечение, но теперь они могли судачить вволю: эти вновь прибывшие холостяки дали тему для разговоров на месяц вперед.
Поравнявшись с террасой, Флорис и Адриан сняли треуголки и поклонились. Было так жарко, что молодые люди вышли без париков, лишь подвязав волосы сзади черной бархатной лентой.
– Я бы с удовольствием отдубасил этих старых сорок! – пробормотал сквозь зубы Флорис.
– Не стоит! Они бы заверещали от счастья! – тихо отозвался Адриан.
Одинаковым жестом они покрыли голову и неспешно удалились под пристальным взглядом любопытных дам.
– Уф! Как вы думаете, дорогие мои, они что-нибудь слышали? – промолвила, отдуваясь, Маргарита Фокон дю Мануар.
– Какой взор!
– Какая стать!
– Какие гордецы!
– Особенной высокий.
– Черноволосый, словно дьявол!
– Подумать только, бросился спасать негритянок!
– Блондин выглядит более безобидным.
– Это только кажется!
– Он обольстил Жольетту де ла Бюисоньер!
– Неужели? И где же?
– В будуаре.
– О! А у второго было свидание в саду…
– О! С кем? Да не томите же…
– С вдовой Шьендель де Понтальба, моя милая!
– Но зачем они явились в колонию?
– Наверное, хотят жениться… герцог де Бель-Иль ищет жениха для своей единственной дочери Эмилии…
– Да-да! Герцог овдовел и теперь думает только о малышке.
– Огромное приданое!
– А она такая миленькая, хоть и шепелявит!
– Эти господа богаты?
– Еще бы! Они в большом фаворе у его величества!
– Отчего же они не остались в Версале?
Возбужденные дамы говорили, перебивая друг друга. Госпожа де Сент-Эрмин раздраженно постучала по столу чашкой.
– Что вы такое мелете! Стыдно слушать подобную чушь… Я уже все разузнала!
– Да-да, пусть говорит Жозефа! – воскликнула мадемуазель Александрина.
На террасе установилось благоговейное молчание. Госпожа де Сент-Эрмин выдержала паузу, прежде чем начать:
– Мой раб Жасмен, которому я даю в таких случаях полную свободу, сегодня утром отправился в порт, чтобы поболтать с моряками «Опала» – именно на этом корабле прибыли из Бордо граф де Вильнев и маркиз де Портжуа… Матросы кое-что узнали во время путешествия от слуг этих господ и услышали много интересного от офицеров… Адриан и Флорис всего лишь сводные братья. Но если старший – законный наследник графов де Вильнев-Карамей, то черноволосый красавец – незаконнорожденный. Бастард!
– Боже великий, бастард!
Трепеща от волнения, дамы многозначительно переглядывались. Госпожа де Сент-Эрмин умолкла, обмахиваясь веером, а затем продолжила:
– Но учтите, дорогие мои, это необычный бастард… Их мать графиня Максимильена была очень красива. Говорят, она сбежала в Россию вместе со своим избранником… а этот человек, милые дамы, подчинялся одному только Господу…
Госпожа де Сент-Эрмин в очередной раз погрузилась в молчание, словно бы не замечая умоляющих взглядов подруг.
– Ах, Жозефа, не томите нас! – не выдержала мадемуазель Александрина. – Рассказывайте, прошу вас!
– Так вот, дорогие мои, нет сомнений, что Флорис – незаконный сын Петра Великого…
– Ба! Чего только не наплетут слуги…
Маргарита Фокон дю Мануар презрительно выпятила губу. Госпожа де Сент-Эрмин терпеть не могла, когда подвергали сомнению достоверность ее сведений.
– Дорогая, я знаю, о чем говорю… Я была при дворе регента, когда царь Московии приехал с визитом к маленькому королю… Ах, я никогда не забуду Петра Великого! Красавец-мужчина, дорогие мои, с огненным взором, проникавшим насквозь и словно срывавшим одежду… Уверяю вас, этот Флорис необыкновенно похож на царя и ростом и осанкой, у него такой же величественный вид! Да, я, как сейчас, вижу царя вместе с маленьким Людовиком XV… Словно все это было вчера!
И на выцветших губах госпожи де Сент-Эрмин появилась печальная улыбка.
