Текст книги "Обыкновенный принц (СИ)"
Автор книги: Юлия Эфф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 34 страниц)
Глава 12. Алисия
Чтобы легче было следить за девицами, камериры им выделили всего четыре комнаты, хоть и достаточные в размере для того чтобы безродные не чувствовали себя в тесноте. Неудобство представляло наличие единственной небольшой смежной туалетной комнаты, пользующейся спросом утром, после тренировок и перед сном. Но девицы, очевидно, приняв это как испытание, не жаловались и послушно принимали данность. Никто из двадцати трёх не передумал и не покинул дворец, что вызывало сожаление у королевских камериров, не одобрявших затею Её величества, правда, втихомолку, потому что вслух все показывали заинтресованность: что же из этого выйдет?
Сегодня, негромко переговариваясь и больше мечтая о благополучном будущем в его разных вариантах, будущие алазонки (старинное название дев-воительниц где-то разыскал сам главный мастер Рифелур-эве) были давно облачены в свежепошитые церемониальные костюмы и укладывали волосы, почти у всех слишком длинные для мужского боя. Вчера секретарь Его величества Ярвуд-эве с сарказмом заметил, что во время драки противники получат великолепную возможность намотать на руку косы и добить самоуверенных девиц. Присутствующая при этом и пока главная над девушками фрейлина Самар-эве мудро заметила:
– Пусть это решит первый бой.
Поэтому никаких кощунственных манипуляций над женской красотой не случилось.
Айя предложила девушкам несколько вариантов плетения волос, и нарочно был выбран только один вариант, чтобы показать строгость алазонок и решимость уделять больше времени своей покровительнице, а не собственным прихотям. Так, после облачения девушки дружно помогали друг другу заплетать “перевёрнутые” косы. Эта техника позволяла укоротить длину, а также за счёт высокого узла на макушке сделать визуально алазонок выше.
Украшений у безродных девиц было немного, и любезная Самар-эве разрешила их оставить, ведь большинству незатейливые безделушки напоминали о доме и матерях, передаривших дочерям семейное «наследство», которое некогда носили их прабабки.
Алисия самостоятельно уложила себе волосы и помогла двоим подругам как нельзя лучше, хотя с утра всё валилось из рук: утром обнаружилось, что артефакт, выглядевший дешёвым частым гребнем-заколкой, разрядился. То же самое случилось с подвеской, блокирующей всплески магической силы вовне – гораздо более нужный артефакт для алатуса, желающего выдать себя за местного простолюдина. То ли лавочник обманул, подсунув некачественный товар, то ли ночью что-то случилось во дворце – вытянуло магию отовсюду, откуда можно было.
Рассеянно стоя перед зеркалом и перезаплетая косу, Алисия лихорадочно думала: может, без артефакта, защищаего вторжение в мысли и читающего эмоции, сегодня обойдётся? Сколько можно испытывать их! С каждой из алазонок трижды поговорили важные камериры, вооружась своими артефактами. Ничего подозрительного не обнаружили, если не считать дерзости некоторых девиц.
И самое ужасное – поломку артефактов Алисия обнаружила много позже ментального разговора с братом. Ответит ли на зов сейчас? До аудиенции оставалось часа два, за это время можно было успеть доставить новые артефакты или зарядить эти. Энрике находися поблизости – одновременно с Алисией устроился на королевскую кухню, где можно было безбоязненно собирать все слухи, а также с поручениями перемещаться по рабочей части дворца; к сожалению, в ту часть, где обитал Либерис, никого малознакомого и не проверенного не допускали.
“Энрике, ответь, пожалуйста!” – в сотый раз повторяла она, машинально перебирая половину косы, то расплетая, то укладывая её снова.
– Айя! Всё отлично, зря ты переживаешь, волосы у тебя идеально послушные, – подошла к ней одна из пяти девушек, Нубия, которой недавно помогала Айя. Забрала у той гребень и аккуратно закрепила на макушке. – Вот так. Готово!
– Благодарю, – вздохнула Айя-Алисия. – Я просто не могу не думать о сегодняшнем дне, ведь мы встретимся с самой королевой!
