Текст книги "Изнанка мира"
Автор книги: Владимир Гусев
Соавторы: Владимир Цветков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)
Владимир Цветков
Владимир Гусев
Изнанка мира
Повесть
Летящий остановился. Подняв голову, бросил взгляд на палящее солнце. Он не знал, сколько прошло времени с тех пор, как тропа вывела его к желтым холмам. Солнце отсюда казалось неподвижным. Вокруг было тихо. Летящий совершенно потерял чувство времени, и ему казалось, что он уже порядком запутался в этих холмах.
«Старьевщика бы сюда, – утомленно подумал он. – Работы ему хватило бы…»
Повсюду, куда ни глянь, были хаотично разбросаны остатки мебели, автоклавов, пластиковых книг и многих других старых и поломанных вещей.
– Почему она петляет? – пробормотал Летящий. – И вообще, что это за тропа?
Впервые он оказался на планете, где тропа не походила на стремительный прямой луч, уходящий вдаль. Здесь она выглядела иначе.
Он хмыкнул и, сплюнув, снова зашагал. Тишина оглушала. Ее нарушал только он, Летящий. Даже ветра не было.
«А может, здесь никогда и не бывает ветра? – подумал Летящий. – Но если нет ветра, то, значит…»
И тут он услышал негромкие звуки. Это было настолько неожиданно в столь долгой тишине, что Летящий удивился. И сразу обрадовался.
Наконец-то!
Он постарался определить направление звука и его источник.
Однако Летящий не очень-то спешил. И не только потому, что устал. Он вообще никогда не торопился.
Звуки были приглушенные. По их нечетким всхлипываниям чувствовалось, что источник далеко. Впрочем, времени у Летящего пока хватало. Он редко пользовался резервом.
Вокруг – желтые пологие склоны холмов. Среди раскаленных пятен песка виднелся красный мелкий кустарник. Его тонкие ветви тянули к небу свои высохшие руки. Воздух жарко обволакивал тело. По-прежнему зной плавил день.
Летящий поднялся на вершину ближайшего холма. Восхищаться местной природой ему и в голову не приходило. У него были совсем другие представления о красоте.
Здесь мусора было значительно меньше. Но важнее оказалось то, что теперь всхлипывания уже не были слышны: звуки стали похожи на ритмичное лязгание. И самое главное, определилось новое, более точное направление к источнику звука.
Но Летящий сознательно не покидал тропы. Она пока была тем единственным, конкретным, на что он привык полагаться за многие годы работы. Он вообще считал, что ему здорово повезло с этой тропой. Ведь он почти сразу нашел ее. «Раз есть тропа, – решил он, – то, значит, ее кто-то проложил! Кто-то по ней ходит, ползает, семенит, бегает, прыгает». Должна же она, в конце концов, куда-то его вывести!
Поначалу ее существование на этой планете слегка удивило Летящего. Потом он быстро к ней привык, и теперь принимал как само собой разумеющееся, не требующее объяснений. Тропа была сработана на совесть, и это вселяло в Летящего чувство удовлетворения. Летящий сам всегда делал все добросовестно и требовал этого от окружающих, хотя те, к сожалению, частенько поступали наоборот, причем вполне сознательно.
Летящий поморщился.
В конце концов, несмотря ни на что, Классификатор отчетливыми знаками выбил ему в карточке личности, что он «СРЕДНИЙ». Это означало, что у него, в общем-то, все в порядке. Точнее говоря, в пределах нормы. Нет ни плюсов, ни минусов в развитии личности. Все уравнивалось. Летящему не нравилось жить вот так, зная, что у тебя все уравновешено. Это создавало уверенность в своих ограниченных возможностях. Но порядок есть порядок и, внутренне тяготея к нему, он редко думал о его значении.
Летящему нравилась работа в «Бюро по ликвидации излишков». Там было над чем поломать голову. Не каждому такое по силам.
