Текст книги "Зовите меня Клах (Академики) (СИ)"

Автор книги: Владислав Янович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

– Махей! Телефон. Махей, твою за ногу!

Растолканный Добжа, наконец, нашарил жужжащий аппарат:

– У?.. А хто еще?.. Конечно едем!.. Хде, хде? В Котманде!.. А шо Добжа? Шо Добжа? Я тут усю ночь хлаз не сомкнул! Вже хотел трахтор вызвать, шоб этот хрузовоз на металлолом оттартать!.. Доедем. Теперь доедем... А шо вдрух?.. Ни, до Вильнусу никак... А шо я могу? Я жеж не волшебник какой! Хорошо если до харажу доковыляем. А шо случилось?.. Мыхалыч, мне можно! Я кохда с секретчиками бу... торт кушал, себе таких допусков написал, шо... А дай-ка трубку связисту... Аха, аха, как доберемся, зараз тебя найду. Ну, передавай трубу...

Напряженно вслушиваясь в виртуозное дистанционное выкручивание мозгов, я составил более-менее точную картину происходящего на базе подготовки резервистов. Значит, Лану и Стаса увезли в Вильнюс, готовить к закланию. С-суки! Доберусь я до них! Стоп! А пани Берта и братцы? Я принялся тормошить Добжу.

– Шо?.. На хубу?.. Хражданских?.. Ни, я их не знаю...

Так, братцев надо освобождать! А потом, всем кагалом...

Едва дождавшись, когда Добжа наговорится, я сообщил ему, что у нас появился план, требующий немедленного выполнения. В Вильнюс я Махея, разумеется, не потащу, но вот в вызволении братцев его помощь будет очень кстати.

– Да зараз! – кивнул Добжа, – Тем более, шо у меня есть кое-какие разнохласия с теми уродами, шо хубу охраняют. Тохда давай, иди буди Петьку, а скользну до кухни за сухпайком.

– Да ни к чему...

– Я михом! – и Добжа испарился.

Прямо из положения лежа. А говорил – не волшебник.

Попрощавшись с кладовщиком и подарив ему на недолгую добрую память заработанную кражей бренда пинту вискарика, я отправился будить Солнышкина. Когда же мы добрались до нашего грузовоза, Добжа уже был там. Инспектировал КУНГ.

– О, Петро! – обрадовался Добжа, выглянув в дверь – А шо у тебя тут у харнесеньком таком шкапчике? Зачем замок повесил?

– Это не я! Я не знаю, что там.

– О! Возишь и не знаешь? А вдрух там бонба, врахами подложенная! Шо ты за шофер такой, если не знаешь, шо у тебя у кузове?

– Да это не моя машина! Моя в капиталке стоит. А на этой Гнус ездил, но у него язва обострилась после вашего шашлыка. Вот меня и...

– А-а, так это Хнусья машина?

Как немного позже мне объяснил Махей, очень неприятной личностью был ефрейтор Гнусев. И прожорливой, невзирая на язву. На чем его Добжа и подловил. "Я его честно предупредил: мой шашлык – это спецалитетус, деликатес, его смаковать надо. И лучше, если под наблюдением врача. А он целый шампур в одну харю. И кто ему дохтур?"

– Так, Петро, хлянь в инстументальном ящике ломик на двадцать, – деловито скомандовал Добжа.

– Ключ? – уточнил/поправил Солнышкин.

– Ну, если там есть ключ от шкапа, то это отлично. А если нет – поищи ломик на двадцать.

По лицу умного Пети я понял, что он сейчас продолжит поправлять офицера, объясняя, что не бывает "ломиков на двадцать". Впрочем, и "ключей на двадцать" – тоже. Потому что стандартный ряд – это семнадцать, девятнадцать, двадцать два и двадцать четыре.

– Запомни, боец, – наставительно сказал я, – Ключ, даже разводной, не панацея. А вот ломик на двадцать – это истинный ключ от всех дверей.

(А что? Вполне себе лайфхакчик. Еще один. В жизни всегда есть место лайфхакчику.)

Однако Солнышкин не успокоился. Пожевал губами и завел заново:

– Но "двадцать"...

– Это диаметр, воин. Диаметр рабочего тела. Понял? Тогда иди и найди!