Хватило этой фразы, и недавно прерванная тема возобновилась. Взяв пяльцы с вышивкой, предназначенной для будущего воротника на ночной рубашке, Алисия уселась у окна, предоставляя сотоваркам болтать о королеве, её фаворите, сплетни о котором узнать было несложно, о молодом мастере Тео... Сама же, делая вид, будто занята вышивкой, возобновила зов, надеясь, что Энрике почувствует, снимет артефакт и проверит вопящую интуицию.
Неожиданно через четверть часа в дверь постучали, и собственной персоной появилась Самар-эве с новостью:
– Благослови вас Алатус. Вы готовы? Прекрасно. Её величество через несколько минут спустится для приёма.
– Перенесли? – машинально спросил кто-то из девушек, озвучивая испуганную мысль Алисии.
– Её величеству не терпится увидеть свою гвардию, – улыбнулась фрейлина. – Если все готовы, следуйте за мной. Сбор в галерее. Ваш мастер уже там.
Чувствуя, как начинают трястись руки, Алисия поднялась и последовала за остальными, выходя последней, бросила прощальный взляд на комнату – суждено ли вернуться сюда снова?
– А Его величество будет присутствовать? – вопрошал кто-то идущую впереди женского отряда фрейлину.
– Увы, нет. У Его величества появились неотложные дела, но мы ожидали его, поэтому такие меры предосторожности.
– Какие? – спросил кто-то.
– Стандартные, – скупо “поделилась” Самара. Но кто-то опять сказал глупость, и ей пришлось пояснить: – Обычные артефакты на входе. Проверят чистоту помыслов и отсутствие следов магии... А вы что хотели? Чтобы вас проверяли артефактом чистоты?
Шутка фрейлины отозвалась короткими смешками и фырканьем среди алазонок, и только Алисия замедлила шаг.
“Сбежать, пока не поздно?” – лихорадочно думала она. Прошлый раз, ночью, ей удалось ускользнуть через кладовую за женской кухней, только там не было охранных артефактов, иначе такой сигнальный вой поднялся бы во дворце!
Она ни за что не пройдёт входные артефакты! Те сразу определят в ней “природу оборотня”. Только вчера кто-то из девушек рассказывал подслушанную историю про то, как сто лет назад сигнальные артефакты обнаружили во дворце оборотницу – вероятно, та собиралась убить Её величество. Но заточенные под чистую магию, охранные изобретения ликторов зазвенели, заверещали... И до сих пор, говорят, та оборотница из Алатерры томится в Мешке, королевской тюрьме для особо опасных преступников.
Да, периодически алатусы пытались исполнить задуманное, но возвращались лишь те невредимыми, кто был осторожен и ограничивался наблюдением. Стоило кому-нибудь сунуться в логово Либериса – и его свобода заканчивалась вместе с щелчком браслетов из ираниума. Сколько так сгинуло самоуверенных алатусов?
Спину защекотали колючие мурашки страха, и, решившись на побег (живой и свободной она принесёт больше пользы, чем находясь в Мешке), Алисия решила свернуть в ближайший боковой коридор. Отстав от своих на несколько шагов и, поравнявшись со спасительным поворотом, она повернулась было, но её остановил холодный голос:
– Ты, кажется, не торопишься? Проводить до ворот? – позади оказался сам ректор мужской Академии в сопровождении какого-то советника. Один из самых опасных камериров, по мнению Алисии. Он, как и секретарь Его величества, всегда рассматривал девиц цепким испытывающим взглядом, будто старался прочесть их мысли.
– Голова с утра кружится, – пробормотала Алисия. – Это от волнения, эве.
– Вот это воительница... – саркатично прокомментировал её ответ ректор, и его спутник кашлянул смешливо.
Сжав зубы, она догнала своих, продолжая лихорадочно думать, как уйти в безопасную часть. Энрике, определённо, её хватится только вечером...
– Благослови нас Алатус! – приветствовал подопечных молодой мастер, ожидавший их в галерее на нижнем этаже, откуда лестница вела в коридор на втором этаже, рядом с приёмным залом. – Построиться!
