Текст книги "Речной дурман"
Автор книги: Юджиния Райли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)
– Я все еще удивляюсь тому, что вы можете называть меня леди – я имею в виду, после того как вы нашли меня…
– В леди есть что-то, что выдает ее при любых обстоятельствах, – ответил он, и на этот раз в его голосе не было и тени юмора. Жасмина встретила такой открытый и такой волнующий взгляд Хэмптона, что не рискнула ответить и быстро ушла за ширму переодеваться.
Некоторое время спустя Жасмина и Джэард были у рулевой рубки и, стоя у борта, вглядывались в темноту по курсу «Речной ведьмы», бороздящей воды широкой реки в мягкой ночной тишине. Это была ночь, которую при обычных обстоятельствах Жасмина сочла бы великолепной. Полная луна мерцающим светом отражалась в воде и серебрила деревья на берегах. Наполненный мускусной сладостью воздух доносил до них звуки цикад и ночных птиц. Однако развязный смех и металлическое бренчание пианино из салона позади них напомнили Жасмине о том, где они находились и что им предстояло в эту ночь.
Напряженно вглядываясь в темноту в надежде увидеть «Красавицу», Жасмина не замечала, что Джэард, стоя рядом с ней, незаметно рассматривал ее. Не знала она также, что она ему очень нравится. Непроизвольно его взгляд скользил по ее фигуре. Завороженный, он смотрел, как поднявшийся ночной ветерок прижимал к ее телу брюки и рубашку, очерчивая контуры длинных красивых ног и крепкую высокую грудь. Этот же самый возбуждающий ветерок принес ему ее волнующий аромат. Пряди тонких волос Жасмины, серебряные от лунного света, выбились из-под кепи и струились вдоль стройной шеи, как будто приглашая мужчину сдернуть с нее головной убор, освободить волосы от шпилек и дать их тяжелому шелку стечь в его руки! Эти мысли захватили Джэарда. Он понял, что должен что-нибудь ей сказать – сделать шаг ей навстречу. Он подвинулся ближе и произнес:
– Жасмина…
Она с несколько настороженным видом повернулась к нему:
– Да?
Он улыбнулся.
– Вы ничего не имеете против того, что я называю вас Жасминой?
К его удовольствию, она ему в ответ тоже улыбнулась.
– При сложившихся обстоятельствах, я думаю, мы можем обойтись без формальностей.
– Тогда зовите меня Джэардом!
– Буду счастлива, – ответила она тихо.
С минуту они молчали, потом Джэард вздохнул. Сняв шляпу, он провел по волосам и сказал:
– Жасмина, есть что-то, чего я все еще не могу понять. Как он мог сделать это с вами? Боже мой! Вы так красивы и…
Печальный смех Жасмины прервал его слова. Грустно глядя перед собой, она с чувством сказала:
– Вы неправы, мистер Хэмптон, я совсем не красива.
Джэард смотрел на нее, пораженный этим ответом. Он взял ее за плечи и мягко, но с силой привлек к себе.
– Нет, вы красивы, Жасмина! Скажите мне, что этот негодяй сделал с вашим разумом? Боже мой, если бы вы были моей, я бы никогда…
– Никогда что? – спросила Жасмина напуганная, но в то же время очарованная напряженным горячим взглядом Джэарда. Вглядываясь в ее лицо Джэард легко угадывал те смятенные чувства, которые она переживала, и видел, как страх заставляет напрягаться ее красивые черты. Отпустив ее плечи, он убрал прядку волос с ее лба и ласково улыбнулся, оставив ее вопрос без ответа, а через минуту тихо проговорил:
– Вы знаете, я убью его.
Его слова заставили Жасмину посмотреть на него со смешанным чувством удивления и благоговейного страха. Он придвинулся к ней ближе, так близко, что она чувствовала его дыхание на своем лице. Он наклонился к ней, закрыв от нее луну, и прошептал: «Жасмина…»
И в этот момент раздался гудок парохода. Они повернулись и увидели впереди огни «Красавицы Миссисипи».
7
Два судна приостановились у берега под нависающими над водой серебристыми от луны деревьями.
– Пойду позову Джека, чтобы помог мне спустить лодку, – мрачно сказал Джэард Жасмине, глядя на «Красавицу».
