Текст книги "Пуля для дублера (СИ)"

Автор книги: Юрий Салов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Глава 16

Крупный мужчина с широкими плечами и толстой шеей, сидевший на корточках над банковским ящиком, полным картотечных папок, поднял голову.

− Мариночка, − сказал он, вставая, и выражение его лица смягчилось, когда он подошел к ней. Они неловко обнялись, и Юрий вспомнил, как она говорила ему, что они с Евгением больше года не видели никого из участников операции.

После крепких объятий глаза мужчины немедленно переметнулись к Беликову, он протянул свою руку и сказал:

− С приездом, мой мальчик.

Это был Лев Карелин.

Они крепко пожали друг другу руки, когда Карелин окинул его взглядом, оценивая, как почувствовал Юрий, насколько хорошо его главная приманка будет играть с Гасаном Фархадовым.

– Мы приехали нормально? − Спросила Марина.

– Да, мы не обнаружили хвоста за вами.

Его взгляд вернулся к Юрию.

– Я ценю это. Это должно быть тяжело для тебя.

– Да, но адаптация происходит довольно быстро, – сказал Беликов.

– Ты в хороших руках, – сказал Карелин. – Все будет в порядке. Мариночка доставит тебя туда, где ты должен быть.

– Давайте займемся делом, − неожиданно резко сказала Марина.

Несмотря на все свои обещания, она не сказала Беликову, куда и зачем они едут. Судя по его поведению, Карелин тоже не понимал, что происходит. Беликову показалось, что Марина к чему-то подталкивает.

– Ты хотела встретиться, – сказал Карелин.

Марина принялась расхаживать по комнате. Карелин, взглянув на Беликова, скрестил руки на груди и сел на край стола, ожидая, когда она закончит. Положив руку на поясницу и опустив голову, Марина сделала пару пассов перед столом Карелина, между ним и Беликовым, который стоял у открытого окна, выходящего на улицу. Потом резко остановилась.

– Лев, мне нужно знать, чего ты мне здесь не говоришь, – сказала она.

Он озадаченно посмотрел на нее.

– Кто-то уже заметил Юрия, – сказала она. Она рассказала ему о телефонном звонке в половине четвертого утра.

– Мурад? – Спросил Карелин.

– Да.

Марина внимательно следила за Карелиным, но Юрий казалось,тот совершенно невозмутим.

– Когда они позвонят по этому телефону, – уточнила она, – я должна знать, кто они, Лев. Это был защищенный телефон Жени. И этот парень знал, что Юра был там. – Она помолчала. – Здесь происходит что-то еще. Люди, у которых есть этот номер, думают, что Евгений был убит шесть недель назад во время разборки наркоторговцев. Но этот номер звонил восемь раз с той ночи, как вы знаете. Четыре из них, как мы думаем, был Фархадов. Просто проверяю. Еще четыре раза он был прослежен до другого зашифрованного телефона.

– Этот парень?

− Да, тот же телефон. И я думаю, ты знаешь, кто это.

Карелин уставился на нее. Юрий наблюдал за ними. По лицу Карелина он почти ничего не видел, но Марина что-то заметила, и ей это не очень понравилось.

– Лев, будь ты проклят, – сказала она, – какого черта ты со мной делаешь?

Карелин встал и поднял свои мясистые руки ладонями к ней.

– Подожди-ка секунду. Послушай, прежде чем взорвешься. Тогда, если вы думаете, что это неправильно, будете моими гостями.

Марина кипела.

Карелин взглянул на Беликова.

– Это секретная информация.

– Нет, – отрезала Марина. – Говори все, Лев.

На этот раз на лице Карелина отразилось нечто такое, что мог видеть даже Юрий: вспышка гнева, которую он тут же подавил.

– Через пару дней, – сказала Марина Карелину, – я расскажу ему все, что знаю. Всё. Никакого секрета. Мы команда. Вы хотели этого, вы получили это. Мне не придется решать, что я буду от него скрывать, а что нет. Ему нужно знать все, что я могу вбить ему в голову, чтобы остаться в живых. Это достаточно сложно, не добавляя еще один слой секретности.

Карелин снова не сводил с нее глаз. Казалось, Марина говорила Карелину, что она собирается сделать все возможное и выбросить протокол операции в окно в пользу режима выживания. Ее отношение, казалось, было: «Спасибо большое, что столкнули нас со скалы, но теперь, когда вы это сделали, мы будем отвечать за падение. И посадку.»

– Справедливо, – сказал Карелин, но, похоже, ему было трудно произнести эти слова.

