Текст книги "Ожившие пешки (СИ)"

Автор книги: Ярослав Бабкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

– А он точно умер?

– Похоже на то, – с явным сожалением произнесла Смиона, – терпеть не могу этих тварей из Чёрного Братства. Но даже они не могут жить совсем без внутренностей. Однако нам следует поторопиться.

– Конечно… – прошептала Мольфи.

О том, что она забыла тщательно упакованный ларец в комнате, она вспомнила только войдя в конюшню, и увидев готовых к отъезду вьючных мулов.

Капитан Климп подозрительно оглядел женщин.

– Что с вами случилось? В чём это вы ухитрились так перемазаться?

– Эта скотина Лудольф выследил нас и пытался убить. Нам пришлось защищаться, – отрезала Смиона.

Климп присмотрелся.

– Его что, разорвало?

Мольфи ощутила спазм в желудке, а ноги внезапно стали ватными.

– Помолчал бы лучше! – рявкнула Смиона, подхватывая девушку под руки, – и помоги, видишь она на ногах не стоит.

– Я дам вам пару новых плащей, чтобы часовые на выезде не заметили. На улице холодно, и есть надежда, что они не будут слишком внимательны, – ответил Климп.

Они не были слишком внимательны. Отряд спокойно миновал ворота и растаял в начинавшемся снегопаде. Климп проследил, чтобы у всех были лошади, и отряд мог двигаться быстро. Да и падавший снег помогал запутать след. Впрочем, Мольфи понимала, что если Родгар захочет, ему не составит труда их найти и догнать. Но она не знала, захочет ли. Она вообще больше не была ни в чём уверена, когда дело касалось Родгара.

Климп дал ей новый плащ – тяжёлый, грубый и тёплый. Но её платье всё так же отдавало пороховой гарью, а на подоле остались бурые пятна. Ей больше всего хотелось его снять и бросить в огонь, но столь любовно собранные вещи так и остались в замке. У неё теперь не было другого платья.

Они миновали несколько перелесков и встретили людей, о которых говорила Смиона. Двух жрецов. Одним был тот самый капеллан, что разыскал её в Сторожевом замке, второго – сухощавого и смуглого, она не знала, хотя его лицо и показалось ей странно знакомым. Они поедут вместе с ними на юг. К Дидерику.

Мольфи не представляла, что от него ждать. Она помнила молодого человека, с которым их пути пересеклись несколько лет назад. Но представить его в образе наследника и претендента на престол она не могла. А история с Родгаром научила её тому, что казалось бы самые знакомые люди всегда могут повернуться самой неожиданной стороной. Так что ей оставалось лишь маяться в неизвестности, размышляя был ли её побег роковой ошибкой или единственным оставшимся выходом.

Погони не было слышно, но они предпочли двигаться не останавливаясь до самой ночи, покуда совсем не стемнело. На следующее утро они выбрались в речную долину и направились вверх по течению. Поток ещё не до конца замёрз, и меж тянувшихся по берегу ледяных плёнок оставалась полоса холодной чёрной воды.

Отряд растянулся по заснеженному берегу, между рекой и лежавшими вдоль неё перелесками. Климп подъехал к волшебнице.

– Никаких следов погони, – сказал он, – возможно, мы оторвались.

– А если нет?

Он пожал плечами.

– Придётся драться.

Она молча кивнула.

Капитан посмотрел на неё и добавил.

– Мы справимся. Не бойтесь. Вы ведь боитесь, госпожа?

– Боюсь…

– Это нормально. Даже опытные ветераны боятся.

– Но они хоть знают, чего они боятся, – вздохнула Мольфи, – когда всё начиналось, это казалось этаким весёлым приключением. А мне тогда до смерти осточертели те руины, та пустыня, и те замшелые жрецы-наставники… Я хотела вырваться оттуда.

Она замолчала. Немного подумала, и спросила.

– А на что похож бой?

Климп почесал в ухе.

– На эту реку, госпожа.

– На реку? – Мольфи удивлённо поглядела на капитана.

Тот кивнул.

– Отважные рыцари бросаются в неё без брода, ломая кромки льда, и никто из них не знает, что ждёт его впереди. Кто-то прославится, кого-то запомнят. А кого-то ждёт только тёмная вода, на которой не остаётся даже следов. Вот так и в бою.