Она заметила, как он проверил свой пистолет за поясом под пиджаком. Лицо его потемнело и выражало решимость, глаза из-под широких полей шляпы смотрели грозно, каждый мускул его тела напрягся и был готов к действию. Глядя на него, Жасмина опять почувствовала благодарность к этому незнакомцу, который так горячо встал на ее защиту.
– Позвольте мне пойти с вами, – взмолилась она.
– Категорически нет, – последовал быстрый ответ.
Жасмина в расстройстве кусала губы, когда за их спинами недовольный голос вдруг спросил:
– Эй, Хэмптон, что происходит? Почему мы останавливаемся опять?
Они повернулись и опять увидели компанию игроков, выходящих на палубу, игроки ворчали и вид у них был очень недовольный. В темноте они не обратили внимания на Жасмину в матросской форме, что она отметила с большим облегчением. Однако, надеясь убедить Джэарда взять ее с собой на «Красавицу», она тихонько подвинулась к нему и прошептала:
– Вы собираетесь оставить меня с этими людьми?
– Джек присмотрит за ними.
– За ними и за мной тоже? – спросила она.
Он неохотно улыбнулся:
– Вы правы. Хорошо, Жасмина, пойдемте со мной. Джек! – позвал он, нетерпеливо помахав своему приятелю. – Иди помоги мне спустить ял. – Обращаясь к игрокам, он добавил: – Короткая остановка, джентльмены. Пожалуйста, продолжайте игру.
Пожимая плечами и что-то бормоча друг другу, они вернулись в салон. Джек и Джэард спустили гребную лодку на воду, затем Джэард помог Жасмине сойти в ял и сам последовал за ней. Он сел на весла и погреб в сторону большого судна. Сидя в тишине ночи вдвоем с Джэардом, Жасмина пристально смотрела на огромную «Красавицу» со страхом и решимостью. Чтобы скрыть свое волнение, она задала Джэарду вопрос, который мучил ее весь последний час.
– Я не хочу показаться излишне любопытной, но не могли бы вы мне сказать, что вы вообще делаете здесь, на Миссисипи, с целым пароходом игроков?
Он издал добродушный смешок:
– Я так и думал, что вам это кажется странным, но на самом деле это только бизнес.
– Бизнес?
– Мне принадлежит пароходный маршрут, – объяснил Джэард, продолжая грести. – «Ведьму» часто нанимают для игорных сборищ. А мы с Джеком сопровождаем их, чтобы они не разнесли пароход или не поубивали друг друга.
Жасмина оглянулась на «Ведьму»
– Вы хотите сказать, что эти люди клиенты?
– Да.
– Они не произвели на меня впечатления людей, которые имеют деньги, – заметила она с сочувствием.
– Внешность обманчива, – ответил Джэард.
– Мне ли это не знать, – тихо проговорила она.
Они уже были у борта «Красавицы», и Джэард строго сказал:
– Послушайте, Жасмина, я настаиваю на том, чтобы вы остались в яле, пока я…
– Категорически нет, – прервала она. – Никто не может отказать мне в моем праве посмотреть в лицо этому… хаму!
– Неужели вы не понимаете, что это может быть опасно?
Однако времени на дальнейшие пререкания у них не было, так как они уже подплыли к середине судна. Матрос подхватил брошенный Джэардом конец, потом подтянул лодку и помог двум пассажирам взойти на борт парохода.
Джэард и Жасмина предстали перед возмущенным капитаном – высоким угловатым человеком, которого Жасмина уже видела раньше.
– Что это за вторжение? – потребовал он объяснений у Джэарда, затем остановился, сдвинул козырек фуражки назад и сделал шаг к Джэарду чтобы сквозь очки в роговой оправе рассмотреть его поближе. – Да ведь вы Джэард Хэмптон, не так ли? – Он протянул руку. – Простите мою грубость, мистер Хэмптон. Я вас не узнал.
– Капитан Рутледж, – отвечал Джэард, пожимая капитану руку, – простите нас, но, понимаете, у этой леди и у меня проблема…
– Леди? – спросил капитан, в замешательстве глядя на матросскую форму Жасмины. Он прищуренными глазами рассматривал ее некоторое время, затем какая-то новая искорка в его глазах показала, что он узнал ее. Он кивнул ей и смущенно пробормотал: – Добрый вечер, мэм. Разве вы не были пассажиром этого парохода сегодня?
