Текст книги "План по соблазнению герцога (СИ)"
Автор книги: Яна Лисканова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
Глава 11. Пеплом над столицей
– Давай ее сожжем и развеем пеплом над столицей? Я и колокольню подходящую знаю, там сейчас никого нет, – предлагаю я, между делом улыбаясь проплывшей мимо нас фрейлине Ее Величества.
– С чего бы мне в этом учавствовать? – интересуется мисс Ламбри.
– Ты моя должница? – проверяю я.
Девушка кривится, но не спорит, а я запоминаю, что должницей моей она себя все же считает. Вот и хорошо!
– Она принцесса соседнего государства, – пытается успокоить меня девушка, откровенно не желая себе лишних проблем.
– Я тебя умоляю, – щелкаю пальцем я, – У них там еще десять штук этих принцесс! Одной больше, одной меньше…
– Одиннадцать, – поправляет меня мисс Фиви.
Перед Вторым Балом Ее Величество решила устроить чаепитие, на которое, само собой, была приглашена я и, в качестве аванса – а может и из интереса – мисс Ламбри. Ее Величество то и дело спрашивала у Фиви, как дела у проекта культурного обмена, который мисс Ламбри придумала, пропихнула, а теперь и курировала. Фиви была мила, обходительна, почтительна и вообще просто душка! Выбила себе обещание еще раз подумать над более масштабным финансированием, завела пару неплохих знакомств… Я смотрела и думала о том, что, пожалуй, ее трогательная привязанность к герцогу еще вполне может сыграть на руку моей будущей семье.
А еще я, кажется, была за нее чисто по-человечески рада. Ну, кроме очевидного, что она избежала возможности послушать, как я радостно фальшивлю на мотив второго куплета государственного гимна «Гори-гори, моя звезда, полыхай неустанно!», без сожалений передав этот шанс княжне… я так же с удовольствием наблюдала, с каким блеском в глазах она бросается в дело, пользуясь любой возможностью. Казалось, будто она наконец расправила плечи, скинула с себя какой-то груз. За такими людьми всегда приятно было наблюдать.
Все шло почти мило. Княжна, недавно получившая очередной втык, даже, вроде бы, местами старалась вести себя прилично, хотя лично на мой вкус, излишне задирала нос. Вот Ее Величество умела держать себя выше остальных, без всяких невербальных попыток принизить окружающих, а княжна всем своим видом показывала, где она нас всех видела. И ладно бы всяким раздражающим подхалимкам или просто раздражающим всем своим видом особам, вроде меня. Даже дамам, которые относились к ней со вполне искренним уважением и расположением она успела хоть слегка испортить настроение.
Меня это совершенно не злило, хотя плохо завуалированных оскорблений я наслушалась, пожалуй, побольше остальных. К слову, я-таки поняла, о чем говорила Фиви, когда сравнивала нас – княжна не вела себя, как ей хочется, княжна откровенно выделывалась. И это вызывало жалость.
Помню, когда Виль был помладше, он таким тоже грешил, к счастью, не слишком долго. Какое-то время он старался потакать родителям, стать тем, кого они хотели видеть… но у него никогда бы не получилось стать хоть вполовину таким же правильным сыном, как старший брат, и родители всегда оставались недовольны. И в конце концов, он плюнул и начал делать все им назло. Длилось это где-то год, наверное… но год этот у него вышел очень плодотворный! На скандалы и грязные истории, в основном.
И поначалу, такое его поведение меня даже веселило, а потом пришла почему-то жалость. Я очень долго думала, что в этом всем меня так напрягает, даже когда Виль успокоился, продолжала думать. И в конце концов пришла к выводу, что намеренное нарушение общественных норм, несоответствие ожиданий – всего лишь обратная сторона попытке подстроить себя под эти нормы.
В обоих случаях ты выстраиваешь свое поведение, принимаешь решения – опираясь на чьи-то ожидания. И либо подстраиваешься под них, либо нарушаешь их. Это в корне отличается от того, чтобы жить, опираясь на свои ожидания от жизни, а не на чужие. Но во втором случае человек испытывал нечто вроде чувства превосходства над остальными. Мол, посмотрите на меня, какой я не такой, как вы. Хотя, по сути, разница была только в форме выражения, но – не в содержании.
