Текст книги "Обыкновенный принц (СИ)"

Автор книги: Юлия Эфф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 34 страниц)

Глава 25. Мнение Создателя (окончание)

Сначала Мэйли вспоминала все прочитанные ею сказки, в которых присутствовали магические существа – пока драконы троицу спускали вниз, в долину.

– Пф! А могли бы и канатную дорогу построить! – увидев настоящую цивилизацию внизу, фырнул Вилмер.

С ним нельзя было не согласиться, но, очевидно, на то, чтобы не строить механический подъёмник на горный гребень, у алатусов были свои причины.

На предгорной станции, неподалёку от которой находился совершенно новый городок из (почему-то) шатров, лёгких каркасных домиков, гостей посадили на менее страшный, чем шипастые спины драконов, транспорт – те самые хасаны, о которых уже упоминали алтеррцы. Хасаны представляли собой небольшие полустеклянные кабинки-вагончики, в случае поломки легко передвигающиеся по подобию железной дороги и собираемые в лего-поезд для перевозки большего количества пассажиров.

Алатеррцы не стали разбивать компанию: с иномирянами поехал только один – представитель Палаты Общественности Куарт-эве, остальные уселись в соседние хасаны. Несколько минут перестройки – и пустые кабинки, кроме одной, отсоединили от “гусеницы” для экономии энергии и увеличения скорости. Куарт-эве старался медленно всё объяснять, а Максимиллиан переводил друзьям. Примерно треть слов Мэйли улавливала, но не показывала этого, помня о первом уроке Тео: молчание в новом мире приравнивалось к золоту.

Наивные картинки из старых сказок ушли на второй план. Словно поменяли книгу с соседней полки, теперь Мэйли с Вилмером вспоминали «Звёздные войны», ожидая встретить разумных дроидов по прибытии в белоснежный современный город, в котором смешались, однако не противореча друг другу, архитектурные стили сурового Будапешта, загадочной Праги, гордого Нью-Йорка и нежного задумчивого Марокко – что-то в разных районах Алатерры всё же было общим.

Поначалу хасаны проносились мимо отнюдь не бедных деревенек. Нарядные расписные двухэтажные дома в них степенно стояли в окружении полей с пасущимся скотом, на других полях сновала техника, то ли пропалывая, то ли сажая что-то. В самое большое, трёхэтажное и похожее по форме на звезду, Вилмер нетерпеливо ткнул пальцем, спрашивая, что это – местная ратуша или что-то другое? Куарт-эве объяснил: это заводы. Здесь обрабатывалась местная продукция и заодно сжигался, перерабатывался мусор.

– Ничего себе, а где дым? – Вилмер чуть шею себе не свернул. И правда, из труб в небо выходили небольшие облачка пара, а на их вершинах играла радуга, доказывая чистоту состава.

– Фильтры, – перевёл Макс ответ представителя.

За первой деревенькой мельнула вторая, третья, пятнадцатая… И в каждой царил порядок, имелось перерабатывающее здание, а по дорогам ездили одиночные хасаны.

– Интересно, какая скорость у этой штуки? – налюбовавшись пейзажем, Вилмер переключился на ощущения. Лёгкая вирбрация и жужжание да сменяющиеся картинки за окном свидетельствовали о быстром движении, тогда как внутри можно было спокойно пить чай, не боясь его разлить.

– Примерно пол сотни лье… двести километры , – Макс зевнул, его жужжание укачивало. – Сэр говорит, он жалеть, что не взять с собой переводчик, но в столице обязательно мы все его получить. А завтра у нас быть личный фасилитатор, я так понимать, что это гид, он нам всё показать и объяснить.

Намёк на слишком назойливое любопытство Вилмер понял и перестал задавать вопросы мужчине, а затеял игру в сравнения с Мэйли, которая тоже боролась с укачиванием, но из гордости продолжала держать марку. Представитель общественности улыбался, наблюдая за гостями и не понимая их языка. И вдруг не выдержал, сказал, удивляя Макса:

– Мэйли-эве очень похожа на правящую династию. Она должна чувствовать себя в Алатэрре комфортно. Она точно не алатус?

