Текст книги "Горелом"

Автор книги: Юлия Сергачева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

Найденный телефон тихонько лежал на краю стола, пригревшийся и присмиревший. И вдруг разразился трелью вызова.

– Господин Хмельн? Вы приняли решение?

«…ты сделаешь все, чтобы остаться в этом городе…»

– Я согласен.

– Прекрасно. В таком случае рад сообщить, что мы возобновляем наш договор о сотрудничестве.

А уж как Ян рад, просто словами не выразить. Только междометиями.

* * *

Солнце золотило жестяную поцарапанную крышу над колодцем, что некогда стоял за замковой защитной стеной, а сейчас сиротливо высился посреди площади. Облокотившись о край, в каменное кольцо жадно заглядывали дети, поочередно тыкая пальцами:

– Смотри, смотри, вон поплыла!

– Кидай, да кидай же, нырнет!

Вниз посыпались куски булок.

– Ух, здоровущая! – удовлетворенно делилась впечатлениями ребятня.

В колодце шумно плеснуло. Неужто капризные лунные рыбы клюют на сдобу?

В понедельник перед Замком людей толклось заметно меньше в силу того, что местные жители разбежались добывать кусок хлеба насущного, и лишь туристы слонялись по брусчатке. Но даже туристы разочарованно крутились вокруг сбитых с толку экскурсоводов, которые набежав привычно на замковые двери, удивленно откатывались назад – вход перекрывала лента с вензелями Егерского дозора.

– А чего стряслось-то?

– Канализацию прорвало, – проворчали ехидно скептики.

– Да, говорят, замок решили перетрясти на предмет выкуривания нечисти… – предположили более романтично настроенные зеваки.

– А я слышал, что они хотят найти-таки в замке гнездо маньяка.

– Там, за замком полиция с утра крутилась. Не видали?

Яна будто шилом кольнуло. Прямо в печень. Взгляд невольно повело вправо, но с того места, где он находился, Скрюченная башня перекрывала обзор на парк за Замком и реку. Зато возле развалин западных ворот притулилась желто-черная служебная машина.

– Сегодня Замок закрыт для посещений, – строгий блондин в полицейской форме, на фоне дубовых окованных бронзой врат смотрелся так же странно, как галогенная лампа в старинном канделябре. Гораздо уместнее здесь был бы кто-нибудь в кольчуге, опирающийся на секиру.

Впрочем, на неприступности входа это никак не сказалось.

Ян замешкался. Извлекать из кармана опознавательный знак и светить его на глазах зевак не хотелось. Да и этому случайному полицейскому вряд ли стоит знать, с кем имеет дело. Расстроится еще.

Через раскрытую створку было видно, как внутри перемещаются полицейские и служащие замка. Десятка три и тех, и других. Не так уж и много, но и на рядовой обход не тянет.

– Пропусти его! – послышалось вдруг, и от компании, сгрудившейся возле плана замка, отделился высокий тип с узким смуглым лицом.

Кажется, один из чинов городского Егерского дозора. Смуглый приглашающее махнул рукой. И сразу же увлек за собой прочь от входа, углубляясь в недра замка.

– …вашей задачей будет обследовать каждый угол комплекса в максимально короткие сроки… – (Они миновали группу стражей, столпившихся вокруг своего командующего. Полицейские сдержанно, но недовольно зароптали). – …Понимаю, что мы уже проделывали это не так давно, но, видно, недостаточно хорошо, а значит…

Удивительно, но без пестрых хлопотливых туристов Замок разом вернул себе былое величие и возвышенную отстраненность. Эхо не решалось толкаться в его стенах, и потому тишина наваливалась плотная, осязаемая. Свет, процеженный через узкие окна, лился призрачный и робкий, придающий вещам странную вневременность. Даже вылинявшие шпалеры обрели глубину и цвет. Но ощущение тревоги никуда не делось. Каменный колосс словно вибрировал от напряжения. Разве что башни не стучали друг о друга.

– Вам сюда, – лаконично сообщил провожатый, открывая дверь и сразу же отступая в сторону.

Тут тоже инструктировали, но всего лишь шестерых.

– …область, которую обычно считают малодоступной для проникновения. Нам нужно выяснить, так ли уж верно это утверждение.

