Текст книги "В погоне за мечтой(СИ)"

Автор книги: Ярослав Мороз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

– Я потратил не один год на изучение их записей и архивов – уверен, у меня есть шанс их победить.

– А дальше что? Ну уничтожить ты всех Высших, приведешь к краху Патруль, а и что будешь делать? – Спросил Самогон, отойдя немного в сторону.

– Не пытайся сбить меня с пути, Скарслей. – Произнес Вошабута, бросив злой взгляд на него. – Ты же знаешь, зачем я это делаю – ребята не заслужили такой участи, да и не только они. Ведь ты не думаешь, что это был единичный случай.

– Ну погибли ребята и погибли – дальше что? – Неожиданно сказал Самогон. Это прозвучало настолько цинично, что даже я на мгновение остановился.

– Что ты сказал? – Не поверив своим ушам, шепотом спросил Вошабута.

– В каждом мире люди умирают изо дня в день, по собственной глупости или чужой. Тоже самое происходит и с патрульными: нас предают друзья, бывает, мы предаем их, или же нас всех бросают по среди поля боя, в самой гуще сражения, – но мы не должны поддаваться злобе – ее на всех не хватит. И в конечном итоге она тебя захлестнет, и тогда ты не сможешь выбраться.

– Замолчи! Замолчи! – Кричал Вошабута. Не выдержав, он бросился на Самогона и врезал ему со всей силы, да так, что ветеран отлетел в сторону, прямиком на оборудование, где упал на пол, не удержавшись на ногах.

– Замолчи. – Повторил Вошабута. – Как же ты противен, Скарслей. Глупость, предательство, злоба… Самая главная глупость – это твои слова. Ты готов в слепой вере служить Патрулю, в то время как погибают твои товарищи. Как же низко ты пал.

– Ты думаешь, мне нравиться смотреть, как у меня на руках погибают друзья и товарищи? Думаешь, я так сильно хочу служить Патрулю? Думаешь, мне нравится подчиняться Высшим? – Спрашивал Самогон, поднимаясь. – Я давал клятву сделать миры лучше, но даже в этой борьбе случаются потери – тебе ли этого не знать. Но одно дело, когда погибаешь в борьбе, и совсем другое – когда тебя бросают на произвол судьбе. Парни знали, на что идут, поэтому никто и слова не сказал, когда нас бросили, потому что мы тогда сражались за мир.

– Какие высокие слова, Скарслей. Ты упал и снова поднялся в моих глазах. Но я все равно не поменяю своего решения. Доставай свой нож – сейчас мы узнаем, кто из нас достоин идти дальше. – Произнес Вошабута и первым бросился в атаку. И если до этого момента я мог краем глаза наблюдать за бывшими товарищами, то теперь ничего не видел и даже не слышал – время слов давно закончилось, уступив место битве. Но было уже неважно, что происходило дальше и кто побеждал – маленькая черная точка превращалась в тонкий диск, по краям которого били электрические заряды, а у меня все не получалось остановить это увеличение.

Несколько переволновавшись, в моей голове что-то щелкнуло, и я вспомнил то, что могло остановить увеличение диска. Подойдя к третьему «шкафу», я нашел три тумблера с надписями: альфа-, бета– и гамма-космозаряды¹, – и повернул последний на минимум. Диск тут же прекратил увеличиваться в размере, но вокруг него по-прежнему пробегали заряды. Вздохнув, я решил перевести дух, но не тут-то было.

– Семен, Семен, – послышался осуждающий голос. Не поверив, я поднял взгляд и увидел на другой стороне платформы поднимающегося с колен Вошабуту, а возле его ног лежал еще живой Самогон и корчился от боли. Сколько прошло времени, как он атаковал? Минута? Две? Я буквально на мгновение отвернулся повернуть один тумблер, а он уже разобрался со своим бывшим товарищем – немыслимо!

