Текст книги "Вечность в объятиях смерти"

Автор книги: Владимир Брайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Глава 6

Человек живет лишь до тех пор, пока у него есть цель или желание. Когда нет ни того ни другого, он умирает. Тело по инерции движется, сердце прокачивает кровь, мозг работает, а человек уже мертв.

Я отомстил, при этом не испытав вообще никаких чувств. Даже малой толики кратковременного злорадного удовлетворения.

– Дорогой, пожалуйста, разрежь индейку.

– Конечно, милая. Для тебя – все, что угодно. Несколько взмахов ножом – и разделанное блюдо готово к употреблению.

Если бы не праздничный стол и собравшиеся гости, в разрезании птицы не было бы ничего примечательного. Обычное механическое действие без какой-либо эмоциональной окраски.

Четыре кровоточащих обрубка остались лежать на асфальте. С таким же успехом это могла быть свежевыпотрошенная рыба, вывалившаяся из перевернутого лотка уличного торговца. Прошел мимо, равнодушно окинул взглядом неприглядное зрелище, чтобы сразу забыть.

Запоминаются, оставляя след в душе, лишь яркие события. То, о чем помнишь спустя много лет.

Порубленные на куски охотники таковыми не являлись. А может, я так истово ненавидел, что просто-напросто перегорел.

Сбывшаяся мечта умирает.

Желание отомстить – тоже в какой-то мере мечта. После ее воплощения в жизнь не остается ничего, кроме пустоты. Бесформенной неощутимой субстанции, неотвратимо заполняющей все видимое пространство.

Нет мыслей, чувств и желаний. Ответ на последний вопрос – и финиш. Короткий выстрел из дробовика положит конец затянувшемуся фарсу.

Тот, кто на самом деле хочет умереть, действует наверняка. Никаких осечек, «вовремя подоспевшей помощи», «роковой» ошибки с дозировкой таблеток и прочих глупостей.

Палец жмет на спусковой крючок. Жизнерадостный рой картечи устремляется на свободу и…

Демон сомнения сливается с трупом без головы. Уж что-что, а мозги старый извращенец мне трахать не будет. «Зелау-З» позаботится о том, чтобы этого не случилось.

– Леееееееди и джеееееентльмены! Главный приз нашего шоу – обезглавленный покойник – достается самому достойному. Уникуму, способному останавливать время, доставать кроликов из цилиндра, развлекать публику карточными фокусами, походя отвечая на самые трудные вопросы, касающиеся жизни, смерти, предназначения и любви! Для него нет ничего невозможного! Кудесник из кудесников! Волшебник из волшебников!

Неподрааажаааааааемый!

Ииииииии…

Веееееееел ииииии иколепны й!

Встреееееееечайте!

Любиииииииимец публики.

Дееееееееееемон….

Соооооомнения!

Аплодисменты, леди и джентльмены!

Аплодисменты…

Зал утопает в овациях. Самое удивительное то, что все счастливы.

За исключением обезглавленного трупа.

Герда ответила сразу. Так, словно с нетерпением ожидала звонка.

– Это я. – Клипса сотового – печальное наследство Карусели, моя давно потерялась.

Истинная свобода приходит с осознанием, что уже нечего терять.

Если в этом есть хоть толика здравого смысла, тогда я абсолютносвободен.

– Поражена? Не сомневаюсь. Четверо высокоуровневых ноймов против двух наркоманов. Тебя можно понять. Я тоже удивился. Правда…

Разговор с другом отличается от беседы с человеком, который тебе нравится. В первом случае ты полностью раскован, можно не беспокоиться о том, что сморозишь глупость. Во втором присутствует скрытое напряжение и некая скованность.

Когда-то Герда мне нравилась. Теперь это в прошлом. Я разговаривал с ней отстраненно-спокойно. Как с тем, кто однажды предал.

