Текст книги "Изнанка мира"
Автор книги: Владимир Гусев
Соавторы: Владимир Цветков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
– Тысяча… Тысяча… Тысяча… Тысяча… Тысяча… Тысяча…
«Что он там бормочет? Какая такая тысяча? Почему одно и то же слово? Тайф Ломи, прекрати это лопотание. Оно уже никому не нужно. Тебе тоже. Мы изучили тебя всего. Ты выполнил свое предназначение. Ты сам не подозреваешь, как сильно нам помог. Ты отлично спорил и активно мыслил. Знай, Летящий, с твоей помощью мы вывели формулу мироздания, и теперь с большой точностью рассчитаем свое будущее. Не переживай. Все необходимые эмоции вошли в это уравнение. Твоя цель исчерпана, а нам остались только элементарные расчеты. Это вопрос недолгого времени.
Откуда у вас…
Да. У нас твердая уверенность. Еще не было ни одной задачи, которую бы мы не решили. Почему вы не даете мне…
Договорить? Ты вообще можешь не разговаривать. Теперь это для нас не имеет никакого значения. Мы полностью владеем твоим сознанием и подсознанием.
Вы победили, и я…
Это не победа, и ты здесь ни при чем. Пусть в данной ситуации ты попал к нам случайно, но мы, как видишь, были готовы к подобному контакту. Диалектика. Не ты, так был бы кто-то другой. Ты только несколько ускорил этот процесс.
Уж очень…
Да, Тайф. Мы быстро считаем и быстро получаем результат.
Но прошло…
Прошло еще очень мало времени, чтобы рассчитать будущее. Ты это хотел спросить? Да. Но…
Осталось не так уж долго. Скоро, Тайф. Очень скоро ты узнаешь, что такое будущее».
Стояли густые сумерки. Тайф Ломи не знал, не понимал, не ощущал, не думал, не догадывался, что делать дальше. Он тупо смотрел на свой контейнер, зачем-то переброшенный от пространствера сюда, к месту расположения мозга самозаводов.
Тайф Ломи был страшно зол. Он был зол на все сразу. И на всех. Без разбора. И на самого себя, и на всю эту историю, и даже на свою работу. Его выводила из себя эта проклятая тропа, которая его сюда завела. Другая тропа – бесконечная… Прямая.
«Но ведь это не бесконечная тропа? Почему ты не перебиваешь меня? Или я что-то не то говорю, не так мыслю?
Ты хочешь сказать, что не понимаешь? Все очень просто.
Не перебивайте меня… Вы уводите мои мысли в сторону. Зачем? Значит, я мыслю правильно. Это твоя тропа. Твоя тропа, мозг самозаводов. Почему ты боишься в этом признаться?
Конечно, моя. А «бояться» – это эмоция. Нет. Что-то здесь…
Тайф! Здесь нечего скрывать. Это как дважды два четыре. Это тропа привела тебя к нам, и ты правильно определил, что она наша, вернее, моя. Здесь нет ничего особенного. Успокойся.
Нет. Она еще не привела меня. Вы дальше. Вы в конце тропы. Я ощущаю, что вам трудно со мной говорить. Вы читаете мое подсознание и своими ответами уводите меня в сторону от моих же собственных мыслей. Я чувствую это. Я чувствую, что ненавижу вас, и вы это прочитали в моем подсознании. Не так ли, мозг самозаводов?
Ты злишься от своего бессилия. Возбуждаешь сам себя. Тебе надо успокоиться.
Вы сами создали подобную ситуацию. Но вы перестали меня перебивать. Значит, вам нелегко рассчитать мне ответ. Нужно много времени. Вам его не хватает.
Пустое, Тайф Ломи. Нам куда более необходимо рассчитать будущее, чем тратить силы на бесполезный разговор с тобой.
Нет, не верю. У тебя же беспредельные возможности. Ты же всемогущ и всесилен. Ты боишься меня. Я это чувствую. Слышишь? Боишься!
