Текст книги "Золотое яблоко Фрейи"

Автор книги: Владимир Таганцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

– Напомнить ли вам, что их на нем вообще не было?

– Их не было? Простите мою рассеянность, доктор. Но это просто феноменально.

– Что именно? – поинтересовался профессор.

– То, что я выпустил из виду столь важный момент. Это же все меняет. Ах я кретин!

– Рад за вашу взвешенную оценку собственных умственных способностей, Арчер.

– Спасибо, – рассеянно поблагодарил Томас. – Слушайте, а у этого Крэбса…

– Крэгса, инспектор Крэгс из шестого участка.

– Нет ли у инспектора Крэгса из шестого участка копий записей Эдсон, а?

– Нет, должен вас разочаровать. Никакого уголовного дела не возбуждалось, полиция присутствовала чисто формально.

– Ну да, конечно…. Откуда он мог знать про письмо Шрайдера, так?

– Так, Том. Прикиньте при этом расстояние от библиотеки до спальни. Да и каких только бумажек не валяется по залам замка…

– Не валяется, это верно. Вы сразу же убрали ее записи?

– Как только отбыла полиция. Ну конечно, предварительно просмотрев и ничего не поняв.

– Хм, с точки зрения психолога, вы говорите нелепицу – прячете записи, даже не попытавшись в них разобраться. Да, доктор, вы поступили вопреки науке, предпочтя житейский здравый смысл. Вот почему я вам верю. Да, а что за книгу обнаружили в ее спальне?

– Не совсем обычную. «Синтез философии» Спенсера[9]9
  Герберт Спенсер (1820–1903) – английский философ.


[Закрыть].

– Может быть, от научной литературы легче заснуть, чем от детективов Кристи. Она читала подобное?

– Что она читала, я узнал только после ее смерти. При жизни она всегда выдерживала четкую дистанцию между собой и окружающими. Это даже не назовешь высокомерием.

– Я же говорил, что эта леди знала себе цену. – Арчер потер руки. – Переходим к главному, доктор.

– Я ничего не помню, Томас. Ни строчки. Мне явно не по себе, вот что.

– Все от переизбытка волнения, док. Хорошо. В записях упоминалось чье-нибудь имя или имена?

– Нет, пожалуй, нет. Хотя… Какое-то необычное имя было, да, точно.

– Чем необычное, доктор?

– Извините, не помню. Необычное – да.

– О чем она писала? – О природе? Или это был кулинарный рецепт?

– Нет, скорее она решала или, вернее, пыталась решить какую-то задачу. Задачу без математических символов. Помню, там были весьма странные словесные конструкции.

– Как у Кэрролла. Только в серьезном варианте, так?

– А знаете, вы, пожалуй, правы. Но мне надо еще подумать.

– Ладно. Не хотите пройти со мной в каюту? Есть новости. – Арчер встал и, не оборачиваясь, спустился по трапу.

– Располагайтесь, доктор, поудобнее и приготовьтесь к разного рода неожиданностям. – Арчер улыбнулся. – Я буду беспощаден.

– А я при случае постараюсь снять скальп с мистера Охотника, – в ответ улыбнулся Дэвис.

– Прекрасно. Вот список лиц, которые звонили в клинику Хаббарда и справлялись о вашем самочувствии. Только не спрашивайте, как я его достал. Мне пришлось пойти на крупную жертву.

– Во сколько это вам обошлось?

– О, деньги здесь ни при чем. Видите ли, док. – Томас помялся. – Я ведь вам уже говорил о вашей сиделке…

– Воплощенная женственность, слышал. Так в чем же дело? Не хотите ли вы, надеюсь, сказать…

– Хочу. Я сделал ей предложение. Она согласна. Очаровательное существо, не правда ли? Ее зовут Люси.

– Вы? – Дэвис оторопело посмотрел на ассистента. – Э, Том, кончайте.

– Я не шучу, доктор. Айрис извещена телеграммой.

Арчер еле увернулся от запущенного в его голову натренированной рукой пластикового стакана с виски.

– Ага! Скоро вы у меня сбросите оцепенение и страх, мистер Дэвис, он же охотник за черепами и отважный потомок викингов!

– Томас, я вас пристрелю! У меня в кобуре отличный браунинг.

– Правда, хороший? А все потому, что я сказал в ружейном магазине, для кого я его покупаю. Самый большой калибр! Уникальное оружие! – кричал Арчер.

– Давайте к делу, друг мой. – Дэвис наконец улыбнулся.