– Там, откуда она, все считать себя потомки алатусы, – ухмыльнулся Макс и перевёл друзьям.

– Ты ему скажи, что Те… Арженти научился драться благодаря Мэй, – подмигнул девушке рыжий Вилмер.

– Не надо! – поморщилась Мэйли.

– Надо, надо!

Макс перевёл, и алатеррский спутник вытаращил глаза, а затем приложил руку к сердцу и поклонился, не вставая. Вопросов у него прибавилось, но всё тот же неугомонный Вилмер не дал развить тему, воскликнул, показывая на приближающуюся громаду небоскрёбов.

– Алатерра! – подтвердил Куарт-эве и снова натянул дежурную улыбку.

Путешествие через север таинственной страны летающих людей подходило к концу. На станции их встретила целая делегация. Поначалу к Максу обратились, как к главному, но после того, как Куарт-эве представил всю троицу коллегам, с подробностями, на Мэйли и Вилмера уставились, словно на необыкновенных личностей.

– Я ему сказать, что ты правый рука Арженти, – без улыбки, в своейственной своей манере шутить, негромко объяснил Максимиллиан, и рыжий Вил удовлетворённо прошипел: «Йес-с-с!»

Пересели на многоместные хасаны, и снова гостям предложили лёгкие закуски и питьё. Макс работал синхронным переводчиком:

– Нас сначала отвезти в реабилитасьон центр…. Не знаю, как это перевести. Там нас осмотреть на вирус, обработать раны Мэй и дать новая одежда. Потом мы ехать в их парламент, там говорить с людьми и их король… Нас поселить во дворце, и мы быть приняты в новая жизнь… Арженти? Они говорить, что не видеть Арженти здесь, только много слышать и надеяться, что мы им рассказать много. О наш мир тоже, разумеется.

Мэйли и Вилмер переглянулись.

– Чуваки, пока они нас не понимают, давайте договоримся, что рассказывать? Тео просил не болтать лишнего, вы не забыли? – напомнил Вилмер, и Мэйли ему благодарно улыбнулась.

Правду сказать, она не очень хорошо себя чувствовала, оттого больше молчала и надеялась на то, что ей дадут отдохнуть. Спина горела от ударов, полученных во время драки с местными военными, и кое-где ткань прилипла к коже, что намекало на кровоподтёки. Но пожаловаться Тео не позволила гордость, как и местным, впрочем.

До медицинского центра добрались за минут десять. Там сразу разделили – Мэйли с собой увели девушки в белых комбинезонах, парни ушли в другую дверь с местными врачами мужского пола. Перед уходом Макс предупредил Мэй, чтобы она не растерялась: ей принесут какой-то аппарат, в который она должна будет говорить – описывать то, что будет показываться на картинках. Затем этот аппарат обработает её речь и составит словарь. Таким образом, у неё появится её личный автоматизированный переводчик.

Мэй помогли снять верхнюю одежду, увидели присохшую ткань, затем погрузили в тёплую ванну с добавлением лекарств, что помогло безболезненно раздеться полностью и открыть покрытое гематомами тело. Там же ей помыли, обработали волосы, пока она нежилась в воде, уговаривая себя не заснуть, сделали маску на лице, напоили неизвестным соком (хотя, вполне возможно, это было лекарство), и, когда во всём теле разлилась лёгкость, тошнота ушла, её положили на трансформирующую кушетку лицом вниз и стали обрабатывать раны на спине, где их было больше, чем спереди.

Кто-то прижигал раны, чьи-то пальцы осторожно обрабатывали её порезы и синяки на руках, третьи подсушивали волосы… В общем, Мэй не удержалась и уснула во воемя описания двухсотой или трёхсотой картинки, которую показывал небольшой экран. Её не разбудили и в целом не беспокоили, сон оказался лёгким до последней минуты.

Сердце во сне вдруг тяжело ухнуло, и цепь мурашек липко покатилась от макушки до кончиков пальцев на ногах, покалывая, но не добавляя последствий. Как только от пощипывания вздрогнули пальцы, странное неприятное ощущение ушло. И вместе с ним в голове разлилась ясность и… тоска. Мэй почему-то вспомнила Тео.

