Текст книги "Гравитация"

Автор книги: Юлия Ганская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

Глава 8

Вечером я вернула пикап Саулу. В доме царила тишина, когда я поднялась по ступенькам к двери. Хотелось мне узнать – как дела у старика, но я не стала стучаться. Вместо этого поставила на перила веранды пакет с приготовленной лазаньей и пошла прочь, почему – то ощущая желание стать еще меньше и незаметней.

По счастью нам не удалось встретиться с Гаспаром за всю неделю. То я оказывалась слишком занята и оставалась ночевать у одной из знакомых. То Гаспар уезжал на несколько дней куда – то из города, и всё, что напоминало о нем – оставленное сообщение на автоответчике. Было это к лучшему потому, что после того, как я пробралась в его квартиру, мне было бы сложно смотреть ему в глаза. Не столько потому, что я нарушила границы его владений, сколько потому, что каждый раз вспоминая об этом я не могла отделаться от беспокойства и непонятного смущения.

Лучшее, что я могла сделать – это запретить себе возвращаться к обдумыванию тех смертей и предположений. Меня это не касалось никоим образом, а я уже и так успела наделать дел.

Вообще, неделя пролетела достаточно быстро, чтобы закончиться тем самым праздничным вечером.

Я догадывалась, что те, кто посетят его, готовились к нему достаточно основательно, но чтобы настолько – не могла представить.

В лучших традициях сахарно-ванильных торжеств над входом в отель болтались шарики и ленточки. Швейцар у дверей улыбался так, что можно было убедиться в том, что белоснежные зубы его полностью заполняют рот и еще раз напоминают о презентабельности места и торжества. Что-то вроде «поверьте, мы настолько серьезно подходим к делу, что даже наши сотрудники не могут себе позволить уронить марку заведения отсутствием зубов или их неподходящим цветом».

Начало уже говорило само за себя.

Поскольку я приехала сама, то Габриил уже маячил перед входом, ожидая меня, как истинный джентльмен. Он и выглядел так – серый костюм, в отворотах пиджака изредка пробегают искры от запонок. Уложенные волосы, чисто выбритые скулы – будь я помладше и не знай его, то упала бы в обморок от счастья, когда этот прекрасный принц направился ко мне с самой очаровательной улыбкой. Не то, чтобы я сознательно настраивала себя против него, просто было смешно видеть эту красивую оболочку, когда знаешь, что человек может неделю лежать дома, просто не желая подняться и что – то сделать, небритый, ленивый и вечно думающий лишь о себе.

Поскольку сегодня был официальный вечер иллюзий и лжи, я тоже была его частью. Поэтому и шагала сейчас, ощущая себя довольно неуютно в платье и в туфлях на высоком каблуке. Оставалось лишь надеяться, что я выгляжу достаточно приторно и благопристойно, чтобы не выделяться из толпы.

Пока мы пробирались к небольшому столику, на котором красовалась такая же белоснежно – сахарная карточка с какими – то цветочками и фамилией бывшего, я успела оглядеться. Вечер вполне обещал быть таким, каким я и предполагала. Толика развлечения и актерской игры мне не помешает, может даже я смогу найти плюсы в этом времяпровождении.

Прошло около получаса. К нашему столику подходили какие – то представительно одетые люди, здороваясь и беседуя с бывшим, время от времени бросая заинтересованные взгляды на меня. Я же просто разглядывала толпу, пребывая в полной уверенности в том, что бывший рассказал своим знакомым обо мне достаточно подробностей, чтобы еще обращать внимания на эти взгляды. Он сам явно понимал это, и подчас мне даже было немного жаль его, когда глаза Габриила начинали бегать, словно пойманные в ловушку мыши. Видимо, когда он рассказывал о том испытанием, каким я стала для него, бывший явно не предполагал, что однажды вновь окажется рядом с этим кошмаром.

В дальнем углу банкетного зала виднелась массивная фигура Алана, отодвигающего стул для Нины. Как того и следовало ожидать, оба были здесь на своем месте, и испытывали полнейшее удовлетворение вечером. Было бы очень хорошо, если Нина не заметила меня и не заставила испытывать терпение очередным поток поучений и советов. Судя по тому, как она оживленно беседовала с соседями, мне не стоило ни о чем беспокоиться. Сегодня внимание сестры явно не будет обращено на меня.