И княжна вела себя будто назло всем, будто специально пытаясь показать, насколько ей на наши чаяния плевать. Но раз она выстраивает свое поведение, отталкиваясь от наших «чаяний», то, очевидно, ей все-таки было не плевать. И вот это вызывало жалость. А еще я немножко злорадствовала! Бедная, бедная маленькая княжна…
Ну, злорадствовала я ровно до того момента, как за мной зашел герцог, и трижды проклятая княжна, не смотря ни на какие втыки, увлекла его тут же в разговор, от которого невозможно было отказаться, не уронив ее достоинства. А ронять достоинство монарших особ рекомендуется только тет-а-тет, если уж вам приспичило!
Княжна при виде мужчины – моего мужчины! – вдруг вспомнила, что она не ведьма, злая оттого, что не успела слетать на шабаш, а вполне себе симпатичная молодая девушка, а вот мне срочно захотелось достать метлу и отходить ее ей по заднице!
Герцог то и дело слегка выпадал из разговора, невзначай бросая на меня ласковые взгляды, вполне очевидно демонстрируя всем, кто ему на самом деле интересен в этой комнате, и это единственная причина, почему я все еще стояла и улыбалась, лишь тихонько зубоскаля в разговоре с мисс Ламбри. Я прекрасно понимала, что эти взгляды вполне продуманный шаг – и была за него благодарна. Герцог старался успокоить меня. Показать всем вокруг, что у нас все замечательно, что он в восторге от того, какая у него чудесная невеста и никого он, кроме нее, не видит, хоть бы ему прямо под нос женские прелести демонстрировали… от этого пришибить мерзавку хотелось чуть меньше.
– Ты только не отводи взгляд от герцога, – прошептала мне Фиви, – но Ее Величество сейчас очень и очень недовольно смотрит на княжну. Не знаю, убережет ли тебя это от необдуманных поступков, но взбучку она получит и без тебя, можешь не сомневаться.
Я вздохнула.
– Только на это и надежда!
С подготовкой ко Второму Балу я решила не мудрить и не выделываться. Во-первых, внимание герцога я уже привлекла достаточно, а оттягивать внимание остальных у меня в принципе цели не было. Во-вторых, времени и сил придумывать что-то особенное у меня тоже не было. Неожиданно навалился целый ворох проблем, и приходилось признать, что некоторые я создала себе сама!
Первой проблемой была княжна.
Она меня откровенно недолюбливала, хотя иногда мне казалось, что недолюбливает она вообще всех и все, кроме почему-то моего жениха. Я честно старалась лишний раз не выходить из покоев, но порой, когда мои пташки мне приносили очередной раз новость о том, что варварская принцесса «случайно» столкнулась с герцогом, сил оставаться благоразумной мне просто не хватало! Да и кто мог бы меня обвинить?
При каждой нашей встрече она не ленилась совсем не тонко и вовсе даже не изящно намекнуть мне, что она обо мне думает. Причин на то у нее было несколько. Во-первых, она считала меня выпендрежницей, которую хлебом не корми, дай только привлечь чье-нибудь внимание эксцентричной выходкой. Тут я могла только посоветовать ей встать в очередь, потому как такого мнения с некоторых пор придерживались многие. Это вызывало лишь снисходительную, полную злорадства усмешку – да она же мне просто завидует!
Второй причиной была совершенно очевидная, ничем не прикрытая благосклонность Его Высочества, от которой я, собственно, в покоях и пряталась, отправляя назад все подарки и сжигая записки – просто на всякий случай. И вот тут уже мне было даже слегка неловко, ведь это я на балу сократила между нами дистанцию, не задумываясь о последствиях. И чувствовала я себя… мисс Ламбри. Я вела себя примерно так же с ней. Единственной разницей было то, что я-то на жениха княжны на самом деле отнюдь не охотилась, вот только велика ли разница, когда по всем углам уже шептались, что юная мисс Фламмен настолько прекрасна, что даже яркая иностранка не может ее затмить в глазах даже собственного жениха. И если бы речь не шла о наследниках престола, я бы с удовольствием поизгалялась над неудачницей!
