Текст книги "Война за корону"

Автор книги: Ярослав Коваль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

– Со мной всё нормально, – ответил он, стараясь не слишком настойчиво смотреть на неё. Хотя удержаться было трудно.

– Тогда идите. Нам надо поговорить, – она проводила Илмеш взглядом, потом перевела его на Илью.

Тот несмело улыбнулся. Но не получил того ответа, которого мог бы ожидать. Леди Уин Нуар смотрела на него со странным выражением, которого он не смог бы отгадать, даже если бы был поопытнее и если бы вообще стремился к этому.

– Мне нужно обговорить с вами кое-что. Чтоб в случившемся сейчас не осталось ничего… невнятного, – несколько мгновений женщина молчала, должно быть, размышляла о том, как выразить свою мысль. – В своё время, много лет назад… если точнее, то примерно триста… я весьма близко общалась с его величеством императором Серебряного мира. Думаю, что-то вы об этом слышали.

– Слышал, – юноша поневоле смутился, припомнив дарственную надпись в книге о магии Видящих, которую госпожа Гвелледан дала ему почитать.

– Уже тогда я была довольно опытным магом и очень интересовалась императорским Даром – не тем, на что он способен, а тем, что его величество чувствует, как видит мир и воспринимает энергию. И он согласился показать мне это. Он впустил меня в своё сознание и показал, как возводится ориор, как формируется и закрепляется в магической системе Вселенной. То есть проделал приблизительно то, что я сегодня сделала с вами, – она взглянула ему в лицо, и этот взгляд слегка отрезвил Илью, хоть он и не понял, почему. – Вы понимаете?

– Думаю, да.

– Я постаралась повторить сегодня всё, что тогда господин Рестер проделал, и так, как запомнила. Но, поскольку тогда наши отношения… были чрезвычайно близкими… Словом, тогда мы оба были во власти чувств, и отделить то, что я тогда испытывала к его величеству, а также то, что он испытывал ко мне, и я осознавала это… невозможно. Невозможно, потому что я так до сих пор и не знаю, какие именно ощущения управляют действиями Видящего мага.

– Понимаю.

– Хорошо, – женщина смотрела на собеседника вдумчиво. – Я хочу, чтоб вы поняли: всё то, что вы сейчас испытываете, не имеет никакого отношения к вашим истинным переживаниям. Это лишь память о том, что происходило триста лет назад между двумя совсем чужими для вас людьми, – ещё один вдумчивый, пронизывающий взгляд. – Вы понимаете?

– Да.

– У вас ведь есть девушка?

– Есть, – ответил Илья с ожесточением. Вопрос показался ему неуместным.

– Я рада, – вздохнула госпожа Гвелледан. – Прошу вас – помните об этом. Идите, вздремните немного. Думаю, сон – это то, что вам сейчас больше всего нужно. А потом проведите хоть немного времени со своей девушкой. Не надо больше сегодня работать. Самое основное уже сделано, осталось лишь закончить работу, с этим сможем справиться и мы с Фределом. Если возникнет необходимость, завтра вы поможете мне доделать всё, что нужно. А сегодня – не надо.

– Я не устал!

– Очень скоро вы почувствуете усталость. Но дело даже не в этом. Вам просто надо отдохнуть. Доверьтесь мне. Идите… – Юноша нахмурился и повернулся к двери. – Илья!

– Что?

– Не забудьте свой инструмент. – И показала на перстень, сиротливо лежащий на краю стола.

Он вернулся и забрал наследство бабушки, уже давно ставшее для него чем-то настолько своим, что уже и не оторвать. Забрал – и сам подивился тому, что мог забыть о нём. Что о нём пришлось напоминать. Смятение, в котором юноша пребывал в эту минуту, оказалось такого свойства, о котором не очень-то хочется задумываться, поэтому, даже поднявшись к себе в комнату и заперев дверь, он не понимал, что и почему делает. Разве что можно было списать это всё на усталость.

Потом всё-таки пришлось встать с кровати и открыть дверь на настойчивый стук. Илья ожидал увидеть Санджифа, но на пороге стояла Мирним, бледнее, чем обычно, зато с большим подносом.

