Текст книги "Гравитация"

Автор книги: Юлия Ганская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Ну да. Он хотел разбудить меня и подтолкнуть к действиям. Чтож, это ему удалось. Именно поэтому, мы сейчас и приближаемся к финалу всей истории. Я скосила глаза на его руки, всё еще лежащие на моих плечах. Градус безумия происходящего медленно повышался, и держать ситуацию под контролем становилось всё сложнее. Пусть что-нибудь случится, что-то, что приведет всё к нужному финалу.

Тут мои мысли явно были услышаны. Раздался стук отлетающей двери, которая ударилась о стену. Что-то свалилось на пол, явно не выдержав силы сотрясения.

Кажется, такое уже было. Правда, в тот раз пришли по мою душу.

– Отойди от неё, – произнесла Тагамуто, – и подними руки вверх.

Выражение лица Гаспара изменилось, и он мгновенно вернулся от откровенности к своему привычному, слегка высокомерному виду.

– Кажется, ты не закрыла дверь, Ван, – произнёс он, медленно отводя руки и приподнимая их так, чтобы Тагамуто могла видеть – у него нет оружия.

Мне не хотелось смотреть ему в лицо, но я заставила себя не отводить взгляда и не испытывать дурацкое ощущение вины. Глаза Гаспара были спокойны, словно прямо в спину ему не направлено дуло пистолета, а само осознание того факта, что я причастна к этому, не вызывало в нём бешенства.

Я попятилась назад, отходя на безопасное расстояние, пока не уперлась в стену. Анна не сводила глаз от Гаспара, который стоял к ней спиной. А я ощущала облегчение от того, что всё наконец-то так, как и должно быть. Оторвалась от стены и двинулась в сторону Тагамуто, справедливо рассудив, что стоит держаться как можно дальше от Гаспара. Что-то я сомневалась в том, что он будет спокойно стоять и ждать, пока Анна наденет на него наручники.

Всё это время, пока я передвигалась, Гаспар медленно поворачивался, сопровождая взглядом каждый мой шаг. Не составляло большого труда понять, что единственная его цель будет теперь в охоте на меня и восстановлении справедливости.

Об этом как-то даже думать не хотелось. Всё позади. Игра в кошки-мышки закончена, можно не держаться в тени, прячась от хитрого игрока. Я почти подошла к Анне, когда неожиданно поняла, что она одна в доме, и никто больше не спешит ей в поддержку. Не то, чтобы я сомневалась в ее боевых навыках, но в схватке между ней и Гаспаром, я бы не ставила на неё. Я уже стояла рядом с Анной, которая держала пистолет прямо нацеленным в грудь Гаспару. Тот повернулся к ней лицом и надменно демонстрировал свою безоружность, словно в противовес её намерениям.

– Где Бьёрн? – Спросила я, надеясь, что Анна не геройствует, стремясь присвоить себе все лавры.

Тагамуто опустила одну руку, оставив пистолет в другой, по-прежнему готовясь стрелять при малейшем движении Гаспара. Откинула полу короткого пальто, доставая из поясной кобуры второй пистолет. Затем из моих глаз посыпались искры, почище любого фейерверка, а в каждый уголок черепа отдалась пронзительная, гудящая боль.

От неожиданности я не удержалась и хлопнулась на пол, ощущая, как что-то тянется и рвется в ноге. Звездопад в голове мешал понять, что не так, и только нервные окончания вопили во всю мощь о том, что я вывернула свою конечность, и теперь она невообразимо ноет, сообщая о травме. Я же валялась на полу, а по лицу текло что-то теплое, отвратительно теплое и солоноватое. Глаза вроде оставались открытыми, но мир перед ними качался как карусель, ни на секунду не замедляя хода. Было непонятно – кто где стоит, и сколько в комнате темных, высоких теней, похожих на фигуры.

Земля перестала вращаться спустя какое-то время. Я проморгалась и, щурясь от света лампы, которая сейчас прямо-таки слепила меня, уставилась перед собой, пытаясь понять – что произошло после того, как Анна ударила меня. Было очень больно, но факт того, что Тагамуто врезала мне, просто не вписывался ни в какие варианты развития событий.

Анна оставалась стоять на том же месте, по-прежнему держа пистолет направленным на Гаспара. Тот, кстати, не проявлял никаких эмоций по поводу того, что только что случилось. Просто стоял и смотрел на неё спокойным, заинтересованным взглядом, не двигаясь и не опуская приподнятых рук. На мгновение я подумала – а что, если сейчас Анна засмеется своим холодным, высоким смехом, опустит пистолет, и скажет Гаспару, что всё это было так увлекательно, и ей понравилось, как они вдвоем повеселились?