Дальше они ехали молча. К обеду снегопад усилился и они сделали короткую остановку, укрывшись в низинке, чтобы не бросаться в глаза.

Мольфи грела руки у огня, когда подошёл один их спутников. Тот самый худощавый жрец со странно знакомым лицом.

– Госпожа Малфрида?

Она никак не могла вспомнить, где видела его раньше, но когда он заговорил, голос помог ей.

– Да. Меня так зовут. А Вас – Брало? Нет Барло? Правильно?

Собеседник кивнул.

– Вы ординатор? Я помню вас по Серениссе. Тогда вы были там большим человеком.

– Это было так давно, – он улыбнулся.

– Ваша карьера пошла под гору? – спросила она.

– Смотря, с какой стороны поглядеть, – уклончиво ответил Барло, – хлопот с тех пор у меня сильно прибавилось…

– Вы не надели знаков вашего сана, – заметила девушка.

– Вы тоже, госпожа, – он хитро прищурился, – в это смутное время многим приходится выдавать себя не за тех, кем они являются на самом деле.

– И кто же вы на самом деле?

– Рано или поздно вы это узнаете…

– Я не люблю загадки.

– Правда? По мне так в них есть некоторая приятность. Хотя это, наверное, профессиональное.

– Вы видели меня лишь однажды, и пять лет назад, – сказала девушка, – и я была лишь одной из многих, с кем вы сталкивались. Но вы помните меня. У вас, должно быть, отменная память.

– Это тоже профессиональное, – он улыбнулся, – вы были волшебницей у Родгара Ласи.

– Да, была.

– Я не спрашивал, я утверждал, – уточнил Барло, – а спросить я хотел другое. Говорят, его окружают люди поклоняющиеся тёмным культам и призывающие их силы. Ходили слухи о некотором безголовом призраке, о жертвоприношениях в подземельях Бычьего Лба…

Мольфи скривилась.

– Тот призрак умер…

– Вот как? Призраки смертны?

Девушка поморщилась.

– Его разорвало на части…

– Он что, так много съел?

– Да. Целый рог с порохом! – девушка зло посмотрела на Барло, – вы собрались меня допрашивать?

– Нет, конечно же, госпожа, – тот примирительно воздел ладони, – священные предки меня упаси. Вы здесь повелительница, а я лишь сомнительный оборванец. Одно ваше слово и меня вздёрнут на ближайшем суку. Как я могу вас допрашивать?

– Я рада, что вы так благоразумны. Я не буду вас вешать, и надеюсь, что вы ответите мне такой же услугой. Мне бы не хотелось ворошить то, что случилось много лет назад.

– Вас никто официально не обвинял тогда… А сейчас вы можете оказать неоценимые услуги его высочеству. Не думаю, что те события стоит вспоминать.

– Вот и хорошо.

Они ехали вдоль реки ещё два дня. На утро третьего на высоком берегу показался укреплённый лагерь. Речные откосы были дополнены часоколами и импровизированными башенками.

– Грамотно, – сказал Климп, разглядывая укрепления.

Мольфи же смотрела на разноцветные знамёна, хлопавшие на ветру. Их было не слишком много, но достаточно. И гербов на них она не знала. Чуть в стороне стояло несколько штандартов, чьи древка и перекладины украшали лисьи и волчьи хвосты, и черепа медведей и зубров.

– "Значит, горцев он тоже привёл", – сказала она про себя.

Отряд остался на берегу, а Мольфи, Климп, Смиона и два жреца поскакали к воротам лагеря. Стража отодвинула рогатки, и они проехали внутрь, лавируя между рыцарских шатров, фургонов и крытых шкурами и войлоком горских палаток.

Принца они нашли в самой середине, возле большого шатра, над которым развевался синий с золотым грифоном имперский штандарт.

Дидерик сидел на специально вынесенном на улицу кресле. Он изменился. Стал массивнее и крепче, отпустил небольшую бороду и длинные волосы. Лицо стало жёстче, а глаза мудрее. Это был уже не юноша, которого она помнила, а серьёзный взрослый мужчина.

