Текст книги "От полуночи до часа кошмаров"

Автор книги: Вольфганг Хольбайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

Но он этого не сделал. Вся его поза изобличала его лживость, как и все время до этого момента, и, взглянув на Стефана, я понял, что в данных обстоятельствах еще одна ложь могла привести к непоправимым последствиям, я имею в виду тяжкие телесные повреждения, которые был готов нанести Карлу Стефан. Стефан выглядел внешне спокойным, но под этой маской бурлила ярость, и я, как и все остальные, не хотел бы присутствовать при том, как этот великан взорвется. Одного взгляда на Стефана мне было достаточно, чтобы понять, что Карлу ничего больше не остается, как говорить правду. Да, это точно. Стефан производил впечатление человека, который не просто готов сделать эту живую легенду Вудстока на голову короче, – если только тому придет в голову сказать Стефану нечто, что не вызовет его доверия, – он просто готов был порвать Карла в мелкие клочки. Оставалось только радоваться, что у Стефана в руках не было кинжала.

– Ну и? – Стефан сделал шаг по направлению к Карлу. И снова появилась эта сила, которая раньше висела в воздухе между молекулами кислорода и подкарауливала жертву, на которую она сможет напасть и подчинить ее себе. Я видел это в глазах Стефана, и это меня напугало. Я точно знал, чего он хочет в глубине своего существа, и если бы только Карл дал ему повод, он тут же разорвал бы его на мелкие кусочки. И также я знал, что он изо всех сил себя сдерживает. Я испугался, что мне тоже достанется, что Стефан может потерять контроль над собой. – Не заставляйте меня выуживать у вас каждое слово. Итак?

– Что «итак»? – нагло спросил Карл. Он был что, слепой или обладал каким-то странным стремлением к саморазрушению? От чего они только ловили кайф в его время? Ацетилен?

– Что это все значит? – спросил Стефан, ненамного громче, чем раньше, но уже другим тоном, который должен был показать Карлу, что все серьезно.

– Все это… не имеет к вам никакого отношения, – проговорил он довольно упрямым тоном, выпятив нижнюю губу. Если бы у него при этом были силы выдержать взгляд Стефана, похоже, это и могло бы выглядеть убедительно.

– А к чему это имеет отношение? – спросил Стефан.

– А какого черта тебя это интересует? – словно говорил взгляд Карла. Но ему хватило ума не озвучить этот вопрос, который при этом явно читался на его лице. Стефан сделал шаг по направлению к нему. Это движение выглядело спокойным, почти машинальным, но, несмотря на это, – а может быть, вследствие этого? – в нем было нечто неприятно угрожающее. Карл с шумом сглотнул, поднял руки, словно хотел отстраниться от Стефана и попытался спрятаться за нервозной улыбкой.

– Ну, это что-то вроде… хобби для меня, – дрожащим голосом сказал он. – Уверяю вас, ничего больше.

– Ну да, – с вызовом сказала Юдифь. – Вот именно поэтому вы так постарались, чтобы все это как следует спрятать.

Карл ответил ей упрямым взглядом, но сделал лучшее, на что был способен в этот момент: он промолчал.

Прошло несколько мгновений, напряжение все еще сохранялось. Стефан просто молча стоял и смотрел на длинноволосого управляющего почти без всякого выражения на лице, затем он весьма выразительно пожал плечами, обернулся, снова подошел к столу и взял скоросшиватель в руки. Он начал перелистывать файлы, но у меня не было впечатления, что он читал. Внезапно он с оглушительным хлопком бросил папку на стол, подошел к Карлу и, нахмурив лоб, покачал головой.

– А ведь вы сейчас сказали неправду, да? – спросил он.

– Что? – спросила Мария.

Юдифь тоже растерянно смотрела на Карла, а на лице Карла выражение наигранного упрямства медленно сменялось на нечто другое. Он продолжал упорно молчать.

– А про что он сказал неправду? – настаивала Мария.

Стефан обвел круговым жестом комнату, указав по очереди на папку, Карла и все остальное помещение.

– Мне кажется, нашему другу не дают покоя лавры Индианы Джонса.

