Текст книги "Сандро, не плачь! (СИ)"
Автор книги: Юлия Монакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
Из-за этого жгучего стыда он так и не пришёл к ней больше ни разу. Просто не смог себя пересилить…
2019 год, Москва
Судя по незамутнённому, открытому взгляду Кетеван, она была не в курсе той давней истории. Значит, тётя Нателла ничего не рассказала племяннице о его позоре, о безумной пьяной истерике… У него немного отлегло от сердца.
– Тётя – твой огромная поклонница, ты не в курсе? – радостно щебетала между тем Кетеван. – У неё есть полная коллекция твоих фильмов на дисках, а ещё она бывает почти на каждом спектакле с твоим участием…
Ему словно влепили с размаху пощёчину.
– Тётя Нателла ходит на мои спектакли? – переспросил он в замешательстве. – Ты… уверена в этом? За все годы она ни разу не показалась мне на глаза.
– Должно быть, не хочет, чтобы ты чувствовал себя неловко, боится смутить и разбередить душу старыми воспоминаниями, – Кетеван пожала плечами. – Вот и не беспокоит тебя понапрасну.
– Она ни разу не показалась мне на глаза, – с горечью повторил Белецкий, всё ещё осмысливая эту информацию. – Ни разу не подошла – хотя бы на поклоне…
– Вообще-то, она обычно берёт билеты на балкон, – Кетеван словно пыталась извиниться за тётино поведение, как-то оправдать его. – Пенсия у неё не очень большая. Сам понимаешь, она не всегда может позволить себе даже амфитеатр, не говоря уж о партере… Так что любуется тобой и твоей игрой в основном издали.
Ему снова стало нестерпимо стыдно и горько, словно в этом тоже была его вина.
– Передай тёте, пожалуйста, – произнёс он глухо, – что с сегодняшнего дня я всегда буду оставлять у администратора проходки на её имя. На каждый свой спектакль, в партер.
Кетеван округлила глаза, пытаясь что-то сказать, но, на счастье, этот до крайности неловкий момент был прерван звонком его мобильного. Белецкий схватился за телефон с радостью, как за спасательный круг.
Однако звонивший не нёс с собой приятных вестей…
1995 год, Москва
Кетеван позвонила рано утром, подняв его с постели.
– Сандро, мне нужна твоя помощь, – жарко зашептала она в трубку. – Вопрос жизни и смерти!
– Что случилось? – зевая, спросил Белецкий, не принимая её болтовню всерьёз, поскольку прекрасно знал способность девушки всё драматизировать.
– Я сейчас передам трубку тёте, и ты отпросишь меня из дома на три дня! К себе на дачу, – выпалила она всё так же, шёпотом.
– Чего-чего? – он даже рассмеялся. – Это ты сейчас так ненавязчиво себя пригласила? Нет, ну я так-то не против, просто надо было хоть заранее…
– Да замолчи ты! – перебила она с досадой. – Нет времени объяснять, всё потом. Тётя сейчас выйдет из ванной, и ты скажешь ей то, о чём я тебя попросила. А потом, когда она уйдёт на работу, я тебе перезвоню и всё объясню… Ни на какую дачу я с тобой, конечно, не поеду, но тётя не должна об этом знать.
Ему ужасно не понравились эти тайны мадридского двора.
– Но, послушай… – начал было он, внутренне закипая, – я так не могу. Скажи прямо, что ты задумала? Куда собралась?
– Тс-с-с, она идёт! – зашипела Кетеван. – Сандро, я буду твоей вечной должницей… Пожалуйста!..
И через мгновение Белецкий услышал в трубке голос тёти Нателлы.
– Э-э-э… доброе утро, – поздоровался он, изо всех сил оттягивая момент исполнения просьбы.
– Сандро, – откликнулась она несколько озабоченным тоном, – признаться, я слегка ошарашена. Вы вот так внезапно срываетесь из города на дачу, да ещё и на несколько дней…
– Да, – отозвался он растерянно, чувствуя себя при этом совершенным идиотом. – Просто… спонтанно собрались.
– Если бы я узнала об этом хотя бы накануне… я приготовила бы вам с собой чего-нибудь вкусненького! – завела тётя Нателла свою любимую песнь.
– Да перестаньте, – сказал он, сам не узнавая собственный голос. – Мы всё сами там приготовим.