За его спиной неподвижно возвышался телохранитель-горец в начищенной кирасе под меховым плащом и с огромным двуручным мечом в руках. Чуть в стороне Мольфи разглядела свиту. В основном закованные в доспехи рыцари. Но несколько человек заметно выделялись из общей массы. По левую руку стояла бледная женщина, завёрнутая в бархатный плащ, и окружённая молчаливыми неприятными людьми в тёмной неброской одежде. Женщину Мольфи знала – это была волшебница Мелиранда. Девушку лишь удивило, как она оказалась здесь, хотя по всем правилам должна была быть в столице. По крайней мере, таков был изначальный план. Мелиранда делала вид, что первый раз в жизни видит Мольфи, и та ответила ей тем же. Тем не менее её насторожили странные люди, сопровождавшие посла. Их она не знала, и ей казалось, что от них исходит какая-то смутная опасность.

По правую руку от Дидерика стоял невысокий человек в простой, но немыслимо чистой и аккуратной одежде. Такого было легко представить где-нибудь в богатых городских кварталах, но никак не в полевом лагере мятежной армии. Он не носил никаких доспехов, и у него было на редкость непримечательное лицо. Мольфи оно казалось одновременно знакомым и незнакомым. Но в любом случае этот человек был настолько неброским, что если она не делала специального усилия чтобы его замечать, он словно бы растворялся в окружающих, сливаясь с креслом и свитой.

Зато второй, стоявший рядом, был не просто заметен. Он был исключительно заметен. Как большое яркое пятно на ровном фоне.

Это был рослый и мощный мужчина, с румяным лицом, каштановыми волосами и рыжеватой бородой. Даже когда он ничего не говорил, создавалось впечатление шумного человека. Разнообразные меха окутывали его фигуру, приоткрывая кое-где набранный из пластинок доспех. Плечо и талию охватывал яркий шерстяной плед, расцвеченный сине-белыми шашечками, на грудь спадала массивная золотая цепь, а шею охватывала золотая же гривна с навершиями в виде кабаньих голов. Дополняли наряд горца меч, огромный кинжал и двуручный топор.

Мольфи поклонилась Дидерику.

– Мы покинули Бычий Лоб, чтобы принести вашему высочеству клятву верности. Я приношу её вам от имени всех моих людей, и если высочество сочтёт возможной её принять…

– Я рад каждому, кто готов быть моим другом, – ответ прозвучал несколько официально, но Мольфи обратила внимание, что голос Дидерика практически не изменился за прошедшие годы.

– Мои люди ждут у реки, ваше высочество.

– Мой конюший распорядится, чтобы их разместили и накормили с дороги.

Принц сделал знак одному из стоявших позади рыцарей. Тот поклонился и вышел вперёд.

– Капитан Климп, – сказала Мольфи, – приведите людей.

Тот тоже поклонился и они с конюшим удалились. Девушка ожидающе смотрела на Дидерика.

– Я надеюсь, вы будете верно служить наследнику престола и отстаивать его права, – продолжил Дидерик; он говорил о себе в третьем лице, подчёркивая, что речь идёт о присяге не лично ему, но короне.

Девушка опустилась на одно колено. Смиона последовала её примеру. Капеллан и Барло, как служители культа, лишь поклонились.

– Я отдаю себя в ваши руки, сир, – завершила Мольфи процедуру присяги, – чтобы служить вам и защищать вас, и полагаюсь на вашу честь и щедрость.

Она поднялась и машинально смахнула прилипший к подолу снег.

– Ну, вот и отлично, – громыхнул стоявший по правую руку принца горец.

Дидерик улыбнулся и уже собрался подняться с кресла, когда вперёд шагнул Барло.

– Ещё одна минута, ваше высочество.

– Да, верховный ординатор?

– "Верховный ординатор"? – пронеслось в голове Мольфи.

Барло поклонился.

– Ваше высочество забыли одну мелочь.

– Какую?

– Она, – Барло указал на Мольфи, – чернокнижница и преступница. Принц Дидерик вправе принять её присягу, но наследник престола не может оставить её без наказания.

– Ты же обещал… – едва слышно прошептала девушка.

Вокруг стало тихо. Смиона побледнела как полотно.

– Её вину следует для начала доказать, – заметил Дидерик.

– Все видели как она творила волшебство. Никто кроме посвящённых магов имперских конгрегаций не имеет такого права на землях Империи.

