Текст книги "Пилот (СИ)"

Автор книги: Юрий Астахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 30 страниц)

– Ваши Ай-Ди.

– Что это?

– Идентификационные карты. Они там вместо паспортов.

– Почему кирия Фокаиду стала Ружейниковой?

– Вам лучше знать! – усмехнулась фрау Инесса. – Кирия Катерина пожелала изменить фамилию. Это её право. Надеюсь, она не огорчила вас этим?

– Ну что вы! Так гораздо лучше, по моему!

Она заглянула в пакет, пересчитала банковские упаковки, и я удостоился суровой улыбки и пожелания счастливого пути. А также внезапной откровенности:

– Герр Ружейников, как много осталось у вас денег в евро?

– Три тысячи шестьсот.

– Не желаете поменять их на золотые монеты? На той стороне евро не в ходу.

– По какому курсу предлагаете?

– По текущему, разумеется. И она отсчитала мне шестнадцать золотых монет, по сто евро с одноглавым орёликом на реверсе. Bundesrepublik Deutschland. 2003 год.

– Благодарю вас, фрау Инесса!

Я вернулся к Катерине:

– Ты уже вышла за меня замуж? Без венчания?

– Формально нет, но потом не придётся возиться с заменой паспорта.

– Там нет паспортов. Только это. – И я отдал ей документ.

После погрузки всех контейнеров и кран свернулся, и тоже убрался восвояси. А бригада стропалей осталась. С немецкой педантичностью закрепила контейнеры на платформах, закинула на прощание наши с Катей скутеры на свободный пятачок первой платформы, доложилась командующей парадом по форме об окончании работ, получила у неё расчёт и тоже слиняла, усевшись в ожидавший их микроавтобус. Почему я решил, что это немецкая бригада? А они с фрау Мюллер на чистом немецком языке изъяснялись. И одеты были крайне аккуратно. В 11-45 всё было готово к отбытию.

Госпожа Мюллер собрала переселенцев на пятиминутку и провела инструктаж. Перво-наперво упредила, чтобы никто с оружием шалить не вздумал. Гарантировала полную безопасность и тут и за вратами. Потом раздала старшим вагонов воки-токи какие-то дешевенькие, велела слушать команды по рации и тепловозные гудки. На вид эти рации выглядели так себе – одноразово. По-китайски. Рассказала кратенько о порядке прохода иной мир, и сопутствующих тепловозных сигналах. По одинарному короткому гудку полагалось прекратить перемещения и занять назначенное место. По двойному гудку начинается движение. В момент проезда полосатого столбика перед вратами – затаить дыхание и не шевелиться. Особо отметила опасность движения назад. Интересно, а коровам с козами кто-нибудь объяснил опасность дыхания в момент перехода?

Все господа переселенцы! По местам господа переселенцы! Здоровенные ворота в цех, поскрипывая разъехались в стороны. В глубине цеха стала вида громадная металлическая рама, окрашенная под желто-черную полосатую габаритную зебру. Над воротами включился красный свет светофора. Народ бросился к вагонам, занимая свои места. Я подсадил Катю в распахнутую дверь контейнера, подтянулся и сам внутрь влез. Где нас встретил разгневанный донельзя Монморанси, сидевший там на привязи всю дорогу. Спорить и разбираться я с ним не стал, сунул его под мышку и в самолет вслед за кирией полез. Привычно, но от этого не менее остро испытывая эстетское наслаждения от ее пропорций. Уселись мы с Катей в "Караване" на пилотские кресла, и даже пристегнулись. Морсика я на коленях у себя оставил сидеть. Сидим, ждем. Не гудит. Минут через пятнадцать хриплый мужской голос по рации объявил временный отбой "в связи с неустойчивостью контура". Однако покидать места запретил. Опять ждем.

Еще через пятнадцать минут наш вылет отложили до 17:00 местного времени в связи с нелетной погодой. Солнечная активность активно мешала нам покинуть сию юдоль скорби. А также и место недавнего преступления. Кстати, а нет ли новостей? Включил я приемник новости послушать, и не услышал весть ужасную. Не нашли таки труп ни собаки, ни соседи. Пока. Такие вот дела. Непоняточка. Вот и гадай теперь, толи я его и вправду ненароком насмерть придавил, толи это он с перепугу обоссался и жмуром прикинулся, сознание утратив. Я ведь его наспех пощупал на предмет наличия пульса. Мог и ошибиться. Легко.