Жасмина посмотрела на Джэарда – тот выглядел растерянным. После неловкой паузы Джэард бросил Рутледжу многозначительный взгляд, откашлялся и сказал Жасмине:
– Дорогая, извините, я отойду на минуту.
– Конечно, – вежливо ответила Жасмина.
Джэард и капитан Рутледж отошли и скрылись за лестницей, оставив Жасмину с молодым матросом, стоящим у длинного ряда деревянных бочек. Юноша покраснел, рассмотрев ее в мужской одежде, а она смущенно улыбнулась ему, поправляя на голове неудобное маленькое кепи. Боже, нужно, чтоб Джэард поспешил! Клод может быть еще на судне.
Через несколько минут напряженного ожидания Джэард вернулся, он шел тихо, и его плечи были странно опущены.
– Пойдемте наверх и соберем ваши вещи.
– А Клод? – спросила она.
Увидев матроса, с интересом смотревшего на них, Джэард взял Жасмину за руку и повел к лестнице.
– Вы помните, в какой каюте вы были?
– Конечно, но…
– Капитан очень хорошо помнит Клода Бодро, – сообщил ей Джэард. На минуту он остановился, потом с тяжелым вздохом сказал: – Послушайте, Жасмина. Мне очень жаль, но, кажется, час назад Бодро попросил капитана остановиться у какой-то пристани вверх по течению. Там он сошел, захватив с собой весь свой багаж.
Жасмина остановилась.
– Что он сделал? Почему же мы не видели его тогда, ничего не видели, когда плыли вниз по течению?
Джэард выглядел несчастным.
– Капитан сказал, что какой-то человек ждал там Бодро с двумя лошадьми. Кто знает, где они теперь?
– Боже мой! Капитан уверен, что это был Бодро?
– Да. Рутледж говорит, что он хорошо помнит вас обоих. Ему показалось странным, что жених оставляет невесту одну в первую брачную ночь.
– Еще бы не странным! А Клод объяснил капитану, почему он так внезапно сходит с парохода?
– Он сказал, что ему срочно нужно уладить одно дело и что он догонит пароход и свою невесту позже, ниже по течению.
– И капитану не показалось это необычным? – спросила Жасмина звенящим от возмущения голосом. Джэард подступил к Жасмине ближе, всем своим видом показывая, что очень расстроен.
– Конечно, показалось, Жасмина! Но что ему оставалось делать? Повесить его за то, что он ведет себя как дурак в первую брачную ночь?
– Я понимаю, – невнятно проговорила она, сузив глаза и упрямо подняв подбородок.
– Рутледж не имел никакого понятия о том, что Бодро сделал с вами, – продолжал Джэард сквозь сжатые зубы. – К несчастью, никто не видел, как вас сбросили в реку. Во всяком случае, Рутледж просил меня передать вам свои самые искренние извинения. Он дал мне слово джентльмена, что никому не скажет ничего об этом деле, и просил передать вам, что если бы он только знал…
– Да, да, – устало перебила его Жасмина. Ее наполненный болью взгляд встретился со взглядом Джэарда, и она иронично заметила: – Клод продумал все, не правда ли?
– Не совсем, – ответил Джэард, скрипнув зубами. Но еще до того, как Жасмина успела подумать, что значит его угрожающая реплика, он добавил: – Пойдемте, дорогая, соберем ваши вещи.
– Если он их не украл, – разумно заметила она.
– Я не думаю, что это так, – ответил он – Пойдемте возьмем ваши вещи, а потом – обратно на «Ведьму». Мы повернем и немедленно поплывем в Натчез.
– Но… – Жасмина запнулась и посмотрела на Джэарда. – Вы для меня и так уже слишком много сделали.
На это он улыбнулся и взял ее за руку.
– Моя дорогая, вы не понимаете. Я только начал.
На «Красавице», в каюте на верхней палубе, не осталось и следа от Клода Бодро; однако, как Джэард и предсказывал, вещи Жасмины были нетронутыми. Она упаковала их, и они с Джэардом отплыли. Жасмина чувствовала комок в горле, начиная осознавать смысл того, что Бодро сделал с ней.
Вернувшись на «Ведьму», Джэард приказал капитану направляться в Натчез, и они вернулись в каюту. Джэард поставил саквояж Жасмины на пол у койки, повесил свою шляпу на крючок и налил Жасмине бренди.
– Дорога до Натчеза может занять у нас полночи, поскольку мы будем плыть против течения. Как только я вас устрою, я спущусь вниз и лягу спать в салоне.
