Текст книги "Обыкновенный принц (СИ)"
Автор книги: Юлия Эфф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 34 страниц)
Против всякой логики, драконьи размеры Макса не уступали обычным. Никто бы не догадался, что при обращении этот красивый, отливающий золотистыми крапинками дракон превратится в карлика-шатена. Максимиллиан гордился своим семейным гербом, на котором изображался лев с золотой киркой. И, Тео подозревал, что ущемлённое эго коротышки испытывает безмерное удовольствие от обращения в огромного дракона. Именно эта уверенность в своих силах помогла построить межмировой портал и даже взять обязательства по безопасности Мэйли и Вилмера. Пусть получилось немного незапланированно... Однако, не останови их третий сай, кто знает, могло быть ещё хуже. Отправились бы друзья искать Тео и попали бы прямиком в Мешок, или того хуже...
Их встречала настоящая “делегация” снаружи домика, слишком тесного для подобного. Вместе с вернувшимися Энрике и Алисией прибыли из Алатерры незнакомые двое мужчин и одна женщина.
Первым опустился Грэйг, обратился и отошёл к Аннике и Энрике. Перебросился парой фраз, очевидно, упоминая обгорелых разбойников, потому что алатусы улыбнулись. Вторым сел Тео и оглянулся на золотистого Максимиллиана, настраивающегося на знакомство. Подходя к друзьям, Тео успел отметить восхищение и интерес к новому алатусу. Но когда большая масса съёжилась до размеров девятилетнего ребёнка, по лицам Энрике и Алисии поползло невольное изумление, которое они, спохватившись, попытались скрыть. То же самое было с незнакомыми алатеррцами.
– Позвольте представить моего друга и сверстника: мы проснулись с разницей всего в один день. Он оказался единственным, кого я смог найти в том мире, – Тео решил добавить уникальности Максу, ради его эго, меркнущего под удивлёнными взглядами знатных алатусов. – Микаэль Иль-Хасан, имён родителей мы пока не знаем, но, думаю, это легко будет установить. Пятый род по престолонаследию, так говорила мне мать.
Энрике, которого, возможно, впечатлила последняя новость, сложил руки и поклонился:
– Это большая честь для нас – приветствовать единственного потомка славного рода.
– Единственного? – уточнил Тео, отмечая, что незнакомые представители из Алатерры смотрят на коротышку с прежним восхищением. “И слава богу!” – порадовался он за собрата, а ведь боялся пренебрежения.
– Анника нам уже успела рассказать о вас, так что мы с нетерпением ждали вашего появления, – продолжил Энрике, и Арженти выступил в роли переводчика: Макс не улавливал быструю речь. – Известно, что один из потомков Иль-Хасан вернулся в Алатерру до коронации Либериса Первого и переворота. В их честь названы хасаны – это самый удобный транспорт в Алатерре, потому что первый двигатель был изобретён вашим прародителем, Микаэль-эве. Думаю, вам будет интересно попутешествовать по дорогам, которые были построены по технологии Аурумаса, первого из вашего рода.
Тео переводил довольную речь на английский и был доволен приёмом, маска скрывала выражение его лица, но, кажется, все догадались, что он чувствует. Вилмер расцвёл, словно это его знаменитых предков вытащили из саркофага и оживили, Мэйли осторожно улыбалась, разбитый угол губ не давал ей сделать это без боли. И Анника с Грэйгом весело обменялись подмигиваниями. Одна Алисия хоть и старалась соответствовать официальной роли, но то и дело косилась на Мэйли. Ясное дело, статус подруги Арженти теперь будет занимать многих, и не только в Алатерре.
– ... Теперь ты знаешь своё третье имя – имя прадеда. Аурумас, – добавил от себя комментарий Арженти, закончив перевод речи Энрике. – Осталось узнать имя отца, и твоя родословная готова.
– У вас интересный язык, – отвесил комплимент один из мужчин, дождавшись паузы. – Позвольте представиться – представитель Палаты Общественности Куарт-эве. Это мои коллеги – Уалент-эве и Лэера-эве. Нам поручена почётная миссия доставить ваших друзей и наших гостей в Алатерру. Однако, мы с удовольствием не можем не отметить, что один из ваших друзей имеет крылья...