Пока Самогон, превозмогая боль, пытался дотянуться до Вошабуты, чтобы остановить его, тот шагал в мою сторону и, качая головой, причитал:

– Как же ты меня разочаровал. Я думал, что хотя бы ты поймешь мои цели и станешь моим верным союзником и товарищем по оружию. Но вот как выходит: ты не остановил меня, но показал, что не пойдешь за мной. – Подойдя ко мне, он ничего не попытался сделать, а с равнодушным лицом потянулся к повернутому мной тумблеру. Не дав прикоснуться к нему, я оттолкнул Вошабуту от «шкафа», а заодно от себя. Не ожидая от меня такого решения, он на мгновение опешил. Но всего лишь на мгновение, потому что тут же направился на меня, и уже не для того, чтобы повернуть тумблер.

Мне был нанесен первый удар, и второй, и третий… И хоть я пытался их блокировать, Вошабута настолько быстро и точно их наносил, что мне просто физически не удавалось за ним поспевать. Он все наносил удары и наносил, а на моем теле все меньше оставалось места для синяков. Наконец, когда я обессилел и руки сами собой начали опускаться, в голову прилетел удар. Как и до этого, он оказался быстрым и точным, поэтому я тут же начал падать. Нет, я не потерял сознание, просто всему телу, особенно голове, захотелось принять горизонтальное положение. Мне ничего не оставалось, как довериться судьбе и плыть по течению.

Но я снова не получил этой возможности. Как только мои веки сомкнулись, кто-то в моей голове дал мне пинок и прокричал: «Айс, ты случаем не оборзел?! А ну вставай! Вставай и дерись!» И это подействовало, но не так, как предполагалось. Находясь еще в прострации и попеременно открывая то левый, то правый глаз, я легко отскочил от пола, как пружина, и без паузы пошел в ответную атаку. Мои удары были гораздо мягче и медленнее, чем у Вошабуты, но оно и понятно, ведь мне столько ударов прилетело. В конечном итоге, это сыграло со мной злую шутку.

Я наносил удар за ударом, но казалось, что Вошабута их не чувствовал, он даже с места не двигался. Но вот между моими ударами возникла пауза, совсем короткая, но достаточная, чтобы ею смог воспользоваться мой чрезвычайно быстрый противник. Я мало, что успел тогда разглядеть, тело по большей части действовало отдельно от меня, но кое-что врезалось в память. Как я потом вспоминал, Вошабута успел подскочить мне под ноги и нанести удар двумя ногами одновременно, отчего меня отбросило прямиком на оборудование, об которое я ударился спиной и свалился на пол. Хвала Зоне, моим чудесным способностям и рефлексам за то, что тело успело сгруппироваться и принять на себя только часть удара, иначе я мог бы больше не задумываться о топтании Зоны. Валяясь без сил на полу черт знает где, я увидел Самогона, который лежал на спине без малейшего движения, только мерно вздымалась при вдохе и опускалась при выдохе грудь. Единственная мысль в тот момент, которая меня согревала, это: «А я дольше тебя продержался, жаль только получил больше – один-один, что еще сказать».

Вновь ко мне подошел Вошабута и, присев, сказал:

– Ты сильный воин, Айс, у тебя есть храбрость, воля, а главное способности, которые помогают тебе идти дальше. Но прости, в отличие от меня ты пока не научился их контролировать в полной мере. – Поднявшись, он развернулся и кому-то прокричал: – Унесите этих двоих в камеру, только туда и никуда более. А их вещи – на склад. Выполнять.

Послышался приближающийся топот сапог, и про себя я подумал: «Ну вот и все, закончился мой рейд, а вмести с ним и миссия. Но мне сейчас важно знать, что Грецов, его люди и моя пятерка «детишек» не валяются рядом со мной, что они смогли выбраться и убраться отсюда подальше». Да, я такой, в последний момент могу подумать о практически незнакомых мне людях, а о Юле даже не вспомнил – прости меня, любимая. Я ни о чем не жалел, кроме одного: мы так и не выпили с Самогоном, хех. А он все лежал, даже когда к нему подошел дозоровец и схватил его. Самогона не стали нести на руках, а просто потащили по полу, поэтому голова невольно дернулась, и я увидел его лицо. Сначала мне показалось, что он впал в отчаяние, но он… считал?! Неужели у него есть план?!