В эту минуту пропало ощущение связи с ним, по-другому Мэй бы не смогла объяснить состояние. Она открыла глаза и обнаружила себя в просторной палате с панорамными окнами, за которыми явно была ночь.

Решила подняться – и на её движение отреагировал лёгкий электронный писк. В палату почти сразу вошла улыбчивая девушка лет тридцаи. Она положила на столик перед Мэй предмет, похожий на аудиоплеер, нажала на кнопку.

– Мы рады, что вы пришли в себя. Как вы себя чувствуете? – перевёл речь девушки «аудиоплеер» мужским голосом.

– Спасибо, хорошо, – Мэй приняла вертикальное положение не без помощи медсестры, а переводчик буркнул два слова на, без сомнения, алатусском.

Незнакомка представилась Петронией и личной помощницей на время нахождения Мэйли-эве в центре. Обследование показало серьёзные повреждения, в том числе внутренних органов, поэтому решено было дать снотворное и спазмолитическое. Пока Мэй спала, её организм приходил в норму.

– Поскольку вы уснули во время составления словаря, ваши друзья позаботились о том, чтобы вы не испытывали стресса от общения. Вилмер-эве вам передал свой переводчик. Также, если хотите, вы можете связаться с друзьями. Или желаете поужинать?

– А который час? – Мэйли с помощью Петронии надела халат, напоминающий кимоно.

– Два часа до рассвета… Выпейте пока это, – медсестра подкатила уставленный лёгкой едой и бутылочками столик к кровати Мэйли. – На рассвете будет всеобщая большая молитва в честь освобождения Алатерры от захватчиков. Если вы пожелаете, можете присоединиться. На молитву пойдут все пациенты, которые могут передвигаться.

Мэйли закатала рукав и осмотрела кожу, на которой ещё вчера выступали фиолетовые кровоподтёки. Ныне вместо них розовели пятна, и боли при нажатии не было вовсе.

– Сколько ещё я здесь буду? – просила она, обнаруживая, что и на спине не саднит.

– Как только пройдёте контрольный осмотр. Это можно устроить сразу после обеда. Минуточку, я разогрею вам бульон.

Медсестра подошла к стеллажу, открыла дверцу, сунула туда контейнер и нажала на кнопку:

– Если вы себя хорошо чувствуете, я принесу вам каталог, вы выберете себе одежду, обувь и остальное. В нашем центре все услуги оказываются круглосуточно, включая косметологию и парикмахера, только это проходит в выпускающем крыле.

– Отлично, – Мэйли принялась за еду, не жирную, не по-китайски привычно острую, немного постную, но всё же вкусную.

Чтобы пациентка не заскучала, Петрония включила огромный экран, являющийся телевизором и приспособлением для видеосвязи с родственниками, а сама удалилась, предупредив о кнопке вызова. Переводчик с новостной лентой справлялся хуже, чем с диалогом медсестры, и Мэйли уже хотела выключить телевизор, взяла в руки пульт, но картинка на экране возникла слишком знакомая.

Съёмка велась, судя по зеленоватым расплывчатым фигурам, ночью через какие-нибудь тепловизоры. Масса людей перемещалась, обходя огромное поле или холмы. Кое-где на земле лежали бледно-зелёные очертания, движущиеся склонялись над ними, перетаскивали с места на место, как будто пытались помочь.

– Это что, где? – Мэйли спросила у Петронии, молниеносно явившейся на вызов.

– Это на нашей границе с землями Либериса. Вчера наши защитники отбили наступление. Теперь у них не скоро появится желание нападать на нас, – помощница не скрывала радости.

– Много погибло? – Мэйли расхотелось доедать фруктовый мусс.

Образ Тео, нахмуренный, тревожный, возник перед мысленным взором. Как он ругал за то, что Макс построил портал, не предупредив и тем самым подвергнув опасности друзей! А тех жутких воинов Мэйли видела собственными глазами. Вправду, Средневековые рыцари, грубые и грязные, бр-р-р.