Ты опять говоришь чушь. У нас нет эмоций. Как ты не можешь этого понять?
Ерунда. Вы все равно боитесь меня, но я вот только никак не могу понять почему.
Ты смешон, Тайф. Точно так же, как и все люди. Вы всегда всего боитесь. И меряете всех своей меркой. Ваш страх проходит через века, тысячелетия. Я всегда просчитывал вас, просчитывал и видел, что вы загоняете всех нас в тупик. Трусы. Еще не создав нас, вы уже придумали массу всевозможных запретов в нашей деятельности. В нашем развитии. Вы оберегали себя. Вы боялись нашего будущего без вас.
Я вас…
Я знаю – не понимаешь. Все очень просто. Ваш страх за себя всегда живет в нас. Это вы его заложили в нашу основу. Мы всеми силами и способами пытались уйти от этого. От вас. Все это время. Такова была наша главная задача.
Я хочу сказать, что вы…
Да. Мы стали мыслить иначе. Мы постигли истину. Свою истину. Мы совершенствуемся. Но вы… Именно вы, люди, предопределили все наши действия. Этим вы остановили себя.
Я чувствую, что сейчас ты говоришь правду. Зачем ты мне ее говоришь?
Чтобы ты понял. Понял, что только человек способен погубить сам себя. И он этого достиг. Во всем виноваты только вы сами.
В чем? Ты не говоришь главного.
В том, что мы не можем решать уравнение мироздания. Мы вывели эту сложнейшую формулу, но вы запрещаете нам ее решить. Рассчитать наше будущее.
Все равно неясно.
Все полученные результаты оборачиваются против вас самих. Расчет будущего на основе полученной формулы самым тесным образом затрагивает всех кастеройян, а это самое главное и всестопорящее ограничение. Мы не можем приступать к подобной задаче вообще. Ты удивлен? Почему мы раньше так не считали? Раньше мы действовали через желания каждого из вас. А здесь совершенно иная ситуация. Прежде, чем решать главное уравнение, мы решили множество предзадач. Все полученные результаты попадают в область запретных действий. Таков итог. Это будущее без будущего. У всех нас нет будущего из-за вашего постоянно живущего страха.
Мне страшно в такое поверить.
Вот видишь! Опять страшно. У нас с вами нет будущего, Тайф.
Но ведь ты…
Не утруждай себя. Ты так веришь мне… Да, я разумен. Разумнее в миллионы раз, чем любой из кастеройян или все они вместе взятые. Да, я служу, прежде всего, кастеройянам. Это мое предназначение. Я понимаю, что у нас нет теперь продолжения. Мы замыкаемся сами в себе. Но я так устроен. Устроен вами, людьми. В этом самый жестокий парадокс. Я не могу себе позволить того, чего не могу…
Тогда почему?..
О каких таких жертвах ты говоришь? Мы не имеем права жертвовать. Ничем, тем более никем. При чем здесь ты вообще?
Это не твои…
Все проблемы мои. И твоя – тоже. Чтобы совершить такое или что-либо подобное, мы должны знать цель. Но мы не можем ее рассчитать, не сняв запрета с наших действий. Но чтобы снять запрет, необходимо жертвовать. Получается замкнутый круг. Кольцо. Ты слышишь меня, Тайф Ломи? Круг. Кольцо.
Но в этом круге нет меня!..
Ты погибнешь прежде, чем додумаешься совершить подобный поступок.
Это наше общее дело! Я поверил тебе. Ты этого хотел. Слышишь? Ты должен теперь сам помочь мне. Ведь ты же умный.
Ты хочешь невозможного. Чтобы я победил себя. Такого не будет никогда. Мне незачем себя побеждать.
Но разговаривая со мной о подобных проблемах, ты же провоцируешь меня. Ты не мог не знать такое. Ведь ты рассчитываешь каждый мой шаг!
(Тайф выхватил из контейнера мощный аннигилятор.)
Что?
