Текст книги "Золотое яблоко Фрейи"

Автор книги: Владимир Таганцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Ловушка

Диалог с зеркалом. Инспектор Крэгс нервничает. Секрет двух книг и одного брелока. Лукас Дортериус и евангельские притчи. «Кольцо Нибелунга». Мадам д'Аверти и врачебная ошибка.

«ОСТИН» ОСТАНОВИЛСЯ НА ПЛОЩАДКЕ У ПАРАДНОГО ВХОДА, путники вышли из него в сгустившихся сумерки. На темном фоне черным зубчатым силуэтом проступал Хеллингтон, своими исполинскими раз-мерами подавляя людей.

– Да, такие замки строили долго, очень долго, – повторил давнишние слова профессора Томас, вытаскивая из багажника машины свою необъятную сумку. – Сколько отважных рыцарей родилось в этих стенах, какие прелестные девицы прогуливались с галантными кавалерами по аллеям парка!

– А сколько людей умерло здесь же из-за проклятой рукописи травника! – отозвался Дэвис.

– Не только здесь – ее кровавый след тянется почти семьсот лет через всю Европу, – добавил Арчер, достав из сумки оранжевый фонарь с большим рефлектором. – Проверим?

– Давайте, – согласился Дэвис и как белесый призрак застыл на какое-то мгновение, неловко закрыв глаза руками, – ослепительно белый сноп света уперся ему в лицо с расстояния каких-нибудь пяти футов.

– Ты что, сдурел, негодяй?! – заревел он, пытаясь броситься на Арчера. Но, ослепленный, не смог сделать и шага в его направлении и разразился площадной бранью.

– Извините доктор, это получилось нечаянно, – спокойно сказал Томас. – Рука сама соскользнула на кнопку. Я понимаю, как вам неприятно… почти как фотовспышка.

– Иди ты к черту! – рявкнул Дэвис, потирая глаза.

– А может, туда? – Арчер указал лучом на окна третьего этажа.

Дэвис посмотрел вверх и, казалось, напрочь забыв о случившемся, сказал дрогнувшим голосом:

– Там кто-то есть, Том!

Четыре больших окна на третьем этаже были слегка озарены изнутри.

– Похоже на отблески огня. Камин, наверное?

– Не знаю… – прошептал профессор.

– Масляные светильники и камине… Если мне не изменяет память, это в трапезной, доктор?

– В ней самой, профессор положил руку на кобуру.

– Видите: нас ждали и накрывают на стол. Сегодня попируем на славу! – сказал Арчер с саркастической иронией.

– Хватит издеваться! Или вы не видите, что творится с моими нервами, шутник?

– Извините, доктор, но вы и должны понервничать – так нужно для дела, – ответил Арчер.

– Для дела? Кто ты такой, чтобы совать нос в чужие дела?! – закричал в приступе бешенства Дэвис.

– Стойте! Что это?! Вон там, за вязом! – перебил его Арчер голосом, полным тревоги.

– Что ты увидел?! – Профессор прищурился в тщетной попытке что-либо разглядеть ослепленными глазами.

– Передвинулось что-то похожее на темный силуэт человека. Может быть, тот самый, волосатый?

– Том, пойдемте внутрь, или я умру от неизвестности прямо здесь! – Профессор весь трепетал.

– Секунду, – придержал его Арчер. – Окна под залой – бывшие апартаменты вашей мачехи?

– Да, но их закрыли на ключ еще семь лет назад. Туда не может зайти даже Норман.

– А как они соединяются с залой?

– Только через парадную лестницу. Говорю вам, там никого нет!

– Входите, доктор. – Арчер открыл массивную створку двери.

Темно-пурпурная зала была слегка освещена неровным пламенем шести масляных светильников. В глубине ее, повернувшись спиной ко входу, какой-то человек сгорбился у каминной решетки. Дэвис потянулся левой рукой к выключателю.

– Не надо, – остановил его шепотом Арчер и громко произнес властным голосом: – Ты свободен! Иди к себе и жди!

– Ухожу, Хозяин! – Человек у камина, оказавшийся не кем иным, как Норманом, обернулся, и на лицо его проступила растерянность и тревога. Немного овладев собой, он потоптался улыбнуться и произнес: – Извините старика, сэр. Очень мне нездоровится, видит Бог.

Поскольку Дэвис молчал, то за него ответил Арчер:

– Здравствуйте, Берт. Решили протопить камин?

– Ага, решил, сэр.