Иногда он задумывался над другими вещами. Если его знак «СРЕДНИЙ», то, значит, его способность трудиться добросовестно расценивается как самая обыкновенная норма. И вот тут опять возникало противоречие. У многих из тех, кто трудился не сознательно, в карточках личности стоял такой же знак. Это он узнал, уже работая над ликвидацией излишков продукции непонятного назначения. Проблема была достаточно сложной. Летящему поручили это дело лишь потому, что людей со знаком «плюс» с каждым годом становилось все меньше. По крайней мере, такие результаты выдавал Классификатор.
У Летящего друзей на работе было мало. Но только некоторым не очень-то понравилось, что именно ему поручили такое важное, ответственное дело. Большинство членов Соединения считало: выбор сделан правильно. И не ошиблось в этом, так как очень скоро Летящий стал выполнять личные поручения шефа Соединения Око-лонга. Но об этом никто не знал…
Внезапно шелестящий шум заставил его остановиться. Летящий оглянулся, но за спиной никого не было. Не было никого и по сторонам. Между тем шум нарастал. Вдруг рядом с Летящим что-то присвистнуло и, чуть не задев его по ногам, резво покатилось в сторону источника звука, уже достаточно различимого.
Летящий теперь увидел, что небольшие, различных видов существа со всех сторон устремились в том же направлении. Двигались они столь быстро, что в глазах у него мельтешило. Толком рассмотреть он их не мог.
И он поспешил вслед за ними. По-прежнему тропа вела его.
От внезапного резкого гортанного звука, раздавшегося над головой, Летящий неожиданно вздрогнул. Он увидел гигантскую полупрозрачную птицу, которая поразила его своими размерами. Птица стремилась туда же.
«Ясно одно, – подумал Летящий. – Надо успеть».
Теперь он двигался на пределе.
За поворотом тропа вдруг резко оборвалась. Холмы остались за спиной. Летящий увидел огромное, словно чернильное, расплывшееся пятно. Оно напоминало здоровенную амебу, если только они такими бывают. Тишину нарушало ее мерное лязганье. Летящий совершенно выбился из сил. Голова гудела. Ноги были словно сами по себе. Обливаясь потом, он продолжал стоять, не в состоянии толком что-либо рассмотреть перед собой, кроме большого фиолетового пятна. Было трудно понять, что происходит вокруг. Ритмичное лязгание подавляло. Прошло некоторое время, прежде чем удалось овладеть собой. Теперь можно было осмотреться.
Пятно походило на исполинское живое создание. «Безусловно, – догадался Летящий, – все другие существа, обогнавшие меня, спешили именно сюда».
Трудно было представить себе, что такая гигантская «амеба» могла сама передвигаться. Слева, поперек ее возникали упругие волны. Они пробегали, увеличиваясь в размерах, по всему телу и с лязганием падали с противоположной стороны. После каждого удара волна несколько откатывалась назад, а существо продвигалось вперед, оставляя за собой широкий канавообразный след. От места удара в разные стороны разлетались остатки порой непонятных вещей.
Летящий сразу отметил, что место, где он находится, удобно для наблюдения. Справа просматривался пологий склон последнего холма, из-за которого появился Летящий. Слева дугой уходил к линии горизонта глубокий, изрезанный морщинами овраг. Позади оставалась тропа. Летящий верил в нее. Подобные тропы никогда и нигде его не подводили.
Высоко в небе что-то сверкнуло. Это была та самая птица, которая так напугала Летящего. Она описывала в воздухе концентрические круги, в легкой тени которых, на равнине, неподалеку от «амебы» Летящий рассмотрел нескольких небольших округлых существ, быстро двигавшихся по направлению к лязгающему пятну. Присмотревшись, Летящий увидел аналогичные группы с разных сторон. Над каждой такой группой парила похожая птица.
«Ну и система у этих тварей, – подумал Летящий. – Вероятно, я не опоздал».
Сомнений не оставалось: все приготовились к нападению, а, вероятнее всего, оно уже началось. Жертвой, по-видимому, являлась «амеба». Поражала отличная групповая организованность нападающих. Летящий почему-то поймал себя на том, что этих, на первый взгляд, безобидных существ подсознательно назвал тварями.
