Текст книги "Вечность в объятиях смерти"

Автор книги: Владимир Брайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Владимир Брайт
Вечность в объятиях смерти

Пролог

Жизнь – рулетка. Как ни старайся – выиграть не удастся. Если повезет, есть шанс ненадолго продлить бессмысленную агонию. Но в конечном счете всех без исключения ждет трюм ржавой баржи, переправляющей сложенных штабелями покойников в сумрачный край вечной печали.

Угрюмый капитан стоит на мостике, вглядываясь в беспросветную даль. Застывшая река времени кажется статичной поверхностью темно-матового стекла. Клочья рваного тумана похожи на проклятое богами небо, обрушившееся на землю. А остановившееся сердце застыло в груди ледяным айсбергом, который не под силу растопить даже бушующим протуберанцам адского пламени.

Начиная большую игру, нужно быть готовым: рано или поздно она завершится. Остановка рулетки – финал, избежать которого не удастся никому.

Даже лучшему игроку.

Мне несколько раз повезло. Причем крупно. Я мог и должен был умереть минимум трижды, но шарик, упавший было на колесо рулетки, неизменно подскакивал вверх, продолжая судорожное движение.

В конечном счете мне надоело подвешенное состояние между жизнью и смертью. Тягостное ожидание, превратившееся в пытку, может свести с ума кого угодно. Чтобы не продлевать затянувшуюся агонию, я забронировал билет на ближайший рейс ржавой посудины – большого старого труповоза, курсирующего между пунктами отправления и прибытия. Тем самым причалом, к которому рано или поздно пристают все заблудшие души.

На самом деле в этом нет ничего сложного. Главное – решиться, достигнув нужного места. И очень сильно захотеть. Остальное – детали.

В моем случае кассой, отоваривающей клиентов билетами на «увлекательное путешествие», оказалась подпольная клиника по вживлению имплантатов. Правда, клиника – громко сказано. Небольшое подвальное помещение, оборудованное под операционную. Доктор и ассистент. Никаких красавиц медсестер, стопроцентных гарантий и внушающих доверие медицинских полисов. Только угрюмые сосредоточенные мужчины, лучшее средство расчета – наличные, а также ничем не подкрепленная вера в успешное завершение операции. Таковы суровые будни подпольного бизнеса вживления имплантатов. Высокие ставки, «космические» цены, зачастую неоправданный риск и, соответственно, повышенная смертность.

Достигнув финишной черты, я был отстраненно спокоен.

– Соверши чудо или продай два билета на баржу с покойниками. Для меня и Чарли, – попросил я дока.

Это не показная бравада изрядно набравшегося клиента дешевой забегаловки. Скорее – обычная жизнь без прикрас. Ложась под нож хирурга, вживляющего очередной имплантат, нельзя быть уверенным ни в чем, кроме того, что рано или поздно умрешь. Каждому хочется оттянуть неприятный момент. Но зачастую чуда не происходит.

За свою карьеру старина Макс насмотрелся много такого, о чем лучше забыть навсегда. Видел смерть во всех ее проявлениях. Наверно, поэтому он не слишком удивился странной просьбе. Для него это была не лишенная смысла игра в русскую рулетку, а обычный бизнес. Где желание клиента, подкрепленное соответствующей суммой наличных, не обсуждается.

Получив деньги, он впрыснул в вены подопытной крысы убойную дозу АТФ акселератора [1]1
  Клетки человеческого организма накапливают и используют энергию посредством АТФ. Фактически АТФ является источником биологической энергии. Живые существа нуждаются в непрерывном энергоснабжении для поддержания синтеза протеина и ДНК. Это и есть жизнь. Сокращения мышц требуют энергии, которую обеспечивает АТФ. Но для того чтобы сформировать АТФ, клеткам требуется сырье. Человек получает его из пищи.
  АТФ акселератор, введенный в большом количестве, начинает преобразовывать кровь, «пожирая» печень и внутренние органы, вырабатывая при этом массу «дармовой» энергии. После «запуска» процесс становится необратимым. (Здесь и далее примечания автора.)


[Закрыть]. Супертурбореактивной дряни, почище любого наркотика.