Поделился я с Катериной сомненьями на эту тему. Мол кабы я его.. того, так уже нашли б его. Уже вонял бы он в жарком климате. На радость соседям. А уж журналюги такую тему не упустят. Моментально по всем каналам разнесут. И треньдеть будут долго. Тут в Греции такой случай – нечастый. Тут вам не там. Ни разу не Россия. Катерина разволновалась сызнова и расстроилась. Переживает. Решил я психопрофилактикой заняться.

– Да брось ты Катя! Даже если он реально ласты склеил... Много ли он людям добра сделал? Только тем всю жизнь и занимался, что законом как дышлом ворочал. От налогов фирму твою "оптимизировал", да у конкурентов ваших кусок из глотки рвал. А потом тебя предал, оскорбил и убийство твое замыслил. И не его вина, что мы с тобою шустрее оказались и от смерти увернуться сумели. И вааще! Совесть меня не гложет, не жует... отчего-то... Пока всплывет факт смерти, коли таковая состоялась... Пока экспертиза определит факт насильственной смерти, мы уже ТАК далеко будем... Не, не поймают. Никогда. И сроду не найдут. Пусть-ка в Сибири нас поищут. Она велика... Ну очень... Крайне бескрайняя штука, эта наша Сибирь... А нас там вовсе и нет!

Промокнула милая моя глазки платочком и улыбнулась мне немножечко. Что-то подозрительно часто в последнее время мокроту она разводить стала. Нервы? Наверное, хоть виду и не показывает.

В окошко увидел я фрау Мюллер. Заложила руки за спину, бюст вознесенный, форштевнем пространство рассекает. За ней охранник при пистолете следует. Прогуливается фрау с видом раздраженным и недовольным. Расстроила ее задержка, очевидно. Вылез я из самолета, дверку в контейнере распахнул, наружу выглянул. У забора уже отъезжающие пацаны мелкие с голыми пузами загорелыми в стайку сбились и в чику играют. По далее девчонки через резиночки любимые прыгают. Солнце палит. Скотина орет. Весело живем. Хозяева в хлева передвижные полезли, скотину напоили. Потише стало. Поблагообразнее. Морс рвется с собаками пообщаться плотнее. Шугнул я его. Неподходящий пока момент. Он обиделся и в самолет спать залез. Мы с Катей присели у вагона на корточки, пивком пробавляемся. Потом я куртку постелил. Удобней нам сидеть стало. Новостей по интересующему нас вопросу все не сообщают. Муторное это дело – ждать! Потом еще по баночке открыли. Потом в дурачка перебросились. Потом я армейские байки Кате рассказывал. Она вникала, в чем юмор, подробности выясняла. Смеялась.

Прождали мы до 17:30. Снова нам команду подали приготовиться к движению. Крестьяне скот быстренько в транспортабельное состояние привели. Связали, то есть, чтоб не ворохталась! Замычало, залаяло, загоготало. Свиньи визгом все звуки перекрыли. Цирк на гастролях. Слонов и гиппопотамов не хватает! Заняли мы места согласно купленным билетам. По рации хрипнуло, что портал открыт и поезд отправляется. Тепловоз дудукнул, немного погодя два раза дудукнул. Поцеловал я Катюшу мою на прощание. Потом свой "Вальтер" обнажил, с предохранителя снял, и обойму запасную в нагрудный карман пристроил. Между колен "тигр" поставил. Катя по примеру моему СПАС также приладила и тоже 99-й свой в руки взяла. Мало ли кто нас на той стороне встретит? И как? Вон мы все, богатенькие какие. Одно удовольствие таких пограбить... понасиловать... Так хоть не в сухую уйдем... Авантюристы. Прижал я Морса к себе покрепче, чтоб не вертелся.