– Что же, Айс, до новых встреч. – Произнес надо мной Вошабута. Резко посмотрев на него, я увидел, как он собрался уходить, а дозоровец приготовился «сопроводить» меня до камеры. Только веря и надеясь на Самогона, я собрал все силы в кулак и схватил Вошабуту за ногу.

– Что такое? – Спросил он, мгновенно остановившись и посмотрев на меня.

– Вошабута, – сиплым голосом промолвил я, – ты же понимаешь, если мы не остановим тебя, то придут другие, и твой план рухнет.

– Понимаю, Айс. – Кивнул он, как бы соглашаясь со мной. – Но пока придут по-настоящему сильные воины, которые способны меня остановить, будет уже поздно.

– Даже если это так, то как ты намерен победить Высших? Самогон, то есть Скарслей, сказал же, что их тебе не победить, тогда о каком слабом месте можно говорить?

– Ты очень любопытный человек, Айс, – улыбнувшись, произнес Вошабута и вновь присел возле меня. – Честно говоря, ты мне нравишься, поэтому я поведаю тебе эту историю. Оставь нас наедине. – Сказал он дозоровцу, посмотрев на него, и когда тот ушел, продолжил: – Знаешь, а ведь я на самом деле не соврал: я читал все те записи, которые Высшие передали служителям Патруля и которые помогли нам в разработке самого лучшего, самого уникального, самого великого устройства из когда-либо существовавших в любом из миров. Эта была Паутина. Не та, с помощью которой вы осуществляете передачу информации на удаленное расстояние. Если ты хоть раз увидишь Центр Паутины, ты навсегда изменишь свое представление о жизни, смерти, смысле, эволюции, времени и о многом другом, о чем ты и подобные тебе считаете, что знаете все. С помощью Паутины можно следить за любым миром, за любым живущим в нем, предугадывать события – она давала доступ ко всему. Но Паутина была не единственная, чем Высшие поделились с первыми служителями Патруля. Они дали знания о тех вещах, которые как бы сами имели, но почему-то не могли предоставить нам на прямую, а только шанс во всем самим разобраться. Естественно, о себе они ничего не рассказали: кто они такие, из чего «сделаны», какими способностями обладают. Попытки узнать хоть что-нибудь о них не увенчались успехом, поэтому большинство бросило это дело. Но такие, как я, продолжили искать, и, прочтя абсолютно все записи, нашли кое-что интересное: существует нулевой мир, не записанный в структуре Паутины, в который никто, кроме Высших, не может попасть. А дальше, думаю, ты и сам можешь догадаться, что я задумал.

Когда Вошабута закончил свой рассказ, я поймал себя на мысли, что мне только что рассказали короткую, но очень интересную сказку, как в детстве. Вот я лежу в кровати, тепло укутавшись в свое любимое одеяло, а на краю сидит мама и тихим ласковым голосом рассказывает очередную историю о принце на белом коне, спасающем любимую от грозного дракона. Но эту сказку рассказывать взрослые могут только взрослым, потому что детям не дано понять, что твориться вокруг них, они не отличают добро и зло, им нужно все объяснять. Поэтому до поры до времени им не понять поступки взрослых, ведь даже черный в душе человек может совершить благое дело, а тот же самый принц на белом коне окажется сущим дьяволом.

Улыбнувшись, я произнес:

– Вошабута, один вопрос: как ты думаешь, почему Высшие не стараются тебя остановить, раз ты уверен, что попав в их родной мир, уничтожишь всю их расу, весь их вид? Почему они, боясь за свою жизнь, не направят Патруль на одного лишь тебя? – Вошабута задумался, но ненадолго, потому что после он посмотрел на меня совсем другим взглядом, серьезным, или лучше сказать, угрюмым, но самое главное, теперь я не был для него болванчиком, пустышкой. Наверное, все потому, что заставил его задуматься, поколебил его уверенность, но Вошабута, как уже стало понятно, не из тех, кто будет проявлять свою слабость даже тогда, когда проиграл, поэтому он с металлом в голосе ответил мне:

– Они слишком наивны и беспечны, поэтому вскоре поплатятся за то, что недооценили меня. – Больше он ничего не сказал, а молча, встал и направился к тумблерам космозаряда. Поняв, что не смогу его более задержать, я остался лежать на полу, не в силах подняться. Прости, Самогон, я сделал все, что было в моих силах.

