Текст книги "Авантюристы, иллюзионисты, фальсификаторы, фальшивомонетчики"

Автор книги: Ю. Петров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 33 страниц)

ГЛАВА 3.
ФАЛЬШИВОМОНЕТНИЧЕСТВО В МЕЖДУНАРОДНОЙ ПОЛИТИКЕ

Чеканка иностранных монет сама по себе не была фальшивомонетничеством, если при этом соблюдались все характеристики монет. В истории подобное встречается часто. Прямое место фальшивомонетничество имеет тогда, когда чужеземные монеты чеканились в ухудшенном виде. В этих случаях некоторые государства весьма успешно использовали его в своей внешней политике, т. к. слишком велик был соблазн пользоваться деньгами другого государства для собственного обогащения, а заодно и подорвать его экономику. Множество таких примеров хранит история.

Так, еще в 1517 году чешский король Людовик выпустил монеты, весьма схожие с польскими полутрошами, но содержавшие значительно меньше серебра, и эта неполновесная монета наводнила польский рынок. В начале XVII века во время войны с Россией Польша, а затем Швеция чеканили поддельные русские монеты.

И все же наиболее известными среди державных правителей, проводивших махинации с поддельными деньгами для достижения своих внешнеполитических целей, считаются прусский король Фридрих Великий и Наполеон Бонапарт.

1. ФРИДРИХ ВЕЛИКИЙ

Прусского короля Фридриха II, названного еще его современниками Фридрихом Великим, потомки называли блестящим правителем. Когда он в 1740 году занял прусский трон, его считали сказочно богатым, т. к. его состояние в то время оценивалось примерно в 15 млн. талеров. Однако спустя пять лет вся наличность короля (8,7 млн. талеров) была спущена в первой и второй Силезских войнах (1740–1745 годы). Для того чтобы продолжить борьбу за обладание Силезией и Саксонией, Фридриху, по оценке финансовых экспертов, было необходимо еще 5,5 млн. талеров. Часть необходимых средств для продолжения военной кампании была собрана с помощью налогов и переплава серебряных сокровищ короля, до той поры бывших неприкосновенными. Однако необходимо было еще собрать 1,5 млн. талеров. Безвыходное положение заставило Фридриха II даже обратиться за помощью к одной женщине, занимавшейся алхимией, которая уверяла его, что может «сделать» золота на 1 млн. талеров. Этот опыт, конечно же, не удался.

Между тем первой целью прусской армии было завоевание Саксонии. Ничто, даже денежные затруднения, не могли остановить Фридриха Великого: 29 августа 1746 года прусские войска вторглись в пределы этого государства. Так началась третья Силезская, или Семилетняя война. Саксонская армия уже в середине сентября оказалась побежденной.

Сразу после победы, наряду с контрибуцией, установленной в размере 5 млн. талеров для покрытия расходов Пруссии на саксонскую кампанию, Фридрих издал приказ о включении лейпцигского монетного двора во владение прусской короны. Берлинская фирма «Эфраим и сыновья», став арендатором этого монетного двора, приступила к чеканке миллиона имперских талеров в разменной монете, весовые и качественные характеристики которых были гораздо ниже, чем прежде.

А война между тем продолжалась. Когда прусская армия вошла в Богемию, Эфраим предложил подделывать австрийские монеты достоинством в 7, 10 и 20 кройцеров из расчета 200 тыс. монет на 1 млн. талеров. Глава оккупационных властей в Саксонии Фридрих Вильгельм Борке дал высокую оценку этой афере, о чем и написал Фридриху, который согласился на столь заманчивое для него предложение, правда выставив «Эфраиму и сыновьям» ряд своих условий, на которые те согласились. Фальшивые монеты должны были чеканиться в Праге и Дрездене. Правда, население Богемии не очень от этого пострадало, т. к. вскоре (в 1757 году) после поражения под Кельном, прусские войска оставили большую часть этого государства.

Между тем, продукция саксонских монетных дворов катастрофически обесценивалась. От чеканки фальшивых денег Фридрих II получил около 25 млн. талеров, что составило того, во что ему обошлась вся Семилетняя война. Вместо первоначальных 14 талеров из 1 марки серебра стали чеканить 45 талеров в мелких монетах, которые были названы «эфраимитами». Особенно от них пострадало население Саксонии и Польши.