Тронулись. Только не в ту сторону. Тепловоз затащил состав на горку и остановился. С наружи раздались чьи-то голоса. Взвизгнула сцепка и первая платформа плавно покатилась с горки. За ней через несколько секунд вторая... третья. Вот и наша скрипнула... шевельнулась. С Богом! Колеса об стыки затукали. Катя вся бледная как бумага. Поди и я не лучше выгляжу. Уже в цех вкатились. Морс, зараза, возбухнуть пытается. Рыкнуть успел я на него матерно, потом вдруг стена серебряная волнистая возникла перед самолетом, перед фонарем, перед лицом уже. Накатила на нас стремительно... но ужас еще быстрее. И мы вкатились в ослепительный свет.

Часть 2. Чечако.

История первая. Порто-франко.

Территория Ордена, База по приему переселенцев и грузов 'Западная и Центральная Европа'. 22 год, 14 число 6 месяца, пятница, 28:31

Резкий электрический свет бил в окна контейнера, слепил, не давая рассмотреть, куда это мы угодили. Однако никто на нас не нападал, никто не орал грубым голосом предлагая выйти наружу с поднятыми руками и вывернутыми карманами. Колеса платформы все так же изредка постукивали на стыках рельсов. Тишина. И я решился пойти в разведку. Убрал 'Тигра' в проход между сиденьями, привстал, посадив на свое место Морса, и вылез из самолета в контейнер. Осторожно распахнул дверь наружу, выглянул. Ярко освещенная прожекторами, исполосованная рельсами немалая территория, гектар в двести, была огорожена сплошным бетонным забором высотой метра эдак четыре, увитым поверху «егозой». До стены было с пол версты и через каждые пять сотен метров над ним еще на пару метров возвышались площадки с установленными на них в бронеколпаках толстоствольными пушками, направленными вовне. Издали не разобрать, но похоже на двадцатимиллиметровые шестистволки M61 Vulcan. Это кого же они тут ими подметают? Про аборигенов Зимин мне ничего не говорил. Неужели тут лихие люди борзые такие? Для них наставили? Или местные носороги на приступы ходят и стену регулярно штурмуют? Непонятно пока, но настораживает! Завязал я в мозгу узелок на память и голову к небу задрал.

А над нами сквозь режущий свет софитов, тусклыми звездами просвечивала ночь. Ощутимо пахло морем, железной дорогой, и еще чем-то непонятным. Я высунулся из контейнера и посмотрел назад, где из воздушного дрожащего марева мерцавшего внутри широченного, на всю ширь загороженной площадки, собранного из железобетона здания, с промежутком метров с десять, возникали вагон за вагоном. Один за другим. Они медленно катились под слабый уклон, пока не выкатился последний. И в этот момент марево исчезло. Сюрреальное зрелище! И только здоровенная металлическая рама, окрашенная так же, как на той стороне, нелепо торчала в глубине ворот.

Здание выглядело внушительно. Вроде огромного гаража с десятками раздвижных ворот. Большинство ворот были закрыты. Вагонов на путях было немного. Не скапливаются они тут. Так получается. Уходят куда-то. Мысли эти пролетали мимолетно, не задерживаясь в голове. Я старался охватить взглядом как можно больше деталей и хоть как-то оценить то что вижу. Это же просто с ума сойти! Все оказалось правдой! Потрясение, вызванное самим фактом перехода медленно, но верно переходило в жгучее любопытство. Колотун, бивший меня с самого начала движения, потихоньку унимался.

За спиной у меня завозились, потом на плечи оперлись подрагивавшие руки и Катя вытягивая голову выглянула у меня из-за плеча. Охнула тихонько. Я присел на корточки в дверном проеме, спрятал пистолет в кобуру под мышку, вытер потные ладошки о собственные штанцы и спросил:

– Ну вот, моя любимая маленькая радиослушательница, вот те вам и здрасте, ну теперь-то хоть веришь?

– Невероятно!

– Однако Катюха, факт на лицо! Ночь на дворе! А минуту назад солнышко светило. Ты воздух-то понюхай, чуешь чем пахнет? Другой тут воздух!

Между нами возник спрыгнувший из кокпита Морсик, и принялся энергично продираться наружу, толкаясь мордой и локтями. Был он сильно не в себе. Потряхивало его слегка, шерсть на холке дыбилась, и в нем всерьез рычание переливалось и булькало. Тихое, но злобное.