В конце концов, их отношения – не мои проблемы, и коль уж они меня в них втягивают, я имею права хотя бы развлечься за их счет! Но, к сожалению, речь все же шла не о соседских ребятах, так что даже такая маленькая радость была для меня закрыта.
Оставалось только мило улыбаться и с непробиваемой слепотой не замечать ни его интереса, ни ее попыток меня уколоть. В конце концов, когда тебя игнорируют, это тоже довольно неприятно.
Второй проблемой был принц.
И вот уж я никак не ожидала, что такой индифферентный мужчина окажется таким непрошибаемо-упертым и, кажется, до смешного влюбчивым. Самое отвратительное – ухаживал-то он красиво! Он присылал подарки, от которых отказываться было порой настолько сложно, что я допускала крамольные мысли: а может оставить себе? Как говорила Элиза: дают – бери! Я же ничего за это не обещаю?
Новейший переносной аппарат с линзой, позволяющей рассматривать мельчайшие частицы, из которых состоит наш мир; первое издание трактата об огненной стихии мастера Визира, о которой мечтал даже отец; сборник стихов поэтов пятого царства, которыми я как раз недавно все-таки заинтересовалась…
Стоило хоть на минуту выглянуть из комнаты, мы с принцем сталкивались настолько же «случайно», насколько мой жених сталкивался с его невестой. В конце концов пришлось пообещать ему уже второй танец и с огромным трудом я отбивала третий, чтобы ни у кого не возникло мысли, что я благосклонно отношусь к его интересу. У меня было ощущение, что я в осаде, и у герцога, судя по его уставшему, скучающему выражению, которое почти невольно выползало на его лице при появлении княжны – он тоже. На него, по словам Фиви, стараниями наследника вдруг навалилась просто куча работы, и времени на встречи со мной практически не оставалось.
Тем не менее, он старался выкроить хоть по полчасика днем и вечером, чтобы зайти ко мне, и я не настаивала на большем. Для того, чтобы помучать его, у меня будет еще целая жизнь! А пока при виде его посиневших от недосыпа век внутри приливала какая-то совершенно незнакомая волна сочувствия, хотелось не нагружать его еще больше, так что я ничего ему не говорила ни по поводу княжны, ни по поводу принца, ни по поводу серенад под окном, которые он мне еще так и не спел, а просто рассказывала какие-нибудь смешные истории, чтобы он мог хоть немного отвлечься.
Поскорее бы уже все положенное оттанцевать, пожениться и уехать отсюда!
И все же, принц со своей суженной были не главной проблемой. По крайней мере, не для меня. Главной моей головной болью оставалась семья.
С приездом Виля все пошло наперекосяк. Он опять соблазнил то ли чьего-то сына, то ли чьего-то брата… и вроде как их застали в момент непосредственно соблазнения, и теперь благородное общество обсасывало подробности и – самого Виля, который успел опустить себе рыжую шевелюру чуть не до задницы и плел из нее замудреные косы, которые при всем желании не получалось назвать мужской прической, хоть и смотрелось красиво.
Отец порывался отрезать эту бедную косу чуть не топором, матушка психовала от того, что у ее сына коса толще, чем у нее и он так специально ее позорит, Виль привычно отмахивался и выбирал себе атласные ленты для новых причесок… И все почему-то требовали, чтобы я со всем разобралась.
Отец приходил ко мне и как у единственного члена семьи, который мог общаться с братом без скандалов, требовал призвать его к хоть какому-то подобию благоразумия. На резонное замечание, что я и сама не образец благоразумия, отец ответил, что я хотя бы умею притворяться приличной дочерью, и что поговорить с братом – мой священный долг. Я ему конечно пообещала, лишь бы он от меня отстал… вот только он воспринял обещание слишком близко к сердцу и теперь постоянно заходил и назойливо интересовался итогами переговоров.