В соответствующей исторической литературе, где Фридрих II называется Великим, о его денежных аферах совсем не упоминается. В других же трудах вся вина за эти преступления возлагается на евреев-монетчиков. Так, имя банкира Натана Фейтеля Эфраима стало в Берлине символом мошеннического «еврейского ростовщичества», вообще прозвищем евреев. Сын Натана, Бенжамин Фейтель Эфраим, в своих воспоминаниях не снимает с себя вины. Тем не менее, от говорит о том, что приказы исходили из королевского кабинета, что Фридрих II был фальшивомонетчиком высокого полета. Он пишет: «Привязанность большого человека чеканить в уменьшенном виде чужие монеты восходит еще к Семилетней войне. Эта страсть не покидала его, так как тем самым король находил не только необходимые для ведения войн средства, но и скрытым образом взимал контрибуцию со своих соседей».

2. НАПОЛЕОН БОНАПАРТ

Одним из самых известных фальшивомонетчиков был император Наполеон Бонапарт. Известно, что свои захватнические войны он финансировал фальшивыми деньгами и этим добивался ослабления экономики противника, нарушая денежное обращение в его стране. Так, в 1806–1809 годах по его приказанию производилась подделка прусской разменной монеты и австрийских бумажных денег, в 1810 году – английских банковских билетов, а затем и русских ассигнаций.

В небольшой вилле, которая находилась недалеко от Монружа, южного пригорода Парижа, по приказу Наполеона была оборудована фабрика фальшивых денег, которую возглавил брат личного секретаря Наполеона – Фен. Здесь была особая комната, в которой готовые ассигнации бросали на покрытый густым слоем пыли пол и хорошенько проходились по ним кожаной метелкой. От этого купюры становились мягкими, принимали пепельный оттенок и выглядели так, словно прошли через многие руки.

Первой продукцией фабрики были банковские билеты венского банка. Необходимый исходный материал был заготовлен в Вене, пока она находилась под властью Наполеона в 1805 году. Правда, поставки банковских билетов на светло-серой бумаге были вскоре остановлены, т. к. в апреле 1810 года Наполеон женился на дочери австрийского императора Марии-Луизе. Однако немногочисленные партии фальшивых денег все же дошли до Австрии.

После начала русского похода в 1812 году, по мере продвижения войск Наполеона типографию для печатания фальшивых денег оборудовали сначала в Дрездене, затем в Варшаве и, наконец, даже в Москве, где для этой цели было использовано помещение на Преображенском кладбище.

Склад изготовленной в Монруже (и, наверное, в Варшаве) продукции располагался в Вильно. Главный придворный конюшенный Наполеона маркиз Коленкор в своих воспоминаниях так описывает реакцию императора на известие о сдаче Вильно: «С неописуемым нетерпением он ожидал приезда и доклада герцога Бассано (наполеоновский министр иностранных дел). В первую очередь он хотел знать, удалось ли уничтожить фальшивые русские банкноты, хранившиеся в Вильно. «От наших людей можно ожидать, что они вполне могут забыть об этом, – говорил мне император. – Они могут и перепоручить это дело кому-нибудь, кто в поисках наживы может пустить их в оборот. Было бы неприятно, если в руки русским что-нибудь попадет». Он добавил, что от некоторых частных лиц знает, что после его проезда через Вильно эти банкноты были поделены, и это его беспокоило».

Поддельные русские ассигнации, преимущественно достоинством в 25 и 50 рублей, поступили в обращение. Надо сказать, что они с полиграфической точки зрения оказались лучше: качество бумаги, на которой эти ассигнации были напечатаны, было выше, буквы в тексте гравированы более аккуратно, чем в подлиннике. Правда, в тексте поддельной ассигнации была явная ошибка: вместо «д» в слове «государственный» употреблена буква «л». Когда после окончания Отечественной войны сенат России произвел замену ассигнаций на денежные билеты нового образца, то оказалось, что из 832 миллионов находившихся в обращении бумаг свыше 70 миллионов – поддельные.

ГЛАВА 4.
КАРЛ ВИЛЬГЕЛЬМ БЕККЕР

Карл Вильгельм Беккер вошел в историю как самый крупный фальшивомонетчик всех времен.

Он родился 28 июня 1772 года в семье виноторговца в городе Шпейере. Уже в юности Карл хотел стать скульптором и заниматься художественным промыслом. Однако отец послал его на учебу к одному виноторговцу в Бордо. Именно там Карл начал изучать старые монеты, а также получил свой первый опыт в искусстве гравировки, что явилось основой для его дальнейшей работы.

В 1795 году Карл Беккер открыл собственную винную торговлю во Франкфурте, а через три года – торговлю сукном в Мангейме, однако эти начинания не принесли ему успеха. Начиная с 1803 года Беккер стал работать в Мюнхене на имперском монетном дворе. Именно в Мюнхене произошло событие, которое предопределило всю его дальнейшую судьбу.