– А ты куда это лезешь, молодой военный?

– Ты чего наделал? Ты куда меня завез, сволочь?! Почему я этих запахов не понимаю? Кто тут пахнет?! Я как слепой тут! И запахи все непонятные, страшные!

– Ладно тебе, угомонись. Все образуется. Я, успокаивая барбоса, принялся поглаживать его. Постепенно дрожать он перестал, но недоверия к новому миру не утратил. Прижался к моей ноге и нервно и жадно нюхал окружающую нас явь.

Платформа на малом ходу приткнулась к формирующемуся составу, упиравшемуся в маневровый тепловоз стоявший впереди и остановилась. Нас тряхнуло, сработала автосцепка. Потом еще разок тряхнуло. И так раз за разом, пока последний вагон не присоединился к составу. После того как, вагоны образовали единое целое, тепловоз свистнул и потянул вопящий на разные сельскохозяйственные голоса состав влево, к длинному пандусу, покачивая на стрелках. Протянув вагоны вдоль пандуса, тепловозик тормознул состав, отцепился и переехал на другой четвертый путь. Внезапно в воротах, над которыми светилась оранжевая неоновая тройка, на полумиг высверкнуло, заклубилось внутри перегретым воздухом знакомое уже марево и из ворот этих снова один за другим покатились крытые вагоны, цистерны, платформы набитые какими-то джипами, и даже два пассажирских, забитых людьми и ручной кладью, как бочки селедками. Первый вагон добежал до тепловоза, стукнулся об него и там тоже стал собираться состав. Этот был поменьше. Всего полтора десятка вагонов.

От иррационального зрелища отвлек нас усиленный мегафоном голос сделавший объявление на греческом, каком-то из славянских и английском языках:

– База по приему переселенцев 'Западная и Центральная Европа' приветствует вновь прибывших. Просим сохранять спокойствие, вы находитесь под охраной патрульных сил Ордена. Безопасность гарантируется.

Слово 'орден' прозвучало с большой буквы. А это что еще за зверь? А голос между тем сменился и продолжил раздавать ценные указания:

– Переселенцев прибывших через терминал "Тессалоники" просим немедленно упаковать имеющееся у вас огнестрельное оружие в пригодную для хранения тару и предъявить сотруднику патрульных сил Ордена для опломбирования. Затем пройти на иммиграционный контроль, имея при себе Ай-Ди. Пребывание на территории базы с неопломбированным огнестрельным оружием является нарушением закона. При отбытии с базы пломбы с оружия будут сняты на контрольно-пропускном пункте. Мы заботимся о вашей безопасности!

– Душевное вам спасибо за такую заботу! – Пробормотал я и принялся заталкивать стволы в длинную брезентовую торбу, специально припасенную на подобный случай. Понадобится – ножиком в секунду вспорю. Если она будет, секунда эта! Однако вроде спокойно все, никаких угроз не наблюдается. Будем играть по их правилам. Пока.

Я спрыгнул на пандус с высоты десять сантиметров , и положил у сумку с оружием у своих ног. Из стальных дверей длинного, тянувшегося вдоль пандуса здания, вышли десяток молодых, крепеньких военных. Четверо остались на широком перроне-пандусе, растянувшись в редкую цепь, а шестеро направились к вагонам. Чернявый парнишка в светлого оттенка форме, с короткоствольным, явно американского вида автоматом, висевшим его на плече стволом вниз, подошел прямо ко мне. Козырнул, кинув ладонь к малиновому берету с какой-то непонятной блямбой на нем, представился на греческом. Катерина легонько оттерла меня чуть в сторону и взяла переговоры на себя. Показала носком кроссовки на сумку с оружием и заявила:

– Все здесь. Больше у нас ничего нет.

Воин в контейнер не полез, кивнул согласно, и присев на корточки вынул из кожаного подсумка на ремне шильце, проколол насквозь застегнутый на молнию и ремешок с пряжкой клапан, прихватив и сумку, продернул в проделанное отверстие толстую леску, надел на леску пломбу и зажал возникшим в руке пломбиром.

– Вы уверены, что оружие нам не понадобится? Спросила его моя скво.