Матушка приходила с тем же требованием. В отличие от отца, который благоразумно на самого Виля особенно не давил, матушка сначала цеплялась к сыну, доводя до очередной ссоры, закономерно не получала коленопреклонной позы и раскаяния за все грехи мира, психовала из-за этого, плакалась отцу – а потом уже накрученная шла ко мне! От меня она к своему удивлению коленопреклонной позы тоже не получала, и в качестве извинений требовала сделать все, чтобы неблагодарный ребенок номер два призвал к порядку неблагодарного ребенка номер один.
Виль приходил ко мне и задаривал милыми безделушками с тем, чтобы я чем-нибудь отвлекла от него родителей, потому что сил его больше нет. Но с ним всегда было проще, так что после того, как я ему словами обрисовала маршрут, по которому он может пойти и предложением в ответ отвлечь родителей от меня, потому что я тоже уже устала, брат сразу все понял и больше не поднимал тему, задаривая милыми безделушками уже просто так.
Так что в итоге к балу я уже даже особенно не готовилась, собираясь надеть первое из приемлемо-роскошных платьев, которое выпадет мне в руки, оттанцевать положенное количество танцев и скорее сбежать к себе.
Еще была мысль замуровать дверь, чтобы родственники не приходили ко мне пересказывать что они друг о друге думают, но тогда ко мне не смог бы прийти и герцог…
И хотя родители давили на меня в ситуации с Вилем в том числе и тем, что Его Светлость, посмотрев на моего брата, может передумать жениться на мне, самому герцогу Виль вполне себе нравился. Они как-то зашли ко мне на чай в одно время, и мы вполне мило и весело побеседовали! К слову, на самом деле к брату в обществе относились отнюдь не плохо. Да, некоторые с удовольствием злословили, проходясь и по его облику, и по вкусам, но Виль умел быть по-настоящему очаровывающим и дипломатичным, когда хотел, так что к нему многие относились вполне благосклонно. В том числе и поэтому я не понимала такой бурной реакции родителей – не особо-то им и предъявляли за среднего сына.
Вот и сейчас, Виль тоже решил зайти за мной после чаепития, и Ее Величество со вполне благодушной улыбкой приняла его, подала руку и поинтересовалась делами. Не упустила она и шанса похвалить его чудесный вкус и, припомнив Первый Бал, отметила, что у нас это, видимо, родственное. Сделала она это, чтобы уколоть невестку, и, судя по раздраженному вздоху, укол цели-таки достиг.
– Боги, да у него коса толще, чем у меня! – восхищенно цокнула Фиви, – Как он, интересно, так волосы заплел?..
– Можешь сама у него и спросить, – предложила я, – он тебя научит.
Девушка подозрительно меня оглядела.
– А не он ли тебя заплетал сегодня?
Я кивнула.
– В детстве он на мне и учился, – рассказала я, уже почти искренне улыбаясь, глядя на поскучневшую княжну, – У него странная тяга к волосам. Помимо всего прочего… Нет, ну как же мне хочется сказать княжне хоть одну гадость!
– Ярилая, скажи, – начала королева тем ласковым тоном, который не предвещал ничего хорошего, – ты умственно отсталая?
Княжна вспыхнула и стиснула зубы, но не посчитала нужным даже повернуть голову и хотя бы сделать вид, что слушает.
– Просто если так, хотелось бы знать заранее… Нет, нас, конечно, предупреждали, что ты… хм, своеобразная девушка, – Ее Величество сама встала перед княжной, с ядовитой нежностью заглядывая ей в лицо, – Но кто же знал, что настолько?
Она ласково провела рукой по лицу княжны, и ее улыбка даже не дрогнула, когда невестка отдернула ее руку, скривившись.
– Можешь думать, что хочешь, старая грымза! Умственно отсталая? Да бога ради! – оскалилась в ответ княжна.
Королева тихонько засмеялась, ничуть не смутившись, подошла к девушке и наклонилась неожиданно близко к лицу.