– Что-что? – переспросила Мария. По ее взгляду было понятно, что она не очень-то понимает, о чем речь. Меня бы удивило, если бы дело обстояло иначе. Она растерянно переводила взгляд с Карла на красный скоросшиватель и обратно, затем она шумно втянула воздух сквозь зубы и уставилась на Карла с широко раскрытыми глазами.

– Так вот, – сказал Стефан. Хотя он все еще пристально смотрел на Карла, не сводя с него глаз, он не мог не заметить реакции Марии, так же как и Юдифи, да и моей. – Как давно вы думаете, что золото нацистов находится здесь?

Карл упорно молчал дальше, но Стефан явно увлекся своей новой идеей и продолжал одновременно вдумчиво и воодушевленно:

– Понятно, это здание очень древнее. Я думаю, вы уже довольно давно наткнулись на какую-то статью о нацистском золоте в первый раз. Не так ли? И с тех пор вас не покидала мысль, что часть этих сокровищ может находиться здесь.

Карл молчал. Упрямое выражение на его лице постепенно сменилось на выражение неприкрытой ненависти.

– Да, должно быть, так оно и было. Я конечно же не знаю, что именно навело вас на мысль, что золото может быть именно здесь, но…

– …так вот почему он в какой-то момент получил должность здешнего управляющего, – перебила его Мария. Она смотрела на Карла широко раскрытыми глазами, а выражение, с которым Карл смотрел на нее, было куда более откровенным, нежели то, какое он позволял себе в отношении Стефана. Однако, к немалому моему (и не только моему) удивлению, это нисколько не смущало Марию, а даже наоборот. Она резко кивнула и продолжала говорить, глядя попеременно то на красную папку; то на Карла: – А знаете, я никак не могла этого понять! На эту должность никто не шел. Она плохо оплачивается, а до той поры, пока они не начали ремонтировать подвалы, здесь было и вовсе не безопасно!

– Как, впрочем, и сейчас, – добавила Юдифь.

– И, тем не менее, он сюда все время рвался, – продолжала Мария. – Каждую свободную минуту он проводил здесь, наверху.

– А ты откуда знаешь? – спросила Юдифь.

– Потому что я знаю Карла, – ответила "Мария. – Да его в Грайсфельдене все знают. Мы же соседи.

– Ты живешь здесь? – спросил я.

Мария быстро машинально кивнула, продолжая смотреть из Карла с выражением растущего удивления.

– Вот теперь мне все ясно, – пробормотала она. – Вы использовали любую возможность, чтобы искать здесь тайные ходы и замурованные двери.

– Подождите, – пробормотала Юдифь. – Вы что, всерьез полагаете, что исчезнувшее нацистское золото может быть… здесь спрятано?

Карл упрямо поджал губы.

– Это может быть, – вымолвил он.

– Но это совершенно невозможно, бессмысленно, – возразила Мария. – Да, эти старые развалины имеют бурную историю, это действительно так. Но во времена Третьего рейха здесь лишь располагались детский приют и пансионат для юных матерей.

– Ну, это лишь официальная версия, – сказал Стефан. Он игриво пожал плечами. – Но я думаю, что у нашего друга есть и другая?

Карл сверкнул глазами. Наверное, он почувствовал наше общее удивление и растерянность, и это вернуло ему отчасти его былую уверенность в себе.

– Ну и что?

Стефан хотел ответить, но на этот раз Юдифь его опередила.

– На этот счет вам совсем не нужно беспокоиться, Карл, – сказала она. – Ни один из нас не интересуется золотом нацистов. – Она энергично потрясла головой, чтобы придать своим уверениям большую значимость. – Нам это совсем не нужно. Ведь вы знаете, зачем мы здесь?

– Нет, – озадаченно вымолвил Карл.

Юдифь смерила его коротким, почти сострадательным взглядом.

– Не в обиду будь сказано, Карл, в таком случае вы единственный хозяин гостиницы, который не подслушивает. – Она поспешно остановила его жестом руки, когда он хотел что-то ответить, и продолжала: – Даже если меня посадить на ящик этого золота, я не трону его пальцем.

– А почему вы ее не спросите? – Карл настойчиво показал рукой в направлении Марии. – Она-то все гораздо лучше знает.

