Текст книги "Вечность в объятиях смерти"

Автор книги: Владимир Брайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Глава 10

Герда сообщила: «Т.Ч.К.» приедут на старое место встречи. Убедятся, что первая группа мертва, и заодно прихватят меня.

Она собиралась что-то добавить, но я не горел желанием продолжать разговор. Мы выяснили отношения. Сказали друг другу все (или почти все), что хотели. Не было смысла переливать из пустого в порожнее, чувствуя себя смущенными школьниками на выпускном вечере, так и не выяснившими самого главного.

– Прощай.

– Прощай.

Вот так просто расходятся в море корабли. Чтобы уже никогда больше не встретиться.

Или почти никогда.

Группа захвата подъехала через десять минут. Но прежде чем появились охотники, ожила клипса сотового Карусели.

– Слушаю. – Разговор (пускай даже с незнакомцем) может скрасить утомительное ожидание.

– Это я! Узнал? – Судя по прерывистому шепоту, великий изобретатель был не на шутку взволнован.

– После того как представился, сразу, – честно ответил я.

Положа руку на сердце, звонок В. Вилли меня не обрадовал. Лучше бы это был кто-то другой. Например, милая незнакомка.

– Хорошо, что нашел тебя. – Сумасшедший гений не обратил внимания на иронию. – Есть новость…

– Плохая или хорошая?

– И то и другое.

– Если плохая, то о «Решетке Андервайзера» я уже знаю.

– Речь не о ней. Точнее, о ней, но не в том смысле…

– Вилли, – я старался говорить как можно мягче, – в каком «не таком»?

– Долго объяснять.

– Тогда не надо. От твоих объяснений начинает болеть голова.

– Хорошо, когда есть чему болеть, – рассеянно согласился он.

После чего без всякого перехода продолжил:

– Ты один? Рядом нет никого? Ну, понимаешь…

Я уже привык к тому, что подозрительный гений десять раз перестрахуется, прежде чем сделает шаг.

– Один. Четыре трупа не в счет. Если ты доверяешь сотовой связи. Говори, не стесняйся.

– Все шутишь?

– Пытаюсь.

– Понял. Вообще-то, это не совсем обычная связь. Ее не прослушать. Долго объяснять.

– Я уже понял, что у тебя не бывает коротких объяснений. Ближе к делу. Выкладывай чудную новость. Умираю от нетерпения.

– Хорошо. Короче говоря, я знаю, как взломать защитное поле.

В. Вилли мог ожидать чего угодно, только не смеха.

– Отлично! – Порой этот ненормальный творец бывал на редкость забавным. – Жаль, ты не к тому обратился.

– Почему?

– У меня нет денег.

– Мне нужны не деньги, а помощь. Нести прибор и, в случае чего, отбиться от нападения мародеров.

– Давай угадаю. Ты написал на чудо-изобретении большими красными буквами «Осторожно! Руками не трогать! Суперхрень поможет любому желающему преодолеть Андервайзер»?

– Не смешно.

– Тебе, может, нет, мне – да.

– Последнее время ты постоянно под кайфом. Как следствие, неадекватная реакция.

– Странно, что, зная о проблемах с наркотиками, ты обратился за помощью именно ко мне.

– Ну, понимаешь, – не слишком уверенно пробормотал В. Вилли, – старая дружба, проверенные связи. В общем, я тебе доверяю.

Я не стал уточнять, что именно он подразумевает под определением «старая дружба». А также решил не ворошить прошлое: вспоминая, как «старому другу» отказали в кредите именно в тот момент, когда он особенно остро нуждался в помощи.

– Так что скажешь? – Судя по прерывающемуся от волнения голосу, для В. Вилли это был вопрос жизни и смерти.

Вырваться из смертельной ловушки, покинув обреченный город.

На такие предложения принято, не задумываясь, отвечать «да».

В любом другом случае я поступил бы именно так.

Но сейчас я сказал «нет».

– Извини, сегодня я занят.

– Чем? – простонал непризнанный гений.