– Странно, я совсем не помню этого… с тех пор, наверное, прошел целый век! Когда же приезжал царь, Жозефа? – с невинным видом спросила Маргарита Фокон дю Мануар.
Госпожа де Сент-Эрмин немедленно заняла оборону.
– О, лет тридцать назад… кажется, весной 1717 года… да-да… я была тогда совсем девчонкой… мне еще и десяти не исполнилось!
Маргарита Фокон дю Мануар саркастически усмехнулась.
– Для своих лет вы были очень развитым ребенком!
– А вы и тогда были язвой, оттого вас и замуж никто не брал!
– Ах ты, старая карга! Да я еще не родилась в 1717 году!
– Лгунья, ты была фрейлиной при герцогине Орлеанской!
– Ну, это уж слишком, тощая кляча!
– Беззубая чертовка!
Госпожа де Сент-Эрмин и графиня дю Мануар уже готовы были вцепиться друг другу в волосы.
– Прошу вас, Маргарита! Дайте Жозефе рассказать все до конца!
Мадемуазель Александрина с помощью других дам разняла непримиримых соперниц.
– Извольте! А меня эти кухонные сплетни не интересуют! – с бешенством воскликнула Маргарита Фокон дю Мануар, направляясь к выходу.
– Господи, прости, – промолвила в ответ госпожа Жозефа, – будто вы можете предложить что-нибудь другое!
После ухода графини дю Мануар на террасе вновь воцарился мир. Госпожа де Сент-Эрмин получила полную свободу. Отпив из бокала домашней наливки, она сделала своим подругам знак придвинуться поближе.
– Так вот, милые мои… Граф Адриан де Вильнев и маркиз Флорис де Портжуа, похоже, ни в чем себе не отказывают. Помимо казака и китайца, которых они именуют своими «наставниками», у них имеется старик-мажордом и пожилая горничная… Вместе со слугами они занимают постоялый двор «Серебряный лев», но мне известно, что они подыскивают себе дом, причем, заметьте, хотят найти жилище со стеклянными окнами…
– О, какая роскошь! – с восхищением одобрили дамы, у которых окна были попросту затянуты муслином.
– Да, в деньгах они не нуждаются… и платят полновесными экю, а не бумажками, как все здесь!
– Но зачем они приехали в колонию, Жозефа? Быть может, они желают приобрести торговое предприятие или плантацию индиго?
– Вряд ли, – ответила госпожа де Сент-Эрмин, явно приберегая последний козырь. – Их приезд в Новый Орлеан выглядит очень загадочным… Король, милые мои, кажется, вернул состояние графу де Вильнев и даровал титул маркиза красавцу Флорису за услуги, оказанные короне во время экспедиции в Московию… Говорят, эти господа пять лет провели там… наконец, мне намекнули, что граф Адриан и Маркиз Флорис будто бы принадлежат к «тайной службе короля»…
При этих словах госпожа де Сент-Эрмин понизила голос, а остальные кумушки разинули рты.
– О Боже! Секретные агенты! – задохнулась от волнения мадемуазель Александрина.
– Значит, они здесь с поручением?
– Да, чтобы выведать тайны англичан!
– Нет, испанцев!
– Скорее пиратов!
– Я знаю, их послали следить за губернатором!
– Нет, заключить мир с индейцами…
– Удостовериться, как выполняется «Черный кодекс»!
– Ведь некоторые работорговцы совсем зарвались!
– Но если они из полиции, то могут найти и наши драгоценности?
– Что вы еще знаете, Жозефа?
Возбужденные дамы говорили все разом. Госпожа де Сент-Эрмин, выпятив нижнюю губу, с сомнением покачала головой.
– Не спрашивайте меня больше, милые мои, я вам все рассказала. Говорят, в бухту зашли торговые суда «Луара» и «Дофин»… если так, они сейчас поднимаются по реке. Возможно, к вечеру мы кое-что узнаем…
Флорис и Адриан, не подозревая о вызванных ими толках, вместе со своими спутниками вышли из города и направились в порт.
Ли Кан, будучи натурой весьма чувствительной, негодующе сморщил нос.
– Запахи старого дракона щекочут разум Будды!
Этими словами он хотел подчеркнуть, что в порту стоит невыносимая вонь.