– Берт, раньше меня кто-то называл Томом, – улыбнулся Арчер.

– Да… Том, вам, молодым, хорошо. А у меня опять приступ. Лихорадит так, что хоть в гроб ложись. Вправду, Том, худо.

– И у Сэма Френсиса все кости ломит. Что, Берт, ночью будет гроза? – спросил Арчер дружеским тоном.

– Если не буря, Том. Старые моряки знают толк в этом деле. Не хотите ли поужинать, молодые господа?

– Конечно, хотим, – ответил Арчер за обоих.

– Повар я не ахти какой… Вот раньше, при жизни вашего отца, сэр, был господин Дюрон из Парижа. Как он готовил! Помните его, сэр? – Норман обратился к Дэвису.

Видя, что тот продолжает молчать, Норман заговорил, обращаясь к Арчеру:

– Я могу приготовить рагу из баранины, есть икра, салат, сыр. Да, есть еще паштет н несколько бутылок хорошего вина. Вас это устроит?

– Еще как, Берт. – У голодного Арчера потекли слюнки.

– Так я пойду готовить, сэр? – спросил Норман.

– Давай, Берт, и не забывай, что меня зовут сынок или Том.

Норман слегка улыбнулся и выскользнул из залы. Профессор поглядел ему вслед.

– Его прямо трясет, Том. Чего он испугался?

– Только уж не не нас с вами. Его просто лихорадит или… – Арчер замер на полуслове, глядя в огромное тусклое зеркало. – Или он трясется и предвкушении раз-влечений. Так?

Дэвис вздрогнул. Успокаивая себя, он пробормотал:

– Хорошо, что мы успели до этих… гостей.

– Да, это было бы неплохо, – заметил Арчер. Увидев, что профессор удивленно раскрыл рот, он поспешил добавить: – Простите, док, но иногда я и впрямь несу ахинею. Да, нас только двое в замке.

– Вы противоречите очевидному! – буркнул Дэвис. – А Норман? Он же пошел на кухню.

– Хм, в определенном смысле вы правы, – тихо сказал Арчер, отходя от зеркала. – Да, он пошел на кухню… Растапливать по команде… огонь из тех желтых брикетов.

– Норман ушел из здания на свой пост ожидать сигнала… Хозяина? – Профессор поежился от собственных слов.

– Да. Считаете, мы одни в замке. – Арчер резко обернулся. – Не так ли?

– Кого вы спрашиваете, Том? Что вы там увидели? – Профессор Профессор невольно заглянул в зеркало.

– Ничего. Я, знаете ли, люблю иной раз поговорить сам с собою вслух. И серебряная амальгама мне хорошо помогает в этом. – Арчер оскалился своему отображению: – Зеркало! С ним интересно поспорить! Я вижу в нем своего антипода, док. У него не только сердце с правой стороны, но, в отличие от меня, промыслы Нечистого ему ой как в охотку! Не так ли, любезный друг? – спросил он зеркало. – Молчишь? Тогда послушай меня.

– Прекратите, Арчер! – раздался за его спиной звенящий голос Дэвиса. – Не стоит играть до бесконечности моими расшатанными нервами.

– Эге! Да у него приступ тихого бешенства.

– Не знаю, что у меня, я не врач. – Дэвис помедлил. – Но сейчас меня чертовски тянет разрядить пистолет, тем более что со мною говорят стоя ко мне спиной. Ясно?

– Стреляйте. – Арчер смотрел в зеркало. – Вы этого давно хотите, я знаю.

– Том, хватит меня провоцировать! Прекратите, слышите! – закричал профессор в бешенстве. – Или ты не слышишь, что я не шучу?!

– Ты слышишь? Это похоже на правду, – сказал Арчер своему отображению. – Он может убить нас обоих!

Все дальнейшее произошло быстро и неожиданно. С протяжным воплем: «Будьте вы все прокляты!» – Дэвис, отработанным движением выхватил пистолет и выпустил две пули подряд над головой Томаса. Раздался приглушенный вскрик, осколки от двух черных с рваными краями пробоин со звоном легли на мрамор пола. Арчер, бледный как мел, попробовал улыбнуться.

– Да… Постижение истины связано с риском для жизни… Бедная Айрис, ты могла стать вдовой от рук этого злодея.

– Нет. Я взял на пару футов выше, я и не думал вас убивать! – Дэвис трясущейся рукой взялся за кувшин с водой. – Вы подлец, сударь!