Шампанское в бокале было полусладким и приятно покалывало язык. Если вечер будет и дальше таким, я почувствую себя просто прекрасно. Сплошной отдых, никаких неприятных разговоров, никаких навязчивых личностей. Красота, да и только.

Мне следовало быть более внимательной к мелочам, но в тот момент я не обратила внимания на то, что Габриил взглянул на свой телефон и явно испытывал какое – то напряжение. Его дела волновали меня не больше, чем прошлогодний снег. Тем более, что я подозревала, что, несмотря на попытки помириться со мной, количество его поклонниц не стало меньше. А значит, вполне возможно, что он получил послание от одной из них и это мешает ему усидеть на двух стульях – и со мной ангела строить, и ей ответить.

В какой – то момент Алан, обожающе улыбающийся моей сестре, оглянулся в нашу сторону. Он приветственно кивнул, показывая, что обратил на нас внимание. Выглядел Алан сегодня так, как должен выглядеть образец стабильности и состоятельности. Всё в нем, начиная от дорогого костюма серо – жемчужного цвета и заканчивая идеально уложенными волосами, говорило об этом. Этот мужчина знал, что его конек – прагматичность и находчивость, и применял их так, чтобы всегда оставаться в выигрыше.

Я кивнула в ответ, радуясь тому, что мы находимся в разных углах зала. Габриил же явно скучал в моей компании, но пока держался молодцом и не показывал этого. Он даже попытался начать подобие изящного флирта, но потом плавно перешел на рассказ о том, что его ожидает повышение по службе, поскольку он является сейчас одним из самых перспективных сотрудников. Как все наши с ним разговоры, этот шел так же – сплошным монологом. Если я и успела открыть рот, то лишь для того, чтобы издать неопределенный звук одобрения или промычать что-то, демонстрируя понимание. По части многословия Габриилу всегда не было равных.

Еще час или полтора я здесь выдержу. Потом начнется передозировка всем сладко-правильным, и мне понадобится, как слишком неправильной версии Золушки, удирать домой, чтобы не превратиться в тыкву. Я ухмыльнулась, представив такой вариант окончания сказки, но в этот момент к нашему столику вновь подошли очередные знакомые. Габриил, желая показать – насколько он любящий и очаровательный, положил руку на моё плечом, притягивая к себе. Я порадовалась тому, как у него это хорошо получается за нас двоих. Счастливая пара, безоблачно и довольно проводящая время.

Поскольку мне было неудобно смотреть уже пять минут, если не больше, на немолодую даму, говорящую так же много, как и Габриил, я вежливо отвела глаза в сторону на секунду. Потом вернулась к даме, не желающей никак заканчивать разговор, словно она старалась высказаться на неделю вперед. Затем меня просто взяло и повернуло назад, где я только что увидела Гаспара, с которым меньше всего ожидала столкнуться здесь, на этой напыщенной вечеринке для местных богатеев.

Он сидел прямо напротив, лицом как раз к нашему столику. И был полностью поглощен своей спутницей. Я не могла разглядеть ее, так как видела лишь рыжие локоны, спускающиеся плавными волнами по спине. Сначала я подумала, что глаза играют со мной дурацкую шутку, но ни один другой человек не мог быть Гаспаром, чьи губы сейчас улыбались собеседнице в ответ на её слова.

Я подумала, что он не заметил меня в этой массе. До сих пор я никогда не была перед ним в платье, с более-менее уложенными в прическу волосами. И уж всяко – на моих губах не было помады, которой я впервые попользовалась за последние три года. Да, скорее всего он не узнал меня, если бы даже и заметил.