На набережной возвышалась гора гниющей рыбы, и миазмы ее смешивались с отвратительным запахом тины, нагревшейся под лучами солнца. Флорис и Адриан, словно бы не замечая этих испарений, расчищали себе дорогу к «Опалу». Матросы занимались разгрузкой трюмов.
Безжалостные москиты тучами роились у воды.
– Ах, барчуки… Что за гнусные твари! – проворчал Федор, хлопнув себя по носу, который раздувался прямо на глазах.
Флорис со смехом повернулся.
– В Сибири ты чувствовал себя куда лучше, мой славный Федор!
– Гром и молния, барчук, так оно и было! Достаточно хорошего морозца, чтобы море сковало льдом – и никакой чумы, никаких букашек, никаких запахов!
Флорис и Адриан обошли группу людей, игравших в кости, невзирая на все эдикты. Одни шумно выражали досаду при проигрыше, другие не менее бурно радовались.
– Ставлю три соля, а ты? – воскликнул какой-то акадиец, обращаясь к партнеру, тогда как несколько босоногих негров, сидевших на корточках, уже бросили на кон свою ставку.
– Ты бросать… моя смотреть! Твоя взять, ой-ой-ой!
Адриан окликнул акадийца.
– Эй, любезный, не хотите заработать пару экю? Нужно доставить на берег наш багаж…
Акадиец снял засаленную шляпу. Несмотря на нищенскую одежду, он гордо посмотрел на незнакомца.
– Рад бы услужить, господин хороший, только не обессудьте: я приятелей поджидаю! Черномазых возьмите – все равно им делать нечего… Эй вы, макаки, поднимите задницу и помогите господам.
Все это было сказано беззлобно и с неподражаемым выговором. Акадиец снова присел на корточки, а двое рослых негров поднялись, чтобы предложить свои услуги Флорису и Адриану.
– Чего хотеть, мисси?
– Ты раб? – спросил Адриан, не желая ненароком оскорбить какого-нибудь заносчивого владельца.
– Нет, мисси, моя свободная!
Негр горделиво выпрямился, пригладив курчавую шевелюру.
– Как тебя зовут?
– Цицерон, мисси!
– А ты? – сказал Флорис, обращаясь ко второму негру.
– Моя раб, мисси, но хозяйка добрая. Она похвалить, если моя помогать тебе…
– Как твое имя?
– Жасмен, мисси!
Флорис и Адриан улыбнулись. Речь этих молодцов чрезвычайно им нравилась. Молодые дворяне с любопытством открывали для себя колонию с ее колоритными жителями. Версаль остался далеко позади.
– Отлично, Цицерон и Жасмен, найдите тележку и погрузите в нее наши сундуки и баулы. Отвезите их на постоялый двор «Серебряный лев»… Знаете такое место?
– А как же, мисси!
– Прекрасно, получите по два экю, когда доставите багаж, – пообещал Адриан.
Ослепленные таким «богатством», негры ревностно приступили к делу. Флорис и Адриан задержались на несколько минут, чтобы понаблюдать за ними. Цицерон и Жасмен трудились не покладая рук, и молодые дворяне, успокоившись за судьбу своих вещей, вместе с Федором и Ли Каном вошли в здание управы, где уже толпилось множество людей. Знакомые приветствовали друг друга, кое-где вспыхивала перебранка, стоял невообразимый гам. Солдаты ожидали здесь распоряжений, мирные индейцы толковали о своих делах со служащими конторы, мелкие фермеры пытались сбыть урожай маиса, поденные рабочие, горя желанием поскорее вернуться в кабак, обговаривали условия найма, работорговцы обменивались новостями о новых партиях эбенового дерева, матросы заключали соглашение с капитанами кораблей или, напротив, получали расчет. Богатые плантаторы привозили на продажу индиго и сахарный тростник, а знатные господа вроде Флориса с Адрианом подыскивали себе управляющего или какую-нибудь толстуху-рабыню на роль экономки. Чего только не было в порту, но больше всего бродило тут белых женщин весьма сомнительной добродетели.
Именно такая, роскошного вида особа с еле уловимой примесью индейской крови подошла к Флорису.
– Что ищешь, господин хороший? Для тебя бесплатно будет!