– Кто знает? А, вот они. – Томас увидел пачку сигарет на журнальном столике. Закурив, он подошел к Дэвису.

– Чертовски неприятно стоять под пулями. Нет, моя встречная… идея не столь совершенна. Но я знал, что вы меня не убьете.

– Вы провокатор и подлец, я повторяю!

– Тише, доктор. Вы не правы – это была первая стадия следственного эксперимента, – сказал шепотом Арчер и громко добавил: – Разбитое зеркало. Очень скверная примета! Что может ожидать одиноких путников, остановившихся на ночлег под сенью сего гостеприимного крова?..

– Вы – чудовище, я чуть не стал убийцей! – Профессору удалось наконец сделать глоток.

– Нет, док, наоборот, я активно помогаю встать вам на путь истинный, – тихо возразил Томас. – Надеюсь, разрядившись парочкой выстрелов в маем направлении, вы скоро успокоитесь.

– Господи, что вам еще надо? – судорожно вздохнул профессор.

– Пожалуйста, тише. А нужна мне ваша помощь, док. Еще раз настоятельно прошу вас успокоиться и говорить нормальным голосом, чуть повышенным – этого требует вторая стадия…

– Ага, вот что нам сейчас нужно. – Томас шагнул к телефону, стоящему на высокой изящной подставке китайской работы близ зеркала. – О чем я так сокрушался, оставив ваш лимузин с трупом Брауна позади, вы не помните?

Профессор, казалось, начинал что-то соображать.

– Я помню все помыслы злодея, называющего себя в миру Томасом Арчером.

– Так-так, прекрасно.

– Этот негодяй хотел позвонить в яхт-клуб Сэму Френсису.

– Точно! Я подумал: а не мог ль он немного пере-путать с похмелья? И ваш ключ от «шевроле» полеживает у него в кармане. И листок, помятый листок с предупреждением, написанный…

– Идиотом или ребенком, Том.

– Написанный ребенком, а скорее всего левой рукой человека, сидящего за рулем, чей почерк должен быть вам знаком, был уже наколот на гвоздь, когда Сэм вернулся от нас на катере. Сравните, док. – Арчер вы-тащил из бумажника два листка. – Вот, пожалуйста, предупреждение «вашего друга» и ваша собственная запись. Видите, как у вас изменился почерк, да и листок помялся… А если писать левой рукой?

– Хм, неплохо, сэр Томас, – заметил профессор.

– Итак, возможно, и даже очень, что Сэм спокойно прошел мимо гвоздя, забыв повесить ваш ключ, ибо желание пропустить стаканчик затмило все другие его помыслы. Судя по его роже, он выпил всю бутылку.

– Если не добавил из своих запасов, Том.

– Ну да. Неприятные сны, гудящие пароходы, предчувствие надвигающейся грозы…

– Как и у нашего Нормана.

– Да. Ох уж эти лихие ребята с «Красавицы»! Вечно что-нибудь да напутают! Один прошел мимо записки, держа курс прямо к буфету с закуской, другой перепутал меня с вами.

– А по-моему, не со мной, – сказал Дэвис.

– И не говорите. Наши старички все могут напутать. Но как же мне внести ясность, док?

– Вы стоите у телефона.

– А! Каким же я стал рассеянным ой-ей! Мне надо просто позвонить Сэму, и мы узнаем, на ваши ли ключи нацепили брелок с инициалами «А.А.».

– Очевидно, с инициалами владельца брелока, – заметил профессор.

– Совершенно справедливо. Вам или мне такой брелок не нужен, верно?

– Вроде бы так, Томас, – мы живым под своими именами

– И я о том, док. И мало на что претендуем, разве что узнать…

– Где мои ключи от моей же машины.

– Ну да. К чему нам легенды и предания древних монастырей? Но вот что интересно – в этом замке не-сколько странные телефоны.

– Весьма, Томас. В самый нужный момент они просто отключаются.

– Буквально сами по себе. Так что, попробовать мне позвонить Сэму?

– Конечно. От его ответа зависит сейчас очень и очень многое. Звоните, Том.

Арчер снял трубку телефона, положил на место.

– Отключен.

– Что и требовалось доказать. Да, Том, я не специалист в такого рода экспериментах, но мне кажется,

что проведен он чисто. Ну, вы и провокатор! – Профессор улыбнулся, сбрасывая с себя оцепенение.