Но вместо этого Тагамуто продолжала целиться в Гаспара. Заметив то, что я приподнялась и немного очухалась после встречи с тыльной частью её второго пистолета, Анна улыбнулась:

– Рада, что ты достаточно крепкая, Ивана.

– Что происходит? – Я моргнула, и горизонт съехал набок.

Анна смотрела на Гаспара. Гаспар – на неё. На меня, кажется, никто не обращал внимания.

– Я долго пыталась понять, в чём подоплека, – заговорила Тагамуто, обращаясь к Гаспару и продолжая с ним играть в «кто-кого-переглядит».

Она перевела взгляд на меня, затем снова на Гаспара.

– Очень запутанная партия, надо сказать. Если не знать правды и причин поступков, то можно было бы сломать мозг пытаясь свести концы с концами.

Мне показалось, что теперь в комнате стало на одного сумасшедшего больше. Видимо, из-за удара я не испытывала особого испуга или страха от происходящего. Навалилась вялая усталость, и я продолжала просто смотреть на них обоих, безрезультатно пытаясь понять – что вообще происходит.

Гаспар молчал и с удвоенным интересом слушал то, что говорит Тагамуто. На него это было не похоже. Анна же продолжала:

– Если бы не такое активное желание помочь нам поймать преступника, мы бы наверно так бы и рассказывали новичкам о нераскрытом деле с кучей загадок и тайн.

Кажется, она адресовала это мне. Интересно, как предпочтет меня убить Гаспар после её слов – медленно и изощренно, или кроваво и быстро? Но почему-то я не могла ощутить липкого холодка от этих мыслей. Словно Анна отбила мне какую-то часть мозга, отвечающую за эмоциональные реакции.

Тагамуто потянулась рукой в карман, доставая свернутую вчетверо бумагу и разворачивая её. Протянула так, чтобы Гаспар мог видеть её, и снова заговорила, не скрывая ноток удовольствия в голосе:

– Затем я стала более пристально наблюдать за происходящим. Окончательно меня убедили в правоте пришедшие данные исследования и заказ двух билетов на самолет. И, что интересно, оба забронированы Гаспаром Хорстом.

На это заявление Гаспар никак не отреагировал, просто чуть приподнял голову, выставляя вперед подбородок. Я же отстраненно подумала, что видимо это он и имел в виду, когда говорил со мной о своих желаниях оказаться где-то далеко отсюда, под рассветным солнцем.

Анна держала в руках немного смятую бумагу. Она улыбалась, и я впервые видела, что она проявляет свои эмоции – торжество и полнейшее удовлетворение. Почему-то от выражения её лица мне становилось всё более не по себе.

– Я думаю, что в Иване больше нет необходимости. Тогда, как с Вами, Гаспар, нам предстоит долгий разговор.

Она положила бумагу на край стола, снова вытащила второй пистолет и недовольно поморщилась, когда коснулась запачканной кровью рукоятки. Теперь один пистолет смотрел на Гаспара, а второй предназначался, по всей видимости, для меня.

– Я раню Вас, не сильно, но достаточно для того, чтобы обездвижить. После того, как с Иваной будет закончено, мы подождем отряд полиции и отправимся в более подходящую для разговора обстановку.

Я думала, что мне должно быть даже смешно. В который уже раз я собиралась умереть, но умереть от руки Тагамуто – это было абсолютно нелепо. Хотя, впрочем, ввязываясь во все эти игры, я не обговаривала – как бы мне хотелось отправиться на тот свет. А значит, выбирать мне не приходилось.

Я прикрыла глаза, болевшие от яркого света.

Тагамуто сделала шаг вперед, чтобы было удобнее стрелять. Я не смотрела на неё, мне было безразлично – хочет ли она увидеть в моих глазах страх и нежелание умирать или же ей просто приятно пускать пулю в голову человеку, разнося его мозги.

На полу лежали песочные часы, подарок Гаспара. Они упали с полки шкафа у стены, когда Анна ворвалась в дом, и теперь остатки песка медленно вытекали из разбившейся колбы. Содержимого часов оставалось совсем немного, и оно ускользало вниз, оставляя пустой стеклянную капсулу. Я смотрела на то, как песчинки бесшумно опадают тонкой струйкой, одна за другой. Секунды безвозвратно уходили вместе с ними. Наконец, последняя песчинка блеснула в воздухе и упала вниз. Время вышло.