– "Жаль, что я тебя не повесила"…

– Она сама пришла ко мне…

– И это ей зачтётся, – кивнул ординатор, – но закон должен восторжествовать.

– Как наследник я могу её помиловать?

Барло покачал головой.

– До коронации у вас нет такого права. Только император может. А как истинный наследник вы должны продемонстрировать уважение к законам. Арестуйте её, и тем самым вы лишний раз подтвердите своё право…

Глава 17

Дидерик облизнул губы. Барло выжидающе смотрел то на него, то на Мольфи. Пёстро одетый горец, стоявший по правую руку принца, нахмурился, а в лице Мелиранды промелькнуло болезненное выражение. Возвышавшийся за троном телохранитель чуть подался в сторону и его пальцы едва заметно стиснули рукоять меча.

– "Не успеет" – подумала Мольфи, и тут её взгляд упал на неприметного человека в купеческой одежде рядом с троном, – "а вот этот – да…".

Кинжал в его скрытой плащом руке волшебница не столько видела, сколько догадывалась, что он там был. И отчего-то была уверена, что клинок тяжёл, хорошо отбалансирован и его владелец прекрасно умеет его метать… Где-то на пороге слышимости поскрипывали механизмы изготовленных к бою арбалетов.

Она ощутила мерзкое чувство дежавю. Всё это уже было. Совсем недавно. Человек с наведёнными на неё пистолетами, там в замке… Но тот был один, у него на поясе висела пороховница, которую было легко поджечь и он собирался их убить. И там не было ординатора… Ходили слухи, что ординаторы и сами были сильными магами. Одни волшебники это опровергали, другие недоверчиво пожимали плечами, но никто не знал точно. И никто особо не стремился это проверять.

– Это ложь, – вдруг услышала Мольфи свой собственный голос, неожиданно холодный и рассудительный – такой был у волшебницы Симахтаб, когда та ещё являлась среди них двоих с Мольфи главной.

Дидерик посмотрел на девушку с едва заметным удивлением. Барло неожиданно радостно прищурился.

– Вы отпираетесь, что творили волшебство? – промурлыкал он.

– Нет, ваша бдительность, – она холодно улыбнулась ему в ответ.

– Тогда в чём ложь? Вы полагаете себя исключением из древних и незыблемых законов, на которых стоит Империя?

– Нет, ваша бдительность.

– Так что именно показалось вам ложью? – в его глазах на мгновение блеснула неуверенность человека, заподозрившего, что события вдруг приняли незапланированный оборот.

– Я посвящённый маг и имею на это право…

– Вот как? – холодно заметил Барло, – и вы можете это доказать?

– Могу.

Она потянулась к воротнику платья. Телохранитель за троном нахмурился, а напряжение взведённых арбалетов стало почти ощутимым. Одно неверное движение, и у кого-то из воинов может дрогнуть рука… В глазах Барло появилось выражение охотника поднявшего дичь.

Мольфи очень медленно расстегнула пуговицу и вытащила золотистый ключик на алом шнурке.

– Я была посвящена в коллегии Серениссы мэтром Сораниусом, – твёрдо произнесла она, – и никто пока не лишал меня этого звания и прав.

Дидерик облегчённо выдохнул. На лице Барло появилось разочарование.

– Вы хотите это оспорить, ваша бдительность? – спросил принц, повернувшись к ординатору.

– Не думаю, что имеет смысл тратить на это время, – ответил тот абсолютно спокойно, и Мольфи восхитилась его самообладанием, – если позже выяснится, что она владеет ключом не по праву, то это послужит отягчающим обстоятельством, если же нет…

Он едва заметно поклонился девушке.

– … то я публично принесу свои извинения.

– Подобная тщательность в работе лишь делает вам честь, – холодно ответила Мольфи, застегивая воротничок.

– И за свои обвинения я тоже извинюсь, – с хитрой улыбкой добавил Барло.

Пышно одетый горец наклонился к принцу и зашептал тому в ухо. Дидерик кивнул и добавил.

– Кейрн проводит вас к гостевым шатрам.

Горец довольно ухмыльнулся и неожиданно галантно ей поклонился.

Они зашагали через лагерь.

– Какая неблагодарная скотина, – негромко пробормотала Смиона, – я даже и представить себе не могла…

Мольфи лишь пожала плечами в ответ.