– Я же говорил, что мы совершенно одни в замки, – ответил Арчер довольно. – Сегодня ночью мы проникнем в библиотеку смерти… Тайна тинктуры у нас в руках, это главное. Да, док, простите меня за… эту шутку с фонарем – другою способа взвинтить вам нервы я не придумал. А зеркало это меня заинтересовало давно, еще когда вы сказали про взор в ваш затылок.

– Ненавидящий взор, Том, ненавидящий. Я разобью его каминной кочергой, и мы увидим…

– Пустой каменный склеп. И какая из его стен отодвигается, мы не узнаем. Такие замки строили не один год…

И в этот момент пронзительно зазвонил телефон.

УВИДЕВ В ГЛАЗАХ ДЭВИСА НЕМОЙ ВОПРОС, Арчер сказал:

– Снимите трубку, линия восстановлена. Это могут быть наши гости. И включите внешний динамик, хорошо?

Профессор кивнул, подошел к аппарату, взял трубку в руку, легонько щелкнув при этом клавишей усилителя.

– Дэвис слушает, – произнес он спокойным голосом.

– Это я, Хаббард. – Звук был приглушенный.

– Откуда вы звоните, Эндрю?

– Из своей машины, она в десяти шагах от вашего «шевроле». Вам не трудно сказать, что все это значит?

– Я ничего не знаю, Эндрю, – ответил профессор.

– Плохо. На место происшествия прибыла целая бригада во главе с инспектором Крэгсом, он говорит, что вы его знаете. – В динамике послышались голоса за-шумел стартер машины.

– Что, полиция еще там? – спросил профессор

– Уезжают. Они пытали меня больше часа. А что я мог сказать? – В разговор ворвался вой полицейской сирены. – Hаc перебили. Этот телефон дала мне миссис Липтон. От кого вы убежали в свой замок?

– Как вам сказать… – начал профессор.

– Предпочитаете молчать – ваше дело, Дэвис. Но учтите, что инспектор Крэгс вас уже ищет, а миссис Липтон бесследно исчезла. Я не сказал, где вы, но вам нужно немедленно связаться с полицией самому. Крэгс мне не поверил и оставил свой телефон. Запишите: 60.745… Записали? – В динамике опять запела сирена. – Алло, вы слышите меня?! Алло!

– Да, Хаббард.

– Дэвис, время работает против вас, немедленно позвоните ему.

– Я так и сделаю. Скажите, а от чего умер Браун?

Арчер закусил губу.

– Вы знали его? Дэвис, я вам не звонил, ясно? Я не хочу попадать в темную историю.

– Заметано, Эндрю. Повторяю свой вопрос: от чего он умер?

– Сильнейший стресс, разорвалось сердце. Страшный испуг, например как при падении с высоты. Все. – Раздались– частые гудки.

Профессор положил трубку, поднял снова:

– Черт возьми, опять короткие.

– В странном замке могут быть странными и телефоны. Вы ни на что не обратили внимания? – спросил Арчер, усаживаясь поудобней в огромное кресло.

– Причина смерти Брауна? – угрюмо ответил профессор. – Исчезновение миссис Липтон?

– Да, конечно. Куда вы исчезли, милая миссис Липтон? – сказал Арчер и добавил: – Нет, док, я о другом. Мы слышали много посторонних звуков за считанные минуты вашего разговора.

– Это естественно – там полиция, они любит пошуметь.

– Любят, – согласился Арчер. – Но неужели вы не понимаете, что ваша машина с трупом за рулем просто не могла простоять тринадцать часов на обочине шоссе незамеченной.

– Да, черт возьми! С такой сатанинской гримасой на лице… – протянул профессор.

– Вы сказали, что он сел в машину ночью, очевидно между тремя и четырьмя часами. Выходит, он проехал 20 миль за 13 часов. Вы можете представить себе автомобиль, двигающийся со скоростью полторы мили в час? Я, честно говоря, с трудом. Если же он ехал с нормальной скоростью и с ним что-то стряслось, полиция давно бы разыскала вас, поверьте. Не забывайте, что с семи до десяти часов утра машины из Лейквуд-Холла и Грэвиджа идут сплошным потоком, его не могли не заметить. Судя по тому, как окоченел Браун, к этому времени он был уже… напуган, – резюмировал Арчер.

– Что с ним случилось, Том? Как он вообще там оказался? – спросил профессор.

– Вы сами уже ответили на этот вопрос – он очень любил деньги. Очень. И это его погубило.

– Поясните, Том, – попросил Дэвис.

