Текст книги "Партизанство"

Автор книги: Вячеслав Боярский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 50 страниц)

Примером может служить уже упоминавшееся наступление 5-й механизированной бригады на Стэнливиль в октябре – ноябре 1964 г., которая совершила прорыв в глубь занятых повстанцами восточных провинций Конго – к Стэнливилю. Боевой порядок бригады был построен в одну колонну, в голове – бронетранспортеры, в тылу – инженерные подразделения. Колонна не имела ни разведывательного отряда, ни авангарда, а совершала марш как компактное целое. Разведку в ее интересах вела авиация. Управление движением осуществлялось с вертолета.

Характерным примером тактики боевого применения мобильной колонны является захват 5-й механизированной бригадой г. Кинду. После авиационной подготовки, проведенной самолетами В-26 (пушечный огонь и ракеты), мотоколонна на полном ходу ворвалась в город и устремилась к парому на реке Луалаба и железнодорожной станции. После этого, развернувшись в противоположную сторону, она широким фронтом начала наступление на оборонявшихся симба с тыла, прочесывая весь город. Одна мобильная группа была выделена для захвата аэродрома, над которым уже кружили транспортные самолеты. Немедленно после расчистки взлетно-посадочной полосы, заваленной бочками, началась высадка воздушного десанта. Большинство симба были окружены, и в городе началась резня.

«Разновидностью» противоповстанческих действий являлись карательные акции в городах. Их тактика разрабатывалась колонизаторами применительно к трем вариантам: для подавления стихийных выступлений городского населения, вооруженных восстаний и контрпартизанской войны.

После Второй мировой войны города рассматривались колонизаторами как центры народных волнений и восстаний. Примером тактики действий против повстанцев может служить подавление бельгийскими властями стихийного выступления в Леопольдвиле.

За «порядком» в этом городе следила полиция, которой должен был оказывать непосредственную поддержку гарнизон (2500 солдат и офицеров) и около 1000 военных специалистов. Были определены три этапа ввода в действие войск: «военная оккупация», «полицейские действия» и «военные действия».

4 января 1959 г. в Леопольдвиле вспыхнула стихийная демонстрация, вызванная отменой митинга партии «Абако». В ночь с 4 на 5 января африканцы стали безраздельными хозяевами африканской части города. Администрация развернула штаб взаимодействия и ввела в действие 3 роты, но уже к 20 часам власть была передана военным. В подавлении выступлений горожан участвовали все имевшиеся подразделения. Вокруг европейского центра были установлены заграждения, началось методичное наступление на африканские кварталы сначала со слезоточивыми, а затем боевыми гранатами и огнем. Одновременно, блокировав все дороги, бельгийцы отрезали город от остальной части страны. Разгром восставших закончился кровавыми репрессиями. По официальным данным, было убито 49 человек и 200-300 ранено.

Для действий в городах была разработана специальная тактика. В ее основу были положены принципы изоляции повстанцев от населения и жесточайшего террора. Город обносили проволочными заграждениями, «нарезали» участки, кварталы, группы домов маркировали. Для всего населения ввели особые сертификатные карточки, установили личную ответственность старшин кварталов за каждого жителя. Чтобы лишить повстанцев продовольствия, клеймили скот, ввели продовольственные карточки. В каждый квартал назначался «шеф по политической деятельности». Вводился комендантский час. В каждом секторе имелись военные посты и мобильный резерв численностью до роты. Выявление сети повстанцев сопровождалось массовыми репрессиями, облавами. В городе создавалась сложная система разведки – внешней (сыскной) и внутренней (агентурной). Путем пыток задержанных повстанцев добывалась информация.