Приглашение звучало вполне откровенно, и Флорис не мог этого не оценить. Он внимательно посмотрел на метиску – та и в самом деле выглядела очень привлекательно. Черные глаза ее неотрывно смотрели на молодого дворянина, а алые пухлые губы раскрылись в улыбке, обнажая белоснежные зубы. Флорис вежливо приподнял треуголку и поклонился красотке, напомнившей ему Прекрасную Розу, королеву Царства нищих на Новом мосту.
– Весьма польщен, моя милая, но сейчас я, к несчастью, занят. Надо уладить кое-какие дела, лошадей подковать, снять дом…
– На здоровье, монсеньор, но я от своих слов не отказываюсь. Коли передумаешь, заходи к мадам Гобаль на Орлеанской улице, за собором, спроси Карлотту…
Девка, повернувшись на каблуках, двинулась своей дорогой, подметая шелковыми юбками пыль. Флориса внезапно озарило, и он бросился за ней вдогонку.
– Милая моя, вы тут, наверное, всех знаете… Может, кто-нибудь говорил вам о «Красавице из Луизианы»?
Карлотта прищурилась, словно пытаясь проникнуть в мысли молодого человека. А тот непринужденно пояснил:
– Мы разыскиваем этот корабль, потому что на нем находилась одна из наших кузин… Ей уже давно следовало бы быть здесь, ведь она отплыла из Бордо за два месяца до нас…
– А в управе ты спрашивал? – осведомилась Карлотта.
– Конечно, но там ничего не знают! Опасаются кораблекрушения…
Флорис говорил почти безразлично. Прежде чем уйти, метиска еще раз пронзительно взглянула на него.
– Приходи сегодня после полуночи, монсеньор… Возможно, я что-нибудь разузнаю!
Флорис повернулся, высматривая Адриана. Тот о чем-то жарко толковал с незнакомым матросом. Флорис очень хорошо понимал, отчего так волнуется брат. Вернулись Федор и Ли Кан, ведя в поводу четырех лошадей. Рыжая кобыла уже не хромала. Успокоившись на сей счет, Флорис устремил взор на сине-зеленые воды Миссисипи.
Из Иллинойса спускались загруженные до самых бортов шлюпы. Лодочники с бронзовыми от загара руками во все горло распевали песню нового моста, и Флорис с некоторой грустью слушал знакомую мелодию с изменившимися словами:
В прекрасный край, на Миссисипи,
Девчонки едут из Парижа, за ними
Парни всей гурьбой…
А в ушах Флориса все еще звучали истинные слова песни:
Ворье и шлюхи из Парижа
В колонию бегут гурьбой…
Внезапно его сердце гулко забилось. Он сам не знал почему, но Луизиана напомнила ему Украину – Украину, где он едва не стал царем мятежных казаков… «Здесь солнце светит ярче, а земля родит больше! Сердце же казаков крепче стали!» Да, именно так говорил гетман Саратов, крестный Флориса. Но в Луизиане, если не считать Федора, казаков и в помине не было. Флорис вздохнул.
– Здравствуйте, господин де Портжуа! Предаетесь размышлениям? Тпру! Тпру!
Этот возглас вернул Флориса на землю. Мари-Бланш Шьендель де Понтальба правила тяжелой повозкой. За ее спиной сидели на мешках с хлопком рабы. Лицо молодой женщины было скрыто от солнца полями широкой шляпы. Рыжие кудри рассыпались по плечам. На губах Флориса появилась улыбка. Мари-Бланш была очаровательна.
– Мое почтение, мадам! Вы преобразились в прелестного возчика!
– Мне надо сбыть хлопок, сударь… Моя плантация находится в нескольких лье отсюда, а управляться теперь приходится самой…
Флорис подошел к повозке. Мари-Бланш вдруг наклонилась к молодому дворянину.
– Всего три лье, сударь, по дороге к протоку Сен-Жан! Я каждый вечер играю на клавесине. Приезжайте в одиннадцать…
Флорис мысленно прикинул время. Рыжая кобыла отличалась резвостью, но летать, подобно Пегасу, все же не могла. Поймав на лету руку очаровательной вдовы, он прикоснулся губами к ее пальцам.