– Учтите, что это лишь моя версия и я…

– Стой! – сказал Дэвис сдавленным голосом. – Ручку, бумагу, быстро!

Томас почти мгновенно протянул ему блокнот и ручку, Профессор, находясь в неком сомнамбулическом со-стоянии, что-то написал на бумаге, отбросил ручку и, откинув голову на подлокотник кресла, произнес:

– Все, Джон Дэвис. Больше ты не знаешь ничего. Я это вижу сейчас так, как т о г д а. Меня можно пытать, но больше я ничего не знаю.

Томас встал, подошел к уже известному ему бару, достал бутылку «Шиваса», лед и два стакана.

– Док, ваше виски. В некоторых ситуациях этот яд идет и на пользу.

Дэвис наполовину осушил стакан и протянул листок Арчеру.

– Отпечаталось в моем мозгу, словно фотография. Такое ощущение, что с глаз спала пелена тумана, будь она проклята. Не знаю, как это случилось, не знаю. – Он покачал головой.

– Хм, за последние две недели нам изрядно потрепали нервы, а вам – в особенности. Как я понимаю, больше вы не помните ничего?

Профессор молчал, блаженно закрыв глаза.

– Ясно, значит, это самое важное, иначе бы ваш мозг запомнил другое. Ну-с, что же написала старая леди за три минуты до смерти? – Томас, окутанный табачным дымом, принялся изучать документ, пробормотав: – Я буду глубоко не прав, если это не самая важная запись во всей нашей невероятной истории.

На листке было написано:

…лежали в ящике и т…

…ли РХГЕЛ313 не указаны про…

…е обман и ложь? Игра? Чудо…

…шибка? Господи, в чем же дело? Ка…

…е виден в прямом смысле. Все на…

…но, все!!!

– И как вы объясните многоточия? В этот момент она еще не свихнулась от страха.

– Многоточия поставил я. В тех местах, где слово обрывалось, – записка обгорела по краям.

– Ну конечно, она же подожгла бумагу. Так, выпишу я все это в строчку:

«…и лежали в ящике и т… …ли РХРГЕЛ313 не указаны про…..е обман и ложь? Игра?! Чудо…..шибка? Господи, в чем же дело? Ка…..е виден в прямом смысле. Все на…..но, все!!!»

– Слушайте, док, неужели вы не могли заполнить допуски сами? Я вас просто не узнаю, – удивился Арчер.

– О, тогда я находился в состоянии угнетения и депрессии. Вторая смерть, почти сразу!

– Но она не была девочкой, – возразил Арчер.

– Да, дряхлая старуха, да. Знаете, Том, я испытывал сильнейшую апатию ко всему, сильнейшую. Бегло просмотрел листки, положил в первую попавшуюся папку и все, убрал в сейф. Не забывайте, что я был полностью поглощен наукой, это лауреатство… В общем, мне не-когда было разбирать ее каракули – это сейчас я выписал аккуратно.

– Угу, а другие листки, они были?

– Да, с вариациями на такие же непонятные темы. Знаете, я счел все это изрядной галиматьей.

– Понимаю. И все-таки, депрессия была. Были и приступы страха, и взвинченные нервы.

– А недавно я почувствовал, что память мою застилает мутная пелена. Некоторые вещи я помню прекрасно, другие забываю начисто.

– Я это подметил. Депрессия, страх, взвинченные нервы и… транквилизаторы. Вы познакомились с ними дюжину лет назад. А через какое время перестали принимать?

– Примерно через полгода, я почувствовал, что начинаю плохо играть в теннис. На охоту я и не выезжал.

– Полгода? Что ж, этого достаточно… Однако поп-пробуем заполнить пропуски, док, – задачка из школьного учебника, – предложил Арчер. – «Все на…..но, все!!!»

– Пишите: «напрасно», – уверенно сказал Дэвис.

– Совершенно справедливо. А это: «Ka…..е виден в прямом смысле»?

– Если согласиться с вашей фантастической версией о тинктуре… Тогда… Тогда «камень не виден в прямом смысле», хотя это и натяжка.

– Не думаю, скорее аллегория. Нет, я оказался прав в главном, что бы вы ни говорили и как бы ни возражали против версии «тинктура», – довольно потер ладонями Арчер. – Так… «Чудо…..шибка?» Интересное словосочетание. – Он усмехнулся. – Чудо-ошибок, насколько я знаю, не бывает, а вот чудовищные ошибки совершаются, и платить за них приходится дорого…

– «…е обман и ложь?» Не иначе как «все обман и ложь?», Том.