Ни Макс, ни кто-либо другой прежде не использовали препарат в таких количествах. С таким же успехом можно попытаться ввести двадцать кубиков морфия. И в том и в другом случае шансов нет.

Впрочем, из-за передозировки транквилизаторов и расплавившихся имплантатов в теле я в любом случае был покойником. Так что врачу не имело смысла мучиться угрызениями совести в случае неудачи.

Фактор риска, издержки производства и т. д и т. п. Как ни называй, смысл не изменится. На входе имеется живой человек со стандартным набором радостей, горестей и страхов, а на выходе – бесчувственный труп.

Разумеется, я отдавал себе отчет в том, что это безумие, и все-таки согласился.

Игла-катетер в вену.

Трубка. Бутылка. Система.

Кап. Кап. Кап…

Ясобираюсь залить в себя все.

Кап. Кап. Кап…

Ничего страшного. Шарик уже почти упал, и колесо рулетки вот-вот остановится.

Кап. Кап. Кап…

Человек рождается, чтобы умереть.

Кап.

Всем пассажирам занять места согласно расписанию, мы отправляемся.

Кап.

Будь все проклято, я…

Последняя капля, словно прощальный вздох утопающего. После нее сознание меркнет, уступая место непроглядному мраку вечной ночи. Начиная с этого момента в мире не остается ничего, кроме слабого плеска волн, разбивающихся о борта древней баржи, и ощущения невосполнимой утраты.

Предательская бритва полоснула по сердцу и канула на его дно, оставив саднящую рану. Боли нет, лишь странная, необъяснимо щемящая тоска и осознание простой страшной истины: все кончено.

Правда, совсем не страшно. Бояться нечего. Жизнь осталась в далеком прошлом, а вместе с ней страх.

Кап.

– Никогда ни о чем не жалей.

Кап.

– Жить и умирать нужно достойно.

Кап.

– Никогда…

Кап.

Тот, кто должен был погибнуть, делает судорожный вздох – утопающий выныривает на поверхность. Он не понимает, что произошло. Не знает, как вырвался из ледяных объятий смерти. Не осознает, что все кончено. Сейчас для него главное то, что он жив.

Главное…

Как ни странно, у нас получилось. Страшная сказка неожиданно обернулась жизнеутверждающей явью. Макс и чудо-акселератор подарили мне еще один день.

Жаркий поцелуй фортуны на прощание.

Последний оборот колеса рулетки.

Безудержное веселье падающего в лунку-пропасть безумного шарика.

Как я распоряжусь отпущенным временем – неизвестно. Знаю только одно: Чарли будет рядом. Я напою искореженные вены индейца обжигающей смесью. Он восстанет из мертвых, чтобы, криво усмехнувшись, сказать: «А я уж было решил, что не дождусь тебя. Так и сдохну здесь, как конченый наркоман, в луже собственной блевотины и испражнений».

– Так…

– Я не очень разбираюсь в медицине. – Встревоженный голос спутницы прервал мои размышления о превратностях судьбы. – Но судя по тому, как он выглядит…

– Что?

– Кажется, он умирает.

Карусель лихо водила тачку, любила деньги и риск. К тому же время от времени имела дела с ноймами [2]2
  Нойм: носитель имплантатов. Так называли людей, поставивших себя вне закона. Тех, кто, несмотря на запрет правительства, вживлял в тело имплантаты, увеличивающие силу, реакцию, скорость и т. д. и т. п.


[Закрыть]. Самое интересное, что при столь опасных увлечениях она как-то умудрилась дотянуть до двадцати пяти. В жестоком мире окраин, где заправляют уличные банды, не многие могут похвастаться таким долголетием.

– Умирает? – Я перевел удивленный взгляд со спутницы на Чарли.

– Ты разве не видишь? Он ведь почти перестал дышать!

– Уже вижу.

– Тогда, может, что-нибудь сделаешь? Или это часть плана?

Когда Макс заливал в меня чудо-акселератор, подобного не было.

– Наврядли… – Несколько секунд я пребывал в ступоре.

Судя по тому, как индеец дышал, песочные часы его жизни отсчитывали последние минуты.