– Ты знаешь об этом? – спросил Стефан, обернувшись к Марии, но ни на секунду не упуская из виду Карла.

Мария ответила не сразу, на ее лице появилось задумчивое выражение. Ее взгляд растерянно блуждал по полутемному помещению.

– Я понятия не имею об этом, – наконец произнесла она.

– Но ведь ты живешь здесь, я правильно понимаю? – спросил Стефан.

– Да, это так, – ответила Мария. – Уже несколько поколений нашей семьи живут здесь, в Грайсфельдене. Но в те времена, когда все это происходило, меня еще не было, я родилась позже. Были слухи…

– Слухи? – встрепенулась Юдифь.

Мария помедлила несколько секунд, прежде чем неуверенно продолжила:

– Знаете, здесь люди неохотно говорят об этом замке. Но мой отец несколько раз рассказывал о том, как здесь появлялись нацисты, суетились в замке. Высокие чины СС и солдаты. – Она пожала плечами. – Так что это возможно.

– Несколько миллионов нацистского золота, спрятанные в детском приюте? – Юдифь задумчиво наклонила голову. – А что, это неплохая конспирация. Я имею в виду, что мало кому придет в голову здесь искать.

– Ну разве что Карлу, – сухо ответил Стефан.

Карл попытался состроить на своем лице мину, как если бы его несправедливо в чем-либо подозревали, но он не был особенно удачливым актером. Внезапно я понял то неприкрытое негодование, с которым Стефан смотрел на Карла.

– Какой же вы идиот! – воскликнул я. – Возможно, что фон Тун погиб, а мы с Эдом были буквально на волосок от гибели, и все это лишь потому, что вам угодно разыгрывать искателя сокровищ и боитесь, что мы раскроем вашу маленькую грязную тайну? Да вас следует…

– Успокойся, – сказала Юдифь. – Нет никакого смысла выворачивать все наизнанку.

Она положила свою руку мне на предплечье, желая успокоить меня, но не это прикосновение удержало меня от того, чтобы кинуться к Церберу и сделать нечто более грубое и решительное, чем просто выразить свое мнение. Меня остановил скорее звук ее голоса, насквозь пронизанный благоразумием. Я заставил себя закрыть глаза и глубоко вдохнуть и выдохнуть несколько раз. Да что же здесь происходит? Несомненно, у меня был повод сердиться на Карла. Но здесь было что-то еще. Что-то гораздо большее, что пробуждалось внутри меня и пугало меня самого. Черт возьми, я снова чувствовал, что это начинается, этот странный, спокойный холод, который словно пытался проникнуть в меня снаружи, который пытался проникнуть внутрь каждого из нас, который парализовал нашу волю и наши сердца и будил в нас внезапную брутальную жажду страданий, почти садистскую радость от причинения боли другому, которую я раньше не мог в себе даже подозревать. И только голос Юдифи в последнее мгновение выдернул меня из этого омута. То, что было в нем человечного.

– А что значит выворачивать наизнанку? – горячо возразил Стефан. – Мне кажется, что Франк абсолютно прав. И мы должны этого подонка…

– …отвести обратно наверх, на кухню, а там посмотрим, – не дала ему закончить Юдифь. Похоже было на то, что она чувствует явное недомогание. – Я хочу выйти отсюда. Мне не хватает воздуха.

– Ну, как хотите, – пробормотал Стефан.

Глядя на него, мне показалось, что с ним происходит то же, что и со мной. Мне вдруг стало несказанно радостно, что Юдифь была с нами. Иначе Карл не покинул бы этот подвал живым, по крайней мере, невредимым. Тихий, вкрадчивый голос еще звучал в моей голове. Ну, кто найдет его здесь? Кто нас всех здесь найдет?

Меня зазнобило, я оттолкнул руку Юдифи и повернулся к выходу. Стефан взял один из переносных прожекторов и махнул головой в сторону Карла.

– Ну хорошо, пойдемте. Только не думайте, что на этом дело можно считать улаженным.