– Мне сказали, ты не спускался к обеду. И я тебе принесла… Что с тобой?

Именно сейчас, увидев её перед собой, юноша вдруг осознал, что сегодня до определённой степени изменил ей, и думать об этом было тягостно. Илья ещё мог уверить себя, что не понимает, как и почему это произошло, но вот на не оформленный в слова вопрос «А могло ли быть иначе?» с уверенностью понял, что нет. А значит, в жизни его произошла какая-то закономерность, за которую, мягко говоря, неловко. И это совершенно сбивало с толку.

Девушка подошла, пристроила поднос на краю стола, ласково заглянула ему в глаза, и от её взгляда стало ещё хуже.

– Ты так устал, да?

– Знаешь, да, изрядно, – обрадовался он предложенному выходу. – Делали сложную магическую структуру…

– С госпожой Гвелледан, верно? Мне рассказали… Могу себе представить. – Она с уважением посмотрела на своего молодого человека и принялась прибираться у него на столе.

Открылась дверь, и вошёл Санджиф – замёрзший и потому особенно молчаливый. Он кивнул Мирним, стянул куртку и потянулся ладонями к батарее. Его невозмутимый вид, как всегда, настроил Илью на более спокойный взгляд на мир и на всё, в нём происходящее. В конце концов, ничего такого и не произошло. К тому же желание поделиться хоть чем-то из увиденного и услышанного сегодня сделалось почти невыносимым.

– Ты знаешь, оказывается, госпожа директор была очень близко знакома с последним императором. Очень близка…

– Это мы с тобой выяснили ещё тогда, когда ты начал читать её книгу, – напомнил Санджиф. – Я после этого в библиотеке взял копию одного из последних «Списков придворной знати» – тут есть несколько. И действительно, госпожа Уин Нуар много лет была фавориткой последнего императора. И даже некоторую роль в политике играла. Правда, занималась в основном магическими вопросами – она уже тогда была очень известным чародеем, специалистом по Магическим пространственным системам, директором школы. Именно с её подачи и именно в то время магической Академии был дан статус «вольного братства», а ректор Академии получил место в Совете. Он до сих пор там заседает. Статус ректора, таким образом, приравнен к положению лорда или магистерия…

– Вы что, с ней говорили о таких вещах? – Мирним округлила глаза.

– О каких?

– Ну о её отношениях с императором.

– М-м… Ну да, кое-что… В смысле она сказала мне, что была в него влюблена. И всё…

– И всё? Обалдеть, с чего такая откровенность?

Илья поневоле смутился, но надо было как-то выкручиваться. Тем более сделать это было несложно.

– Она объяснила, откуда научилась изготавливать ориор. Она делала его через меня, пользуясь моими способностями.

– Вы сделали ориор?!

– Как понимаю, не до конца. Заготовку… Как она там называется…

– Скинтиль, – подсказал Санджиф.

– Да, точно!

– И ты запомнил, как это делается?

– Честно сказать, не особенно-то…

– Значит, император учил её делать ориоры? – протянула девушка. – Вот это да…

– Не учил. Этому нельзя научить, если нет дара. Как я понял, он ей однажды показал. А она теперь воспроизвела через меня.

– И как оно?

– Очень… своеобразно, – юноша старательно изгнал из головы мимолётное воспоминание о прикосновении к её губам. – Не объяснить.

– Так что, получается, теперь твой инструмент перенастроен на незаконченный ориор? – спросил Санджиф, кивая на перстень друга.

– С чего это?

– Ты же изготавливал его, так? Это должно было провоздействовать на инструмент и прервать его связь с тем ориором, на который он настроен. А потом, соответственно, установить новую связь.

– В первый раз об этом слышу… Но в любом случае инструмента у меня с собой на тот момент не было. Госпожа Гвелледан велела его оставить у неё в комнате.

– Ну да, она-то должна была помнить об этом нюансе. Значит, она хотела оставить школьный ориор под своим полным контролем. Иначе бы контроль делился между вами, вы же вместе его делали…

– Нечего там пока делить. Нету пока ориора, есть скинтиль. Долго его доделывать?