– Так сделай что-нибудь! – Настойчивый голос попытался пробить брешь в моем заторможенном сознании.

– Сделать что-нибудь?!

– Да!!!

Советы давать может каждый. Это намного проще, чем на практике осуществлять «блестящие идеи».

Судя по ее виду и манере поведения, Карусели жизнь казалась сплошным приключением или чем-то вроде того. Несколько лет назад я был похож не нее. И не один я. Подавляющее большинство молодых живет настоящим. Зачем думать о завтрашнем дне, когда сегодня можно погибнуть в любую секунду?

До тех пор, пока везет, стараешься отбрасывать в сторону лишнее. Идешь по жизни легко и свободно. Уверенный в собственной правоте, исключительности и непобедимости. Но вдруг одна незначительная на первый взгляд ошибка переворачивает мир с ног на голову. Из уверенного, сильного человека ты превращаешься в жертву. Потоки адреналина выплескиваются в кровь, разгоняя организм до максимума возможностей.

Тщетно.

Полиция травит беглеца, как бешеного зверя. Успокаиваясь лишь после того, как контрольный выстрел в голову выплескивает мозги на мостовую, поставив жирную точку в еще одной жизни…

– Сделай же что-нибудь! – настойчиво повторила она. – Прямо сейчас! Иначе…

– Чарли! – я склонился над другом, обхватив его плечи. – Слышишь меня? Все будет хорошо!

Я выплевывал слова захлебывающейся скороговоркой. Так быстро, словно от этого зависела жизнь напарника.

– Дружище Макс проделал со мной то же самое. Влил целую бутылку. Сначала немного поломался для приличия. Сказал: шанс один к миллиону. Потом сделал инъекцию. Как видишь, я жив и здоров. Все получилось. Доктор – светлая голова. И у тебя получится. Главное, дыши, не сдавайся. Главное, дыши…

Словно в насмешку над моей просьбой, индеец начал судорожно хватать ртом воздух, как рыба, вытащенная на берег. Из ушей и из носа пошла кровь. Если это была не агония, то что-то очень к ней близкое.

Сомнений не осталось: Чарли умирал. В отличие от моего просроченного билета его билет оказался настоящим.

– Чарли. – В моем голосе не осталось надежды. – Ты должен бороться.

Глупо пытаться воззвать к разуму человека, находящегося при смерти. Даже когда ничего другого не остается. Да, у меня была аптечка-браслет. Но эти препараты уже не помогут. Морфий, расплавленные имплантаты, чудовищная доза «АТФ акселератора» – все вместе взятое могло убить кого угодно. Еще не придумали средства, способного нейтрализовать гремучий коктейль. Лекарства и транквилизаторы не подействуют. Оставалось уповать на то, что Макс не ошибся. Раз акселератор помог мне, значит, вытащит с того света и Чарли.

– ВСЕ… БУДЕТ… ХОРОШО… – как заклинание повторил я, – ты справишься! – Горячечный шепот больше походил на бред сумасшедшего.

– Бывало и хуже. Помнишь ту ночь на пристани, когда мы нарвались на патруль и еле ушли? Тогда из тебя кровь хлестала, как из прорвавшей трубы. Я вымок до нитки, пока дотащились до дома. Раз выжил тогда, значит, сможешь и сейчас.

Продолжая сотрясать воздух ничего не значащими словами, в глубине души я уже знал: Чарли не выкарабкается.

Несмотря на то что я сделал все возможное и невозможное, пытаясь спасти напарника, все усилия оказались напрасными. Все, мать их, усилия не стоили ломаного гроша!

Пробежать марафонскую дистанцию, намереваясь сообщить о победе великой армии, и умереть у стен города, ничего не сказав. Что может быть хуже?!

Ничего.

– Чарли, ты не можешь уйти. Только не сейчас! Не после того, что мне пришлось испытать, пытаясь добраться сюда!!!

За последний день я пережил столько, что, по идее, должен был разучиться плакать. И не смог.

– Это несправедливо. – Слеза упала на лицо умирающего.

– Слышишь! НЕСПРАВЕДЛИВО!!!

– А кто вообще обещал справедливость?