А потом случилось то, что заставило потерять последнюю уверенность в этом. Гаспар отвел глаза в сторону, и в упор посмотрел на меня. Казалось, что я приросла к стулу, забыв, что надо дышать. Его глаза смотрели мне в лицо, и взгляд, до которого не доходила тонкая улыбка, говорил, что я сильно заблуждаюсь. Он узнал меня, и он прекрасно знает, что я тут не одна. Сколько уже прошло времени с той секунды, как он смотрит на наш спектакль, который разыгрывается с целью показать то, как мы с бывшим неплохо ладим? Казалось, что прошло уже несколько минут, как тяжелое ожидание в его глазах словно пригвоздило меня к плетенной спинке стула, кажущейся сейчас жесткой и покрытой сучками и щепками. Но на самом деле прошло не больше секунды, за которую я превратилась в кролика, который смотрит на змею перед собой и не может пошевелиться.

А затем Гаспар снова погрузился в беседу с рыжеволосой женщиной, и его лицо не меняло своего выражения, словно он даже не знал о моем существовании.

Я запоздало шевельнулась, пытаясь собраться с мыслями, и Габриил убрал руку с моего плеча, которой все еще пытался показать наше замечательное взаимопонимание и согласие своим знакомым.

Мой бывший вспомнил о том, что надо продолжать играть свою роль, и повернулся ко мне.

– Хочешь потанцевать? – Видя то, как я неоднозначно мотнула головой, он улыбнулся так, словно я была милым неразумным ребенком. – Ну же, ведь я знаю, что ты любишь танцевать. Всего лишь один танец, хорошо?

Любила раньше – да. Но сейчас мне было очень сложно оторваться от стула и сделать что-либо. Я изо всех сил держалась, чтобы не оглянуться туда, где сидел Гаспар. Габриил, тем временем, не разделял моих тревог и поднялся, протягивая руку. Его движение привлекало внимание, и мне не оставалось ничего больше, как встать, игнорируя предложенную ладонь. Мы обошли наш белоснежный столик, и я, после минутного размышления, все же оперлась на Габриила, отчетливо понимая, что делаю это для демонстрации своей уверенности в этой, полной вопросов и непонятности, ситуации.

Обходя столики, мы прошли по залу в ту его часть, где перед расположенными на возвышении музыкантами уже медленно танцевали несколько пар. Пока мы пересекали пространство зала, нас можно было разглядеть из каждой части помещения, и я не сомневалась, что сестра уже увидела меня с Габриилом. Равно как и другой человек, чьего взгляда я не ощущала, но была уверена, что от его глаз не скроется ни одна деталь.

Подстроившись под медленный ритм, мы начали движение. Было в этом что-то успокаивающее, словно танец превращался в неспешное убаюкивание. Но не для меня сейчас. Несмотря на то, что мы находились лицом к лицу с Габриилом, я почти не видела его. Теперь я жалела о том, что пришла сюда. Возможно, со стороны могло показаться, что я почти ревную Гаспара, появление его с женщиной действительно ошеломило меня. Словно я пыталась предъявить на него права. Но на самом деле меня не покидало ощущение того, что события, вне моего желания, сворачиваются в гигантский снежный ком. Всю неделю я пыталась держаться подальше от Гаспара, а сейчас он был в нескольких метрах от меня.

И чутье говорило мне, что это очень нехорошо.

Стало совсем нехорошо, когда мы повернулись, и я обнаружила, что Гаспар и его огненноволосая дама находятся рядом с нами. Они танцевали чуть в стороне, и мы с ними оставались едва ли не единственными на этом импровизированном танцполе.

Мои глаза явно не собирались подчиняться приказам мозга и упорно возвращались к ним. Высокая фигура Гаспара плавно увлекала за собой свою партнершу, и я могла позволить себе на несколько мгновений задерживать на них обоих взгляд. Мой кавалер не умолкал, продолжая вполголоса рассказывать что-то, что я не особо пыталась слушать. Иногда мне начинало казаться, что он разговаривает просто так, для того, чтобы заполнить неловкую пустоту потому, что его речь становилась не совсем связанной, а паузы между предложениями были все длинней и длинней.

В какой-то момент Гаспар сделал неуловимое движение, и теперь они повернулись так, что он находился лицом ко мне. Я могла разглядеть более детально его, но поспешно отвела глаза, чувствуя, как ладони, лежащие на плечах Габриила, медленно, но верно покрываются потом. Затем, ругая себя за глупое поведение, все же посмотрела на Гаспара, показывая, что держу ситуацию под контролем.