Само собой, ломика в инструментальном ящике не оказалось. Зато нашлась монтировка. Забрав ее у Пети, я двинулся к дверям КУНГА и тут меня, как что-то под руку толкнуло: а не отравить ли сей мир гаррипоттером? Я погладил монтировку по лоснящемуся черному боку и прошептал:

– Нарекаю тебя Алохоморой!

Благодарная железяка коротко полыхнула багровым – я ее чуть на ноги не уронил. Это что сейчас было?

Ждать ответа долго не пришлось. Получив монтировку, Добжа скрылся в КУНГе. Там что-то позвякало, потом бумкнуло, потом до меня донеслась затейливая ругань удивленного Махея.

– Петро! – Добжа выглянул в дверь.

– Что, пан лейтенант?

– Ты не знаешь, откуда у Хнуся артефактная монтировка с накоплением импульсу? Хде он ее подрезал?

Разумеется, Петя не знал, а я решил промолчать. Отложив вопрос с очень полезным (и недешевым) артефактом на потом, Добжа все-таки заглянул в шкаф.

Ну, Али-Бабой он себя не почувствовал, но ящику ракетниц порадовался. Ухмыляясь при этом с пакостливым предвкушением.

Наконец, мы выехали, и я немного успокоился. А то уже начало расти раздражение: я тут черт-ти чем занимаюсь, а с Ланой и Стасом тем временем неизвестно что случиться может. Да и братцев "с кичи" вызволять надо!

На этот раз я тоже ехал вместе с Добжей в КУНГе, а не в кабине, как белый человек: подумал, что так я вернее проникну в расположение. Главное, не засветить свою физиономию раньше времени.

Солнышкин особо не разгонялся: дорога была узкая, с обеих сторон подпираемая болотами. И так километров тридцать, потом получше. Поэтому я заставил себя просто сидеть на откидной скамье и притворно дремать. А вот Добже не сиделось. Он проверил, как открываются все окошки, отыскал и то, которое вело в кабину, и не преминул выдать несколько ЦУ Пете. Потом запустил рацию и принялся накручивать верньеры.

– О! Нам навстречу колонна идет! – вдруг сообщил Добжа, – Наверное, это с нашей части те две роты уродов до Вильнуса пойихалы. Шота они припоздали. Связюк ховорил, в четыре утра должны были выйти...

– Махей! – я подскочил со скамьи, – А как-то их еще больше задержать? Мы же с Мариком и Юзиком тоже в Вильнюс и вот зачем нам там какие-то уроды дополнительные?

– Тормознуть, ховоришь?...

Навстречу неторопливо едущей колонне военных грузовозов, мигая фарами и завывая клаксоном, почти летел точно такой же военный грузовоз. Внезапно от его борта отделился и понесся в лоб колонны ярчайший шар.

– Граната! – завопил водила первого грузовоза и вывернул руль, пытаясь уклониться.

Грузовоз сорвался с дороги и тут же увяз в болоте по самые борта. А по колонне произвели второй выстрел. А потом еще. И еще.

И только спасшись от верной смерти и намертво застряв, водилы понимали, что по ним пуляли из простых ракетниц. Многие даже успели опознать высунувшегося по пояс из окошка КУНГа Добжу.

Завывал клаксон, мигали фары, Солнышкин орал что-то нечленораздельное, Добжа требовал ракеты... Мы неслись по сплошной основной по узкой бетонке, зажатой болотами. Впереди все горело, позади все материлось, а в моей душе расцветала надежда.

– Все будет хорошо, Кирюха! Все будет хорошо! Но пасаран!

Глава 6

КПП миновали нечувствительно: никто нас не останавливал, никто не досматривал КУНГ. Солнышкину самому пришлось сбегать, открыть ворота.

– И куда все подевались? – спросил Добжа, когда наш водитель вернулся.

– Тама они, – Петя махнул рукой в сторону домика КПП, – Отдыхают. Говорят, караул устал.

Солнышкин завел грузовоз на территорию части и опять выскочил из кабины, чтобы запереть проезд.

– В гараж правь. К дальнему ангару. Знаешь, где? – сказал Добжа Пете, дождался подтверждающего неуставного кивка и обернулся ко мне, – Надо будет сперва разузнать, шо да как. Я сам схоняю.

– Хорошо.