Не переглядываясь, девушки молча начали занимать свою позицию в парном строе, как были научены Вэйландом-эве.
– Ровно! Напра-во! Нале-во! Шагать вперёд! Оружие получите в зале, не заточенное! – командовал Тео-мастер. Слишком самоуверенно и громко. В другой раз Алисия бы фыркнула, заражая сотоварок, но сегодня было не до смеха. Паника росла, а возможностей сбежать было всё меньше.
Постепенно процессия, идущая в зал, пополнилась: к ректору присоединилось ещё человек восемь, и вера Алисии в благополучный исход падала всё ниже, тогда как камериры преодолевали лестничные пролёты наверх, ближе к приёмному залу Её величества. Принцесса невольно вспомнила дворец в Алатерре, где можно было насчитать до тридцати лифтов и подъемников. Никто и никогда не страдал от вынужденного перемещения по этажам, хотя по древней, от создания мира драконов, традиции аппартаменты королевской четы и всех крылатых находились на верхних этажах, где были площадки для смены человеческих личин на драконьи.
Очевидно, аналогичный обычай соблюдали и дизалатусы – проводить важные церемонии (и селиться тоже), как можно выше, но с другой целью. Это объяснила Самар-эве. Например, во время вооружённого захвата власти имеющие крылья могли бы упорхнуть от преследователей, которые, после преодоления нескольких лестничных пролётов вряд ли чувствовали бы себя столь же хорошо, как и на первых ступенях нижнего этажа. Алисия чуть было не спросила, почему Тень Её величества не видели над Ааламом, как и Либериса, но вовремя прикусила себе язык.
Наконец, процессия дошла до некоей предприёмной гостиной, где можно было отдышаться и привести себя в порядок. Алисия сразу отметила полуоткрытое окно и, когда мастер Тео дал команду “вольно”, сместилась ближе к спасительной стороне комнаты.
Здесь имелось много мест, где можно было присесть, а на столиках услужливо стояли хрустальные с позолотой кувшины и кубки – для утоления жажды запыхавшихся гостей; на этажных подставках сочными пятнами радовали глаз фрукты и крупные ягоды, вроде винной. И камериры привычно расползлись по Зале Отдохновения (так назвала гостиную Самар-эве, которая внешне не была похожа на человека, только что победившего сотню ступеней).
Прошло полчаса, и к этому времени пространство заполнилось новыми лицами – фрейлинами Её величества, в дорогих нарядах и блистающих яркими украшениями. Разглядывая их, алазонки перешёптывались, делая вид, что их точно так же не оценивают с неким недоумением и брезгливостью: на верхний этаж попали безродные да ещё в количестве двух десятков!
Кто-то из фрейлин намекнул громко, мол, свежего воздуха сегодня здесь мало – и стоявшяя неподалёку от окна Алисия распахнула окно шире. Ей улыбнулась пара мужчин, кто-то из дам сморщил нос, но никто не пожаловался на сквозняк. В комнате со столькими приглашёнными, и правда, становилось душно, поэтому свежие потоки от окна вызывали приятные мурашки по всему телу. “Или это мне кажется перед полётом?” – подумала Алисия, поймав себя на ложном приятном ощущении, будто вместе со сквозняком к ней стекаются магические потоки.
Тем для бесед у ожидающих официального приглашения, было немного. Алисия, осмелев, начала перемещаться по группам девушек, которые с разрешения Самар-эве взяли по кубку и наслаждались изысканной жидкостью. Фрейлины говорили про начавшуюся весну, ознаменовавшуюся слишком частыми дождями над столицей, про ураган, внезапно родившийся минувшей ночью на окраине Аалама, пронёсшийся над домами и сгинувший где-то у Северного Озера.
Мужчины озвучивали надежды на скорейший уход четвёртого сая и вместе с ним – преступников, наводнивших столицу. Предвкушали очередной турнир имени Арженти (второй раз запланированный не под именем Либериса и, кажется, устанавливающий новую традицию).