– Поверьте, это утверждение проверено на практике неоднократно, – вставил из угла тот, кого инструкция вроде бы не касалась. Заметив появление Яна, Аван Бугг приветственно приподнял руку, но сразу же перевел взгляд на бровастого крепыша в куртке егеря, что высился в центре комнаты.

Крепыша Ян знал. Его звали Яртур Капп. Как-то им уже приходилось работать вместе. Но тогда Капп командовал другой группой, а сейчас вокруг него прямо на полу расселись незнакомцы – четверо парней и две девушки.

– Мы не сомневаемся в вашей компетентности, – проговорил крепыш терпеливо, – но, возможно, эта тварь значительно хитрее, чем обычный человек.

Какая еще тварь? – вскользь удивился Ян. Про охоту, позвонивший час назад Пьетр, ничего не говорил.

– И мы вовсе не склонны недооценивать опасность мероприятия, поэтому помощь нашей группе согласился оказать господин Хмельн…

Ян так заслушался, что оказался не готов внезапно оказаться в центре внимания. Как и к тому, что шантаж теперь называют добровольным согласием.

– …и его коллеги, – невозмутимо добавила Ева, как раз в этот момент скользнувшая в незакрытую дверь и пристроившаяся рядом.

– Кажется, должен быть еще один человек? – Капп озабоченно свел густые брови.

– Вы непременно встретитесь с ним, как только спуститесь из башни, – с загадочным хмыканьем, пообещала Ева.

Егеря переглянулись. Выражение их лиц вряд ли можно было назвать приветливым. В отличие от обычных полицейских они мигом определили, кто перед ними, даже если имя Яна слышали в первый раз. И, похоже, это не особенно их обрадовало.

Все были оснащены по-походному, и кроме обычных серебряных кинжалов в ножнах на боку или груди, вооружены пистолетами и компактными огнеметами, которые в народе упорно именуют паяльными лампами, за внешнее сходство. Опоясаны широкими ремнями со множеством карманов. На карабинах привешена разного рода мелочь и кисеты с чем-то явственно сыпучим.

– Что там у них? – полюбопытствовал Ян вслух.

– Травяной сбор, – Ева удивленно пошевелила носом. – И тальк.

Яну много раз приходилось видеть, как егеря орудуют ножами или огнеметами, но ни разу он не замечал, чтобы нежить посыпали душистым сбором… Может, они чай заваривают на досуге?

Практически никто не взял с собой высокотехнологичные гаджеты в силу их непредсказуемости в Замке. Даже карты у всех были бумажные. А к поясу той девушки, что пониже, была приторочена маленькая клетка с живым воробьем.

– И все же я хочу кое-что добавить, если позволите, – не унимался Бугг. – Это будет важно для всех… И в первую очередь для вас, – он перевел серьезный взгляд на Яна. – Это касается особенностей Замка, который не выпускает зло наружу.

Кто-то из егерей даже не попытался скрыть снисходительный смешок, но Бугг скептиков проигнорировал.

– Данный феномен распространяется и на действия горелома. Вся, так называемая, отдача останется в пределах Замка и ударит, скорее всего, по тем, кто будет ближе всего к источнику.

– Короче, словно в сейфе стрелять, – пробормотали слева от Яна, уже безо всякой веселости. – Ничего себе.

– Ну, рикошет – это все же не прямое попадание. Есть шанс уцелеть… А вам спасибо, господин Бугг, за столь вдохновляющее предупреждение, – Капп невозмутимо повернулся к научному сотруднику спиной.

* * *

– Выспалась? – вполголоса осведомился Ян, когда присутствующие перестали буравить пришельцев взглядами, и Ян с Евой переместились в сторону, устроившись в глубокой оконной нише.

– Выспишься тут, – проворчала Ева, небрежно заплетая волосы в косу. И вся она была какая-то взъерошенная, впопыхах одетая. Снова перекидывалась что ли? Покосилась на Яна и внезапно заявила: – У тебя на затылке здоровенная гуля.

Наверняка заметила, когда стояла за спиной у дверей.

– Не поверишь, – хмыкнул Ян, – но я в курсе. Не волнуйся, эта ссадина вне рамок твоей компетенции.