– Ты ведь знаешь, почему я звоню? Догадываешься? Отлично. Тогда… Что с Каруселью? Хороший вопрос. Ее убили. Да. Твои друзья. Выстрелили в горло, а не в голову. Чтобы умерла не сразу, немного помучившись напоследок. У «Т.Ч.К.» своеобразное чувство юмора. Садисты предпочитают растягивать удовольствие. Не твои друзья? Ах тебе ужасно жаль? К тому же предупреждала? Сейчас расплачусь… Ты же знала ее лучше меня. Если девчонка вбила себе что-то в голову, уже не отступится… Не знаю всего? Чего, например?

Неважно, кто сильнее или слабее. Тот, кто считает себя правым, имеет моральное преимущество. Пускай оно ничего не стоит и ни на что не влияет. Но оно есть.

– Самого главного? Так расскажи, я с удовольствием послушаю.

– Они… – неуверенно начала Герда.

Когда по твоей вине погибает человек, трудно найти оправдание. В какой-то мере ей это удалось.

– …сказали… Или Кай, или ты. – Она едва не сорвалась на крик, в последний момент все же сдержавшись. – У меня не было выбора.

Подчас слова способны причинить боль. Это был тот самый случай. Мое тело превратилось в некое подобие замороженного куска мяса, лишенного нервных окончаний, и тем не менее Герда пробила ледяной панцирь.

– Понимаешь? Не было.

Все наконец встало на свои места. Пытаясь спасти брата, сестра пожертвовала «битой картой». А то, что при раздаче зацепило Карусель…

По большому счету в этом не было вины Герды. Мне же ясно дали понять – нужно приходить одному. Девчонке незачем рисковать.

– Теперь понимаю.

Кай считал себя моим должником [22]22
  Я дважды спас Кая и Герду. Первый раз – от охотников. Второй – окунувшись в ледяную купель.
  В безнадежной ситуации кто-то должен пожертвовать собой, чтобы дать напарнику шанс. В нашем случае остаться дол¬жен был я. Пугать водителя такси пистолетом и разговорами о выбитых мозгах способен даже жалкий калека. Однако Кай решил иначе…
  См.: Брайт В. MMORPG «Жизнь». Награда победителю – смерть.


[Закрыть]. Поэтому увел погоню за собой. По логике событий, в преследуемом такси должен был остаться обреченный на смерть, а не здоровый, полный сил человек, способный позаботиться о себе и сестре.

– Понимаю… – Я перестал чувствовать себя преданным.

– Тогда почему…

Герда ответила, прежде чем я успел закончить.

– Парень, которому ты отрезал голову…

– Он убил Чарли.

– Мне жаль.

– Мне тоже. – Стоя одной ногой в могиле, уже не так остро реагируешь на потерю друзей. – И что с ним не так?

– Ты убил его.

– Точно. Их было двое. Одному отрезал голову, другого разделал на части.

Я не мог понять, куда она клонит.

– Влиятельный родственник погибшего жаждет мести. Дейв сказал…

Герда в очередной раз замолчала, пытаясь подобрать нужные слова.

– Сдашь меня, останешься в игре, может, даже спасешь Кая, – помог я.

– Да. – Ее голос предательски дрогнул. – Дейв задолжал «Т.Ч.К.».

– Не продолжай. – Я принял решение. – Детали не имеют значения.

– По…

– Передай Дейву, я готов сдаться «Корине». Пусть скажет, куда прийти.

– Ты не можешь.

– Могу. Остатки моей печени вряд ли дотянут до ночи. Чтобы не мучиться, я собирался покончить с собой сразу после разговора с тобой. Это не самопожертвование, а всего лишь средство умереть с пользой. С удовольствием помогу Каю чем могу. Более того, ты окажешь мне услугу.

– Т…

– Я знаю о методах «Т.Ч.К.». Поверь, они не сделают мне больно. Даже если очень сильно постараются.

– Но это неправильно.

– Все, что может помочь Каю, – правильно. К тому же, сдавшись, я выиграю.

– Почему?

– Потому что не могу проиграть.

– А…

– Герда, давай обойдемся без детских угрызений совести. Ты хочешь спасти Кая. Я труп, способный помочь. Тому, кто решил свести счеты с жизнью, безразлично, как умирать. Убив шестерых, напоследок с удовольствием посмеюсь в лицо верхушке клана.