– Ну, ладно… – слышно было, как она вздохнула. – Когда Кети с тобой, я за неё абсолютно спокойна. Только тебе я и могу доверять!
А вот сейчас он ощущал себя последней сволочью, обманывая эту милую женщину, и мысленно проклинал последними словами Кетеван, втянувшую его в столь дикую и нелепую авантюру.
– Позаботься о моей вертихвостке, пожалуйста, – ласково попросила она напоследок, точно вбивая гвозди в крышку его гроба. – Проследи, чтобы она нормально ела, и не ходила по вечерам в слишком лёгкой одежде, и чтобы на жаре не пила холодной воды, она так легко простужается!
– Хорошо, тётя Нателла… – еле слышно пообещал он. Отказаться бы, пока не поздно, признаться ей во всём! Но в ушах всё ещё стоял умоляющий голос Кетеван. Он просто не мог её подвести…
Распрощавшись с женщиной, он сам не свой опустил трубку на рычаг и схватился за голову. Что, чёрт возьми, происходит? Куда собралась эта взбалмошная девчонка, и, главное, с кем?!
Почему-то самый простой, самый очевидный ответ так и не пришёл ему в голову, хотя всё лежало на поверхности…
Через полчаса Кетеван перезвонила, как и обещала.
– Что ты творишь? – возмутился он в трубку. – Во что меня впутываешь?! Так мерзко я себя ещё никогда не чувствовал. С кем и как далеко ты едешь? С Анжелкой?..
– Да не психуй ты, – отозвалась она счастливым голосом. – И спасибо, что прикрыл… А ты разве сам ещё не догадался? Ко мне Аслан приехал!..
От ненавистного имени в ухе зазвенело. Белецкий в ужасе отдёрнул трубку и с отвращением взглянул на неё, точно она была виновата во всех его несчастьях.
– Алло, Сандро, куда ты пропал? – призывала его Кетеван. Ответить он смог далеко не сразу. Зато когда нашёл в себе силы – заорал на неё так, что его, наверное, было слышно даже на лестничной клетке.
– Ты совсем спятила? И куда ты с ним собираешься? Вконец мозги отключились, не соображаешь, что делаешь?! Да никуда я тебе не отпущу, даже не думай! С чужим, практически незнакомым парнем…
– Он не незнакомый и не чужой! – до слёз оскорбилась Кетеван. – Он самый близкий мне человек. Я его чувствую, как никого больше, понимаешь?
Нет, дело было вовсе не в ревности. Он вдруг по-настоящему испугался за неё.
– Куда вы с ним направляетесь? – спросил он по возможности спокойным тоном. – Оставь мне, пожалуйста, точный адрес и телефон, если есть. Я должен быть уверен, что в любой момент смогу тебя найти, как-то связаться…
– Адреса я не знаю, – беззаботно откликнулась эта дурочка. – Аслан сказал, что кто-то из московских друзей предложил остановиться у него на несколько дней.
– Ты ненормальная… нет, просто вконец чокнутая, – застонал он в бессилии. – Собираешься ехать на квартиру неизвестно к кому… неизвестно с кем… Да ты представляешь, что там могут с тобой сделать?!
– Ай, не нагнетай, пожалуйста, Сандро, – недовольно протянула она. – Всё будет хорошо. Просто не может быть иначе. Мы же любим друг друга… по-настоящему любим.
– Ты хоть понимаешь, глупая, зачем он тебя позвал пожить в квартире своего друга и что ему от тебя надо? – горько спросил Белецкий. Судя по её довольному смеху, раздавшемуся в ответ – вполне понимала и отдавала себе отчёт в действиях…
– Ты вынуждаешь меня всё рассказать твоей тёте, – выдохнул он.
– Ты что, Сандро?! Не смей! – моментально взвилась она. Голос её звенел от гнева. – Даже не думай об этом! Я тебе никогда этого не прощу!
– А я никогда не прощу себе, если с тобой что-нибудь случится! – закричал он, пытаясь до неё достучаться. Бесполезно… она была глуха и слепа сейчас.
– Ничего не случится, – отозвалась она всё тем же беззаботно-легкомысленным тоном. – Всё будет хорошо, вот увидишь! Ладно, мне уже пора. Он обещал заехать за мной через полчаса.