Щелкнул предохранитель.

Не знаю, испытывают ли люди облегчение, когда не слышат выстрела и не вылетают из собственных тел. Я – нет.

Когда раздался звук бьющегося стекла и на мгновение позже – шум падающего тела, я не открывала глаз. В этот момент я не реагировала ни на что вокруг, стараясь представить себе самое лучшее воспоминание. Плеск волн вокруг, шум накатывающегося на берег моря. Тогда еще мир стоял на ногах, а не на голове.

Все же, когда оказалось, что я относительно цела и абсолютно точно – ещё жива, я открыла глаза.

Анна Тагамуто лежала на полу, и из-под её спины расползалась чернеющая лужа крови.

Гаспар опустил руки и стоял, наклонив немного набок голову, рассматривая распростертую перед ним Анну. Он по-прежнему был безоружен, а в разбитое окно на противоположной стороне дома бил холодный ветер. Кто-то выстрелил с улицы в тот самый момент, когда Тагамуто собиралась прикончить меня. И это неизвестный стрелок спас мне жизнь.

– Ты в порядке, Ван? – Гаспар взглянул на темный провал окна, затем перевел взгляд на меня.

Спина покрылась мурашками от холода, хотя он не был никак связан с морозным воздухом, влетающим в дом. Может, мне и было сложно отреагировать на происходящее, позволяя рассудку впасть в некий спасительный ступор, но мысль о боли приводила в животный испуг.

Сумасшедшая карусель жизни и смерти не останавливалась. К горлу подступило удушающее чувство тошноты, видимо, удар по голове был гораздо сильнее, чем казалось на первый взгляд. Пытаясь не привлекать внимание Гаса, я опустила глаза и огляделась. Пистолеты Анны лежали слишком далеко от меня, чтобы можно было рывком дотянуться до ближайшего из них и надеяться, что им можно остановить Гаспара.

К моему облегчению, он, убедившись, что я реагирую на его слова, переключил внимание на Анну. Она лежала на спине, и кровь расплывалась вокруг неё маленьким озерцом. Тагамуто была ещё жива, её глаза смотрели на Гаспара, и в них плескалась боль. Боль вперемешку с негодованием и ужасом.

Очевидно, у неё перебиты шейные позвонки, и это парализовало всё тело. Она может все видеть, слышать. Вот только она бессильна и понимает, что скоро умрет. Печально, не правда ли? Анна так рассчитывала, что из нас троих умирать придется мне одной, а теперь она составит мне компанию.

Гаспар осторожно присел, стараясь, чтобы кровь не запачкала туфли, и оглядел Тагамуто.

– Как глупо с Вашей стороны было так просчитаться, Анна, – он с сожалением покачал головой, – Вы думали, что поставили идеальную ловушку, ввели всех в заблуждение, но так и не поняли, что ошиблись.

Глаза Тагамуто блестели, и было непонятно, что перевешивает в их выражении – ярость или страх. Гаспар улыбнулся ей с видом фокусника, которому удалось потрясти зрителей.

– Дорогая Ван, которую Вы так грубо собирались убить, лишь бы она не путалась больше под ногами, обыграла нас обоих. Не так ли, Ван? Тебе ведь было интересно, что получится в результате?

Гаспар смотрел на меня и довольно улыбался. Интересно, как давно он понял, что я делаю, и как долго притворялся, наблюдая за тем, как я пытаюсь свести его и Тагамуто, чтобы понять – кто же из них страшнее?

Анна моргнула. Мне не было её жаль, и смотреть на то, как она слышит шаги своей смерти, я могла без содрогания. В любом случае, эта же смерть потом придет и за мной. Вполне возможно, что Тагамуто повезло больше, чем мне.

Поблескивающие глаза Гаспара внимательно смотрели на меня, и я внезапно поняла, что он выглядит слишком спокойно для пойманного с поличным убийцы. Легкая довольная улыбка на длинноватых губах, выражение глубоких, почти бездонных глаз, говорящее, что от них ничто не ускользает. Это страшнее, чем направленный на тебя пистолет и приближающаяся смерть. Намного страшнее. В его глазах я вижу, что он собирается разобраться со мной, и сомневаюсь, что у меня получится уцелеть после того, как он потребует ответа за все мои проделки.