Возможно, со стороны показалось бы, что я всё усложняю. Хотелось и мне в это верить, но не выходило. Когда мы встретились с Гаспаром взглядами, было понятно, что всё это время он наблюдал за тем, как я поведу себя. И сейчас на его лице была иллюзия улыбки, которая ею не являлась. Я слишком хорошо знала – как улыбается человек, в чьих глазах застыли колючие огоньки, не вяжущиеся с выражением удовлетворения на лице.

Черт возьми, я не должна ощущать сковывающий холодок. Я провожу свое время так, как считаю нужным, и с тем, с кем захочу. Словно поняв мои мысли, Гаспар отступил на полшага от партнерши, и я смогла увидеть его полностью. На нем был тот самый темный костюм, который я видела во время визита в его квартиру. Он действительно сидел на нем идеально, так, как я и представляла себе. Полностью подчеркивая его фигуру, разворот плеч и, в то же время, заставляя думать о том, как выглядит этот мужчина, когда выходит из воды плавными движениями большой кошки. Несмотря на кажущуюся строгость, этот темный костюм словно срывал с цепи такие же темные и опасные образы, которые одолевали меня в квартире Гаспара, и от которых медленно, но верно начинала приливать кровь к щекам.

Он поднял руку, отводя локоны от лица своей спутницы, и ласково провел по ее шее. Женщина засмеялась, а Гаспар задержал пальцы на светло-шоколадной коже её плеча и посмотрел на меня. И мне начало казаться, что я ощущаю на своей собственной коже это покалывающее прикосновение, похожее на контакт с оголенным электрическим проводом. Я понятия не имела, что за игру он затеял, но происходящее нравилось мне все меньше и меньше. Особенно тем, что пальцы Гаспара медленно спускались по открытой руке женщины, а моё плечо ощущало их ровное движение. Оно обжигало. Замедляло дыхание. Рука Гаспара неторопливо скользила по чужой коже, но смотрел он поверх головы довольной женщины, словно наблюдая за эффектом своего действия на мне. Слишком сосредоточенным и далеко не безмятежным было выражение его лица, и в глазах все ярче вспыхивали огоньки, переливающиеся возле зрачков. И было очень сложно оторвать взгляд от его глаз и разорвать это наваждение.

Мой арсенал ругательств был исчерпан еще тогда, когда я обнаружила его присутствие. Сейчас же мне оставалось вести себя так, словно мне всё равно, иначе любому зрячему человеку бросилось в глаза, как покраснели мои уши и щеки. Поэтому я отвернулась и, как ни в чем не бывало, задала какой-то чепуховый вопрос Габриилу. На моё удивление он сейчас выглядел погруженным в свои мысли и явно не расслышал меня. Более того, когда через пару минут бывший, пересыпая свои слова любезностями, заявил, что ему нужно ненадолго меня оставить, он выглядел как-то тускло. Положительно, вечер развлечений плавно переходил в вечер сплошных проблем.

И вот, я сижу на своем месте в гордом одиночестве, а вокруг меня раздаются голоса, смех и музыка. Я не смотрю туда, где сейчас находится Гаспар, непонятно почему, но я испытываю такое чувство, словно обманула его в чем-то. И он ведет себя так, будто ему абсолютно неинтересно – как на меня подействовало происходящее. От какофонии мыслей, звуков и духоты, которую не могут разогнать даже широко раскрытые окна, становится почти дурно. Когда я вижу, как моя сестра поднимается со своего места, я ретируюсь, срочно отправившись на поиски дамской комнаты.

Ровно за сорок минут вечер начал плавно превращаться в катастрофу. Холодная вода помогает решить половину проблем, вторую половину вряд ли можно вообще распутать. Я стою перед зеркалом изящно убранной в бордовые цвета комнаты, опираюсь на раковину и смотрю на свое отражение, которое молчит и не хочет ничем мне помочь. Я знаю – кто я такая, но понятия не имею – кто же ты, Гаспар. Отражение уныло морщит лоб, и в зеркале я вижу, как в открывшуюся перед парой женщин дверь врываются свет и блеск украшений люстр. Они озаряют комнату, пробегая лиловыми искрами по стенам.