– Жестоко заставлять меня ждать до одиннадцати, мадам… с вашего позволения я приеду в десять…
Мари-Бланш рассмеялась, напустив на себя простодушный вид.
– Позволяю, сударь, позволяю… Приезжайте вместе с графом де Вильнев… Кажется, Жольетта де ла Бюисоньер собиралась заглянуть ко мне сегодня… Но, но!
Виконтесса щелкнула кнутом. Флорис хлопнул по крупу одну из впряженных в повозку лошадей, а затем приподнял треуголку.
– Мадам, я совершенно счастлив, клавесин – это моя страсть!
С набережной послышались возбужденные крики. Люди бежали к берегу. Вдали показались мачты корабля.
– «Луара», «Луара»!
Флорис поспешно подошел к Адриану. На судне спускали паруса. Корабль медленно поднимался по Миссисипи. Лоцманы измеряли глубину, выверяя курс.
– Что-нибудь узнал? – спросил Адриан, не отрывая глаз от приближающейся «Луары».
Флорис пожал плечами.
– Ничего! Правда, нас обоих сегодня вечером пригласили к виконтессе… А ты что-нибудь выведал у этого матроса?
– Тоже ничего… Он никогда не слышал о «Красавице из Луизианы».
Флорис, не в силах скрыть разочарование и досаду, отвернулся. В толпе медленно двигалась роскошная карета, перед которой шествовали рабы.
– Пропустите! Дорогу его превосходительству! Расступитесь!
Губернатор направлялся к пристани, видимо, желая встретить какую-то важную персону, прибывшую в Новый Орлеан на борту «Луары».
– Здравствуйте, господа… Какая невыносимая жара! А, господин де Вильнев! День добрый… Ну и ночку мы пережили!
Маркиз де Водрей дружески взял Адриана под руку. Молодой дворянин тут же ощутил завистливые взгляды сопровождавших губернатора господ.
– Ах, мой дорогой, – заговорил он, скорбно улыбаясь, – если бы в Версале знали, скольких трудов стоит управление колонией… Представьте себе, всего несколько лет назад, во времена моего предшественника, дражайшего господина де Бьенвиля, корабли должны были бросать якорь в дельте… а нам удалось сделать реку судоходной, и в Новом Орлеане появился свой порт. Жизнь в Луизиане кипит, мой дорогой… Колония процветает, но никто, никто ведь не расскажет об этом его величеству!
Адриан поклонился, догадавшись, чего ждет губернатор.
– Не сомневайтесь, ваше превосходительство, по возвращении в Версаль мы с братом детально доложим его величеству о выдающихся деяниях, совершенных вами в Луизиане!
Багровое лицо губернатора озарилось улыбкой признательности.
– Мне рассказывали о вас много хорошего, господин де Вильнев, и теперь я вижу, что меня не ввели в заблуждение… Знаете что? Пойдемте в тень… О Боже, какая жара!
Пока Адриан беседовал с губернатором, Флорис подошел поближе к карете. Маркиза де Водрей обмахивалась веером, благосклонно принимая льстивые уверения многочисленных дворян, окруживших ее. Среди последних Флорис узнал шевалье Гаэтана д’Артагета и барона Попюлюса де Проте – тех самых, что помогали ему тушить пожар. Оба напропалую любезничали с губернаторшей.
– Клянусь замком моих предков, госпожа маркиза, чикачи[3]3
Воинственное индейское племя. – Прим. автора.
[Закрыть] подберутся к вам только через мой труп!
– Черт возьми, д’Артагет, вы накаркаете! – воскликнул Попюлюс, невольно расхохотавшись, и его примеру последовали остальные дворяне.
Маркиза даже не улыбнулась, пребывая в отвратительном расположении духа, чему, впрочем, не приходилось удивляться – ведь накануне она потеряла дворец, платья и драгоценности!
Ее взгляд выражал скуку. Она слишком хорошо знала всех своих «придворных», и они ей ужасно надоели. Внезапно она встрепенулась, заметив Флориса, стоявшего небрежно облокотившись о дерево.
– О, господин де Портжуа… Подойдите поближе… Господи, какая ужасная жара… Вы можете взять меня под руку, сударь… Мальбрук, подай зонтик!
