Текст книги "План по соблазнению герцога (СИ)"
Автор книги: Яна Лисканова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
– Мисс Ламбри, какая неожиданная встреча!
Этот голос, знакомый до последней нотки, Фиви не смогла выжечь из своей памяти, как ни старалась. Альф Вилуа. Первая любовь и первый мужчина. Первый очень болезненный жизненный урок.
Внутри все как-то до обидного резко оборвалось и замерло. Горло перехватило, и вся уверенность – панцирь, который она наращивала годами тяжелого труда, облетел тонкой скорлупкой от первого же прикосновения, даже не удара. Мужчина с когда-то нежно любимой чуть развязной улыбкой мягкой походкой подошел к ней, и все, на что хватило мисс Ламбри, это поднять глаза и посмотреть ему в лицо. Совершенно по-детски было обидно не обнаружить на нем ни капли сожаления, раскаяния, ни капли стыда. Только что-то алчное блеснуло в его глазах. Впрочем, как и раньше. Просто раньше она была слишком наивна, чтобы правильно этот блеск расшифровать.
Не к месту вспомнилось, как однажды герцог не смог выполнить данное ей обещание – да даже не обещание, если так подумать – взять ее с собой в одну из командировок в Восточное Княжество. Просто он знал, что Фиви очень хочет там побывать, посмотреть соседнюю страну, увидеть воочию то, о чем столько читала… И предложил вписать ее в список рекомендованных членов делегации. Но ее кандидатуру не одобрили и заменили более опытным человеком. Вполне закономерно. Фиви расстроилась, но ни в коем случае не обиделась. На кого ей было обижаться, если именно она на тот момент не была достаточно ценным кадром, чтобы тратить государственные средства на ее, так сказать, транспортировку?
И все же герцог подошел к ней и совершенно серьезно и искренне попросил прощения. Что пообещал то, что не смог исполнить, что дал ложную надежду просто потому, что хотел поощрить за хорошую работу. Фиви тогда было довольно неловко, но она все равно была рада, что он подошел. Не потому, что ей нужны были извинения за такую ерунду. Просто ей до ужаса приятно было видеть человека, который чувствует свою ответственность за свои слова, обещания, пусть и такие мелкие. Он смотрел тогда прямо ей в глаза, не увиливал, не оправдывался, но и не посыпал голову пеплом. Ни намеком не дал ей понять, что она сама виновата, что ей компетентности не хватает!
И вот она смотрела в лицо человека, который когда-то обещал ей… ну, скажем, побольше, чем внести в список посольской делегации. И в этом лице не было ни капли стыда. Только очень настораживающее торжество.
Иногда она представляла себе эту встречу. Представляла по-разному. В моменты слабости это было похоже на сцену из женских романов, где герои, введенные в заблуждения происками злодеев, наконец воссоединяются, разбираются со всеми проблемами, прощают друг друга за все недопонимания и живут счастливо до конца своих дней. О, как она мечтала, чтобы все это оказалось просто чьими-то происками, недопониманием, чьей-то злой волей, а вовсе не прозой жизни, в которой ей банально попользовались! Это было бы так сладко и так просто. Быть обманутой кем-нибудь другим, тем, к кому ты ровным счетом ничего не испытываешь – кого легко ненавидеть. А не тем, кому всецело доверяла. Не самой собой, наивно и слепо влюбленной, не желающей замечать подвоха, который был на самой поверхности!
И все же, такую слабость Фиви позволяла себе редко. Чаще всего она запрещала себе мечтать о решениях, в которых не надо нести ответственность за собственную глупость. Не позволяла себе не признавать, что ошиблась, сглупила, повелась на пустые слова. И вгрызалась с новой силой в работу, представляя, как выбьет себе место в жизни, как станет кем-то, кого обмануть просто-напросто поостерегутся. Как они встретятся, и он будет все тем же жалким повесой, потакающим своей похоти, имеющим лишь то, что ему полагалось при рождении. А она будет человеком, ушедшим далеко вперед.
И как всегда, реальность разбивала все сладкие мечты. Она стояла перед ним ни жива, ни мертва и с трудом выдавила из себя приветствие. От его взгляда хотелось скрыться – под ним она почему-то ощущала себя все той же маленькой глупой девочкой, не способной ни защитить себя, ни отомстить за себя.