– Упал в ванной?

– Что-то вроде.

Ева продолжала выжидающе смотреть на него, и взгляд ее Яну не нравился. Как и то, что он услышал дальше:

– А тебе известно, что сегодня утром возле замка обнаружили очередную убитую девушку?

Все-таки уже нашли… Казалось, так и должно быть, но внутренне Ян похолодел, изо всех сил стараясь сохранить безразличие хотя бы внешнее. К счастью, от ответа его избавило приближение расстроенного Бугга:

– Не знаю, что они рассчитывают найти внизу. И, боюсь, этот их командир все же плохо понимает, куда хочет спускаться.

– Он егерь, – нетерпеливо напомнила Ева, заметно раздосадованная прерванным разговором. – А они тоже имеют дело со всяким… – она неопределенно повела пальцами, изобразив, точь-в-точь, летучую мышь.

Бугг воззрился на нее со справедливым сомнением. Свитер на нем был уже знакомый, растянутый и старый. И висел он на костистых плечах музейного сотрудника как одолженный экспонат.

– Мне бы с вами пойти… – Бугг покачал головой сокрушенно и пожаловался: – Я предложил свою помощь, но они отказались. Так что могу только пожелать удачи. И не верьте там ничему.

Егеря, между тем, дружно снялись с мест и, разобрав снаряжение, направились к выходу. Ян и Ева двинулись следом, не дожидаясь приглашения.

– …чертовщина какая-то, – один из спускавшихся егерей вполголоса поделился недовольством с коллегой по команде, – готовились полгода, планы разрабатывали, аппаратуру готовили… и вдруг – на тебе, с бухты-барахты, головой в пекло!

– Распоряжение Герцога.

– Так чего им так внезапно приспичило?

– Нечисть слишком активизировалась. Вчерашний день помнишь? Будто с цепи сорвались… И Замок как дышит, чуешь? Зреет здесь чирей, надо вскрыть, пока не поздно.

– А еще хотят, чтобы мы помощь полиции оказали, – обернулся другой егерь. – У психа ихнего гнездо, скорее всего, и впрямь в замке. Но там, куда полицейским доступа нет. Вот мы и поищем заодно.

– Не наше это дело.

– Наше. У тебя дочка, между прочим, тоже уже старшеклассница, вроде той, что поутру нашли…

– Ежун тебе на язык! – осерчал недовольный. И сам язык прикусил.

Внизу народу поубавилось. Взволнованные служащие замка столпились у дальней стены, словно растерянные овцы, а оставшиеся в большом зале полицейские сердито и целеустремленно носились вокруг, овчарками порыкивая на отбившихся от стада.

Под скульптурной композицией «рыцарь на коне» топтался Пьетр. Он издали завидел Яна с Евой и бросился на встречу, торопливо увертываясь от негодующих стражей порядка. Потом вдруг, словно спохватившись, сбился с шага, замешкался, помедлил и остановился. В руках Пьетр держал увесистый бумажный пакет с яркой картинкой.

– Смотри-ка, – засмеялся кто-то из егерей, – а этот со своей провизией. Опытный!

Ян вопросительно приподнял брови.

Пьетр выглядел на редкость несчастным. Глаза ввалились, лицо осунулось, губы заметно вздрагивали, когда он пытался поздороваться. Обеими руками Пьетр вцепился в уже изрядно мятый пакет, на котором большими буквами было выведено «Мука блинная» и красовался радостный румяный мельник. Нарисованный мельник был доволен жизнью, бледный Пьетр явно нет.

– Это для «полумраков», – пояснил Пьетр смущенно.

В ответ немедленно заухмылялись:

– Хочет отвлечь блинами на скорую руку…

– А пакет ничего, тяжелый. Камнем, конечно, надежнее, но можно и так…

Ева нахмурилась и внезапно осведомилась неприятным голосом:

– Сами-то небось тальком не забыли запастись?

Егеря переглянулись и спрятали улыбки. Один из них выразительно похлопал себя по поясу, где был приторочен небольшой, туго набитый мешочек.

– Это от «полумраков», – тихо поправился Пьетр, хотя его никто уже не слушал. – Талька дома не осталось, я подумал, что мука тоже подходит, если заговорить по правилам…

– Ты хорошо себя чувствуешь? – участливо осведомилась Ева.