– Угу. И получаем: «Все обман и ложь? Игра?! Чудовищная ошибка? Господи, в чем же дело! Камень не виден в прямом смысле. Все напрасно, все!!!» Вопль отчаяния, ничего не скажешь, – невесело усмехнулся Арчер.

– Начало сложней? – спросил профессор.

– Для меня – да. «…и лежали в ящике и т…» Что это? – Арчер поиграл ручкой.

– А если, в первом приближении, «они лежали в ящике и тинктура»? Ящик – тот самый, что упоминался в письме Шрайдера.

– Похоже. Но смотрите: в вашем варианте получаем два обозначения одного и того же вещества – «камень» и «тинктура» – в маленьком кусочке текста. Нет, по-моему, вы ошиблись. А что, если так: «Они лежали в ящике и только они!» Эмоционально соответствует рас-шифрованному, как?

– «Они». Что это может быть? Рецепты? Рукописи? – спросил профессор.

– Хм, а почему бы и нет? Вполне вероятно, именно рукописи, – обрадовался Томас. – Итак, «рукописи лежали в ящике и только они!».

– Звучит не совсем естественно. – Дэвис помассировал висок. – Ну да ладно. Что там дальше?

– Полный мрак, учитель. «…ли РХРГЕЛ313 не указаны про…» Это мне не по зубам. – Томас закурил новую сигарету, с подозрением глядя на ее дымящийся кончик. – РХР и так далее – чудовищная галиматья, как вы выражаетесь.

– Уверены? – улыбнулся Дэвис. – Прописные бук-вы и цифры ставят вас в тупик?

– Да, – насторожился Арчер. – А вы что, знаете их смысл?

– Знаю. Это обозначение книги по старой классификации литературы в библиотеке, ее лет пятнадцать как сменили на новую, более совершенную. И я думаю, «…ли» – не иначе как «неужели».

– РХР – книга? – Арчер замер, как в стойке. – Не-ужели в книге «РХР» не указаны про…?

– Да, Том, книга, и я могу сказать, какая.

– И только вы, понимаете? Ведь это же и сеть то, за чем охотится Хозяин семь лет. Невероятно! Вот почему вы были ему нужны, вот почему вас затягивали в замок. Ха-ха! Судьба-злодейка: вы знаете, что это такое, и не придаете значения, а он, бедолага, сходит семь лет с ума от неведения. Напишите, ч т о это предложил Арчер деловым тоном. Через минуту уже просматривал листок.

«Система классификации:

Р – религиозная тематика

Х – христианская тематика

Р – рукопись

Г – германское (голландское) авторство

Е – Евангелия

Л – Лука

313 – год написания (1313)»

– Превосходно, доктор. В одном и том же месте и очень близко по времени располагаются известные события, как считаете?

– Безусловно, – согласно кивнул Дэвис.

– Угу. Сейчас в библиотеке новая классификация. По ней найти книгу «Л» не трудно?

– Меньше минуты, я вам уже говорил.

– Элис была чертовски осторожна – даже в записке подстраховалась старой классификацией, известной, на-сколько я понимаю, только троим.

– Только нам троим, – согласился Дэвис. – A сей-час знаю я один, Хозяин о ней и не ведает.

– Наверняка, – кивнул Арчер. Вы понимаете, что произошло тогда? Если есть хоть малейшее сомнение, то позвольте высказаться мне.

– Давайте, – отозвался профессор.

– Фигура с рукописью о тинктуре внутри попадает в Хеллингтон. Возможно еще сын Эльзы извлекает трубочку-рукопись из статуэтки, переплетает и помещает в библиотеку – его матери хватило денег научить его не только грамоте. А вот где сейчас рукопись Иакова, известно одному Хозяину.

– Да, – согласился Дэвис.

– Но в рукописи травника не хватило чего-то для полного представления об изготовлении тинктуры. Да, именно об изготовлении – рукопись носила явно прикладной характер. Это нечто, по представлениям Эдсон, а правильней по преданию дома, находилось в другой книге, книге «Л».

– Какие-Какие-то «про…», Том.

– Ага, они. Но Элис не смогла, их найти, по ее мнению, в книге «Л» «про…» не указаны.

– И она делает запрос Шрайдеру, догадался Дэвис.

– Именно ему самому. А по получении долгожданного ответа приходит в ужас, никакого упоминания о «про…» там нет и в помине. Что говорилось в комментариях, доктор?