– Что?! – переспросил он в ужасе. – Послушай, не смей никуда с ним ехать! Слышишь, я тебе запрещаю! Дождись меня, поняла? Я выезжаю сейчас же. Только, пожалуйста, дождись!..
2019 год, Москва
– Саня, ты можешь прямо сейчас приехать? – раздался в трубке умоляющий голос Антона Крапивина – режиссёра, который ставил спектакль про Анну и Алексея Карениных.
– А что случилось? – Белецкий бросил быстрый взгляд на часы: до начала утренней репетиции оставалось ещё сорок минут.
– У нас ЧП! – выдохнул Антон. – Настька опять скандалит…
– И почему я не удивлён, – Белецкий усмехнулся. – Что на этот раз? Ноготь сломала или любимые духи пролила?
– Долго рассказывать. Приезжай, сам увидишь. А то она уже грозится в знак протеста отказаться от роли и уйти из спектакля… Ты же знаешь, что эта может.
– Ладно, скоро буду, – пообещал он.
Отключив телефон и торопливо попросив счёт у официантки-кокетки, Белецкий взглянул на Кетеван виновато. Они так и не успели ни о чём толком поговорить, а самое-то главное – вот идиотизм! – он не узнал, зачем она приехала в Москву и почему так настаивала на встрече.
– Извини, я уже должен ехать. Дела в театре.
– Я догадалась… – тихо отозвалась она, умело скрывая разочарование.
Уже поднимаясь из-за стола, он всё-таки собрался с духом и задал мучающий его вопрос:
– Ты замужем?
Кетеван в секундном замешательстве принялась машинально поправлять несуществующую прядь, якобы выбившуюся из идеальной причёски.
– Полгода, как развелась, – пальцы её чуть заметно подрагивали. – Жаль, что теперь нельзя курить в общественных местах, – заметила она вскользь, немного нервно. – Я бы сейчас закурила.
– Твоим мужем был…
– Аслан, – подсказала она с какой-то обречённостью в голосе. – Мы прожили вместе больше двадцати лет.
– Дети?.. – продолжал он свой безжалостный допрос, словно напоследок навёрстывая упущенное и пытаясь компенсировать зря потраченное на пустую болтовню время.
– Сын. Один. Я… довольно поздно его родила.
– Наверное, у вас была серьёзная причина, чтобы расстаться после стольких лет брака, – предположил он, продолжая стоять и глядеть на неё сверху вниз.
Лоб Кетеван пересекла морщинка то ли досады, то ли печали.
– Причин было море. Но об этом я тебе уже не успею сейчас рассказать… – она попыталась выдавить из себя робкую улыбку. – Может быть, ещё как-нибудь увидимся? Анжелка говорила, что неплохо было бы организовать встречу нашего курса. Найти и собрать всех ребят, позвать Мастера… У него же юбилей в этом году. Как ты на это смотришь? Ты с нами?
Белецкий добросовестно задумался, точно пробуя эту идею на вкус, и внезапно понял, что, оказывается совсем не прочь.
– А знаешь… Пожалуй, я присоединюсь к вашей компании. Собирайте всех, только не забудьте заранее поставить меня в известность.
– Мы постараемся согласовать дату встречи с твоим плотным графиком, – улыбнулась она. – Всё-таки, ты из нас – самый занятой человек…
– Я буду на этой встрече, Кети, – пообещал он. – Я обязательно буду.
По дороге он набрал номер Анжелы.
Вместо гудков у бывшей жены была установлена песня "Экспонат"*, и Белецкий успел прослушать весь первый куплет и уже дойти до лабутенов, прежде чем Анжела, наконец, откликнулась заспанным голосом. После того, как карьера в кино пошла у неё в гору, она с облегчением оставила ненавистную работу в труппе захудалого московского театра и стала позволять себе роскошь спать до обеда, если, конечно, у неё не было назначено утренних съёмок.
– Подъём, спящая красавица, – сказал он тоном, не предвещающим ничего хорошего.
– Чего тебе, Белецкий? – недовольно прохрипела бывшая. – Вообще совести нет, трезвонишь в такую рань…
– Зачем Кети приехала в Москву? – быстро спросил он, не давая ей времени на то, чтобы опомниться. В трубке повисла тишина. Затем, прокашлявшись, Анжела с напускным равнодушием отозвалась:
– Ну, вот сам бы у неё и спросил… она тебе что, не сказала?
