Текст книги "Обыкновенный принц (СИ)"
Автор книги: Юлия Эфф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 34 страниц)
А ратники, заворожённые на пару мгновений плавным жестом стоящего в центре седого парня, с криком «Арр-руу!» бросились вперёд, едва он сделал резкий выпад и дал подсечку по ногам двух ротозеев.
Тео был слишком занят сражением, чтобы замечать восхищение зрителей. И первым таким зрителем был, как ни странно, тот самый чиновник, рядом с которым стояли сейчас перепуганные Хирам, Дарден, маленькая девочка и заставший драку в разгаре полноватый в лоснящемся, испачканным фартуке молодой человек, словно его притащили сюда, оторвав от грязной работы.
Через несколько минут, в которых зрителям сложно было разобрать, где ноги и руки какого ратника пляшут в воздухе вокруг одетого в светлое преступника, тот победил и опять занял оборонительную стойку, разводя крылом левую руку и беря шест под мышку правой.
– Великолепно! – вдруг в гулкой тишине зазвучали аплодисменты.
Чиновник демонстративно хлопнул несколько раз в ладоши и поманил Тео к себе пальцем:
– Соблаговолите подойти, безродный!
Тео опешил – обращались к нему? Он обвёл взглядом вокруг себя. В ушах несвоевременно нарастал непривычный шум, то ли от возбуждения и готовности крушить ещё долго всё, что будет угрожать, то ли от удивления – его, что, на самом деле проверяли?
Перешагнув через пару валяющихся на пути ратников и подобрав свою сумку, он сделал несколько шагов вперёд. «А ты заигрался, Тео! – сказал ему голос совести. – Возможно, из-за тебя сейчас пострадают эти люди…» Да, он плохо понимал, что происходит. Видел одно – насмешку на лице чиновника и испуганные лица знакомых крестьян. Малышку, кажется, звали Уна… Сестра Дардена…
– Скажи-ка, девочка, это твой брат Тео-безродный? – спросил мужчина, чуть наклоняясь к той, что не могла сбежать из его цепкой хватки.
Шум в голове ухал поездом, его перестуком колёс, и нарастал. На губах вдруг стало солоно, Тео недоумённо провёл рукой по лицу и поднёс ладонь к глазам, в которых всё расплывалось.
Девочка молчала.
Глава 7. Пленники
Он проснулся от того, что спине стало холодно, подтянул сползшее тонкое одеяло – и открыл глаза. Одеяло? Тео сел, и в первое мгновение показалось, будто он в своей комнате, в Сиднее. Невероятно, неужели во сне построил межмировой портал?!
Но, привыкнув к темноте, различил незнакомое убранство в небольшой комнатке, где помещалась кровать, небольшой столик, массивный шкаф в углу, и оставалось ещё немного места, чтобы перемещаться. В комнате никого, кроме Тео, не было. Он поднялся и ощутил обжигающе холодный камень под ногами, но рядом с кроватью стояли туфли, на которых аккуратно лежали портянки, заменяющие носки, а через высокую спинку кровати была переброшена одежда. Недолго думая, Тео оделся, отмечая, что ему приготовили комплект, весьма напоминающий шаолиньский. Снова накатило дежавю – а может, он в родном монастыре?
Но решетчатое окно с множеством прямоугольных рифлёных стеклышек, через которые в комнату пробивался лунный свет, доказывало – нет, Тео по-прежнему в мире Алатуса.
Одеваясь, накручивая портянки до колена и закрепляя их верёвками, он вспоминал последнее, что случилось перед темнотой, уложившей его в эту постель.
Уна молчала долго, зато полноватый крепыш-парень бросился к нему с воплем:
– Тео! Дружище! Ты живой! Ты вернулся! Как я рад тебя видеть! – радостно вопил, обнимая его, тряся и заглядывая в лицо. Тео успел поймать торжествующую и даже злорадную насмешку на лице парня, имени которого, естественно, не знал.
– Уна, я тебе говорил, что оборотни ему отшибли память, – в паузе между счастливых воплей крепыша прозвучало бормотание Дардена.
И девочка робко подошла, крепыш отстранился:
– Да что это я? Обними же свою сестрицу, дружище!
Пальчик девочки указывал вверх, на рубашку, которая ещё вчера предназначалась другому человеку, тому, кто погиб.
– Я вышивала этих птичек, голубеньких… – пролепетала малышка и обернулась на ожидающего её вердикта мужчину. – Это мой братик, старший. Его зовут Тео.