– Как я понял, ничего.

– В том-то и дело, – понизил голос Арчер. – Короче, вы знаете, где это Евангелие от Луки?

– Да, – прошептал профессор.

– Так вот. Вы скажете, если потребуется, где стоит Евангелие, скажете п р а в д у. Намекнете, что знакомы с этими чертовыми «про…» с детства и что вы вообще язычник и солнцепоклонник.

– Но зачем, Том? – прошептал Дэвис.

– Затем, что пока все идет по плану и не быть мне Томом Арчером, если я не загоню мистера Копье в собственные силки, – недобро усмехнулся Томас. – Кстати, знаете, где сама статуэтка?

– Где? – шевельнул губами Дэвис.

– На вилле «Эль Монте» во Флориде. Слышите? – добавил он громко. – Вот и они.

На площадке перед входом послышался шум двигателя автомобиля, хлопнула дверца, кто-то вышел из машины.

ВРЕМЯ: 21.30

– Вот вы где, заговорщики! – Зала озарилась ярким электрическим светом, и они увидели улыбающегося О’Нэйла, стоящего в дверном проеме. – Чем это вы занимаетесь? Если нашли клад, то можете взять меня в долю.

– Рады тебя видеть, Говард. – Дэвис крепко пожал ему руку. – Но как ты здесь оказался? Садись и рас-сказывай.

– Да, – подхватил Арчер. – Вы как раз подоспели к ужину. А пока мы послушаем, как вас занесло в Хеллингтон на ночь глядя. Хотите мартини, Говард?

– Хочу и мартини и поужинать не откажусь, – улыбнулся О'Нэйл. – Только сначала надо привести миссис Липтон.

– Она приехала вместе с вами? – удивился Арчер.

– Скорее я с ней, – усмехнулся О'Нэйл. – Вытащила меня из дому прямо во время покера. Но и вы молодцы – исчезли с корта, и ни слуху ни духу. Слушайте, неужели вы на самом деле ловили рыбу? Что-то не очень верится.

– Ловили, – улыбнулся Арчер. – Но почти ничего не поймали.

– А ну вас! – махнул рукой О'Нэйл. – Я пошел, попробую ее привести.

– Да что с ней? – встревожился Дэвис.

– Спросите сами. Чудачка заперлась в моей машине и боится из нее выходить, каково? Пока мы сюда добирались, она вся изошла от страха – все твердила про какую-то посылку и странный голос. С ума вы не договорились посходить, ребята? – О’Нэйл направился к лестнице.

– Говард, я с вами, успокою ее. – Арчер подхватил с пола свою сумку. – И зайду заодно на кухню – совсем позабыл, что прихватил с собой пару банок омаров.

– Омары, это прекрасно. А кто у вас сегодня повар?

– Вы ведь знаете Нормана, Говард?

– 0, сам Берти! Ну, значит, я не зря просидел за баранкой полтора часа. Пошли, Том.

Дэвис остался один, лишь огромные напольные часы отмеряли равномерными взмахами маятника неумолимый ход времени. Он посмотрел на стрелки. Они показывали половину десятого. Наконец, спустя минут пять, появились миссис Липтон и О'Нэйл, а еще минуты через три – Арчер.

…Согревшись глотком коньяка и немного успокоившись, миссис Липтон начала свой рассказ. Мужчины, попросив разрешения курить, слушали, каждый думая о своем.

– Меня не покидает ощущение беспокойства и страха с того самого дня, когда вы выписались из клиники, доктор. Нет, я неправильно говорю, – с того момента, когда мистер Арчер объяснил мне, что такое Горния.

– Я же сказал вам, что это была шутка, миссис Липтон, – слабо улыбнулся Томас.

– Не знаю, таких злых шуток я в жизни не встречала.

– Виноват, о какой Горнии вы говорите? – вмешался О’Нэйл.

– Горний мир, проще говоря, царство мертвых, – пояснил Томас.

– Да. Мистер О'Нэйл. Когда доктор находился в клинике, какой-то злой человек позвонил уму домой и попросил меня передать, что господин Шрайдер уехал в Горнию.

– Отправился на тот свет, понятно. Но кто такой Шрайдер? – удивился О’Нэйл.

– Один немецкий историк, я о нем еще расскажу, – пообещал Томас.

– Вы его знаете? Что же это творится, Господи, – всплеснула руками Липтон.

– А что случилось, миссис Липтон? – спросил Дэвис.