– Что вы замыслили? – прижимая телефон плечом, он резко вывернул руль. Нервы были на взводе. Он ни на секунду не поверил спокойствию Кетеван в кофейне и теперешнему Анжелкиному показному безразличию.
– Вы с ней что-то задумали, – уже не вопросительным, а утверждающим тоном произнёс он. – О чём-то договорились… Только вот я до сих пор не пойму, у тебя-то какая роль в этом балагане? Дёргаешь за ниточки? Наслаждаешься игрой марионеток?
– Какие ниточки, окстись, и в мыслях не было… Я чиста перед тобой, как слеза ребёнка, – попыталась отшутиться она.
– А эта встреча выпускников… Кети сказала, что это была твоя идея. Ненаглядная моя, что у тебя в голове?! – продолжал допытываться он.
– По моему, Белецкий, это у тебя в голове – паранойя, – страдальчески вздохнула бывшая супруга. – Немудрено, с твоим-то образом жизни… Ты стал настоящим затворником в последние годы…
– Что ты рассказывала Кети обо мне? – перебил он.
– Только то, что сама знаю… А знаю я немного, милый, ты же давно не беседовал со мной по душам, – она пренебрежительно фыркнула. – Да не ищи ты всяких тайных подтекстов и скрытых смыслов! Просто у Кети сейчас сложный период. Ты, наверное, знаешь, что она развелась. Ей просто нужно развеяться. Вот она и приехала в Москву. Наберётся новых впечатлений перед тем, как начать новую жизнь. Походит по местам боевой славы, так сказать. И я подумала, что…
– …что можешь, этак невзначай, подсунуть ей меня, чтобы она утешилась? – подсказал он.
– Ну, не то чтобы "подсунуть", – смутившись, заюлила Анжела. – Но мне кажется, ей бы сейчас пошли на пользу ваши общие воспоминания. Прошлые эмоции и чувства…
– Ты что, сватаешь за меня Кети? – не поверил он своим ушам.
– А почему нет? – искренне удивилась она. – Вы были бы красивой парой… Ещё в студенчестве вместе офигенно смотрелись.
Он в сердцах стукнул по рулю – так, что ладонь заныла.
– Какого хрена, Анжела?! Что за бред ты несёшь? – он был взбешён до крайности. – Какая "красивая пара"? Я, вообще-то, женат!
– Ах да, я и забыла… – язвительно протянула Анжела. По её голосу явственно считывалось, как она относится к этому браку. Белецкий похолодел от внезапной догадки.
– Галю сюда не впутывай, поняла? И вообще держись от неё подальше. И от меня заодно. От нас обоих! Я в курсе, что ты от неё не в восторге, но тебя это абсолютно не касается.
– А может, касается? – игриво подхватила она. – Может, я чистосердечно радею за счастье своего любимого, хоть и бывшего, мужа?
– Забавляешься? – переспросил он с отвращением. – В сваху играешь? Я не понимаю тебя, Анжела. Чего ты добиваешься? Зачем это тебе? Никак не смиришься с тем, что ты не главная женщина в моей жизни? Да ты ведь меня даже не любила никогда.
– Остынь, Белецкий, – немного струхнув, дала заднюю бывшая. – Ни в какую сваху я не играю. Хотя, откровенно говоря, твоя нынешняя, прости господи, жена не вызывает у меня восторга. Слишком уж… покорная, слишком влюблённая, этакая восторженная дурочка… Она тебе тапочки в зубах не приносит, нет, когда ты домой возвращаешься?..
– Не. Трогай. Галю, – внятно повторил он. – Не смей, – и в раздражении отбросил телефон на соседнее сиденье.
Внезапно на пешеходный переход, будто материализовавшись из воздуха, выскочила какая-то шальная бабка. Белецкий едва успел притормозить и выругался сквозь зубы. Так и до аварии недалеко… Вообще-то, он уже несколько лет предпочитал пользоваться услугами личного водителя: можно было не напрягаться, а раслабиться в дороге, даже поспать или, наоборот, сосредоточиться, повторить текст роли… Ну, или хотя бы просто спокойно поговорить по телефону, не отвлекаясь и не рискуя схлопотать штраф, а то и задавить какую-нибудь бойкую старушку. Но сейчас его водитель был в отпуске, так что приходилось рулить самому.