– Чем можно заниматься, когда наступил конец света?

Тупость обдолбанного нойма не знала границ. Ему предлагают спасение. Шанс один из миллиарда, а он, видите ли, занят.

– Долго объяснять, – я уже жалел, что ответил на вызов. – И вообще, мне пора.

– Подожди!

– Чего?

– Может, передумаешь?

В. Вилли двигали не дружеские чувства, а голый расчет. Лучше иметь дело с проверенными кадрами, чем доверять жизнь кому-то со стороны.

– Вряд ли. Увидимся в следующей жизни.

– Какой – следующей?!

Меньше всего мне хотелось внимать чьим-либо стенаниям.

– Прощай.

– Если передумаешь, позвони! – В. Вилли попытался спасти положение. – Канал будет открыт для твоего телефона.

– Слышишь, по…

Когда в двух метрах перед тобой взрывается светозвуковая граната, уровень звукового давления которой около 180 децибел, продолжать разговор невозможно. Во-первых, автоматическая блокировка отключает клипсу сотового. Во-вторых, вообще перестаешь что-либо слышать.

А если добавить к этому вспышку в тридцать миллионов кандел, останавливающую восприятие глазом картинки на время от десяти секунд до минуты (зависит от индивидуальности жертвы), становится ясно, что ни о каком «извини, прервалось» или «не могу говорить, перезвоню чуть позже» речь не идет.

– Слышишь, по…

КОНЕЦ СВЯЗИ.

Вторая группа не стала рисковать. Неизвестно, на что способен убийца, разрезавший на куски четырех высокоуровневых ноймов. Ясно одно – он предельно опасен. Лучше несколько раз перестраховаться, чем напороться на грабли предшественников.

Почти одновременно со взрывом гранаты в тело ударили два клубка самораскрывающейся сети. Секунда – и беспомощная, ослепленная жертва лежала на земле надежно спеленатая «одеялами» понефлидных волокон. Вырваться из такой ловушки не смог бы и киборг, не говоря о ком-то другом.

Оглушенный и ослепленный, некоторое время я пребывал в полнейшей прострации. Когда наконец пришел в себя (прошло от десяти минут до получаса) в достаточной степени, чтобы различать цвет и звук, то понял, где нахожусь.

Вообще-то специальное кресло для пыток – не то место, где хочется оказаться в последние часы жизни. Впрочем, предлагая Герде помощь, я знал, на что шел. Поэтому не особенно расстроился. Большая игра заканчивается вместе со смертью главного игрока. Я до сих пор жив. Значит, смогу напоследок вволю повеселиться.

В черном юморе висельника определенно есть некий шарм. Одна беда – никто не способен его оценить. Хотя вполне может быть, что это и к лучшему.

* * *

– Знаешь, кто я? – Мистер Трейт пытался говорить спокойно, но, судя по напряженному выражению лица, это давалось с огромным трудом.

– Наверное, кто-то очень влиятельный и страшный, – «догадался» я. – У меня мороз по коже от предположений. Дрожу от ужаса. Веришь?

– Нет.

– Жаль, думал, у нас получится разговор по душам. Поэтому сдался.

– Полагаешь, это смешно? – Взгляд мужчины, чей дорогой костюм свидетельствовал о более чем внушительном доходе, не предвещал ничего хорошего.

– Конечно. – На прощальных «гастролях» можно позволить себе любые вольности. – А ты?

– Пока нет. Но после того как медленно разрежу тебя на куски, мне станет лучше.

– В смысле – веселее? – уточнил я.

– Ив этом тоже, – легко согласился он.

Люди подобного типа не разбрасываются пустыми угрозами. В их кругу такое ребячество считается признаком дурного тона.

– Никак не могу вспомнить твое лицо. Мы раньше встречались?

Когда знаешь ответ, задаешь вопрос исключительно ради того, чтобы позлить собеседника.

– Нет.

– Тогда откуда столько агрессии? – Мне хотелось не просто разозлить его, а довести до бешенства.