– Вот что я думаю, – продолжил он, – но я не уверен. Я повторял это снова и снова. Как раз в то время, когда твоя подготовка к этой операции подходила к концу на нашей базе, Евгений отвел меня в сторону, желая поговорить. Мы встретились в баре, и он предложил свою сделку.

Лицо Марины окаменело. Юрий подозревал, что Карелин только что сделал удачный выпад в их маленькой дуэли нервов.

– Евгений не думал, что история с контрабандой будет иметь успех без проведения какой-либо заслуживающей доверия разведывательной операции. С его точки зрения, парень в его положении не смог бы управлять первоклассной контрабандной операцией без какой-то системы безопасности. Он хотел получить разрешение-и финансирование-на разработку собственной контрабандной разведывательной сделки.

Карелин провел рукой по лицу и фыркнул. Он уставился в пол, хмыкнул и снова скрестил руки на груди.

– Мы обсудили все" за " и «против», – сказал он, поднимая глаза. – Он много думал об этом и на все знал ответ. Он боялся, что, если люди Фархадова будут копать слишком глубоко, проверяя его, они могут поймать его на контрразведывательных мероприятиях. Если бы они это сделали, он мог бы легко утверждать, что это было для контрабандной операции. Евгений решил, что Фархадов будет удовлетворен этим объяснением. Это имело смысл. И даже если Фархадов все еще что-то подозревает, его людям будет чертовски трудно найти другое объяснение. В каком-то смысле Женя придумал другую форму поддержки. Это был громоотвод, который мог надежно ликвидировать любое подозрение в его действиях в контрабандной операции. Это было умно.

Карелин замолчал и снова сел за стол. Он выглядел усталым. Это был долгий путь для всех них, и теперь, вместо того, чтобы прийти к решению всей их тяжелой работы, они начинали второй раунд.

– У Евгения было одно предостережение, – продолжал Карелин. – Он не хотел говорить тебе, что делает. Он рассуждал, и я думаю, он был прав, что не было никакой необходимости что-либо добавлять к балансированию, которое вы уже выполняли. Если ваше прикрытие не вовлекло вас в его контрабандную операцию, то почему вы должны быть обременены необходимостью отслеживать разведывательные проблемы операции? Это просто добавит вам стресса.

Он замолчал, приподняв бровь, и посмотрел на нее так, словно пытался прочесть ее настоящие мысли.

– В этом весь секрет, – сказал Карелин. −Вот и все. − Он замялся. – Кстати, подполковник Голубев тоже не знает ничего об этой маленькой операции. Только я. И, знаете, я выбросил это из головы.

В наступившей тишине Беликов увидел боль на лице Марины. А может, ему просто показалось. Он знал важность доверия между партнерами, особенно партнерами, которые научились подчиняться свободному погружению в шпионаж, где предположение состояло в том, что другой партнер обеспечивал спасательный круг, который предотвратит погружение от фатального. Такого рода доверие имело эмоциональную цену, особенно между партнерами, которые могли бы поделиться чем-то большим, чем государственные секреты.

Теперь она поняла, что Евгений все это время хранил от нее тайну. И она даже не подозревала об этом. Это был обман, и в контексте их мира это было сродни прелюбодеянию.

– Ладно? − Спросил Карелин.

Марина кивнула.

− Это было слабым местом в цепи. − Она кивнула. − Он был прав, что хотел сделать это именно так.

В приемной послышался оживленный разговор, и оба замерли, прислушиваясь, пока он не затих.

– Хорошо, – сказала она, прочищая горло. – Дай мне что-нибудь, что угодно. Мы должны разобраться с этим парнем.

Карелин покачал головой.

– Я же сказал. В тот день в баре мы говорили об этом в последний раз. Я всегда предполагал, что это сделал он, но это было дело Жени. Для меня его даже не существовало. Тогда я ничего об этом не знал и не хочу знать сейчас. − Он многозначительно посмотрел на нее. − Женя был сам по себе. Даже с обратной стороны-если уж на то пошло. И если вы используете этого парня, это будет то же самое для вас.

−Ты бы дал ему разрешение вырыть себе могилу, если бы он захотел, не так ли? – вспыхнула Марина.

– Ты собираешься читать мне лекцию о том, как позволить ему высунуть шею?– Спросил Карелин. – Вот почему нас троих втянули в это дело. Мы все знаем эту историю. Это старая история. Он снова взглянул на Беликова, потом снова на Марину. – Конторе нужен Гасан Фархадов. Это все, что нужно.

Марина посмотрела на Беликова.