– По-разному бывает… В наших условиях, наверное, долго. Здесь же нет дипломированного Видящего, специалиста по ориорам.

– Значит, теперь ориор нужно сформировать, – рассудила Мирним. – Потом укрепить. И ещё потом откуда-то взять энергию, которая будет его питать. Вот и получается… Не особенная-то это гарантия успеха. Я чувствую, люди лорда Ингена тут всё под асфальт укатают…

– Пока преждевременно падать духом, – Санджиф был как всегда невозмутим. – Со мной смог связаться отец. По магической связи. – Он помахал в воздухе артефактом.

– Стоп. И никто не засёк?!

– Я предупредил мастера. Тот не возражал.

– Это твоему отцу потребовалось с тобой связываться?

– Естественно, и ему тоже. Он же волнуется. Откуда ему знать, что тут у нас происходит? А переговоры по сотовым телефонам легко глушатся, и, кстати, как раз уже заглушены. К тому же их можно прослушивать магическими средствами. Поэтому во время войн никто к ним и не прибегает. Короче, он сообщил мне, что Магическая Академия тоже отказалась признать лорда Ингена императором и отказалась пускать его к себе.

– И что?

– Это имеет огромное значение! – возмущённо воскликнул отпрыск дома Даро. – Если бы Академия покорилась лорду Ингену, у нас не было бы шансов. Вы представляете, что такое Академия? По сути, это конгломерат высших учебных заведений, выпускающих чародеев весьма высокой квалификации. Само собой, преподают им самые лучшие маги. Вся эта мощь сейчас плевать хотела на новоявленного «императора». А если б они его признали? Воевали б сейчас на его стороне.

– Мы на тебя плохо влияем, – рассмеялась Мирним. – Ты стал выражаться, как мы.

– Значит, Академия будет воевать против Ингена? – жадно уточнил Илья.

– Что там будет дальше – неизвестно, наверное, у лорда-«императора» есть какие-то соображения на этот счёт, однако пока этот факт даёт школе надежду побороться, дождаться помощи от других лордов, которые собираются воевать с Ингеном. Отец сказал, формирование армий займёт какое-то время.

– Странное дело! Его сын сидит в осаде, а папа не особенно-то чешется. Займёт, говорит, какое-то время.

– А он, по-твоему, как должен на помощь кидаться? – огрызнулся Санджиф. – С алебардой наперевес, в гордом одиночестве? Сначала надо войска подготовить, да так всё это сделать, чтоб не положить их в полном составе под стенами школы. Ему же ещё минимум за Даро воевать, потому что никаких императоров он тоже пока ещё не признал! Так если у меня всё нормально, зачем поступать опрометчиво? Он не может себе этого позволить. Боевые действия надо планировать с холодной головой!

– Ладно-ладно, убедил. Не буду спорить. Так что он планирует делать?

– Он мне не сказал. Да и странно было бы, если б сказал. Вокруг него – ну, то есть не только него, но он один из лидеров – формируется ядро сопротивления лорду Ингену, так что повоевать придётся. А армию ещё готовить.

– Собирать из крестьян?

– Из каких крестьян? Из боевых демонов и тех магов, которые у него на контракте или на присяге.

– На чём?

– Ну служат нашей семье. Они воспринимаются как свои люди, им, конечно, платят деньги, но при этом смотрят на них почти как на членов семьи, всячески помогают. Но и ждут при этом большей отдачи. И верности. Их положение зачастую наследственное.

– Что-то я такое читал… В романах…

– В романах не пишут ни о чём таком, что не было бы уже придумано в реальности.

– Ну не зна-аю…

– Так когда твой отец сможет добраться сюда с армией? – нетерпеливо перебила Мирним.

– Думаю, что ему может понадобиться что-то около месяца…

– Месяц?! Да за это время нас тут всех уничтожат!

– Лорду Ингену надо ещё с Академией дела закончить, только потом он возьмётся за нас.

– Откуда такая уверенность?

– Я предполагаю. Иначе бы, думаю, атаковали сразу, не дали подготовиться.