Рослый раб мгновенно повиновался. Дворяне, не скрывая раздражения, расступились перед Флорисом, который молча поклонился маркизе де Водрей. Губернаторша невольно задержала взгляд на его роскошных черных волосах и бархатной ленте, державшей непокорные кудри. Флорис выпрямился. Ему было хорошо знакомо это выражение на лицах женщин. Сколько раз угадывал он в глазах знатных дам и субреток невысказанные слова: «Флорис, любовь моя… Флорис…» А потом они в изнеможении шептали его имя… даже императрица не устояла перед чарами красавца Флориса. И только одна девчонка посмела не уступить ему! Флорис сдвинул брови. Он помог госпоже де Водрей спуститься на землю. Пальцы маркизы сжали его запястье.
Флорис взял маркизу под руку. Мальбрук шел следом, держа зонтик над головой своей госпожи, остальные держались чуть поодаль. Маркиза первая нарушила молчание.
– Я должна поблагодарить вас, сударь, равно как и господина де Вильнев. Мои сыновья очень обрадовались, что их нянюшки остались живы! Ах, дети так привязчивы!
Маркиза говорила почти извиняющимся тоном. Флорис холодно взглянул на нее.
– Это совершенно естественно, мадам… Надеюсь, вы уже успокоились после всех потрясений?
– Не вполне, сударь, не вполне… Теперь мне нечего надеть, а все драгоценности просто испарились… Я временно остановилась у маршала де Бель-Иля в его загородном поместье… А когда будет построен новый дворец, неизвестно! К тому же губернатору пришлось остаться в Новом Орлеане… Так тяжело жить в разлуке! – вздохнула маркиза, со значением посмотрев на Флориса.
Флорис сразу понял, что маркиза наслаждалась разлукой с мужем.
– Вам нужно развеяться, мадам, прогнать дурные мысли… Пригласите друзей… чтобы помузицировать вместе! – прошептал Флорис без всякой задней мысли.
Прекрасная Артемиза резко остановилась, словно пораженная внезапным открытием.
– О, сударь, само небо послало мне вас… В самом деле, я могу стать неврастеничкой, если буду думать только об этом печальном происшествии… Приезжайте сегодня вечером на плантацию маршала де Бель-Иля, по дороге к протоку Шеф-Мантер… я буду ждать вас… ну, скажем, к девяти… и мы сыграем в четыре руки!
Предложение застало Флориса врасплох.
– Ах, мадам, я не должен злоупотреблять вашей добротой… вам следует поберечь силы… колония так нуждается в вас… через несколько дней, когда вы окончательно оправитесь после этого ужасного пожара…
– Сударь, я чувствую себя превосходно, – с раздражением прервала его маркиза, – и рассчитываю увидеть вас у себя в девять часов.
Это был приказ. Флорис вновь произвел мгновенный подсчет в уме. Местность он знал еще плохо, но проток Шеф-Мантер, кажется, находился всего в нескольких лье от протока Сен-Жан. Ну и вечерок ожидал рыжую кобылу! Флорис склонился к руке маркизы.
– Мадам, в таком случае не заставляйте меня томиться, поскольку я жажду увидеться с вами… однако с нетерпением своим смогу справиться лишь до восьми часов!
Из горла маркизы вырвалось нежное воркование, к счастью, заглушенное восторженными криками с набережной. На «Луаре» уже спустили все паруса, и три баржи с мощными гребцами осторожно подтянули корабль к причалу.
Встречавшие бурно выражали свою радость – так бывало всегда, когда прибывало судно из Франции. В течение долгих месяцев здесь ожидали вестей с родины! В воздух полетели треуголки, береты, колпаки. Хлынувшая вперед толпа оттеснила Флориса от маркизы. Матросы с «Луары» кинули вниз канатные бухты, опустили деревянную лестницу. Губернатор под оглушительные клики «виват!» с большим достоинством стал карабкаться по узким ступенькам. Адриан, подчиняясь знаку маркиза, двинулся следом. Матросы, висевшие на мачтах, пронзительно засвистели. Вопли стали еще сильнее. На реке показался «Дофин». Его также тянули баржи, и гребцы напрягали все силы, чтобы поскорее добраться до пристани.
Флорис, не удостоив вниманием лестницу, схватился за канат.