Всё складывалось удачно, как и предупреждал Грэйг: землян примут с почестями, а Макса ждёт и вовсе жизнь принца. И только по расстроенному виду Мэйли было заметно, что она предпочла бы остаться с Тео. Он подошёл к ней, как только официальное представление закончилось, и присутствующие разбились на группы – Анника и Алисия зашли в дом, чтобы прибраться перед уходом, Вилмера и Макса окружили Энрике и алатеррцы.
– Не переживай, малышка, – Тео обнял Мйэли, краем глаза замечая мелькнувшее за стеклом лицо Алисии. – Тебе нужно восстановиться, а в этом дурацком мире только одно годное лекарство – кровь алатуса.
– Возьми меня с собой, к своим алазонкам. Скажешь, что я твоя сестра.
Тео вздохнул.
– Не получится, Мэй. У Тео-безродного нет сестры с таким именем. Знаешь, что делают в первую очередь в Ааламе дознаватели? Они просят тебя произнести имя и с помощью своих артефактов устанавливают, это ложь или правда. Если имя не соответствует, человека отправляют на допрос.
– Эта принцесса, Алисия, она же как-то попала к алазонкам. Сделай мне тоже такой артефакт. Я придумала, я буду немой или отшибленной, – Мэйли упрямо вцепилась в одежду Арженти, утыкаясь лицом в тёплую грудь под раздвинутыми полами плаща.
Арженти невольно перевёл взгляд на Энрике, почувствовав на себе пристальный взгляд:
– Мэй, это не так работает. Ликторы умеют проверять всё. А у Алисии прабабку звали Айя. В Межземелье они нашли семью крестьянина, у которого есть дочь с таким же именем. Все эти легенды составляются не за один день...
– Ясно, – она сухо отстранилась, но краснота в глазах доказывала желание заплакать.
– Обещай, что будешь меня ждать в Алатерре.
– Ты сам сказал, что купол закроют, и ты не сможешь сюда попасть. Какая мне разница, где тебя ждать – в этой Алатерре или Гонконге?
– Хорошо, тогдя я построю портал домой, и ты вернёшься, – Тео на знаки Грэйга торопиться кивнул. – Согласна?
Мэйли расплакалась.
– Послушай, я сейчас должен быть далеко отсюда. Если в гостинице обнаружат, что меня нет, все планы провалятся. Я должен вернуться. Один... А ты же сильная, Мэй. Зачем ревёшь, ну, малышка?
Девушка вытерла слёзы, прошипела, когда рука задела опухшую губу:
– Хорошо. До встречи... А эта Алисия с тебя глаз не сводит. Ненавижу её заранее, – Мэй издала нервный смешок. – И, кстати, ты не писал о ней, тем более, что она среди твоих алазонок. Это из-за неё ты маску носишь?
– В точку попала, – улыбнулся Тео и оглянулся тоскливо: кто-то же должен был помочь в этом непростом деле – прощании. Из Сиднея сбежал, словно вор, и на тебе – карма за трусость.
Ухватившись за случайную мысль, громко спросил у Грэйга:
– Грэйг, того дикого, что я отправил сюда, забрали?
– Его высочество подобрал, когда гнал остальных...
– Это хорошо... – неловко сказал Тео и улыбнулся Мэй, как будто она могла увидеть эту улыбку сквозь маску. – Здесь не заскучаешь.
– Ну что, летим? Время не ждёт, – вовремя сказал кто-то из алатеррцев.
Один из них обернулся и разложил крыло, чтобы удобнее было взбираться на загривок. Вилмер, дрожа от возбуждения, не заполз – взлетел наверх. Алатус поднялся, а на освободившейся площадке место заняла женщина по имени Лэера-эве. Арженти повёл к ней Мэйли и перед посадкой заботливо застегнул две верхние пуговицы на её плаще:
– До встречи, Мэй. Держись крепче!
Они обнялись, а поцеловаться не дала маска, которую Мэй шёпотом пообещала сжечь как-нибудь, при следующей встрече.
Следом обернулись Куарт-эве и Максимиллиан. С драконьих спин счастливый Вилмер и грустная Мэйли помахали руками оставшемуся внизу Арженти.