– Нет, нет, я не могу выставить вас из вашей собственной каюты, – запротестовала Жасмина, стягивая с головы неудобное кепи и бросая его на койку.
Он улыбнулся ей через плечо:
– Вы бы предпочли провести ночь с матросами и картежниками?
Она вздохнула:
– Вы правы.
– Возьмите, я думаю, вам это нужно, – сказал он, поворачиваясь и протягивая ей стакан.
Она жестом отказалась, и ее вдруг охрипший голос выдал ее чувства.
– Я не думаю, что я могу залить свое горе вином, мистер Хэмптон.
Нахмурившись, Джэард поставил стакан и успокаивающе положил свою руку на руку Жасмины.
– Жасмина, мы уже на пути в Натчез. Дома вы почувствуете себя лучше.
Ее смех был нерадостным, когда она отстранилась от него.
– Дом. Как будто там что-то осталось для меня.
– Я там буду к вашим услугам, Жасмина, – сказал он.
Она, кажется, не услышала его искренние, полные чувства слова, так как выражение ужаса внезапно появилось на ее лице.
– Натчез! – воскликнула она, поворачиваясь к Джэарду – Наверняка Клод сейчас скачет туда же, чтобы снять все деньги с моего счета в банке! Я должна предупредить мистера Элроя!
Джэард тяжело вздохнул.
– Жасмина, мне очень неприятно вам говорить это, но я могу поставить свою хлопковую плантацию в Видалии за то, что Бодро обчистил ваш банковский счет еще до того, как он покинул Натчез сегодня вместе с вами.
– Боже мой! – вскричала Жасмина, наконец-то осознавшая все это. – Вы правы, Джэард! Клод оставлял меня на некоторое время после венчания сегодня, и он, должно быть… я имею в виду, я подписала.
Она опять расплакалась, и Джэард обнял ее. Она не сопротивлялась. Потом он подвел ее к койке и вернулся за стаканом с бренди к столу.
– Возьмите, вы должны это выпить, – сказал он, заставляя ее взять стакан и садясь рядом с ней.
Глядя сквозь слезы на янтарный напиток, Жасмина не смогла сдержать приступ нервного смеха. И тут же она почувствовала себя ужасно глупо из-за того, что потеряла самообладание уже во второй раз за эту ночь в присутствии Джэарда.
– Простите меня, мистер Хэмптон.
– Джэард, – настойчиво поправил он. – И не нужно просить извинения.
– Джэард. – Она понюхала напиток, сделала глоток и поморщилась. – Обычно я не склонна к истерикам, можете мне поверить.
– У вас есть причины для этого.
Жасмина взглянула на него.
– Вы думаете?
– Конечно. – Джэард встретился с Жасминой взглядом, и страдальческое выражение ее наполненных слезами зеленых глаз поразило его в самое сердце.
– Вы думаете?.. – Она запнулась и отвела взгляд. – Нет, ничего.
– Что?
– Ну… я только хотела спросить… вы думаете, еще есть возможность найти Клода?
– О, мы его обязательно найдем, – заверил Джэард Жасмину с серьезной уверенностью. – Но сначала, моя дорогая, мы должны благополучно доставить вас в Натчез. А поиски мистера Бодро можете оставить мне.
– Нет, нет, я и подумать не могу…
– Не думайте об этом.
– Но я не могу позволить вам…
– Вы кончили пить, дорогая? – мягко прервал он ее. В смущении она смотрела, как он наливает ей еще один полный стакан. – Вот, выпейте.
Жасмина покачала головой.
– Нет, нет, я не могу. У меня уже и так кружится голова и…
– Это хорошо, – серьезно сказал он, вкладывая ей в руку стакан. – Пейте, пока не стихнет боль.
– Но завтра, наверное, будет еще хуже, – с горечью сказала она, принимая стакан. – Особенно с головой, я думаю.
Джэард добродушно рассмеялся, поворачиваясь к столу, чтобы налить и себе хорошую порцию напитка.
– Вот, я составлю вам компанию. Конечно, вы не сможете отказать мне и присоединитесь к возлияниям хозяина этой каюты. – Он поднял стакан:
– Давайте произнесем тост. За нас. За начало нашего знакомства, Жасмина.