– Я? – он тревожно вскинулся, чуть не выронив свой пакет. – Да. Да, хорошо.

– Хватит трястись! Если боишься, оставайся здесь, – предложил Ян раздраженно. Из-за Пьетра с его мукой они все выглядели нелепо.

– Ведь знаешь же, что ему придется идти, – Ева с досадой поджала тонкие губы. – Тебе просто нравится срывать плохое настроение на других.

– О да! Это мое ежедневное и единственное развлечение.

Обогнавший всех егерь внезапно остановился, ковыряя каблуком ботинка линии из раскрошенного угля на полу возле лестницы. Черные полосы пытались затереть, но след все равно остался, складываясь в характерный многоугольник.

– Призраков, что ли, вызывали?

– Нас призраки не интересуют, – бросил, мимоходом обернувшись, Капп.

– А вдруг этот маньяк тоже призрак?

– Призраки кастетом по голове не бьют. Не комильфо это для почтенного привидения. Да и так далеко от Замка не отлучаются… К тому же знак свежий, от силы несколько недель.

– Проверить же надо, – егерь попался честный и оттого настырный.

– Господа, – вмешался полицейский капитан, торопливо приближаясь к лестнице, – это компетенция городской полиции. Все под контролем… – капитан старался не наступать на черные нарисованные углы.

– Дожили! Городская полиция обращается за содействием к привидениям, – егеря огибали затертый знак, потеряв к нему интерес.

– У них тоже кто-то здесь сгинул. Пусть посодействует коллегам.

– А потом вампиров в ночные патрули выведут. На зарплате сэкономят и пропитание себе те сами раздобудут.

Остающиеся в безопасности служащие замка, да и полицейские, глазели на уходящих – одни с любопытством, другие с тревогой. Бугг, державшийся в стороне, ободряюще улыбнулся. Ну, то есть он , видимо, думал, что одобряюще. Пьетр звучно сглотнул и еще больше ссутулился.

Перед дубовой, изрезанной давно стершимися до неразборчивости символами, дверью Капп предупреждающе поднял руку, притормаживая разогнавшихся подчиненных:

– Напоминаю, наше дело отследить места скопления анормальной активности и поставить метки, но не зачищать очаги. Этим займутся специализированные команды. Это особенно тебя касается, Дан! – Капп выразительно повел бровью. – Поставить метку на полу, а не на черепе нерасторопной твари. Понятно?

– Чего уж там непонятного, – ухмыльнулся упомянутый Дан. – Но пусть и она будет попроворнее!

– Никто не идет вперед, пока Хмельн… то есть господин Хмельн не даст ясное и недвусмысленное разрешение. Господин Хмельн, вы сами не скажете пару слов?

Ян поморщился. Публичные выступления – не его стихия.

– Тех, с кем мы раньше не работали вместе, хочу предупредить, что конкретной информации о роде возможной опасности я вам не дам…

– То есть?

– Говоря проще, я смогу определить, что в этом месте вам грозит гибель, но от чего именно – не скажу. Возможно, поточнее направление определит Пьетр, ему это обычно удается превосходно, но здесь это тоже маловероятно. Замок все искажает.

Если Ян и ждал, что они состроят разочарованные гримасы, то напрасно. Одна из женщин, та, что пониже, лишь отмахнулась пренебрежительно:

– Да вы не переживайте. Нам сразу сказали, что от вас никакой особой пользы не будет и рассчитывать надо на себя.

Ян оторопел. Ева удовлетворенно, во весь рот, ухмыльнулась. Капп закашлялся, старательно отворачиваясь. Зато бритый налысо егерь примирительно произнес:

– Не обращайте внимания. Она у нас резковата в выражениях. Мы ценим ваше участие в команде.

Дело одной секунды перевести на него взгляд и процедить ледяным тоном:

– Я не нуждаюсь ни в вашем одобрении, ни в вашей поддержке.

И за эту секунду и без того холодная атмосфера в комнате упала еще на десяток градусов. Казалось, что слова повисли в воздухе, обрастая бахромой сосулек. Куда там промышленным рефрижераторам!

– Ну, вот и познакомились, – констатировала вполголоса Ева. – Идем, что ли?