Младшая дочь мелкого барона: слишком хорошенькая, чтобы пройти мимо, слишком никто – чтоб взять в жены.
Он пригласил ее на танец, и она сама не поняла, как согласилась. Точнее, она и не соглашалась – да кого бы это волновало? Он просто повел ее, и начать вырываться – значит привлечь к себе внимание и выставить себя в дурном свете. Хотелось то ли накинуться на него и расцарапать ему лицо, то ли гордо отвергнуть, развернуться и уйти… Получалось только отвечать что-то невпопад и делать вид, что не смущена встречей.
Они танцевали, и он с улыбкой вспоминал время, проведенное вместе, общих знакомы, спрашивал о здоровье родителей и сестер… Так, будто то, что между ними произошло, было милым, веселым и светлым воспоминанием, приятным приключением. Наверное, для него так и было.
А вот для нее это было почти концом. Все знали об их отношениях… Альф хвастался ими так, будто и правда собирался жениться, да и она была не лучше. Зачем скрываться, если они все равно скоро поженятся, к чему все эти хождения вокруг да около? Глупые человеческие ритуалы, бессмысленные бумажки – а отдаться любимому хотелось сразу, чтобы понял, как сильно его любят…
И все были убеждены, что иначе как свадьбой такое закончиться не может. Наивные сельские жители! И когда он оставил ее, уехал – ее репутация была разрушена. Она была ладно просто посмешищем – ее девичья репутация была разрушена. И бросала тень не только на нее саму, но и на всю семью. У нее не оставалось там даже шанса на счастливую жизнь, на замужество – и значительно отразилась эта история и на репутации сестер. И из дома ее почти выгнали, пусть не прямым текстом, но вполне однозначно.
И теперь очень хотелось плакать. А еще чтобы пришел герцог и прогнал Альфа, как прогонял порой зарвавшихся господ, уверенных, что скрасить их время для едва не безродной девицы – большая честь.
– Милая, – начал вдруг он, – по старой дружбе! Сведи меня со своим нынешним любовничком. У меня есть к нему отличное деловое предложение, но твоя рекомендация лишней не будет. Умасли его как-нибудь по-своему…
Фиви дернулась и вскинула на него удивленный взгляд. Как он смеет?! Она вдруг вспомнила, что все ж не та, кем была раньше, чтобы так с ней разговаривать!
– Милый, – улыбнулась она ему в ответ, – ты в своем уме? Твоя дела меня абсолютно не касаются – разбирайся с ними сам. Еще я всякую падаль герцогу не тащила!
Она отрекомендует его герцогу! Еще как отрекомендует! Он после ее рекомендации ко дворцу даже приблизиться не посмеет.
Он на это лишь ухмыльнулся. Танец наконец подошел к концу. Фиви поймала взглядом мистера Ферта и чуть не застонала. Она уже и забыла про него! Надо было срочно что-то решать.
– Мне пора, – мотнула головой она и уже собиралась уйти, но мужчина неожиданно больно ухватился за ее плечо, не отпуская.
– Мы еще не договорили. Тебе не кажется, что ты не в том положении, чтобы вздергивать подбородок?
– Что?.. – не то чтобы Фиви совсем не понимала, к чему он ведет, просто понимать это категорически не хотелось.
Неужто шантаж?.. Это все было настолько не к месту! Она беспомощно обернулась в сторону мистера Ферта, все такого же нелепого с этим своим бокалом, перевела взгляд обратно на Альфа, смотрящего на нее свысока.
Стал бы он говорить так уверенно, если бы у него не было чем надавить на нее? Очень вряд ли. Значит выслушать его придется. Фиви совершенно не хотела соглашаться ни на что, что он от нее хотел. Даже просто познакомить его с герцогом, замарать его этим знакомством – было мерзко. Герцог помог ей почувствовать себя не пустым местом, а человеком, заслуживающим уважения за свои труды, за свой ум, никогда не относился с предубеждением из-за ее пола или не особенно высокого происхождения.