– Ну, что же ты стоишь, дружище? – самоназванный друг хлопнул Тео по спине. – Обними свою сестру!
А он вдруг поплыл – шум в голове становился всё тише и тише, умиротворяя и заставляя глаза закрыться. Тео покачнулся и осел, кажется, именно крепыш его успел подхватить…
Какая ирония судьбы – быть вечно принимаемым за кого-то другого! Тео рассматривал городской пейзаж, мерцающий в сполохах редких факелов и раскинувшийся внизу, под окном.
Вероятнее всего, комната, в которую его поместили, находилась на верхнем этаже, потому что Аалам сейчас смотрелся как с высоты птичьего полёта. Отсюда можно было разобрать и площадь, на которой на Тео напали, и городские ворота. Правее от города огней было меньше – всего пять или шесть, совсем крохотные точки, однако синее небо со звёздным полотном размыто очерчивало контур невысоких гор.
«Драконовы Пещеры!» – ахнул Тео, вдруг узнавая весь пейзаж, многократно описанный Авалой. Значит, он находился совсем недалеко от места своего рождения, вернее, появления яйца-колыбели на свет. А значит, в эту минуту он… в Академии…
Подёргал рамы, те легко распахнулись, впуская в комнату пронзительную весеннюю прохладу, и перегнулся через узкий подоконник, чтобы удостовериться в предположении.
Увиденный днём, впечатливший своей масштабностью огромный архитектурный ансамбль готического стиля протянулся в северной части Аалама, как бы завершая городскую черту. Днём Тео подивился визуальному единству его трёх частей: две крупные части по краям соединялись мостом со сторожевыми донжонами и, кажется, акведуком. Правая часть, если стоять к ней лицом, выглядела гораздо величественней за счёт мелких деталей и статуи парящего дракона в центре, и, если бы не рассказы Авалы, Тео принял бы восточное крыло ансамбля за дворец. Но по замыслу алатусов, строивших некогда это великолепие и таскавших камни с северных гор, знания и мудрость должны быть значимее власти – как напоминание бессмысленности тщеславия перед законами Создателя.
Таким образом, Тео оказался прав – он находился в Драконовой Академии. Бросив последний взгляд на несколько освещённых окон, за которыми не двигалось ни единой тени человека, он закрыл окно. Ночная прохлада прогнала остатки сна, тем более, если судить по сдвинувшемуся звёздному Треугольнику (ещё позавчера Тео наблюдал за изменениями на ночном небосводе), то было около полуночи, а значит, до утра времени оставалось слишком много для человека, который до этого отдыхал половину суток.
Он подёргал ручку двери, не надеясь на удачу, – так и есть, его заперли. А то, что при этом выход через окно для алатуса не являлся проблемой, дарило надежду на хорошие новости. Его не считали опасным пленником. Возможно, просто дорогим.
Обойдя комнату по периметру, Тео обнаружил в углу отхожую бадью с деревянной крышкой во избежание распространения «ароматов» по комнате. Неподалёку, невидимый в темноте стоял столик с железным тазом, кувшином, полным водой и плошкой с чем-то вроде мыла. Во всяком случае, шершавый кусок, помещающийся в ладонь, пах похоже на то, что приобрёл Тео в лавке «Сапонариус».
На учебном столе стояла свеча и рядом – огниво, чем, к сожалению Тео, он пока не научился пользоваться; чернильница и две плоских деревянных доски, назначение которых осталось загадкой. Зато порадовал деревянный разнос с бортиками, уставленный двумя тарелками – в одной были фрукты, во второй – подобие каши, в которую окунулся, ощупывая, палец. А так же прилагался хлеб, деревянная ложка и, внезапно, палочки. Вкусовые рецепторы определили кашу как простую пшеничную, но соли и жирности в ней хватало.
Молодой организм, одиночество и скука взяли своё – пленник поел, не зажигая свечи, справил нужду, умылся. И задумался, сыто растягиваясь на заправленной кровати, чем бы занять остаток ночи.
Можно было бы «сходить» к «родственникам», чтобы узнать, всё ли с ними в порядке, как они добрались и что купили.
– Отличная идея! Разбуди их ночью, испугай ещё больше, – цокнул сам на себя Тео. Да и кто знает, может, у них «гости», по велению того вельможи, что натравил на Тео ратников.