– Это все равно что объявить об открытии вакансии для тех, кто любит приключения, – объяснила она. − Когда приходят заявки, вы выбрасываете их все, кроме тех немногих, кто увлекается русской рулеткой. Затем вы отправляете их в китайский игорный дом, чтобы найти парня, который продает револьверы с одним патроном. Скорее всего, ваши люди в конечном итоге найдут вашего человека для вас, но вы не удивитесь, когда потеряете нескольких своих людей в этом процессе. Вы заранее учитываете это в своих накладных расходах.

Карелин пристально посмотрел на нее. Юрию показалось, что он пытается заглянуть ей в голову, чтобы понять, доверяет ли она ему.

Она повернулась к Карелину.

−Ты не знаешь, знает ли этот парень о Фархадове?

Карелин покачал головой.

– Но я предполагаю, что он знает.

Наступила тишина.

Марина подошла к Беликову и выглянула на улицу. Это был тихий, густонаселенный жилой район, и, глядя между ветвями деревьев, она увидела двух дворников, которые выливали мыльную воду на тротуар и сметали ее на улицу.

– Женя любил жонглировать, – сказала Марина, наблюдая за тем, как дворники болтают, оглядываясь по сторонам, чтобы посмотреть, что может показать им жизнь. – Ему нравилось иметь в воздухе сразу много задумок, полностью контролировать сложную ситуацию. − Она кивнула. – Да, думаю, Мурад тоже знает о Фархадове.

Она обернулась.

– Ладно, – сказала она. – У нас много дел. Как Голубев?

– Хорошо, – сказал Карелин. – Он хорош.

Марина кивнула.

−О кей.

Вот тебе и тесная семейная жизнь.

– Ты будешь на заднем плане, – сказала она. – Мы свяжемся с тобой, когда поймем, как лучше с этим справиться.

– Хорошо, – сказал Карелин. – У меня для тебя обновление сотового. Он снова встал из-за стола, подошел к столу, заваленному электроникой, и взял сотовый телефон с зарядным устройством. Он подошел и отдал их ей.

– Дай мне другой, – сказал он.

Марина подошла к сумочке, достала другой мобильник и протянула ему.

– О кей, – сказал Карелин, – в этом есть все. Мы будем знать, где вы находитесь каждую минуту. Мы хотим обновления так часто, как вы можете отправить их или нужно отправить их. Нажми шесть ноль и начинай говорить. Это совершенно безопасно, так как электронный сигнал шифруется. Мы отслеживаем его в прямом эфире круглосуточно. Мы ответим немедленно. Все остальное то же самое.

− О кей.

– Полагаю, вам лучше всего предположить, что Фархадов узнает об этом в течение нескольких часов. Может, уже знает. Если этот парень Мурад знает, что Женя жив, мы должны предположить, что все уже об этом знают. Просто будь готов справиться с этим.

– Мы будем двигаться так быстро, как сможем, – сказала она.

Она положила мобильник и зарядное устройство в сумочку, и они ушли.

Глава 17

Они взяли такси до кинотеатра «Низами», где взяли другое такси до фешенебельного кафе на Приморском бульваре. Марина молчала всю дорогу, задумчиво глядя в окно. В кафе, они заказали кофе и нашли маленький столик в углу. Марина немедленно заговорила.

− То, что я сделала, вышло за рамки дозволенного, – сказала она, имея в виду их поездку к Карелину. – Они только что перенесли операцию на новое место, и я рисковала засветить их. Карелин был в ярости.

Ее лицо было усталым и серьезным.

− Но мне пришлось сделать две вещи. Мне нужно было выяснить, в чем дело с Мурадом. Я не ожидала того, что Лев сказал мне, но тогда я не знала, чего ожидать, поэтому я думаю, что я не ошиблась. И я не думала, что вы уже знакомы.

− Я бы не встретил его здесь, если бы ты этого не сделала?

− Скорее всего, нет. Если бы он мог держаться от тебя подальше, он бы это сделал. Лев и Евгений работали на взаимном доверии. Они не были друзьями. Ни у кого из них не было друзей. У них были информаторы, источники, цели, агенты, начальники, подчиненные, любовницы, но не было друзей. Но Карелин тяжело воспринял смерть Евгения. Особенно потому, что он что-то должен был сделать. Или думал, что должен.

Она рассказала ему о обстоятельствах смерти Евгения, о снимках наблюдения службы внешней разведки, о том, что случилось с остальными членами ячейки, как они нашли тело Евгения, о плане Карелина использовать Юрия в качестве дублера, о том, как он использовал освобождение Юрия из тюрьмы, чтобы склонить Беликова к сотрудничеству, и о том, как он инициировал план, прежде чем получить разрешение от группы, небольшого круга людей, которые отвечали за операцию в первую очередь.