Вопрос застал меня врасплох. По тому, что пропали звуки, краски поблекли, превратившись в смазанную картинку неряшливой акварели, а Карусель застыла неподвижной статуей, я понял – время остановилось.

Это могло означать только одно: проклятый Демон сомнения [3]3
  См. первую и вторую книги трилогии «MMORPG „Жизнь“».


[Закрыть]вернулся.

Этот дешевый клоун всегда появлялся в самый неподходящий момент, чтобы позлорадствовать или сказать какую-нибудь гадость. Ему доставляло извращенное удовольствие ковыряться в кровоточащей ране. А после сплясать зажигательный танец на могиле врага.

Вот и сейчас самоуверенный монстр не мог упустить прекрасную возможность – в очередной раз доказать человеку, что тот – полнейшее ничтожество.

Злой гений, сверхъестественное существо или фантом моего разыгравшегося воображения, перекачанного наркотиками. Не знаю, кем на самом деле он был. И не хочу знать. По той простой причине, что этим чудовищем мог оказаться я сам.

– Неудачник вернулся? В последний раз ты проиграл спор. – С огромным трудом, подавив вспышку гнева, я взял себя в руки. – Поэтому должен…

– Ты не меняешься. – Судя по снисходительному тону, у стоящего за моей спиной демона было на редкость хорошее настроение. – Такой же наивный. И горячишься, словно мальчишка. На самом деле я сполна рассчитался с тобой. Может, у Макса имелись определенные иллюзии насчет «Прекрасной идеи». Но, поверь старому другу, у тебя их не останется, после того как в течение ближайших пяти минут Чарли умрет. АТФ акселератор в таких дозах смертелен для человека, нойма и даже киборга. Доктор всего лишь хотел подарить тебе иллюзию надежды, играя на призрачном шансе – один к бесконечности. И очень удивился, когда выиграл. Макс не подозревал, что у безнадежного пациента есть добрый приятель, способный на маленькое чудо. Искренний друг, подаривший тебе еще один день.

– Получается…

– Да, – легко согласился он. – Неудачник здесь только один. Тот, кто по «доброте душевной» сделал смертельную инъекцию напарнику. Я позаботился о том, чтобы реактивная гадость прикончила тебя завтра, а индеец умрет прямо сейчас.

Судя по тому, как выглядел Чарли, демон не лгал.

– Если ты помог мне, значит, можешь спасти и его? – Когда речь заходит о жизни и смерти, личные счеты отходят на второй план.

– Нет.

– Почему?

– Слишком поздно. К тому же этот человек мне неинтересен. Я рассчитался с тобой, пойдя на определенные жертвы. – Чудовище продолжало наслаждаться ролью «бескорыстного» благодетеля. – Но не собираюсь напрягаться ради кого-то другого.

– Что-нибудь может изменить твое решение? – Я был готов на все, чтобы не дать умереть Чарли прямо здесь и сейчас.

Прежде чем ответить, демон выдержал многозначительную театральную паузу, после чего медленно произнес:

– НИ-ЧЕ-ГО.

Если до сих пор в моей душе теплилась слабая искра надежды, теперь стало ясно – ни просьбы, ни мольбы не помогут. Они лишь доставят извращенное удовольствие злорадному монстру.

Я проиграл. Причем не здесь и не сейчас, а когда впервые встретился с демоном.

– Чарли тебя не интересует.

Опыт прежних встреч подсказывал: чем быстрее он скажет, зачем явился, тем быстрее уберется.

– Разумеется, нет.

– Тогда что тебе нужно?

– Ничего особенного, – подчеркнуто сухо ответил демон. – Я всего лишь хочу предупредить.

– Кого?

– Тебя.

– Посмотрев, что из этого выйдет?

– Отчасти.

– Хорошо. Непонятно одно – что интересного в грязной каморке с умирающим ноймом?

– Скорее, с двумя умирающими ноймами. – Словно кошка, играющая с мышью, он менял интонации, переходя с подчеркнуто официального тона на вкрадчивый шепот.

– Хоть с тремя.

– Девчонка – человек. – Чудовище продолжало вести непонятную мне игру.

– Согласен, она человек. Значит, имеем двух умирающих ноймов, человека и демона.