Фрейлины оживлённо вспоминали прошлогодний бал цветения, который так же намечался вскоре, и, стараясь не раскрывать секрета своего будушего бального туалета, интриговали подруг описанием “недавно увиденного покроя” и аксессуаров.
Вдруг где-то прозвенели часы, и вся эта масса бормочущих, сплетничающих и обсуждающих свои деловые дела людей замолчала. Начали расступаться, освобождая проход посередине для слуг, двигающих громоздкую металлическую конструкцию, напоминающую дверную коробку без самой двери. Её приставили к другой, увешанной рядами колокольчиков, но не придвинули слишком близко узорчатым дверям, ведущим в королевский приёмный зал.
Самар-эве сделала девушкам знак построиться. Кубки были возвращены на стол, но прежде чем женская гвардия изобразила строй, первыми к рамке, не дожидаясь всеобщего порядка, пошли королевские камериры. Впереди вышагивали Советники Либериса, за ними – кто-то рангом пониже. Ректор Академии с помощником остался стоять на своём месте, видимо, решив зайти вместе с подопечными. Стандартная процедура проверки никого здесь не пугала, все спокойно смотрели на рамки.
Тем временем распахнули двери, ведущие в большой зал для приёмов Её величества. Алисия, как и другие девушки, невольно вытянули шеи, чтобы заглянуть внутрь – там было пусто, но убранство впечатляло уже отсюда. Сплошное золото и серебро угадывалось в материале, из которого были сделаны настенные панно, рисунок которых пока не был отчётливо виден с того места, где стояли алазонки.
И вдруг колокольчики зазвенели так истошно, что вздрогнули все. Сквозь этот перезвон Советник закричал возмущённо, поднимая руки. У дверей двое ратников в форме, как если бы от неожиданности, окаменели, и в следующие мгновения бросились к Советнику, – щёлк! – и на его руках красовались браслеты из ираниума. Алисия вздрогнула и машинально сделала шаг назад, наступая на ноги сотоварке.
Фрейлины, отхлынув к стене, разахались от страха, не забывая обмахиваться веерами, мужчины же сразу выхватили клинки, у кого те были, и помогли сопроводить вопящего о невиновности Советника до двери.
– Слава Либерису! Оборотни уже и до дворца добрались! – громко озвучил кто-то. – Но где же настоящий Советник Зальмаус?
– Должно быть, он вместе с Его величеством отправился к Драконьим Пещерам.
– Зачем? Там что-то случилось?
– Говорят, сегодня ночью сдохла любимая драконица Его величества. Сгорела вместе с яйцом...
В висках Алисии кровь стучала ещё с момента обнаружения “своего”, какого-то засланного алатуса, но... Она не могла поверить тому, столь редкие и потому тщательно оберегаемые метаморфы дядюшки, Его величества Аластэира Четырнадцатого, могли попасть в такую предсказуемую ловушку! Что-то происходило здесь и во дворце Алатерры!.. Неужели из-за них, принцессы Алисии и принца Энрике, сбежавших из дома и не предупредивших никого из близких об опасных планах?
Некто сказал про умершую драконицу, второй ответил... Вторая новость вышибла из сердца последний воздух. Алисия почувствовала, что начинает задыхаться от волнения, в то время как вокруг неё, наоборот, лица успокаивались, тревога на них разглаживалась.
И вновь зазвеневшие колокольчики развернули к себе всех, кто продолжал стоять задумчиво лицом к двери, за которую увели Советника. Изначально шедший за ним камерир точно так же попал в плен ираниума.
– Да что же такое! – завопила одна из фрейлин, опускаясь на софу в полуобморочном состоянии.
И второй камерир клялся, что он не оборотень и во всём это кроется какая-то ошибка. Но когда третий мужчина шагнул под рамку, и колокольчики снова заверещали, фрейлины завизжали, не стесняясь: находиться в окружении такого количества оборотней они не были готовы. Некоторые начали падать в обморок. Начался хаос, в котором кто-то сунул Алисии шест с наконечником из ираниума и приказал голосом Самар-эве:
– Защищайте Её величество!
И вдруг стало тихо, настолько резко, что чьё-то испуганное икание прозвучало, словно удар металлической ложки по фарфору.