Она смотрела на себя его глазами – и видела отличного работника, ответственного и смекалистого, верного помощника в делах… И подсовывать ему скользкого и безответственного типа, даже просто знакомить – значило перечеркнуть этот образ в своих собственных глазах. Разве верный помощник сведет с таким человеком из-за страха за свою шкуру?..
Подумав об этом, Фиви очень четко поняла, что именно так гложило ее сегодня весь вечер. Почему она не находила себе места и сомневалась. Она собиралась сделать с невестой герцога то же, что когда-то сделали с ней. Разрушить ей репутацию. Да, не так основательно; да, они не в одном положении и Леоне – простят, никуда не денутся. Замнут, забудут, если прикажут, и найдут ей мужа – потому что не пропадать же такому добру? Но это все было неважно, это все были пустые оправдания…
Она смотрела на своего первого любовника и чувствовала, как ни иронично, именно то, о чем когда-то мечталось, когда-то, когда она могла смотреть на него только снизу вверх – они были на равных. Да только много ли чести быть с ним на равных?
– Мы поговорим, – пообещала она, наконец впервые за вечер успокоившись, – но мне надо отойти, буквально на минуту, переговорить с одним человеком…
Он засмеялся.
– Ну уж нет! Сначала поговоришь со мной – а потом иди на все четыре стороны! Не обижай старого друга, Фиви. Тебе же лучше не привлекать внимание. Мне вовсе не хочется тебя обижать, ладно? Это не займет много времени.
Она попыталась вырваться, но он неожиданно крепко ухватил ее и повел к выходу в сад. Фиви оглянулась на мистера Ферта, и ей повезло – он тоже смотрел на нее в ожидании. Она мотнула головой, одними губами проговорила ему, что все отменяется, чтобы уходил – и ей оставалось только надеяться, что он понял ее верно. Он решительно кивнул – и сердце оборвалось. Кажется, он не понял…
Они шли по пустой дорожке, точнее он ее почти тащил. Здесь уже никого не было, и она могла особо не скрываясь, вырываться.
– Альф, пожалуйста, мне надо вернуться на минуту! Я обещаю, что выслушаю, что там за деловое предложение…
– Надо было сразу быть чуть поласковее! – хохотнул он, – Зачем ты меня обидела? Я тебе теперь не доверяю.
Он затащил ее в какую-то беседку.
– Пожалуйста, давай побыстрее, – попросила девушка, – Мне правда надо вернуться.
– А мне надо, чтобы ты представила меня герцогу Сильбербоа, отрекомендовала, как старого, надежного друга и проконтролировала, чтобы он принял мое предложение.
– Я не могу ничего гарантировать… – попыталась выкрутиться она.
Он улыбнулся ей почти ласково, приваливаясь к балке плечом и перекрывая своей фигурой выход.
– Ты, вроде, побыстрее хотела? Давай я тебе тогда быстренько опишу ситуацию. Я знаю, что ты доверенное лицо Его Светлости и тесно работаешь с его документацией, знакома с его финансистом – так что даже не пытайся морочить мне голову. И ты выбьешь мне место поставщика древесины. Сначала одного из, а со временем и основного. А иначе маленький сельский скандальчик разрастется до большого скандала и перерастет в городские легенды о развратных похождениях на вид скромной секретарши герцога… Перед тобой закроются все-все двери. Кому нужна девица с даже не подмоченной, а разбитой вдребезги репутацией?
Фиви смотрела на него ошарашено и не до конца понимала, что вообще происходит. Таких аппетитов и таких угроз она не ожидала. Знакомство за то, чтобы не рассказывать никому о темном пятне на ее репутации, слегка приукрашивая? Да. Но…
– Ты преувеличиваешь… – нервно усмехнулась она, – В столице нравы гораздо более вольные. Даже если на меня и будут смотреть криво, все равн…
– Ты не поняла, – покачал головой он и подал ей стопку листов.
Исписанных ее почерком. Вульгарных, полных развратных подробностей писем, которые могла бы написать разве что работница домов удовольствий… Девушка просматривала их чуть ни наискось, лишь иногда вчитываясь – основной посыл она и так поняла. Руки мелко подрагивали. От такого ей точно не отмыться…
– Я не писала их, – сипло выдавила она.