– Ну, что ж. Продуктивный день, – довольно констатировал Энрике. Анника предложила зайти в хижину, но он отказался, сославшись на срочность возвращения. – Кстати, Арженти. Ты слышал, что Совет решил на два-три дня отсрочить усиление купола? Мы должны попытаться вынести все яйца из дворца.
– А если отшибленные начнут возвращаться? – хмуро спросил Арженти. – Здесь с часу на час начнётся бойня.
– Мы об этом тоже говорили. Если кто-то из отшибленных либертанцев спустится, это будет цена за жизни нашего потомства.
– У алатусов, оказывается, есть немного совести? – без улыбки пошутил Арженти, и Грэйг смешливо кашлянул.
Энрике же флегматично повторил прописную истину:
– Всему есть цена.
– Даже не сомневаюсь. Значит, вы возвращаетесь? Хорошо. Я ещё немного осмотрюсь. Грэйг, составишь компанию?
– Безусловно.
Анника тем временем плотно закрывала за собой дверь в хижину, а потом обратилась к Арженти:
– Дорогой, отправишь меня домой? Беспокоюсь за Рэмироса. Оставила его колоть поленья, а сама переживаю, не придумал ли снова себе чего-нибудь?
– Спасибо, моа, за помощь, – Арженти поцеловал её через маску в висок. Сотворил портал, в мутной картинке по ту сторону проявилась Заячья хижина. Женщина, попрощавшись со всеми, ушла.
Энрике и Алисия также пообещали выйти на связь в полночь и растворились в своём коридоре, ведущем в Ааламские трущобы. Когда Грэйг и Тео остались одни, последний спросил:
– Скажи мне одну вещь, Грэйг. Есть одна непонятная для меня загадка. Зачем правителю одной страны уничтожать свой народ, посылать его на заведомую бойню? Последствия катастрофические: экономически это не выгодно, человеческий ресурс страдает, кроме того уменьшение мужской части населения потребует долгие годы на восстановление. Так зачем он это делает?
Мужчина помолчал, поглаживая отросшую бородку и наблюдая за неумолимо склоняющимся к горизонту светилом:
– Хорошая загадка. А знаешь что, мы недавно с Анникой вспомнили кое-что из учебников по истории. В конце каждого правления Либерисов было похожее – объявлялась священная война. При Либерисе Первом отвоевали кусок севера, прогнали местных кого на восток, кого за горы. При Втором – выжгли запад, от Островов до гор, сейчас там пусто, ты сам говорил. А в этот раз досталось алатеррцами.
– Либо первые две войны – это были репетиции, либо аппетит Либериса вырос? – предположил Тео.
Грэйг покачал головой:
– Думаю, здесь другое. Отвлекает мразь от главного – передачи трона. Чтобы народ так обнищал, что сил не хватило бы на переворот. Ведь поставить своего – удобнее в переломный момент, а не когда власть стабильна... О чём думаешь?
Ошарашенный Тео стоял неподвижно, положив руку на грудь. Предположение Грэйга сложило все пазлы в единую картину.
– Ну и мразь... – с трудом он смог произнести и отрывисто бросил: – Летим, пока не поздно, надо всё исправить!
– Что исправить? – изумился Грэйг, но Арженти уже обернулся и исчез в облаках.
Глава 23. Чужие ошибки
Капитаны первых двух саев собрались за считанные минуты, ведь их вызывал кто-то из старших. Так думали они после доклада дозорых из авангарда, так думали, увидев незнакомого дракона и пока он превращался в человека. Сомнения закрались после отказа этого алатуса снять маску, после озвучивания его фольклорного имени, но лица начали хмуриться во время монолога, который не перебивали по привычке послушания перед крылатыми. К тому же неподалёку на вершине наблюдал второй, без маски.
– Не знаем, кто вы такой, эве, – сказал первым капитан, назвавшийся Улем Привом, когда Тео закончил говорить, – только я вам так скажу от своих товарищей, а они не дадут соврать. Наставники нас предупреждали, что может найтись любой чудак, который попытается сбить нас с толку. Мы-то знаем, на что способна тёмная тварь, этот ваш Либерис. Но из уважения к вашему дару от Создателя, мы не тронем вас. Летите себе подобру-поздорову. А если вы были посланы, чтобы испытать нашу клятву, то вот вам ещё одна: наш король Аластэир Четырнадцатый, пусть Создатель лишил нас крыльев и памяти за прегрешения, но мы все готовы отдать жизнь ради наших детей и жён, оставшихся в Алатерре.