Однако я решил не откладывать начало сбора разведданных и, пока мы ехали к гаражу, не отлипал от окошка, внимательно изучая обстановку. Хм, похоже, устал и отдыхает не только караул. Лениво и бесцельно фланирующие по расположению солдатики; расстегнутые воротники, ослабленные ремни. Кто-нибудь, не знакомый с армейскими реалиями, мог бы подумать, что это результат многмесячного, если не многолетнего небрежения, снижения требовательности и развала дисциплины. И ошибется. Аналогичный результат вполне достижим на исходе второй свободной минуты у личного состава. Ибо нигде, кроме как в армии (ну, разве, еще на заводе или офисе), не научишься так ценить и на двести процентов использовать каждую "свободную минуту", т.е. те краткие и сладкие мгновения жизни, когда на тебя не смотрит командир (или начальник).

На территорию гаража мы проехали так же без помех, а вот "дальний ангар", к удивлению Махея, оказался заперт.

– Погодьте тута. Я зараз до Мыхалыча схоняю. Чего он тут позакрывал все?

Обратно Добжа вернулся в недоумении и одиночестве.

– Мыхалыч у Минск свалил. До окружного складу. Замом якого-то сержанта оставил, а тот ни бе, ни ме, ни кукареку. Ховорит, бокс лично начштаба запер и ключи унес.

– А в чем проблема? – я выпрыгнул из КУНГа с именной монтировкой в руках, – Тебе в этот ангар, вообще, зачем?

– Вещи там у меня хранятся кое-какие. Честно списанные. Щас бы загрузились и вывезли, а ключей нема...

– А это на что? – я покрутил Алохомору, – Что, артефактная монтировка с замком не справится?

– У нас на боксах замки тоже артефактные! – гордо заявил подошедший Солнышкин.

– И чего ты так радуешься чужому хорю?! – окрысился на него Добжа.

Петя осекся.

– Стоп! – скомандовал я, – Значит, без родных ключей никак?

– Ни.

– Ага. Тогда надо идти в штаб и взять их. Сомневаюсь, что отцы-командиры, срочно отбывая в Вильнюс, с собой ключи от бокса прихватили...

Осознать мою правоту Добжа успел, а вот ответить – нет. Из густой тени, задержавшейся с ночи в проходе между ангарами, вдруг плавно выступили два поковника в чорных комбезах и чорных кепи с длинными козырьками, скрывающими лица.

– Не про эти ключики речь? – поинтересовался один полковник смутно знакомым голосом и бросил звякнувшую связку Добже, – Лови, лейт.

– М-марик? – я перевел взгляд на второго полковника и чуть увереннее спросил, – Юзик?

– Ну, зачем так официально? – начал кривляться Марик, – "Ваше высокопревосходительство пан полковник" – вполне достаточно. Не чужие люди, чай.

– Кофе! – радостно заоорал я, сгребая братцев в объятья, – Кава-какава! Вас же на губу посадили?!

– Не поверишь, совершили побег в особо циничной форме!

О взятии "языка" в лице моего и Лениного начальника Юзик с Мариком скромно промолчали.

Пока мы с братцами мяли друг другу плечи и делились последними новостями, Махей вскрыл бокс и удивленно присвистнул. Кроме внушительного штабеля зеленых ящиков (наверное, с "честно списанным"), внутри обнаружились четыре мобиля почти гражданского вида. (За исключением, разумеется, красненького "грузовозика" Марты, который и челу с самой больной фантазией ничем не напомнит об армии.)

– Ласточка! – выдохнул Марик, заприметив самый страховидный мобиль, и рванул к нему, принявшись внимательно (я бы даже сказал – ревниво) осматривать находку... Или потерю? В смысле, недавнюю потерю... ставшую находкой... ну, как-то так...

Более спокойный Юзик споро пробежался по ангару и заинтересованно остановился около высокого железного ящика с навесным замком. Почему-то ключа от него в связке не оказалось. Тут-то и пригодился мой первый нечаяный артефакт. Взломать шкаф Алохоморой получилось даже легче, чем будь у меня в руках специальные гидравлические ножницы... м-м... что-то мне уже не хочется с ней расставаться...

В ящике нашлись все четыре комплекта ключей от мобилей и кое-какие вещи, изъятые при пленении. Кроме сабли.

– Это ищешь? – догадливо спросил Юзик, с явной неохотой протягивая мою трофейную карабелу, которую достал из большой сумки. Хм, видать не с пустыми руками покидали братцы штаб...