Можно было попытаться устроить себе экскурсию по ночной Академии или королевскому дворцу… От этой соблазнительной идеи удержал единственный довод – попадись Тео кому-нибудь на глаза, завтра сложно будет объяснить, как он выбрался из запертой комнаты. Опять же, как скажется новая странность и без того отшибленного братца на судьбе остальных членов семьи? Если исчезать, то насовсем, а Тео хотел понять этот мир досконально, и было бы грешно портить так удачно складывающуюся пока картину.
Подумав о ещё нескольких вариантах имеющихся развлечений, он пришёл к окончательному выводу – не надо будить лихо, пока нет проблем, полезнее для дела будет остаться здесь и попытаться уснуть снова.
Так он промучился час или два: сна не было ни в одном глазу. То в голову лезли воспоминания о событиях на площади, и если про семью Дардена всё было понятно, то кто такой тот крепыш, что полез с объятиями? Ему-то какая выгода от подставного Тео? Вспоминалось и испуганное лицо черноволосой девушки-алатуса. Она ведь его узнала... Где она со своим спутником сейчас? Затаились ли в Ааламе или улетели к себе, за горную цепь?
И если задуматься, то здесь, в сердце нового мира Алатуса, в столице, сколько, должно быть, жило драконов... Эта мысль зацепила Тео. Любопытно стало, сколько сейчас рядом с ним жило, возможно, спало в этот час или бодрствовало настоящих драконов? И теперь, когда у него есть возможность увидеть не только чистых алатусов, но и их антиподов – дизалатусов, то как магические нити покажут связь с проклятыми, лишёнными крыльев?
Он сосредоточился, решил воплотить свою теорию в жизнь, немедленно, но осторожно. Магия потекла к нему на удивление тяжело, как будто её что-то удерживало. Возможно, в Ааламе были залежи ираниума, которым недраконы защищались от драконов. Чувствовал себя Тео превосходно, значит, дело было не в нём. Или не совсем в нём? Созидательных дел он сегодня не совершал и поэтому не обращался за ресурсом ко вселенной, а значит, мог быть слаб...
– Вовсе нет... – стоило поднять руку, и в неё влетела пустая кружка со стола, стоявшего в метре от кровати. Силы имелось в избытке. – Значит, ираниум. Чёрт бы его побрал...
От усилий он взмок, но паутина с точками разной яркости и величины, означавшими драконий разум, была построена в голове. Много было пустых, словно потёртых, точек в двух или трёх километрах отсюда. На мысленной карте там находились Драконьи Пещеры. В самом Ааламе, вне Академии и дворца, он насчитал троих драконов, двое из них сейчас пребывали вместе, возможно, те самые девушка с косой и её жених-муж.
Во дворце магическая “карта” показывала несколько странных узлов. Они не были яркими, жёлтыми в ментальном представлении, как прочие. А выглядели пустыми чёрными дырами, и лишь в одной из них теплился огонь, возможно, какой-то дизалатус обладал особой силой... Либерис!
Тео содрогнулся и разорвал все нити, идущие во дворец, на всякий случай, чтобы главный дизалатус его не почувствовал. А ведь если разобраться, и его, Тео, мог вычислить подобный ему человеко-дракон. Если алатусы были врагами, то каким образом им удавалось беспрепятственно разгуливать по Ааламу?
Вопросов было больше, чем ответов. Будь Тео королём, он бы обязательно время от времени проверял своё государство на местонахождение всех потенциальных врагов – для этого требовалось простое умение видеть нити, такая малость! Причём, эти связи отчётливо показывали состояние драконов. У Пещер, например, “точки” спали. Те двое, что прятались в восточной части Аалама, тоже, точнее, один из них. Третий бодрствовал, активность его мыслей наталкивала на предположение, что он не один.
И четыре “звёздочки”, самые тревожные, находились где-то совсем рядом с Тео, точнее – внизу, под землёй или на первых этажах Академии. Трое из этих драконов, явных алатусов, дремали. И только один... молился... яростно и дерзко, проклиная кого-то...
Тео последовал за этой нитью, “дотронулся” до яркого узла и “постучался”:
– О разреши, мой друг... внемли моим призывам! – с трудом сдержался, чтобы не выругаться: приходилось кроить язык Авалы на фразы, чтобы построить осмысленную фразу. – Моё имя – Арженти. Я сын Авалы и Сальватора Амидат. Кто ты? Как тебя зовут?
На том конце молитва оборвалась, последовала длинная пауза.
– Нет, не безумен ты... Я существую... Откликнись!