– Школу разве захватить сложнее, чем несколько магических университетов, набитых крутыми чародеями? Может, Инген тоже что-нибудь там формирует? Какие-нибудь армии?

– Тогда почему он начал военные действия так рано? Только чтоб к празднику приурочить?

– Чтоб успеть перехватить Илью до его семнадцатилетия. Не успел, но пытался.

– Для этого войну не обязательно было начинать. И провозглашать себя императором – тоже. Захватил бы, совершил обряд – потом бы провозглашал. Видимо, идеи были.

– Может, он рассчитывал, что госпожа Гвелледан не станет спорить и сдаст школу?

– А он что – совсем идиот?

– Он просто рассчитывал, что ему удастся захватить Илью, – вмешалась Мирним. – План-то был продуман хорошо. Откуда ему знать, что Хамингия не у него, а у Ильи?

Они переглянулись. Юноша, конечно, рассказал друзьям, что за вещицу, оказывается, они вытащили из варесского дереликта. Ни на кого из них новость не произвела такого впечатления, как на Санджифа. Сын лорда Даро долго молчал с необычным выражением лица, потом робко попросил подержать символ императорской власти и осторожно вернул его другу. И теперь почему-то был уверен, что с ними четырьмя ничего по-настоящему плохого произойти не может в принципе.

– Ну да, – помолчав, согласился Илья. – Тогда б ему школа была просто не нужна – я бы не успел до неё добраться и в ней спрятаться. А тут всё начало развиваться не по плану.

– Думаю, он бы давно атаковал и просто смёл бы школу с лица земли, если бы был уверен, что ты не пострадаешь, – добавил Санджиф. – Военные действия – штука деликатная. Как лотерея: в битве может случайно погибнуть даже тот, с кем, по идее, ну никак не могло произойти ничего подобного.

– Думаешь, готовит что-нибудь эдакое?

– Видимо.

– Вот почему позарез нужно убрать из школы Ирбала, – вставила девушка.

– При чём тут Ирбал?

– Ирбал – из семьи его приближённых. Он ведь единственный остался после того, как Ферранайр и двое его дружков отсюда сделали ноги. Его могут использовать как-то, чтоб добраться до тебя.

– Как?! Что он может? У него нет шансов!

– Ага, ты о замысле Ферранайра догадывался, и казалось, что у него тоже нет шансов. А что в результате? Он же добился ну вообще всего, чего хотел. По факту у него ничего не вышло, но по сути-то…

Илья расстроенно пожал плечами. В словах Мирним, как это ни прискорбно, имелась толика истины, а поэтому и мысли, последовавшие за её словами, были малоприятны. А она, решив, что он с ней не согласен, рванулась защищать свои утверждения:

– Сам вспомни! Он с тобой тогда зачем подружился? Теперь уже однозначно понятно – чтоб тебя из школы выманить, чтоб до тебя лорд Инген мог добраться. Он с тобой сперва по-хорошему разговаривал, надеялся убедить. А когда не получилось…

– Слушай, хватит это всё твердить! Я и сам это понимаю!

– …Потом как он тебя ловко с территории школы выманил, а? Точный расчёт – за своей виверной ты не мог не кинуться. Хорошо, что хотя бы мастеров с собой догадался позвать. А если б нет? А потом ему, наверное, поручили просто за тобой следить, он и следил!

– Миру, но что Ирбал сейчас может сделать, сидя в осаждённой школе? – миролюбиво возразил Санджиф. – Выманить Илью за пределы защитной системы? Фантастика. Он же не такой дурак.

– Мало ли что можно придумать! А если в момент нападения у него будет задача напасть на Илью сзади, оглушить и повязать до момента, когда к нему успеют люди лорда? Или там инструмент отобрать…

– Я и без инструмента сумею пользоваться своими способностями Видящего.

– Хочешь попробовать сражаться без инструмента? Отдай мне его на хранение.

– Ну-у нет!

– Вот видишь!

– Даже если Ирбал и затевает что-нибудь эдакое, мы же не можем пойти к директору и объяснить, мол, так и так, дружок Ферранайра может поступить так-то и так-то, поэтому давайте-ка вышвырнем его из школы.

– Значит, надо сделать так, чтоб он сам не выдержал и ушёл отсюда.