«А что было бы, если бы я послал к черту Пчелу? Или Карася, решив задержаться в баре чуть дольше? А если бы отказался от участия в походе пятерки героев, а заодно и от денег?» – слишком много этих «если», а еще больше вариантов развития сюжета, как бы сказал какой-нибудь умный писатель. Думать и гадать можно вечно, но тогда какой из меня сталкер, который трусит сделать первый шаг навстречу Зоне, который задумывается о правильности своего решения и его лучшем исходе? Но самое главное, который оборачивается назад, в надежде вернуться назад, в прошлое, и все исправить.

Я впал в полное отчаяние, раз углубился в философские размышления о своем выборе, поэтому неудивительно, что проигнорировал дозоровца, который пробежал мимо меня. Я подумал, что вот, наконец, меня отправят в тюрьму для сталкеров глубокого под землей Зоны, если сразу не на разделочный стол. Но прошли десять секунд, полминуты, минута, а я как лежал на полу, так и лежал, продолжая раздумать на тему «а что если…». Осознание сего момента ко мне пришло только тогда, когда вокруг площадки начал подниматься гул: либо дозоровцы были недовольным чем-то, либо кто-то решил посетить исследовательский центр секретной лаборатории под Припятью, заранее всех предупредив о своем визите. Прислушавшись, я понял, что прав и неправ одновременно: дозоровцы и впрямь гудели, наверное, чем-то возмущенные, но за этим гулом слышался еще один, то затухающий, то усиливающийся, и с каждым разом все ближе и ближе. В таком огромном пространстве звуки разносились очень сильно, поэтому расслышать, что тебе говорит рядом стоящий человек невозможно. Неудивительно, что когда я заметил Вошабуту и того самого дозоровца, который должен был утащить меня в камеру, в паре метров от себя, их не расслышал. Они стояли возле «шкафа» с тумблерами космозарада, но никто из них ничего не трогал, продолжая общаться между собой. Переведя взгляд на центр площадке, я увидел черный диск, с пробегающими по краю зарядами, не увеличенный и не уменьшенный в размере – он находился в том самом состоянии, в котором оставил его я. Но что же тогда получается? Вошабута решил повременить с отправкой в нулевой мир? Чего он ждет? А может, кого? Как всегда, я поспешил со своими вопросами, потому что стоило проявить терпение и подождать всего лишь минуту, чтобы узнать обо всем, что меня интересовало.

Не желая больше бездействовать, я решил воспользоваться неразберихой и убежать отсюда, раз представился такой случай – конечно, не забыв найти Самогона. Но стоило подняться на ноги, как раздался мощный взрыв, из-за чего все помещение дважды сотряслось, и я оглохший вновь принял горизонтальное положение.

Пол под ногами продолжал дрожать даже после взрыва, но это не помешало мне снова подняться. В звенящей голове не могло уложиться, как один взрыв дважды сотряс огромное помещение, но пришлось повременить с разгадкой этой тайны: нужно выбираться отсюда и чем быстрее, тем лучше. Осмотревшись вокруг, я не увидел Вошабуту и, решив, что это мой второй шанс, поспешил убраться с платформы. Через мгновение я спустился вниз и окончательно на все плюнул, как только мне открылась поистине невозможная, нереальная картина происходящего. Я уже говорил, что помещение, в которое забросила меня судьба, было огромным? Потолок в виде купола, от пола до его самой верхней точки больше пяти метров, а какой он в диаметре, причем свет есть везде и его хватает, чтобы осмотреть каждый закоулок. Но стоило немного повертеть головой, чтобы заметить на двухметровой высоте огромную дыру в потолке, из которой недавно вылетел танк, стоящий теперь в дальней части помещения. Да, да, самый настоящий танк! Теперь понятно, почему произошли два землетрясения: в первый раз, когда танк проделал дыру, а во второй – когда он же рухнул после кратковременного полета. Танк был русским, но его марку назвать я не смог. Приземление оказалось настолько жестким для него, что отличительные черты исчезли, и мало разбирающий в бронетехнике человек мог бы решить, что это вовсе не танк, и никто не стал бы с ним спорить.