Мужской голос хрипло засмеялся:
– Безумие, приветствую тебя! Моё имя – Дрэйг. Я сын Хлои и Назариуса… Был им…
– Почему ты был? – обрадованно спросил Тео. Несмотря на уже пройденный с Мэйли и Максимиллианом привычный алгоритм ментального знакомства, новый собеседник сразу показался разумным.
– Потому что нынче я – всего лишь еда для прожорливой твари.
Тео почесал в затылке, осматриваясь в полумраке. Сумку свою с последними приобретениями, конечно, не увидел.
– Ты жаждущий пищу? – спросил, уже сожалея о том, что съел весь провиант, заботливо оставленный кем-то для него.
Но собеседник мрачно рассмеялся:
– Увы, на это не могу пожаловаться, кормят меня, как любой обречённый на убой скот – моя кровь должна быть вкусной...
– Э, надо ждать! Я быть у тебя мгновенно! – переполошился Тео: сказанная фраза прозвучала, словно оплеуха его безмятежному существованию.
– Ну, попробуй, – хмыкнул незнакомец.
Отследить путь нити, ведущей к другому алатусу, и её конечную точку не составило труда. Тео даже сам себя похвалил – всё-таки общение с Мэйли и Максом принесло бесценный опыт в работе с магией на поисковом и бытовом уровне. Но, к его разочарованию, построить портал не получилось сразу. То ли магии не хватало, то ли подземелье находилось слишком глубоко, и магию на пути к нему глушили какие-нибудь аудитории или кабинеты с защитными зачарованными артефактами.
– Так... – он задумался. Возникшая трудность только распалила азарт.
Подойдя к окну, он распахнул его и вытянул руки, призвал всё, что могло поделиться магией – гуляющий здесь свободно ветер, старую магию своих предков, заключённую в построенном ими дворце... От прилившей силы защекотало под рёбрами, сердце забилось гулко – и Тео рассмеялся удовлетворённо.
Пространство немного покапризничало у точки выхода, но искривилось от настойчивого давления на магические нити – на полу образовался “люк”, в который Тео шагнул, приготовившись к падению. И всё-таки приземление вышло мягче, почти у самых камней на полу.
Тео огляделся. Здесь царил тот же полумрак, что и в комнате наверху, и именно от того, что глаза к нему привыкли, он почти сразу разобрал силуэт хозяина, находящегося у стены.
– Добро пожаловать! – усмехнулся, не двигаясь, мужчина. – На эту ночь у меня будет собеседник... Что ты делаешь?
Усевшийся на холодный пол в позу лотоса с разведёнными руками Тео откликнулся:
– Ждать немного, пожалуйста, я видеть все случаи... Damn! Я никогда не выучи ваш язык!
Алатус издал смешок:
– Ничего, я подожду, так даже забавнее... Персональный ангелус безумия... Если бы ты ещё имел плоть, которая убивает... Я бы отдал свою никчёмную жизнь ради быстрой смерти... Сгореть в огне! Что может быть лучше? Чтобы прожорливая тварь однажды нашла кучку пепла вместо своей еды...
Во время бормотания прикованного алатуса (Тео сразу уловил металлические нити, которые шли от пленника к стене со множеством непонятных скоб и большому кольцу в потолке), гость пытался сосредоточиться. Важно было понять, как глубоко сидят крепления, чтобы можно было их вырвать вместе с цепью. То, что на пленном алатусе тот же таинственный металл, что и на драконице Менгала, Тео не сомневался. Он не снимет ираниумывые оковы, зато вырвет их и потом уже подумает о решении задачи с двумя неизвестными – химическими свойствами ираниума и его отзывчивостью на магическое влияние.
Драконице Менгала небольшая доза магии причинила боль, и повторять ту свою ошибку Тео не хотел.
– Что ты там бормочешь, проклятый оборотень? – заставив Тео вздрогнуть, прозвучал откуда-то издалека заплетающийся грубый голос. – Всё свою мать поминаешь? Имел я её когда-то... на прошлых выходных... Ах-ха-хааа!.. Могу и с тобой развлечься...
– Болван... – с отвращением откликнулся пленник и замолчал, будто напуганный разговором. – Тошнит от всех вас, тварей...
Тео поднялся. С креплениями всё было понятно. Пересёк густой мрак в направлении, откуда доносился голос стражника, и приложил ладонь, ориентируясь на похабное угрожающее бормотание и икоту. На магию скрытого желания ушло несколько минут: стражник сначала испражнился где-то неподалёку, потом допил горячительное и, усевшись поудобнее у стены, проклиная свою несчастную работу в подземелье, когда его товарищи развлекались наверху, захрапел.