– Это как? – не понял Илья.

– Да просто устроим травлю. Если постараться, можно убедить других ребят, что Ирбал – шпион лорда Ингена. Очень даже убедительно.

– Это мерзко! – отрезал Санджиф.

У него потемнели глаза, и взгляд стал таким же, каким сын лорда смотрел на людей самопровозглашённого «императора», явившихся к стенам уинхалльской школы требовать, чтоб госпожа директор допустила их внутрь. Мирним смутилась.

– Но это же необходимо!

– Никакая необходимость не может оправдать недостойный поступок.

– Да, ёлки, что тебе дороже – друг или свои принципы?!

– Я думаю, мой друг не станет требовать от меня совершать мерзости. Потому он мне и друг, – изрёк отпрыск знатного Дома, и Илье снова показалось, будто за спиной его одноклассника на миг призрачно замаячили стяги с родовыми символами Даро и стройные ряды его благороднорождённых предков.

– Ладно, а если я сама сделаю всё? – Мирним топнула ногой.

– Я очень прошу тебя этим не заниматься, – и сказано это было таким тоном, что девушка лишь недовольно умолкла и рассерженно покосилась на Илью.

Тот хранил гордый нейтралитет. Ему нравилась великолепная позиция Санджифа, а доводы подруги казались во многом убедительными, потому что гармонично сочетались с неприязнью, которую юноша испытывал к Ирбалу. Друзья Ферранайра и он сам сейчас уже прочно ассоциировались у него не с теми обидами, которые эти чванливые детки богатых родителей наносили ему в первый год учёбы, а с той нелепой, дурацкой ситуацией, в которую они поставили его позже. Кому нравится чувствовать себя идиотом?

Однако уже через день, присмотревшись к одноклассникам и их отношению к Ирбалу, Илья убедился, что восстанавливать кого-либо против Ферранайрова дружка нет необходимости. На него недовольно косились, его сторонились, а кое-кто, например всё тот же Сергей, не скупились на «напутствования». Многие из этих замечаний звучали довольно-таки зло, Ирбал краснел, бледнел и делал вид, что не слышит.

А буквально через пару дней обнаружилось, что и он сам далеко не всем по вкусу.

Уроков теперь почти не было, лишь непременная энергоразвивающая гимнастика, медитации и кое-что из общеобразовательных предметов, причём не по расписанию, а когда придётся. Уже не раз и не два прямо посреди урока приходилось выскакивать из класса, потому что следящие системы подавали сигнал тревоги, и старшеклассники разбегались по местам, а потом обнаруживалось, что если атака и имела место, то такая хиленькая, что её гасили даже внешние защитные оболочки.

– Прощупывают, – проворчал Фёдор. – Вот гады!..

– Ладно, давайте обратно по местам, – предложил Илья, соображая, что надо бы как-то скоординировать действия большой группы одноклассников в работе над той частью атакующей системы, которую им поручили, и делать это должен именно он, потому что ему проводить линию связи новой системы с будущим источником энергии.

– Я вот одного не понимаю – тебя кто наделил правами тут распоряжаться? – внезапно осведомился Сергей, набычиваясь. – Что-то я не слышал, чтоб тут у нас новый учитель появился.

– А для тебя новость, что я умею и знаю кое-что такое, что не знаешь ты? – огрызнулся петербуржец. Тон бывшего друга показался ему оскорбительным. – Директор мне доверяет.

– Да уже понял! Понтов у тебя предостаточно, на любого благородного хватит, вот тебя к ним и тянет, как муху к дерьму! Только мне в упор непонятно, какого хрена мы тут все должны корячиться, а потом, видимо, ещё и помирать, чтоб отстоять твою драгоценную особу? Ты нас втравил в эту войну, сам и расхлёбывай, придурок.

– Я вас втравил в эту войну?!

– Интересно, а кто ещё? Это же у тебя, блин, такие способности, видите ли! Это вокруг тебя пляшут школьные учителя, и теперь, получается, ещё и мы тоже должны? Ты тут уже себя хозяином вообразил, я вижу!

– Ты бредишь?