– Что здесь происходит? – спокойный женский голос донёсся от двери в приёмный зал. За нею стояла высокая, смуглая и красивая женщина лет пятидесяти, вокруг неё вилась тьма лёгкими язычками, как это бывает, когда человек заходит с мороза в тёплое помещение.
– Ва-ваше величество, – икнул один из советников, стоящих ближе других к рамке и чья очередь была проверяться. – Схватили трёх оборотней. П-пробрались, ик, прямо во дворец, но были обнаружены Воротами Правды...
Королева, так показалось Алисии, изменилась в лице и невольно попятилась:
– Что ж... – она не знала, что сказать.
– И тем не менее, мы не можем исключать любой возможности, в том числе поломки артефактов, – неожиданно ректор мужской Академии Риуз-эве решительно прошёл вперёд, минуя пустоту, образовавшуюся благодаря испуганным фрейлинам, достиг раздумывающего камерира, который, наверное, тоже начал сомневаться в собственной личности. – Премного прошу меня извинить, уважаемый Гуттфрид-эве, но я вынужден проверить...
И, ухватив камерира за воротник, ректор впихнул его под рамку. Колокольчики ожили, и мужчины растерялись: в Зале Отдохновения становилось всё меньше охраны, ибо с каждым оборотнем уходило по четверо. Очередной “преступник” охнул, упал на колени и пополз к Её величеству, умоляя поверить ещё раз. Как только его ноги перестали касаться обеих рамок, колокольчики перестали звенеть, и испуганные рыдания дворцового прикормыша до единого слова услышали все.
– Я знаю, что я – это я! – самоуверенно сказал ректор, нырнул под рамку. Сигнализация сработала, как и раньше, но он невозмутимо вернулся и в тишине закончил: – Ни один оборотень не знает того, что знаю я, Вэйланд-эве Риуз, и я готов доказать это немедленно!
Если существовала магия слова, то она только что была продемонстрирована. От того ли, что все присутствующие хотели поверить, или никто, кроме самого ректора в лице его оригинала не смог выступить убедительнее, – мужчины вернули клинки в ножны, фрейлины воскресли... Алисия опустила взгляд на свои пальцы – с такой дрожью вряд ли получилось бы отбить нападение, случись оно прямо здесь. Не за себя ведь испугалась, а за своих, алатусов-метаморфов... Ну, и за себя немножко... Она чуть было не засмеялась.
– Раз вы – это вы, Вэйланд-эве, что ж, предлагаю всем пройти в залу. Мои артефакты сегодня тоже не в духе, – голос королевы улыбнулся, сама она развернулась и в сопровождении двух личных помощник пошла вглубь.
– И всё же мне интересно... – пробормотал ректор, сходил туда-сюда под рамкой, бередя душу чувствительным колокольчикам и сделал жест фрейлинам: – Эве, прошу...
Стандартная проверка превратилась в развлечение. Теперь, когда неисправность объяснилась, большинство предпочло пройти под рамкой и радостно хихикнуть. Разумные обходили её, не желая будить раздражающий звук. Алисия присоединилась ко вторым: кто знает, вдруг от особенной магии алатуса примитивная сигнализация взвоет по-другому? Хотя охранное приспособление к той минуте, когда вслед за камерирами и фрейлинами двинулись алазонки, очевидно, само устала от перезвона, потому что колокольчики звучали всё тише.
Флегматичная Самар-эве обошла рамку, и за ней последовали те, кого звон раздражал. На сигнализацию уже никто не обращал внимание, даже когда она, отдохнув, снова начала истерично трезвонить, пропуская последних мужчин, в их числе того самого находчивого ректора, его помощника и мастера Тео, на котором внезапно устала и издала один неуверенный “дзынь”.