– На территории базы – абсолютно уверен. База охраняется исключительно надежно. – И он кивнул на настенные скорострелки.

Я тоже на них кивнул и заметил

– Именно поэтому и возникает сомнение. Часто приходится отбиваться?

Парнишок улыбнулся и сказал:

– На моей памяти они не выстрелили ни разу! Соваться сюда – дураков давно нет!

– А где есть? – уцепился я за оговорку.

– На дорогах случаются нападения. Мы боремся с этим. Кроме нас, бандитов отстреливают все остальные. За убитых бандитов положена неплохая денежная премия. Извините господа, но я должен проверить еще два вагона. А вам следует пройти туда.

Он показал рукой на другую дверку, рядом с той из которой вышел он сам, и побежал к следующему вагону. Я закинул сумку назад в контейнер, засунул туда же Морса, велел ему все тут сторожить и никого не пускать, прикрыл дверку, и мы с Катериной взявшись за руки направились в указанном направлении. Перешли тридцатиметровой ширины пандус и прочли надписи горевшие над дверьми. Над первой, из которой появились военные – "Караульное помещение". Над нужной нам – 'Иммиграционная служба Ордена'. Ее то я и отворил пропуская вперед Катерину. Тяжелая, собака! Бронированная! И нехило бронированная. Не соврал солдатик. Безопасностью тут точно не пренебрегают!

В светлом просторном помещении, похожем на гостиничный холл и совершенно не похожем на пограничный иммиграционный контроль за низкой стойкой стояла молодая рослая симпотная, темноволосая, смуглая, коротко стриженая девица. И с малыми холмиками вместо нормального бюста. В форменной рубашке и брюках песочного цвета, с заткнутым под погончик кокардой вперед беретом. На поясе висела открытая кабура с автоматическим пистолетом. Девица приятно нам улыбнулась. И с незнакомым акцентом сказала по аглицки голосом исполненным самоуважения и официоза:

– Здравствуйте господа, мы рады вас видеть в Новой Земле. Могу я посмотреть на ваши идентификационные карты?

Отнял я у Кати ее карточку, присовокупил к ней свою, и стрельнув глазом на бейджик с именем– Isolda Vigas, протянул девушке:

– Пор фавор, миз Изольда!

Она мимолетно сморщила носик и взяла у меня карточки. Затем скормила их по очереди какому-то внешнему компьютерному устройству. Я внимательно рассмотрел кокарду на ее берете. Такого же вида цацка, как и на наших новых документах. Глазастая пирамидка из крашеного люминия. Уж точно, не из чугуния. И такого же рисунка шеврон на коротком рукаве рубашки.

Катерина отошла к кулеру, нацедила в белый пластиковый стаканчик водицы охлажденной и выпила мелкими глотками. Выкинула стаканчик в урну и улыбнулась мне сказав по-русски

– Жарко! Заметил? Даже здесь нет кондиционера! Похоже, с грузом ты угадал!

– И сказал я, что это – хорошо!

Катя засмеялась, и вернулась к стойке. Не стесняясь девицы повернула к себе поцеловала крепко в губы:

– И да не будет у тебя других богов перед лицом Его! Дать бы тебе по шее за святотатство, но попку жалко!

И шаловливо потерла означенное место. Хулиганка... комсомолка... красавица!

Девица за стойкой, старательно каменея лицом, с трудом вымучивая из себя данную мне папашей фамилию, объявила:

– Ваше прибытие зарегистрировано, госпожа Ружейникофа, господин Ружейникоф! Если у вас сохранились документы из вашей прошлой жизни, но вы хотите расстаться с ней навсегда, можете бросить их сюда, в бумагорезку. Здесь ваше прошлое не интересует никого, и оно исчезнет, превратившись в бумажную труху. Вы в Новой Земле и имеете все права на новую жизнь.

– Да нет, пусть пока побудут в память о доме!

– Как хотите. Это совершенно не имеет значения. Однако в мои обязанности входит инструктаж по основам проживания в Новой Земле. Я обязана помочь вам разобраться в финансовой системе и при необходимости снабдить вас первоначальным набором необходимого для жизни здесь. Более подробную информацию вы можете взять из этой памятки.