– Еще раз, – зашипела она, не меняясь в лице, – ты посмеешь унизить моего сына своими распутными взглядами в сторону его кузена, и умирать ты будешь долго и мучительно. И последним звуком, который ты услышишь, будет мой смех. Ты меня поняла?
Ярилая могла бы сказать многое. Например, что она вообще не хотела замуж ни за какого принца. Что она никогда не мечтала быть ни королевой, ни принцессой, ни чьей-то невестой. Что в королевстве слишком холодная весна, не такая, как дома, и от этого хочется то ли плакать, то ли покусать кого-нибудь, то ли не вылезать из спальни… Что, в конце концов, ее жених тоже ее унижает свои вниманием к невесте кузена, но никто на него не смотрит с таким осуждением, как на нее. Хотя в чем разница?.. Почему про нее шепчутся, насмехаются, сравнивают с этой мисс Фламмен, а принца только жалеют – невеста у него ве-е-етренная! Бедняжка нашелся.
Ярилая много чего могла и хотела сказать, но все слова почему-то застряли в горле комом, а насмешливый взгляд королевы заставлял чувствовать себя маленькой дурочкой. Но разве она была не права?..
Дурацкий наследник со своей дурацкой мамашей!
– Подумай, этого ли ты хочешь добиться, – королева с улыбкой вышла, оставляя княжну одну.
Девушке казалось, что еще секунда – и ее просто разорвет. Как же все надоело… Боги, как же все надоело, кто бы знал!
Я стояла с прямой спиной, вежливо всем улыбалась и считала секунды до окончания бала. Я уже успела потанцевать с герцогом, с принцем, с Вилем, с Орханом, боги знает с кем еще… Весь вечер старалась не отходить от Его Светлости, не сталкиваться с Его Высочеством, непонимающе улыбаться Ее Высочеству, а еще играла в догонялки с родителями. Я убегаю, а они – водят!
К счастью, на этом балу больше всего внимания привлекала не я. К сожалению – и не княжна. Главной принцессой этого вечера был Виль! И что-то мне подсказывало, что нашу семью в глазах иностранной принцессы уже ничто не сможет отмыть…
Брат соорудил себе сложную косу, в которой чередовались плотные мелкие плетения с почти распущенными волосами, которые держались, казалось, на честном слове. Его волосы были украшены тонкими жемчужными нитями, изящными серебряными заколками, отливали чистой звонкой медью и спадали на светлый, с легким оттенком бирюзы камзол. Его костюм не пестрел украшениями, но низко пошитые плечи и широкие, свободные рукава, собирающиеся на тонких запястьях плотно прилегающими манжетами делали его образ невыразимо женственным.
Родители почему-то считали, что ответить на вопрос, почему Виль снова не похож на нормального мальчика, должна я. А мне нечего было ответить! Я могла только послать их с их проблемами в далекие дали, но вот сейчас лишние конфликты мне были ни к чему, я просто хотела тихо перетерпеть положенные часы, ни с кем вообще не разговаривая, и отчалить в кроватку!
И вообще, они Виля будто первый день знают, когда на него вообще кто-то мог повлиять? В далеком-предалеком детстве? И то, с сомнительным успехом?
В общем, я, конечно, всегда знала, что быть рассудительной и не нарываться на проблемы – довольно утомительно, но только сегодня в полной мере ощутила – насколько! Казалось, будто я шла по канату, жонглируя кинжалами… Улыбнуться княжне, склонив голову, на ее злобный взгляд; не заметить принца, сделав вид, что увидела что-то интересное в чужой тарелке; отслеживать перемещения родителей, в нужный момент сливаясь с толпой; на внимательный прищур королевы бросить на герцога влюбленный взгляд…
В какой-то момент я уже не могла улыбаться, потому что начинали болеть щеки, и злобно зыркала на любого, кто пытался ко мне подойти, сосредоточив все силы и все внимание только на тех, кто в моем списке был помечен красным цветом опасности.
Вдруг кто-то схватил меня за локоть.