– Ты…

– Мне нужен адрес. Пусть мальчики не волнуются…

– Кто?

– Долбаные скоты.

– На самом деле им есть о чем волноваться, – усмехнулась Герда, смирившись с неизбежным.

Ее показное нарочитое веселье было призвано скрыть растерянность и неловкость. Мы оба знали об этом.

– Ну, если только совсем чуть-чуть. – Я принял «подачу».

– Да. Чуть-чуть. Послушай. Это… – Она все же не выдержала. – Неправильно… Я… Я не могу так…

Предать человека, находясь далеко, намного проще, чем лично отправить на верную смерть, сообщив месторасположение эшафота.

– Можешь. Хватит жалеть себя. – Меньше всего сейчас мне хотелось заботиться о ее душевном состоянии. – Подумай о брате. Скажи адрес. Иначе вышибу себе мозги просто так. Без всяких услуг кому бы то ни было.

Она ответила не сразу. А когда наконец произнесла лаконичное: «Хорошо», со мной разговаривала прежняя Герда, королева, достойная не только звезды [23]23
  – Что происходит?
  – Все хорошо, королева. – Я склонился над неподвижным телом. – Теперь уже хорошо…
  Герда поддержала мою игру, не подозревая, насколько это серьезно.
  – Тогда начинайте!
  Невозможно ослушаться приказа, исходящего из уст царственной особы.
  – Звезда для королевы! – Я вскинул руки к небу.
  После того как появился костер, я понял: в собственной Все-ленной для творца не существует преград. Сначала ничего не происходило, а затем в небе появилась блестящая точка. Она стремительно приближалась, с каждой секундой увеличиваясь в размерах. И когда наконец достигла рук, выросла до размеров небольшого светящегося мяча.
  Я держал раскаленное солнце, которое должно было скоро взорваться, но, вместо того чтобы размышлять о величии момента, думал о всяких глупостях: «Индеец красивее, а второй парень "цепляет" больше. Вот уж действительно "зацепил" так "зацепил"…»
  – Это… – Герда не могла поверить глазам.
  – Звезда для королевы. – Я протянул ей солнце далеких миров.
  – Но… я… не могу…
  – Можешь. Отныне для тебя нет невозможного.
  См.: Брайт В. MMORPG «Жизнь». Награда победителю – смерть.


[Закрыть], но целой Вселенной.

– Я дам тебе адрес. Подожди минуту.

– Хоть час. Мне торопиться некуда. Я абсолютно свободен.

– В каком смысле?

– Во всех. Перезвонишь, когда будешь знать. – Не хотелось продолжать и без того затянувшийся разговор.

– Ладно, до связи.

– Пока.

На мгновение я пожалел о своем обещании. Просто так взять и сдаться в руки садистов, вместо того чтобы устроить засаду и попытаться убить или ранить еще одного недоноска. Изначально в этом было что-то неправильное.

Если бы не Кай с Гердой, которых я втравил в это дерьмо, все могло быть иначе. Теперь же мои слова насчет абсолютной свободы оказались пустым звуком. О какой свободе вообще идет речь, когда человек не вправе решать, как и где ему умереть?

Хотя…

Карусель знала о засаде. И тем не менее сделала выбор. Не под влиянием импульса, наркотиков или чего-то другого, а осознанно.

Вместе до самого конца.

Для нее это были не просто слова.

Все правильно: вместе.

С Чарли, Каруселью, Каем и Гердой.

Чего бы это ни стоило.

До самого конца.

Который уже совсем близко.

Глава 7

Глоток свежего воздуха. Прощальный взгляд на небо. Мимолетное сожаление о том, что так глупо все вышло. И – неожиданно навалившаяся усталость, с которой невозможно бороться.

Глаза слипаются. Тяжелая голова клонится на плечо. Не замечая, как рвется тонкая нить, связывающая реальность и вымысел, Бемби проваливается в бездонный колодец сна.