– Верно.

– Так что именно заинтересовало тебя? – Невозможно тянуть время до бесконечности, прячась за картонным фасадом многозначительных фраз.

Рано или поздно придется ответить.

– Последняя битва.

– Чего с чем? Добра со злом? – Я хрипло рассмеялся.

– Нет. Уверен, ты не настолько самовлюблен, чтобы считать себя белым ангелом.

Редкий случай, когда этот ублюдок не попал пальцем в небо.

– Да, я не ангел. Скорее, загнанный в угол зверь, руководствующийся примитивными инстинктами. «Кровожадное порождение зла, получившее по заслугам». Кажется, так описывают главных злодеев в бульварных романах?

– Почти.

– Ладно, со мной все более или менее ясно. А кто же на светлой стороне? Полиция? – Я не пытался скрыть злой иронии. – Ну разумеется. Можно было не спрашивать. Ведь больше некому. Бравые ребята, охраняющие покой граждан, встающие грудью на…

– Ты ошибаешься. – Тактичный студент набрался смелости прервать авторитетного профессора; издевающийся демон вновь сменил имидж.

– Ошибаюсь? Даже так?

– И никак иначе. Полиция здесь ни при чем. По твою душу пришли старые «друзья» из «Три четверти Корины». Мальчики решили лично убедиться, все ли в порядке у Чарли.

Нужно обладать воистину чудовищным чувством юмора, чтобы назвать отморозков из клана «Т.Ч.К.» мальчиками. Жестокими недоносками, упивающимися чужими страданиями, или беспределыциками, лишенными каких бы то ни было понятий о милосердии, – в самый раз. А «мальчиками» – явный перебор.

– Как…

– Они узнали? – чуть ли не с отеческой нежностью в голосе поинтересовался демон.

Авторитетный родитель объясняет несмышленому малышу, что жизнь – не такая простая и веселая штука, какой она кажется в детском саду.

– Да. – Мне было плевать на его игры.

Хочет казаться самым умным – пожалуйста.

Пусть хоть Господом Богом себя возомнит. Без разницы. Главное, чтобы «слил» информацию и убирался как можно скорее.

– Ты сам назвал адрес дядюшке Тому. Думал, не выберешься. Напоследок решил позаботиться о напарнике. Быстрая, милосердная смерть намного предпочтительней длительной агонии. Ведь так? – Его наигранное сочувствие было хуже всего.

– В общем, да. Но ведь никто не знал… – Удар был настолько сильным, что я на секунду «поплыл».

– После того, как Кай ликвидировал представителя «Т.Ч.К.» и несчастного старика.

– Равнодушного мясника.

– А также его преданного секретаря…

– Конченого мерзавца.

– Поднялся большой переполох. – Разговор доставлял демону удовольствие.

– И?

– У дядюшки Тома имелась масса разнообразного компромата не только на местных шишек, но и на серьезных людей из правительства. Своеобразная страховка от всякого рода неприятностей. Плюс ко всему «Джед» – система искусственного интеллекта, та самая голограмма, так не понравившаяся вам с Каем, припоминаешь?

– Да.

– По заданию хозяина она записывала встречи. Затем шифровала, разбивала на части, раскидывая кусочки мозаики по разным серверам. Как только дядюшка Том умер, «Джед» собрала воедино информацию, переправив ее в нужное место. Получатель, проанализировав последнюю запись, пришел к выводу, что торговец имплантатами пал жертвой банального ограбления. Солидный человек решил не пачкать руки о пару несчастных ноймов, предоставив возможность «Т.Ч.К.» рассчитаться с распоясавшимися грабителями.

Я был уверен, что не выберусь из логова мерзкого кровососа, поэтому решил позаботиться о судьбе Чарли. Говорят, благими намерениями вымощен путь в ад. Мне выпал шанс убедиться в этом. Хотел сделать как лучше, а получилось хуже некуда. Теперь из-за глупой ошибки умрет Карусель. Демон не зря упомянул двух умирающих ноймов и человека. Наверняка знал, что жестокие «сорванцы» не оставляют свидетелей.

– Сколько их? – Отбросив в сторону лишнее, я перешел к главному.