– Это я-то брежу? Интересное дело… То, что, если б не ты, школа наша никого бы не заинтересовала, и мы бы вообще остались в стороне от войны – это факт.

– Ваша школа?! А я, получается, уже к ней и отношения не имею?!

– Ты – один, – зло ответил Сергей. – Нас – много.

Редкий, но уверенный гул в группе школьников звучал как одобрение его словам. Конечно, не все одноклассники в этот миг поддерживали Сергея, и не все они потянулись к нему, но ошеломлённому происходящим Илье показалось, что против него единодушно встал весь класс. Правда, за его спиной сразу возникли нахмуренный Санджиф и, конечно, Мирним, и ещё пара одноклассников, в их числе Беджар Гломер, смотрели на Сергея со смесью недоумения и укоризны. Но в этой напряжённой ситуации подобные мелочи как-то прошли мимо сознания юноши – он буквально захлебнулся обидой.

– И что же ты мне предлагаешь – пойти и сдаться Ингену?

– А меня это как-то не колышет, знаешь ли. Был бы ты нормальным человеком с признаками совести, убрался бы отсюда и сам бы решал свои проблемы, не впутывал бы в них всю школу. Но совесть у тебя и не ночевала, это понятно. Поэтому мы тут все вынуждены корячиться…

– Ну и не корячься. Право слово, уж без твоей-то помощи мы отлично обойдёмся, – взбесился Илья. И уже не важно было, что сказать, – лишь бы уколоть побольнее в ответ, ответить недругу в той же мере, в какой он сейчас оскорбил тебя.

Сергей побагровел – несмотря на всё своё внешнее равнодушие к посредственным успехам в школе, в глубине души он всё-таки хотел быть лучшим, смущался, что не дотягивает до уровня лучших, и потому в глубине души относился к отличникам с большим недоверием. На какую-то долю это была лёгкая зависть, на какую-то – подозрение, что отличник на самом деле такой же зануда, как те отличники, которые раньше попадались Сергею на жизненном пути.

– А ты так суёшь всем в нос свои особые способности! Что, больше ничем похвастаться не можешь? Конечно, если человек – чмо с каким-то там даром, он и будет всем в нос совать этот дар. Давай, продолжай в том же духе, чтоб всем стало ясно, что ты просто пустое место с понтами!

И, развернувшись, поспешил уйти, не дожидаясь ответа.

Да и что можно сказать, собственно говоря, Илья сразу не нашел. Просто смотрел вслед бывшему другу и не мог понять, как ему теперь быть.

ГЛАВА 2

Первое серьёзное нападение произошло на следующий день, и как-то сразу стало ясно, что оно именно серьёзное. Следом за скрежетом сигнальной системы тяжёлый гул ударил по ушам всем ребятам, кто сидел на уроке алгебры в кабинете, чьи окна выходили на море. Санджиф сорвался с места первым, следом за ним – Искра и Илья, потом – добрая половина учеников. Никто из них не попытался собрать вещи или поглазеть в окно, пытаясь понять, что происходит, – они кинулись вон из здания.

Илья чувствовал точку напряжённости, в которую Фредел и госпожа Гвелледан успели превратить скинтиль. Это еще не был полноценный действующий ориор, и юноше стало не по себе – как они выкрутятся без него? Стало стыдно, что в своё время он, может быть, недостаточно усердно занимался и не мог теперь предложить свою помощь в завершении работы над источником.

Но потом стало не до стыда. На лестнице его перехватил мастер и без слов потянул за собой наверх, к галерее, ведущей в соседний корпус. Не дожидаясь приглашения, за ними побежали Санджиф, каким-то образом умудрившийся отыскать в общей неразберихе Машу. Мирним было не видно, правда, у Ильи пока не появилась возможность как следует оглядеться.

– От меня-то что требуется? – пропыхтел он на бегу.

– А что ты можешь, кроме как смотреть? – жёстко ответил Всеслав. – Это и будешь делать. Санджиф, ваше место будет на этаж ниже. Мария, вы сможете помочь своему другу?

– Затем я и тут. – Девушка на бегу свободной рукой застёгивала лёгкую шубку, хотя пока под защитным куполом, накрывающим школу, было достаточно тепло.