«Амеба» продолжала ритмично лязгать, и Летящий никак не мог понять, каким образом она собирается защищаться. Судя по тому, как быстро и смело твари наступали, угадывалась безысходность ее положения. Оставалось также непонятным, как все они ориентировались на местности. Сколько Летящий ни присматривался, ни у кого он не обнаружил органов зрения, похожих на глаза, или чего-либо подобного. Он вспомнил, что и у птицы, которая пролетела прямо над ним, не было глаз. «Жизнь бывает всякой», – философски отметил про себя Летящий.
Подумав о птице, он машинально взглянул вверх. Теперь их было куда больше. Они напоминали стервятников, которые по-прежнему парили высоко в небе, светясь и сверкая в лучах солнца. Сколько их там?!
Да, несомненно, здесь назревала настоящая битва. Летящий почти не сомневался. Опыт и чутье подсказывали ему, что все обстоит именно так, а не иначе.
Картина происходящего вырисовывалась грандиозной. Поражало само число участников сражения. Летящий не верил, что «амеба» запросто распрощается со своей жизнью. Он чувствовал, что его симпатии на ее стороне, хотя она ему и не нравилась. Разные чувства боролись в нем, но вмешиваться он не имел никакого права. Да и каким образом? Да и надо ли?
И тут он подумал: «Видят ли они меня, или как это у них там происходит?» Существа обязательно должны были его заметить еще раньше, когда со свистящим шелестом обгоняли на тропе. Ни одна тварь не врезалась в него, не задела, не сбила с ног. Значит, он не остался незамеченным. И птица, ведь она так низко летела! Не зря же она «крикнула»! Нет, несомненно, они его заметили, и то, что его пока не тронули, еще ни о чем не говорит. Впрочем, все летели, бежали, стремились к «амебе», и Летящий был, скорее всего, никому не нужен.
Летящий, разумеется, знал, что существа разных миров редко нападают друг на друга без необходимости. В процессе своей эволюции по вполне понятным причинам они не имеют информации друг о друге. Даже элементарного представления. Но несмотря на все это, Летящему не хотелось выпячиваться зря. Страх перед неизвестным всегда выше всего остального. Даже если неизвестное – лучше…
Тем временем твари уже вплотную приблизились к «амебе». Та продолжала бездействовать, вызывая у Летящего непонятное, тревожное беспокойство. Бегущие по телу «амебы» волны, видимо, не очень-то смущали нападающих.
Вдруг к лязганию примешался уже знакомый шелест. И сразу же твари в группах мгновенно перестроились в шеренги. У каждой из них вдоль тела появился вертикальный зловеще колеблющийся, словно пламя, ярко-оранжевый язык. Легкий ветерок скользнул по лицу, приятно освежив Летящего, и зашуршал в сухой траве. Летящий не успел и глазом моргнуть, как твари одна за другой моментально набросились на «амебу» со всех сторон. Это произошло столь неожиданно, что несмотря на напряженное состояние Летящий почувствовал себя так, словно сердце оборвалось.
Твари, корчась в неимоверных судорогах, начали вспарывать тело «амебы». Причем каждая группа на равноудаленных друг от друга, как показалось Летящему, участках. Дикий крик, полный отрешенности и ужаса, пронесся над равниной. Словно гигантский нож размером с хвост кометы протащили между гор, как в тисках. У Летящего зашевелились уши. Он плохо переносил подобные сцены. Даже прививки не очень-то ему помогали.
Все было похоже на варварский, алчный, тупой и жуткий акт. Акт садизма этих невероятных тварей. Фонтанами брызнула алая кровь – если это действительно была кровь! – «амебы». Твари даже не убили ее до конца, а начали потрошить сразу, живую. Волны прекратились. Лязгания не стало. И теперь до Летящего неожиданно появившийся ветер донес прогорклый, тошнотворный, удивительно гадкий запах.