– А! У вас появились друзья? Это хорошо. Где моя картонка с пивом, вы не видели? Ага, вот она. – Арчер вскрыл банку. – А теперь к делу и прошу внимания, сэр. В течение первых четырех дней вы были полностью, а затем периодически без сознания – так называемое проблесковое сознание, как говорят медики. За это время о вас справлялись друзья и коллеги по университету. Вот эти лица: Говард О'Нэйл, Кейт Литлджон, Роберт Мюррей, Ральф Беннет, Линдон Дженкинсон, Дэвид Маккарен и неоднократно миссис Липтон.

– Простите, Арчер, но ни Беннет, ни тем более Маккарен не входят в число моих друзей. С Дэйвом Маккареном мы лишь раскланиваемся при встрече, он мне несимпатичен. С чего ему вдруг понадобилось на-водить обо мне справки?

– Мне не понравился этот звонок. Маккарен явно вас недолюбливает, завидует вашему положению – и вдруг проявляет заботу о вас. – Томас внимательно наблюдал за профессором.

– По профессии он историк и специализируется на становлении католицизма, хотя особых успехов на этом поприще не достиг, как говорят. Но он был дружен с покойным Шрайдером – вот что главное, Томас.

– Да, это небезынтересный факт. Элис знала Шрайдера, а тот – Маккарена. От Хеллингтона до Бултона куда меньше езды, чем до Мюнхена. Но я продолжу. Кроме вышеперечисленных господ вам звонили еще двое. Так, на третий день вашего пребывания в клинике звонила Элла Чалмерс.

– Это… это она – заокеанская подружка вашей жены?

– Она самая. От Айрис я знаю, что с год назад она устроилась на работу в секретариат фирмы «Харпвокс электроникс». Так она и оказалась в Америке.

– Что еще за «Харпвокс»? При чем тут арфы[10]10
  Harp – по-английски значит «арфа».


[Закрыть]?

– Видимо, ни при чем. Звонок носил частный характер. На телефонной станции установлено, что номер абонента соответствует номеру городской квартиры Эллы Чалмерс в Луисбурге.

– Томас, я не знаю никакой такой Чалмерс! Я ее и в глаза не видел. Что ей-то от меня надо? – заволновался профессор.

– А может, это была другая особа, доктор? – Арчер пристально посмотрел на собеседника.

– Я вас не понимаю! – воскликнул Дэвис.

– В вашей жизни были женщины, док. И есть одна, которую вы очень боитесь.

– Не знаю, о чем вы, – хрипло ответил профессор.

– Будем считать, что я ошибся. И последний звонок. На четвертый день поступления вам звонил господин Шрайдер из Мюнхена. Это, конечно, тоже ошибка – неправильно набрали номер, не-так ли?

Профессор, что-то мучительно соображая, уставился на Арчера, затем с криком: «Ну уж нет, довольно» – схватил со столика ручку, бумагу, что-то нацарапал на ней и сунул листок под нос ассистенту:

– Гляди, Умник.

Арчер взглянул на лист. Там были написаны в два ряда числа:

1 2 3 4 5 6 7

5 4 3 2 1

– Непонятно? Я шесть дней пролежал в клинике и вышел на седьмой. Первые четыре дня выпали из моего сознания, это чистая правда. На седьмой день я при вас звонил Шрайдеру, и его вдова сказала, что пять дней назад его похоронили! – Профессор вытащил сигарету из пачки Арчера, нервно закурил. – Я что, созваниваюсь с покойниками? Да я сам был без сознания!

– Доктор, разве я вас в чем-нибудь обвиняю? Разве вы виноваты в этом звонке? Петля затягивается все туже, нам не время ссориться, – сказал Арчер мягко.

– Ах вот как, не время? К чему тогда ваши намеки и двусмысленные взгляды? Или вы считаете, что я этого не замечаю?

– Нет, не считаю. Но поймите и меня – я хочу не только вывести вас из состояния страха и пассивности, но и заставить думать – слишком многое поставлено на карту. Вы же за целый день не вспомнили ни строчки из записей Эдсон. Должны же вы понимать, как это важно! У вас в голове ключ к расшифровке рукописи, а значит, и всего остального, всех нелепиц, а…

– Я вас понял Том, – сказал профессор и добавил с беспомощной улыбкой: – Не давите на меня, иначе я никогда не вспомню, хорошо?