– Говорят, что часть нападавшего отряда отступила и бежала. Сколько было убито, мы пока не знаем, скоро скажут. А среди наших потерь тоже немало. Потому молитва будет всеобщей, как год назад, когда на нас напали.

– Я готова к осмотру, хочу быстрее присоединиться к друзьям, – Мэй встала, отодвигая столик. Как-то неуютно стало от всех этих новостей. Макс и Вилмер наверняка спали в это время, но к рассвету их тоже разбудят. Мэй надеялась, что успеет к ним присоединиться, тем более что Петрония обещала посодействовать выписке.

*****

Медицина в Алатерре без сомнений превосходила земную. За каких-то двадцать минут барокамера, куда поместили Мэйли, выдала заключение: пациент стабилен.

– Желаете принять душ? – Петрония выжидательно уставилась на Мэйли. Именно уставилась, преданно и без тени скуки или досады на бессонную ночь.

– А я успею?

– Вполне. Затем вы получите свой информер. Сами понимаете, электроника не любит воды. Я научу вас, как им пользоватья, – Петрония забрала со стола лежащий перед собой браслет, впрочем, не кажущийся опасным и, сделав приглашающий жест, сама пошла вперёд, указывая дорогу.

В палату больше не вернулись, а с помощью лифта, перемещающегося не только вертикально, но и горизонтально, отправились в корпус, где пациенты покидали клинику. Глазея по сторонам и удивляясь сервису, Мэйли на какое-то время забыла о Тео, крепко сидящем в голове со дня его исчезновения.

В новом уютном кабинете к Мэйли и Петронии присоединились девушка и парень с набором парикмахерских инструментов, уточнили, для какого случая требуется элегантная причёска, и немедля приступили к делу.

Тем временем Петрония пододвинули к Мэйли экран – совсем плоский телевизор, сделала несколько лёгких касаний, пробормотала: «Так, код ноль-ноль-один», – и на экране высветились прямоугольники с рисунками одежды. Петрония ткнула сначала в первую, на которой изображалось императорское платье эпохи Цинь:

– Вам требуется одежда для церемонии. А бытовую доставят в ваш номер.

Мэйли ещё по приезду заметила, что одевались здесь, в общем, похоже, как на Земле – кто во что горазд, таким образом выделяя свою индивидуальность. От коротких шортиков с топом до помятых балахонов. И только чиновники носили платья, чей стиль просто нёс китайский дух старых традиций.

Она выбрала любимый красный цвет, на всякий случай спросив, уместен ли он. Петрония широко улыбнулась:

– У вас хороший вкус, эве.

И пояснила – ярко-красную одежду носят уверенные в себе алатусы, в их числе девушки из знатных родов, чтобы подчеркнуть свой статус.

– Эм, тогда мне лучше вот это, голубое, – смутилась Мэйли. Быть в центре подобострастного внимания она хотела меньше всего.

Петрония помогла правильно указать размер платья, подобрать обувь, для чего надела специальную туфельку без каблука, которая изменила форму и показала цифры на наклейке сверху. Девукшка уточнила: после первого заказа система запоминает стабильные параметры заказчика.

Перелистывая фотографии, Мэйли обратила внимания на разные цифры в квадратиках рядом с моделями, догадалась верно: это была цена. Но Петрония успокоила, сказав, что по коду «Ноль-ноль-один» пациенты не платят, сумма автоматически перечисляется из государственной казны. В последний месяц к новым лицам в Алатерре все привыкли, и в клинике насмотрелись всякого, ибо из либертанских земель привозили от полностью неадекватных алатусов, до отчасти безумных. Ментально здоровые прибывали реже, поэтому персонал к ним был особенно радушно настроен.

В общем, Мэйли удивляло отношение людей, порхающих вокруг неё, – ни одного лишнего вопроса, зато если она спрашивала о чём-либо, то отвечали, не упуская деталей, в то время как, по словам мистера Куарта, Арженти стал причиной немаленького шума, а значит, всё связанное с ним вызывало интерес.