Все это было сказано ему тихо, спокойно, и чудовищность ее слов была уменьшена ее сдержанным поведением, так что замечательные последствия того, что она говорила ему, последовали за ее декламацией на несколько мгновений. Тем не менее, когда она закончила, Юрий был поражен смелостью действий Карелина. И это придавало поразительную перспективу смелости тому, во что он ввязался. Чувствуя себя человеком, сбитым с ног внезапным ударом по голове, он все еще пытался собраться с мыслями. Она помолчала, ожидая его реакции.

– Один вопрос, – сказал он. – что сделает Мандрыкин, если я не сделаю работу? Лев и другие люди позволят ему сделать что-то сделать со мной?

– Нет, они не могут этого сделать, – сказала она. – Но они не могут позволить Гасану Фархадову делать то, что он хочет. Они делают выбор. Они образуют цепь.

– Цепь.

– Они создают цепь между собой и тобой. Каждое дополнительное звено находится дальше от них, и поскольку каждое звено является самостоятельной сущностью, тем меньше они могут его контролировать. И тем меньше ответственности они чувствуют. Евгений Лазарев исчезнет окончательно, как уже исчез Юрий Беликов.

– Но дело в том, – сказал Беликов, – что, когда Москва дергает за конец цепи, другой конец дребезжит.

Она ничего не ответила. Он изучал ее.

− И ты говоришь мне это... почему?

– Это мое личное дело, – сказала она. – Я уже говорила тебе и Карелину, что в этом деле мы едины. Мы должны быть преданы друг другу, и вы должны иметь как можно больше информации, чтобы быть в состоянии сделать это. Это вопрос выживания.

– Да, – подумал Беликов, поняв, как трудно даже Марине представить себе всю картину. Он вспомнил удивление на ее лице, когда она узнала о Евгении и Мураде.

Он сейчас представлял собой корзину смешанных эмоций. Он был напуган. Ему было безумно интересно, что он узнает о жизни Евгения.

Во второй половине дня Беликов продолжал читать файлы. Он перенес ноутбук на диван в студии и продолжал просматривать страницы и страницы данных. Когда у него возникали вопросы, Марина изучала с ним каждую деталь. Они оба были полны решимости, чтобы Беликов собрал как можно больше информации за короткое время.

Они погрузились в жизнь Гасана Фархадова.

– Возможно, самое главное в Фархадове, – сказала Марина, – это то, что он не типичный террорист ИГИЛ. Во-первых, он не какой-нибудь озлобленный молодой человек. Он родился в шестьдесят девятом году в Кабуле, единственный ребенок пары, чье происхождение, кажется, начинается с рождения их сына. Мы вообще ничего не знаем о том, откуда они и кто их семьи. Отец был торговцем тканями, и когда Гасану было десять лет, после ввода советских войск в Афганистан его отец перевез семью в СССР, в Баку, где уже жило несколько афганских семей. Гасан к концу школы свободно владел русским и азербайджанским языками.

Когда пришло время поступать в университет, он поступил в университет Дружбы Народов в Москве. Он провел там очень много времени, сходя с ума от свободной жизни состоятельного студента университета. Спорт, вечеринки. Женщины. Он был красив и обаятелен. Короче говоря, он был успешен.

Марина рассказала о том, как он окончил школу, как неудачно вернулся в Азербайджан, как поссорился с отцом, проработав год в семейном бизнесе, как тайно вернулся в Кабул в девяностые, когда страна была охвачена гражданской войной. Потом он возвратился в Россию. В течение следующего десятилетия информация о нем была скудной, за исключением нескольких ключевых фактов: чеченская война политизировала его, как и его роман с Ритой Хасановой, молодой ингушкой, которая получила образование в Ленинграде, а также была из богатой семьи. В мае девяносто восьмого года они поженились.

В сентябре девяносто девятого года российские ВВС нанесли ракетно-бомбовые удары по территории Дагестана, где по данным разведки, должны были находиться крупные силы боевиков и убили около трехсот гражданских лиц. Рита, которая работала медицинским волонтером в лагерях беженцев, погибла под бомбежкой.

– Когда Гасан снова появился на поверхности, – сказала Марина, – он был уже опытным оперативником ИГИЛ. – Она кивнула на ноутбук. – У нас есть список делишек, которые носят его фирменный знак – взрывы, похищения, убийства по всему Ближнему Востоку и Кавказу. Но несколько лет назад Фархадов снова исчез с экранов радаров разведки. Слухи поместили его в Сирию. И слухи были всем, что у нас было, пока Женя не поговорил с ним в Баку чуть больше двух месяцев назад.