Тео, надеявшийся, что его слова хотя бы заронят сомнения у отшибленных, растерялся. Он пытался лихорадочно найти контраргумент и не мог.
– Какой у вас приказ? – спросил формально.
– Охранять границы от врагов алатусов, – уверенно и спокойно отвечал капитан Уле Прив.
– Но вас здесь тьма-тьмущая, чем вы будете кормить своих ратников?
– Не переживайте, эве, на неделю нам хватит, потом вернёмся, как только враг будет разгромлен.
Тео кашлянул. Вот оно, значит, как будет... Но играть пророчицу Кассандру сейчас было бессмысленно. Если только алатусы не будут играть в ромашку – то укреплять, то убирать защитный купол. Про такую чехарду принцу Энрике и не намекали...
– Ваше высочество, – подал сверху голос Грэйг, – не стоит вмешиваться. Кажется, эти уважаемые эве знают, что делают.
Капитаны подняли головы, а потом поклонились, прижимая кулак правой руки к сердцу:
– Благодарим за испытание, ваше высочество!
Тео бы сплюнул с досады, но в маске это сделать, к сожалению, было невозможно. Напоследок он сказал упрямо:
– Я не солгал вам. Да, вы вправе действовать так, как вам внушили. Однако я прошу подумать трижды, прежде чем убивать того, кто в схватке назовёт вас братом, а может и сыном или отцом.
Сказав это, он обернулся и взлетел, разворачиваясь в сторону третьего сая, готовящегося к бою всего в километре отсюда. Грэйг крикнул было ему во след, но Арженти снова проигнорировал совет от доброго друга.
Тогда Грэйг отправил зов к Аннике. Нужно было срочно что-то придумать, чтобы остановить серебряного принца, собирающегося нарушить священный закон о невмешательство в судьбу такого количества людей, даже не алатусов. И если Арженти собирался сейчас сделать то, о чём подозревал Грэйг, то последствия грозили обернуться катастрофой: спасать жизни преступников – это было слишком. Создатель такого не простит!
Над лагерем третьего сая в воздух первым делом вздыбились ругательства и заточенные стрелы (ратники спешно исправляли оплошность после исчезновения наконечников). Но зычный голос настойчиво повторял: он, принц Арженти, сын Авалы и Сальватора, требует диалога с военачальниками, он хочет спасти жизни. Привыкшие торговаться, в третьем сае быстро смекнули: “Почему бы и не послушать оборотня? Хотя бы ради смеха”. И к нему отправили шестерых парламентёров.
Заметив среди них знакомое одноглазое лицо, Тео невольно улыбнулся. Выбрал место поближе к скалам, обратился в человека и стал ждать, сложив руки на груди.
– Чего хочешь, оборотень? – ощерился один из лидеров, судя по золотым нашивкам, капитан.
– Для начала хочу, чтобы вы поверили, что мне нет выгоды врать. Да, я алатус, такой же, как те, с кем вы пришли сражаться. Но у меня немного другие принципы, и крылья свои я потерять не боюсь.
Парламентёры переглянулись.
– Я мог бы рассказать о каждом из вас, чтобы вы убедились, что мне доступно, как ваше прошлое, так и будущее, – продолжал Тео и перевёл взгляд на одноглазого. – Ты, например, лишился своего глаза из-за девицы. Выбили его тебе, словно беззащитному кобелю во время спаривания. И чести ты своей лишился тоже из-за безродных девиц. А ведь ты служил королеве, и что же? Идёшь теперь со своими товарищами, которые составили тебе компанию по аналогичным причинам, на смерть...
Судя по реакции других мужчин, при знакомстве им была рассказана иная история, которую сочинили королевские стражники. Одноглазый рассвирепел, кинулся было на оборотня, но его остановили:
– Потише, Турвон, дай послушать!