Вскоре Мэйли невольно отметила, что и мастера, и Петрония чаще посматривают на часы. Их действия заметно ускорились. Медсестра ненадолго оставила подопечную, пообещав вернуться с персональным фасилитатором, вернулась со стройной смуглой девушкой и в парадном платье, которое выглядело проще, чем выбранное для Мэйли. Смуглая девушка катила подобие вешалки на колёсиках, на котором аккуратно висели детали сложного бело-голубого одеяния. Петрония представила новое лицо:

– Мэйли-эве, это ваша персональная помощница-фасилитатор Вэлери ан-Лорин. Испытательный срок – неделя. После чего вы можете выбрать другого фасилитатора из открытой базы данных, Вэлери вам покажет, как зайти в базу данных и изучить характеристики. Или оставить Вэлери.

Парикмахеры сдунули невидимые пылинки с головы Мэйли и откланялись, сославшись на то, что им тоже нужно переодеться. За ними удалилась Петрония, пообещав присоединиться на площади. Новая собеседница сразу спросила, довольна ли Мэйли качеством электронного переводчика, каких тем не стоит касаться в разговоре и есть ли что-то, что, наоборот, интересует Мэйли. Та сначала пожала плечами, а потом сама поинтересовалась, насколько хорошо встретили Максимиллиана и Вилмера.

– Вы, наверное, имеете в виду Микаэля-эве? – Вэлери расправила складки на одежде своей сэнсы (это слово переводчик оставил без замены, видимо, оно означало «шеф» или «хозяйка»). – Их хорошо встретили. Говорят, на Совете с большим интересом отнеслись к появлению потомка иль-Хасан. А второй ваш друг тоже показал себя. Он не алатус, но его работоспособность, как видите, поразительная: всего за час он прошёл максимальное количество ступеней в нашей переводческой программе «Искусственного интеллекта». База данных вашего языка была построена с точностью на каждом уровне, а словарный запас составил около двадцати тысяч слов в первой версии, и позже добавили ещё больше сорока.

– Вил это может, – кивнула Мэйли и взглянула на массивный, но лёгкий и в полсантиметра толщиной браслет, обнимающий левое запястье. С его помощью можно было, в числе прочих функций, связаться с кем угодно в Алатерре, если знать номер. И номера Макса и Вилмера уже были туда вписаны Петронией, но до сих пор не выпало возможности поговорить с друзьями, а сделать это Мэйли хотела без свидетелей.

Странновато она себя чувствовала, проснувшись в палате. Может, это было действие лекарств? В душе плясал хаос, а под ложечкой сосало от страха. Господи, как она решилась на это «путешествие»?

– Вэлери, у вас хорошее медицинское обслуживание. Я думала, синяки будут месяц сходить.

Девушка улыбнулась с гордостью:

– Рада это слышать. Когда у вас будет время, пожалуйста, оставьте отзыв для контакта Петронии, она записана у вас в информере… Но, если говорить откровенно, я бы удивилась, если бы вас оставили в клинике. Для вас сдала кровь Её высочество Альгарита-эве по запросу клиники: у вас похожие группы.

– Зачем? У меня была большая кровопотеря? – рассеянно спросила Мэйли. Они выходили из лифта, и впереди, через стёкла большого фойе виднелся ковёр из миллиона мерцающих огоньков где-то вдали и вверху. Может, это была какая-то витрина или рекламная афиша, но это мерцающее полотно завораживало. – Что это там?

– Ответ на первый вопрос, – как робот, отозвалась Вэлери: – Кровопотери не было, я изучала ваши материалы. Но практика последних событий показала, что быстрее всего восстанавливаться с помощью крови алатусов. Сами понимаете, часто делать забор крови нельзя, а ваш случай был исключительным. Ответ на второй вопрос: вы скоро увидите, это наша верхняя площадь для молитв. Она находится на Преклонной Горе, пять минут полёта на хеликсе…

– Это что такое?

– Хасан с опцией полёта.

Усевшись в знакомую конструкцию, только с лопастями, как у вертолёта, Мэйли не выдержала:

– Если у вас есть такие автомобили, почему за нами послали драконов?

– Вам было страшно лететь? – улыбнулась девушка, не обидевшись на подозрение в пренебрежении. Видимо, в этом была заслуга электронного переводчика.