Когда мы вернулись в кухню, Эд уже пришел в себя и сидел на столе. Покрывало, которым Элен прикрыла его, теперь было накинуто ему на плечи, он низко наклонился вперед. Он выглядел как старый индеец, который склонился над своим давно потухшим костром и не понимает, почему вдруг стало так холодно. Или как фигура из фильма ужасов, труп, вставший со стола и раздумывающий, кого бы из присутствующих съесть. В его лице все еще не было ни кровинки, а глаза лихорадочно блестели.

– Ах, а вот и вы! – еле слышно пробормотал он. – Чудной, однако, семейкой я обзавелся! Я лежу здесь и медленно умираю, а вы не нашли ничего лучшего, чем предпринять увлекательную экскурсию.

– А насчет смерти – это неплохая мысль, – ехидно заметила Юдифь и, вздохнув, покачала головой. – Но, я смотрю, тебе не так уж плохо, раз ты уже в состоянии делать свои глупые замечания. Как чувствуешь себя?

– Примерно так же, как выгляжу, – пробормотал он. Он со стоном выпрямился, стянул со своих плеч покрывало и свесил со стола негнущиеся, словно окоченевшие ноги. – А ты думала, я полон жизни и от избытка сил готов вырывать с корнем деревья?

Если честно, подумал я, он выглядит не как полный жизни человек, а скорее как человек при смерти, чудом не дождавшийся смерти, однако это совсем не мешало ему довольно воинственно посматривать на Юдифь.

Ну, собственно говоря, чему тут удивляться, Эд оставался самим собой.

– Ну если только совсем крошечные деревца, – сказала Элен. Она показала между большим и указательным пальцами своей руки совсем маленькое расстояние в два-три сантиметра. – Даже не бонсай, я бы сказала. А если ты снова не ляжешь, то в скором времени вообще ничего не сможешь вырвать, ни травинки. А будешь только любоваться ею снизу. Вы что-нибудь обнаружили?

Последние ее слова уже были обращены к нам, и Стефан быстро ответил ей кивком головы, бросив сердитый косой взгляде сторону Карла.

– Разумеется, – сказал он. Он поставил свой переносной прожектор вплотную к Эду на стол и довольно грубо подтолкнул Карла к одному из дешевых пластиковых стульев. – У нашего друга, оказывается, есть страшная тайна, ты не знала? Подождите меня здесь и глаз с него не спускайте. Я сейчас вернусь.

– Ни в коем случае. Я с удовольствием отложу свою экскурсию в Диснейлэнд, – проворчал Эд, совершенно тщетно пытаясь быть остроумным, но Стефан был уже за дверью.

Элен смотрела ему вслед, нахмурив лоб.

– Не будет ли кто-нибудь из вас столь любезен, объяснить мне, что все это значит? – сердито спросила она.

Я уже готов был все объяснить, но Юдифь опередила меня. В нескольких кратких фразах она сообщила ей, что мы обнаружили, взгляд Элен становился все мрачнее с каждым словом, которое она слышала. Однако я должен был отдать должное Юдифи: она поведала ей и о нашей находке, и о раскрытой нами тайне Карла, но так ловко все обыграла, что даже Эд всего лишь посчитал своим долгом, нахмурившись, взглянуть в сторону Карла, и никакой ссоры не возникло.

– Нацистское золото? – озадаченно покачала головой Элен и отложила скоросшиватель, бегло пролистав его. Эд потянулся рукой к нему, но она проигнорировала его. – А я полагала, что вы ищете выход или фон Туна.

– Там, внизу, находится настоящий лабиринт, – ответил я. – И даже если там есть выход, я не думаю, что мы его найдем.

– Да это просто безумие – тайный ход! – проворчал Карл. – Могу вас уверить, что его просто нет. Если бы он был, я бы его уже нашел.

– Ах, вот как! – воскликнул Эд. – А может быть, это потому, что там, внизу, есть нечто, что тебе не хотелось бы нам показывать?

Глаза Карла сердито блеснули, и снова Юдифь умиротворяющим жестом подняла руку.

– Сейчас это совершенно не имеет значения.

– Несколько миллионов золотом? – спросил Эд. Тем временем он сел на самый край стола и слегка раскачивался взад-вперед, однако не доставил мне удовольствия увидеть, как он падает и выбивает себе при этом зубы.

– Нет, – упорствовала Юдифь. – Я что, здесь единственная, кто думает еще о чем-нибудь, кроме денег?