Перепуганная бабка резво засеменила по "зебре", с опаской поглядывая в сторону машины и прижимая к груди свою сумку. Белецкий терпеливо ждал.
Он не мог чётко сформулировать, о чём сейчас думает, что чувствует. Он даже не пытался проанализировать итоги странной утренней встречи с Кетеван. На душе было как-то мутно, неспокойно… и снова это противное, тревожное, полузабытое ощущение тоски в сердце.
___________________________
*"Экспонат" («На лабутенах») – песня группы «Ленинград» 2015 года. В виде сингла вышла в 2016 году, возглавив российский чарт на iTunes. Клип за год набрал более 100 миллионов просмотров на YouTube и победил в номинации «Лучшее музыкальное видео» на первой церемонии вручения Российской национальной музыкальной премии.
К счастью, он умел быстро переключаться, настраиваясь на работу. В театр вошёл уже совершенно другой человек – деловитый, собранный, энергичный.
Едва оказавшись в репетиционном зале, он сразу же почувствовал, что обстановка там накалена до предела. Казалось, ещё немного – и из ушей и ноздрей Антона повалит пар, как в мультиках.
– Саша!.. – капризно протянула партнёрша Белецкого по спектаклю, Настя Райская. – Ну хоть ты скажи ему, а?! Так же нельзя…
– Анастасия, звезда моя, – в привычно-ироничной манере поздоровался с ней он, – кто посмел тебя обидеть?
Настя надула пухлые губки, а Антон за её спиной выразительно закатил глаза и высунул язык, как удавленник, давая Белецкому понять, что его терпение на исходе.
Оказалось, случилось страшное: актриса взопрела во время примерки зимнего костюма.
– Ты понимаешь, это ведь мы ещё даже репетировать не начали! – торопливо принялась жаловаться она. – Я сегодня специально приехала пораньше, мы должны были примерить костюм и подогнать по фигуре, если понадобится. Так я ровно пять минут простояла в этой шубе – и уже чуть не рухнула! В помещении духота, так и сознание потерять недолго… А каково мне будет на сцене во время спектакля?! Во всём этом грёбаном зимнем обмундировании?! В зале ведь вообще практически нет вентиляции!
В чём-то, разумеется, она была права. Здание драмтеатра давно требовало если не реконструкции, то хотя бы серьёзного ремонта. Перед каждым окончанием сезона вся труппа задыхалась от жары. Да и зрителям было несладко во время представлений… Руководство обещало озаботиться этим вопросом вплотную с началом нового сезона и убеждало немного потерпеть. Как назло, май выдался жарким, и “терпеть” становилось всё труднее. А тут ещё и грядущая премьера, назначенная на первые числа июня!..
Настя Райская, в отличие от Белецкого, не служила в театре и не являлась членом труппы – она пришла сюда в качестве приглашённой “звезды” и должна была дебютировать на сцене в роли Карениной. Спектакль ставился специально под двух больших артистов с громкими именами – Райскую и Белецкого.
Опыта игры на сцене у Насти не было. Она получила известность и любовь публики благодаря кино и сериалам. У неё была огромная армия фанатов, в основном среди молодёжи – ведь она и сама была молода, красива, остра на язык и умело пользовалась этой популярностью, раскручивая свой инстаграм, в котором было уже более миллиона подписчиков. За Настей всегда тянулся шлейф скандалов. О ней постоянно кричали СМИ. Благодаря своей дерзости и прямоте актриса заслужила титул хамки среди коллег, с ней предпочитали не связываться – себе дороже.
Вот и сейчас, глядя в её хорошенькое личико с гневно раздувающимися ноздрями, Белецкий понял, что скандал почти неизбежен. Нужно было срочно утихомирить и нейтрализовать бунтарку…
– Послушай, моя радость, – Белецкий приобнял Настю за плечи, – я всё понимаю. Тебе тяжело. Поверь, я тоже не в восторге от условий, в которых приходится играть.
– Это просто невыносимо! – подтвердила она, устремляя на него возмущённый взгляд своих чуть раскосых, как у кошки, зелёных глаз. Острый подбородок на округлом личике в форме сердечка только усиливал её сходство с кошачьими.