На крыше оказалось людно. К удивлению Ильи, обнаружилось, что даже заготовка под ориор, сформированная лишь наполовину, вполне способна снабжать энергией все защитные и контратакующие системы школы, правда, контролировать этот процесс госпоже директору приходилось самостоятельно и безотлучно. Она стояла, казалось, слишком близко к краю крыши, невозмутимая, бестревожная, словно только и собиралась, что полюбоваться закатом. За её спиной Фредел трясущимися от торопливости руками разворачивал прямо на утоптанном в наст снегу сразу четыре ноутбука, опутанные проводами, связывающими их между собой. Эрбелль чуть в сторонке перебирала инструменты, немного напоминающие хирургические, только большого размера, и разноцветные кристаллы, насыпанные горкой, без всякого пиетета.

Чуть дальше прямо на снегу, скрестив ноги, сидел Махдар со странной, поблёскивающей золотой штуковиной, похожей на схемы кристаллического строения молекулы из кабинета физики. Сунув в неё руку, он жмурился, словно бы от сильного света, и сперва особенной магии вокруг него Илья не ощутил. А потом, присмотревшись, догадался, что ничего особенного, скорее всего, и не увидит. Такого вида магию они ещё не изучали ни на одном из уроков.

Над головой разворачивалось странное и немного сюрреалистическое зрелище. Казалось, будто облака сминаются гармошкой, потом снова разворачиваются и ввинчиваются в серый от дымки небосвод. Потом на миг разлилось страшное в своей багровости зарево, и стало страшно, что оно сейчас рухнет им на головы с увесистостью кирпича. Вновь по ушам ударил давешний гул, такой низкий, что он не столько слышался, сколько ощущался. Леди Гвелледан лишь слегка поморщилась.

– Внешнее кольцо держит, – громко произнёс Махдар.

– Есть возможность включить зеркало?

– Без потери энергии – нет.

– Тогда не стоит. Что у нас по внешним датчикам?

– Пока не могу понять, – торопился Фредел.

– Всё нормально, – ответил Всеслав, глядя в «наладонник». – Ответ есть.

– Это главное, – процедила Эрбелль – что-то у неё не получалось.

– Будьте внимательны, – как-то сразу стало ясно, что обращалась госпожа Уин Нуар именно к Фределу.

– Да… да… Есть! Да, есть ответ. От всех.

– Что с наблюдателями?

Ещё одна буро-жёлтая волна омыла пространство над их головами, так близко, что Илье почудилось, будто он ощущает дымный противный запах тлеющего пластика. Хотя это была всего лишь иллюзия. Зато образы тлеющих под давлением боевой магии энергий он воспринял с ужасающей отчётливостью. В этом был несомненный натурализм, напоминающий зрелище смерти человека, к которому не вдруг привыкаешь, и юноше стало плохо, противно и страшно одновременно.

Съёжившись, он наблюдал за тем, как линии и стыки энергетической системы реагируют на разрушающий напор, как упруго отторгают чужеродное, и без всяких подсказок догадался, что именно это и называется «защита устояла». В эту минуту сложный комплекс магических систем, окружающих школу, казался ему чем-то вроде нутра автомобильного двигателя или какого-нибудь механического станка, где всё со всем сочленено, всё двигается, подталкивая соседствующие детали, и в результате даёт какой-то общий результат.

– Илья, что вы видите? – окликнула госпожа Гвелледан, но он не ответил, не представляя, что тут можно ответить. Вижу магию? Систему?

– Отвечайте на вопросы директора сразу! – рявкнул Фредел, на миг оторвавшись от экрана, по которому он торопливо гонял курсор. Зачем и почему – юноша со своего места не мог видеть.

– Всё нормально, – пробормотал он, и этот вопрос – вот удивительно! – вполне удовлетворил присутствующих.

Точка энергетической напряжённости – уже не скинтиль, ещё не ориор – разбухла до пятна сантиметров десяти в диаметре, потом снова сжалась, пронзительная, словно детский визг. На неё неприятно было смотреть, и даже просто присутствовать рядом оказалось трудно. «Но, может быть, она влияла столь сильно только на тех, кто воспринимал её с такой остротой, как он?» – подумал Илья.