Однажды, в 1804 или в 1805 году, Беккер купил у барона фон Шеллерсгейма фальшивую золотую монету. Он быстро распознал подделку и отправился к одурачившему его барону. Однако тот сразил его словами: «Все правильно. Если чего-то не понимаешь, то не следует этим и заниматься». Именно с этого момента, по признанию самого Беккера, он и стал фальшивомонетчиком.

Первым делом Беккер решил отомстить Шеллерсгейму: через посредника он обменял образец продукции своей фальсификаторской мастерской на подлинную монету, принадлежавшую барону. После удачной мести Беккер стал чеканить античные монеты, постепенно увеличивая объем их производства. Он хорошо изучил приемы античных монетных мастеров. Как и они, Беккер чеканил монеты вручную. Он не использовал возникшие уже в период средневековья специальные прессы, а возвратился к так называемой «двойной» чеканке (в тех случаях, когда чеканка получалась слишком слабой, античные мастера прибегали к повторному использованию штампа, что приводило к появлению двойного контура на монете). Изготовленные подобным образом фальшивые монеты выглядели как подлинные.

Дела на новом поприще у Беккера шли успешно. В 1810 году он отправился в путешествие по странам Европы. В Италии ему удалось продать директору миланского «монетного кабинета» Гаэтано Каттанео монеты своего производства на сумму 6986 лир.

Вскоре после возвращения из путешествия, в 1813 году Беккер открыл в Мангейме антикварный магазин. В числе его клиентов был и князь Карл Фридрих фон Изенбург-Бирштейн, который в 1814 году пригласил Беккера в Оффенбах с тем, чтобы тот занял там должность библиотекаря. Беккер согласился на это предложение и, вскоре после своего приезда в этот город, стал придворным советником князя.

К этому времени Беккер уже располагал надежной сетью сбыта своей продукции. В этой сети первое место занимали известные еврейские банкирские и торговые дома, такие как Ротшильды, Оппенгеймеры, Коллины и другие. Так, еще в 1806 году Беккер взял заем у фирмы «Мейер Амшель Ротшильд и сын», который погасил через пять лет фальшивыми деньгами. Ротшильды подтвердили получение золотых монет словами: «Мы видим, что имеем дело с честным человеком».

В 1815 году Беккера навестил Иоганн Вольфганг фон Гете, который, как известно, сам был собирателем монет. Гете знал об основной деятельности Беккера, однако изделия его «фабрики» поэта не привлекли.

Карл Беккер был настоящим тружеником. Для своих подделок он не использовал отливки с настоящих монет – каждый раз он чеканил монеты заново. Некоторые монеты он делал, не имея перед глазами никаких образцов. Это были его собственные изобретения (так, например, он изобрел новую древнегреческую монету – антипатер). В течение многих лет он работал один, т. к. не мог прибегать к помощи подмастерьев из-за боязни быть разоблаченным. И лишь в 1826 году он нанял себе помощника – Вильгельма Циндера. К этому времени чеканка Беккера уже не была тайной.

Фальшивые монеты, изготавливавшиеся Беккером, представляли собой совершенные подделки, доведенные до грани высшего мастерства. Для того, чтобы придать своей продукции античную внешность, Беккер разработал собственную технологию. На рессорах своей двуколки он разместил открытую емкость, в которой вперемешку с металлической стружкой, обильно пропитанной жиром, находились монеты. Когда двуколка проезжала по брусчатке или по проселочной дороге, монеты принимали пылевые или грязевые процедуры и быстро старились.

Вот что написал о Карле Беккере Поль Эдель – французский эксперт-криминалист XIX века, специализировавшийся в области искусствоведения: «Ему подвластно все: элегантная грация греков, строгая красота римского искусства, оригинальность и причудливость средневековых монет».

Образцы для своих подделок Беккер заимствовал из коллекции своего князя. При это он нередко происходила подмена подлинников, которые он замет продавал по высоким ценам. Такой же прием он использовал и при общении с другими, ничего не подозревавшими коллекционерами.