Ян не тронулся с места. И хотели они того, или нет, но были вынуждены задержаться, недовольно оборачиваясь.

– Что-то еще, господин Хмельн? – терпеливо осведомился Капп.

– Меня зовут Себастьян Хмельн, – с нажимом произнес Ян. – Не желаете ли, господа, в свою очередь представиться? Мне нужны ваши имена, иначе я не смогу вас защитить.

Вот тут они напряглись, переминаясь, растерянно глядя друг на друга и выжидательно на командира.

– Это еще что за детский сад?– В тоне Каппа звякнул металл, а внушительные брови сошлись на переносице. – Все знают правило. К тому же действительно будет вежливо представиться нашим новым коллегам. Для особо впечатлительных хочу заметить, что мы с господином Хмельном знакомы не один год, а я, как видите, до сих пор цел. Итак?

Одни неохотно, другие с деланным безразличием назвали свои имена. Сначала бритоголовый – Марк, затем его напарник непоседливый Дан, потом женщины: та, что пониже – Лидия, шатенка повыше – с нежным именем Весна, потом двое похожих друг на друга плечистых верзилы – Тим и Григорий. Один из них был простужен и слегка гнусавил, шмыгая носом. Другой чуть сутулил налитые тугими мышцами плечи.

Каждое имя оборачивало своего владельца словно пучками бьющихся протуберанцев, отрывая от монолита и придавая индивидуальности.

Имена звучали и сразу же выпадали из памяти. Ян не собирался их задерживать. Формальность соблюдена, договор заключен, но действительно запоминать имена этих людей не было необходимости. Для их же безопасности они станут для него Бритым, Непоседой, Низкой, Шатенкой, Постуженным и Сутулым.

Ну, а у Каппа должность такая, что приходится рисковать больше всех.

– Вперед! – велел Капп.

И дверь скрипнула…

«Из свода правил поведения для посетителей Замка Тысячи башен:

…Не рекомендуется дразнить призраков – это может быть опасно для вашей жизни.

Не рекомендуется возражать служителям, даже если на ваш взгляд их требования абсурдны, – это может быть опасно для вашей жизни.

Не рекомендуется вступать в конфликты с другими посетителями Замка, за них могут выдавать себя призраки или служители, а это – см. выше…»

7.

…Камни так плотно примыкали друг к другу, что казались слежавшимися. Когда-то бушевавший здесь пожар жадно облизал кладку, выпарил всю влагу, но отступил, почти не оставив следов. Только закоптил металлические кольца для факелов, да забил осушенные трещины гарью.

– Не, этих монахов даже тогдашним осерчалым горожанам не удалось выкурить. С тех пор никто иглу между камнями не смог просунуть. Нет там никого.

– Но ведь поют?

Поют. Это точно. Если прижаться ухом к камням, то можно расслышать, как внутри, за стенами башни кто-то выводит медленную мелодию а капелла. На несколько мужских голосов. Очень чисто и гармонично. Год за годом.

– Ну и пусть себе поют.

– Вход замурован.

– Здесь уже давно никого живого не было, – сообщила Ева, припавшая почти к самому полу и скользившая по камням в довольно своеобразной позе. – Во всяком случае, снаружи… – Она подняла голову и стало заметно, что нос ее расползся на пол-лица, крылья его извилисто прорезаны, словно у пса, а радужка глаз ярко-желтая.

Выглядело забавно, но никто не улыбнулся. Даже напротив, на Еву смотрели уважительно и терпеливо ждали, пока она закончит. А вот от Пьетра толку было мало. Он сопел, вздыхал, держался позади всех и выглядел, как измученный аллергическим насморком дегустатор духов.

– Тогда не задерживаемся, времени мало. Вперед!

Вперед – это не совсем правильно. Правильно будет: вверх, вниз, вправо, вниз, теперь влево и вверх, вверх, вверх… «Чисто!» – бросал кто-нибудь из егерей, и они двигались дальше, оставляя после себя на стене или полу начерченный вензель – колесо с восемью спицами.

…Гривастые птицы, обитающие в башне Стервятников, обложили незваных гостей нечленораздельным карканьем и попытались атаковать. Непоседа ловко подстрелил одну лохматую тварь, зато ее товарки зловредно загадили намалеванный знак пометом.