Изольда Вигас взяла со стенда небольшую глянцевую брошюрку в голубой обложке с надписью 'Памятка переселенца'.

– Рекомендую ознакомиться на досуге, – она протянула мне книжицу – настоятельно рекомендую: это не безопасный мир! Могу также предложить вам подробные карты местности и путеводитель по основным населенным пунктам Новой Земли. Если у вас остались наличные деньги Старой Земли, лучше их потратить сейчас. Они не везде принимаются. Путеводитель стоит десять долларов. Набор карт стоит двадцать долларов.. Всего тридцать долларов. Евро конвертируется к доллару по староземному курсу, а потом из долларов – по местному.

– У меня нет. Последние свои евро я поменял у фрау Мюллер на золотишко. Катя?

– У меня тоже... хотя... – она сунула ладошку в задний карман своих джинсов и выудила пятьдесят евро. – Вот, чуть не забыла! – гордо объявила Катя протягивая бумажку офицерше, и заговорила с ней по-испански:

– Заверните пожалуйста, сеньора Вигас ... она помедлила секунду и по-русски шепнула в мою сторону, незаметно мне подмигнув – Толстозадова. Вот беда с этими девочками. Никогда случая не упустят другую клюнуть. Подумаешь – Толстозадова! Мне дома и покруче фамилии встречались, поэкзотичнее. И жили люди. Не помирали. Женились даже. Посмотрел я на фамильное достояние означенной Изольды – так себе объемы. Ничего выдающегося. Вполне среднестатистические параметры.

Изольда ответила Катерине по-английски, упаковывая в пакет карты и путеводитель:

– Сеньорита, с вашего позволения! Сегодня курс евро к доллару 1.2176. Вам учтено 60 американских долларов 88 центов. Текущий курс экю к доллару – 3,31. С вашего разрешения, сдачу в размере 9 экю 33 цента я зачислю на ваш счет в Банке Ордена, сеньора Ружейникофа.

Сеньорита Вигас-Толстозадова слегка повернула к нам дисплей на котором был высвечен счет с Катиным именем, номером ее идентификационной карты и крупным красным шрифтом цифры – 'E 9,33'.

– Именно экю является единственной имеющей хождение в Новой Земле денежной единицей и именно Банк Ордена является эмитентом экю. Экю обеспечены золотом, поэтому вы можете обменять банкноты на соответствующее его количество в слитках и монетах в любом отделении орденского Банка в любое время. Вы можете открыть дополнительный депозитный счет, на который вы можете внести имеющееся у вас золото по весу. Необходимое вам количество золота вы можете в любом отделении орденского Банка конвертировать в экю и зачислить их на основной счет. Золото конвертируется по курсу – одна десятая грамма за один экю минус процент за конвертацию. Закрывая депозитный счет, вы получаете золото в виде золотых монет Ордена за вычетом такого же процента... Или по желанию – банкнотами.

Катя подняла руку и включилась в беседу:

– Имею вопрос по депозиту. Под какой процент банк принимает золото на депозит?

– От трех до пяти процентов в зависимости от срока вклада.

– И какой процент снимается за конвертацию?

– Около десяти процентов. В среднем.

Меня слегка долбануло цифрой.

– Скока-скока?! Нехило! Десять процентов туда, десять процентов сюда! Итого двадцать процентов! Нехило. "...имел Бобби хобби – он деньги любил, ... любил и копил..." Жадность – это плохо!

– Если вы вносите деньги в экю или золотые экю – процент не взимается – ответила она. – Прибыль банка расходуется на оплату переходов новых поселенцев. На подъемные пособия для несостоятельных и другие подобные программы. Если, скажем, у вас имеется килограмм золота, он превратится в девять тысяч экю, которые будут в полной безопасности в банке. Тысяча экю, взятая с вас банком, даст возможность привезти в этот мир еще одного человека и дать ему возможность устроиться в этом мире. Отделения Банка Ордена есть почти в любом населенном пункте Новой Земли. В любом из отделений вы можете свободно пользоваться своим счетом. Номер Ай-Ди также является номером счета. В случае утраты Ай-Ди вы можете ее восстановить в любом отделении Банка Ордена с использованием системы паролей и отзывов.