Противоповстанческие силы, принимавшие участие в боевых действиях против африканцев, состояли, как правило, из следующих элементов: регулярные войска метрополии (сухопутные, авиация, флот); войсковые части, укомплектованные европейскими поселенцами (жандармерия, в том числе мобильная, вооруженная полиция); территориальные войска и полиция, укомплектованные поселенцами (Кенийский полк и полицейский резерв Кении), провинциальная организация добровольцев и гражданской обороны в португальских колониях, регулярные африканские войска (королевские африканские стрелки в Кении, «африканские роты» в португальских колониях); отряды «внутренней стражи» и самообороны, в которые – большей частью насильно – зачислялись жители районов, охваченных восстанием.

Раздельное существование европейских и африканских частей объяснялось как различиями в уровне боевой подготовки, вооружении войск, способах их боевого применения, так и боязнью колонизаторов создавать смешанные части.

Африканским войскам далеко не всегда доверялось выполнение ответственных боевых задач. Большей частью они использовались для несения военно-полицейской службы. В своих агрессивных войнах империализм использовал, как правило, крупные вооруженные силы.

В послевоенные годы против африканцев в общей сложности было задействовано до 2 миллионов солдат и офицеров. Подавляющее большинство составляли войска метрополий, ЮАР и Израиля. Наиболее «надежными» в борьбе против африканцев были регулярные профессиональные войска метрополий и территориальные войска колоний, укомплектованные поселенцами.

Однако на эти войска колонизаторы твердо полагаться не могли, и потому в Алжире они использовались главным образом в обороне. В Англии в середине 50-х годов было принято решение полностью отказаться от призыва, использовать только наемную армию. Африканские войска, особенно во французских и португальских колониях, были менее «надежны», чем в английских. Впрочем, и в английских колониях они иногда помогали повстанцам, стреляли в воздух.

Боевые действия выявили большие потребности в людских резервах. По мнению английских военных историков Э.О'Бэлланса и Дж.Пэйджета, общее соотношение войск «безопасности» и повстанцев в партизанской войне должно быть 10-15:1.

Опыт первых войн показал низкую эффективность «обычных» вооруженных сил. В колониальных войнах в Африке основную роль играли пехота и мотопехота. Пехотные части, не обученные методам контрпартизанской войны, не могли противостоять маневренным подразделениям партизан, умело использовавшим свои преимущества во внезапности, быстром перемещении и т.п.

Отсутствие полевых сражений оставляло в бездействии полевую артиллерию, прежде всего тяжелую и среднюю. Условия местности и климата (особенно в Центральной и Восточной Африке) редко позволяли применять бронетанковые войска.

В связи с переходом к стратегии и тактике контрпартизанских войн серьезно изменилась и организация вооруженных сил. Это выразилось, прежде всего, в выделении двух оперативных элементов: сил прикрытия и контроля, с одной стороны, и подвижных резервов – с другой. Пехоту и мотопехоту, танковые части (в Алжире) стали использовать главным образом в составе войск, обеспечивающих систему «прикрытия», т.е. преимущественно в обороне. Резко возросла роль специально подготовленных войск – парашютных, воздушно-десантных, а также пехотных, способных к быстрой переброске в район боевых действий, боям в особых условиях – в тылу противника, окружении, к действиям в качестве «командос» и т.д. Последнее обстоятельство вызвало значительный рост удельного веса высокомобильных частей и соединений: парашютных, «командос», воздушно-десантных и др. (французские 10-я парашютная, 25-я легкая парашютная дивизии; португальские стрелки особого назначения). Появились «специальные войска» («рейнджеры»). В колониях широко использовались навербованные из европейцев наемные войска (иностранный легион, наемники).

Характерной особенностью развития воздушно-десантных войск при использовании в поисково-карательных операциях стала тенденция к превращению их в аэромобильные, иначе говоря, к передаче боевых и транспортных авиасредств в штат воздушно-десантного соединения, действующего как элемент сухопутных сил.