– Мне показалось, или ты действительно от меня пряталась? – прошептала мне в ухо матушка, – Леона, ну что такое? Почему я должна за тобой бегать?! Как маленький ребенок, честное слово!
Ну что такое! Я вздохнула и перевела взгляд на матушку. Надо ее заболтать.
– Вздор. Я ни от кого не бегала. Кстати, а что это миссис Пристон сегодня так надушилась, интересно? Я чуть не задохнулась, когда проходила мимо…
Матушка чуть скривилась, вставая рядом.
– Даже не вспоминай о ней! Невестка этой змеюки спросила у меня, где мой сын заказывает украшения, якобы она хочет такие же своей дочери заказать!
И как я вообще могла надеяться, что переведу тему?..
– Ни стыда ни совести, – качнула головой я согласно.
– Вот-вот! Ходит вся такая напыщенная… Посмотрела бы я на нее, если бы ее сын родился уродом, – невзначай брошенное оскорбление резануло мне ухо и я напряглась, но не стала спорить, так как мы проходили это уже много раз, – Явно бы так себя не вела!
– А кто это там с отцом разговаривает? – я скрестила пальцы, надеясь на удачу, – Мне кажется, эта юная мисс стоит к нему слишком близко?..
Матушка впилась взглядом в отца, который мне на счастье в другом конце залы как раз разговаривал с какой-то девушкой.
– Ты посмотри, у нее заколка с левой стороны почти как у Виля… – не поддалась женщина, – За что он меня так позорит? Ему просто нравится, когда мне плохо, я уверена… Ты могла бы уговорить его вести себя поприличней, хотя бы сейчас! Столько иностранцев, что они о нас подумают? Твоя безалаберность просто поражает. А что подумает твой жених? Он же, верно, просто в шоке – с кем ему придется породниться! Тебе стоило позаботиться об этом.
Я не стала отвечать, только обвела взглядом толпу. Мисс Ламбри разговаривала о чем-то довольно с графом, принц вытанцовывал свою невесту, а герцог как раз шел к нам с напитками. Я почувствовала одновременно и облегчение и досаду. С ним рядом было поспокойнее, но вдруг он услышит, как матушка говорит о Виле? Почему-то от этого было очень стыдно. Мне не хотелось, чтобы он думал, будто мы его стыдимся…
– К нам идет Его Светлость, – намекнула я матушке, и она тут же напустила на себя благодушный вид.
Конечно, долго она не продержалась. Когда ее что-то раздражает, она абсолютно любой разговор может перевести на интересующую ее тему.
– …так говорил мой муж! И все-таки как мне повезло, что мой старший сын так на него похож. Вы знакомы? Ну конечно! Очень достойный молодой человек, согласитесь?
– Безусловно, – спокойно кивнул герцог, – работать с ним было очень приятно.
Надо отдать герцогу должное, он вел себя безупречно, не мешая матушке говорить, и только иногда, когда нужно, вставляя пару фраз, показывая, что слушает. И я даже ненадолго поверила, что при нем она не затронет щекотливую тему, и выдохнула, но…
– К сожалению, мой младший сын, граф Фламмен, совсем не похож на брата и отца… Ну да вы сами, верно… – она грустно улыбнулась и покачала головой, не заканчивая фразу, а у меня вспыхнули щеки.
Ну сколько можно-то! Герцог вскинул удивленно бровь и слегка замялся, явно не совсем понимая, как в данном случае приличнее будет ответить. Я щелкнула пальцем.
Как забавно! Матушка считает, что я должна стыдиться Виля, а стыжусь я почему-то ее.
– Виль действительно необычный, – проскрипела я, кое-как натягивая улыбку, – Вы знали, что ему дали титул графа в прошлом году приказом Его Величества? Это большая честь, но, видят боги, он заслужил.
Герцог серьезно кивнул, тут же подхватив.
– Я был наслышан о нем и рад наконец с ним познакомиться. Как и его старший брат, он очень приятен в общении. Ваша Светлость, – обратился он к матушке, – у вас потрясающие дети, вам есть, чем гордиться. Ну да оно и не удивительно, с такими прекрасными родителями, – сделал он комплимент тем серьезным тоном, который не предполагал никакой насмешки.