Гаспар отводит от меня взгляд и неодобрительно качает головой, глядя на то, как испуганно ворочает глазами Анна. Казалось, что она боится его слов больше, чем его самого.

– Приятно иметь власть над жизнями, имея к тому же силу и полномочия. Талантливый агент, любящий убивать. Когда всё вышло из под контроля, вы решили выдвинуть на сцену воображаемого убийцу, на которого и свалили свои трупы. Надо сказать, что Вы были крайне неосторожны, когда создали целую композицию из женщины и сердца, а затем прикончили тех троих бродяг. Очень грязно и очень халатно. Потрошить людей как скот – это слишком отвратительно. К тому же это не сработало – ведь Вы надеялись, что всё это останется в виде нераскрытого дела, а вместо этого оставили там свои следы. Ничего не вышло, остановить желание убивать не удавалось, а в спину Вам уже дышала полиция.

Несмотря на то, что меня сложно было уже чем-то удивить, тут я удивилась. Уставилась на Тагамуто. Затем на Гаспара. Он кивнул, глядя на Анну, словно подтверждал мой немой вопрос:

– Агенту Тагамуто очень хотелось закончить с твоими подозрениями. Кроме того, ей нравилось убивать, хотя она и будет отрицать этот факт. Не правда ли, Анна, это очень многогранное ощущение? Сколько раз Вы уже убивали, чтобы снова и снова почувствовать эту власть над человеческой жизнью? Десять? Двадцать раз? Можете быть спокойны, Вас уже никто не осудит. Насладитесь этой мыслью, пока будете умирать.

От лица Тагамуто медленно отливала краска. Скорее всего, это было вызвано кровопотерей – лужа крови становилась всё больше, но мне думалось, что Анна действительно испытывает ужас. Ужас от того, что кто-то забрался ей в череп, увидел тщательно охраняемые секреты и теперь преспокойно вытаскивает их наружу, позволяя им демонстрировать всё свое уродство.

Если я выживу, если мне удастся выбраться из этого дерьма, я приду в первую же психушку и попрошу, чтобы меня заперли там. Мой рассудок явно должен испытать какую-то относительную тишину и изоляцию, чтобы остаться цельным. Или же может я и не была здорова с самого начала, как и все, кто находится сейчас в этой комнате? Я молча смотрела на всё происходящее, и в голове было на удивленнее пусто и спокойно.

Гаспар помолчал некоторое время, разглядывая Тагамуто. Тело её становилось всё более бледным, с каким-то мраморным оттенком. Глаза Анны ещё не потухли, но их блеск уже начал медленно угасать. Ей оставалось жить меньше получаса.

Оценив её состояние, Гаспар поднялся. Взял со стола бумагу, которая имела такое значение для Тагамуто, и внимательно пробежал глазами текст. Затем вынул из кармана маленькую, изящную зажигалку, щелкнул колесиком, выбивая пламя. Оно охватило бумагу, жадно облизывая и скручивая её в завитки. Гаспар подождал, пока половина бумаги не превратилась в трепещущий пепел, затем подошел к раковине, включил воду и смыл остатки с ещё живым огнем.

Когда он обернулся ко мне, я поняла, что надо действовать. Надо убираться отсюда, не пытаясь больше выяснять – что за дерьмо творится вообще вокруг. Бежать, спасать свою шкуру и только потом, в самой глубокой норе обдумать происшедшее и попробовать понять – а что на самом деле происходило всё это время.

– Ты непредсказуема, Ван, – заговорил Гаспар, – хотя могла просто довериться мне, и всё было бы иначе. Кроме того, ты постоянно обманывала меня, при всём том, что я на самом деле был искренен.

Его лицо выражало борьбу противоречивых эмоций. Думаю, с одной стороны ему хотелось убить меня, а с другой, он был невероятно доволен тем, что я всё ещё жива.

Я незаметно перенесла вес тела на здоровую ногу. Гаспар провел рукой по волосам, качая головой и всем видом демонстрируя полное смятение. Кажется, теперь, когда Тагамуто больше не участвовала в этой сцене, он внезапно поддался эмоциям и явно не мог в них разобраться. Серого и зеленого в его глазах практически не осталось, радужка глаз потемнела, как грозовая туча.

– Ты обманывала меня и предала. Сознательно делала мне больно.

– В жизни всё не сахар, знаешь ли, – сипло отозвалась я, прикидывая – смогу ли преодолеть расстояние до двери.