Наемники 60-х годов – это особые части армий некоторых реакционных африканских режимов (5, 6 и 8-й отдельные батальоны «командос» Конголезской национальной армии). В них набирались главным образом бывшие офицеры и унтер-офицеры колониальных войск, имевшие опыт противопартизанской борьбы в Алжире, Вьетнаме, Малайе, Анголе, кубинские эмигранты, множество бельгийских военнослужащих. Задачи, ради которых создавались «командос», были следующими: военная – усиление небоеспособных частей местных марионеточных режимов, ведение боев, требующих высокого уровня боевой подготовки; психологическая – посредством зверств терроризировать африканских повстанцев и население. В частях наемников была установлена жесткая дисциплина, много внимания уделялось боевой подготовке.

Основное тактическое подразделение наемников в Конго – отдельный батальон – состоял из 5-7 отдельных взводов, имевших общебатальонную нумерацию: 51, 52, 53-й и т.д. Взвод действовал самостоятельно или в составе сводной боевой группы с подразделениями Конголезской национальной армии. Он состоял из 40 солдат, 3 сержантов, 2 офицеров. Все солдаты вооружались автоматическими винтовками, на джипах стационарно крепились пулемет или безоткатное орудие американского производства. Во взводе имелись 2 бронетранспортера «Мерседес». Отдельный взвод поддерживался 2 истребителями-бомбардировщиками (Т-28 или В-26), вооруженными ракетами.

Инженерные войска применялись для установки различных видов заграждений с целью изоляции партизан, в частности «линии Мориса». Эта комплексная система состояла из 2 полос электрифицированных заграждений общей протяженностью 1500 км и была оборудована постами наблюдения, электрическими детекторами, сетями для защиты от снарядов безоткатных орудий, минными полями, на которых было установлено свыше 1 миллиона противопехотных мин. По ночам она постоянно освещалась, патрулировалась бронетранспортерами и танками. В Кении лесные «зоны убежища» были отделены от резерватов огромным рвом (более чем 80 км длиной), обнесенным проволочными заграждениями и заминированным. Выращивание продовольственных культур было запрещено в зоне шириной до 5 км.

Инженерные войска использовались также для создания заграждений обычного типа вокруг партизанских зон, а также действовали вместе с мобильными отрядами в ходе операций в зонах.

Артиллерия применялась как средство обстрела «зон убежища» по площадям, для обороны заграждений по границе и вокруг повстанческих зон. Артиллерия средних и малых калибров использовалась для усиления пехоты в операциях крупного масштаба. Реактивная артиллерия, в частности, противотанковые управляемые реактивные снаряды (ПТУРС), нашла применение в горной войне, для поражения укрытий в пещерах, огневых точек и т.д.

В локальных конфликтах артиллерия применялась обычными способами. Однако следует отметить, что в израильской армии вся она была переведена на самоходную. В пехотных бригадах вместо орудий использовались 120-мм минометы, смонтированные на бронетранспортерах.

Одним из решающих родов войск в противопартизанских операциях стала авиация. Она широко использовалась как средство огневой поддержки. Тяжелые бомбардировщики впервые были применены для бомбардировок партизанских районов по площадям в Кении. В горно-лесных районах Кении и Алжира важную роль играла легкомоторная авиация, выполнявшая задачи разведки и снабжения войск, так как вертолеты на определенных высотах использовать было уже невозможно из-за слишком разреженной атмосферы. Легкобомбардировочная авиация эффективно применялась во всех вооруженных конфликтах в Африке, особенно в Конго (Леопольдвиль).

Исключительно важную роль сыграла авиация в обеспечении подвижности противоповстанческих сил. В ходе войны в Алжире происходил переход от воздушно-десантных к вертолетно-десантным поисково-карательным операциям. Тогда же некоторые вертолеты получили тяжелое вооружение для огневого прикрытия и поддержки десанта. Вертолетчики вели наблюдение за местностью (вертолетное патрулирование), десантировали группы «командос» в район боевых действий и непосредственно на поле боя.