Когда я спустился с платформы, бой уже кипел. Дозоровцы, получив команду, пытались схватить нового врага, зажав в угол, поэтому стреляли, высаживая пулю за пулей. А экипаж танка отстреливался, прячась за своим «конем». Бой казался неравным: шесть человек, которых я успел насчитать, против полусотни врагов, – но дозоровцы находились на открытом пространстве, а их выстрелы в большинстве случаев уходили в «молоко».

После произошедшего мне расхотелось куда-либо бежать, прятаться, спасаться, поэтому я плюнул на все и сел на пол, опершись спиной об какие-то ящики. Ожидая развития событий, я безучастно наблюдал за боем. Дозоровцы несли потери, у «танкистов» дела тоже шли не так уж радужно, но вот вторые оживились и начали поливать своих врагов чуть плотнее. Неожиданно танк «ухнул», потом во второй раз, в третий и, наконец, завелся. Чувствовалось, двигатель дышит на ладан, еще немного и он заглохнет навсегда. Наверное, обрадованный таким событием, из люка вылез человек, который затряс руками и принялся о чем-то докладывать обороняющимся – я его понимаю, никто другой на его месте не остался бы равнодушным после такой «победы». Но вот пролетела пуля, и он раненый – а возможно, просто испугавшийся, – свалился в танк. Не став тратить время, обороняющиеся пустили в ход гранаты и, прикрывая друг друга, принялись залазить в танк. Первый, второй, третий, четвертый, пятый, шестой… И седьмой? Откуда он взялся? Как я мог его не заметить? Получается, пока одни отстреливались от дозоровцев, другие в это время ремонтировали танк? Умно, что тут сказать.

Когда все обороняющиеся залезли в танк, он не спеша тронулся и, развернувшись, направился на дозоровцев. Те не ожидали такого поворота событий, поэтому в панике принялись бежать кто куда, и только малая их часть продолжала оставаться на месте и стрелять по танку.

Откуда-то с боку я услышал приближающийся топот. Повернув голову в нужную сторону, я все-таки не успел снять оружие с предохранителя, но этого не потребовалось.

– Айс! Хватит валяться! Вставай – нам нужно спешить. – Каким-то образом, откуда ни возьмись, появился Самогон. Помниться, в последнюю нашу встречу его тащил в камеру дозоровец, а сколько уже прошло времени?

– Ты чего так долго? – Спросил я, продолжая сидеть на полу. – Я уже успел увидеть результат падения танка с пятиметровой высоты.

– Вот этому танку я и помог полетать. Давай, вставая, у нас еще много дел. – Сказал он, принявшись поднимать меня на ноги.

– Ладно, ладно, сейчас встану. – Как всегда ворчал я, которого вынуждают что-то делать. Заметив порезы на его одежде, я остановился. Припомнив, что Самогон и Вошабута дрались на ножах, спросил: – Погоди, а как же твои раны?

– Ты о чем вообще? – Недоумевая спросил он, посмотрев на меня. Увидев, на что я указываю, он ответил: – Айс, я тебя умоляю: эти раны для меня ничто, – и подтверждая свои слова, показал свое тело, чистое от порезов и следов крови.

– Тогда чего ты валялся на полу и корчился от боли?

– Это одна из способностей Вошабуты: его удары вызывают непроизвольное сокращение мышц, и противник не в силах пошевелить даже пальцем. Чем-то эта способность похожа на укус Болотника, только раза в четыре слабее.

– Это верно: от его укуса легко можно заработать отек легких или разрыв сердца, а ты жив-живехонек. – Заметил я.

– А сейчас я в полном порядке, так что давай поспешим. – Все торопил меня Самогон.