– Даём импульс контратакующим системам? – спокойно спросил Всеслав. В какой-то момент он умудрился подсоединить свой миниатюрный компьютер к нормальному ноутбуку, и сейчас, должно быть, делал с Фределом одну работу.

– Зачем? – удивилась Эрбелль. – Пусть подойдут поближе. Война – это путь обмана. Пусть решат, что мы можем только защищаться.

– Контратакой мы всё равно не зацепим отряды. Войска они подведут сюда только после того, как разрушат защиту.

– Они не разрушат защиту, – спокойно ответила госпожа Гвелледан. – Но контратака должна служить нашей безопасности, а не демонстрировать наши возможности. Включите анализатор.

– Бардак, конечно, – проворчал мастер. – Начинать развёртывать компьютерную систему контроля только после нападения – это ни в какие ворота не лезет.

– Сперва надо было сформировать то, что потом предстояло контролировать, – возразил учитель системной магии.

– Чушь! Любую системную мелочь нужно контролировать, предстоит ей дополнение или нет. Причём сразу, а не потом, когда будет готово всё. Всё никогда не будет готово!

– Ну да, согласен… Не военные мы люди…

Громыхнуло. Неведомая сила встряхнула землю, как коробку с модулятором, и Илья поразился тому, что все, в том числе и он, удержались на ногах. С ужасом он смотрел, как тают в вихре разноцветного огня (который в действительности огнём и не был) сочленения схем, вновь возобновляются, но не до конца, с прорехами, в которых сиротливо билась лишняя, предусмотренная, но сейчас ни на что не идущая энергия.

– Контакт частично потерян! – спокойно бросил Всеслав и поднялся на ноги. – Датчики юго-западной стороны не реагируют.

– Подключайте резервные.

– Уже.

– Что они регистрируют? Какой тип атаки?

– Не тинктерия и не аннигиляция. Считаете нужным ответить контратакой?

– Только в том случае, если вы определили источник ударов.

– Их три, – ответила Эрбелль. Махдар утвердительно кивнул – удивительное дело, их жесты и движения Илья воспринимал даже спиной. Сейчас он видел всё, в том числе и то, что физически не мог видеть.

Госпожа Гвелледан развела руки, и юноше показалось, что будущий ориор задрожал, ощущая её вызов. То, что сейчас он ощущал, больше всего напоминало приказ, отдаваемый дрессировщиком животному, которое этого дрессировщика не просто любит – обожает, и ждёт не дождётся, когда им снова придётся вместе работать: одному – отдавать приказы, второму – повиноваться. Илья ждал, что леди Уин Нуар привлечёт энергии к себе, чтоб в дальнейшем отправить их туда, где они нужны, но этого не произошло. Вокруг фигуры женщины не вспыхнуло ни одной лишней энергетической линии, зато одна из сторон системы, облекающей школу со всех сторон, ненадолго налилась силой и стала многоцветной, как палитра художника.

– Ближайшую, – приказала госпожа директор.

– Они готовятся к удару.

– Тем лучше.

– Отдача может повредить и нашу собственную защиту. Надо нарастить щит с той стороны.

– Это требует времени, – отрезал Всеслав. – Сейчас – или будет поздно.

– Давайте. – Спокойствие тона Гвелледан поразило Илью. Казалось, она всего лишь проводит время на светском рауте, болтает о чём-то незначимом, и юноше стало даже обидно – ведь это всё-таки настоящий бой. Почему такое легкомыслие?

– Илья, не отвлекайтесь, – сердито окликнул его Фредел, и юноша вспомнил, что он должен следить за состоянием системы. – Внимательнее.

Грохот, родившийся сперва в отдалении, очень быстро настиг их и захлестнул. Приглушён он был лишь отчасти, это почувствовали все они. Незримое магическое пламя растеклось по доброй трети внешнего защитного купола, тому, кто воспринимал его чародейским зрением, пришлось прищуриться или вовсе закрыть глаза руками – казалось, сияние жгло изнутри.