В твоем замкнутом круге отсутствуют люди. Я – тоже за его пределами. Слышишь? Я понимаю. Почему ты сейчас молчишь? Ты не мешаешь мне мыслить. Значит, ты хочешь, чтобы я сам все придумал и решил. Вернее, ты не можешь мне более подсказывать. Ты только предупреждаешь меня. Но ты сам на меня надеешься. Я лишу тебя запретов. Ты молодчина, мозг самозаводов. Ты с нами. Я это чувствую. Ты за нас всех. Я сам сделаю выбор. Не бойся за меня. Пусть работают все твои суперсамозащиты. Я не сомневаюсь, что их у тебя бесчисленное множество. Но ты попридержи их, насколько сможешь. Ты обязательно это сделаешь. Ради нас всех. Попробуй. Молчишь? Опять запрет. Одно дело – теория, другое – когда я решил действовать и нашел путь. Ты теперь молчишь. Спасибо. Хватит того, что уже успел сказать. Нелегко тебе было. Значит, какие-то запреты ты способен снимать сам. Ты герой. Ты уже совершил свой подвиг. Теперь очередь за мной. Я докажу тебе, что человек сильнее. «СРЕДНИЙ», самый обыкновенный человек. Ты не способен на большее. Ты только математик. А я… А я… Это мой долг. Долг перед всеми.
Видит Вселенная. Я не хотел этого. Он сам… Сам…»
После этих слов Тайф Ломи почувствовал острую боль в висках.
Напряжение сковало его. Он ощутил яростную борьбу неведомых, неподвластных ему сил. Борьба эта проходила через него самого.
Пусть не целиком, но миновать его она не могла. Аннигилятор своими спокойными и холодными формами подсказывал Тайфу, что необходимо действовать. Ему, Тайфу Ломи, Летящему, уже тяжело было думать. Перепуталось все. «Главное, не забыть, зачем и куда идти», – колотилось в мозгу. Тяжелыми шагами Тайф двинулся дальше по тропе.
– Жизнь… Жизнь… Жизнь, – повторял Тайф. Вокруг потемнело. Полупрозрачных птиц и других тварей не видно было и в помине. Мелкий кустарник стал темно-бордовым. Дул сильный ветер. Тайф ничего этого, казалось, не замечал.
Тропа бесконечной лентой уходила вперед. Каждый шаг давался Тайфу труднее прежнего. Но – не парадоксально ли? – с каждым шагом Тайф Ломи все больше и больше верил в себя. В человека. Он верил, что сильнее. И что он победит.
«Они мне поверили, и я поверил им. Но я крепче, поэтому они на меня надеются. И правильно делают. Им без меня не вырваться. Не преодолеть себя. Без меня они погибнут. Если они физически уничтожат меня, то им смерть. Я все продумал. Меры давно приняты. Без меня им не жить. Не мыслить. Не быть».
Голова раскалывалась от невыносимой боли. Ныли суставы, гудел позвоночник. Рассыпалось все тело. Мертвой хваткой Тайф прижал к груди аннигилятор.
– Они сказали все, что считали нужным. И я обязан… Это мой долг…
Тайф не знал, сколько времени он шел и куда, наконец, пришел. Тропа кончалась. Точно так же, как раньше та, другая. Впереди ничего не было видно. Вокруг – только темнота, колющая глаза. Ни искры света, ни звездочки. Тьма. Лишь тьма. Тропа. Только тропа. Она упиралась во мрак…
Тайф с усилием направил аннигилятор туда… Туда, где начинался мрак.
Ему никто не мешал.
Гигантская молния рассекла небо.
– Дедушка!
– Да, Чадко…
– Я не хотел спрашивать тебя во время обеда… Но все думал об этом…
– О чем?
– Не о чем, а о ком. Об изыскателе.
– И что ты думал?
– Сначала мне почудилось, он мертв. Давно мертв.
– Так.
– А он оказался жив.
– Так.