В 1820 году, после смерти князя Карла, для Беккера начались трудные времена. Все чаще он стал сталкиваться с разоблачением своих подделок, хотя никто и не выдвигал против него обвинений. В 1824 году Беккер официально предложил свою продукцию: выставил на продажу серию собственноручно сделанных серебряных монет за 300 дукатов, а в направленном в адрес венского кабинета проекте о приобретении у него штампов указывал на то, что сам стал жертвой алчных торговцев, которые выдавали его копии за оригиналы. Однако факты свидетельствовали против Беккера. Общий комплект его подделок, согласно монетному каталогу, оценивался в 70 тысяч талеров, при этом торговые агенты Беккера могли провести эту сделку не один раз. Беккер и сам при этом неплохо зарабатывал, даже при условии, что его торговцы присваивали себе большую часть прибыли в качестве платы за риск. Кроме того, Беккер сам изобрел некоторые монеты. Были у него и другие уникальные работы, которые представляли собой явную продукцию фальшивомонетничества.

По-видимому, в Оффенбахе обстоятельства складывались против бывшего придворного советника. В 1826 году он переехал в Бад-Хомбург, где и прожил весьма скромно до конца своих дней. После того, как в мире коллекционеров и специалистов по монетному делу стало известно об истинном характере его производства, от Беккера отвернулись торговцы – ведь на его монетах уже нельзя было заработать. Даже штампы знаменитого мастера не находили покупателей. 11 апреля 1830 года гениальный фальшивомонетчик скончался от инсульта.

ГЛАВА 5.
ЛЮДВИГ АЛЬБРЕХТ ФОН ВИНДИШГРЕЦ

С именем принца Людвига Альбрехта фон Виндишгреца, отпрыска известного австро-венгерского княжеского рода, связан грандиозный скандал вокруг подделки банкнот. Этот скандал разразился в январе 1926 года, когда 43-летний принц был задержан полицией в Будапеште.

Людвиг был несчастьем своей семьи задолго до описываемых событий. Еще будучи молодым лейтенантом-артиллеристом он оправился в Порт-Артур, затем путешествовал по Дальнему Востоку, попал в плен к японцам. После этого перебрался в Америку, где, познакомившись с жизнью преступников и проституток, попал за тюремную решетку. Освободившись из тюрьмы, принц направился в Африку. Здесь он занялся охотой на львов. В конце концов, гонимый безденежьем, Людвиг вернулся в Будапешт.

Однако скитания принца не прошли бесследно: он приобрел некоторый опыт бизнесмена. Вскоре после возвращения в Венгрию Людвиг стал осваивать принадлежавшие ему виноградники, которые давали золотистое токайское вино. Он основал акционерное общество, которое стало приносить ему значительную прибыль. А вскоре (во время первой мировой войны) Людвиг получил пост министра продовольствия, что позволило ему развернуться, проворачивая от лица государства крупные спекуляции. Так, продажа своим соотечественникам картофельных очисток вместо пшеничной муки принесла ему 4 млн. крон. С тех пор в народе его стали называть «картофельным принцем».

Уже в 1920–1921 годах Виндишгрец получил некоторый опыт в делах с фальшивыми банкнотами. При попытке пустить в ход фальшивые чешские банкноты принц был арестован. Вместе с ним был арестован и его сообщник – Юлиус Мешарош.

Вскоре после этого Людвиг познакомился с президентом венгерских сберегательных касс Габриэлем Бароссом, а также с Артуром Шультце. Об этом человеке следует сказать особо.

Артур Шультце родился в Прибалтике. Это был прожженный авантюрист. В свое время он в качестве высокопоставленного чиновника «монетного ведомства» принадлежал к высшему обществу Санкт-Петербурга. Еще до начала первой мировой войны он был посвящен во все тайны производства русских банкнот. Переправившись в Австрию, он захватил с собой пластины, с которых русские банкноты печатались, и наладил здесь их производство. Благодаря его стараниям в канун первой мировой войны Россию наводнили фальшивые купюры в 10, 25, 50 и 100 рублей, которые были настолько искусно изготовлены, что распознать их эксперты могли лишь по бумаге.

Познакомившись с Виндишгрецем, Шультце дал ему понять, что в Германии при поддержке влиятельных сил начато изготовление фальшивых французских банкнот. Франция в то время рассматривалась в Германии и Венгрии как основная виновница подписания унизительных мирных договоров. Через некоторое время на одном из вечеров, проводившихся в доме Баросса, об этом стало известно (кроме хозяина дома и принца) и другим влиятельным лицам: премьер-министру графу Телеки, главе политической полиции Надосси, военному министру Чаки, директору Военно-географического института Ладиславу Гере. Все высокопоставленные особы пришли к единому мнению: поручить принцу Людвигу фон Виндишгрецу организовать аферу с фальшивыми деньгами. Вскоре после этого принц направился в Германию «перенимать опыт».