– Что теперь? – Спросил я, поднявшись на ноги.

– Теперь тебе нужно вспомнить свое прошлое и сделать то, ради чего мы проникли сюда. Грецов нас прикроет, но у нас есть не более пяти минут на все про все, так что давай поторопимся. – Сказал Самогон и первым направился к платформе. Вздохнув, я последовал за ним, а мне так хотелось на все плюнуть, забыть навсегда и убраться отсюда подальше.

– Так это Грецов на танке рассекает? – Не поверив, спросил я, вступив на платформу.

– Ага, решил детишек покатать.

– А где они его здесь откопали? – Не менее удивленно вопрошал я.

– Где, где… На складе дозоровцев. – Посмотрев на меня, ответил Самогон.

– А как они туда попали? – Спросил я еще один вопрос, хоть и знал ответ на него, но с такой интонацией, как бы намекая Самогону, какого черта он творит?!

– Ну да, Айс, это я их послал туда, объяснив, как проникнуть на склад. Но ты сам понимаешь, проси Грецова или нет, он бы не ушел, не выполнив задание, даже под дулом автомата. К тому же мы бы без него не выбрались из переделки, так что он убил трех зайцев одним выстрелом: освободился сам, освободил нас и, надеюсь, поможет в уничтожение лаборатории, а значит, закончит задание. Так что нечего меня осуждать, лучше делай свое дело, и убираемся отсюда. – Закончил свою речь Самогон, остановившись как раз перед знакомым мне «шкафом». Посмотрев на тумблеры, он произнес: – Видел, ты что-то пытался сделать с этими «штуками».

– Это называется регуляторы подачи космозарядов, – я попытался объяснить ему, что это за «штуки». – Это меньшее из того, что ты можешь понять в этой установке.

– А я смотрю, ты не велик о моих умственных способностях, – проворчал он в ответ.

– А ты знаком с Паутиной? Читал записи Высших? – Косо глянув на Самогона, спросил я.

– Ого, оказывается, Вошабута поделился с тобой такой информацией, – как бы невзначай перевел он тему.

– Ты на вопрос-то не ответил. – Я уже знал ответ на свой вопрос, поэтому принялся копаться в тумблерах и датчиках, более не отвлекаясь на пустые разговоры.

– Времени, как ты видишь, на это нет. Но когда я только вступил в Патруль, бывало, почитывал.

– Вот если бы прочитал все записи Высших, да еще и с Паутиной ознакомился бы, уверен, сейчас я ни тебе, ни Грецову не понадобился бы.

– Да брось ты, Айс, на деле ты оказался ценным кадром, – Самогон попытался меня приободрить. Но пора было заканчивать эти детские игры.

– Конечно, ценный, ведь кто из нас еще заметит твоего друга.

Как только я это сказал, Самогон тут же замер, сосредоточившись на окружающем пространстве. Заметив Вошабуту, он не торопился нападать на него, а ждал, какой же следующий шаг сделает враг. А тот, поднявшись по лестнице, вступил на платформу и спокойно пошел дальше, никак не отреагировав на то, что его заметили.

– Игры в го не пропали зря, да, Скарслей? – Улыбнувшись, спросил Вошабута, остановившись на другой стороне платформы. – Раньше в наших играх ты никогда не рисковал делать божественные ходы.

– Моим «коньком» больше были тактика и стратегия. – Ответил Самогон, развернувшись в сторону Вошабуты.

– Но они не всегда помогали тебе выиграть у меня.

– Но помогали же. – Хмыкнув, ответил Самогон.

– Ямадзаки-сан хорошо тебя учил. – Сверкнув глазами, сказал Вошабута. «Так вот оно что!» – Подумал я про себя. – Оказывается, Вошабута ревновал учителя к Самогону. И вот они снова встретились, и хоть это вовсе не игра го, все-таки эта «партия» куда сложнее.

– Но самое главное, чему он научил меня, это мыслить нестандартно.

– Давай посмотрим, как ты освоил этот урок. – Иронично улыбнувшись, ответил Вошабута.