Смущенная его пылкими словами, Жасмина тем не менее послушно чокнулась с ним и отпила большой глоток из стакана. После этого она замолчала. Увидев это, Джэард ласково спросил:
– О чем вы думаете?
– Я думала о встрече с ним, – сказала она.
– Вы имеете в виду Бодро?
Она кивнула и выпила оставшийся бренди.
– Это просто как насмешка судьбы. Как я вам уже говорила, я чуть не погибла в тот день. Моя лошадь понесла и потащила кабриолет на обрыв. Затем появился Клод и спас меня.
Джэард сидел нахмурившись.
– Похоже, что это Бодро приложил руку к тому, что ваша лошадь понесла. Это первое.
Жасмина удивилась:
– Но как? Я уверена, что никогда не видела Клода до того, как он появился на обрыве.
Джэард пожал плечами:
– Он мог подложить какую-нибудь колючку под сбрую лошади раньше.
Глаза Жасмины оживились:
– Вы знаете, пожалуй, вы правы! Это значит, что Клод, наверное… – Она порывисто вскочила, размахивая пустым стаканом. – Хам!
Джэард зачарованно смотрел, как она начала ходить по каюте и неистово произносить какие-то фразы, на ходу вытаскивая шпильки из волос и давая тяжелым золотистым локонам свободно упасть ей на спину.
– Этот злодей, этот грабитель! – Она повернулась к Джэарду. – Дважды! – заявила она, гневно жестикулируя. – Дважды этот негодяй чуть не убил меня, не говоря уже о моей лошади! И он говорил мне, что это змея напугала мою лошадь! Это он змея подколодная!
– Вы совершенно правы, – согласился он с выражением крайнего гнева на лице.
Жасмина бросилась к столу, схватила графин и вылила остатки бренди в свой стакан. Джэард испуганно смотрел, как она выпила весь стакан в несколько глотков. Он вскочил на ноги.
– Жасмина, вы не должны…
– Боже мой, – пробормотала она, побледнев. У нее подкосились ноги, и Джэард подхватил ее. Она повисла на нем, как тряпичная кукла, с ничего не выражающими, остекленевшими глазами.
– Джэард, комната вертится. Не могли бы вы остановить ее?
– О Боже, – пробормотал он шепотом – Ну вот, теперь все. Тетя Чэрити меня убьет.
– Тетя Чэрити? – пошатываясь, повторила Жасмина.
Джэард поднял ее и понес на свою кровать. Он чувствовал восхитительную мягкость ее тела в своих объятиях, а беззащитное выражение ее раскрасневшегося лица заставило его еще больше почувствовать свою вину за то, что она так позорно напилась. Убирая с ее лба золотистую прядь волос, он с нежностью сказал:
– Жасмина, уже так поздно. Ну почему бы вам не забыть обо всем этом и не заснуть?
– Не м-могу, – пробормотала она, икая. – Очень больно. То, что он сделал мне…
– Я знаю, дорогая, – прошептал он, прижимая ее к себе. – Ну, пожалуйста, попробуй, любимая.
Губы у нее задрожали, она яростно затрясла головой:
– Я ненавижу всех мужчин! – Затем, увидев, что это его задело, она запнулась и добавила: – О, вы тоже мужчина, не правда ли? Я совсем забыла.
– Жасмина, – сказал он, снисходительно улыбаясь, – вы совсем пьяны.
– Я, должно быть, совсем забыла, что вы мужчина, – сказала она, криво улыбаясь. И, неуверенно протянув руку, дотронулась до его подбородка, глядя ему в глаза, как будто видела его в первый раз. У Джэарда перехватило дыхание. Доверчивый вид Жасмины и ее легкое прикосновение взволновали его больше, чем самый сильный возбудитель. Он взял ее руку и стал целовать по очереди каждый ее тонкий и длинный пальчик.
– Не нужно ненавидеть всех мужчин, дорогая. По крайней мере, меня. Ты была рождена, чтобы быть…
– Ну?
– Любимой, – сказал он вдруг охрипшим голосом. А когда она с благоговейным страхом посмотрела на него, он взволнованно продолжил: – Жасмина, Боже, женщина, ты так красива.
И когда он наклонился, чтобы поцеловать ее в нежные губы, она, к его удивлению, вырвалась из его рук. Жасмина, раскрасневшаяся, с растрепанными роскошными густыми волосами, падающими на плечи и лицо, стояла, покачиваясь, перед Джэардом; глаза ее были наполнены горячими слезами. Она погрозила ему кулаком.