Матушка на секунду застыла, а потом расплылась в улыбке, вся будто расцветая. И казалось, после этих слов у нее с плеч будто камень упал.
– Благодарю, Ваша Светлость. Приятно слышать это от такого достойного мужчины, как вы!
– Вы позволите украсть вашу дочь? – улыбнулся ей он.
Она кокетливо сощурила глаза, позволяя ему забрать меня со всеми потрохами, и я с огромной радостью подала ему руку.
– Ваш брат чем-то напоминает мне Орхана, – вдруг признался герцог, притягивая меня к себе в танце.
– Тоже рыжий? – предположила я.
– Тоже эпатажный и на удивление легкий в общении, – задумчиво сообщил мужчина.
Я немного удивилась, ведь я не считала графа эпатажным, а Виля мало кто считал легким в общении. Хотя мне всегда казалось, что брат просто отвечает симметрично на колкости, а порой бывает и очень мстителен, если его по-настоящему задеть, но… если ты не настроен агрессивно, Виль может быть очень и очень милым. Порой даже слишком. В какой-то степени, я бы даже назвала его наивным, когда речь идет о людях, которые с самого начала к нему доброжелательны. В любом случае то, что герцогу легко было общаться с Вилем, говорило лишь о том, что он был с ним мил и учтив, и от этого нравился мне только больше! Я не удержалась и широко ему улыбнулась.
Он так легко успокоил и меня, и матушку – ну что за душка! Я встала на цыпочки и быстро и легко клюнула его в щеку поцелуем. На меня осуждающе посмотрела какая-та старая матрона, а герцог вдруг опустил глаза, тихонько засмеявшись, и на мгновение на лице глубокой линией мелькнули ямочки.
Всего полминуты прошло, кажется, а я уже чувствую себя такой счастливой, что даже ноющие щеки не могут заставить меня перестать улыбаться!
Виль усмехнулся, глядя на довольную сестру. Хорошо, что они с этим герцогом поладили, но документы на домик в тихом городке, оформленный на подставное лицо, он ей все же отдаст. Запасной вариант лишним никогда не будет. Кто этих герцогов знает? Милый сейчас – совсем не обязательно милый всегда, а сестричка отлично умела вызывать в окружающих стойко желание себя придушить.
Хотя со стороны казалось, что самым себе-на-уме членом их семейки был он, Виль, сам мужчина считал, что именно его младшую сестру категорически невозможно было заставить делать то, что нужно другим.
Там, где Виль злился, спорил, а потом годами себе и всем вокруг доказывал, что его предпочтения никого не касаются, делал назло и делал карьеру, чтобы не зависеть от отца и его щедрости в распределении наследства, Леона себя всем этим даже не утруждала. Ей не нужны были материальные и словесные подтверждения, чье-то одобрение. На нее не действовали наказания, манипуляции и угрозы. Она им даже не противилась, она их просто не принимала.
Проблема была в том, что если у самого Виля все на лице было написано и на его счет особо не обманывались, то Леона производила вполне обычное для девушки ее положения впечатление. Леди и леди – красивая, самоуверенная и смешливая. Поэтому и ждали от нее того же, что и от любой другой. Считали чуть более непосредственной, чем положено, излишне вспыльчивой – но и все. И того масштаба, с которого она плевала на все и всех, поначалу даже не замечали.
В одном матушка была права, если в кого Леона и пошла, то в троюродного дедушку! А его пятнадцать раз пыталась отравить собственная жена, и после каждой неудачной попытки он заставлял ее вышивать гобелен с пафосно-торжественным изображением того, как он в очередной раз геройски избежал смерти, и вывешивал их в ее покоях.
Конечно, это не значило, что все обязательно будет плохо. Герцог показался Вилю довольно спокойным в хорошем смысле, а из той информации, что он успел собрать, картина вырисовывалась вполне приемлемая.