– Айс, занимайся своим делом, а я возьму его на себя. – Сказал мне Самогон, глядя на своего бывшего товарища, и направился ему навстречу. А я продолжил разбираться с оборудованием.

Первые шаги были сделаны: подача космозарядов уменьшалась, а значит, недостаточно энергии для создания коридора между этим миром и «нулевым», как его назвал Вошабута. Проще говоря, не создается ключ, который может открыть дверь в другой мир. Теперь, ища помощи у своей памяти, я пытался вспомнить, что делать дальше. Нет, конечно, я помнил, что нужно делать дальше: достаточно полностью отключить подачу космозарядов на преобразователь, то есть на диск в центре платформы, и тогда, в поисках энергии, он начнет поглощать все вокруг, что уничтожит и испытательный цех, и лабораторию Вошабуты, и всю базу Дозора. Главный вопрос: как это сделать, не погубив всю планету? Ведь если преобразователь начнет поглощать все вокруг, то я попросту создам еще одну черную дыру во Вселенной. И если размерами она будет больше Земли, то и вся Солнечная система окажется под угрозой… Ничего себя так перспектива, да?

В своей лаборатории эту проблему я решил одной установкой для преобразователя: после того, как произойдет перемещение, подача космозарядов прекратиться, и преобразователь должен будет искать энергию до тех пор, пока не достигнет источника зарядов, а после просто исчезнуть, схлопнувшись в пространстве. В тот раз источник находился в соседней лаборатории, где создавались космозаряды, но где он сейчас? Может быть, источник в соседнем помещении или, возможно, на «Юпитере»? И что тогда? Умирать вместе с половиной Зоны? Придется создавать новую установку. Придется попотеть.

Обернувшись, я посмотрел, сколько у меня оставалось времени: как долго Самогон мог еще сражаться с Вошабутой. Дела у него, конечно, шли не очень, враг теснил и наседал на ветерана, но тот пока не сдавался. Похоже, почувствовав взгляд на себе, он спросил:

– Как дела, Айс? Твоя память тебя не подводит?

– Все пучком, Самогон, мы в выигрыше. – Ответил я как можно радостнее, чуть ли не замахав руками и завопив во всю глотку.

«Если уж не передам ему скрытое послание, то хоть приободрю», – подумал я.

– Твою мать. – Сказал он, увернувшись от атаки Вошабуты. Я так и не понял, дошло до него мое послание или же он слишком был занят поединком, но какая уже разница.

Взглянув на остальное помещение, я увидел, что танк все-таки исчерпал свой ресурс и теперь люди Грецова, как и после приземления, выбрались наружу и, укрывшись за уже неподвижной техникой, отстреливались от оставшейся части дозоровцев, да только теперь к ним присоединилась вся моя пятерка, включая Ежика, то есть Юлю. Все зависело от меня: или я смогу задать новую установку для совершенно незнакомого мне преобразователя, или можно прямо сейчас сдаваться. Вернувшись к оборудованию, я начал работать, одновременно с этим вспоминая свои дни в лаборатории.

Как там говориться? Первый блин комом? Когда я обернулся после одной из первых попыток задать установку, то обнаружил у себя за спиной громадный черный шар, по которому, хвала Зоне, все еще пробегали заряды – рано ему еще увеличиваться в размере. Проблема обстояла не в моей памяти – большая часть моих воспоминаний ко мне вернулась, – просто мне попалось чужое оборудование, хоть и построенное по такому же принципу, что и мое. Возможно, окажись я сейчас в своей лаборатории, у меня бы все сразу получилось, но кто видел, чтобы все было так просто? Вспотев, я пытался проглотить образовавшийся в горле ком, а еще поскорее закончить с этим дело. С первым я плохо справлялся, а вот второе начало сдвигаться с мертвой точки.

И дело было сделано: я задал новую установку. Теперь после того, как я отключу подачу космозарядов, преобразователь будет искать энергию до купола этого помещения, а после схлопнется и исчезнет вместе со всем этим местом. По крайней мере, так должно произойти, поэтому я буду молить Зону, чтобы так и произошло.