– Вообще-то, не в моих правилах раскрывать карты соперника во время игры. – Дешевая проститутка явно набивала себе цену.

– Да, не в твоих, – покорно согласился я.

– Но ради старого друга, так и быть, сделаю исключение.

– Буду признателен.

– Ценю твои чувства.

С огромным трудом мне удалось сдержаться, не наговорив массу лишнего.

– Их двое. Тридцать восьмой и тридцать девятый уровни. Вооружены соответственно.

Последняя деталь была лишней. Никто и не думал, что охотники за головами оставят оружие дома.

Двое высокоуровневых ноймов – против людей. Девчонка и полудохлый нойм без имплантатов – с одной стороны и безжалостные машины для убийства – с другой. Речи о шансах нет. Речь лишь о том, как долго мясники будут разделывать свои жертвы.

– Значит, пришел посмотреть, как нас превратят в фарш?

– Разве я мог пропустить столь впечатляющий финал? – Он и не думал отрицать очевидное. – Ты держался на редкость долго. Даже вырвался из ловушки сознания. Жаль, что рано или поздно всему приходит конец.

Насчет жалости я не уверен. В остальном демон прав. Все когда-нибудь кончается. Невозможно всегда побеждать.

– А ведь ты помог мне у Макса не для того, чтобы отдать долг. – Я вдруг понял, почему до сих пор жив.

– Вот как? – Его наигранное удивление могло обмануть кого угодно, только не меня.

– Да. Умри я на операционном столе, ты чувствовал бы себя проигравшим. Сейчас все иначе. Демон удовлетворен заслуженной победой. Человек пал жертвой собственной глупости. Убил друга. Втянул в дело ни в чем не повинную девчонку. В общем и целом напортачил столько, что и не сосчитать.

– Ты излишне драматизируешь ситуацию. Обижен на весь мир. Собственные ошибки – самые болезненные. Не так ли?

Вступать в бессмысленный спор не хотелось, и я предпочел согласиться:

– Да, свои ошибки хуже всего.

– Тогда будем считать, мы пришли к единому мнению. Хочешь сказать что-нибудь напоследок?

Нам было не о чем говорить. Просьбы, мольбы – бесполезны.

– Нет. Давай обойдемся без дешевого фарса.

– Согласен. Настоящие герои смеются в лицо смерти, умирая без страха и сожаления.

Я мог бы многое рассказать о страхе и о том, как его победить, но не стал. Во-первых, это отнимет массу времени, а во-вторых, ни к чему хорошему не приведет.

По-своему истолковав молчание человека, демон решил закругляться:

– Что ж. – Он не скрывал злорадного ликования. – Раз тебе нечего больше сказать, будем прощаться.

– Убирайся к… матери.

Проявив завидное терпение, чудовище не ответило на явную грубость. Ни к чему омрачать прощание ненужной ссорой. Отношения выяснены. Разговор окончен. Точки над «i» расставлены. Осталось закончить игру и разойтись. Победителю – домой. Проигравшему – в трюм ржавой баржи. Все честно. Или, по крайней мере, выглядит так. Хотя на самом деле при игре краплеными картами о равных шансах речь не идет. Победить может лишь владелец колоды.

– Надеюсь, это наша последняя встреча.

Ответом мне было молчание. Вряд ли он покинул комнату. Наверняка остался досмотреть кровавый спектакль до конца. Остался насладиться…

Впрочем, это уже неважно. Главное, чтобы хватило времени на последний рывок.

Прежде я сталкивался с остановкой времени и знал: как только двинусь с места, застывшая картинка мироздания оживет. После чего в запасе останется лишь несколько кратких мгновений, чтобы подготовиться к смерти.

Пять секунд – и вся жизнь. Расклад не из лучших, хотя бывало и хуже. Обидно, что с Чарли не удалось проститься. Так много хотелось сказать. Жаль, но ничего не поделать. Может, встретимся в трюме угрюмого капитана. Кто знает, что там, за последней чертой? Никто не знает. Нужно самому достигнуть ее, чтобы, заглянув за край, узнать наверняка, есть ли за призрачной гранью неведомого что-нибудь, кроме бессмысленной пустоты.