– И я мог бы о каждом из вас рассказать прелюбопытное, но, пожалуй, сделаю это при одном условии, – Тео сделал эффектнул театральную паузу, словно рассматривая пристально стоящих перед ним.
– Говори, – усмехнулся кто-то из капитанов.
– Если выживете, – флегматично ответствовал Арженти, поднял руку, призывая камешек и покрутил его над ладонью. – Там, наверху, почти двести пятьдесят тысяч отшибленных. И они свято верят, что подчиняются королю Алатэрры. Так что ждёт вас битва непростая. А с учётом узкой тропы, ещё до того, как ваши люди смогут вытащить меч, половина из них будет лететь на дно ущелья.
Мужчины переглянулись, даже одноглазый притих.
– Чего ты хочешь, ... Арженти? – подал голос до сих пор молчавший мужчина с полуобожжённым лицом, и Тео вдруг в нём узнал капитана, главного над королевской стражей на Острове. Молчал там, выжидая, молчал здесь, не желая разбрасываться словами.
– Я надеюсь, что вам, разжалованный капитан Её величества, – на этих словах вздрогнул и капитан и одноглазый, – хватит ума понять, лгу я или нет, как только начнётся битва. Прежде всего, я советую отступить хотя бы к холмам с долиной, если только вы не собираетесь усеять, как я уже сказал, дно ущелья своими подопечными вперемешку с отшибленными.
– Это разумно, мы обсуждали это сегодня, – согласился капитан, на которого смотрели остальные. – Что дальше?
– Ни вы, ни те, с кем вам придётся скрестить оружие, не выбирали смерть. За вас это сделали другие. Но только вы можете остановить кровопролитие. Этот мир задуман был для радости созидания, помните об этом...
– Сейчас расплачусь, – зло сказал один из капитанов и презрительно плюнул себе под ноги, кто-то поддержал одобрительно хмыком.
Тео пришлось повысить голос:
– Там, среди тех, кто будет защищать от вас Алатерру, возможно, находятся ваши родственники, знакомые, старые добрые соседи, которые будут убивать вас только потому, что не помнят прошлого. Но они уже наказаны за свою слепую веру Либерису, как их родственники тоже. Об этом, я думаю, вам нет нужды рассказывать. Тот, кто убивает брата, потерявшего рассудок, однажды сам его лишится. Так гласит один из законов Алатуса. Будьте милосердны – всё, о чём я вас прошу.
На эту миролюбивую речь отреагировали по-разному: ощерились и задумались, усмехнулись и нахмурились.
– А тебе-то что, оборотень, от наших жизней надо? С чего бы забота о безродных? – озвучил мысли одноглазый.
– Ваш враг тот же, что и мой. Либерис послал вас на битву, не зная истинного положения вещей, но всё же отправил. Много ли вам пообещали? Пока вы здесь, в Ааламе народ веселится и надеется, что вы не вернётесь, как и другие безродные до вас... Если вы и ваши знакомые, которые сейчас спускаются, чтобы сразиться с вами, уничтожите друг друга, это будет на руку не только тем, кого вы называете оборотнями. Подумайте сами, зачем ваши смерти нужны Либерису, – в голосе Арженти послышалась насмешка. – Если я вам это открою, вы мне не поверите. Поэтому лучше будет, если догадаетесь сами.
Договорив, он начал подниматься в воздухе, давая понять, что диалог закончен. Удалившись на достаточное расстояние, обернулся в дракона и отправился в сторону, откуда прибыл. За ним последовал его спутник.
– Зря ты это сделал, – сказал по ментальной связи ему Грэйг. – Создатель отнимает крылья в самый неподходящий момент.
– Я всего лишь следовал его законам, – Тео, повернув голову в сторону друга, заметил две точки позади. – Сюда летят из Аалама. Двое.
– Законы Алатуса были написаны для алатусов, а не для безродных этого мира, которому помогали ваши предки, – Грэйг закончил свою мысль и только потом переключился на новую тему, – мы не справимся вдвоём. Опять звать Энрике?
– Их всего двое. Справимся.
Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, ведь издалека летуны не могли разобрать, ездовые драконы парят над перевалом или алатусы, Грэйг и Тео спустились за одну из скал. Тем временем внизу продолжалось движение. Три сотни тысяч отшибленных продолжали движение вниз, третий сай, однако, медлил и, кажется, начал понемногу отступать из предосторожности: тропа для боя в самом деле была неудачным местом.
Добравшиеся до третьего сая, разведчики Либериса, начали снижаться, и в этот момент из-за скал вынырнули два дракона. Первый, отливающий серебром, обдал белым огнём, разоружая летунов, второй через мгновение скинул первого седока в толпу, ухнувшую от знакомого зрелища, но не пытающуюся ранить оборотней, ибо второй всадник полетел вниз сам, вместе с обнажённой пожилой женщиной. Её в воздухе перехватил серебристый дракон и понёс к горам, оставляя позади себя человеческую массу, раскрывшую рот. Некоторые суеверно осеняли себя знаком Алатуса, всё ещё не веря в очевидное: все, и безродные, и знать, с детства верили, что ездовые драконы – животные, хотя и не совсем обычные. Оказалось, не совсем животные... Скорее, дрессированные оборотни. А значит, там, в Ааламе, недоговаривали многое...
Грэйг, оседлав второго дракона, гнал его за Арженти и не мог не думать о том, что слишком всё легко получается, слишком привычно... По знакомой схеме они второй раз за день навестили изумлённых пограничников, перепоручили им спасённых и вернулись к пустой хижине.
– А ты не торопишься к своим алазонкам? – поинтересовался там Грэйг, озабоченный неторопливостью Тео, пожелавшего напиться горячего отвара.
– Дождёмся заката, успею я на службу, не переживай.
Тео с облегчением снял маску и отёр ею блестящее от пота лицо. Прищурившись посмотрел на светило, находившееся в двух часах от горизонта:
– Прилетят ещё двое до заката. Пока исход битвы не ясен, в Ааламе будут следовать согласно протоколу. Следующую пару пошлют на рассвете. И только потом, возможно, догадаются о западне. Поэтому дождёмся рассвета и позовём Энрике.
Грэйг потёр задумчиво шею. Дело Арженти предлагал хорошее, вот только почему-то росло подозрение, что тот хочет вмешаться в битву не одним словом. Стоило посоветоваться с Анникой, которая тоже себе места не находила, но ещё больше опасалась оставлять в одиночестве Рэмироса, снова впавшего в лёгкое безумие и собравшегося перерубить все деревья в округе ради того, чтобы “согреть один остывший замок на Островах”, где, он верил, его ждёт “возлюбленная Касси”.
– Зачем я ему сказала, для чего нужно столько дров? – сокрушалась Анника. И пообещала что-нибудь придумать, чтобы отвлечь Арженти. Два и даже четыре освобождённых алатуса не стоили той цены, которую собирался заплатить сын Авалы за жизни глупых безродных.
*****
Расстояние между двумя людскими потоками стремительно сокращалось одновременно со светилом, отсчитывающим свои последние минуты труда в этом мире. Но верхний поток тёк относительно быстрее: сверху видели, что третий сай отступает, выбирая себе удачную позицию – отступает и сразу взбирается на холмы, откуда бить проще.
– Какие дурные! – цокнул Грэйг, стоя рядом с Тео на скале и точно так же следя за двумя событиями – намечающейся битвой и потухающим Глазом Алатуса. Какая драка ночью? Ни врага, ни своего не разберёшь впотьмах. И толку от тех факелов, что сейчас зажигали обе стороны?
Напряжённый Арженти стоял рядом, желваки играли на его скулах, и руки то сжимались в кулаки, то раскрывались. Грэйг, умудрявшийся замечать это, останавливал друга, касаясь его плеча:
– Ты не можешь!.. Это не твоя война!.. Нельзя! Ты нужен в Ааламе!.. Энрике собрался с Алисией выкрасть несколько колыбелей...
Отвлекал, как мог. Но Арженти даже на последний аргумент отмахнулся:
– Скажи Энрике, завтра сделаем. Пока своими глазами не увижу, где их держат, не пойду. Завтра...
Он скривил губы – к горлу подступала тошнота. Как всегда раньше, когда его провоцировали на драку, а он вынужден был стоять смиренно, потому что помнил о Делфине, её глазах и отчаянии в них.