– Дарю! – решительно заявил я, демонстративно пряча руки за спину.

– Что? – не понял Юзик.

– Саблю. Дарю. Тебе, – пояснил я и добавил, упреждая ненужный вопрос, – Просто так!

В самом деле, зачем мне эта гнутая острая железка. Пользоваться я ею все равно не умею и вряд ли буду учиться. Да и есть у меня замена. Тоже железка и тоже гнутая.

Я окончательно решил присвоить монтировку. Тем более, она мне напомнила о дивных часах моей молодости, с удовольствием впустую потраченных на игру в "Полужизнь". Мне бы еще очочки, как у Гордона Фримена...

Юзик недолго помолчал. То ли не веря собственому счастью, то ли давая мне время передумать. После чего коротко кивнул и быстренько упрятал карабелу обратно в сумку. Чтоб глаза мне не мозолила и не пробудила запоздалых сожалений о спонтанной щедрости.

Ладно, с этим разобрались.

Прочие вопросы решились так же быстро. Дольше помогали Добже закидать ящики и коробки в грузовоз Солнышкина. Думаю, он с Пыхасем не только о мотороллере успел договориться.

Само собой в Вильнюс мы с братцами решили ехать на их "ласточке", а оставшиеся мобили (джипы Ланы и пани Берты, а также "грузовозик" Марты) Махей обещал к вечеру перегнать на служебную стоянку универа. Нечего им в военной части делать, пусть там хозяев дожидаются, тем более, Лена пани Марте обещала... Вручив Добже стопочку злотых на материальное поощрение перегонщиков (пенензы из тех самых, политических), распрощались с ним и Петей и погрузились в почти беззвучно подрагивающий джип. Эх, как же все-таки не хватает рева моторов в этой кине с погонями! Точно! Когда обзаведусь колесами, оборудую мобиль колонками на месте отсутствующих выхлопных труб! Чтобы все по-настоящему!

Не успели мы отъехать от военного забора и десяти километров, как Юзик скомандовал брату:

– Тормози. Сеть появилась.

Юзик подхватил лежавший на торпедо планшет и принялся чего-то выискивать на каких-то сайтах. Мы с Мариком молча ждали результатов. Стоп! Что значит "сеть появилась"? А как же тогда Михалыч утром Добже звонил? Но, припомнив разговор, я не сразу, но догадался: Михалыч-то звонил от связистов, а "глушилки" давно уже работают по разным хитрым алгоритмам, оставляя в "белом шуме" помех кривые тайные тропинки... Юзик тихо выругался и кинул планшет обратно на приборную панель.

– И что? – среагировал Марик.

– Плохо, – Юзик помассировал глаза, – Якушев в больнице с якобы сердечным приступом. Исполняющим обязанности пани Алисия назначила Юлиуша...

– КОГО?! – возмутился Марик.

– Того! – раздраженно ответил Юзик.

– А что на нашем сайте пишут?

– Я туда не заходил. Информация от Артема – он мне ее на левый почтовый ящик скинул. А на наш сайт пока лучше не соваться, как и наши телефоны включать.

– Не понял? – Марик даже головой помотал.

– Наш последний полученный приказ – охранять Лану. Вот и будем его выполнять, ввиду отсутствия более свежих. Согласен?

– Сам знаешь, что да!

Подслушивая служебные разговоры братцев, мне оставалось только вздохнуть. Рискуют парни. Не знаю, какие там в роду Мрузецких расклады, но – серьезно рискуют. И вряд ли их наивные отговорки о неполученных приказах хоть кого-то устроят. Незнание приказов от звездюлей не освобождает. Да и, кажется мне, в нынешних играх ставки побольше, чем выговор с занесением. Тут можно и увольнением не отделаться... И какой из этого следует вывод? А простой: нам надо побеждать, ведь победителей не судят... судьи, назначенные победителями...

– Ладно! – Марик прихлопнул по рулю, – Не фиг тут стоять! Едем в Вильнюс – там разберемся! Эх, даванем!

– Только не гони. Нам лишнее внимание не к чему, – окоротил брата Юзик.

– Юзик? – с недоумением и обидой спросил Марик, – Там же скоростная трасса! Да мы на нашей ласточке...

– Успеешь "давануть". Потом.