– Я обещала тебе безопасность, когда уговаривала бежать, – вздохнула алхимик, – а теперь чувствую себя кругом виноватой.

– Не переживай, ты здесь не причём. Я бы всё равно не осталась с Родгаром.

Смиона посмотрела на неё с грустью, но ничего не ответила.

Кейрн проводил их до отведённого им шатра. Тот стоял вдали от краёв лагеря, но рядом со внутренними частоколами, закрывавшими все подходы к нему. Врагам будет сложно добраться до гостей принца. А самим гостям – не слишком-то легко покинуть лагерь без его ведома.

– Я помогу Укену с багажом, – извиняющимся тоном пробормотала Смиона и быстро вышла.

Мольфи задумчиво разглядывала интерьер. Провисший суконный потолок, такие же стены, войлочные коврики на полу. Пыльновато, но довольно уютно. Всё ещё стоявший рядом Кейрн деланно закашлялся. По-видимому он пытался сделать это деликатно, но при его габаритах и шумности, кашель прозвучал так, что с непривычки можно было и напугаться.

– Я хотел вам сказать, сударыня… – начал он.

– …что я – почётная пленница его высочества, – со вздохом закончила за него Мольфи, – я знаю.

– Нет, – смутился великан, – я вообще-то хотел спросить замужем ли такая красавица?

– "Красавица?!" – она метнула на него разъярённый взгляд, – "он, что, издевается"?

Мольфи всегда была скромного мнения о своей внешности. Невысокого роста, не то чтобы полная, но, скажем так, пухленькая, с румяным круглым лицом и рыжими волосами. А ещё у неё были веснушки, вздёрнутый нос и глаза цвета лесного ореха – карие с лёгкой зеленью. И ни капли аристократической стройности, бледности и утончённости.

Однако никаких следов насмешки на лице горца она не заметила.

– Я замужем за магией, – хмуро ответила девушка после некоторого раздумья.

– Волшебство – не самый хороший муж, – вполне серьёзно пояснил горец, – у меня три жены, но мой дом достаточно просторен и для четырёх…

– "Он что, серьёзно"?

Мольфи упорно пыталась высмотреть в его глазах иронию, но не могла. В конце концов, ведь по горским представлениям она действительно не так уж некрасива. Там многие девушки на неё похожи. Её саму иногда принимали за горянку. Возможно, он действительно не издевается…

– Я польщена, – уже мягче заметила волшебница, – но я пока не задумывалась о замужестве…

– Если задумаетесь, не забудьте старину Кейрна, – улыбнулся горец, – чародейке всегда будут рады в моём клане.

Дидерик разлил вино по бокалам.

– Вы меня озадачили, Барло, – он подвинул кубок собеседнику и отставил бутыль, – зачем было устраивать это представление?

– Чтобы посмотреть, – ординатор аккуратно взял бокал и стал внимательно разглядывать его содержимое.

– Посмотрели?

– О, да… – Барло сделал глоток, – отменное вино.

Дидерик опустился в кресло и пристально уставился на собеседника.

– Мне кажется, или девушка испортила вам весь замысел…

– Да, я не ожидал от неё, – согласился Барло, – скорее даже не от неё, а от Сораниуса и его братии. Им стоило лишить её звания…

– Но они этого не сделали. И поэтому вы не смогли увидеть того, что хотели.

– Отчего же. Я увидел.

– Позвольте узнать, что именно.

– Я увидел ваше лицо, ваше высочество, и её лицо тоже.

– Чтобы на нас посмотреть, совершенно необязательно было требовать её ареста, – принц тоже пригубил вино, – вы поставили меня перед сложным выбором.

– Зато теперь я знаю, что ваше высочество любит старых друзей, помнит старых врагов и уважает старые законы…

– Вы увидели всё это в наших лицах?

– В вашем лице, ваше высочество.

– Насколько я понимаю, вы всё ещё собираетесь выдвинуть обвинение против этой девушки?

– Возможно. Хотя она умнее, чем мне сперва показалось, и многому научилась за прошедшие годы. Пожалуй, даже может быть полезна. Восток её испортил, но и такой ей найдётся применение…

– Я удивлён, отец Барло. Это идёт вразрез с вашей репутацией. Говорят, вы готовы выжечь любые заблуждения калёным железом.