И Леона вела себя с женихом довольно свободно и, по крайней мере, на глазах Виля герцог ни разу ее не одернул, не посмотрел с осуждением, и вообще был довольно мил. Но он мужчина, он занимает высокое положение – у него неизбежно есть ожидания от женщины, от будущей жены. Насколько Леона будет им соответствовать? И как он поступит, когда его ожидания столкнутся с реальностью, в которой жена не считает его мнение важнее своего? Пока они хотят одного, все в порядке, но что, если их мнения разойдутся? У мужа всегда больше рычагов давления, чем у жены.
Взгляд мужчины наткнулся на тоненькую фигурку герцогской секретарши. Сколько там они лет вместе проработали? Кто лучше нее может знать, чего можно ожидать от Сильбербоа, как от мужчины? Хорошенькая, и начальник у нее тоже хоть куда – вряд ли бы не переспали.
Она вдруг поймала его взгляд, и мужчина очаровательно улыбнулся, взглядом спрашивая, не против ли она составить ему компанию. Девушка мягко улыбнулась в ответ и робко опустила глаза, но Виль слишком хорошо знал цену мягким улыбкам, и не заметить, как препарирующий совсем не робко взгляд быстро и цепко прошелся по нему, прежде чем скрыться за длинными ресницами, мог разве что будучи пьяным, как свинья.
Он пружинисто оттолкнулся от колонны, направляясь к мисс… Фиби? Фиби Ламбри, кажется? Пусть будет мисс Ламбри. Кажется она не собиралась возвращаться в герцогство с будущими молодоженами – оно и правильно. Но поболтать же вряд ли откажется?
Княжна даже не старалась делать вид, что рада здесь находится. От шума давило виски, от необходимости делать, что должно, будто обручем сдавливало голову и хотелось только, чтобы побыстрее все это закончилось. Королева следила за каждым ее движением, словно огромная хищная птица, принц смотрел сквозь нее… И не понятно было, что злит больше. Он пригласил ее на танец будто нехотя – хотя почему будто? – задал ради приличия пару вопросов и даже не обратил внимания, что она на них не ответила.
Ярилая поймала направление его взгляда и скривилась, уткнувшись в эту мисс Фламмен. Вся семейка – просто какие-то уродцы! Что сестра, что брат. Ведут себя, как вздумается, выделываются, как хотят, а им и слова против не говорят! Почему так? Почему они, дети какого-то герцога могут себе такое позволить, а она, княжеская дочь – нет? Разве это справедливо?! Этот смазливый хлыщ вырядился, как на карнавал, а королева даже глазом не повела, а стоило ей заикнуться о свободном фасоне платья – так неприлично, как можно!
Но им же можно! Какого беса?! И самое отвратительное – все вокруг наслаждаются праздником, который, вроде как, посвящен ее приезду… Герцог со своей невестой смотрят друг на друга, шепчутся о чем-то довольно, улыбаются. Брат ее тоже нашел себе какую-то девицу и доволен. Королева что-то с улыбкой говорит королю. И все вокруг довольные. Кроме нее. Все делают, что хотят, и ничего им за это не будет. Только ей.
Все счастливы. Только не она. Она должны будет выйти замуж за дурацкого, холодного принца, к которому в комплекте идет дурацкая, холодная мамаша и жить в этом дурацком холодном королевстве, где зима на два месяца длиннее и на порядок холоднее. За ней будут следить сотни глаз, сотни рук будут держать ее на привязи и сотни языков осуждать каждое ее слово. Раньше она думала, что ей не дают вздохнуть спокойно?.. Как же она ошибалась!
Уже даже не злость, а какое-то тупое смирение охватило ее, и девушка, едва закончился танец, вышла на балкон подышать воздухом, только бы никого не видеть.
Как же она всех ненавидит!
Стоило ли сомневаться, что даже здесь ее не оставят в покое. Из самого угла, куда она забилась, чтобы даже в окно никого не видеть, она смотрела, как заходит невеста герцога. Лучше бы герцог был ее женихом. Он с ней хотя бы разговаривал всерьез. Но даже он почему-то достался этой ведьме. Как она вообще может кому-то нравится?..