– Юзик?.. Нам же спешить...

Увы, Юзик не внял невербальным мольбам, а озвученные просто пропустил мимо ушей.

– Можете отстегнуть привязные ремни. Наш экс-экспресс выползает по маршруту...

– Марик, кончай балаган, а?

Влившись в негустой поток мобилей, несущихся из Минска в Вильнюс, Марик послушно занял третий справа ряд и с тоской провожал глазами пролетающих слева.

– Юзик, – я просунул голову между передними сиденьями, – А в Вильнюсе нам куда? Есть предположения?

Братцы – оба – с удивлением посмотрели на меня.

– Чего? – отзеркалил я.

– В Верхний замок, конечно, – наконец, ответил Юзик, – В резиденцию Вирджилиуса.

– Его восстановили, что ли? – ляпнул я, не подумав.

– А его разрушали? Когда успели? Юзик? – поинтересовался не следящий за новостями (не касающимися мобилей, оружия и альпинизма) Марик.

– Не слышал, – ответил тот, ожидая моих пояснений.

Упс! Повертевшись, как капля воды в раскаленном масле, я выяснил причину недоумения братцев, исхитрившись выставить себя просто недоучкой, прогуливавшим уроки истории в школе.

Оказывается, это в моем прежнем мире на горе Гедимина над Вильнюсом гордо высятся фундамент Южной башни, останки крепостной стены, развалины замка и полуноводельная Восточная башня. Причем, что забавно, княжий комплекс сами литовцы и разрушили. На пару с поляками.

Экскурсоводы любят рассказывать про видение Первого Великого Князя, про воющего на луну волка, про то, что "пока стоит..." А про то, что сами потомки подданных первокнязя почти все там пушками раздолбали – частенько умалчивают. История довольно странная. В семнадцатом веке, в ходе очередной войнушки с Россией, Вильнюс был захвачен "московитами". Город вскоре отбили, но в Верхнем замке засел бывший комендант Вильно, князь Даниил Ефимович Мышецкий с тысячей бойцов. И удерживал его полтора года! В осаде. Отбивая приступы и казня дезертиров. В итоге, польско-литовское войско крепость так и не взяло: оставшиеся в живых семьдесят восемь человек сдались сами, предав и связав князя Мышецкого, которому позже, по решению королевского суда, отсекли голову на Ратушной площади Вильнюса. Разбитый ядрами замок, стену и Южную башню почему-то восстанавливать не стали. Наверное, чтобы не напоминали о, фактически, позорном поражении, растянувшемся на шестнадцать месяцев...

Но так случилось в моем старом мире, а в этом история, видимо, пошла не так... Или описывается не так, что в случае с "историей" почти одно и то же. Надо только выдержать некий инкубационный период для внесения измене... уточнений в описание событий. И не надо говорить, что слово "инкубационный" чисто медицинское и применяется не в описании исторических событий, а в описании истории болезни. У тех же вредоносных вирусов, попавших в человеческий организм, тоже бывают "инкубационный период" и разные мутации. Причем, и у вирусов, влияющих на работу мозга... Например, у истории.

Нет, я, конечно, потом как-нибудь загляну в местный аналог Википедии, но в данный момент мне достаточно знания того, здешний Верхний замок в здешнем Вильнюсе цел (восстановлен?) и используется новым Великим Князем Литовским в качестве основного места проживания и прописки. Так же целы обе башни, издревле прикрывающие наиболее опасные направления возможного удара: Восток (московиты, куда ж без них!) и Юг (ну, там много всяких, вплоть до Османской империи). Правда, здесь у них есть еще и другие названия: Южную башню называют Княжеской, а Восточную – Башней Хранителей...

И еще одна неожиданная и забавная перпендикулярная параллель между мирами: точно так же, как в ином Вильнюсе, и здесь нашлись политическо-исторические прохиндеи, пробившие "возвращение горе Гедимина исторического облика", и под эту лавочку вырубившие сотни деревьев на склонах. Которые начали оползать, обнажая неприглядную правду о дурости прохиндеев и скальное основание. К счастью, в этом мире спохватились раньше. Склоны укрепили (в том числе, и спешно высаженными кустами), запрет на туристические экскурсии отменили...

– Так мы туристами, что ли, прикинемся? – перебил я Юзика, – Чтобы в замок проникнуть?