– Готово! – Тео вернулся к пленнику. – Ты вынужден отойти, я сокрушить оковы.
Мужчина вздрогнул, когда нежданный гость подземелья дотронулся до него, помогая встать:
– Ты... как будто реален?!
– Сюда встать, не быть изранен! Мы успеть поговорить, но поздно.
– Невероятно!.. Ваше величество?.. Или?..
Тео снова придержал покачнувшегося и собирающегося завалиться на колени алатуса:
– Сил хватит выстоять, мой друг?
– Ещё бы!
– Благостно!
Неподалёку от пленника стояло ведро с водой наполовину. Тео собрал её всю в нити и ударил струёй по щели меж камней, державших длинный металлический штырь, к которому крепились цепи:
– Ничего, маленькие удары валят и большие дубы[1], – пробормотал на английском Тео, сосредоточившись на процессе. Вода вгрызалась, словно голодное чудовище, в камень и дробила его. Затем последовало усилие воздуха – и из стены вылетела тяжёлая металлическая ось, с грохотом множа эхо под высокими сводами, где мог бы поместиться и дракон...
– Хм, это не ираниум, отлично! – снова сказал себе Тео, поднимая тяжёлую добычу. – Полдела сделано...
По другую сторону от пленника вторая цепь крепилась подобным образом, но и она вскоре лежала на полу. Тео похлопал молчаливого и всё порывающегося опуститься на колени несчастного алатуса: бедолагу, очевидно, ноги не держали. Когда две палки с цепями, будто оглобли, были собраны вместе, Тео построил портал – сначала к харчевне, ибо почувствовал, что до заячьего царства не хватает сил. Но как их пополнить, он уже знал. А для начала нужно было вернуться на поверхность.
Придерживая алатуса за талию одной рукой и держа во второй тяжёлые оси с цепями из зачарованного металла, Тео шагнул было с товарищем в портальный коридор – и содрогнулся вместе с невесомым мужчиной. Казалось, ираниум раскалился, противясь перемещению. Тео выругался, и Дрэйг вперемешку со стонами отвесил от себя проклятия в адрес Либериса, уже не стесняясь называть “тварь” своим именем.
– Не выйдет, ваше величество! Уходите, прошу вас! – понёс какую-то глупость алатус, видимо, от болезненного воздействия ираниума впав в полубезумное состояние.
– Ты умеешь терпеть всего три мгновения боли? – Тео не знал, как утешить того, чья свобода только что показалась реальной. Но, уже было очевидным, назвавший себя Дрэйгом, не вынес бы мощного отката.
Покачав головой, Тео вздохнул. Одно воспоминание давно ему не давало покоя. Некогда Авала сняла подобные оковы с собственного мужа. Всей магической механики она не могла объяснить – лишь то, что вложила все свои силы и любовь в белое дыхание алатуса.
– Я должен пытаться один раз! – сомневаясь в эксперименте, Тео неуверенно растянул цепи с держателями в разные стороны, чтобы огонь не зацепил пленника. Сделал несколько шагов назад и изменил суть на драконью, тяжело, мучительно: стены здесь и в самом деле были проклятыми...
Клубок магии зарождался в груди слишком долго, по его мнению. Но у этого имелось оправдание – Тео никогда не использовал внутренний огонь, если не считать первого тренировочного раза. Тогда показалось, что он чуть не спалил деревья на Шаолиньском уступе, с которого взлетал. А Дрэйг, кажется, догадался о грядущем – упал на колени и воздел руки, тем самым подтягивая к себе цепи и портя работу Тео.
– Убей своим дыханием, о милостивый посланник нашего Создателя! Я выбираю смерть, а не рабство! И да зачтётся тебе в доброе дело твоя услуга! Inidezia yuhuni!
Белое пламя вырвалось из пасти дракона и коснулось одной натянутой цепи. Неопалимый огонь длинной вспышкой осветил всю тюрьму, позволяя рассмотреть её единственного пленника.
То был мужчина неопределённого возраста. Цвет его лица казался неестественно бледным, и вся кожа словно была натянута на костлявое тело, ещё пока сохранившее немного плоти. Человек казался не просто худым. Даже больной Хирам выглядел жизнерадостней – у него не было таких обескровленных губ и потемневших глазниц.
Дракон, отвлёкшийся на человека, когда пламя начало медленно гаснуть, повернул голову, чтобы рассмотреть результат своих трудов – тлела полностью расплавившаяся железная ось, а рядом с ней лежала пепельной полоска сгоревшего ираниума. Цепи из опасного металла сдались!