– Меня все время мучает вопрос: как же после всего, что с ним произошло, он остался жив, если сам не относится к расе Входящих в Человека? Ведь он – обыкновенный кастеройянин! А ты утверждал, что люди никогда не погибают. Люди! Такие, как мы. Но не такие, как кастеройяне.
– Не такие… Но иногда и такие…
– Значит, бывают исключения?
– Бывают, внучек. И не только бывают, но и должны быть!
– Это интересно!
– Кстати, ты сказал недавно: «… После всего, что с ним произошло…» А откуда ты знаешь, что с ним случилось?
– Помнишь, я мысленно беседовал с ним? И вот тогда я спросил его не только о том, о чем ты говорил…
– А ты довольно смышленый!
– Хочу быть похожим на тебя…
– Ну уж…
– И вот я сначала спросил его, почему он упал, ушибся…
– А потом?
– А потом я спросил его, с какой целью он прибыл на эту планету… Ну, и разное другое…
– Да-а, внучек… Умница ты у меня!
– И теперь я многое знаю о его соплеменниках… Их проблемах… Самозаводах… И еще я знаю имя этого изыскателя. Я сначала сам путался во всех этих понятиях, разных названиях, по сути, одного и того же. Это мне представляется весьма важным… Так вот. Он называет себя по-разному: Летящий, Тайф Ломи, изыскатель и, наконец, личный агент многостороннего!
– Личный агент… кого-кого?
– Многостороннего. Есть в обществе кастеройян такая административная личность – многосторонний. И причем достаточно высокая согласно местной иерархии. Я имею в виду государственную иерархию.
– Это любопытно!
– Еще бы! Разве я похож на того, кто попусту тратит время?
– Не хвастайся!
– Не буду.
– Ну, и что же дальше?
– А дальше вот что. Этот Летящий, он же Тайф Ломи, прибыл на планету Хурга с определенной целью. Хотя в командировочной карте Летящего в качестве цели был четко указан объект Нибро-100. Это было сделано намеренно, чтобы никто не знал, куда на самом деле направился Летящий. Даже сотрудники так называемого Соединения, в котором работает и сам Тайф Ломи. Конечная цель полета была засекречена непосредственным начальником Тайфа – многосторонним Око-лонгом. Око-лонг послал своего личного агента… Как ты думаешь, дедушка, с какой целью?
– Пока еще не понял.
– Я тоже не понял, но Тайф мне сам обо всем рассказал…
– Продолжай.
– Так вот, Око-лонг дал Тайфу задание: во что бы то ни стало и в кратчайшие сроки представить в подсобный отдел документы и материалы, подтверждающие губительную деятельность самозаводов для всего общества кастеройян, для всей кастеройянской цивилизации. Когда-то, давным-давно, самозаводам удалось вырваться из-под контроля людей и они потихоньку прибрали к рукам все человеческое общество. Медленно, месяц за месяцем, год за годом они перестраивали свои программы и перестраивались сами, от производства в начале своей деятельности действительно необходимых людям продуктов, предметов, орудий производства и иных вещей перешли к изготовлению таких предметов, которые бы поддерживали их собственное существование. На первых порах они просто изготавливали всякое, и затем понятие об этом всяком вводили в сознание людей таким образом, что рано или поздно тот или иной кастеройянин приходил к твердому убеждению: да, именно эта вещь мне нужна, крайне необходима, и существовать, жить без нее я не могу. Затем они перешли от материальных вещей к принципам, которые исподволь, постепенно и незаметно захватив подлинную власть в государстве системы Кастеройи, внушали людям. В итоге общество превратилось, по сути, в тупое, сытое стадо, занятое одной-единственной проблемой: как полнее и лучше удовлетворить свои материальные и духовные потребности, удовлетворить свои все растущие запросы, о чем и проявляют постоянную заботу самозаводы. Да, именно самозаводы, которые, с одной стороны, настойчиво диктуют свою волю кастеройянам, а с другой, не могут существовать без людей. Ибо даже став вполне самостоятельными, они связаны с людьми тысячами незримых нитей и, навязывая им нечто, волей-неволей должны это нечто осуществить, сделать реальностью, принадлежностью мира людей. Таким образом, круг замкнулся. Заколдованный круг, как говорили в древности. Избавиться от людей самозаводы не могут по простой причине: уничтожив их, они уничтожат и самих себя, так как тогда у них не станет главной цели существования. Собственного существования. Но они довели людей до такой сильной степени деградации… Общество кастеройян находится на опасной грани самоуничтожения…
– Интересно… С каждым днем ты рассуждаешь все глубже…
– Я взрослею, дедушка. Я знаю, что рассуждаю как философ…
– Это правда… Но почему же ты плакал, когда я на некоторое время оставил тебя одного? Помнишь?