Того самого, где на бескрайнем поле, усеянном цветами, маленькая девочка с букетом в руках с интересом рассматривает странного мужчину, неизвестно откуда свалившегося на ее голову.

– Пришел. – Бемби не удивилась появлению незнакомца, приняв его как нечто само собой разумеющееся.

– Пришел.

– Проститься?

Когда в далеком страшном мире собираешься броситься в пропасть, лучше попрощаться со всеми. Даже с ребенком.

Он мог ответить что-нибудь бодрое, но не захотел обманывать такую умную, не по годам рассудительную девочку.

– Да.

– Это хорошо.

– Что пришел или что видимся в последний раз?

– И то и другое.

Бемби испьипующе посмотрела в его глаза, словно пытаясь прочитать мысли. После чего неожиданно сменила тему.

– Взрослые порой бывают такими странными.

– А дети?

– Странных детей не бывает.

– Почему?

Она тяжело вздохнула, устав от его непонятливости.

– Взрослым становишься, когда уходят иллюзии детства. Пока этого не произошло, остаешься ребенком. Возраст значения не имеет.

– А если тебе сто лет?

– Хоть тысяча – безразлично.

– Ну а ты? – спросил незнакомец.

– Что – я?

– Выгляди шь как маленькая, рассуждаешь как взрослая. Выходит, для тебя иллюзии остались в прошлом.

– Верно.

– И каково это – быть взрослой? – Мужчина не смог удержаться от широкой улыбки.

Приятно сидеть, болтая о всяких пустяках с забавной девчушкой.

– Не понравилось.

– Почему?

– Не слишком приятно. К тому же ужасно больно.

– В каком смысле? – искренне удивился он.

– В прямом.

Бемби отложила в сторону букет полевых цветов, лежащий на коленях, открыв взору то, что оставалось до сих пор незамеченньш: ее левый бок представлял собой сплошное кровавое месиво.

– Тоже не нравится? – В ее голосе звучала смесь детской обиды и злости.

Оказывается, этот мир ничем не отличался от других.

– Кто это сделал? – Собеседник оставил без внимания последний вопрос.

– ФеяМи.

– Разве феи бывают злыми?

– Так же как и люди, феи бывают разными. Иногда они принимают обликлучших друзей, а затем предают.

– Где эта фея сейчас?

Взрослые могут убивать друг друга сколько им заблагорассудится, но использовать оружие против ребенка… Такое невозможно простить, и уж тем более – оставить безнаказанным.

– Где же ей быть? – Бемби нахмурила лоб. – В аду, разумеется. Самое подходящее место для гадины.

– И не только для нее.

– Верно.

– Тебе очень больно? – Мужчина решил сменить тему.

– А тебе? – вопросом на вопрос ответила девочка.

– Мне?

– Ты весь в крови, – пояснила Бемби.

– Нет. – Только сейчас он понял, что не чувствует боли.

– Мне тоже не больно. Но это неважно. Главное, мы встретились. Когда мир превращается в огромный мыльный пузырь, с виду красивый, а внутри пустой и бессмысленный, хочется найти человека, с которым можно поговорить. Понимаешь, о чем я?

– Пытаюсь. Хотя не очень-то получается, – честно признался мужчина. – Вообще, зачем кого-то искать? У тебя наверняка есть родители и друзья. В прошлый раз мне так показалось.

– С тех пор многое изменилось. Я повзрослела.

– И?..

– Никого вокруг не осталось.

– Совсем?

– Только мыльный пузырь и ты.

– При чем здесь я?

– Не знаю. Может, и ни при чем. Знаю только, что мы в последний раз встречаемся здесь.

– Разве это место не твой дом?

– С чего ты взял? – Предположение собеседника показалось ей ужасно забавным.

– Не знаю. Просто подумал.

– С последней встречи ты и вправду повзрослела.

– Тебе, наверно, виднее, – равнодушно пожала плечами Бемби. – Главное, не кто и что делает. Главное – Алагон ждет героев.

– Пик мироздания.

– Да.

– Разве ты сможешь идти… – Он на секунду замешкался, подбирая слова.

– Ты про рану?

– Именно.