Вертолетные подразделения чаще всего использовались в составе подвижного резерва сектора (полузоны). Примером самостоятельной поисково-карательной операции воздушно-десантных войск может служить операция в районе населенного пункта Тимимун (пустыня Сахара). Для уничтожения подвижного подразделения АНО, угрожавшего нефтепромыслам, здесь были сосредоточены полк парашютистов, 6 транспортных, 3 разведывательных и 3 боевых самолета, 8 вертолетов. В течение полутора месяцев при помощи самолетной и вертолетной разведки французы стремились установить местонахождение отрядов АНО, а затем сбрасывали парашютные или доставляли вертолетные десанты. Эффект внезапности в условиях пустыни позволил нанести серьезное поражение повстанцам.

Воздушное десантирование с использованием крупных соединений и частей воздушно-десантных войск нашло применение в агрессивных действиях против Египта, в Конго (Леопольдвиль), Испанской Сахаре.

В ходе тройственной агрессии 1956 г. французские и английские парашютные соединения использовались как авангард основных сил вторжения в Порт-Саиде и Порт-Фуаде для захвата аэродромов и плацдармов. Израильская парашютная бригада действовала как мотопехотное соединение, однако из ее состава 2 усиленных батальона десантировались в тылу египтян в качестве передовых отрядов. Во время израильской агрессии 1967 г. десантирование с вертолетов применялось в ходе общевойскового боя как тактическое средство.

Примером воздушного десантирования стратегического значения, которое отличалось не только масштабами, но и сложностью организации, была операция «Красный дракон» (высадка силами НАТО в Стэнливиле бельгийского парашютного десанта).

Выжидательный аэродром операции находился на острове Вознесения. Десант прибыл туда из Европы. Затем он был переброшен на аэродром подскока – базу ВВС в Камине. Операцию обеспечивали 15 самолетов С-130Е (в том числе 1 запасной, 1 – связи, 1 – с боеприпасами), 2 НС-97, С-124. В десанте участвовал батальон парашютистов «командос», усиленный одной ротой. На его вооружении имелись 4 бронетранспортера (каждый с 3 пулеметами), 11 роллеров (для передвижения по пересеченной местности). На вооружении парашютистов, имевших по 100 патронов и 2 гранаты на человека, находились автоматические винтовки, пулеметы, 83-мм безоткатные орудия, гранатометы и 80-мм минометы.

Высадка осуществлялась двумя волнами: 5 самолетов (первая волна) сбросили парашютный десант, который оттеснил с аэродрома небольшую охрану и убрал заграждения со взлетно-посадочной полосы. 7 самолетов (вторая волна) высадили еще 225 человек. В Стэнливиле они действовали поротно: одна рота направилась в африканский район города (где якобы находились заложники), вторая – на штаб-квартиру противника, третья захватила контрольную башню аэродрома, четвертая (штабная) оставалась в резерве. Действия авиагруппы поддерживались боевыми самолетами В-26.

В ходе подготовки аэромобильных операций в северном Мозамбике был учтен опыт Вьетнама и применения в Африке мобильного стратегического резерва английских вооруженных сил. Основным боевым компонентом этих операций являлись португальские парашютные части и отряды «командос».

С военных баз транспортные самолеты доставляли их на заранее подготовленные в джунглях посадочные площадки. Оттуда на вертолетах при поддержке авиации и вооруженных вертолетов они совершали налеты на освобожденные деревни, опорные базы партизан, десантировали карательные подразделения.

На начальных этапах империалистические армии применяли обычную военную технику. Однако постепенно стали выделяться виды оружия, наиболее приспособленные для контрпартизанских войн и природных условий Африки.

Боевые действия в Африке в основном проходили до начала американской агрессии во Вьетнаме, во время которой применялись такие средства контрпартизанской войны, как фосфорные бомбы, гранаты и снаряды, кассетные бомбы, амфибийные бронетранспортеры, инфракрасные и тепловые прицелы для ночного боя, мобильные радиолокационные установки, позволяющие «видеть» наземного противника на расстоянии до 1000 м, бесшумное оружие и т.п. В частности, были разработаны напалмовые бомбы, шрапнельные мины, высокоэффективные ночные прицелы, управляемые реактивные снаряды, велись работы по приспособлению военно-электронной аппаратуры к климатическим условиям пограничных областей ЮАР.