Тускло блеснуло серебро, буква “L” на левых стягах, загорелись алым ленты на копьях авангарда справа. С обеих сторон раздался крик идущих первыми капитанов:
– Ал-ла-вал-ле-е-е!..
И два потока плеснулись навстречу друг другу. Последние лучи светила заплясали на воздетых мечах, а справа ещё и на тёмных концах копий… Первые ряды схлестнулись, за ним вторые, и первоначальный порядок был нарушен – масса смешалась, вместе с воплями. И вдруг над толпой взлетел кто-то. Тео сморгнул, думая, что показалось. Но крик, раздирающий слух, не обманул – отшибленные подняли, проткнув, зазевавшегося противника на копьях. И скинули назад, в толпу. Третий сай забывал обещание, данное оборотню, и быстро зверел.
Несмотря на численное превосходство, среди отшибленных в первых рядах случилась заминка. Третий сай яростно рубил направо и налево, устилая стонущими телами дорогу вглубь массы, позади волнующейся, но относительно неподвижной.
Тео не выдержал – его вырвало. Стоило перевести взгляд на холмы, и желудок запульсировал снова.
– Пойдём отсюда, Арженти... Тео... Не надо тебе на это смотреть, – Грэйг уже был готов сам построить портал и втолкнуть туда парня, впервые увидевшего настоящую смерть, такой, какой она была – беспощадной и уродливой.
Но он тряс головой, указывая на что-то особенное в битве и пытаясь сказать, однако спазмы мешали.
– Ты видел это? – с глухим отчаянием, в паузе, он всё-таки вытолкнул из себя фразу. – Ты видел, как он убил его?
– Кто кого, Арженти?
– Они были знакомы... Он узнал, а тот – нет... и убил...
– Тебе, наверное, показалось. Какова вероятность того, что здесь встретятся родственники? – Грэйг, наконец, понял, что пытался сказать Тео. Именно об этом он предупреждал и отшибленных, и помнящих.
– Смотри туда, вон, видишь двое замерли? – Тео вытянул руку, потом сместил её. – Поздно... И там!
Грэйг отследил то, что видел Арженти, умевший усиливать зрение и слух с помощью магических нитей: два противника, две фигуры закружили, как два аквилана, не решаясь напасть друг на друга. Один что-то кричал, бил себя кулаком в грудь, второй – качнул головой из стороны в строну и занёс меч...
– Это... непростительно! – Грэйг боялся смотреть на друга, которого опять рвало уже не кашицей, воздухом. И сам воздух вокруг сгущался; прощальный алый шлейф Алатуса медленно скользил по горам, уползая на запад вслед за своим хозяином. Грэйг потянулся за пояс, вытащил флягу, подаренную сегодня пограничником с просьбой выпить за здоровье спасённых. Открутил крышку и сунул в руку Арженти: – Выпей!
Тот, обессиленный желудочными спазмами, послушно глотнул и закашлялся. Опустился на камень, закрыл голову, привыкая к медленно наступающему расслаблению.
– Пойдём, Тео. Нам пора... Тебе пора... Ты должен вернуться во дворец. Что ты делаешь?!
Арженти медленно поднимался, расставляя руки – и нити витающей вокруг ярости хлынули к нему вперемешку с магией воздуха, камня и огня от множества зажигающихся факелов.
– Арженти! Тео! – пытался его остановить Грэйг, но его отнесло на несколько метров от разгневанного алатуса. Закручивался вихрь, превращаясь в управляемый поток воздуха. Очередным порывом ветра Грэйга сбросило вниз, и он прильнул к защитной скале. Сквозь поднимающуюся пелену пыли он заметил и других безмолвных свидетелей битвы – дозорные Аластэира наблюдали издалека за происходящим, чтобы донести королю Алатерры: план осуществился точь-в-точь.
Фиолетово-розовые облака вверху клубились, стягиваясь отовсюду к центру смерча. Ветер усиливался, и, кажется, понемногу дерущиеся начинали обращать на это внимание. Из ущелья поднималась вода, её засасывало в поток воздуха, крутящегося вокруг одинокой фигуры на чёрной скале.