– Скорее всего, не смогу.

– Тогда как доберешься туда?

– Сначала, сколько смогу, пройду, затем поползу. До тех пор, пока человек жив и способен двигаться, нужно стремиться вперед.

– А если не сможешь? – Ему было очень важно узнать ответ на этот вопрос.

Настолько важно, что он всем телом подался вперед. Как будто боялся не услышать.

– Силы есть всегда. Пока бьется сердце, нельзя останавливаться.

В словах девочки не было и капли притворства.

– Ну а ты? – Она опять как-то странно посмотрела на собеседника.

– Я?

– Выглядишь неважно. Есть планы на будущее?

Мужчина представил, как истекающая кровью девочка упорно ползет по земле, в то время как адская боль калеными щипцами вырывает внутренности. И ему стало стыдно. Взрослый сильный мужчина исцарапал ноги, пал духом и сдался, предпочтя борьбе смерть.

– Да, планы есть. Собрался на Мефисто [24]24
  Мефисто – см.: Брайт В. Цвет крови – черный.


[Закрыть]– остров, куда невозможно долететь. Это, конечно, не Пик мироздания…

– Он от тебя никуда не уйдет.

– Кто, остров?

– Алагон.

– С чего ты взяла?

– Ну, мы же здесь встретились.

– И что с того?

Она вновь стала маленькой умной девочкой, объясняющей глупому взрослому дяде прописные истины.

– Наша встреча – некое подобие остановки в пути. Раз появились здесь, значит, до цели рукой подать. Понимаешь?

– Нет.

– Ладно, забудь. Чувствую, пора возвращаться.

– Жаль, – расстроился он. – И все равно спасибо.

– За что? – удивилась Бемби.

– За разговор. И за то, что указала мне путь.

– КАлагону?

– К нему тоже.

– Не за что. Прощай.

– Береги себя.

– Вряд ли получится.

Она показала пальцем на страшную рану, как бы говоря: «Сам понимаешь, с такой дырой долго не протянуть».

Мужчина не знал, что сказать, потому ограничился нейтральным:

– А ты постарайся.

Мефисто – см.: Брайт В. Цвет крови – черный.

– Ладно! – Она улыбнулась. – Ты тоже старайся!

– Договорились.

– Теперь точно – прощай.

Легкий взмах руки – и малышка пропала.

Если бы не букет, можно было подумать, что встреча мне привиделась, но сорванные цветы по-прежнему…

Букет!

Только сейчас он увидел, что на одном из цветков алеет капля крови. Окружающий мир по-прежнему оставался бесцветно-серым. Одна лишь капля была красной. Неизвестно, как и почему это случилось. Хотя по большому счету это не важно. Умирающий ребенок не только указал путь, но и подарил надежду. Бесцветный мир можно раскрасить. Главное – очень сильно захотеть и никогда не останавливаться.

Остановился. Сломался. Умер.

До тех пор, пока человек жив и способен двигаться, нужно стремиться вперед.

Чего бы это ни стоило.

Сон оборвался так же неожиданно, как начался. Секунду назад Бемби разговаривала с незнакомцем, а в следующую лежала на полу в луже собственной крови. Ее было так много, что возникло странное ощущение, будто кто-то разбил огромную банку с малиновым вареньем. Не удержал в руках, нечаянно уронив на пол.

Обидно.

Столько «добра» пропало. К тому же одежда испачкалась. И откуда взялась эта странная боль? Неужели она ударилась, упав со стула, когда полезла в кладовку? Нет, не может быть!

Вообще-то, по-хорошему, надо было попросить разрешения у бабушки или мамы, но ей хотелось всего одну ложку. Самую малость. Решила – незачем тревожить взрослых по пустякам.

Выходит, лучше бы потревожила. Атак и варенья не попробовала, и настолько неудачно упала, что теперь голова напоминает гудящий улей. К тому же гадкие осы слетелись на сладкое, впиваясь острыми жалами в мягкую плоть.