– Извините и послушайте, что я делал утром…

КРАСНЫЙ «ОСТИН» ПРИТОРМОЗИЛ У СЕРОГО ТРЕХЭТАЖНОГО ДОМА викторианской постройки, стоящего в конце Брикстон-роуд, одной из самых тихих улиц западной части города. Втиснувшись между голубым «хиллменом» и темно-серым «ауди», Арчер покинул автомобиль и поднялся на площадку второго этажа. У двери с небольшой табличкой «Дж. Браун. Частный сыск» он задумался на минуту, тряхнул головой и решительно нажал на медную кнопку звонка.

Дверь никто не открывал и он уже собрался уходить, как вдруг защелкали многочисленные запоры и на пороге возник пожилой лысоватый человек невыразительной наружности.

– Мистер Браун? Мне дали ваш адрес в агентстве.

– Кто вы? Разве вам не сказали, что я десять лет как на пенсии? – Человек обшарил глазами Арчера с головы до ног.

– Сказали. Я к вам по другому вопросу. Дело в том, что я работаю ассистентом у доктора Дэвиса…

– Мистер Арчер, полагаю?

– Да. Откуда вы меня знаете? – удивился Томас.

– Входите. – Человек пропустил Томаса в квартиру, промолчав.

В небольшом кабинете, все стены которого закрывали шкафы, целиком заставленные книгами, Арчер опустился в предложенное хозяином видавшее виды кожаное кресло.

– Вы – ассистент? – Человечек внимательно смотрел на Томаса.

– Не только. Я друг мистера Дэвиса и принимаю участие в его проблемах.

– Курите. – Браун переставил пепельницу ближе к Арчеру, стал сворачивать сигарету.

– Благодарю, мистер Браун. Знаете; я не думал, что моя скромная персона заслуживает такого внимания.

– Чтобы установить, курите вы или нет, особого внимания не нужно. Указательный и средний пальцы вашей правой руки говорят сами за себя.

– Да, действительно… – Томас посмотрел на свои прокуренные пальцы. – А вы профессионал!

– Я пенсионер, – возразил Браун, закуривая.

– Не думал, что вы живете столь скромно.

– Каждый живет по средствам, мистер Арчер.

– Да, конечно, деньги расходуются на разные цели, например на книги.

– Возможно. – Браун пристально посмотрел на Арчера. – Я вас слушаю.

– Пять дней назад вы встречались с Бертом Норманом. – Томас решил играть в открытую.

– Впервые слышу это имя. – Браун аккуратно сбросил пепел.

– А в сорок восьмом к вам приходил Рудольф Нойман.

– Шутите! Почти сорок лет назад! У меня неважная память, мистер…

– Арчер. Семь лет назад во время известного скандала вы продали ориентировку на Ноймана профессору.

– Не спорю… Но он так просил! Хотя у меня и кончился, патент, ему удалось уговорить продать ее – его заинтересовали, фотографии. А я ею очень дорожил.

– Я вас понял. Вам нравится в Хеллингтоне, мистер Браун?

– Не знаю о чем вы. Я страшный домосед, мистер…

– Арчер. Ho замок там красивый, согласитесь.

– По мне – все замки на один вкус. В моем возрасте нужно сидеть дома и читать книги. Вот в них действительно скрыто много тайн. – Браун глубоко затянулся. – И главное – ответов на них… Библиотека – вот мое увлечение.

– Я так и думал. Старинные фолианты стоят дорого, мистер Браун?

– Рукописные – да. Но у меня нет средств на их приобретение – я не владею замками. К сожалению, интересующие меня книги мне не по карману. Во всяком случае, пока.

– Понятно. Я могу позвонить от вас?

Браун чуть заметно кивнул и молча пододвинул аппарат к Арчеру.

– Миссис Липтон?.. Да, это я… Нет, успокойтесь, все в порядке, он сейчас рыбачит на море… Да, очередная причуда… Доктор просил узнать, не звонили ли ему из университета… Только Беннет?.. Да, миссис Липтон, шеф завтра уезжает в Хеллингтон и там заночует… Не знаю, говорит, что вспомнил что-то важное….Нет, почему, никаких тайн… Конечно, так и говорите. Да, непременно. Всего доброго. – Арчер аккуратно положил трубку.

Открывая запоры на двери, Браун сказал:

– А я вас ждал.

– Меня? – еще раз удивился Томас.

– Для чего же я намекнул Дэвису про сорок восьмой год? Но он ничего не понял, вы оказались проницательнее его. Да, если надумаете ехать туда сегодня, передайте привет Норману.

– Непременно.

– У вас есть оружие?