…В Перевернутой знак пришлось рисовать дважды. Сначала наспех, второй раз тщательнее, в зеркальном отражении, хотя, на взгляд Яна, исходное колесо ничем не отличалось от своего отраженного двойника.

…Вечному пленнику Костистой башни Капп долго доказывал, что наличие егерского знака на стене не является покушением на личное пространство склочного кощея, а всего лишь символ высочайшего доверия.

– Я никого без дозволения через свои покои не пропускаю! – сварливо бормотал вслед скелет, стуча насквозь ржавыми латами. Говорил он так, словно отбивал фразу на костяном барабане. Не разберешь с непривычки.

Через какое-то время Ян потерял ощущение верного направления. От бесконечных винтовых лестниц кружилась голова, а постоянные спуски и подъемы здорово сбивали с толку. Особенно, когда верхний этаж одной башни без предупреждения обращался в нижний этаж другой.

– Вот здесь мы в прошлом году здоровенное гнездо вымров выжгли, – загордившийся егерь по кличке Непоседа так хотел поделиться привкусом давней победы, что обратился к Яну.

Пришлось поверить ему на слово, что битва была достойной. Сейчас ничего, кроме жирной копоти на стенах, о ней не свидетельствовало.

– Так… – Капп притормозил возле очередной арки, украшенной сверху рунической надписью. Суть ее скрыли века и минимальные познания собравшихся в рунической письменности, но вряд ли она обещала что-то хорошее. – Остались еще Лютая, Берегиня, две Тритоновы…

– Дрянное место, – проворчал Сутулый, инстинктивно поеживаясь. – Там болотную лихорадку запросто подхватишь, а в соседнем Ветробое призраков – тьма.

– Всего бояться с гореломом не прощаться! – лихо подмигнул Бритый и тут же слегка смутился: – Э-э… хм, извините господин Хмельн… Это поговорка, знаете ли…

– Знаю, – сухо отозвался Ян.

Вместо обещанного прохода их встретила сплошная стена Изумрудной башни, покрытая, как чешуей, мутными зелеными изразцами. Поэтому все слегка расслабились, озираясь и обмениваясь репликами.

– Беглянка опять сошла со своего места, – Капп, не замечая болтовни, изучал карту. – Так что теперь в западный сектор напрямую не пройдешь. А через Черную хода нет… – он снял с пояса рацию.

Затрещало, завыло так, что где-то вверху с шумом взмыли бесчисленные голуби, бесстрашно обжившие даже самые смертоносные башни. Однако особой пользы от учиненного переполоха не было.

– Тьфу, – Капп потряс рацию, словно намереваясь вытряхнуть из нее слипшиеся звуки и оживить умершую связь. – Вроде заговаривали, заговаривали, а толку всегда чуть.

Еще меньше толку было от мобильников и навигаторов, в лучшем случае позиционировавших своих владельцев на околоземной орбите.

– Можно птицу послать, – Низкая достала из крошечной клетки, притороченной к поясу, сонного воробья.

– На крайний случай, – решил Капп, поразмыслив. – Идем через Шестиглазую!

Наглухо замурованные и залитые закаменевшей смолой двери Черной башни егеря обошли на почтительном отдалении. Смоляные потеки припорошил сероватый слой мертвых насекомых. Башня неуловимо дергалась, словно изображение на старой кинопленке. Ева, легко скользившая рядом с Яном, напряглась так, что будь у нее шерсть на загривке, она стояла бы дыбом. Даже волоски в косе встопорщись. А Пьетр плелся позади, еле передвигая ноги и, по-детски, отводил глаза от жуткой громадины. Соседние башни словно потеснились, лишь бы не касаться мрачной соседки.

– Сюда, – хрипло скомандовал Капп, ныряя под каменный свод галереи, обложенный гроздьями каменного винограда. Побитые непогодой и веками кисти все равно упруго круглили бока крупных ягод.

…Последняя из проржавевших скоб, наконец, поддалась и выпала из пазов, взъерошившись от лохмотьев окисла. Дверь провалилась внутрь. Взметнулась труха, пахнуло затхлым.