– А какая разница? Почерк-то почти как твой, да? У меня осталось пару твоих писем, есть с чем сравнить. И все, кому ты «не писала» эти неприличные письма, – он кивнул подбородком на листы в ее руках, – подтвердят, что присланы они были от тебя и все в них написанное в итоге претворилось в реальность. Ну не смотри на меня так! Все мы крутимся, как можем, разве нет? Ничего личного.
К горлу девушки подкатила тошнота. Да что ж такое-то?.. Может это божья кара? Расплата? Она слушала его, а слышала себя.
– Слушай, Фив, – вдруг начал он тем мягким, чуть извиняющимся тоном, каким когда-то объяснял, что все это было несерьезно и она сама виновата, – Мне правда очень не хочется вываливать всю эту грязь. Но по большому счету, это ведь и не нужно? Ничего криминального я от тебя не прошу. Мы просто можем помочь друг другу…
– Нет, – покачала она головой, – Делай, что хочешь. Я тебе помогать не буду, делай, что хочешь, – повторила она, – Что хочешь… я в этом…
Накатило какое-то отупелое смирение. Не хотелось больше выкручиваться, что-то придумывать. Раньше ей казалось, что это самое ужасное – смириться с судьбой и плыть по течению. Когда родители поставили на ней крест и решили отправить в монастырь, больше не выдерживая разговоров соседей, она не смирилась. Разозлилась и пообещала себе, что выкрутится, придумает что-нибудь, пробьется. Никого не пожалеет, но выбьет себе место в жизни. А теперь не хотелось вообще ничего. Пусть делает, что хочет…
Вдруг послышался какой-то треск, а потом глухой удар и Альф уставился на нее как-то удивленно, а потом закатил глаза и кулем свалился ей под ноги. Сердце скакануло, девушка вскинула взгляд и наткнулась на… Леону Фламмен с занесенным над головой садовым гномом.
В первое мгновение она просто почувствовала облегчение. Если девчонка здесь, значит мистер Ферт до нее не добрался. Следом она припомнила, что садовых гномов делают на металлическом каркасе и они довольно тяжелые. А потом до нее дошло, что мисс Леона только что вырубила ее бывшего возлюбленного, приложив с размаху по голове, и теперь деловито пинает его тонкой ножкой, проверяя, не собирается ли он очнуться.
– Ты что здесь делаешь?.. – только и смогла спросить она, удивляясь хриплости собственного голоса.
Глава 7. Трактат о пытках в семи томах
Я чуть дрожащими руками обнимала садового гномика и поддевала носком туфельки бессознательное тело, молясь всем богам, чтобы он неожиданно не очнулся и не накинулся на меня в порыве праведного гнева.
– Ты что здесь делаешь?
– Усмиряю душу и плоть, – ответила я, не поднимая глаз на мисс Ламбри.
Почему-то казалось, что стоит мне отвести взгляд от этого, с позволения сказать, человека, он тут же очнется – а мне пока этого жуть как не хотелось!
– Чего?.. – как-то нервно усмехнулась она.
– Воздухом, говорю, подышать вышла. Успокоиться.
– Успокоилась? – поинтересовалась девушка.
– Ну, пар выпустила точно, – кивнула я.
И не соврала. Все тревоги вымело из головы, на душе почему-то было так спокойно и тихо, ничего меня не тревожило этим чудесным весенним вечером… Может я и правда… того? Ну как еще объяснить, что стоит мне совершить акт насилия – над живой ли плотью или неодушевленным объектом – и я чувствую себя лучше?
Я тяжело вздохнула и все-таки посмотрела на свою неудачливую соперницу. Еще мгновение назад выглядела она на диво раздавлено, а сейчас вроде ничего – стоит себе спокойно, смотрит с интересом на мужика в ее ногах…
– А вдруг ты его убила? – спросила наконец она.
– Да ну что ты, – покачала я головой и улыбнулась, – Да как такое возможно! Я же леди – у меня ручки слабые…
Она подняла на меня глаза – огромные, как у ребенка, и ее брови медленно поползли вверх, отчаянно заламываясь.
– А вот хреновина в твоих руках отнюдь не из ваты сделана! – просипела она, – Ты же его прямо по голове… это там не кровь, случаем?..