– Агась! – встрял Марик, скучающий за рулем, – Самые простые планы – самые надежные.

– А ничего, что на нас военная форма?

– Хм, Юзик, а Клах дело говорит. Невместно двум Чорным Полковникам ходить в компании пятнистого и зеленого лейтенанта.

– Старшего. Старшего лейтенанта, – оскорбился я.

– Ничего, будет при нас за адьюданта-порученца. Мороженку, там, принести, очередь в туалет занять...

Братцы радостно заржали, но Марик вдруг воскликнул:

– О! А чего это над горой куча дирижаблей висит?

Я пригляделся. Над островерхими черепичными крышами Старого Города высилась зеленая громада горы Гедимина и восьмиугольная Башня Хранителей. А над ней и довольно низко застыли в воздухе три небольших серебристых дирижабля с какими-то яркими логотипами на оболочках аэростатов.

– Телевидение? – опознал логотипы Юзик и через мгновение в сердцах воскликнул, – Пся крев, Марик! Какое сегодня число, помнишь?

– Да чтоб тебя! – согласился Марик, ударяя кулаком по рулю.

– Эй, парни! – напомнил я о себе, – А перевести для двоечников?

– С другой стороны, может даже легче будет, – задумчиво произнес Юзик, подхватывая планшет, – Сейчас посмотрю, что там планируется...

– Марик! – потребовал я отмены игнора.

– Чего тебе Клах?

– Что не так с сегодняшним числом?

– Да все с ним так! Это четыресто лет назад не так было.

– Между прочим, – пригрозил я, – кто-то мне все еще должен плюху!

– Кому я должен – всем прощаю, – хохотнул Марик, – И вообще, я за рулем!

– Годовщина сегодня, – соблаговолил дать пояснения Юзик, – Годовщина штурма Верхнего замка, захваченного войсками Московского князя. Так то штурм ночью был...

– Между прочим, один из первых ночных штурмов замка в Европе! – гордо вставил Марик, – Они ж там все до того по рыцарским правилам воевали. После совместного обеда.

– Три года назад Вирджилиус уговорил отца устраивать ежегодное шоу. В ближайшее к исторической дате воскресенье...

Ага, понятно. И то, что реальный (предполагаемо реальный) штурм был ночью, вошло в противоречие с законами шоу-бизнеса, согласно которым дневное представление гораздо зрелищнее и рентабельнее. История, разумеется, и в этот раз была вынуждена угодливо прогнуться. Ну да, ей не привыкать. Прогибаться.

Нет, я в подобных случаях целиком и полностью на стороне шоу-бизнеса: ряженые в средневековые одежды участники, бухающие холостыми пушки, сверкающие на солнце жестяные доспехи и трепещущие под ветром картонные сабли – это красиво. Наверное, для пущей достоверности, на башнях и крепостной стене факелы коптящие зажигают, чтобы ночное время обозначить. Хм, если пожарные разрешат...

– Так вот куда батальон уродов отправили! – догадался Марик.

– Похоже на то, – согласился Юзик, – Заодно и охрана будет.

– И туристов с территории выперли. Ловко. А, главное..,

Марика неожиданно перебил Юзик, разразившийся ругательствами на нескольких языках.

– ЧТО? – хором спросили мы с Мариком.

– В десять часов, – мертвым голосом принялся зачитывать программу праздника Юзика, – состоится грандиозное световое шоу. Нашему корреспонденту удалось выяснить, что это будет нечто исключительно масштабное, сравнимое только с величественным северным сиянием...

Марик молча и в который раз саданул кулаком по баранке. Юзик тоже с пояснениями не торопился, но примерно через полминуты все же заговорил.

– Кирил, мне известно, что у тебя проблемы с памятью после экспериментов, – я кивнул, – Так вот. Ритуалы передачи власти наследнику и назначения новых Хранителей Короны всегда сопровождаются энергетическими выбросами. Не опасными. Просто вспышки света. Довольно яркие.

– Фейерверки. Просто праздники и фейерверки, – мрачно подтвердил Марик.

– Но иногда эти вспышки случаются на полнеба. Догадываешься, в каком случае?

– Угу. Получается, в десять часов у нас сегодня грандиозное световое шоу под названием "государственный переворот"?

– Именно, Клах, именно.

И я выругался. А что? Всем можно, а мне – нет?