Эд широко ухмыльнулся.

– Ну я, например, думаю о кое-чем другом, дорогуша, – сказал он. Да, сомнений не оставалось – он снова стал самим собой.

Юдифь проигнорировала его двусмысленную ухмылку.

– А вы вообще понимаете, в каком скверном положении все мы находимся? – спросила она. – Вы что, забыли, зачем фон Тун вызвал нас сюда? – Она оглядела всех нас по очереди, ища поддержки, но получила в ответ лишь непонимающие взгляды, даже от меня. – Он был единственный, кто действительно знал завещание Зэнгера, – продолжала она. – А теперь он, тяжело раненный, а может быть, уже и мертвый, лежит где-то там, внизу Вы можете себе хотя бы представить, какие вопросы нам задаст полиция, если мы расскажем ей эту историю?

– И довольно точно, – ответил голос Стефана от двери.

Я испуганно обернулся. Я даже не заметил, что он уже вернулся. Волосы на его голове были мокрые. В правой руке он держат катушку коричневой клейкой ленты.

– Я еще раньше видел это в машине Карла, – сказал он, поймав мой вопросительный взгляд. – Это очень удобно, когда все под рукой.

Он подошел ближе, но остановился, не доходя до Карла трех или четырех шагов.

– Но я тут еще кое-что обнаружил, – продолжал он, одновременно внимательно следя за реакцией Карла. – Я еще раз внимательно осмотрел эту так называемую колодезную шахту. Просто удивительно, что я не сразу это заметил.

– Что? – спросила Элен.

– Там кто-то основательно повозился, – ответил Стефан. – И совсем недавно. Крышка должна была сломаться при малейшей нагрузке.

Карл заерзал на своем стуле.

– Ну и что это значит? – спросил он.

– А это я у вас хочу узнать, – ответил Стефан. Он сделал еще шаг по направлению к нему, и взгляд Карла забегал. Он испуганно смотрел то на катушку с клейкой лентой, то на лицо Стефана.

– Что вы… собираетесь предпринять? – спросил он.

– Я просто хочу подстраховаться, чтобы вы у нас не потерялись, – ответил Стефан. – Во всяком случае, до тех пор, пока вы не ответите на пару вопросов.

– Эй! – воскликнула Юдифь. – Полегче! Мы тут, в конце концов, не на Диком Западе!

Лишь на мгновение Стефан глянул в ее сторону, и в этот момент Карл сделал, без сомнения, самое глупое, на что он был способен, да еще так быстро, что даже Стефан был ошарашен этим и не успел сразу отреагировать. Карл наскочил на Стефана, с силой оттолкнув его со своего пути. Стефан качнулся в сторону, однако у него хватило присутствия духа взять себя в руки, и он успел схватить Карла за рукав куртки. Хозяин гостиницы запнулся, не медля ни секунды, ударил Стефана два раза по лицу, а затем, размахнувшись, по голени.

Великан издал сильный крик и выпустил Карла. Тот моментально исчез за дверью.

– Ну погоди! – крикнул ему вдогонку Стефан и бросился за ним. Злость придавала ему силы игнорировать боль. Он даже не начал прихрамывать.

– Не хотелось бы мне оказаться в его шкуре, когда он его догонит, – вздохнула Юдифь. Она требовательно посмотрела на меня. – Может быть, нам лучше пойти за ними?

Я не шевельнулся.

– Ну не убьет же он его, – равнодушно сказал я. Ну а если и убьет, этот болван не заслуживает ничего лучшего.

Юдифь была так ошеломлена, как будто последние слова я произнес вслух, чего я конечно же не делал, и уже в следующее мгновение я в смущении спрашивал себя, что это только что пришло мне в голову. Это еще не прошло. Что-то здесь не так. Я никогда не утверждал, что я пацифист или готов подставить вторую щеку, если меня ударят по первой, но все же это был не совсем я.

Все дело в этом доме.

– По мне, хоть бы он и оторвал ему голову и играл ею в футбол, – сказала Юдифь. – Но не теперь. Карл нам еще нужен.

– Ну, все, что он может для тебя сделать, я могу сделать лучше него, – ухмыльнулся Эд. – Только скажи, дорогуша.