– Ч-что?.. Да ну что ты! – я тоже почему-то заговорила шепотом, – Ну какая кровь!
– Точно кровь!
Мы немного постояли и посмотрели, как в свете луны хищно поблескивает… ну да, кажется, кровь.
– А тебе его жалко?.. – уточнила я, и девушка не нашлась, что ответить, только задумчиво прикусила губу.
Вдруг с дорожки, ведущей к беседке, послышались голоса. Мы переглянулись и, полагаю, сердце дернулось от страха не у меня одной.
– Тащи его в кусты! – шикнула я, – А я пока письма сожгу…
Я наклонилась и судорожно собрала с пола все выпавшие из ослабевшей руки Фиви листки, пока она волоком стаскивала мужчину с беседки. На счастье, ветер сегодня был не сильным, и разнести письма не успело. Бумага зажглась в моих руках, и пламя съело ее за мгновение, на секунду осветив пространство вокруг. И я тут неслышно подскочила к Фиви и помогла ей с другой стороны толкать безумно тяжелое бессознательное тело. Кое-как мы перетащили его в кусты как раз в тот момент, когда мимо прошла откровенно флиртующая парочка, нам на счастье пропорхавшая мимо беседки.
Стоило им отойти на приличное расстояние, мисс Ламбри прикоснулась дрожащей рукой к шее неудачливого шантажиста, нащупывая венку. Я сглотнула.
– Ну что? – поинтересовалась я, щелкая пальцем, – Закапывать будем или достаем вату из бюста на кляп?..
Она вскинула на меня возмущенный взгляд. И все ж пробормотала, опустив глаза на мой бюст.
– Так все-таки вата…
Я аж воздухом подавилась.
– Да как ты смеешь! Я твою имела в виду! Нет у меня никакой ваты… – пробормотала я и отвела взгляд чуть в сторону.
Небольшие подкладочки же не считаются? Нет, ну конечно у меня и свои достоинства были всем на зависть… а это так! Для придания нужной формы… Формы, а не объема!
– Жив он, жив, не скрипи зубами, – вздохнула Фиви, – И что теперь делать? Такое и тебе с рук не спустят! А уж меня за покалеченного маркиза по стеночке размажут! Бог весть что он еще напридумывает, когда очнется…
– Я тебя спасла, между прочим, – напомнила я.
Девушка посмотрела на меня очень внимательно.
– Честно, я была безумно рада тебя видеть, – сказала она без доли сарказма, очень меня этим удивив, – Да только что нам теперь делать с Альфом?
– Его зовут Альф? – хохотнула я, – Какое дурацкое имечко!
– Да, – кивнула она серьезно, – Сейчас именно это нам и стоит обсудить – очень важная тема. Слушай, давно было интересно, а что с тобой не так?
Я щипнула ее за бедро, и она приглушено взвизгнула.
– За словами следи, а то я тебя сама по стеночке размажу! Какая разница, что он скажет, когда очнется, – я со значением посмотрела ей в глаза, – Важно, что скажем мы, пока он еще не очнулся! В принципе, я еще раз могу его вырубить, если что…
– Тебе может и не важно, а вот про меня он много наговорить может, и далеко не все – неправда, – Фиви устало вздохнула, запустив пальцы в волосы и растрепывая прическу.
– А что – правда? – уточнила я с искренним интересом.
– Все-то тебе расскажи, да? – хмыкнула она в ответ.
– Учти, нам надо хорошенько продумать, что ответить на любое его обвинение. Желательно до того, как нас найдет стража, – мы смотрели друг на друга, прекрасно понимая, что маскировка в виде кустов на долго нас не спасет, – У меня есть ключ от зеленой гостиной, – призналась я, и Фиви заинтересовано прищурила глаза, – Ее закрыли на ремонт, запланированный на следующий месяц. Там точно никого нет и не будет. Свяжем его там чем-нибудь и подумаем спокойно, что делать.