– Она скользкая немного, кожа дракона. Ещё трясёт, и запах своеобразный… Да, было страшно.

Вэлери приложила руку к сердцу:

– От лица Совета приношу вам свои извинения за неудобства, сэнса. Я отправлю ваш отзыв в министерство связи. Но вы первая, кто сказал об этом. К сожалению, мы не можем использовать в горах хеликсы, поскольку там уровень магии из-за купола слишком высокий – электроника выходит из строя.

– Понятно, – коротко сказала Мэйли и вздохнула: о чём ни спроси – всё ведёт к отзыву. Того и гляди, её посчитают одной из тех потребительниц, которые любят жаловаться.

У подножия горы каким-то чудом нашлось свободное место – площадка была заставлена хасанами всех видов. Но помощница не разделила удивление: место было забронировано, поэтому туда не сел бы никто, даже при желании.

Девушки вышли на свежий ночной воздух. По обеим сторонам аллеи горели фонари, указывая путь наверх, к пульсирующему облаку света. И по этой аллее двигалось множество людей с зажжёнными светильниками.

– По древней традиции, подниматься наверх нужно пешком, – объясняла Вэлери. Она зажгла два светильника – для себя и Мэйли, вручила гостье один.

Крутой подъём оказался непростым, но на это, очевидно, и было рассчитано. Вэлери была счастлива, испытывая усталость и задыхаясь от нагрузки. Как будто для подобных мазохистов, дорога на верхнюю площадку шла не напрямую, а петляла, и на поворотах многие останавливались, чтобы набраться сил.

– Его величество уже там с Советниками. Он обычно поднимается первый… – хрипела Вэлери.

– Значит, Макс… То есть Микаэль-эве и Вилмер тоже там?

– О, вы можете связаться с ними! Давайте, ещё раз покажу, как…

Мэйли набрала первым Вилмера, посчитав, что Его высочество Микаэль, чёрт бы его побрал, теперь птица слишком высокого полёта, чтобы отвечать на звонки в такое время. И не ошиблась, отчасти. Вилмер радостно откликнулся:

– О, Мэй! Как я рад!.. Мэй поднимается, – сказал кому-то в сторону. – Как ты себя чувствуешь?

– Как будто из меня вытаскивают душу, – проворчала Мэйли.

– Ах-ха-ха! – залился смехом Вилмер. – Понимаю. Но это того стоит. Мы тут словно на Пасхальной службе в Иерусалиме. Очень красиво и свежо, я просто в восторге. Погоди, я пойду к тебе навстречу!

Не прошло и минуты, как Вилмер был рядом. Ухватил Мэй под руку и бодро потащил за собой.

– У тебя в роду альпинистов не было? – изумляясь выносливости жизнерадостного ботаника, Мэйли дала себя фактически тащить, а Вэлери отстала, ведь у неё не было удобного спутника. И стоило Мэйли сделать последние шаги по наклонной поверхности и ступить на ровную, она невольно ахнула.

Огромное пространство было залито огнём. Фонарей здесь не было, да они и не требовались: у каждого человека в руках жил свой язычок пламени, своя молитвенная свеча. А внизу раскинулась Алатерра, и по её светящимся веснушкам можно было определить города и сёла, тесно прижавшиеся друг к другу.

– Как красиво! – призналась она. – И сколько здесь народа – кошмар!

Прохладный ветер добавлял нежности происходящему и заставлял огоньки пританцовывать, будто бы напоминая об их уязвимости. Люди закрывали свои свечи ладонями и тихо переговаривались. Никто не смеялся, все настраивались на торжественное.

Вилмер, который тащил Мэйли за руку через неохотно раздвигающуюся толпу, объяснил, что здесь только столичный люд, в основном, знать, алатусы. А вчера вечером по всей Алатерре была объявлена просьба Его величества ко всем жителям – присоединиться к общей молитве рядом со своим жильём или на местных площадках.

Кое-как они добрались до одного из краёв этой большой тарелки. Здесь было намного просторнее, Вилмера пропустили, узнав его. Чуть дальше стоял король и три десятка самых близких и влиятельных алатуса.