Потоптавшись, чтобы удобнее развернуться ко второй цели, дракон замер. В груди его загудело, как и в первый раз, пасть открылась... И пленник бросился наперерез огню, заботливо миновавшему его минуту-две назад.
– Во славу истинного владыки! – крикнул хрипло мужчина.
Дракон икнул, останавливая пламя, но было уже поздно – оно обрушилось белой огненной струей на упавшего ниц и омыло ослепительной волной. Мужчина застыл в своей нелепой позе, уткнувшись лицом в равнодушный камень. Как ни странно, одежда осталась цела, но от неё сейчас вился тонкий полупрозрачный дымок, напоминая испаряющийся газ сухого льда.
Принимая свой человеческий вид, бросаясь к неподвижному телу, чувствуя дрожь во всём теле от осознания непоправимого, Тео едва не заплакал от бессилия – удружил, называется... Сделал “доброе” дело!
Но к его удивлению, на шее мужчины билась жилка, и сам он простонал, когда его лёгкое тело взмыло в воздух. Оков на нём больше не было, одни красные следы на коже напоминали трение опасного металла.
Освобождённый алатус даже не вздрогнул, когда его второй раз понесли через портал. Но дуновение свежего ветерка, ночующего на опушке королевского леса, погладило сухую кожу, и Дрэйг застонал, поднял руку, пытаясь достать до лица. Тео положил его на прохладную землю, временно, чтобы самому успокоиться после шока.
Он ещё не осознал до конца своей силы и мощи того белого пламени, что было в нём заложено по наследству крови. Но только что убедился – его долг перед этим миром слишком велик и до сих пор не оплачен ни на йоту.
“О Алатус, я освободил твоё дитя из плена и снял с него оковы. Мне нужна твоя поддержка! Ini…”, – Тео недоговорил – на него обрушилась, как ещё недавно огонь на Дрэйга, сила благословения мира, созданного драконоподобным человеком – для созидания и добра.
Где-то ухнула спросонок лесная птица, почувствовав чудо, Тео машинально повернул голову в её сторону и цокнул с досадой – на востоке край неба был немного светлее прочей части небесного звёздного покрывала. Надо было торопиться.
Портал до заячьего царства соткался мгновенно. Тео вышагнул у самой двери хижины, занёс обессиленного алатуса и усадил его, постепенно приходящего в себя, на рассохшуюся лавку.
– Мгновение ждать, пожалуйста!
Рука нырнула в осветившийся квадрат, вытащила рюкзак. Магии было хоть отбавляй!
Тео достал из рюкзака спальный мешок, расстелил его на скамейке рядом с мужчиной. Включил фонарик, поставил на стол, высыпал всю мелочь, пока бесполезную.
Рядом с очагом с прошлого раза осталась стопка поленьев, они отправились в жерло, щелчок пальцами – и огонь лизнул сухие дрова. Оставив дверь открытой, Тео исчез снаружи, прихватив котелок. И, не тратя времени на получасовую дорогу – порталом сходил туда и обратно, набрал воду из родника да поймал рыбу. Через минуту она прыгала на столе под изумлённым взглядом очнувшегося Дрэйга.
– Это пища, когда ты захочешь поесть, – Тео присел рядом. – Я должен улетать. Будь в этот дом как свой. Другая ночь я быть здесь. Там, – он показал в сторону озера, – есть вода, много зайцы кругом, не голодай. Я вернусь и принести ещё хорошо пища...
– Ты назвался Арженти? – алатус вдруг перетёк вниз, глухо стукаясь коленями о сухой земляной пол. – Ваше величество!
– Не говорить пустое! – Тео рассердился и вернул худое тело на лавку. – Мы объяснять другая ночь. Ты мне помочь рассказать всё. Понимаешь?
Дрэйг, разумеется, понял и пообещал никуда не уходить, а ждать своего спасителя в этом домике. Напоследок, попытавшись объяснить, что здесь относительно безопасно, если только над лесом не полетят драконы со своими всадниками, Тео оставил нового знакомого приходить в себя в заячьем царстве и порталом сразу вернулся в комнату в Академии. Ночь внесла коррективы в планы, и всё-таки стоило присмотреться к перспективе быть ближе к драконам, ключ к спасению которых теперь был в руках, то есть в пасти одного алатуса.
[1] Ничего, маленькие удары валят большие дубы – перевод английской пословицы “Little strokes fell great oaks”, аналог русской пословицы “Вода камень точит”.