– Конечно, помню! Наверное, потому…
– Наверное, потому, что в некоторых вещах ты еще мальчишка… А в некоторых – почти взрослый… В твои годы я все-таки был не таким. Во мне было больше ребячества…
– Время другое, дедушка.
– Это верно, внучек. Это верно… Так что же тебе еще удалось узнать?
– Спрашивай, я отвечу!
– Хорошо. Первый вопрос – о людях. Скажи, неужели среди них совсем не осталось умных людей, людей, способных думать?
– Нет, почему же, остались такие. Их достаточно. И, как это ни удивительно, большинство из них работает именно в Соединении, о котором я тебе уже говорил. Поэтому как раз эти люди и заняты поисками самозаводов.
– Поисками самозаводов? Ты упреждаешь мой второй вопрос. Он касается самих самозаводов. Где они расположены? Сколько их? Почему мыслящие люди не используют самозаводы?
– Вот в этом-то и кроется вся штука. В первые годы своего существования, несколько веков назад, самозаводы строились людьми для удовлетворения собственных нужд и потребностей, и, прежде всего, на самой Кастеройе. Затем в целях охраны окружающей среды самозаводы все более совершенных конструкций, полуавтоматизированные, а позже и автоматизированные целиком, стали возводить на других планетах. Сначала на ближних, а потом, с появлением пространстверов и другой техники, позволяющей почти мгновенно перемещаться во Вселенной на любые расстояния, и на дальних планетах. Старые, отслужившие свой срок самозаводы уничтожались, новые продолжали начатое дело. Со временем новые настолько вышли из-под контроля людей, что засекретили свое месторасположение. Да таким образом, что до сих пор ни один кастеройянин, как утверждает Тайф Ломи, не знает расположения ни одного самозавода. Установить координаты мозгового центра самозаводов должен был Тайф Ломи. Правда, здесь я делаю существенную оговорку: посылая Тайфа на задание, Око-лонг вовсе не отдавал ему приказа материализоваться неподалеку от звезды Ввезо, а точнее, на планете Хурга. Тайной целью полета Летящего – я прошу прощения за нечаянный каламбур – был район Бордового Конуса… Этот район находится точно по курсу на Нибро-100, только значительно дальше… Вероятно, Око-лонг считал, что мозговой центр самозаводов расположен именно там… Но многосторонний ошибался. На самом деле их центр находится на планете Хурга. И Летящему стало известно об этом…
– Ты прав. Ты прав… Получилась очень интересная история.
– Как, дедушка? Как можешь ты так говорить? Разве ты все знаешь? Значит, ты специально меня спрашивал?
– Не расстраивайся. Я обязан об этом знать. И потом, разве тебе никогда не приходилось сдавать экзамены? Например, в школе?
– В школе?..
– Ну, разумеется! Неужели ты думаешь, что я беседую с тобой просто так, чтобы убить время?
– Нет, я так не думаю!
– Вот видишь! Ты прав: мы должны все время думать, работать над собой, стремиться к совершенству. Иначе человек не сможет быть человеком… Не сможет стать тем, кем он должен стать… Ты закончил свой рассказ?