– Самогон, все готово. – Сказал я, держась за тумблеры подачи космозарядов.

– Уверен? – Прокряхтел он ели слышно, пытаясь отодвинуть от своего горло клинок Вошабуты. Последний на мгновение отвлекся от ветерана и посмотрел на меня сначала удивленно, а потом его глаза сверкнули полные гнева и злобы ко мне. Но этого мгновения хватило, чтобы изменился ход сражения.

Воспользовавшись замешательством Вошабуты, Самогон легко отбросил клинок в сторону, а после что-то быстро извлек из кармана на своем запястье и хлопнул ладонью по шее врага. Вошабута тут же завалился на бок, схватившись за шею, и после нескольких попыток подняться затих.

Что-то сказав перед этим своему бывшему товарищу, Самогон не спеша поднялся и направился ко мне.

– Ты его убил? – Спросил я.

– Нет, просто вколол транквилизатор, – ответил он, показав раскрытую ладонь, на которой лежал небольшой тюбик цилиндрической формы с иглой на одной из сторон. – Разработка Патруля: это доза мощнее той, которой усыпил тебя Грецов. – Объяснил он.

– Ясно. Теперь забирай своего друга и беги к капитану – сейчас здесь будет опасно. – Показав на тумблер, сказал я.

– Без тебя не пойду: я один с ним не прорвусь через дозоровцев. К тому же недалеко от лестницы остался мой рюкзак и оружие.

– Ну значит неси его без меня, а как уйдешь на безопасное расстояние, я догоню тебя и помогу. А сейчас мне нужно испортить установку. – Видя, что Самогон хочет возразить мне, добавил: – Самогон, не спорь со мной: как только я опущу тумблер, устройство начнет поглощать все вокруг себя. Или либо нас втроем начнет затягивать, или я один смогу вырваться из опасной зоны.

Помявшись немного, Самогон ответил:

– Черт с тобой! Но только не задерживайся, – и побежал к Вошабуте. Схватив его, он закинул тело на плечо и как можно быстро побежал вниз по лестнице. А я стоял возле «шкафа», держась за тумблер, отвечающий за передачу космозарядов, и в который раз припоминал, все ли я сделал правильно. Вернулась вновь моя неуверенность, а вместе с ней и прежний я, ведь только в своем родном мире я мог перепроверить все раз сто, прежде чем что-нибудь сделать. Единственное радовало: после таких проверок большая часть моих планов срабатывала. Надеюсь, и сейчас сработает.

Опустив последний тумблер, отвечающий за подачу слабых космозарядов – альфа, я дождался появления маленькой черной точки и побежал. Бежал с мыслью о том, что миссия выполнена и скоро я смогу передохнуть. Но что-то пошло не так. Я продолжал бежать, но не мог спуститься с лестницы, как будто завис на самом краю платформы. Посмотрев краем глаза через плечо, обнаружил у себя за спиной уже не маленькую черную точку, а шар, размером не меньше баскетбольного мяча. Накладка, мать ее… Оттолкнувшись как можно сильнее, я схватился за край лестницы и пополз, моля этот чертов шар расти горазда медленнее.

Сработала сирена, оповещающая о том, что устройство перехода вышло из-под контроля и начинается эвакуация. Тут же прекратили стрелять дозоровцы и, после некоторых раздумий, побежали кто куда – хорошие помощники оказались у Вошабуты, просто высший класс. Команда Грецова и пятерка туристов тоже не заставили себя ждать. Найдя Самогона, они побежали к нему, но после почему-то остались стоять на месте. А через некоторое время я понял, почему.

– Стой! Стой! Не подходи ближе! – Кричал я Самогону, который на всех порах бежал ко мне. Но сирена и то, с каким шумом преобразователь начал втягивать в себя оборудование, не давали ему услышать меня. Тогда я закричал еще громче, пытаясь сорвать себе глотку, и непроизвольно выставил руку вперед, чем чуть себя не погубил: еще бы немного и я сорвался, отправившись прямиком в небытие – в буквальном смысле.