Юдифь закатила глаза, и даже Элен выглядела так, будто бы она впервые в жизни пожалела о том, что она, так же как и всегда, хорошо сделала свое дело. Скорее всего, не забота о Карле вынудила меня встать и вслед за Юдифью выйти из кухни, а сознание того, что я могу выйти из себя и свернуть Эду шею, если он позволит себе хотя бы еще одно глупое замечание. Кроме того, Юдифь права. Карл нам еще нужен. Хотя бы для того, чтобы представить полиции подозреваемого, на которого все мы готовы были показать пальцем. Так что, оставив Элен, Марию и Эда на кухне, мы поспешили вслед за Стефаном и Карлом.

Карл ушел не особенно далеко. Стефан настиг его на другой стороне холла и прижал к полу. Он сопротивлялся изо всех сил, размахивая ногами, но с таким же успехом он мог бы попытаться вытащить голыми руками свой проклятый лимузин из створки ворот. Стефан без всякого труда прижимал его к полу одной рукой, а другой при этом заламывал его руку за спину, причем с такой силой, которая явно не была необходима.

– Достаточно, – сказала Юдифь. – Вовсе не обязательно именно сейчас ломать ему руку.

– А я и не собираюсь, – ответил Стефан. Он встал и при этом с такой силой рывком поднял Карла на ноги, что тот застонал от боли. Выражение лица Стефана мне совершенно не понравилось. Карл разбил ему губу до крови, и Стефан не производил на меня впечатление человека, который мог бы спустить это кому-либо.

– Помогите мне! – стонал Карл. – Этот парень убьет меня!

– Вовсе нет, – невозмутимо сказала Юдифь. – Во всяком случае, не теперь, пока вы не сказали нам всей правды.

– Но я все вам сказал! – воскликнул Карл. – Я же не сумасшедший! Зачем мне причинять фон Туну хоть малейший вред? Я не слабоумный, чтобы сделать хоть что-то, что привлечет сюда легавых! Кроме того, я даже не был знаком со стариком!

– Что-то в этом есть, – сказала Юдифь, но, покачав головой, добавила: – Если предположить, что мы знаем всю историю.

– О, сейчас мы все выведаем! – пообещал Стефан. – Не правда ли?

Он подчеркнул свой вопрос, с силой рванув руку Карла, на что тот ответил еще одним стоном, бесцеремонным движением развернул его и толкнул его так сильно, что тот едва не упал. Я напрасно искал в себе хоть какой-то намек на чувство сострадания.

Мы с Юдифью последовали за ним, но, сделав один-единственный шаг, она снова остановилась и резко запрокинула голову вверх, испуганно глядя в потолок. Я тоже остановился и посмотрел наверх. Ничего, кроме темноты.

– Что случилось? – спросил я.

Еще несколько мгновений она не отрывала взгляда от черноты на верхнем конце лестницы. Потом она нервно улыбнулась.

– Ничего, – поспешно прошептала она. – Я подумала…

Она замолчала, только подняла плечи, и было видно, что она не собирается идти дальше. Она нервно прижала руки тыльной стороной ладони ко рту и испуганно сказала:– Я хочу выйти отсюда. Этот дом… – мне здесь жутко как-то.

– Мне тоже, – ответил я. Я попытался подбодрить ее улыбкой, но эта попытка мне не удалась: – Может быть, это был какой-то совершенно безобидный шум. Ты же знаешь, как это бывает в этих старых домах. Тут постукивает, тут позвякивает и непрерывно что-то шелестит.

– Да, наверное, – ответила Юдифь в таком тоне, что было очевидно, что она думает совершенно иначе. Она помотала головой. – Но я так не думаю.

– Ну а что тогда?

– Там, недавно, в погребе, – запинаясь, начала она. Она избегала смотреть мне в глаза. Ее голос стал вдруг совершенно тихим, едва слышным. – На какой-то миг я…

– Ты бы не возражала, если бы Стефан ввернул этому парню шею, – продолжил я.

Она изумленно взглянула на меня:

– Откуда ты…?

– Со мной было то же самое, – ответил я. – Знаешь, ты совершенно права. Дело в этом доме. Он как-то действует на нас.