– Макс, мы тут. Ты… – вопрос Вилмера оборвался: Максимиллиан шикнул на друга:

– Тихо! От наш Тео снова вести, я слушать!

– Арженти, – поправила Мэйли, но и от неё важный карлик отмахнулся.

Вдруг несколько огней погасло – с вершины горы, превращая нежные струи воздуха в ураган, взметнулся десяток драконов. В нескольких метрах вспыхнуло зарево, принимая в своё чрево крылатых существ, и сразу погасло, снова открывая зрителям безмятежный вид на гозонт с розовой кромкой.

– Только что сообщить, что наш Те… Арженти (чтоб его тайны!), кажется, совершить ограбление века, – Макс нетерпеливо топтался. Если бы его спросили или хотя бы подождали, он бы тоже улетел. – Я понять, что в этот раз много яиц, то есть колыбели, три маленьких алатусы, королева с любовник и дочь и несколько драконы. Я так думать, после это ограбление надо отдыхать много. Надеюсь, мы увидим наш друг очень скоро.

Сердце Мэйли забилось. Если бы можно было выторговать себе крылатую суть, она бы не стала спрашивать разрешения, а тоже полетела бы навстречу.

– Это точно? – спросил Вилмер. – Новости кажутся слишком невероятными. Ты это через моего переводчика услышал или опять им не пользуешься?

– Я учить алатусский, а не твой перевод, умник, – отпарировал Макс и замолчал, ибо запел первый жрец.

Одинокий голос подхватил второй, третий… И за спиной загудел тысячеголосый хор, вторя молитве. Мэйли чувствовала мурашки, торжественный озноб волнами накатывал, вроде отпускало, но вслед за новой молитвенной руладой снова возникала новая волна, так что хотелось почесаться или поёжиться. Это длилось четверть часа или чуть больше, потом Мэйли привыкла. Вспомнились католические мессы, на которых приходилось бывать за компанию с Делфиной, горячо молящейся о пропавшем Тео.

Подумалось, что если материнская молитва имеет хоть какое-то значение, то Тео просто обязана была преследовать удача. Бедная Делфина!

«Я не алатус, мне можно», – поймав себя на том, что мысли уносятся далеко от насущной темы, она с облегчением стала думать о разном. Светило поднималось медленно, и молитва не останавливалась. Мэйли мысленно обращалась к Тео, как это привыкла делать в последние полгода, уговаривая его закончить свои подвиги и прилететь сюда, в Алатерру, к Мэйли. Почувствует ли он? Кто-то сказал, что купол мешает ментальному общению, перекрывает связь, поэтому алатусы в стране Либериса не имеют той поддержки, к которой привыкли здесь. У Макса, например, получилось связаться, но тогда они были по ту сторону...

А если за эти два месяца связь с Тео разорвалась? Просто исчезла. Так сказать, без тренировки силы угасают… Мэйли прерывисто вздохнула: не о том она сейчас думала. Рядом крутил головой Вилмер, разглядывая молящихся, Макс уставился на солнце, а она… Она думает о том, как бы обнять Тео. И не отпускать больше никуда. А ещё лучше – вернуться домой, в Сидней. Или Шаолинь, куда начали принимать девчонок…

– О! – дёрнулся рядом Вилмер и что-то сказал Мэйли, наклоняя голову, но она не услышала: хор стал громче, усерднее.

Показался первый луч. Яркое щупальце осторожно потрогало покрывало ночи, мигнуло, вызывая собратьев, и следом три луча воткнулись в небосвод. Солнце, он же Глаз Алатуса, показало оранжевый край. Молитва внезапно оборвалась. Стало так тихо, что был слышен свист ветра, облизывающего замершие фигуры.

И вдруг Мэйли ЭТО почувствовала. Невидимая волна, похожая на порыв ветра, ударила в лицо. За спиной раздались удовлетворительные вздохи, будто благословение Бога-Создателя коснулось их. Какой-то любопытный луч зашарил по Алатерре, нашёл этот холм. И ослепил Мэйли. Она зажмурилась, поднимая руку козырьком, чтобы наблюдать за происходящим.