– Боже милосердный! – вскрикнула маркиза, увидев, как молодой человек без видимых усилий подтягивается вверх и перелезает через борт судна.
Остальные дворяне, в том числе Гаэтан д’Артагет и Попюлюс де Проте, также поднялись на палубу, однако немногие последовали примеру Флориса, отдав явное предпочтение лестнице.
На борту было уже много народа, правда, дамам пришлось остаться на суше. Губернатор расспрашивал капитана «Луары»:
– Как прошло плавание?
– Без приключений, ваше превосходительство… Мы взяли негров на Берегу Слоновой Кости, ветер нам благоприятствовал… Верно, господа?
Капитан повернулся к пассажирам. Флорис досадливо нахмурился. Довольно красивый, хотя и слегка полноватый мужчина с глупой улыбкой поклонился губернатору.
– О да, ваше превосходительство, очаровательное путешествие… к тому же впереди нас ждала желанная цель – счастливая Луизиана!
Господин де Водрей милостиво кивнул.
– Прекрасно сказано, господин…
Его собеседник горделиво выпрямился.
– Ваше превосходительство, я граф Жеодар Кастильон дю Роше, его величество даровал мне титул за услуги, оказанные короне.
Адриан незаметно придвинулся к Флорису, в глазах которого вспыхнули опасные огоньки.
– Спокойствие, – прошептал Адриан, – только не лезь в бутылку, это нам не поможет…
Флорис, хоть и скрипел зубами от ярости, дружески хлопнул брата по плечу.
– Не тревожься, Адриан, я держу себя в руках!
А капитан «Луары» продолжал представлять пассажиров.
– Позвольте вас познакомить, ваше превосходительство, с этим милейшим молодым человеком. Очень приятно было коротать с ним долгие вечера в открытом море… Капитан драгунского полка Эрнодан де Гастаньяк…
– Я польщен, ваше превосходительство…
Молодой драгун говорил с певучим гасконским акцентом.
– Вы, капитан, тоже устремились в Луизиану в поисках счастья? – любезно осведомился губернатор.
Флорис отвернулся, чтобы не слышать ответа. Он был вне себя. Значит, Жеодар с Эрноданом сдержали слово и пустились на поиски «Красавицы». Флорис уже не мог видеть своих соперников и, чтобы не подводить брата, спустился на нижнюю палубу.
Из трюма выводили закованных в цепи рабов. Они были ужасающе грязны Некоторые выглядели больными и жалобно постанывали. Флорис с грустью смотрел на эту сцену. Ему было тяжело видеть людей в кандалах Разве не побывал он сам – вместе с Адрианом и верными слугами – в роли жалкого каторжника, сосланного в Сибирь? И какое значение имел цвет кожи? В отличие от большинства своих соплеменников, Флорис не считал негров существами низшего сорта. Слишком много пришлось ему увидеть несправедливости: на всех широтах несчастных избивали, мучили и пытали. Повсюду рабство имело отвратительный облик. Флорис тоскливо отвернулся от бедолаг, а матросы, занятые разгрузкой, весело перекрикивались.
– Товар в полном порядке…
– За них дадут хорошую цену!
– А нам причитается вознаграждение!
Палуба качнулась под ногами Флориса. Подходил второй корабль. Его нос почти уткнулся в корму «Луары» На берегу о ней уже забыли, обратив все внимание на вновь прибывших.
– Эй, на «Дофине»! Какие новости? Все благополучно?
– Мы подобрали потерпевших кораблекрушение!
Флорис вздрогнул, как от удара кнутом. Он ринулся на верхнюю палубу, чтобы не пропустить ни единого слова. На берегу новость уже облетела всех зевак, пришедших поглазеть на прибытие кораблей.
– Потерпевшие кораблекрушение на «Дофине»… их подобрали в море!
– С какого судна? – закричал Флорис, приложив ладони рупором ко рту.
– Что? Что вы говорите?
Матросы с «Дофина» жестами показывали, что ничего не слышат.
В досаде Флорис схватился за канат, чтобы одним прыжком перебраться с «Луары» на «Дофин». На какую-то секунду всем показалось, что он рухнет за борт, однако ему удалось перескочить на корму корабля.
– А-а-а! Сумасшедший!