Вдруг «амеба» порывисто, будто из последних сил, сжалась, поглотив всех тварей. Наступила тревожная тишина. Все замерло. Но надолго ли? Летящий уже не верил, что «амеба» справится с нападавшими. Раны, которые ей нанесли, были весьма значительны, из них по-прежнему била кровь. Вокруг «амебы» образовалась уже большущая лужа.
Летящий сознавал, что эти твари действуют так четко, слаженно и решительно, имея, видимо, достаточный опыт по уничтожению таких существ. Тот факт, что «амеба» их захватила и удерживает, наверняка еще ни о чем не говорил. Твари, вероятно, знали, на что шли. И в этот момент «амеба» с воем разорвалась на множество частей. Каждая из них задергалась и, извиваясь в конвульсиях, зашлепала по луже, разбрызгивая кровь в разные стороны. Снова все зашелестело, и ветер стал нестерпимо вонюч. Кровь густела на глазах, темнела, медленно вспучиваясь, и, наконец, застывала. Группы тварей начали растаскивать куски «амебы», удивительно похожие на сектора правильной геометрической формы. Это напоминало обыкновенный дележ добычи.
С «амебой» было покончено. И здесь произошло самое неожиданное.
Со страшным, нарастающим свистом, от которого закладывало в ушах, на каждый сектор «амебы» спикировала птица. Словно огромная туча, раздробившись на множество осколков, упала с неба. Летящий смотрел как заколдованный. Он, наблюдая за жуткой резней, совсем позабыл об этих птицах. Теперь непонятным образом те приклеились к добыче и понеслись прочь. Твари остались ни с чем.
«Вот это да! – начиная кое-что понимать, взволнованно подумал Летящий. – Птиц оказалось ровно столько же, сколько было секторов. Значит, они с самого начала собрались в количестве, равном числу групп тварей».
Но додумать до конца о случившемся Летящий не успел. Все твари, смешиваясь и обгоняя друг друга, могучей толпой ринулись в одну сторону. Они бежали прямо… на Летящего. Вернее, катились. Но Летящий этого уже не осознавал. По спине его пробежал леденящий холод. Дыхание перехватило. Руки стали словно отмороженные. В глазах запрыгали темные молнии. Времени на размышления не было. Что толку от глубокого оврага и далеко просматривающегося склона… Они не годились для убежища. Все решали мгновения.
Не помня себя – хотя он никогда и не был трусом, – избегая нелепой смерти, Летящий рванулся к тропе. Это, пожалуй, было единственное, что ему оставалось. Впопыхах он споткнулся и со всего размаха, уже на тропе, упал.
Око-лонг с самого утра был в плохом настроении. Он с раздражением одел элегантный модный костюм, зная о том, что завтра в таких будет щеголять все Соединение. У Око-лонга было своеобразное хобби: он диктовал моду дня. Каждый раз выдумывал новое. Его фантазия не знала границ.
В своем синем зале он появился вовремя. Здесь царил абсолютный порядок. Око-лонга передернуло.
«Как мне все это надоело!» – подумал он.
Полированные столы, полированные стулья, полированные стены, полированный пол, полированный потолок, полированные стеллажи… Мода на полированное держалась уже целую декаду! Это тоже его заслуга, Око-лонга! Впрочем, заслуга ли?
«Завтра же закажу все игольчатое. Иголки будут самые мягкие. Наверняка, всем понравится», – Око-лонг оставил сандалии в нише и опустился в кресло.
– Приветствую многостороннего! – в зал осторожно вошел Сутто, первый помощник Око-лонга.
– Приветствую, – Око-лонг отложил копир-документы к исполнению. Затем глубоко и бесшумно вдохнул воздух.