Затем случилась одна вещь, заставившая Алисию улыбнуться. Кто-то из “уцелевших”, когда приём только-только начался, обратился к королеве, мол, стоило бы вернуть Советников, раз ошибка подтверждена. Та подумала несколько секунд и ответила с лёгкой насмешкой:
– Я согласна с вами, Хранус-эве: это была досадная ошибка. Однако замечу, если бы мудрейшим Советникам Его величества хватила ума сделать то же, что и наш уважаемый Риуз-эве, ректор и старший дознаватель, они стояли бы рядом с вами. Поэтому пусть будет им уроком отсутствие хладнокровия и наблюдательности. Мы отпустим их после окончания нашей встречи, на которой, к слову говоря, их присутствие не требуется.
Алисия невольно посмотрела на ректора, на лице которого мелькнула самодовольная усмешка, и сама улыбнулась. А затем перевела взгляд на спину мастера Тео, стоявшего во главе двурядного строя. Отсюда был виден его напряжённый профиль, порозовевшая щека и вздувшаяся жилка на широкой шее. «Даже в таком состоянии кажется сильным, зараза, – подумала несколько уважительно Алисия и вспомнила, как позапрошлой ночью обхватила эту шею, запуская пальцы в короткие и на удивление мягкие волосы на затылке. Тогда где-то на задворках затуманенного страстью разума мелькнуло удивление: седые волосы обычно жёсткие, а эти были нежными, живыми. – Разволновался в присутствии королевской особы... Безродный, одним словом!»
У самой Алисии дрожь прошла, едва пришло осознание, что опасность позади, а значит, до следующего подобного случая она с братом обязательно найдёт нужный артефакт или... Принцесса снова улыбнулась: ситуация подсказала ей выход. В крайнем случае она повторит сегодняшнюю шутку, организованную вчерашним ураганом. Надо всего лишь незаметно притянуть магические нити к тем, кто будет находиться рядом. И после – наслаждаться переполохом. Ираниум, получается, реагировал на светлую магию вообще... Но откуда её столько много взялось? Неужели из-за смерти той драконицы? Если она была...
Мысли Алисии чуть было не потекли в постороннем направлении, пока кто-то из камериров зачитывал прошения, а королева отвечала на них. Должно быть, сегодняшней встрече постарались придать будничное содержание, не акцентируя внимание на собранной гвардии.
“А королева красивая и кажется доброй”, – отвлёкшись на глубокий голос Её величества Кассандры Хедуанн Аллезии ан-Дисан, мысленно вернулась в зал Алисия. Было скучно, прошёл, наверное, час, не меньше, а прошения от женщин-простолюдинок никак не заканчивались. Рядом стоящие девушки начали переносить тяжесть тела с одной ноги на другую: в самом деле, уже хотелось движения. И, чтобы не думать о затёкших ногах, Алисия увлеклась размышлением о имени Её величества.
Имя выдавало то, что королева в своей семье не была старшей или единственной дочерью, но родители постарались заручиться благословением Алатуса – выбрали имя с тремя “а”. Алисия, например, была единственной дочерью, поэтому в её имени имелся “ал” – “священный огонь” древнего бога. И, по счастливому совпадению или магии имени, огонь подчинялся юной принцессе лучше других стихий.
Кроме того, девочки уже успели просветить Айю в “тайну” королевы. Та являлась второй женой Либериса Третьего и родной сестрой его первой супруги. Её величество Альдиния скончалась лет триста назад, и Либерис не пожелал присмотреться к другому роду – выбрал сестру Альдинии юную Кассандру. От первого брака у Либериса родились двое детей, в первые сто лет правления. К сожалению, эти дизалатусы оказались не долгожителями – Тьма их не напитала силой. Незадолго до смерти Её величества Альдинии по очереди в почтенном человеческом возрасте они ушли в небесный мир.
От Кассандры, которая была младше своей сестры лет на двадцать-тридцать, на свет появилось два дизалатуса – девочка и мальчик. Кстати, дочь Её величества (очень уж была похожа) восседала по правую руку от матери, а сына не было рядом – два мужских тронных кресла пустовали. Возможно, в данный момент наследный принц находился со своим отцом.