– Я не готов, ваше высочество, я это делаю…

– Но тем не менее вы хотите меня убедить, что не питаете неприязни к девушке, которая когда-то от вас сбежала?

– Неприязнь – лишь эмоция. У калёного железа нет эмоций.

Дидерик посмотрел на него с лёгким удивлением.

Барло сделал ещё глоток.

– Буду честен, – сказал он, – я возлагал большие надежды на князя Сигибера и принца Лизандия. Тогда они казались мне… понимающими.

– А теперь?

– Увы, князь свернул на кривую дорожку, обещавшую власть и успех слишком легко. Он связался не с теми людьми и пал очень глубоко. Принц Лизандий показал себя лучше, но, к сожалению, его убили…

– Убили?! – Дидерик опустил кубок и пристально взглянул на Барло, – вы уверены?

– Совершенно. Родгар Ласи сделал это, и сам занял его место.

– До нас доходили слухи о подложности Лизандия, но я не был уверен, – признался Дидерик.

– Теперь можете быть уверены. К сожалению, люди в столице не представляют ситуации, и многие из них всё ещё поддерживают самозванца.

– Но ведь вы способны их просветить? Не так ли? Или у вас нет достаточно убедительных доказательств?

– Есть.

– И какие же?

– Это мы обсудим как-нибудь позже. Сейчас меня волнует другое. По моим расчётам Сигибер и Родгар вместе могут выставить в поле до двадцати тысяч войска.

– У меня пятнадцать. Этого должно хватить.

– Двенадцать, на самом деле, – чуть заметно усмехнулся Барло, – и на его стороне Сораниус с магами.

Дидерик поморщился.

– Боюсь, без сражения всё равно никак не обойтись.

– Скорее всего, – согласился Барло, – но меня сильно огорчает перспектива глубокого падения князя Сигибера… Как честный человек я должен попытаться его спасти.

Он ожидающе взглянул на Дидерика. Тот чуть усмехнулся.

– Возможно, у калёного железа и нет эмоций, но в умении торговаться ему не откажешь. Чего вы хотите?

– В принципе я это уже практически получил…

Дидерик лишь удивлённо приподнял бровь.

– Я хотел посмотреть, как вы себя поведёте, когда я потребую ареста девочки. Она несколько испортила картину, но кое-что я увидел. Вы не готовы нарушать законы ради своих желаний. Это большой плюс для наследника престола.

– Я ведь её не арестовал…

– Но вы бы это сделали, правда?

Дидерик замялся.

– Император должен понимать, что надевая корону, он получает нечеловеческую власть и силу. И он должен ей соответствовать, – мягко заметил Барло.

– Но он всё равно остаётся человеком.

– Да. Но становится и кем-то сверх того.

В шатре повисло молчание. Дидерик поболтал вино в бокале и допил.

– Итак? – спросил он.

– Вы можете стать императором, – сказал Барло, – но как вы поступите со своими врагами?

– Каждый имеет право поддержать того кандидата, кого считает нужным. Пока император не избран, это не преступление.

– А как быть с теми, кто обратился к тёмному волшебству?

– Это уже ваша работа, отец Барло.

– И я её сделаю, – кивнул тот, – но ведь есть и люди, искренне впавшие в заблуждение…

– Неужели мне говорит это калёное железо? У него ведь нет эмоций.

– У него есть разум. Род Сигибера древен и уважаем. Но князю не удалось родить наследника. По крайней мере пока… Если князь покинет свой престол сейчас, это подаст скверный пример и породит большой раздор.

– У князя ещё осталось время образумиться. Если же он встанет бок о бок с мятежниками и чернокнижниками, и поднимет оружие против законного претендента, то, увы, его древний род окажется навсегда запятнан…

– Вы разумный человек, – заметил Барло.

– И я очень надеюсь, – добавил Дидерик, – что князь осознает свои ошибки и сделает из них выводы. Особенно в отношении скромности и умеренности…

– О, я уверен, что его княжеское высочество долгие часы посвятит раскаянию и сожалениям.

– Полагаю, он будет раскаиваться, и сожалеть на достаточном удалении от двора. Говорят, у него есть много затерянных охотничьих замков.

– Несомненно, – Барло опустил на стол пустой кубок, – отменное вино, я вам уже говорил?

Дидерик кивнул.