Этот вопль вырвался у женщин. Дамы, оставшиеся на пристани, никогда еще не видели, чтобы дворянин поступал подобным образом. Маркиза, трепеща от возбуждения, неистово махала платочком.
– Флорис! Ты слышал, Флорис? – восклицал Адриан, без раздумий последовавший за братом.
– А-а-а! – вновь закричали дамы.
Впрочем, они уже немного успокоились и вновь стали обмахиваться веерами. Положительно, от этих братьев де Вильнев можно было всего ожидать!
Губернатор и пассажиры «Луары», заинтригованные громкими воплями, благоразумно спустились по деревянной лестнице, чтобы поскорее узнать новости. Флорис тем временем уже бежал по палубе «Дофина». По дороге он столкнулся с боцманом, плотным коренастым бретонцем.
– Дружище, с какого судна те, кого вы подобрали? – воскликнул Флорис, ухватив его за плечи.
– С «Красавицы из Луизианы», сударь… Эй! Нельзя ли полегче? Ну и торопыга!
Не удержавшись на ногах, бретонец рухнул на канатную бухту, а Флорис, словно безумный, бросился к группе пассажиров, готовившихся спустить вниз деревянную лестницу.
– Господа! – крикнул им Флорис. – Ради Бога… Вы не с «Красавицы»?
Пассажиры обернулись. Их было трое, и они выглядели крайне измученными. В их глазах застыло выражение неизбывной печали. Один с поклоном ответил:
– Да, сударь… Я капитан Робино. «Красавица из Луизианы» – мой корабль. А это доктор Вейль и мой второй помощник, господин Легалик. Сударь, вы видите людей, потерявших все, кроме чести… Нас захватили врасплох…
Флорис пошатнулся, услышав эту ужасную новость.
– Захватили?
– Да, сударь… На нас напал Фоккер-Дьявол… Мы сражались, как львы, но мерзавцев было слишком много… нам пришлось сложить оружие, и Фоккер оставил нас в маленькой шлюпке посреди океана…
Адриан, подоспевший к концу разговора, схватил за руку брата и дрожащим голосом спросил:
– Кто-нибудь еще спасся, кроме вас троих?
– Только несколько матросов… Нам пора, сударь, прошу прощения…
Вместе с моряками спасенные направились к деревянной лестнице. На берегу их уже ждали. Флорис и Адриан в отчаянии переглянулись.
– Она теперь Бог весть где… быть может, ее уже нет в живых… О, брат мой, я не могу в это поверить! – пробормотал Флорис.
В зеленых глазах молодого человека была такая мука, что Адриан отвернулся. Он сам с трудом сдерживал подступившие рыдания, но ему удалось быстро справиться с собой.
– Не будем терять надежду, Флорис! Пойдем, надо их еще расспросить, – сказал Адриан, перелезая через поручни, чтобы спуститься на пристань. Флорис последовал за братом.
– Пираты из Баратарии захватили «Красавицу» со всеми пассажирами!
– И с грузом!
– А что было в трюмах?
– Эбеновое дерево из Сенегала и бабы!
– Белые?
– Да, шлюхи из Парижа!
– О! Парижские девки придутся пиратам по нраву!
Поразительную новость обсуждали везде. Вокруг уцелевших образовалась толпа – всем хотелось побольше узнать о несчастье. Жертвами его оказались и некоторые жители нового Орлеана.
– Я разорен! Разорен! – рыдал в голос работорговец, не в силах вынести потерю своего товара – крепких парней из Сенегала.
– Мой корабль… Моя «Красавица»! Убийца! – голосил судовладелец, норовя вцепиться в горло несчастному капитану Робино.
Флорис и Адриан проталкивались вперед, не обращая внимания на давку. Перед высоченным Флорисом почтительно расступались. Молодые дворяне увидели Федора и Ли Кана – те, привязав лошадей, явились на пристань за новостями. Адриан схватил одного из уцелевших за руку. Это был второй помощник капитана.
– Во имя неба, господин Легалик, вы не видели на борту «Красавицы» девушку? Да, среди пассажиров… Ее зовут мадемуазель Батистина… Батистина де Бургиньон! – Адриан де Вильнев с трудом заставил себя выговорить это имя.