– Браунинг 0,38. Но я его оставил дома.

– Спрячьте его пока подальше, поймете потом. Там любят тишину. – Браун засмеялся неприятным кашлем. – А вот хороший фонарь вам может присниться.

– Спасибо за информацию, мистер Браун.

– Я вам ничего не говорил, – отрезал тот.

– Да, конечно, я у вас и не был.

– Именно. Поаккуратней на дорогах, мистер Томас Арчер.

…МАШИНА МИНОВАЛА АЛЛЕЮ ВЯЗОВ и остановилась неподалеку от парадного входа. К массивной двери, через которую Арчер дважды попадал внутрь здания, вела лестница с широкими ступенями. Томас закурил и не спеша поднялся по ним, подергал за бронзовую ручку. Дверь оказалась плотно закрытой на замок.

«А мой звонок заставил вас пошевелиться», – удовлетворенно хмыкнул он и сел в машину.

«Откуда Браун знает меня? Похоже, настучала эта сонная тетеря – Джейк, хозяин пивной «У Робина»», – подумал он, выводя «остин» на шоссе.

Через полторы мили Томас увидел съезд, свернул на него и по узкой дорожке подъехал к небольшому домику из желтовато-белого камня, крытого красной черепицей. На шум подъезжающей машины на крыльцо вышел седой широкоплечий человек с открытым лицом, чем-то неуловимо похожий на лодочника Сэма Френсиса. Взгляд его был приветлив и в то же время насторожен.

– Здравствуйте, мистер Норман!

– Здорово, сынок. Кто ты и с чем пожаловал к старику?

– Я – Том Арчер, работаю ассистентом у доктора Дэвиса.

– А, помощник молодого Дэвиса! Что стоишь – за-ходи в дом, сынок. – Норман посторонился, пропуская Томаса в просто, но опрятно обставленную и чисто при-бранную гостиную. – Садись к столу, Том, отдохни с дороги. Не случилось ли чего у Джона?

– Нет, с ним все в порядке. – Арчер присел на стул у покрытого клеенкой в красно-синюю клетку стола, посредине которого стояла оловянная пепельница в виде черепа, коробка с трубочным табаком и песочные часы.

– Возвращался я из Чартера в Бултон, вот и решил заскочить к вам.

– С чего вдруг? – Норман принялся неспешно на-бивать пенковую трубку.

– Да вот вспомнил, что у вас можно попробовать настоящего эля. – Томас широко улыбнулся. – Очень я до него охоч, даром что тощий. А ту бурду, что в банках продают, разве можно назвать пивом?

– Хм, голова у тебя на месте, сынок. Бывал ли ты в Грилфуде? Там эль варят что надо.

– Как не бывал, коли у меня вся родня живет в Бэкленде, – ответил Томас, вспомнив слова лодочника Сэма Френсиса.

– В Бэкленде? Так ты, парень, из наших? Это другое дело. Сейчас… – Норман подошел к холодильнику и вытащил из него огромную бутыль. – Вот она, милашка. Возьми-ка, Том, кружку, да побольше!

– Отличное пиво, мистер Норман. – Арчер по-простецки вытер ладонью губы. – Слыхал я, что к вам в Грилфуд какой-то лорд за ним наезжал. Да нет, вряд ли – лордам все привозят на дом и подают прямо в постель. Это наши кумушки приврали, знаю их.

– Нет, Том, все верно. Содержал я там одно время пансион, вот и угощал клиентов элем.

– И лордов? – еще раз поддел Томас.

– А кто ж, по-твоему, был сэр Роберт Эдсон? – начал кипятиться Норман.

– Владелец замка? Неужели он? – восхищенно спросил Арчер.

– Да, сам сэр Роберт, сынок! Хороший был человек – тихий, скромный. И вел себя запросто с нашим братом, не то что дочка его. Видать, мир так устроен – хорошие люди долго не живут. Помер он аккурат перед женитьбой Джима на этой… – Норман замолчал.

– Не очень-то вы ее любили, верно?

– Куда верней. Да и кто ее любил? Нет, кроме Джима, никто, а вот ненавидели многие… Прости Господи, что я такое о покойнице говорю.

– Мистер Норман…

– Зови меня просто Берт, сынок.

– Берт, Сэм Френсис говорит, что вы настоящий моряк.