Не прошло и нескольких секунд, а на теле не осталось живого места. От невыносимой боли она хотела закричать. Не смогла. В горле стоял тугой ком. Бемби лежала, словно бревно, не в силах двинуться с места. Осознавая, что изощренная пытка будет продолжаться до тех пор, пока не насытится рой бешеных насекомых. Тварей, которым неведомы жалость и сострадание.

Так же как незнакомы подобные чувства разудалому лесорубу. Веселая бензопила вгрызается в сердцевину старого дуба. Ее невозможно остановить. Проклятый механизм не успокоится до тех пор, пока не завершит начатое.

Скрежет, визг, смех, отчаяние.

Проходит совсем немного времени – и вековой исполин падает ниц. Низвергнутый с пьедестала валится в объятия мягкого мха и…

Когда кровь начинает идти горлом, это конец.

Галлюцинации, малиновое варенье, деревья, злые пчелы, бесчувственные лесорубы, испачканная одежда начинают мелькать перед глазами разноцветной мозаикой детского калейдоскопа.

Смены образов и цветов настолько резкие, что вызывают головокружение, сопровождаемое тошнотой.

Бемби рвет тягуче-сладким сиропом. Бордово-черным, как кровь.

Маленькая девочка, решившая полакомиться вареньем, чувствует себя совсем плохо. Ей даже начинает казаться: еще немного – и она умрет по-настоящему. Глупости конечно, но, как говорится, чего в жизни не бывает.

Чего…

Бессмысленный взгляд.

Щека, прижатая к полу.

Слегка приоткрытый рот, из которого льется тонкая струйка крови.

Не бывает…

Бемби успела отползти от окна на полтора метра, после чего окончательно потеряла связь с реальностью, перестав осознавать, где находится.

Тем не менее с упорством заводной игрушки, уткнувшейся в стену, она пыталась продвигаться вперед. Туда, где среди бесконечной снежной равнины возвышается Алагон – Пик мироздания. Место начала и конца всех путей. Вершина, покорить которую невозможно при жизни.

Ползти ужасно трудно. Мало того что тело облепили мерзкие осы, так еще какой-то долбаный весельчак походя вбил в ее сердце осиновый кол. Наверное, решил, что это жутко смешно. Теперь Бемби, как полудохлый вампир, скребет ногтями по начищенному до блеска паркету. Сколько ни сплевывай кровь, все бесполезно. Она до бесконечности будет выплескиваться из горла. Порождение тьмы умрет лишь с первыми лучами восходящего солнца. По крайней мере, так всегда происходит в добрых историях со счастливым концом.

Бемби не пугает стремительно приближающийся рассвет. Жаль одного – варенье испачкало новое платье. Как ни старайся, его уже не отстирать.

Вдобавок к свалившимся на ее голову несчастьям ползающие по телу осы мерзко жужжат, разрывая мозг отвратительной какофонией, напоминающей скрежетание адских кроликов.

Почему это случилось именно с ней?

Ведь она была хорошей девочкой, любила бабушку и слушалась маму.

Почти всегда.

Нет. Не любила.

Никого она никогда не любила. Даже себя. Все правильно…

Нет, неправильно…

Мысли путаются. Свет убивает. Он такой яркий, что невозможно дышать. От нестерпимого жара обугленные легкие сворачиваются в трубку, осыпаясь пеплом скуренной до фильтра сигареты.

Черт с ними, с истлевшими легкими. Надо ползти, идти, плыть, лететь. Главное – не останавливаться. Движение – жизнь. Вперед до победного конца. Тем более что осталось совсем немного. Цель уже рядом. День или два пути по заснеженной равнине. Не больше.

Она так задумалась, что не заметила, как поскользнулась. Упала и ударилась головой. Кажется, ненадолго потеряла сознание. Не страшно. Сейчас немного полежит, наберется сил – и встанет. Чуть-чуть отдохнет – и двинется дальше.

Снег тает на губах. Что-то горячее прикасается к коже. Большой шершавый язык вылизывает покрытое инеем лицо.

Смешно.

Бемби открывает глаза и видит склонившуюся морду гепарда. Большая пятнистая кошка сидит рядом, облизывая испачкавшуюся в варенье девчонку.