Юдифь совершенно озадаченно смотрела на меня, я помедлил еще несколько секунд, а затем продолжил – уже с улыбкой, которая на этот раз вполне удалась:

– Но это не имеет ничего общего с духами прошлого. Мы все находимся в экстраординарной ситуации. Должно быть, каждый бы на нашем месте слегка тронулся.

И конечно же это было совсем не то, что она хотела бы услышать сейчас. И даже не то, во что я действительно верил. Юдифь совершенно права. С этим домом что-то не так, и она (а возможно, и все остальные) чувствовала это так же отчетливо, как и я. Но я пока еще был не готов признавать какую-то иную, кроме рациональной, причину этого.

Наверное, пока еще нет.

– Возможно, ты прав, – ответила она с еще одной нервной улыбкой. – Пойдем к остальным. Пока Стефан не сделал еще одну глупость.

Рука об руку мы поспешили сквозь большое, странно тихое помещение назад на кухню и появились как раз вовремя, чтобы увидеть, как Стефан привязывает Карла скотчем к стулу. Он подошел к этому вопросу весьма расточительно. Должно быть, он вознамерился превратить этого беднягу в современную версию египетской мумии, так как он закрепил на стуле не только его запястья и голени, но обернул этой коричневой клейкой лентой весь его корпус, причем в несколько оборотов. Юдифь вопросительно приподняла левую бровь.

– А вы быстро, – приветствовал нас Эд. – Жаль, что я не присутствовал при этом. Должно быть, было интересно…

Никто не обратил на него внимания. Когда Стефан использовал почти весь моток скотча, он просто выронил остаток мотка и опустился перед Карлом на корточки, так что их лица находились на одном уровне. Казалось, ему не понравилось то, что он увидел.

– Мне самому это не нравится, – заявил он. Я уже упоминал, что он тоже был не особенно хорошим актером? – Это определенно не доставляет мне никакого удовольствия, но вы не оставили нам никакого выбора.

– Да вы все тут чокнулись! – сказал Карл. – Да я просто заявлю на вас в полицию, понятно? Вы ограничиваете мою свободу.

Стефан поморщился и резко выпрямился. Почти задумчивым тоном Элен сказала:

– Собственно говоря, сейчас уже не играет никакой роли, если я еще добавлю телесных повреждений, как думаешь? Я знаю несколько способов, которые совсем не оставляют следов.

Карл побледнел еще больше и уставился на нее широко раскрытыми глазами, и даже я в замешательстве посмотрел в лицо Элен. Это было почти жутко – она почти дословно высказала то, что я сам думал только что. Но она врач, и от нее я ожидал такого заявления в последнюю очередь. Да что же это здесь творится!

– Да, черт возьми, что же вы от меня хотите? – спросил Карл. – Я сказал все, что знаю!

– Штука в том, что мы вам не верим, – ответил Стефан. Карл побледнел еще больше, но на этот раз ничего не сказал. Стефан молча смотрел на него еще несколько мгновений, затем повернулся на каблуке и подошел к одному из шкафов. С шумом он начал копаться в одной из выдвижных полок. – Итак – как же мы отсюда выберемся?

– Никакого другого выхода нет, – клялся Карл. Отчаяние в его глазах казалось почти искренним. Возможно, он действительно говорит правду. Проблема была не в том, что я не мог поверить. Я не хотел.

– А телефон? – спросила Элен. – Здесь есть телефон со стационарной розеткой?

– Есть один аппарат в бывшей комнате директора, но он не работает, – ответил Карл. – Его отключили уже несколько лет назад. А зачем? В конце концов, эти хоромы пустуют уже целую вечность.

Казалось, Стефан нашел то, что искал. С выражением явного удовлетворения на лице он достал из выдвижного ящика ножницы для разделки птицы.

– Это гораздо лучше ножа, – сказал он и пару раз с внушительным лязгом открыл и захлопнул ножницы. С отвратительным металлическим звуком звякнули лезвия. Стефан осторожно провел большим пальцем по заточенной поверхности лезвия. – Могло бы быть и чуть поострее, – сказал он, – но сойдет и так.

Глаза Карла округлились.

– Что… что вы хотите сделать? – пробормотал он.