– А ты и Сэма знаешь? – Норман совсем подобрел. – Да, Том, поплавал я на многих судах и в разных широтах. Видишь пепельницу? – Он ткнул чубуком трубки в череп. – Это мне ребята подарили – переплавили пули из обоймы одного придурка, который очень хотел пострелять, и почему-то в меня. У моря и моряков свои законы… Но не мне судить, какой я был моряк. Вот Сэм, мы с ним ходили вместе на «Красавице» не один год, – моряк что надо, хоть и любит пропустить лишний стаканчик. Но годы идут, и, если тебя не забрало море, приходится выбираться на сушу. Бросил якорь я вначале в Грилфуде, а потом перебрался сюда, в Хеллингтон. Хорошо здесь, тихо. Редко кто и навещает. Да по мне и не надо – вся жизнь прошла на людях, можно и отдохнуть.

«И все-таки навещают. Интересно бы знать – кто?»

– Завидую вам. А не тяжело справляться с хозяйством? Такой огромный замок!

– Так после смерти хозяйки молодой Дэвис уехал отсюда. Разок в месяц я убираюсь. Да там, знаешь ли, чисто, так, пыль смахнешь, да и назад.

– Страшновато там одному, Берт?

– Еще как! А сколько народу-то померло – Джим, хозяйка, три ее дочки. И все в стенах замка. Вся прислуга разбежалась. Я тебе так скажу, Том. – Норман понизил голос. – Нечисто там, видит Бог, нечисто! Но я обещал Джиму приглядывать за домом, а Норманы свое слово держат. Да и пансион тот, «Веселый месяц», я уже давно продал – как умер в нем сэр Роберт, так конкуренты всех клиентов отвадили. Выпьешь еще?

– Ага, спасибо… А для чего вы разводите огонь, Берт?

– Шут его знает. Ты что, видел поляну?

– Да. Как будто дом сгорел. – Арчер отхлебнул из кружки.

– Еще бы! Эти брикеты, они так горят, что только держись.

– Можно посмотреть? – Томас вопросительно поглядел на Нормана.

– Вообще-то хозяин велел помалкивать. Да я гляжу, ты и так все знаешь, Том. Ладно, пойдем.

Норман и Арчер покинули дом, миновали по тропке густые заросли терновника и вышли на обширную поляну. Посредине ее темнело кострище футов семи в диаметре. Норман подошел к какому-то тюку, лежащему поодаль. Стащив с него серую плотную ткань, он показал на горку желтых брусков размером с полкирпича.

– Вот они. Ну и горят, что там твой бензин! Положишь пяток, а кажется, стог сена подожгли.

– Ну, с ними ясно. А чем вы тушите огонь, Берт? Норман показал на серую ткань:

– Так вот этой кошмой. Накинул – и все дела, будто спичку задул. Не поймешь, из чего она – с виду как парусина, а не горит.

– Это все вам Джим Дэвис дал, я так слышал, – пустил пробный шар Арчер.

– Джим? – удивился Норман. – Нет, с чего ты взял? Хотя и верно, когда замок восстанавливали, то пригоняли с его заводов грузовик с какой-то химией – мусор жечь, пни выжигать. Элис, она ни одной соринки не терпела. Может, это те самые хреновины и есть… Кто знает? Тут, брат, такое строительство было! Почитай, кроме того крыла, где их библиотека, все из руин поднимали. А нашел я их в подвале замка. – Норман взмахнул рукою с трубкой в направлении зубчатых башенок, торчащих вдалеке за темной массой деревьев.

– Ну, Берт, так прямо и нашли? – Томас недоверчиво посмотрел на Нормана.

– Конечно, нашел. А что мне было искать? Хозяин сам сказал, где лежит кошма с этими кирпичами, он-то знает замок как свои пять… – Норман внезапно замолчал, озабоченно поскреб подбородок.

– Пальцев, Берт? – подсказал Томас, понимая интуитивно, что дело в другом.

– Да, Том, хотел сказать «пальцев». А у него…

– Что, у него их целых шесть? – выдавил улыбку Арчер.

– Нет… Шесть, это бывает, видел я такого уродца в Индии. А у него… руки не руки, протезы не протезы. Страх поглядеть! Но замок он знает хорошо, факт. Ну, я забрал всю его химию и приволок сюда. Давненько это было…

– Лет двенадцать назад, не меньше, – подхватил Томас и, видя, что Норман не возражает, увел разговор в сторону: – Интересная штуковина. – Он повертел в руках желтый брусок. – Столько лет пролежала на воздухе!

«А Дэвис, пожалуй, был прав – эта игрушка не что иное, как брикетированный напалм. И сделан он на химическом заводе. Итак, «Нозерн си ойл»».