Противоповстанческие действия колонизаторов в Африке предусматривали широкое использование подрывной пропаганды для изоляции повстанцев. Формы ее зависели от условий конфликта. Их общей идеологической основой были антикоммунизм, патернализм, национальная и этническая нетерпимость. Составными элементами «психологической войны» были различные реформы как административного, так и социально-экономического порядка, идеологическая обработка путем «убеждения». Главной и неотъемлемой частью «психологической войны» были массовый террор и насилие.

Идея насилия, заложенная в основу подрывной пропаганды, выражалась формулой «присутствие силы влияет на ум». В соответствии с ней французские «теоретики» в «психологической войне» основное место отводили армии. Последняя была «силой, которая воюет. Ее победы, ее внутренняя связь, ее мощь – необходимая основа психологических действий». Английские теоретики выражались более конкретно, подчеркивая, что для привлечения населения на сторону администрации нужно употреблять политику кнута и пряника. Пытаясь под влиянием неудач перейти от грубых методов чисто репрессивного подавления к более изощренным, колонизаторы в конечном счете вновь возвращались к тотальному террору.

Наиболее изощренная система подрывной пропаганды была разработана во французской армии в период войны в Алжире, особенно после того, как руководство ею взяла в свои руки «школа революционной войны». Начиная с мая 1956 г. целый ряд директив, изданных Р.Лакостом, расширили юрисдикцию армии в области подрывной пропаганды, вменили ей в обязанность «восстановление контактов» с населением, под которым подразумевалось внесение раскола в ряды алжирских патриотов и агитация за неоколониалистскую программу сохранения Алжира в руках французских монополий под флагом создания «обновленного франко-мусульманского сообщества». К ноябрю 1957 г. оформилась «служба психологических действий» – 5-е бюро, сеть которого была доведена до батальона и даже ниже. Она координировалась с действиями отрядов САС (административная служба сельской местности) и САУ (секции городской администрации), на которые возлагались задачи «объединения» населения районов и городов после захвата их войсками. Общая численность «службы психологического действия» составляла 1200 человек. Постоянное ядро состояло из офицера-командира, его заместителя сержанта, трех гражданских лиц – казначея, секретаря и радиста, а также некоторого количества алжирцев.

5-е бюро занималось «пропагандистской работой», для чего каждой зоне была придана рота подвижных средств агитации. Молодежь, женщин, ветеранов войны оно пыталось вовлечь в отряды «самообороны» и разведывательную деятельность. В задачи 5-го бюро входила идеологическая обработка алжирцев в центрах перемещения и перегруппировки, в каждом из которых находился офицер психологической службы. В конечном счете психологическая обработка сводилась к тому, что алжирцев заставляли давать подписки о сотрудничестве под угрозой смерти. Результаты, даже по оценкам зарубежных исследователей, были «искусственными и разочаровывающими».

Центром усилий английской психологической службы была идеологическая обработка колониальных войск. В основном внимание обращалось на воспитание беспрекословного подчинения англичанам, разъяснение «вклада» Великобритании в развитие африканских колоний, подчеркивание их «единства» с метрополией. Психологическая обработка и «перевоспитание» партизан и сочувствующих им местных жителей осуществлялись при помощи общих идеологических служб и специально созданных организаций.

Подрывная пропаганда составляла неотъемлемую часть противоповстанческих действий в португальских колониях. За ее ведение отвечала служба социально-психологических действий португальской армии. Официально провозглашалось, что задача армии заключалась в «завоевании доверия африканцев и улучшении их жизненных условий». Однако практически дело сводилось к строительству дорог в зоне боевых действий, установлению контактов с местными вождями, надзору за расселением «подозрительных» элементов. В эту же программу входило строительство многочисленных «центров для расселения» эвакуируемого из зон боевых действий населения. Эффективность программы всячески раздувалась апологетами колониализма. Любые неудачи португальских вояк приводили к развязыванию массового террора против мирного населения.