Сутто с едва заметным поклоном взял документы. На его лице застыла полуулыбка. Сегодня он отлично выспался, принял обычную дозу супорло, вкусно позавтракал, проделал цикл-тонус. Вид у него был сытый и довольный. Подбородок тщательно выжжен. В глазах светилась угодливость, которая и тени сомнения не оставляла в том, что начальник всегда прав. Сутто, безусловно, был хорошим исполнителем. Понадобилось совсем не так уж много времени, чтобы он стал тем, кем стал: другом, врагом, кем-то, никем, и без всякого вмешательства в наследственный механизм. У него это получилось.
– Ну, начинайте, – взгляд Око-лонга застыл где-то на полпути к глазам помощника: начальник сосредоточенно рассматривал родимое пятно на его щеке. Пятно было мутно-зеленого цвета. Этот крик моды также принадлежал Око-лонгу. Он отметил факт с удовлетворением: это единственное, что слегка порадовало его в появлении Сутто.
– Информация за прошедшие сутки, – ответил Сутто, втягивая воздух. В последнее время он также научился делать это бесшумно. Слишком велико было желание войти в Круг Соединения. И слишком много было желающих. – Прежде всего, – Сутто переминался с ноги на ногу и теперь напоминал неуклюжего костодава из улльских лесов, – я хотел бы сообщить о том, что вчера вступили в строй пять или десять новых самозаводов. Эти данные приблизительны. Самозаводы специализированы на производстве предметов безусловного употребления. Новые кснули, баржетки, лопотускиль, уаллоры и вантропускатели стали предметами первой необходимости для каждого кастеройянина. Возрос спрос на выпуск сопотлуев. Кроме того, снова в моде резиновые эполеты, пуговальные зубачки и сдергивающиеся куканы. Женщины по-прежнему расхватывают прозоровдовые и губные платья, а также легосутратные юбки. Управление номер триста пятьдесят четыре разрабатывает дополнительные меры по укрупнению заказа…
– Короче, – Око-лонг наконец посмотрел Сутто прямо в глаза. Этот взгляд Сутто всегда чувствовал всем нутром.
– Вот что волнует меня, – Сутто вздрогнул, кожа его на мгновение посерела.
«Ганьеро, – выругался про себя Око-лонг. – Опять вздрагивает. Нет, не войти ему в Круг Соединения. Зря надеется».
– Садитесь, – буркнул Око-лонг. – И говорите прямо. Без отступлений.
Сутто остался стоять.
– Случилось непонятное, всесторонний…
– Многосторонний! – невозмутимо поправил Око-лонг.
– Да, многосторонний! Есть сведения о том, что пространствер № 400-41 с Летящим материализовался в окрестностях звезды Ввезо. Летящий…
– Как его зовут? – перебил Око-лонг.
– Тайф Ломи.
Сутто не стал спрашивать, какое значение имеет имя изыскателя. Оно действительно не имело никакого значения. И Сутто понял, что Око-лонг задал дежурный вопрос.
– Летящий, – продолжал помощник, – не должен был там появляться. Это в стороне от курса. Его цель – объект Нибро-100. Никто не понимает, что произошло, – сказал Сутто, пытаясь придать голосу тревожные нотки. Но он не умел волноваться за других, как ни старался показать обратное.
– Говорите о главном, – Око-лонг протянул руку к селектору связи, заблокировав вызов. В это время ему всегда звонила его жена Сезулла.
Сутто нервничал. Главного не было. Что предпринять? «Летящий не вышел на связь, – думал Сутто. – Значит, что-то не сложилось. Комбинация нарушена».
– Ну, продолжайте, – Око-лонг наслаждался заминкой помощника.
– Главное в том, что Тайф Ломи никогда не подводил. Он всегда был точен и сообщал о себе раньше других. А теперь почему-то молчит. Просто невероятно… Вот его карточка личности, – и Сутто протянул Око-лонгу архивный экземпляр.
Сутто не понимал до конца, почему он посчитал это главным. Но в лихорадочных поисках выхода, похоже, использовал верный ход.
Такой ответ содержал неожиданный поворот в подходе к событию. Око-лонг, судя по всему, остался доволен:
«Вот шельма, опять выкрутился. И документ захватил! Это он умеет!»