В Германии Людвиг фон Виндишгрец знакомится с рядом высокопоставленных лиц. Среди них был и управляющий берлинского Национального клуба – Карл фон Левенштейн. Господа из Национального клуба быстро нашли общий язык с Виндишгрецем, который узнал от них, что вблизи Кельна уже оборудована типография для изготовления фальшивых франков. В начале 1923 года он посетил эту типографию. Здесь ему были представлены типографские пластины и пробные экземпляры уже изготовленных франков, которые произвели на принца определенное впечатление.

Новые немецкие знакомые предложили принцу разместить подобное предприятие в Венгрии, на что тот согласился без всяких колебаний. Было решено, что сразу после того, как будут улажены все формальности, машины и типографские пластины будут переправлены в Будапешт.

7 марта 1923 года принц возвратился на родину. Здесь он сразу же связался с графом Телеки, который одобрил результаты визита Людвига в Германию. Типографию было решено разместить в Будапеште в здании Военно-географического института. Главой предприятия премьер-министр Бетлен назначил руководителя политической полиции Эммериха Надосси, а заведующим производством – Ладислава Гере. Для начала было решено отпечатать 40 тысяч банкнот по 1 тыс. французских франков каждая.

В апреле 1923 года в Будапешт прибыли машины и типографские пластины в сопровождении Артура Шультце. Первые тысячефранковые купюры были изготовлены к началу 1925 года. Юлиусу Мешарошу, бывшему сообщнику принца в афере с фальшивыми чешскими банкнотами, было поручено особое задание – проверка изготовленных фальшивых денег за границей.

Однако результат проверки изготовленных французских купюр был неутешителен: из-за плохого качества использованной бумаги их можно было легко отличить от подлинных. По этой причине их сбыт во Франции вряд ли был возможен. Решено было распространять их за пределами Франции через сеть специальных агентов. За выполнение этой задачи взялся полковник генерального штаба Аристид Янкович фон Есцениц. Он получил задание под защитой дипломатического паспорта доставить фальшивые деньги за рубеж и там организовать их сбыт. В конце декабря 1925 года полковник отправился в Гаагу, где он должен был сдать фальшивые деньги, декларируемые как «курьерская почта» в венгерское посольство. Однако, по неизвестной причине, Янкович отклонился от намеченного маршрута и вместе с опасным грузом приехал в Роттердам. Здесь он, в присутствии двух агентов, вскрыл чемоданы и незаметно переложил в свой карман 4 тыс. франков.

На следующий день полковник Янкович направился в банк и протянул кассиру тысячефранковую банкноту с просьбой обменять ее на гульдены. Кассир, взяв деньги, извинился, сказал, что у него кончились наличные и попросил минутку подождать. Внезапно рядом с Янковичем появились два господина, которые предложили ему следовать за ними в полицейский участок. В полиции, после тщательного досмотра, у Янковича обнаружили еще несколько сомнительных купюр. После этого был выписан ордер на обыск гостиничного номера Янковича, вовремя которого была вскрыта «курьерская почта» и в руки полиции попало 10 млн. фальшивых франков.

Уже через несколько часов это известие дошло до Будапешта. Чтобы с наименьшими потерями выйти из создавшегося положения, было решено сжечь все изготовленные до того фальшивые купюры.

В последних числах декабря в Будапешт прибыли сотрудники французской уголовной полиции, которые привели настолько неопровержимые доказательства участия принца Людвига в афере вокруг фальсификации банкнот, что «наместник престола» Хорти дал согласие на его арест. 3 января 1926 года Виндишгерц был арестован. Всего же в связи с разразившимся скандалом было арестовано 45 человек. За решеткой, в конце концов, оказался и шеф полиции Надосси.

Процесс против принца Людвига, Надосси и других лиц, замешанных в этой афере, начался в Будапеште 7 мая 1926 года. Приговор высокого суда был относительно строгим: надо было придать режиму Хорти в глазах международной общественности видимость правового государства. Виндишгреца приговорили к четырем годам тюрьмы и денежному штрафу, эквивалентному 600 маркам. Такой же приговор был вынесен и Надосси, а также трехлетний запрет на работу в полиции. Но даже в приговоре суд счел возможным отметить, что подсудимые не какие-нибудь преступники, а «жертвы катастрофического несчастья, следствием которого явилось расчленение Венгрии». Они были объявлены «национальными мучениками».

22 декабря того же, 1926 года принц фон Виндишгрец и Эммерих Надосси были амнистированы. За «заслуги перед Венгрией» регент Хорти в 1927 году пожаловал принцу Людвигу Альбрехту фон Виндишгрецу чин майора.