Пустой, круглый зал – сечение башни. Ни единой перекладины, ни перегородок, ни этажей, ни лестницы. Уходящая в небо каменная труба, полная едва заметно клубящейся пыли.

– Стойте! – резко велел Ян. До сего момента он больше помалкивал.

Среагировали они мгновенно, надо отдать должное егерской выучке. Застыли, обернув к нему напряженные физиономии. Только грузно сопел запоздавший Пьетр и сдавленно кашлянул Простуженный.

– Что?

– Я не знаю. Но если вы пойдете туда, то все умрете.

– Очень страшно, – согласился Непоседа. – А поконкретнее?

– Я же говорил, что не могу видеть источник беды, – раздраженно огрызнулся Ян, потому что ощущение неминуемой катастрофы никуда не делось, даже когда они остановились.

– А вы? – Капп перевел взгляд на сникшего и часто дышащего Пьетра. Тот попятился было, но все же выдавил через силу:

– П-простите… Не… могу. Здесь все так… Плохо. Это Замок, он сам по себе…

– Понятно! – оборвал Капп, нетерпеливо шевельнув бровями. – Но нам нужно пройти. Иначе до Дырявой башни не добраться.

– А вы… – Бритый подумал, со вкусом подбирая слова и не обращая внимания, что остальные мучительно ждут продолжения, – вы не сможете это… э-э… разбить? Ну, как положено…

– Могу, – легко согласился Ян. – Если вы возьмете на себя ответственность за тех, кого ударит рикошетом.

– Есть еще один ход через Виноградную галерею, – подсказала Шатенка, шурша планом.

– Назад! – вдруг скомандовал Капп отрывисто. Его инстинкт, подкрепленный опытом, мог бы посоперничать с даром горелома.

Но все равно опоздали. Прошитый солнечными лучами воздух скручивался пыльной куделью поначалу незаметно для глаз, а когда сгустки стали видимы, нечто уже ожило и обрело силу. Обдало жаром и смертью.

– Ложись!

Все повалились ничком. Над ними словно раскрылась доменная печь, дохнув раскаленной пастью. Текучие сгустки прошлись между лежащими людьми танцующими веретенами, опаляя и выжигая из воздуха кислород. Дыхание перехватило, в глазах стемнело…

Сипло пыхтящий Сутулый с усилием повел рукой, вычерчивая перед собой замысловатую загогулину. Краем глаза прижатый к полу Ян видел, как Капп и обе девушки тоже возят пальцами по камням. Скользнувший над ними сгусток задергался, затрясся, разрываясь клочками. Потянуло прохладой…

– Спасибо за предупреждение, Хмельн, – Капп поднимался, морщась и потирая обожженное и покрасневшее ухо. Знатные его брови тоже были опалены. – Не успели бы, если бы не вы… – В другой руке он держал неровно сточенный кусок то ли мела, то ли кости.

Да и Сутулый с девушками, оказывается, не пальцами царапали, а белесыми продолговатыми обломками.

– Сустав вымра, – гнусаво поделился информацией Простуженный. Огорченно повертел кость в руках, вздохнул: – Менять надо, стерся совсем… А раньше на целый сезон хватало!

Над головами еще крутились пыльные вихри, но к исчерканному едва заметными линиями полу они не приближались.

Воодушевленные схваткой егеря удвоили прыть, и, похоже, намеревались остаток башен пробежать не останавливаясь, бодрой рысцой на ходу помечая маршрут кривоватыми «колесами». Однако вскоре пришлось вновь задержаться.

– П-простите, – выдавил Пьетр, обессилено сползая по стене. – Больше не могу.

С ним что-то явно происходило, он едва держался на ногах и норовил опуститься на пол, стоило только сбавить шаг. Его будто точили изнутри, он даже выглядел изъеденным, опустошенным.

– Это башни… – тихо пояснил Пьетр. – Они убивают… Я не могу идти дальше! Можно мне остаться? От меня все равно никакой пользы, я ничего не чую.

– Как вам? – Капп повернулся к Яну.

– Мне без разницы, – пожал тот плечами.

– Я не смогу вам выдать проводника, чтобы отправить назад, – Капп озабоченно скреб подбородок и хмурил остатки зачерненных копотью бровей.