– Но эта сцена происходит зимой, на улице, выкинуть её мы не сможем при всём желании. Не вырядишься же ты в летнее платье только потому, что тебе, видите ли, душно, – втолковывал Белецкий. – Предлагаешь переделывать все эти массивные громоздкие декорации и менять на ходу текст пьесы?
– А давайте сразу Льва Толстого перепишем, – ехидно подал голос Антон. – Чего мелочиться, особенно, когда до премьеры чуть-чуть осталось…
– Ты его и так уже переписал до такой степени, что бедный Лев Николаич в гробу переворачивается! – обернувшись к нему, грозно зашипела Настя. – Так что лучше не играй на нервах, а помолчи, непризнанный гений.
– Почему это непризнанный?.. – самолюбиво, по-мальчишески, подорвался режиссёр, но Белецкий сделал ему знак заткнуться и не раздувать конфликт дальше.
– Насть, ну правда, чего ты выпендриваешься, – миролюбиво сказал он, продолжая успокаивающе обнимать её за плечи. – Ты же знаешь, что сыграть всё равно придётся. Все ждут, что ты будешь блистать в этой роли. Твои поклонники бьют копытом, так им не терпится увидеть тебя на театральной сцене… Поэтому надо просто – что?..
– Что? – послушно повторила она.
– Сжать зубы, немного потерпеть – и сыграть так, чтобы все обалдели. Ты же сможешь это сделать, я знаю!
Настя самолюбиво ухмыльнулась.
– Конечно, смогу…
– Ну, тогда отбрось все истерики и претензии… и просто отдайся этой роли, – Белецкий легко ущипнул её за щёку. – Будь умницей.
– И возьми с полки пирожок, – пробурчал неугомонный Антон. Он, как и все, нервничал перед громкой премьерой, о которой уже заранее гудели СМИ, поэтому Настины закидоны и выкрутасы порядком надоели ему и воспринимались в штыки. Только Белецкий мог справиться со строптивым нравом артистки, не впадая при этом в бешенство.
– Саша, ты единственный нормальный человек в этом сумасшедшем доме, – со вздохом произнесла Настя. – Только ради тебя и терплю вот это вот всё…
– Польщён до глубины души, – отозвался он. – Ну, а теперь, может быть, уже начнём репетицию?..
1995 год, Москва
Никогда ещё поезда в метро не тащились так медленно, словно испытывая его терпение. У него и не было сил терпеть – он мчался вверх по лестницам эскалатора, заскакивал в уже закрывающиеся двери вагонов, обгонял неторопливо шествующих пассажиров, нечаянно задевая и толкая их, и получал вслед гневное: «Смотри, куда прёшь, каз-зёл!..» Он спешил к Кетеван так, будто даже секундная заминка грозила смертью.
Затем он долго барабанил кулаком в дверь её квартиры, непрерывно жал на кнопку звонка, уже понимая – отчаянно, безнадёжно – что дома никого нет.
Следующие два дня слились для него в один бесконечный процесс поиска. Он метался по городу, как одержимый, тщетно пытаясь разыскать эту дурёху Кети. Дёргал за любую ниточку, которая, казалось, могла к ней привести. Его трясло от дикой злости на неё, от парализующего страха – за неё же, и, конечно, от удушающей ревности. В каждой встречной паре он видел Аслана и Кетеван. Если бы он действительно встретил Аслана сейчас, на самом пике своего безумия – то, без сомнения, убил бы его.
Анжела вполне могла быть в курсе того, где сейчас находится её непутёвая подружка, и он даже несколько раз заезжал в общагу, но, как назло, всё никак не мог застать однокурсницу на месте. Правда, вахтёрша уверяла, что студентка Климова совершенно точно в городе, она не уехала на лето.
В конце концов, на вторые сутки, вечером – бледный, дёрганый, взвинченный и невыспавшийся – он просто опустился на крыльцо общежития, намереваясь дождаться Анжелу во что бы то ни стало. Даже если ему придётся ночевать на этих грязных, пыльных ступенях…
Ночевать не пришлось. Терпение его было вознаграждено – через полчаса к общаге подъехала иномарка, в которой сидели Климова и какой-то мужчина лет сорока на месте водителя.