– Джим сам все делал на совесть и других заставлял – у него бракованной продукции не было, – отозвался Норман, подтверждая мысли Томаса. – Хотя, с другой стороны, разве бренди становится хуже, отстоявшись лишний десяток лет в бочке из доброго дуба?

– Верно – по себе знаю, что нет, сколько ни пробовал доказать обратное Сэму Френсису.

Норман усмехнулся, и Томас ступил на тонкий лед.

– Значит, как в окнах свет погаснет, так вы и накрываете костер, Берт?

– Да нет, минут примерно через семь. Видел у меня песочные часы? Вот по ним и гашу. Ну а зажигаю я эти штуки по звонку хозяина.

– Точно, и звонил он вам в последний раз восемь дней назад.

– Ага, – согласился Норман. – Впрочем, нет, Том, постой… Последний раз я зажигал эти брикеты дней шесть назад, не больше…

– Дней шесть? – растерялся Томас, и тут его молнией озарила догадка: – Ну конечно, восемь дней назад был серый «шевроле». Что ни говори, лихо он придумал с машинами…

– Ума ему не занимать. Здорово он разбирается в этой…

– Психологии?

– В ней самой. Ну ты б удумал такое – отгонять машину не в темный сарай, а к огню? На него и бабочки летят! Ан нет – и «мерседес» упрятал. Да, не человек, а сущий дьявол во плоти. – Норман, сплюнув, перекрестился.

– Это точно, Берт, клянусь честью. Значит, шесть дней назад был «мерседес» с немецкими номерами?

– А вот насчет номеров тебе ничего не скажу, сынок. Был без очков – терпеть не могу их, ну и что разглядел в темноте? А было время, когда капитан частенько посылал меня марсовым. Хотя, постой, номера и вправду были необычные, да и машина немецкая. Но разве мало в Англии «мерседесов»?

– Хватает, была бы монета. Да, Берт, а хозяин-то кто?

– Как кто? – Норман удивленно посмотрел на Арчера. – Хозяин Хеллингтона, сынок.

– А, ну да, пиво у вас хмельное – всю память от-шибает. Вот, чуть не забыл – вам привет от Джона Брауна.

– От Брауна? Скажи ему, что дело, конечно, стоящее, да только двум господам не служат, а уж такие простаки, как я, – тем более. Этот, что машины отгоняет, я его видел, хотя я и должен сидеть дома – приказ Хозяина.

– Ну и что? – равнодушно спросил Томас.

– А то, сынок, что видел я на своем веку немало плохого, да вот такого и врагу не пожелаю.

– Привидение? – улыбнулся Томас.

– Нет, привидения из замка не выходят. А этот… Видел его спину, да и то мельком. Но мне и этого хватит на всю жизнь – он весь порос волосами длиною с уши спаниеля, даже ноги у самых ступней!

– Ну и дела у вас здесь, – покачал головой Арчер. – А говорите: «Хорошо, тихо».

– Так разве шумно? Или я не прав, Том, а?

– Пожалуй, вы во многом правы, – задумчиво произнес Арчер.

…Миновав первую бензоколонку на пути из Хеллингтона в Бултон, Арчер затормозил, крепко выругавшись. Он закурил и глубоко задумался – на лоб его легли тяжелые морщины. Пробормотав: «Ага!», он выбросил сигарету и, не разворачиваясь, вернулся на полном газу к заправочной станции.

– Что-то случилось, сэр? – вежливо осведомился служащий, приземистый светловолосый крепыш неопределенного возраста.

– Да. Мне нужно срочно позвонить – тяжело заболел мой знакомый. Я могу это сделать от вас?

– Конечно. Проходите в эту дверь, там телефон.

– Спасибо. Заправьте пока мою машину, хорошо?

Арчер оказался в небольшой комнатушке один на один с телефоном. Возблагодарив мысленно судьбу за это, он подсел к аппарату, секунду помедлил и решительно набрал помер.

– Мистер Браун?

– Да. С кем я говорю

– Это Томас Ар…

– Откуда вы звоните? – перебил Браун. – Из дома?

– Нет, с заправочной станции, я оказался на ней случайно, меня никто не слышит.

– Хорошо. Слушаю вас.

– Я только что вернулся из… – Арчер замялся.

– Понял. Плохие новости?

– Наш общий знакомый наговорил мне такую чушь, что даже журнал «Спиритизм и хиромантия» не рискнет брать у него интервью.

– Чушь – этот ваш журнал, поняли? Он ничего мне не передавал?