На старт.

Бездействие – худшая из пыток. Сколько ни стой застывшей статуей, рано или поздно придется сдвинуться с места. Напряженный спринтер ожидает сигнала, чтобы рвануть вперед. Затянувшаяся пауза сводит его с ума.

Внимание.

Судья, жмущий на спуск стартового пистолета, – я сам. Бессмысленно надеяться на что-либо. Чуда не произойдет. Скорее небо обрушится на землю, чем демон изменит решение или ублюдки из «Т.Ч.К.» проникнутся жалостью к обреченным.

Марш!!!

Резкий поворот на девяносто градусов. Прыжок в сторону девушки.

Размытая картинка застывшего мира оживает, обрушиваясь на вынырнувшего из глубин застывшего времени пловца оглушительным водопадом звуков и красок.

Десять ударов сердца – искомые пять секунд. Не нужно прикладывать руку к груди, чтобы услышать биение. В голове отчетливо выбивает ритм кровавый набат.

Удар.

Мужчина и женщина оказываются на расстоянии вытянутой руки. Это не свидание. Речь не идет о спонтанно-безликом сексе, не говоря уже о любви.

Второй.

Яобхватил руками ее талию, чуть приподняв тело вверх, чтобы ноги девушки оторвались от пола. Затем резко притянул к себе. Так ведут себя пылкие влюбленные.

Порывистые объятия.

Страстные поцелуи.

Всепоглощающая страсть на грани безысходного отчаяния.

И в конечном счете – отупляющая бессмысленная пустота.

Третий.

Карусель оказалась легче, чем я думал. Странно – в ее глазах не было страха. Только легкое изумление. Нечто вроде такого: «В изысканном обществе не принято столь вольное отношение с дамами. Это может быть превратно истолковано».

Правильно – может. А еще в изысканном обществе не приглашают дам в убогую каморку, где умирает лучший друг. И многое другое не принято в этом… обществе, которое не имеет ничего общего с уродливым миром городских окраин. Где убийство не считается чем-то из ряда вон выходящим, превратившись в обыденность.

Четвертый.

На объяснения нет времени. Бешеный темп мегаполиса превращает людей в равнодушные автоматы, поменявшие истинную жизнь на дешевый пластиковый суррогат. И давным-давно позабывшие, что кроме безликих интернет-чатов существует нормальное человеческое общение.

Пятый.

– Прости, – выдохнул я.

Ее брови удивленно взметнулись вверх. В глазах застыл невысказанный вопрос: «За что?»

«За все», – мог бы ответить я, но предпочел не тратить отпущенные мгновения на запоздалое раскаяние.

Шестой.

Орбиты двух солнц пересеклись. Вместо того чтобы взорваться, подарив Вселенной неистовую вспышку сверхновой, они разлетелись в разные стороны.

Седьмой.

Руки, словно сжатые до предела пружины, распрямились. Как камень, выпущенный из катапульты, ее тело устремилось навстречу спасению.

Или смерти. Смотря как повезет. Кто-то ломает шею, спотыкаясь на ровном месте, другой падает с десятого этажа, отделавшись легким ушибом. Ничего не поделаешь – Судьба.

Восьмой.

Казалось, удивление застыло в ее глазах навечно. Только что Карусель находилась в объятиях сильного мужчины, а в следующее мгновение испытала чувство невесомости, неожиданно взлетев к «небесам». Все произошло настолько быстро, что она даже не успела как следует испугаться.

Девятый.

Хлипкая оконная рама не выдержала мощного удара. Вырванная с корнем, вылетела на улицу. Вслед за ней стайкой серебристых рыбок брызнули в разные стороны осколки битого стекла.

Основной удар пришелся на спину. Полети Карусель вперед головой, стекло наверняка бы вспороло ей шею.

Десятый.

Время, отпущенное нам с Чарли, истекло. Напоследок я успел вывести из кровавой игры девчонку. Выкинув ее со второго этажа.

Людям не стоит вмешиваться в междоусобные разборки ноймов. А по-хорошему – вообще с нами связываться.