"Отец к ней, что ли, приехал?" – подумал Белецкий, поднимаясь, но в этот момент Анжела вдруг прильнула к мужчине с отнюдь не дочерним поцелуем. Затем она выпорхнула из машины, махнула на прощание ладошкой и побежала к общаге, но, увидев на крыльце Белецкого, чуть не споткнулась и густо покраснела. Затем она в замешательстве оглянулась, проверяя, уехал ли её спутник – точно боялась, что Белецкий увидел больше положенного. Она нервно покусывала губы и с тревогой всматривалась в лицо однокурсника, ожидая бесцеремонных любопытных расспросов. Ему же было до смешного всё равно, с кем крутит шашни Климова. Абсолютно безразлично. Его интересовала только Кетеван…
– Где она? – спросил он Анжелу без всяких предисловий. – Ты что-нибудь знаешь?
Её глаза забегали. Очевидно, она прекрасно поняла, о ком идёт речь.
– Да не волнуйся ты, Сашка, – преувеличенно беззаботным тоном отозвалась она. – Всё с твоей Кети в порядке. Она звонила мне вчера сюда, в общагу, живая и здоровая.
– Зачем звонила? – заторможенно переспросил он. Анжела передёрнула плечами.
– Ну, как – "зачем"… Поделиться радостью с подругой, конечно же!
– Радостью?
– Ну да. К ней приехал любимый человек, она счастлива… Ой, Саш, ну не делай ты такое лицо! – затараторила Анжела, довольная, что он не заостряет внимания на её собственных любовных похождениях. – Всё равно тебе с Нижарадзе ничего не светило с самого начала. Она в этого своего дагестанца влюблена, как кошка!
Его замутило.
– Где они сейчас? – выговорил он глухо. – Дай мне адрес.
Анжела округлила глаза.
– Адрес?.. Так я его не знаю, она мне не сообщила.
– А телефон?
– Телефона нет, она звонила из автомата, с улицы… Да не расстраивайся ты так! – воскликнула она, глядя, как изменилось его лицо. – У неё всё замечательно, нечего её искать… сама вернётся, когда надо будет. Ты бы лучше ехал домой и ложился спать, честно… вид у тебя совершенно дикий.
Он развернулся и, ни сказав ей больше ни слова, молча побрёл прочь.
– Саша?.. – окликнула его Анжела неуверенно. Что-то было в его поведении… в выражении лица, в тоне голоса… такое, что ей вдруг стало не по себе.
Однако он не обернулся.
Домашний телефон разрывался от звонков. Белецкий заслышал эти трели, ещё когда только подходил к двери своей квартиры. Он торопливо достал ключи, открыл замок и забежал внутрь – быть может, это была весточка от Кетеван?..
Однако мироздание, очевидно, решило добить его в этот самый момент. Сняв трубку, Белецкий услышал на том конце провода голос тёти Нателлы.
2019 год, Москва
Галинка не выскочила ему навстречу, не повисла на шее с поцелуями, вообще никак не проявила себя, хотя была дома – Белецкий услышал негромкий звук работающего в гостиной телевизора. Обычно жена всегда спешила к нему, когда он возвращался, расспрашивала, как прошёл спектакль, помогала устроить в вазы букеты цветов, которые ему надарили зрители… В этот же раз – ничего подобного.
Он аккуратно сложил цветы на столик в прихожей и заглянул в гостиную. Жена сидела на диване и делала вид, что внимательно наблюдает за происходящим на экране телевизора.
– Галюша, привет! – поздоровался он. Она даже бровью не повела. Так… это было что-то новенькое.
– И по какому же поводу, интересно знать, мне сегодня объявлена война? – поинтересовался Белецкий оживлённым тоном, демонстируя, что его это больше смешит, чем пугает.
– Зайди в интернет и сам посмотри, – гордо, не поворачивая головы, отозвалась Галинка.
– Нет уж, будь добра, ткни меня туда носом. А то, боюсь, довольно проблематично найти что-то, если вообще понятия не имеешь, чего ищешь.
Она буквально швырнула в него планшетом, на экране которого был открыт какой-то сайт.