Стефан обменялся с Элен быстрым взглядом, медленно подошел к Карлу, ритмично звякая при этом ножницами.

– Мы побеседуем с вами, – ответил он с наигранной дружелюбностью. – Возможно, вам еще удастся вспомнить, где выход.

Карл начал – разумеется, совершенно безрезультатно – пытаться вырваться из своих оков.

– Да нет никакого выхода, – растерянно пролепетал он. Его глаза почти вылезали из орбит, когда он останавливал взгляд на ножницах, лязгающих в руке Стефана. – Если и есть такой, то… то он спрятан, и я… я его еще не нашел, – его голос становился все громче. – Это правда! Ну, вспомните хотя бы о башне!

– А что с башней? – спросила Мария, нахмурив лоб.

– Ну вы же ее видели, – нервно ответил Карл. – Вы ничего не заметили?

– Нет, – ответила Мария.

Элен тоже покачала головой, а Стефан даже остановился, но не прекратил открывать и закрывать ножницы. Мне начинало казаться, что эта жестокая игра слишком затянулась. Не то чтобы мне не хотелось немного попугать Карла после всего, что он проделал с нами, но все имеет свои границы.

– У нее нет входа, – сказал Карл.

– Как нет входа? – спросила Юдифь. – Вы имеете в виду, что кто-то замуровал вход?

Он сильно затряс головой и снова попытался высвободиться.

– Там никогда не было входа, – утверждал он. – Во всяком случае, я не нашел двери. Даже замурованной.

Юдифь задумалась и с большим сомнением в голосе проговорила:

– Нелепость! Как же можно использовать башню, если туда никто не может войти?

– Да это просто трюк, чтобы потянуть время, – предположила Элен.

– Да нет, это не так, – уверял Карл. – Я думаю, что нет видимого входа. Во всяком случае, на поверхности земли. Это типично для этих развалин. Возможно, где-то есть подземный вход, но никто не знает, где.

– Ну и что мы от этого имеем? – спросил Стефан и снова гораздо более резким движением открыл и захлопнул ножницы, в результате чего последняя краска схлынула с лица Карла. – Мы просто хотим услышать от вас, как нам отсюда выбраться, вот и все.

– Пусть он говорит дальше, – вмешалась Мария. – Я тоже заметила ту башню. У нее действительно нет входа.

Стефан смерил ее довольно мрачным взглядом.

– Я думаю, ты ничего не знаешь об этой крепости?

Взгляд Марии стал прямо-таки жалостливым.

– Я здесь выросла, – сказала она. – Вы же забыли? Детьми мы иногда играли здесь, наверху. Это, конечно, было строго запрещено, но мы все равно делали это. – Она обернулась к Карлу. – Эта башня не имеет входа. Но почему?

Карл пожал плечами, по крайней мере, попытался, но его руки были прочно привязаны к стулу, и у него получилось лишь беспомощное, почти смешное движение.

– Я не знаю, – ответил он, что тем временем, похоже, стало его любимым предложением. Для человека, приглашенного следить за этим зданием в качестве управляющего, он знал слишком мало. Или как минимум притворялся. – В этой крепости везде так. Мой отец рассказывал, что во время войны в крепости постоянно велись какие-то перестройки, в последний раз преимущественно пленными рабочими, привезенными из Польши. Служба занятости рейха построила для рабочих специальные бараки возле крепости, и никто из инженеров не рассказывал, для чего делались эти перестройки. А с рабочими никто не мог поговорить. Во всяком случае, с тех пор все это строение стало настоящим лабиринтом. В большую часть помещений крепости я до сих пор не могу попасть.

В его глазах застыл неподдельный страх, и его взгляд то и дело возвращался к ножницам в руке Стефана. Мне хотелось, чтобы Стефан прекратил эту жестокую игру. Если он предполагал нагнать на Карла настоящий ужас, это ему явно удалось.

– Давно я не слышал большей ерунды, – сказал Стефан. – Польские пленные рабочие, которые перестроили все тут вокруг, замуровали помещения и проложили подземные ходы… – Он был вне себя от ярости и лязгал ножницами в воздухе. – А в какой комнате они прятали трупы расстрелянных инопланетян?