– Ты убил моего племянника.

– Который из шестерых – твой? – участливо поинтересовался я. – Уж не тот ли красавчик с отрезанной гол…

Прямой с правой в лицо без замаха прервал вопрос на полуслове. Элегантно одетый господин не боялся вида крови и, главное, знал, как сломать нос…

– Bay! – хрипло рассмеялся я. – Оказывается, ты умеешь произвести впечатление не только дорогими костюмами, но и руками. – Чтобы кровь не попадала в рот, пришлось слегка наклонить голову.

Больше никаких неудобств я не испытывал, продолжая как ни в чем не бывало поддерживать беседу на отвлеченные темы.

– У меня масса талантов, с которыми тебе предстоит познакомиться. Поверь, это только начало.

Мистер Трейт и не думал шутить.

– Как страшно! – Я крепко зажмурился, – Сейчас упаду в обморок, словно девчонка, увидевшая мышь.

– Советую тебе заткнуться, по…

Жизнерадостно улыбнувшись, я перебил собеседника:

– Подожди, не говори. Дай угадать. Ты увлекался в детстве фильмами о крутых гангстерах? Славные шестидесятые. Лихое время. Передел сфер влияния. Уличные беспорядки. Легендарная резня в порту Трэппа. Мафия бессмертна. Те, кто посмеет встать у нее на пути, умрут в страшных мучениях. Таковы законы жанра. Не ты их придумал, и не тебе учить жиз…

Хрясь…

Время игр миновало, наступил час расплаты.

– Ой! Кажется, ты отрезал мне пальчик!

– Два с половиной, – уточнил мясник, не скрывая злорадного удовлетворения.

– АААААААААА!!! Как больно! Плохой мальчик, не делай так больше! Невозможно терпеть!

Я издевательски расхохотался.

Можно распилить меня на куски. Это ничего не изменит. Они проиграли. По той простой причине, что не могли выиграть.

Чарли.

Карусель.

Теперь я.

Трое покойников против одного трупа у дядюшки Тома, двоих охотников в нашей квартире и четверки на улице. Итого семь. Более чем двукратное преимущество в счете.

– Как больно и страшно! – Я хохотал от души.

Смеющийся человек с изуродованной рукой и залитым кровью лицом выглядит дико.

– Сейчас отрежу тебе не палец, а член. – Видя, что жертва не реагирует на боль, палач пришел в бешенство. – И забью его в глотку.

– Ой! Мама! Не надо! Умоляю! Только не член! У меня запланировано столько встреч на этой неделе! Что же сказать подружкам? Мммммм. Дайка подумать. Потерял? Нет, не подходит. Забыл дома? Тоже не лучшее объяснение. Ах, вот! Придумал! Дал напрокат крутому гангстеру с большими амбициями. У него свой не функционирует, пришлось выручить беднягу. Ну как? Понравился план?

Жизнерадостный весельчак не был похож на сумасшедшего. Просто ничего не чувствовал и не боялся умереть. Он сдался, чтобы перед смертью рассмеяться в лицо врагам.

Впервые за свою жизнь Клив, лидер «Т.Ч.К.», встретился с подобным экземпляром. Признаться честно, ему это не понравилось.

– Сейчас. – Взбешенный Трейт сделал шаг к прикованному человеку, чтобы вспороть брюхо и выпустить кишки.

Может, сукин сын и не чувствует боли, однако вряд ли его обрадуют вывалившиеся на колени внутренности.

– Подожди! – Клив предупредительно поднял руку.

– Чего? – Лицо человека в дорогом костюме исказила гримаса бешенства. – ЧЕГО ЖДАТЬ?

– Ты же не хочешь так просто его отпустить?

– Конечно, не хочет! – Меня не устраивала роль покорного статиста. – Крутой парень жаждет крови и страданий. Униженная жертва валяется в ногах, умоляя…

В очередной удар было вложено столько силы и ненависти, что попади он в висок – наверняка бы убил.