Остаток дня и всю ночь они изучали контрабандный маршрут Евгения из Албании в Петербург. Имена. Имена. Имена. Места. Места. Места. Пароли. Контакты. Кому за что заплачено. Сколько он заплатил кому. Имена. Места.

На следующее утро они начали с записей Лазарева о его встречах с Мансуром Сабитовым и Гасаном Фархадовым. Имена. Места. Впечатления Евгения. Марина рассказала ему кое-какие подробности, которыми Евгений делился с ней во время их долгих разговоров, чувства и предчувствия, вещи, которые не попадали в его официальные отчеты. Не факты, а просто чувства, как на третьей встрече в Баку, когда незнакомец вошел в захудалый отель и представился как Гасан Фархадов. Что Евгений думал о лицевой хирургии Фархадова, как она кардинально изменила его внешность, и как Евгений предполагал, что это, должно быть, повлияло и на его личность.

К концу второго дня Беликов начал хорошо понимать, как его двойник пытался разгадать кусочки головоломки. Солнце светило в окна студии под острым углом, освещая деревья и городской пейзаж. Резкий контраст света и тени долго не продержится. Через несколько минут солнечные лучи коснутся самого плотного слоя пресловутого смогового савана. Свет становился мягче, а затем надвигались облака, собираясь для летнего полуденного ливня.

Беликов неподвижно стоял на диване, словно его несколько часов держали взаперти. Его мышцы нуждались в растяжении, тело жаждало искупаться в бухте. Но его разум был электрически заряжен, и его новое знание генерировало интенсивную энергию, которая делала его беспокойным, как кошка.

Он подошел к окну, в которое светило солнце, и посмотрел на Парк Офицеров. Окна были открыты, и он мог чувствовать прохладный, мягкий вечерний бриз, который нес жужжание голубей и, иногда, переливы детских голосов из парка. Он облокотился на подоконник и поразился странному и чуждому ощущению момента. С таким же успехом он мог быть в Ханое или Ташкенте.

– Женя всегда так стоял, – сказала Марина. – Вот так просто. Прямо там, в окне.

Когда он обернулся, она тоже стояла, глядя на него с выражением преследуемого воспоминания.

– Мне нужно выпить, – сказала она. − Я ждала достаточно долго.

– Я принесу, – сказал Беликов. Он подошел к шкафу черного дерева и приготовил напиток точно так же, как она показала ему в первый вечер. Он сделал один для себя, потом взял стакан у Марины и протянул ей.

−Если вы правы насчет Мурада, – сказал он, потягивая свой напиток, который держал в одной руке, а другую руку в кармане, – то мне кажется, он выйдет на связь еще.

Зазвонил сотовый телефон Юрия, напугав их обоих. Марина поставила стакан, прежде чем снять трубку.

−Да.

Нерешительность на другом конце провода.

Беликов подошел к ней, и она наклонила телефон так, чтобы он мог слышать.

– Почему именно вы отвечаете на звонки, девушка?

−Кто это?

−Мне нужно поговорить с Евгением.

−Ты не понимаешь, – сказала она. −Я должна знать, кто это.

Пауза.

– Скажи ему, что это Мурад.

– Послушай, – сказала она, – он болен, завтра ему будет лучше.

– Дай ему телефон, – сказал Мурад. −Даже если он болен. Это очень важно.

−Я же сказала...

Внезапно Юрий выхватил у нее телефон. Она ахнула, ошеломленная.

– Мурад. – Инстинкты подсказывали ему, что голос должен быть спокойным. Очень спокойным. – Это Евгений.

Он покосился на Марину. Она смотрела на него так, словно он в нее выстрелил.

– Женя? О аллах, мы думали, ты умер. Не могу поверить. Где тебя черти носили?

– Кто думал, что я умер?

– Все, дружище. Ты в порядке?

– Я в порядке, – просто сказал Юрий.

На другом конце провода воцарилось молчание. Беликов представил себе лицо этого человека, его прищуренные глаза, напряженно вглядывающиеся в угасающий свет подозрения.

– Мы думали, наркоторговцы тебя достали, – сказал Мурад.

−Мне повезло.

– Ни хрена себе.

– Ты сказал, что хочешь сказать мне что-то важное.

Пауза.

– Этот телефон все еще работает?

– Да, здесь чисто.

– Дело в Гасане, Женя. Мне нужно с тобой поговорить.

– Ладно, хорошо.

– Значит, там же?

Нет. Больше не могу. Слушай, дай мне пятнадцать минут, потом перезвони мне.

– О кей.