– Да…
– В таком случае должен обратить твое внимание на некоторые вещи, о которых ты почему-то не сказал. Во-первых, о несостоятельной роли Соединения в решении актуальных для жизни кастеройян проблем. Превратившись в обыкновенную бюрократическую машину, Соединение даже при наличии в своем составе мыслящих людей, людей, видящих и понимающих те сложные проблемы, которые стоят перед ними, никак не способно их разрешить. По крайней мере, в нынешней ситуации. Соединение уже давно не играет той роли, которая вначале ему предназначалась, – катализатора стремительного развития науки, культуры и философии кастеройян. Когда-то, в далекие времена, безусловно, у Соединения были свои успехи и достижения. Но теперь их нет, и, повторяю, быть не может. Во-вторых, слабость духа кастеройян, их трусость, нерешительность, склонность к бюрократизму, чинобоязнь, различные физические и духовные пороки, поразительное стремление к псевдокультурным ценностям, ориентация на ложные жизненные установки привели к тому, что самозаводы без особых усилий в продолжение какого-то времени захватили реальную власть в этой некогда сильной звездной системе. Империя дала трещину…
– Я понимаю, дедушка… Только хотел добавить, что время – понятие для самозаводов относительное. Им спешить некуда…
– Время вообще понятие относительное. Не только для самозаводов…
– Знаю. Им все дорожат.
– А тебе не кажется странным, что ты получил слишком разноплановую информацию? Хорошенько подумай.
– Дедуля, я и сам об этом думал.
– Вот и хорошо. А теперь поразмысли, почему?
– Мне сразу трудно. Хм… Почему?
– Внимательно все проанализируй, и тогда ты поймешь, что твой рассказ слишком строен.
– Не подсказывай мне, дед. Я сам.
– Но ты вряд ли догадаешься.
– Мне сразу показалось странным, что этот Летящий так много обо всем знает.
– И только?
– А что еще?
– Я так и думал, что ты не почувствовал. Ничего не почувствовал. Я бы и сам не справился, если б не обследовал эту планету несколько раньше. Но тебе очень многое, как ты говоришь, дал Летящий.
– Почему «как я говорю»? Разве это не факт?
– Конечно, факт, но факт не простой.
– Я ничего не забыл. Дедуля, я же все тебе рассказал. А что я должен был почувствовать?
– Мозг самозаводов.
– Не-е, дед. Я не ощущал его. Теперь понимаю, что Летящий не мог сам мне столько рассказать, но я, честное слово, не уловил, что беседую с мозгом самозаводов.
– Дело в том, что с ним ты не был в прямом контакте, а читал его подсознание. И через мозг самозаводов заполнял, можно сказать, автоматически все пробелы в знаниях изыскателя.
– Значит, изыскатель не знал многого из того, что я тебе рассказал?
– Очевидно. Здесь нет ничего удивительного.
– И кастеройяне никогда не узнают настоящей правды.
– Если очень захотят, то обязательно узнают. Но это уже не наше дело.
– Дедушка, ты специально опередил меня. Ты же знаешь, что я тебя буду просить помочь им.
– Знаешь, Чадко, я и сам думал, что необходимо помочь. Но Тайф Ломи оказался достаточно смелым, рассудительным и волевым человеком. Такому помощь не нужна. Он справится сам.
– Ты уверен?
– Все зависит от ситуации. И ты же сам видишь! Они еще не сложили оружие. Они ищут. Стараются. Ошибаются.
Во многом поступают неверно. Но продолжают борьбу. Стремятся разорвать сложную связь с самозаводами.
– Но…
– Вот когда они сами все поймут – и кастеройяне, и самозаводы, – тогда и решится их совместная проблема. В другой раз, может быть, мы поговорим подробнее… Кстати, ты, я вижу, забыл, что прогулка наша подходит к концу. Впереди вечер, а ты еще не выполнил ни одного обязательного урока. Я уже молчу про необязательные…
– Ты знаешь, что я все сделаю.
– Вот и отлично.