Гаспар криво усмехнулся, отчего его лицо ещё больше исказилось. Выражение спокойствия и взгляда на всё сверху вниз исчезло. И я поняла, что ему действительно причиняет боль факт того, что его использовали и обманывали.

– Почему ты такая лживая, Ван? – Он спрашивал меня так, словно мой ответ внесет какую-то ясность. Я пожала плечами. Сложно объяснить – зачем лжешь, когда от этого зависит твоя жизнь.

– Ты играешь в свою игру, идешь к своим целям, добиваешься их, во что бы то ни стало. Тебе без разницы – чем придется пожертвовать, и остановить тебя невозможно. Всё, что тебе было нужно – так это узнать, кто убивал, кто во всём этом замешан. Ах, а на то, что ты прошлась по мне, тебе плевать!

– Это не так, – слабо возразила я, ощущая укол вины. В словах Гаспара была правда, и бессмысленно её отрицать. В то же время он был неправ. Я не могла перешагнуть через всё то, что завертелось с момента нашего знакомства. Ненормальность происходящего, его поведение, все странные вещи, которые только усугубились за последнее время, всё это не способствовало тому, чтобы я перестала бояться и подозревать.

Весь ужас ситуации заключался в том, что с одной стороны он по-прежнему оставался тем самым Гаспаром, который был для меня самым близким человеком всё это время. А с другой стороны, я уже не знала – кто он такой. И его слова про то, что неизвестным убийцей была Анна Тагамуто, не укладывались в моей голове. Я знала, что не она одна устраивала все это. Не Анна убивала тогда в сарае, не она сожгла Габриила, всё это делал Гаспар. Два зверя в одном городе.

Гаспар нервно сжал кулаки, затем опомнился и постарался более стать более спокойным. Это ему удавалось, но сквозь маску сдержанности было видно, что внутри него бушует гигантский пожар. Одно неверное движение, и мы пропали.

Он провел рукой по лицу, пытаясь взять себя в руки.

В этот момент я подскочила, пытаясь не обращать внимания на сводящую мышцы боль в ноге, и бросилась к двери. Я не смогу уйти далеко, но хотя бы немного пройти у меня получится при условии, что Гаспар не догонит меня раньше, обогнув стол и перебравшись через тело Анны.

Приволакивая пострадавшую ногу, я выбежала из дома. Чернела улица, и тусклый свет фонарей растворялся в вязкой ночи, отчего всё казалось гораздо больше и бесформенней. Прямо перед домом лежала черная фигура, и снег вокруг неё темнел разводами. Агент Бьёрн не двигался, и я поняла, что он, скорее всего, уже мертв.

Если я хотела выжить, я должна была двигаться. Потом, если я спасусь, то подумаю о Бьёрне. Жестоко и цинично, но это была уже не игра.

Я слышала шаги Гаспара. Он вышел из дома, явно удивленный тем, что я смогла бежать. Сейчас он даст мне небольшую фору, а потом спокойно и неспешно направится за мной, как хищник на охоте.

Хотя, возможно, что я ошибалась.

– Ивана! – Крикнул Гаспар. Отзвуки стояли в ушах и разъедали всё внутри горечью, которой было наполнено моё имя, когда он его произносил.

Краем глаза я заметила, что Бьёрн внезапно шевельнулся, когда я проковыляла мимо него. Вяло и медленно подтащил руку по черному от крови снегу и выстрелил.

Я не видела, как Гаспар оседает на ступенях крыльца. Я не видела, как Бьёрн снова лежит бесформенной грудой, и жизнь медленно отлетает от него. Я не хотела думать о том, что Гаспар смотрит мне в след. Я продолжала бежать, хромать, шагать прочь. Прочь отсюда, пока ещё есть возможность – вот единственная мысль, которая оставалась в голове.

Когда я выбралась на проезжую часть, последнее, что я увидела, это бросающиеся на меня из-за поворота улицы огни машины. Удара от столкновения и хруста своих костей я даже не успела почувствовать.

* * *

Из полицейского рапорта:

«Тело женщины в доме. Огнестрельное ранение. Мужчина с колотым ранением грудной клетки. Доставлен в ближайший госпиталь.»

Из карты наблюдения:

«Пострадавшая находится в тяжелом состоянии. Сознание отсутствует. Оскольчатые переломы костей ног. Перелом ребер в боковом отделе. Повреждение селезенки. Закрытый пневмоторакс. Подключена к системе жизнеобеспечения и искусственной вентиляции легких. Готовится к экстренной операции.»