– Почему ты все время говоришь мне это Джэард Хэмптон? Что я к-красива? Это неправда, и ты знаешь об этом!
Он был ошеломлен.
– Жасмина!
– Спроси моего отца!
– Разве он не умер, дорогая?
– Нет, вы спросите его! – бушевала она. – Он скажет вам, какая я.
Она опять начала ходить по каюте, спотыкаясь о ноги Джэарда. Он стоял, придерживая ее за руку, чтобы она не упала.
– Это вам сказал ваш отец?
– Ему и не надо было говорить это, я видела по его глазам, как я ему была неприятна! И Клод меня тоже видеть не мог! Ведь это была наша первая брачная ночь, первая брачная ночь, Джэард! А он даже не остался – даже не захотел остаться… – ее голос прервался, и она остановилась перед ним, дрожа всем телом.
– Жасмина, прекратите! – взмолился Джэард, видя, как горькие слезы текут по ее прекрасному девичьему лицу. «Боже, – думал он, – что бы я сейчас сделал с этим подлецом Клодом Бодро». – Пожалуйста, дорогая, прекратите. Это от бренди – зря я вам его дал, вот теперь вы плачете…
Она сбросила его руку со своего плеча.
– Я не пла-а-чу! И не смейте мне больше никогда говорить, что я красива! Я уродка и в жены не гожусь! Он даже не нашел меня привлекательной! Поэтому он и выбросил меня в реку – и, наверное, туда мне и дорога! – И к ужасу Джэарда, она, спотыкаясь, направилась к двери. Он догнал ее, схватил за руку и с силой прижал к себе, окончательно потеряв самообладание.
– Все! Хватит! Жасмина, поймите, вы красивы и… божественно желанны!
И прижав ее к себе изо всей силы, он начал страстно целовать ее. Рыдания Жасмины замерли, когда его губы соединились с ее губами, и в первый раз она почувствовала, что такое желание мужчины. Его губы были горячими и требовательными, они пахли бренди и еще чем-то более пугающим и возбуждающим – настоящей плотской страстью. Он так сильно прижимал ее к себе, что она боялась потерять сознание. И все же она чувствовала необычайное возбуждение от того, что мужская крепкая мускулистая грудь прижималась к ее груди, соски которой сами собой напряглись и горели от его близости. Где-то в глубине сознания она понимала, что должна сопротивляться, но ей было все равно.
– О Жасмина! – выдохнул Джэард через минуту, отстранившись, чтобы взглянуть на нее. – Как ты смеешь думать о том, чтобы выброситься в реку! Капризная девочка!
– Мне было так больно и о-одиноко, – запинаясь проговорила она.
– Я знаю, моя хорошая, но теперь я буду заботиться о тебе. Я избавлю тебя от всего, что делает тебе больно.
– Правда? – спросила она удивленно, с глазами, полными слез. Он серьезно кивнул, а она добавила: – Никто до тебя не говорил мне, что я красива. Я имею в виду, что он-то говорил, но он лжец!
– О Жасмина, – Джэард погрузил свои руки в ее густые блестящие волосы. – Если он сказал так, значит из всего того, что он говорил, это единственное было правдой. Ты прекрасна, моя хорошая, и я буду повторять это, пока ты поверишь. Ты прекрасна, Жасмина. Прекрасна.
Их губы опять соединились. Глаза Жасмины наполнились слезами, но на этот раз это были слезы радости, потому что она отдавала себя этому дорогому ей, страстному мужчине, ставшему ее спасителем. Ее глубоко тронуло, что он назвал ее красивой и желанной, спас ее от самое себя и утешил ее. Сегодня ночью один мужчина попытался убить ее. А этот человек не дал ей умереть, и его покровительство вместе с его влечением к ней повлияло на ее разум самым благотворным образом.
Почувствовав, что она отвечает ему, Джэард застонал и дотронулся до ее груди, лаская через ткань рубашки упругие полушария. Жасмина почти задохнулась от радости и страсти и непроизвольно потянулась всем телом к его смелым рукам. Вино уничтожило всю ее сдержанность, и теперь даже ее боль притупилась и стала одним только воспоминанием. Она хотела забыть о ней, совсем! Она отвечала на поцелуи Джэарда с безрассудной страстью, раскрывая губы и лаская его рот языком. Однако через минуту он отстранился от нее.