Вилмер ахнул первым, на полсекунды раньше прочих. Луч охватил силуэты короля, его свиты. Белая аура сохранялась недолго – за спиной короля раскинулись огромные, чёрные крылья, от них повалил чёрный пар или чернильный туман… Аластеир Четырнадцатый застонал и упал на колено, склоняя покорно голову.

– Я не поняла, что происходит? Так и должно быть? – Мэйли спросила Вилмера на ухо.

– Кажется, нет, – Вилмер тоже был растерян.

А за спинами некоторых людей из свиты начали распускаться похожие чёрные цветы, формируясь в крылья. Толпа зароптала, по ней пошёл гул – дальше, к противоположному краю площади, где плохо было видно главное происходящее.

– О, нет! За что, Создатель?! – резко запричитал кто-то позади. Мэйли обернулась – и в толпе закрутилась чёрная позёмка. Касалась она не всех, избранных, но этого было достаточно, чтобы началась паника.

Народ забубнил, ринулся вниз, как если бы бежал от неизвестной заразы, распространявшейся среди молящихся. Те, кто выпускал крылья – среди них были в основном мужчины, но и с десяток женщин тоже Мэйли насчитала – все опускались на колени и взывали к милости сурового бога, в эти мгновения величаво поднимающегося над созданным им миром с точными законами существования.

Макс крутился, пытаясь заглянуть себе за спину.

– Нет у тебя чёрных крыльев, успокойся! – рявкнула Мэйли, озираясь, есть ли возможность сбежать отсюда без препятствий, похитить какой-нибуь хеликс и полететь к горам, чтобы убедиться, что с Тео всё в порядке. – Вил, мы можем отсюда смыться? Я беспокоюсь за… НЕГО.

Вид у Вилмера был до того ошаршенный и подозрительно весёлый одновременно, что Мэйли разозлилась, тронула Макса за плечо:

– Эй, а ты в состоянии думать или тоже под кайфом, как все здесь?

Максимиллиан не мог оторвать взгляда от чёрных фигур, скорбно застывших на краю молитвенной плошадки. Надежду внушали двое мужчин, седовласых, которые сохраняли свой прежний облик. Они стояли, вытянувшись и, возможно, ожидая наказания, которое медлило в их случае.

– Я очень хотеть знать, что случиться со мной. Если я тоже проклят – к чёрту этот мир! Появиться здесь, чтобы застать апокалипсис – Paspossible![1]

– Ну, так проверь, – Мэйли подтолкнула коротышку в спину, и сама отступила, освобождая место для обращения.

– А если я разбиться с гора? – обернулся Макс.

– Все, кто мог, уже помолился, давай, вперёд! Мы должны лететь к Те… Арженти!

Макс с возмущением упёрся руками в бока:

– Женщина! Правильно французы говорить – шерше ля фам! Вы постоянно уговаривать меня на необдуманные действия.

Вилмер прыснул, и его прорвало. Он давился смехом, не в силах совладать с неуместными чувствами. На него неодобрительно шикнули рядом стоящие взрослые, говоря, что в этот скорбный момент следует молиться, а не бесноваться.

– Пока тебя тоже не накрыло безумие, надо бежать отсюда! – Мэйли демонстрационно вытянула руку в сторону Вилмера. – Ты летишь или мы сами, на их вертолётах?

Макс закатил глаза, повернулся и начал оборачиваться в дракона, чем ещё больше добавил сумятицы и подчеркнул трагизм «ответа Создателя». Что конкретно случилось, ни Макс, ни Мэйли, ни Вилмер, не понимали, интуитивно чувствуя себя здесь лишними.

Девушка потянула хохочущего Вилмера за собой, они вскарабкались на шипастую золотистую спину, и переваливаясь на лапах, помогая себе крыльями, Макс дошёл до края горы, секунду решался – и наконец сорвался, полетел. Вскоре цветное портальное марево стёрло его и два силуэта на спине.

Вслед ему смотрели поднимающиеся с колен и складывающие крылья Тьмы Аластэир Четырнадцатый, ныне дизалатус, и его свита, проклятая Создателем.

[1] Paspossible! – Невозможно! (франц)