Недоноски из «Т.Ч.К.» отрезали ноги задолжавшему бедняге по кличке Корина. Им настолько понравилась «шутка», что садисты назвали клан в честь несчастного – «Три четверти Корины».

Они, конечно, те еще психопаты. Но самое страшное заключается в том, что все ноймы в чем-то безумны. Нельзя оставаться нормальным, напичкав себя имплантатами. Можно делать вид, что ты нормален, стараясь держаться в рамках определенных правил. Да и то лишь до определенного момента. Рано или поздно неизбежно сорвешься. И тогда затаившийся в глубине сознания зверь вырвется наружу.

Не исключено: мы с Чарли ошиблись в тот день, когда решили сыграть в жестокую игру без правил и победителей – MMORPG «Жизнь». Увы, прошлого не вернуть. Дороги назад нет. Сделав шаг в пропасть, бессмысленно сожалеть о содеянном.

После того как чудо-оружие безумного изобретателя вывело из строя большую часть имплантатов, мы перестали быть ноймами. Но и людьми не стали. Плохо это или нет, уже не имеет значения. Так же неважно и то, что нас лишили последнего дня. В любом случае мы трупы. Осталось одно – выбрать, как именно умереть.

На пистолет в руке высокоуровневый нойм среагирует без промедления. Я получу пулю в голову сразу. С Чарли тоже не будут возиться – пристрелят походя. Легкая быстрая смерть. Учитывая наше безнадежное положение – не самый плохой вариант для двух полупокойников.

Но не для девчонки. Если не подарить ей несколько лишних секунд, чтобы успела добраться до машины, охотники за головами прикончат соучастницу. Или возьмут в плен. Что намного страшнее. Победить невозможно. Бежать глупо. Драться бессмысленно. Что остается?

Ничего такого, о чем стоит жалеть.

– Что ж. – Ярко вспыхнуло лезвие энергетического ножа. – Решающая битва добра со злом? Белые ангелы против черных? Пусть так. Интересно, кто же на чьей стороне? Кто…

Демон не обманул. Их двое. Они появляются точно в назначенный срок. Высокоуровневые. Жестокие. Быстрые. Молодые.

Бесшабашно-веселые. Уверенные в себе.

С такими бесполезно вести переговоры. Они не признают ничего, кроме главного аргумента – силы…же…

Выиграть несколько лишних секунд не удастся. Планы меняются на ходу. Отчаянный бросок вперед в надежде достать хотя бы одного…на… Тщетно.

Нойм контролирует ситуацию. Он настолько уверен в себе, что позволяет жертве приблизиться на минимальное расстояние. А затем со снисходительной улыбкой жмет на спусковой крючок.

…чьей…

Боек с остервенением бьет по капсюлю, вкладывая в удар гремучую смесь из любви и ненависти. Вспышка подобна рождению нового мира. Беспроглядная ночь сменяется светом в конце нарезного тоннеля. Упоение полетом быстро проходит, уступая место осознанию скоротечности жизни. После чего вырвавшаяся на свободу пуля пожирает пространство с единственной целью – впиться в мягкую плоть. Расплющиться от удара, словно раненый бык, продолжая мчаться вперед и сминая все на своем пути. Пока она движется – она существует. Как только остановилась – конец. Пуля не хочет умирать, и в то же время ей незачем жить. Выполнив предназначение, незачем продолжать бессмысленную агонию.

…стороне…

Такие разные, мы в чем-то похожи. До поры до времени наши пути не пересекались, но в конечном счете случилось то, что должно было случиться. Два одиночества встретились, пытаясь раствориться в жарких объятиях смерти.

Пуля и человек. Кусок металла и живое существо. Судья и преступник. Демон и ангел.

…щелк…

Я даже не успеваю услышать звук выстрела. Чудовищный удар в грудь, обрушивающийся потолок и меркнущее сознание – печальный удел проигравшего. В настоящей жизни чудес не бывает. Всегда и везде побеждает сильнейший.

Пропасть забвения распахивает объятия навстречу очередной жертве. Но прежде чем ты достигнешь дна, приходит запоздалое осознание: это не было противостоянием белых и черных ангелов. Скорее, прощальная песнь серого. Того, кто не принял ничью сторону.

Поэтому был обречен изначально.