Подумать было о чем, ведь Фиви он шантажировал самым гадким образом, и расчитывать, что стоит сжечь письма, и проблема исчезнет, не стоило. Я же приласкала человека по голове садовым гномом, аж до крови, и это тоже могло вылиться в немаленькие такие проблемы, тем более что сделала я это не просто когда-нибудь, а во время бала по случаю исторической, можно сказать, помолвки! На которую приглашены послы не только из двух наших стран. И еще должен через неделю с поздравлениями заехать второй принц пусть не большого, но богатого королевства около наших западных границ.
Вообще-то, по хорошему, следовало, конечно, бежать и рассказывать обо всем герцогу с тем, чтобы он решил проблему тихо, пока нас не поймали слуги и не рассказали о дворянках-разбойницах всем в радиусе нескольких километров. Или вот отцу моему тоже можно было пожаловаться. Плакать, рассказывать, как мы испугались… Ну и все в таком духе. Не без последствий для нас, зато без последствий для репутации службы безопасности королевства. И все же я не побежала ни к герцогу, ни к отцу. Вместо этого я прикидывала, чем можно будет связать мистера, простите боги, Альфа и чем на него надавить так, чтобы он вообще забыл весь сегодняшний день и не посмел вспоминать его до конца жизни.
Казалось бы, ситуация очень сомнительная. Я в восхитительном бальном платье на пару с белобрысой стервой, сегодня еще больше, чем обычно, похожей на неземное создание, тащила под покровом ночи, пыхтя от натуги, бессознательного мерзавца, то и дело оглядываясь, чтобы случайно не попасться на глаза стражникам или высокопоставленным господам, вышедшим подышать свежим воздухом. Ноги, за которые я тащила неудавшегося поставщика древесины, то и дело выскальзывали из рук, больно ударяя меня по бедрам. В боку кололо, а на лбу уже выступил пот, и я очень надеялась, что он не выступил на спине, оставляя пятна на тонкой ткани платья.
И все равно на душе почему-то было очень легко; была во всем этом какая-то особая романтика…
– Ой, смотри, как луна красиво облака подсветила! – поделилась я наблюдением, пытаясь отдышаться.
Фиви зыркнула на меня раздраженно и фыркнула, отплевывая прядь волос, залетевших ей в рот.
– Тащи молча! – шикнула она.
– Ну что ты такая злая! – скуксилась я.
А может на душе было так легко, потому что у меня наконец получалось вывести из себя дорогую мисс Ламбри? Ну, это было, без сомнения, приятно. Или просто я всегда в душе была разбойницей?
– Знаешь, мне кажется, я в душе всегда была разбойницей! – девушка прикрыла глаза и сжала губы, чтобы не выразиться в ответ как-нибудь заковыристо, и подкинула ношу в руках, устраивая поудобнее.
Я растянула губы в улыбке. Хо-ро-шо.
– Хотя с другой стороны, меня, учитываю ситуацию, можно и в рыцари записать, как думаешь? Спасаю прекрасных дев в свободное от разбоя время! Красиво звучит?
– Давай ты сразу скажешь, чего ты хочешь от прекрасной девы в благодарность? – Фиви села на корточки, отпустив воротник мужчины, и переводила дыхание, – Учти, честь я уже отдала вот этому вот господину за красивые слова!
Я последовала ее примеру и тоже присела. Мы шли по «дорожке» между кустами с обеих сторон от нее. Дорожка эта была придумана явно не для того, чтобы ее топтали, но была такой удобной, когда нужно скрыться от остальных, что я подозревала – сделали ее для таких вот непредвиденных ситуаций, не иначе!
Я уже хотела потребовать от нее в благодарность отстать от герцога, но тут господин Альф вспомнил, что он еще жив и завозился по траве с протяжным стоном.
Я замерла как кролик под взглядом удава, а Фиви распахнула шокировано глаза и прикрыла ладошкой рот.
– Где там твой гном?! – зашипела она, уставившись на меня с надеждой.
– Ты же сама сказала его оставить, потому что второй раз парень может не пережить! – упрекнула ее в ответ, слегка отползая на заднице от мужчины.
– М-м-мгм… Ч-что за?.. – прохрипел он.
Как всегда, беда не приходила одна! Из-за угла вывернула пара стражников, на счастье не заметивших нас сразу, из-за зарослей. Мы с Фиви, не сговариваясь, пригнулись еще ниже, но тут жертва нашего произвола снова застонала, привлекая внимание.