– “Звёздный сплетник”! – громко, с выражением, как на пионерской линейке, зачитал Белецкий и покосился на жену. – Очень красноречивое название…
Однако смех застрял у него в горле, когда он увидел статью на главной странице. Он даже моргнул несколько раз, не поверив поначалу своим глазам и борясь с желанием зажмуриться и не видеть этого больше никогда.
Там были опубликованы фотографии – его и Кетеван. Утренние, из кафе.
Очевидно, кто-то из посетителей всё же узнал его. На первом фото он получился вполоборота, а Кетеван спиной. На другом фото, наоборот, были видны только его затылок и спина, а его спутница – в профиль. Фотки, разумеется, были телефонными – размытыми, жуткого качества, но… не вызывали сомнений в том, кто на них запечатлён.
“Сегодня утром популярный актёр театра и кино Александр Белецкий был замечен в кофейне *** с таинственной незнакомкой, – гласил текст статьи. – Имя её установить не удалось, но это совершенно точно была не законная супруга артиста Галина Тесленко. Встреча очень сильно смахивала на романтическое свидание. Влюблённые пили вместе кофе и мило общались, не отрывая нежного взгляда друг от друга…”
“Александр Белецкий изменяет своей жене?” – вопрошал заголовок. Этакая вишенка на торте.
Белецкий опустился рядом с Галинкой на диван. Она самолюбиво отодвинулась к самому краю, и он, чёрт возьми, прекрасно понимал сейчас её чувства.
– Нет, – сказал он устало.
Она искоса взглянула на него.
– Что – “нет”?
– Александр Белецкий не изменяет своей жене.
– Да пойми ты, Саша, – воскликнула она с досадой, сразу вскинувшись, отбросив показную холодность. – Не в этом дело! Я и не думала обвинять тебе в измене. Просто… ужасно обидно, что я узнаю об этом из жёлтых новостей, а не от тебя лично. Почему ты мне сразу не сказал, что едешь встречаться со своей первой любовью?
Он оторопел.
– Как… как ты догадалась? – выговорил он вмиг севшим голосом. Галинка посмотрела на него почти с жалостью.
– Может, конечно, я и полная идиотка, но уж ни разу не дура. Ты рассказывал мне о своей несчастной студенческой любви. Пусть без имён, но достаточно. Уезжая сегодня утром из дома, ты забыл убрать фотоальбом. Я и раньше его пролистывала… Вычислить, к кому именно из своих однокурсниц ты неровно дышал, не составило особого труда – ты везде так на неё смотришь… Ну так вот, утром, проснувшись, я нахожу альбом здесь, а потом вижу вот эти фотки в интернете… и ту самую однокурсницу… У неё своеобразная внешность, трудно не узнать. Я просто сложила два и два, – Галинка сникла.
– Так, стоп, – взмолился он. – Я расскажу тебе всё, как есть, только сама не придумывай себе всякого!
– Хорошо… – кивнула она. Судя по её кислому тону, “придумать всякого” и накрутить себя она и так уже успела, причём весьма продуктивно.
Он похлопал ладонью возле себя.
– Садись поближе.
Поколебавшись немного, Галинка всё же подвинулась к нему.
– Мы встречались сегодня с Кети вовсе не как тайные любовники, – начал он, – и это не было романтическим свиданием, что бы там ни сочиняли журналисты. Просто дружеская встреча. Попили вместе кофе – и всё. У нас с ней ничего никогда не было и быть не могло, ты же в курсе. Мы вообще не общались с ней все эти годы. А сейчас… она оказалась в Москве, позвонила мне и попросила встретиться.
– Зачем?
Он растерялся, потому что сам ломал голову над этим вопросом.
– Зачем?.. Да я, если честно, так и не понял. Может, по старой памяти?.. Вообще-то, они вместе с Анжелкой решили организовать встречу нашего курса, собрать всех самойловцев, повспоминать прошлое, узнать, кто как живёт сейчас…
– А что, если… – Галинка кусала губы в волнении. – Если у неё к тебе вдруг проснулись какие-то чувства?
Ему совсем не было весело, но тут он даже коротко рассмеялся от этого странного предположения.
– Двадцать два года спустя?! Вот так, вдруг, внезапно проснулись? Да ну, такого не бывает.
– А у тебя… – было видно, что ей тяжело об этом спрашивать. – У тебя ничего не дрогнуло при встрече? Ведь такая любовь была…