– Вы ещё погостите у меня? – спросил он.

– Нет, мне предстоит вернуться в столицу, а по дороге я намерен перемолвиться парой слов с князем Сигибером.

– Уверен, в вашем присутствии он осознает всю глубину своего падения.

– Не сомневаюсь. Однако Родгар скорее всего даст вам сражение.

– Я готов удовлетворить его желание.

– Тогда у меня будет к вам одна просьба, ваше высочество.

– Какая, отец Барло?

– Постарайтесь, не проиграть этого сражения…

Мелиранда поправила лежавший на столике веер, и как могла обворожительно улыбнулась принцу.

– Ваше высочество были так добры, предоставив мне эту аудиенцию…

– Вы же посол, – Дидерик улыбнулся в ответ, – разве я мог отказать?

Был уже глубокий вечер и шатёр освещали лишь свечи, горевшие в паре бронзовых канделябров.

– Я слышала, будет сражение?

– Увы, – развёл руками принц, – мне не оставили иного выбора…

– Лизандий силён, а ваша армия не так уж многочисленна, ваше высочество.

– Сражения выигрываются не только числом.

– О, да, – чародейка снова улыбнулась, хоть и чуть натянуто, – отец Барло сам по себе стоит небольшой армии…

Когда она впервые увидела его, тогда у шатра, в простом жреческом одеянии, её сердце на секунду остановилось. Волшебница уж решила, что ей пришёл конец, но ординатор посла словно бы и не заметил. Это плохо. Это очень плохо. Он что-то знал. Но он уехал. И зачем она только на всё это согласилась…

Зачем? А у неё был выбор? Мелиранда вспомнила недавний разговор со своим "почётным эскортом"

– Мы не можем больше медлить, женщина…

– Это ваше дело, я должна была только доставить вас к принцу…

– Его слишком хорошо охраняют.

– Я здесь не при чём, я выполнила, что от меня требовалось.

– Дело должно быть сделано, ведь если он выиграет сражение…

– Вот и делайте своё дело, и не вмешивайте меня в это…

– Ты уже вмешалась, женщина. И не в твоих силах это изменить.

– Просто дайте мне уйти… я сделала всё, что вы требовали… пожалуйста…

Она просила. Она, Мелиранда, посол и волшебница, просила их как какая-то девка. А что ей оставалось? Достаточно было посмотреть в глаза этих людей… людей ли? Про Чёрное Братство рассказывали многое, и кое во что она вполне была готова даже поверить.

Хотя нет, строго говоря, это, конечно, люди… ну или человеческие существа, лучше сказать…

– Я всё для вас сделала… – добавила она.

– Сделай ещё немного, женщина.

– Я не могу… не умею, меня не учили.

– Не обманывай нас, женщина.

– А если у меня не получится?

– Постарайся, чтобы получилось.

– Но дайте мне хотя бы подготовиться…

Если у неё будет немного времени, она сможет что-то придумать. Эта новая волшебница, Мольфи. Девушка ей обязана, когда-то давно Мелиранда вылечила её после укуса ядовитой твари. Может быть…

– Нет времени. Армии уже сходятся. Мы не можем рисковать. Да и вороньё уже слетается… Их братство – скопище болванов, окостеневших в своих традициях и верящих в правосудие и справедливость, но они кое-что умеют.

Мелиранде на секунду показалось, что она видит в холодных глазах едва заметное омерзение, но нет, ей действительно показалось, у её спутников нет эмоций.

– "Они умеют не меньше вас", – подумала она, – "если не больше. Братство Чёрного Ворона старше, и вы когда-то откололись от него".

Но она согласилась. Не могла не согласиться. У неё не было выбора. Волшебница снова потрогала лежавший на столике веер.

Высокая стройная женщина разлила вино по чашам. Мелиранде она показалась знакомой. Волшебница видела её, когда приехали Барло и Малфрида, вроде бы эта женщина была с ними. Странно. Зачем она здесь?

Голос принца вернул её к реальности.

– К сожалению, у отца Барло нашлись более важные дела, и ему пришлось уехать.

– Как жаль, – Мелиранда снова попыталась улыбнуться, пододвигая себе кубок.

– Он написал мне с дороги, почтовые голуби – великое изобретение, я вам скажу.