– Слышал? – спросил тот, что повыше.
Второй не ответил, но звук шагов я не услышала, значит дальше они не пошли, а решили проверить, что здесь происходит…
Фиви навалилась сверху на мужчину, закрывая ему рот и обзор и приглушая мычание. Что же делать? Что же делать?!..
– А-а-ах! – кокетливо выстонала я неожиданно даже для себя, – Ох, да! Как хорошо!
Господин Альф поддержал мое представление, промычав что-то невразумительное.
– Мг-хм-м!.. – дернулась он, пытаясь скинуть двух девушек с себя.
– М-м-м! – вторила ему я.
Фиви прикусила губу, подозрительно подрагивая плечами, а глаза ее заблестели весельем. Так-то лучше.
– Да! – вскрикнула я с такими непередаваемыми интонациями, что неудачливый маркиз просто обязан был польщено заткнуться.
Он и заткнулся, прислушиваясь. С другой стороны кустов смущенно кашлянули и заторопились восвояси, тихонько обсуждая, что придворный садовник называл эти хитрые заросли, в которых так удобно творить преступления, альковами тайной любви.
Стоило стражам наконец уйти, маркиз снова начал вырываться. Я дернула головой в сторону, показывая Фиви, чтобы отошла, и она тут же отскочила. Воздух вокруг начал накаляться, мужчина ошарашено уставился на меня, но рассмотреть в темноте черты вряд ли бы смог. Он хватал ртом воздух, вертел головой, оглядываясь, и явно не понимал, что происходит. Наконец воздуха ему стало не хватать настолько, что он обмяк, закатывая глаза, и порадовал меня тишиной.
– Ну что, потащили? – Фиви продолжала приглушенно побулькивать, глядя то на меня, то на мужчину.
– У меня к тебе серьезный вопрос, – наконец сказала она, ползком подбираясь ко мне, уже явно не переживая о чистоте платья, – Мы можем выбрать любой вход во дворец, но там в любом случае будет стоять стража.
Я кивнула.
– Да, поэтому мы воспользуемся окном!
– Тогда кто-то должен зайти внутрь, чтобы откры…
– Нет-нет! – перебила я, – Зачем тратить время на ерунду? Мы его взломаем!
– Когда ты говорила, что мы его взломаем, я думала, это значит, что ты знаешь, как это делается! – шипела Фиви, удерживая меня на весу.
Девушкой я, конечно, была не тяжелой, но и Фиви развитыми мышцами похвастаться не могла. Ничего-ничего! Жизнь вообще штука тяжелая, не переломится.
– Я, по-твоему, кто – домушница?! – возмущалась я в ответ, – Я благородная леди! Нас не учат выламывать окна!.. Держи ровнее! Так вот. Нас не учат выламывать окна! Нас учат вышивать, музицировать и скромно опускать глаза, если ты не знала…
– Боги, я чувствую каждое съеденное тобой пирожное… – хныкнула она, приваливаясь сильнее к стене.
Я улыбнулась, но возмущения в тоне не убавила.
– Бесстыжая ты гадина, как ты смеешь! Я легкая, словно перышко! Если ты меня уронишь, падать я буду на тебя.
Я бесполезно ковырялась в окне, пытаясь изобразить что-то шпильками, как шпионка из одного приключенческого романа, но получалось очень посредственно. А по описанию в книге, так очень легко! Да что ж такое?!..
– Так, все, мне надоело! – фыркнула я и дернула головой, откидывая распущенные волосы с глаз.
Разобранная прическа пушилась непослушными кудрями, то и дело залезая на лицо, заставляя откидывать их на спину, и каждым таким движением угрожающе кренило Фиви. Я приложила руку к стеклу, и оно начало плавиться под ладонью. В образовавшееся отверстие я просунула руку и с щелчком открыла ставни с обратной стороны.
– А с самого начала ты так сделать не могла?.. – простонала девушка, когда я, наконец по ее плечам взобралась на подоконник и перекинулась через него, приземляясь с тихим писком в зеленой гостиной.
Я посчитала, что отвечать – ниже моего достоинства. Очевидно же, что хотелось сделать все аккуратненько, без следов, как профессионал! Вместо этого я подбежала к ближайшему шкафу и сдернула укрывающую его белую ткань, на ходу заворачивая ее жгутом.