Я еще раз плещу себе в лицо холодной водой и затем, чувствуя себя более адекватно, выхожу в небольшой коридор перед залом. Здесь относительно тихо и спокойно, поэтому я не возвращаюсь в зал, а медленно прогуливаюсь по коридору, огибающему кругом зал. В стороны отходят лучами другие коридоры, перемежающиеся арками-дверями в подобия комнат для персонала.

На полу постелен мягкий ковролин, и стук каблуков утопает в нем. Можно почти поверить, что я иду бесшумно, как по воздуху. Мне почти никто не встречается, и я могу предположить, что тут кроме меня нет никого. Так приятно побыть в одиночестве.

Но оно оказывается весьма условным потому, что через еще десять шагов я слышу голоса. Они звучат слишком высоко и недовольно, словно два человека выясняют отношения уже почти на грани ссоры. Я не страдаю любопытством и решаю повернуть обратно, когда один из спорщиков говорит еще громче, и я узнаю голос Габриила.

Возможно, мне стоит действительно уйти, но недоверие к всем попыткам бывшего изображать из себя ангела во плоти, пересиливает. И я осторожно подхожу еще ближе, стараясь расслышать то, что он говорит.

Сначала раздается другой голос, который явно намерен не выставлять напоказ тему спора. Он почти не слышен, и я бесполезно напрягаю слух. Затем его перебивает Габриил, и я слышу каждое слово так отчетливо, как если бы стояла рядом с ним:

– Ты должен подождать еще! Я верну все деньги, вот увидишь. Просто у меня не все идет гладко, но если ты подождешь, то получишь весь мой долг!

Его собеседник что-то возражает, на что бывший с нескрываемым самодовольством заявляет:

– Мы будем снова вместе, и я уговорю ее продать дом, она достаточно доверчива, и согласится переехать. Деньги я переведу сразу, как только она подпишет договор. Если не уговорю, то найду более действенный способ. Поверь, у меня все под контролем.

Я не падаю в обморок. Не заливаясь слезами. Не впадаю в молчаливый шок. Я снимаю туфли и отступаю к противоположной стене, задрапированной тяжелой тканью. Забираюсь под неё и стою там, ожидая. Мне просто хочется увидеть того, второго.

Они выходят через несколько минут. Впереди – Габриил, нервно разглаживающий складки на своем костюме. Все его движения говорят о плохо скрываемом беспокойстве, которое словно въелось в гримасу раздражения, за которым прячется неуверенность.

Следом за ним появляется Алан, и я почему-то совсем не удивлена. Никаких эмоций на лице, медленно теряющем облик из-за болезненной отечности, которая делает его похожим на мятую подушку. Я никогда не сомневалась, что каждый, кого знает Алан, имеет для него ценность лишь в эквиваленте выгоды, которую он может получить. Неважно, коллега ли, родственники или случайные знакомые. Времена, когда я провожала его взглядом с тихой ненавистью, давно прошли. Сейчас я смотрю на него и обдумываю то, что услышала. Алан похож на каток, не останавливающийся, пока не доберется до конца полосы. А это значит, что Габриил, необдуманно задолжавший ему, скорее научится стоять на голове, чем сможет уговорить его подождать еще немного.

После того, как они оказались достаточно далеко, я выбралась из-под ткани, которая была насквозь пропитана пылью. Если появлюсь сейчас в зале, могут возникнуть ненужные подозрения. Стоит оказаться там, где моё нахождение не вызовет никаких вопросов.

Когда я шла и рассуждала, что ситуация складывается слишком нехорошо, чтобы махнуть на нее рукой, мне стоило более внимательней отнестись к тому, кто является ее участником. Ровно через полчаса я убедилась в том, что беспечность приводит к самым плохим, подчас – необратимым последствиям.