– Два вопроса. Что такое – Орден?

Офицерша завелась. Глаза ее фанатично засияли, голос стал торжественным:

– Орден – организация ученых, открывших проход, и первых переселенцев, преследующая целью населить этот мир как можно большим количеством людей и старающаяся по мере своих возможностей облегчить процесс становления новой цивилизации. Подробная информация об Ордене имеется в памятке и путеводителе.

– Ай-Ди можно использовать как банковскую кредитную карту?

В двери постучали. Усатый коренастый папаша, легонько поднатужившись, отворил проход в офис, и гурьба из семи человек во главе с ним вкатилось в помещение. Стало шумно и даже немного тесно. Сеньорита вызвала на помощь еще одну молодую тощенькую даму в форме, тоже при очках и пистолете, которая занялась крестьянской семьей из Македонии. Четверо орликов посолиднее встали за спиной вожака и приготовились внимать. Наконец македонцев рассадили. Мамаша взяла под плотный контроль детишек, детишки притихли, чинно рассевшись на диванчики, а папаша принял на себя переговоры о дальнейшем прохождении службы. Говорили они на языке мне не внятном. Куча знакомых корней, не укладывавшихся в понятное целое. Отключил я этот шум. У нас с Катей и своих проблем хватает, чтобы еще чужими интересоваться. И мы с сеньоритой Изольдой вернулись к нашим делам:

– Нет. Компьютерные коммуникации в нашем мире пока отсутствуют, однако вы в любой момент и в любом отделении банка можете получить наличные с вашего счета или положить их на счет. Оттиск на специальном бланке с вашей идентификационной карты, которую у нас обычно называют 'Ай-Ди', в отдельных случаях может являться персональным чеком.

Сеньорита совсем воодушевилась, открывая нам глаза на новый мир и темпераментно жестикулируя, продолжила:

– Вы должны знать, что банк не открывает информацию о владельце счета никому и ни-ког-да! В Новой Земле не существует судебных постановлений или иных документов, могущих изменить это правило.

– Лады, суду все ясно, рай для жуликов. Все это замечательно интересно, однако скажите-ка мне сеньорита Вигас – где и каким образом я могу оформить право на коммерческие авиаперевозки? Я самолет привез. Какие документы от меня потребуются? Кому и главное – какие налоги я обязан платить?

Она слегка растерянно ответила:

– Если вы базируетесь на территории Ордена, то регистрируетесь как предприниматель в местном отделении орденского банка, платите пятнадцать процентов налога от прибыли... и все...

– Какие документы от меня требуются на право производить полеты?

Она пожала плечами.

– Если вы умеете летать, то летаете. Если не умеете, то никакие документы вам не помогут, когда вы будете падать. Все на вашей совести. В том числе и пассажиры!

– Как оформляется процедура вылета?

– Простите, я не очень хорошо знакома с этим видом коммерческой деятельности. Вам следует проконсультироваться на нашем аэродроме. Это здесь, прямо на территории Базы. Там проводят сборку ввезенных самолетов, потом их перегоняют или передают заказчикам. И там должны знать такие подробности. Утром сходите туда и вам все расскажут.

А сейчас рекомендую вам пройти в отделение банка – она указала на дверь в глубине помещения – затем вы сможете посетить наш оружейный склад и приобрести там для себя оружие.

– Бандиты – настолько серьезная угроза?

– Кроме бандитов на этой планете масса опасных хищников. Еще раз настоятельно рекомендую прочитать путеводитель.

Поскольку за нами уже образовалась очередь, то разговор я затягивать не стал. В банк мы сразу не пошли. Зачем мы банку без золотишка? Пошли мы с Катей в оружейку. Пристриляццо к ценам и ассортименту. Дверь искать не пришлось, располагалась она по соседству с той, что в банк вела. Деньги и оружие – они всегда по соседству. Закон природы.

Там нас какая-то смутно знакомая офицерка встретила. И где, блин, я мог ее видеть? Она предложила нашему вниманию стеллаж с образцами. Сплошной почти нарезняк. Гладкоствола и нет почти. А то что есть – сплошь полуавтомат. Западного производства. "Сайги" нет. А то непременно бы взял. Попробовал я в прошлый уикенд СПАСа почистить. Едва потом собрал. И не уверен, что правильно. Дрянь ружьишко. Я в оружии знаток не великий. Так себе. На пол шестого. Но сложное, блин, от надежного отличить посильно мне.