– Несомненно, увы, в вопросах дальней связи даже магия не слишком может помочь…

Ей показалось, что Дидерик смотрит на неё чуть странно. Она снова пошевелила веер.

Она говорила, что её не учили. Это не совсем так. Да, она не знакома с тем, чему учат в своих тайных пещерах на востоке горные старцы. Но она знакома с целительством, а каждый целитель может и убивать. Если ты можешь заставить сердце идти, ты знаешь и как заставить его остановиться… Интересно, носит он или нет посеребрённую кольчугу? Хорошее средство и от кинжала и от магии. Хотя есть и другие методы. Поэтому эти твари её и послали. Сами они не смогут к нему приблизиться. А она может…

И они дали ей веер. Обычный веер. С длинной резной ручкой. И бронзовым колечком, при повороте которого и выскакивает лезвие. Они всё предусмотрели. Если колдовство не удастся, можно поднести веер к руке Дидерика и едва заметно повернуть кольцо. Трёхгранный клинок тонок как игла и очень остр. Мощности пружины хватит, чтобы он вошёл достаточно глубоко, зазубрины на кромках не дадут его быстро выдернуть, а в углублениях достаточно яда, чтобы убить быка. Яда, от которого мышцы становятся как тряпки, отказываясь подчиняться. И жертва перестаёт двигаться. А потом и дышать…

– Симпатичный веер, – заметил принц, – вы даже в такой холод носите его с собой?

– "Я же их предупреждала, что это идиотизм, зима на дворе… какой веер… ну вот, а теперь он заподозрил…"

– Это подарок, – выдавила она.

– Миленький, – принц улыбнулся, – так что вы хотели мне сообщить?

– "Надо действовать быстро, колдовством, или веером, всё равно, ещё чуть-чуть и он всё поймёт… нужно просто поднести веер и повернуть кольцо, это надёжный метод, надёжнее заклинания, сейчас мне не сосредоточится… просто повернуть кольцо и всё будет кончено… для него. А вот для меня? Почему я на это согласилась? Только чтобы продлить свою жизнь ещё на пару часов?"

Она метнула быстрый взгляд на застывшего в полутьме телохранителя. Если повезёт, он окажется достаточно темпераментным, чтобы зарубить её на месте…

– О, я лишь хотела поговорить об условиях возможного соглашения с Аметистовым троном, ваше высочество.

– "Сейчас, только сейчас, больше моей выдержки не хватит, но надо выпить для храбрости".

Мелиранда отпила из чаши.

Хорошее вино, южное, с гор недалеко от Серениссы. Сладкое. Хотя оставляет какой-то странный привкус…

Мелиранда похолодела и резко посмотрела на наливавшую его высокую женщину. Она ведь приехала вместе с Барло… "Вороньё слетается", так сказал тот человек, не может же быть, что… На губах стоявшей чуть в стороне женщины с кувшином мелькнула едва заметная злорадная улыбка.

– "Нет, не надо, я не виновата! Меня заставили! Пожалуйста, не надо!" – Мелиранда уронила чашу, и остатки вина потекли по столу.

Вытянутые по ярко-синему небу облака казались лоскутьями грязно-серой ваты. Они протянулись длинными жгутами, и время от времени закрывали низкое солнце. Лёгкий ветерок гнал под копытами неподвижно стоявших коней едва заметную позёмку.

Решение Сигибера взять её с собой оказалось для Бетиции неожиданным, но после пары недель проведённых фактически под арестом, она и не подумала возражать.

Они расположились на вершине небольшого отлого холма. Даже не холма, а скорее небольшой выпуклости на волнистой заснеженной равнине, кое-где покрытой лесом. Князь Сигибер возвышался рядом с девушкой на своём огромном жеребце, закутанный в бархатный, подбитый белым мехом плащ. Чуть дальше конной статуей застыл граф Хорнут. Солнце отражалось от полированного доспеха, видневшегося из-под накинутой через плечо леопардовой шкуры. Под заклёпки, державшие сочленявшие панцирь ремни, были подложены жёлтые латунные шайбы, вырезанные в виде миниатюрных розочек. На фоне тёмной стали они казались золотыми. Позади всех молчаливо стоял знаменосец. Бетиция его не видела, но слышала за собой негромкий шелест тяжёлого шёлкового полотнища.