Я походила по небольшому зимнему саду, наталкиваясь на какие-то парочки. Вернулась в здание и прошлась еще раз по небольшому коридору перед залом. Затем, как ни в чем не бывало, прошла к столику, за которым сидел бывший.

Он жадно пил большими глотками вино из дутого бокала, словно никак не мог остановиться. Вообще, Габриил выглядел как человек, находящийся мыслями далеко отсюда, лишь приличия ради нацепивший улыбку, чтобы его не беспокоили. Это выражение не сменилось и тогда, когда я присела на край стула и окликнула его. Он рассеяно оглянул меня, затем пришел в себя и снова превратился в рыцаря.

– Я устала, поеду домой, – произнося эти слова, я не лгала.

– Конечно, дорогая, поехали. Я понимаю тебя, здесь становится слишком шумно.

Он рассчитывал на продолжение банкета дома, и я поспешила развеять его заблуждение:

– Ты не беспокойся, я прекрасно доеду сама.

– Но, дорогая, неужели ты не хочешь попробовать все начать заново?

Мне казалось, что мы обсуждали это, – все же по части актерского таланта Габриил обставлял меня на целую сотню шагов. – Прости, – я больше не старалась играть в вежливость, – но я сомневаюсь, что из этого что-то выйдет.

На его лице не отразилось и тени сожаления, и я поняла, что ничуть не ошибаюсь в своих поступках. Игра надоела ему так же, как и мне. Разница была в том, что я могла выражать свои мысли свободно, а он был вынужден играть, будучи заложником долга Алану.

Я поднялась и невольно оглянулась на столик Гаспара. Он был пуст, а сам Гаспар и его спутница медленно танцевали под мягкие переливы блюза на другом конце зала. Возможно, я ждала, что он смотрит на меня. Возможно, что не ждала ничего. Каждый живет своей жизнью, и мы чаще всего понятия не имеем о том, какая она.

Вечер все-таки однозначно стоило провести дома.

Прежде чем поехать домой, мне надо было немного навести порядок в голове. Хотя и казалось, что я была вполне готова к тому, что узнала, все же было неприятно, будто пришлось проглотить чересчур горькую пилюлю. Не то, чтобы это все выбило из колеи, но и равновесия мне не прибавило.

Начинающаяся осень уже чувствовалась в том, как быстро наползают сумерки. Фонари стали зажигаться раньше, чтобы разогнать полумрак, и их желтоватый свет одиноко перемежался длинными тенями. Подумав секунду, я стащила с себя туфли, уже бесполезные и только мешавшие идти, и с удовольствием ощутила, как стопы ног полностью стоят на чуть теплом асфальте. Подцепив поудобнее туфли, я зашагала дальше, надеясь, что на полупустой улице вскоре появится такси.

До того, как на дороге возникло размытое темнотой пятно машины, я прошла уже довольно приличное расстояние. Теперь я была просто уставшим, раздраженным человеком, который хотел как можно скорей оказаться дома. Я вытащила телефон, надеясь, что смогу хотя бы вызвать такси. Вежливый голос системы автоматически ответил, что я не могу совершать исходящие звонки, так как баланс находится в состоянии минуса. Оставалось надеяться, что приближающаяся машина окажется одним из многочисленных, деловито спешащих по вызовам такси.

* * *

Я разочарованно проводила взглядом проехавший мимо темный Седан. Когда он замедлил движение на повороте и остановился, освещая дорогу красными задними фонарями, я продолжала идти по краю тротуара.

Дверь со стороны водительского места открылась, выпуская коренастую фигуру. Совсем не то, что хотелось бы получить почти ночью на пустынной улице. Мне стоило начать жалеть о необдуманно затеянной прогулке, но времени на это не оставалось. Потому, что позади меня раздались шаги, словно кто-то бежал или же очень сильно торопился. Очевидно, человек вывернул из одного из небольших проулков, которые уходили в обе стороны от дороги. В ту же секунду, когда я решила посторониться, пропуская того, кто шел позади, меня ощутимо ударили по затылку. Последнее, что я отчетливо запомнила, это то, как темный асфальт дороги несется мне навстречу с огромной скоростью, а в ушах нарастает звенящая ватная пустота.