– Стэпли! Привет! – Несмотря на необычный вид, она сразу узнала его.

В отличие от истории с адским псевдо-Пловцом сейчас ошибка исключена.

– Как здорово, что ты меня нашел!

Гепард щурится. Кажется, будто это от солнца, но Бемби знает – он улыбается.

– А где Пловец и Мессия? Не видел их?

Стэпли молчит. Значит, не видел.

– Ладно. Сами найдут нас. Не маленькие.

Судя по тому, что изо рта идет пар и земля до самого горизонта покрыта снегом, зима в самом разгаре. У Стэпли отличная шуба. На Бемби легкое платье. Несмотря на то что она одета не по погоде, ей вовсе не холодно.

В другое время она могла бы удивиться. Сейчас – нет. Когда цель совсем рядом, несущественные детали отходят на второй план.

– Видитпь ту точку почти у самого горизонта? – Поднявшаяся с земли девочка, отряхнув снег с одежды, напряженно всматривается в даль.

Стэпли кивает.

– Думаю, нам туда. Это Пик мироздания.

Гепард блаженно потягивается. Ему хорошо. От одиночества устаешь. А он так долго был один. Не важно, куда и зачем идти. Главное – вместе.

– Алагон дальше, чем я думала. – Маленькая ладошка треплет загривок большой кошки. – Хотя ближе, чем когда бы то ни было. Вставай! Хватит валяться!

С видимой неохотой Стэпли поднимается. Мохнатая голова трется о бок девочки, предлагая повременить с выходом, однако Бемби неумолима.

– Я ухожу, прямо сейчас. Если хочешь, можешь остаться.

Она не шутит. Вместе путешествовать веселее, и дорога кажется намного короче, но если надо, она пойдет одна. Пик мироздания – цель, ради которой можно поступиться чем угодно. Даже проверенным другом.

Несколько секунд гепард наблюдает за удаляющейся фигурой. Затем неожиданно срывается с места и в несколько мощных прыжков догоняет напарницу. Пристраивается сбоку, соизмеряя свою мягкую крадущуюся поступь с шагами маленькой спутницы.

Достигнуть подножия заветной вершины нелегко. Дорога изобилует опасностями и поражает неожиданными встречами [25]25
  Брайт В. Цвет крови – красный.


[Закрыть]. Одна из них – с незнакомцем из снов, чье сердце сдавила стальными тисками тень жабы со стальными глазами…

Невозможно забыть то, чего не знал, и помнить о том, чего никогда не было.

Человек медленно ползет по бескрайней равнине, оставляя за собой длинный кровавый след. Только вместо красного цвета снег орошала странная черная кровь.

Тот, в чьей душе скопилось достаточно ненависти, чтобы утопить целый мир, мог рассказать много историй о войне и предательстве. Но Белая пустошь, место вне времени и пространства, оставалась глухой и слепой к любым проявлениям чувств… [26]26
  Брайт В. Цвет крови – черный.


[Закрыть]Встреча людей из разных миров сама по себе необычна. Но самое удивительное то, что Стэпли сумеет опознать в умирающем страннике отражение безмолвной тени своего убийцы [27]27
  Брайт В. 32.02. Исключение из правил.


[Закрыть]. И от того, какое решение примет разъяренный гепард, будет зависеть судьба трех миров.

Однако все это – дела обозримого будущего, а сейчас двое путников находятся в самом начале долгого увлекательного путешествия, не заканчивающегося до тех пор, пока…

В покоях убитого мистера Доу содрогается в предсмертных конвульсиях тело девочки, измазавшейся в малиновом варенье. Скрюченные пальцы скребут ногтями по начищенному до блеска паркету.

Порождение тьмы умрет с первым лучом восходящего солнца. По крайней мере, так всегда происходит в добрых историях со счастливым концом.

Исключения из правил случаются крайне редко.

Но когда они все-таки происходят, в ткани мироздания возникают прорехи, способные не просто изменить ход истории, но и, перечеркнув все, начать ее с чистого листа.