– Жасмина, нет. Мы должны остановиться, ты – леди.
Но Жасмина была не в состоянии рассуждать здраво. Она только знала, что тут же умрет без восхитительной силы Джэарда. Она хотела слиться с ним, забыть все свои проблемы и наслаждаться мощью и волшебством его объятий.
– Да, я леди. Но сегодня благодаря тебе первый раз в жизни я почувствовала, что я женщина. Пожалуйста, Джэард, не отталкивай меня. Мне нужна твоя поддержка.
– Ты не понимаешь, – сказал он, борясь с собой.
Но она его не слушала:
– Кажется, я люблю тебя…
Джэард подхватил Жасмину на руки и понес к кровати. Положив ее, он нетерпеливыми руками стал снимать с нее рубашку. При виде красивых округлостей ее груди он простонал: «Боже мой, ты восхитительна!» Когда его рот жадно сомкнулся вокруг розового соска, она почти задохнулась от исступленного восторга. Он ласкал губами и покусывал нежный бутон, а она изгибалась под ним в величайшем наслаждении, волны страсти пробегали по всему ее телу к самому его центру, к тому потаенному месту, которое жаждало соития с ним. Она перебирала его волосы пальцами и наклоняла его голову ниже, возбуждающе-бесстыдно прижимая его губы еще крепче к своим. Через минуту он, запинаясь, прошептал:
– Моя хорошая, я так хочу, чтобы ты стала моей! Ты уверена, что этого хочешь и ты?
Она медлила с ответом, и он отстранился, чтобы посмотреть ей в глаза.
– О да, Джэард, – ответила она невнятно; лицо ее жарко горело, зрачки были расширены от страсти, она потянулась к нему. – Да.
Затем ее руки упали, лицо сделалось невыразительным, и через секунду она уже спала.
– Боже, – простонал Джэард Хэмптон. Он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, отодвинулся от нее и накрыл ее простыней. Потом сел на кровати и потряс головой, чтобы привести себя в чувство. «Слава Богу, что девушка уснула», – подумал он. Бренди подействовал не только на нее. Джэард понимал, что перед Жасминой было бы трудно устоять в любой обстановке, а сейчас еще алкоголь почти лишил его здравого смысла. Еще несколько секунд объятий, и он бы не смог совладать с собой. А утром он бы ненавидел себя так же, как он сейчас ненавидел Клода Бодро. И девушка тоже, возможно, навсегда бы потеряла доверие к нему. Джэард повернулся и посмотрел на спящую Жасмину – ее румяные щеки, длинные густые ресницы. Она была так красива, и когда она утверждала, что нет, у него все переворачивалось внутри. Чего только она не перенесла: сначала из-за отца, потом из-за мошенника, сбросившего ее в реку. И он почувствовал нарастающий гнев против презренного Клода Бодро, так поступившего с ней. «Он ответит за это кровью. Я заставлю его это сделать!» А то, что Бодро и ему подобные в каком-то смысле были должниками Джэарда Хэмптона, Жасмине знать не обязательно. Он сравняет счет, и тогда Жасмина будет принадлежать ему!
Каким-то образом с того момента, как он заметил ее в воде, он знал, что она будет с ним. Он почувствовал это сразу, когда увидел, как она боролась с течением, и глубоко верил в это минуту назад, когда держал ее в своих объятиях. Она была такой сильной и полной жизни и в то же время такой нежной, уязвимой и доверчивой. Нельзя допустить, чтобы это доверие было когда-нибудь еще раз обмануто. Он протянул руку и погладил Жасмину по нежной щеке. Она слегка пошевелилась во сне от его прикосновения, как будто цветок, потянувшийся к солнцу, и он опять увидел на ее шее глубокую царапину. Он нахмурился и провел кончиком пальца по этой красной полосе на ее нежной шее, вспомнив, что обещал смазать ее ссадины мазью. Нетвердой походкой он прошел к столу и принес баночку с мазью. Вернувшись к кровати, он присел на край и откинул простыню, прикрывавшую ее. Перед тем как наложить целебный бальзам, он целовал каждую царапину на ее теле. И с каждым новым прикосновением к ее ранам он приговаривал Клода Бодро ко все более мучительной смерти. Странно, думал он, врачуя ее, как спаситель мог так быстро стать пленником ее сердца.