– И вы еще спрашиваете, доктор? – ответила она с укоризной. – Возвращаетесь после недельного отсутствия домой, на следующий день бесследно исчезаете, и лишь вчера утром мистер Арчер сообщил по телефону, что вы удите рыбу.

– Вот это да, Джо! – восхитился О’Нэйл. – В курительных университета будет теперь о чем потолковать. Скажи сразу: она блондинка?

– Ей сейчас было бы восемьдесят два года, – ответил за профессора Томас.

– Ну-ну, – пробормотал О’Нэйл. – Кое-кто и впрямь того…

– Доктор, объясните, что происходит? – Миссис Липтон опять занервничала. – Вы пропадаете никого не предупредив, на три дня, после звонка мистера Арчера тут же следует другой…

– Вот как? – живо откликнулся Томас.

– Да. Через полчаса после вашего звонка, мистер Арчер, телефон зазвонил еще раз. Я решила, что это

вы или доктор, и спокойно сняла трубку. И такой очень низкий, страшный голос, как у… – Она замялась, подбирая сравнение.

– Снежного человека, – подсказал Арчер.

– Как? – растерянно переспросила Липтон. – Разве они говорят?

– Ну а если бы говорили, то вряд ли фальцетом, верно?

– Да… я и подумала о каком-то великане. В общем, он только и сказал: «Посылка для Джона Дэвиса в вашем почтовом ящике» – и все, повесил трубку.

– А вы ее забрали, – продолжил Томас, – и отвезли лодочнику в яхт-клуб.

– Но вы же сами сказали, где искать доктора и что поедете в замок раскрывать тайну клада. После того как я побывала у лодочника и передала ему сверток, было еще два звонка!

– Достойно Агаты Кристи, – прокомментировал О'Нэйл.

– Кто и когда звонил? – отрывисто бросил Дэвис.

– Сегодня утром мистер Маккарен и в полдень мистер Беннет. И оба они показались мне взволнованными. Главное, они спрашивали одно и то же: «Миссис Липтон, где мне найти мистера Дэвиса?»

– И вы ответили, что сегодня вечером он будет здесь. Что ж, все правильно, – сказал Томас.

– Слушайте, заговорщики, ваши тайны мне безразличны, но маленький вопрос у меня есть, – вмешался О'Нэйл. – Скажите, мистер Дэвис, где вал автомобиль?

– Не здесь, Говард.

– Угу. А не его ли эскортировали полицейские машины, которые нам попались при выезде из города? Так, миссис Липтон?

– Да, они ехали в Бултон, – подтвердила она. – У ужасно выли сирены.

– Это хорошо, – заметил Арчер. – Хотите, я открою вам тайну, из-за которой доктор не спит третью ночь и приехал сюда?

– Расскажите, мистер Арчер, – попросила Липтон.

– Мы с доктором разгадали рецепт тинктуры. В полночь он будет у нас в руках.

На пороге возник Норман.

– Мистер Ральф Беннет и мистер Дэвид Маккарен.

– Просите, Берт, – ответил за всех Томас.

Когда вновь прибывшие расселись вокруг камина, Арчер сказал:

– Я ни о чем бы не хотел спрашивать присутствующих – за исключением двух-трех вопросов, и, пока ми-стер Норман готовит ужин, я с согласия хозяина… э… доктора Дэвиса, поведаю нам тайну этого замка. Надеюсь, никто не возражает?

Возражений не последовало.

– Мистер Маккарен, замок Хеллингтон стоит недалеко от границы с Шотландией. Вы, как историк, ничего не скажете нам о нем?

– До известного сражения 1314 года, – ответил Маккарен, бледное лицо которого обрамляли каштановые волосы, – замком владел шотландский рыцарь сэр Гай Мак-Хилл.

– Понятно. А что произошло в 1314 году?

– Сражение при Беннокберне. Шотландское войско под командованием Роберта Брюса наголову разбило англичан. Позже, после присоединения графства и смерти короля Эдуарда II в 1327 году, владельцем замка стал некто Уильям д'Адсон. Больше мне ничего не известно.

– Понятно, – повторил Арчер. – Все эти данные вы собирали для покойной леди Эдсон, так? И заочно познакомили ее с мюнхенским историком Отто фон Шрайдером.

Маккарен побледнел еще больше, но промолчал.

– Дэвид, не всегда молчание золото. И я не считаю вас иудой, поверьте. Прошу вас ответить мне, Дэвид.