И вдруг вихрь замер на мгновение, а затем загудел по долине, валя с ног все три сая. В этой кутерьме некоторые ещё пытались свести счёты, но мокрый ветер слизывал со ставшей скользкой молодой травы упирающиеся ноги – и первый десяток ратников, не удержавшись, покатился, по склонам холмов, снося тех, кто стоял внизу.
Казалось, что даже сами горы с крайним изумлением взирают на внезапно родившуюся бурю, которая поклялась остудить горячие головы братоубийц. Аквиланы, предчувствующие сытый ужин, попрятались в каменных складках. Опускалась тьма, непроглядная и равнодушная. Ветер потушил все факелы и намочил фитили, теперь не скоро их разожгут... И люди прекратили бойню, упали на колени, пряча лица в сырую от дождя и пролитой крови землю.
Арженти не слышал, как называли его имя, приправляя священным ужасом: словно боги вещали через его ярость... Но внезапно ветер, до это беснующийся и не собирающийся превращать свой танец, осел позёмкой на землю. Ещё какое-то время люди не смели поднять головы. А когда сделали это и посмотрели на тёмную скалу, где раньше стояла фигура с разведёнными руками, то не увидели её...
Грэйг, которому удалось добраться до разгневанного Арженти, сотворил короткий портал, усилием втащил в него парня и, едва они оба вывалились на пружинистый мох, придавил серебряного принца:
– Всё! Успокойся! Ты сделал невозможное – ты остановил их!
– Слезь с меня, – процедил Тео.
– Слезу, только если ты больше не вернёшься туда, – Грэйг убрал колено с груди парня. – У тебя, кстати, сигнальный артефакт сработал.
Тео дотронулся до медальона, вывалившегося из запаха халата, тот действительно был горячим. Айя вызывала его.
Поняв, что парень успокоился, Грэйг отпустил его, поднялся и протянул руку в синих сумерках:
– Давай, Арженти. Тебе пора возвращаться. И будь добр, закинь меня к Аннике, я сам не знаю, куда нас занесло.
Тео отряхнулся, оглядывась, – вокруг был один тёмный лес, готовящийся погрузиться в сон до рассвета. Вспыхнувший портал слегка осветил стволы и примятый мох. Мужчины вышли на знакомую поляну, где с факелом металась Анника:
– Слава Алатусу! Наконец-то! Что ты устроил там, Арженти?
– Ничего. До завтра, – хмуро бросил он и исчез в портале, ведущем в Аалам.
Через полчаса выглядящий помятым и уставшим мастер Тео заходил через арку, охраняемую дворцовой стражей.
– Хорошо погулял, мастер? – пошутил кто-то в догонку, но ему не ответили.
*****
Самар-эве, с которой Тео случайно встретился по дороге в свои апартаменты, хотела было попенять беспечному мастеру за его долгое отсутствие и не проведённый вечерний инструктаж, но он поднял тяжёлый взгляд, и она оборвала речь.
– Желаете на ужин что-нибудь особенное? – спросила пожилая фрейлина, разглядывая лицо юноши, как будто постаревшее за день.
– Благодарю. У меня всё есть, – он поднял бутылку, демонстрируя её. Самар-эве нахмурилась, и мастер с обычным непроницаемым выражением, сказал. – Это связано с поручением Её величества. До утра меня не беспокоить... Надо подумать немного.
Последнюю фразу он произнёс несколько просительно и дотронулся до плеча Самар-эве.
– Извольте, не побеспокою, – она пробормотала, но как только мастер удалился, встряхнула головой, прогоняя подозрения: не похож парень на тех, кто прикладывается к бутылке, когда появляются лишние деньжата. И всё же остановила в коридоре первую попавшуюся алазонку. – Имя?... В дозор поставили десять человек?
– Да, эве. Распорядок закреплён мастером на неделю вперёд.
– Хорошо, – фрейлина придержала алазонку за складку одежды. – Вот что, Паула. Мастер вернулся не в духе. Вели сказать на кухне, чтобы ужин ему доставили в комнату. Иначе утром мы его снова не увидим.
Девушка помялась, и её замешательство истолковали верно.
– Ты хочешь что-то сказать, Паула?
– Самар-эве, пусть Айя к мастеру отнесёт ужин.