– Передавал. Он, хотя и считает ваше предложение, стоящим, двум господам служить не намерен.

– Идиот! – коротко бросил Браун. – Так… Через сколько минут вы можете быть на Кинг-Оук?

– Минут через двадцать – Арчер вытащил пачку сигарет из кармана куртки, но, вспомнив, где находится, засунул ее обратно в карман.

– Через двадцать пять минут вы должны быть в известном вам месте. Я найду вас сам. – Браун повесил трубку.

…Поразмыслив, что прятаться в тень в данной ситуации просто глупо, Арчер направился к самому видному месту «Робина» – к стойке. Не успел он расположиться, как к нему подошел хозяин, такой же сонный, как и вчера.

– Мистер Арчер, подойдите к телефону, вас спрашивает какая-то женщина, – сообщил он вялым голосом. Арчер взял трубку.

– Мистер Арчер? Это Браун.

Томас, устав удивляться, спокойно сказал:

– Я вас слушаю, Браун.

– Что вы выведали у Нормана? Говорите.

– Про брикеты и Хозяина вы знаете?

– Знаю, Арчер. Есть что-нибудь свежее?

– Да. Шесть дней назад там побывал «мерседес» видимо, с немецкими номерами.

– Ясно. Пораскиньте мозгами, кто бы-мог пригласит историка в Англию, а точнее, в Бултон. Да, вам надо постараться овладеть ситуацией… Вот что. Скажите. Джейку, чтобы он отдал вам мой конверт. Дайте ему при этом два пенса, ясно? – иначе вы ничего от него не получите. Да, когда прочитаете, не думайте, что я выписываю ваш журнал или состою в тайной секте ума-лишенных.

– О нет, так я не думаю, – ответил Арчер. – Но вы знаете, что наговорил мне Норман? Там, в Хеллингтоне, по его словам, появляется какое-то волосатое существо.

– Знаю. – Браун, коротко рассмеялся. – Хиппи с головы до ног. И еще у кое-кого весьма странные руки. Думайте, Арчер, анализируйте и сопоставляйте. Желаю удачи.

…– Джейк, слушай, разменяй купюру так, чтобы осталось два пенса, и отдай мне конверт. – Арчер про-тянул хозяину «Робина» бумажный фунт.

– Можете оставить мне ее целиком, я вас понял. Держите. – Он протянул Арчеру плотно заклеенный конверт из черной бумаги. – Выпьете что-нибудь? Джин с тоником?

– Валяй, Джейк. – Арчер надорвал край конверта и вытащил оттуда листок бумаги, на котором ровным бисерным почерком было написано:

Mr. Spear

From Mountain[11]11
  Мистер Копье из Горы (англ.).


[Закрыть]

Noli tangere[12]12
  Не прикасаться (лат.).


[Закрыть]

– Так… – пробормотал он. – Весьма занятно… Джейк, скажи, Браун всегда заклеивает послания в черные конверты?

– Нет, мистер Арчер, этот – первый. Ваш джин, пожалуйста.

– Так я и думал, – удовлетворенно сказал Томас. – Позвоню-ка я еще одной даме, не возражаешь?

Джейк равнодушно пожал плечами.

– Слушай, а почему ты назвал свое заведение «У Робина»? Переименуй его, скажем, так: «Спящий красавец». Клиенты валом повалят, обещаю.

– Хм, а когда же я буду спать? – хитро прищурился Джейк,

– Мудро, – восхищенно согласился Томас и направился к нише с телефоном. – Мистера Маккарена, пожалуйста.

– Я слушаю. Это вы, Грэг?

– Нет, это не Грэг, это Арчер, – ответил Томас, в котором жизнерадостный голос историка, вызвал неосознанное раздражение.

– Здравствуйте, Том. Что-то стряслось? Судя по вашему тону, вы звоните не из праздного любопытства?

– Напротив, Дэйв, напротив. Хочу поболтать с вами об одном немецком историографе.

– Второго дня вы уже спрашивали меня о нем. Все, что знал, я вам в порядке любезности сообщил.

– Ага. На его похороны вы летали самолетом'?

– Да, конечно. Но я вас не понимаю…

– И я не понимаю, с чего это ему взбрело в голову приехать в Бултон на собственной машине.

– В Бултон?!

– Да, есть такой город, слышали? Расскажите мне, Маккарен, кто из вас троих заманил Шрайдера в известный вам замок, хорошо?

– Вы пьяны, Арчер. – В трубке раздались короткие гудки.