Западное все тут в основном. Поэтому многие системы и не признал вовсе. G-3 только и узнал. Да МP-5 под 9Пар. С самолета из него стрелять... дурдом. А в самолете, не приведи Господь, и 'Вальтера' хватит... до усрачки... оппонента. Ну, и FN-FAL еще, и G-21 – кулемет немеццкий. Пара разновидностей винтовок снайперских, мне неизвестных совершенно. Не увлекся я изучением их по причине усталости накопившейся. Будет время, я тут обязательно еще их покручу-пощщупаю. Ну и в уголке приметил я "русский стиль". Калаш, его трудно с чем-то еще перепутать. Выбор у меня тут, в общем-то, невеликий. Подошел я к тому уголку укромному, всмотрелся. РПК, АКМ, АКМС. АК74, АКС74. СКС. Фсе! Да и выбирать ничего не стал. Нужен ли мне РПК? Будь ПК, я бы еще задумался, а так... Очевиден выбор для меня. Только клеймо проверил. Ижевск. АКМС 1970 года выпуска. 7.62. Новье нестреляное. В стволе "консервы" еще. Кристаллизуются постепенно. Взял его в руки и к офицерше обернулся:

– Почем?

– Пятьсот восемьдесят экю.

– А этот? – я ткнул в "весло".

– Пятьсот пятьдесят.

Вот нафиг мне "весло" в самолете? Нет, АКМС – однозначно! Мне... И Кате! Но я балдею. Боевое оружие – как колбаса в магазине. Приходи, взвешивай. Пользуйся по потребности. Но население между тем приростает. Наверное. И не только из-за иммиграции, а и естественно размножается. Правильно я сюда лыжики навострил. Одного такого вот факта мне уже достаточно, чтобы уверенность в этом обрести. Приходи браток с ТТхой, я тя чаем накормлю. Ужо. С маслятами.

– Магазины в комплекте?

– Магазины приобретаются отдельно.

– Почем?

– Рыжие по десять, черные – по пятнадцать. На тридцать патронов. Других нет.

– Патроны?

– Сорок экю за сотню. Обычные. Стальная гильза.

Смотрит на меня как рыбка снулая. "Ей глубоко плевать какие там цветы."

– Катя! Хочешь я тебе эту игрушку куплю?

– Это тот самый знаменитый русский АК-47?

– Нет, это незнаменитый русский АКМС. Следующее поколение. У нас с ними десантура бегала. И прыгала. При Брежневе.

– Тео говорил, что оружие НАТО точнее!

– Когда стреляет, может и так. А когда запачкивается и НЕ стреляет, то калаш гораааздо точнее! Потому, что его хоть как пачкай – он все равно стреляет.

Катя с любопытством принялась крутить в руках мой дар любви, это ведь тоже своего рода шоппинг, а ко мне с трудом проявила внимание орденская дама:

– Пистолеты интересуют?

– Что предложите?

Она лениво показала на соседний стелажик. Наверное спать хочет. Ну-ну! "Ты-не-уснешь. Пока-я-рядом!".

Пошел глазеть. Вообще-то есть у нас с Катюхой по пестику. Но вдруг, что нибудь эдакое попадется? Исторически ценное? Но нет. Стандарт устаревший. Беретты, Маузеры, Вальтеры... P-38. РРК. Р-99, Глоки. Стоять. Глоки... И какие у нас глоки? Глок-17. У меня "Вальтер". Не хуже. Глок-21. Ну и калибр! Под 45-АЦП? Взять? Да ну его. Глок-26. Какой зайчик! Патрон Люгер-9х19? Шестьнадцать сантиметров в длину... А... возьму. Захомячу! И четыре магазина. Есть у меня уже виды, насчет него. Для скрытого хранения на борту и теле. А то вдруг безбилетник какой, на халяву проехать захочет? В один конец? Ни народу, ни мне этого не надо. И я ему сюрприз этот в удобный момент и покажу. Пусть удивится. Если успеет.