– Принесите мне сводку о передвижениях Команды-7,– сказал Око-лонг. – Меня интересуют все подробности происшествия с Летящим.
– Пожалуйста, – с едва читаемой улыбкой помощник вынул из папки и подал многостороннему требуемый документ.
– Ну что ж, вот и отлично. Вы свободны, – Око-лонг откинулся в кресле. «Ох, не нравится он мне», – промелькнула мысль.
Когда Сутто ушел, Око-лонг снял с селектора блокировку. Тотчас раздался сигнал вызова.
– Слушаю, – сказал многосторонний, включив связь.
– Это ты? – у Сезуллы был приятный, бархатный голос.
– Извини. Я был занят. А ты, как всегда, беспокоишься с самого утра?
– А сейчас ты свободен?
– Могу уделить тебе немного времени.
– Надеюсь, ты не забыл, какой сегодня день?
– Нет. Но, возможно, я задержусь.
– Что-то случилось?
– Да нет, все в порядке. Так, всякие мелочи.
– Тогда я закажу твои любимые… А впрочем, пускай будет сюрприз…
– Хорошо, дорогая. Сюрприз так сюрприз.
– До встречи. Мы все будем ждать тебя.
– До вечера, дорогая.
Око-лонг задумчиво вертел в руках сводку Команды-7. Из нее следовало, что пространствер № 400-41 с изыскателем Тайфом Ломи материализовался сегодня ночью неподалеку от звезды Ввезо. А точнее, в пятистах метрах от нее. Летящий просуществовал в пространстве как материальный объект ровно девяносто шесть секунд. После этого он исчез. В районе цели Нибро-100 он так и не появился. Курс дальнейшего передвижения установить не удалось. Пока это было все.
Око-лонг встал и неторопливо прошелся по залу. Он уловил в неожиданном происшествии с Летящим какой-то скрытый смысл. Никогда раньше подобных случаев с изыскателями не было. Эта загадка приобретала еще больший интерес потому, что до сегодняшнего дня ни одному изыскателю не удалось определить местонахождение ни одного самозавода! А между тем по самым ориентировочным подсчетам самозаводов должно быть не меньше 150–200 тысяч!
И тут Око-лонг подумал: «Отдел контроля за Пространством, что скажут они? Впрочем, что нового они могут сказать?»
Но все-таки он сразу связался с Отделом.
– Дежурный слушает, – молодой голос чеканил слова.
– Это многосторонний. Мне срочно требуется информация об изменениях в квадрате 15.
– В районе звезды Ввезо?
– Именно так.
– Сегодня ночью?
– Да, конечно.
– Минутку, – ответил дежурный. И чуть позже: – Сегодня ночью в пять часов восемнадцать минут в этом квадрате зарегистрировано возмущение реверансивного пространства продолжительностью девяносто шесть секунд.
– Вы уверены?
– У нас не бывает ошибок. Такого долгого возмущения никогда еще не было.
– Благодарю.
– Что-нибудь еще?
– Нет. До свидания.
– До свидания.
Око-лонг задумался. Совпадение было очевидным. И, вероятно, оно не случайно.
Так. Летящий исчез. Это факт. Факт ли это? Впрочем, пока оставим его в покое. Важнее другое. Было возмущение. Оно вызвало материализацию пространствера Тайфа Ломи. Однако не пространствер же вызвал возмущение, хотя он и влияет на негополе передвижения объекта! Но этих полей в космосе великое множество. За ними уследить трудно. Да и всерьез этими проблемами никто пока не занимается. Самое сложное в том, что поля себя ведут вроде бы одинаково как при наличии движущихся объектов, так и без них. И потом, ведь еще никогда со времен открытия негополей не фиксировалось возмущение реверансивного пространства продолжительностью девяносто шесть секунд! Во всех случаях оно не превышает десяти секунд. И объект никуда не исчезает.
Одно Око-лонг теперь знал точно: исчезновение Летящего самым тесным образом связано с небывалым возмущением.