– ВОТ ТАК Я И ОХОТИЛСЯ, док, – завершил свой рассказ Томас, опустив некоторые подробности, в частности содержание черного конверта, полученного от Брауна.

– Мда… – промычал профессор. – Волосатые люди, люди со странными руками, Хозяин Хеллингтона. Слушайте, Том, Норман просто сошел с ума в одиночестве, вот и все.

– А горящие брикеты? Огромное кострище? Их я видел своими глазами, – возразил Томас.

– Он сошел с ума, вот и занимается там пиротехникой, – убежденно сказал Дэвис.

– Хватит успокаивать самого себя, доктор. Не слишком ли связаны костры этого сумасшедшего с тем, что происходит в библиотеке?

– Но тогда… Нет! Хозяин Хеллингтона – вы вдумайтесь! Необъяснимая мистика, – запротестовал Дэвис. – Но если Норман не сумасшедший… Мой Бог, и я доверял ему, как своему отцу!

– Я же говорил, что Норман – настоящий моряк, – изрек Томас, закурив.

– Слушайте, Арчер, долго вы еще будете повторять Этот рефрен? – вспылил профессор.

– Успокойтесь, доктор. Нам обоим надо поберечь нервы до завтра. – Томас посмотрел на стрелки своего «корума». – Час ночи. Завтра уже наступило.

– Слушайте, вы уже, побывали в Хеллингтоне. Не-ужели вам мало того, что наговорил Норман? Зачем вы упорно продолжаете и меня заталкивать в это дикое место, где водится черт знает что, где пугают до смерти! Объясните же толком, наконец.

– Док, как я устал! Вы немилосердны, право. А не последовать ли мне примеру Брауна и не выставить ли вам счет по завершении этого дела?

– По завершении? Томас, если вы как-то сможете остановить это безумие, требуйте от меня что хотите.

– Э, док, да вы и шутки принимаете всерьез! Плохи же наши дела… Да, – оживился Арчер, – а вы знаете, это хеллингтонское дело – весьма любопытное. Нет ни одного трупа, правда, хватает покойников, но все они тихо почивают в могилах. Не слышно выстрелов, наоборот, нам пришлось буквально разламывать патроны. Я не общаюсь с преступного вида детинами, а мирно, хм, беседую с семидесятилетними стариками. Но в целом, предчувствие надвигающейся беды буквально висит в воздухе.

– Предчувствие беды? Когда в библиотеке погас свет, то вас, если не ошибаюсь, охватила настоящая паника, – возразил профессор.

– Все так, не спорю. Но и там, с точки зрения полицейского, ничего не произошло – погас свет да за-скрипела дверь, например от сквозняка. И все сводится лишь к угону вашей машины. Но и она оказалась на месте! А найди ее полицейские на расстоянии мили, на поляне Нормана, смогли бы они обвинить старика в подобной глупости? Да вы бы первый встали горой на его защиту! Ох, доктор, поверьте, тут тонкая игра изощреннейшего ума.

– Да, Томас, очень тонкая, – согласился профессор.

– Вот! Убили Шрайдера? А вы попробуйте это до-казать нашей или немецкой полиции. Нет, вы не найдете ни одного инспектора, который бы решился возбудить уголовное дело – а по какому, собственно говоря, факту? Предусмотрено все. Точнее, почти все, – поправил сам себя Арчер. – А вот наш друг, бывший сыщик Джон Браун, хеллингтонским делом занимается вплотную. И раскопал он, в отличие от любителя тайн Джона Дэвиса, очень много. А как он осторожен! Что это – профессиональное или у Хозяина достаточно слуг? – Арчер за-молчал.

– Я повторяю: вы знаете гораздо больше меня и что-то утаиваете, не забыв, однако, сообщить, что по-дошел мой черед отправиться к праотцам. А Шрайдер? Вы же сами считаете, что его убили в Хеллингтоне. Что у него было – действительно приступ ишемии или его сердце тоже разорвалось от ужаса? И как после смерти он умудрился умереть второй раз в Мюнхене, в кругу семьи? Нет, друг мой, в такой ситуации я никуда не поеду, – твердо сказал профессор.

Арчер кивнул.

– Бертран Норман. Поговорим немного о нем и его покровителе?

– Какая разница? – Профессор потянулся за сигаретой. – Можно начать с чего угодно – черной папки, пепла в сейфе… Слушайте, но как они открыли два сейфа, а? Нет, Арчер, это болото хаоса поглощает последние жалкие остатки моего разума.