Пьетр протестующее махнул рукой, с явным облегчением пристраиваясь под стеной:

– Я здесь… подожду. Тут тихо.

– Не самое безопасное место, – с сомнением буркнул Капп, потом сдался: – Хорошо, оставайтесь, но не покидайте круга… – Он вынул свой кинжал и размашисто обвел им сидящего Пьетра, вычерчивая дугу в пыли. Круга не получилось, мешала стена.

На мгновение пыльная черта сверкнула ярким серебром.

– Идем дальше.

– А что с ним будет, если мы не вернемся? – спросила бестактная Ева.

– Ну, у него же есть мука, – проворчал Ян. – Перекусит, пока спасателей дождется.

* * *

Снова необитаемая башня. Однако здесь сыро, сумрачно и ощущения пустоты нет вовсе. Совсем даже напротив, кажется, что воздух плотно насыщен незримым присутствием. И это нечто поглощает свет, который должен бы проникать через прорези окон.

– Нет, – покачал Ян головой в обмен на вопросительный взгляд. – Ничего особенного… Хотя…

– А можно без этой интриги? Не в цирке все же.

– Как умею, так и работаю.

– Довод не в вашу пользу.

– Слушайте, вы!..

– Полегче! Закончим с этой башней и сделаем перерыв. А то все больно нервные стали.

Поскольку вмешательство Каппа от ответа Яна не избавило и егеря все так же вопросительно смотрели на него, пришлось все же поделиться:

– Странно здесь. Определенно что-то есть, но опасность не прямая.

– Я тоже чувствую, – подтвердила Ева задумчиво.

– И я, – вдруг добавила Шатенка.

– Это башня Теней, – Простуженный шмыгнул носом в очередной раз, что изрядно сбавило драматичности в тоне, которым он намеревался это сообщить. – Говорят, что все окрестная нежить хранит здесь свои тени.

– Байки это… – неуверенно возразили ему.

– Неважно. Пройти можно?

– Можно. Но тень прицепится. Это вроде проклятия, спокойного житья не станет.

– Тогда идем в обход.

– Только через Трухлявую, а она на честном слове держится.

– Так не топайте…

Трухлявая башня – выкидыш архитектора-самоучки герцога Ладвига, – рассыпалась потихоньку вот уже несколько веков. Тронуть ее для реставрации или сноса лишний раз опасались из-за близкого соседства других ветхих башен, особенно драгоценной Ажурной.

А про технику безопасности в этой команде кто-нибудь слышал? Или их только насчет нежити инструктируют?

Егеря втягивались один за другим под ссевшийся свод заметно косой Трухлявой. Ян шел за Шатенкой, когда случилось то, чего можно было ждать с самого начала… Топай – не топай, но семеро вооруженных егерей плюс Ян с Евой – это все же не невесомый кордебалет.

Кусок стены почти беззвучно откололся от проломленного свода и стал заваливаться внутрь. Он бы разом накрыл всех, кто шел впереди… И инстинкт оказался быстрее рассудка.

Черная вспышка перед глазами была короткой и болезненной. На Яна летели тяжелые качели, от которых не увернуться. Он оттолкнул их, даже не раздумывая.

Каменный пласт будто наткнулся на невидимую преграду, рассыпался на десяток частей поменьше, и вместо того, чтобы провалиться внутрь постройки, фрагменты брызнули наружу в сторону хрупкой, казавшейся плетенной из каменных нитей, Ажурной башенки. Бугг был прав. Отдача, не распавшись, шарахнула случайным образом.

– Ни … себе! – высказался кто-то потрясенно.

Егеря сгрудились у трещины, наблюдая, как оседает пыль над руинами того, что недавно считалось одной из самых изящных и ценных построек Замка. Путеводитель по Замку восторженно уверял, что Ажурная башня, подаренная возлюбленной зодчим Бруго Небостроем, вот уже четыре века считается одним из удивительных чудес света. То есть считалась.

– У тебя зуб на архитектурные ценности города? – вполголоса осведомилась Ева, протирая припорошенные глаза. – Или ты недолюбливаешь именно творения Небостроя?

– Ага… – внешне невозмутимый Капп сориентировался первым. Деловито огляделся: – Все целы? Тогда идем дальше.