– Вяжи, – я кинула один конец Фиви, и она проворно обвязала ткань вокруг торса мистера Альфа.
Наверное, это было самой сложной частью плана. Если когда мы тащили его по земле, мужчина казался просто неправдоподобно тяжелым, то сейчас я уверилась, что он совершенно неподъемный! Ну зачем мужчины такие тяжелые?! Он то и дело соскальзывал, выламывая нам обеим запястья одним только весом, и я почти мечтала, чтобы нас сейчас нашли стражи… Я бы приказала им закинуть его в окно и убираться восвояси! С последствиями же и потом разобраться можно, так?
Когда наконец получилось перекинуть его на половину через подоконник – это была самая сладкая победа в моей жизни! Я втянула его за пояс, ни сколько не заботясь мягким приземлением, и потянулась за Фиви. На фоне горе-шантажиста, нарвавшегося аж на двух раздраженных неудачным брачным периодом змеюк, девушка казалась такой легонькой, что я подтянула ее почти без усилий.
Очень хотелось растянуться прямо на полу и просто перевести дыхание, но мы тут же развели суматоху, обвязывая нашу жертву всем, что только смогли найти. Усадили его в мягкое кресло, потому что, к сожалению, подходящего ситуации грубо сколоченного поскрипывающего стула не нашлось, запихнули в рот тряпицу и еще зачем-то завернули простыней, что он стал похож на гусеничку!
– Вроде неплохо получилось? – спросила Фиви, откинувшись на спинку дивана и пытаясь отдышаться.
– Симпатичненько! – кивнула я.
Я тихонько вышла в коридор, оглядываясь. Прошла немного вперед в поисках кого-нибудь из слуг. Скорее всего, меня уже скоро хватятся, если не уже. Так что надо было передать, что я ушла пораньше. Через пару минут мне, наконец, попался страж, обходивший территорию в поисках всяких коварных злоумышленников, вроде меня!
– Голубчик! – подозвала его я, – Да-да, вы. Подойдите, вы мне нужны.
Голубчик размером со шкаф подошел ко мне, ничуть не смущенный ни обращением, ни слегка всклоченным видом. Видно, что не первый день работает с благородными, так сказать, господами.
– Мне нужно, чтобы вы нашли герцога Сильбербоа и передали ему от меня сообщение, – улыбнулась я мужчине как можно невиннее.
– Конечно, миледи, – склонил голову он.
Я уже собиралась сказать, чтоб передал, что у меня разболелась голова и я ушла, чтобы лечь пораньше, но вместо этого сказала:
– Передайте ему, что он бессовестный, бесстыжий, бессердечный чурбан! Что я обиделась и видеть его не хочу. Зато хочу видеть завтра с утра букет, собранный его руками, обязательно с королевской клумбы, но так, чтобы королевский садовник об этом не знал. Что я зачахну в ближайшие же дни и умру оттого, что вечерами не засыпаю под романтические баллады, как все нормальные девушки. И если я все-таки зачахну и умру, то виноват в этом будет он! Отец вызовет его за это на дуэль и убьет. А вот это уже нужно передать отцу, герцогу Фламмен, только не забудьте – иначе забудет он! – вывалила я как на духу, – Вы все запомнили? Или вам записать?
Мужчина не дрогнул ни единой мышцой – хорошо их здесь тренируют! – и поклонился, пообещав передать все слово в слово. Стоило ему скрыться, я поторопилась обратно к мисс Ламбри и нашей жертве.
– Ну что, сообщница, он еще не приходил в себя? – я тихонько просочилась в комнату, тут же закрывая ее на замок.
Вот ведь иронично получилось. Здесь я собиралась охмурять герцога, а в итоге охмуряю его секретаршу! Пока мы тащили его сюда, она в общих чертах рассказала мне историю их с маркизом Вилуа отношений. Конечно, она старалась делать это равнодушно, с насмешкой над собой, когда-то бывшей до глупости наивной и пылкой, но я, вроде, не совсем идиотка, чтобы поверить, что эта история давно забытая и нигде не отдававшая фантомно болью.