Вообще, при всём том, что дизалатусы не вынашивают детей в драконьих колыбелях-яйцах, но могут жить так же долго, как и настоящие алатусы, Алисию удивляло и злило. В Алатерре свои были убеждены, что долголетие достигается благодаря крови настоящих драконов, которую пьёт в качестве лекарства Либерис и его семья, но убедительных доказательств пока никто их разведчиков не предоставил. Поэтому вопрос могущества Тьмы оставался неразгаданным. По человеческим меркам Её величество выглядела лет на пятьдесят, её дочь – на двадцать пять-тридцать. Значит, если на самом деле королеве Кассандре было около пятисот, как и Либерису, то...
Нечего было подпадать под её обаяние! Наверняка, эта “милая” эве выпила не один десяток доу[1] свежей драконьей крови... Причём, если её брать у алатуса, который находится в человеческой личине, то усвоение и омоложение организмом идёт гораздо быстрее. Алисия представила себе, как сцеживают кровь с пойманных алатусов в подземелье Мешка и содрогнулась – рядом стоящая подруга тут же незаметно толкнула её плечом.
Алисия вздохнула еле слышно, стоящая справа Ива шепнула:
– Когда это кончится?
Алисия кивнула, не посмев отвечать, потому что Самар-эве строго следила за шепотками, заранее предупредив – за невоздержанность, болтливость и нетерпение из алазонок будут выгонять без сожаления. Но сейчас лёгкий шелест слов гулял напротив – фрейлины-то не собирались быть воздержанными и терпеливыми. Прикрывая губы веерами, они свободно обменивались замечаниями о происходящем.
Наконец, слава небу, закончились прошения и доклады: Её величество курировало два социальных заведения – богадельню для убогих и дом сирот безродных.
– Перейдём к самому свежему вопросу, – объявила чуть повышенным радостным тоном Её величество. – Достойный сияния звёзд Рифелур-эве, представьте же нам ваше детище – наших будущих небесных аквиланиц.
“Кхм, – не выдержала про себя Алисия: – значит, мы падальщицы, “грозные” птички гор...”
– ...Ваше величество, я придумал более гармоничное название, – после длинной тирады, насыщенной эпитетами в адрес королевы, главный мастер кон-фо начал свою часть представления. Насколько она будет длинной, девушки не знали. Всё, что от них требовалось: сегодня просто молчать и стоять смирно. – Алазонки, ваше величество. Я поискал в древних манускриптах и нашёл похожее название дев-воительниц.
Королева рассмеялась:
– А нам нравится, – и хлопнула в ладоши, фрейлины волной подхватили аплодисменты.
– Представьте же нам наших алазонок и мастера, о котором я уже успела немало наслушаться противоречивых слухов. Как мы видим, он совсем юный молодой человек, который, однако, успел так много претерпеть от нашего общего врага. Сколько вам лет, младший мастер Тео?
“Она не употребила приставку “безродный”. Хм, любопытно, почему бы это? Наверное, чтобы не смущать знать присутствием безродных в таком высоком обществе”, – съязвила про себя Алисия.
Младший мастер сделал шаг вперёд, поклонился в сторону трона, слегка поперхал дважды и заговорил медленно, но чётко, без ошибок, словно не он смешил девушек косноязычием во время последней тренировки.
– Ваше величество, о, властительница дня и ночи, благодетельница-мать нашего мира и мать-королева! Позвольте выразить мне моё смущение и страх, вызванный желанием не показаться ничтожным вашего безоговорочного доверия ко мне, рождённому вне благословенных стен и всю свою жизнь полагающемуся на мудрость нашего создателя, увидевшего в моих молитвах и молитвах моих родителей мечту однажды оказаться полезным тем, в чьих руках судьбы нашего народа...
Алисия с трудом удержалась, чтобы не скривиться: в Алатерре давным-давно отказались от подобострастных обращений к чиновникам. Достаточно было просто обратиться по форме, называя чин. А этот безродный, очевидно, наученный своим начальником, послушно выполнял все наказы. И эта подобострастность уничижала образ высокого и внешне сильного молодого человека, пусть ликтора или академиста, на самом деле...
“Алисия! Ты почему без защиты?” – вдруг в голове рявкнул голос Энрике, так несвоевременно вспомнившего про сестру.
[1] Доу – старая китайская мера объёма, равная 10,354 л; доу = 10 шэн