Примитивные кастеты давно ушли в прошлое. Кевларовая перчатка намного эффективнее и безопаснее. Для хозяина, разумеется.

Голова дернулась так, словно ударили не рукой, а ногой в кованом ботинке. Три зуба я потерял точно. Насчет остальных трудно было сказать что-то определенное. Крошево из осколков эмали заполнило рот.

– Фассный уфал! – Разбитые в кровь губы растянулись в задорной улыбке.

Выплюнув зубы, я повторил более четко:

– Классный удар!

Сломанный нос, отрезанные пальцы и выбитые зубы. «Выдумщики» из «Т.Ч.К.» довольно бодро начали «предматчевую» разминку.

– Сейчас забью тебя до смерти, – пообещал мистер Трейт, натягивая вторую перчатку. – Превращу в отбивную.

– Какой ужас! Ты говоришь страшные вещи! Мне становится не по себе. Неужели дядя такого хорошего обезглавленного мальчика…

На этот раз он ударил так сильно, что в голове помутилось. Не чувствовать боли – еще не значит перестать быть человеком. На какое-то время я отключился, а когда пришел в себя, место возбужденного мясника занял Клив.

Наверное, это была такая игра. Плохой полицейский – хороший полицейский. Хотя применительно к данному случаю было бы лучше сказать: вспыльчивый ублюдок и расчетливый подонок.

– Ты слышал о «Бефлазоне-А»? – Улыбка лидера клана не предвещала ничего хорошего.

– Обиходное название «Атомный взрыв»? – уточнил я, выплевывая мелкие осколки зубов.

– Да.

– Крайне дешевое, на редкость эффективное синтетическое дерьмо, от передозировки которого сходят с ума? – Чтобы продолжать разговор, приходилось постоянно сплевывать кровь.

– В точку.

– Нет!!! Только не это! Пожалуйста! Взываю к милосердию!!! – Я продолжал издеваться над садистами.

Причем делал это настолько убедительно, что перегнул палку. Судя по взглядам присутствующих, они решили – перед ними настоящий псих.

Подобное развитее событий не входило в мои планы. Отбросив в сторону маску паяца, я поспешил успокоить «взволнованную» аудиторию.

– После двойного «Белого Джонга» ваш жалкий «Атомный взрыв» – новогодняя хлопушка. Конечно, можешь попробовать, чтобы лишний раз убедиться в собственной несостоятельности. Хотя лично я не советовал бы позориться перед гостями. Не знаю, как насчет тебя, а мистера «Куда подевалась чертова голова моего племянника» точно хватит удар.

– Я вспорю ему… – затянул было Трейт старую песню.

Однако хозяин был непреклонен:

– Нет. Это будет слишком легко.

– Прежде чем начнешь ставить опыты, советую посмотреть на разводы в кровостоке. Кстати, ваше пыточное кресло отлично продумано. Замечательное приспособление. Особенно понравилась система жизнеобеспечения. Моментально заливает открытые раны биораствором. Отличная идея. Можно надолго растянуть «удовольствие».

– Ты первый, кто по достоинству оценил эту вещь.

– Неужели остальные не прониклись?

– Нет.

– Жаль. Возвращаясь к теме кровостока. Тебя не смущает неестественный цвет и маслянистые разводы?

– Нет. А тебя не пугает безумие? – Кливу показалось, что он нащупал слабое место несгибаемого пленника.

– Еще как! – легко согласился я. – Дирекция завода по переработке отходов пришла в ужас от вида дерьма. На самом деле пытаюсь сэкономить вам время.

– Не стоит волноваться о пустяках.

– Ты прав. «Решетка Андервайзера» уравнивает шансы для всех, – легко согласился я.

Определенно ему не понравилось напоминание о решетке.

Чтобы сменить тему, хозяин пыточной обратился к Трейту:

– Начинай.

Дважды просить не пришлось. «Пистолет» для инъекций – отличная вещь. Жмешь на кнопку-курок.

Раз.

Другой.

Пиф-паф.

Ой-йо-йой.

Двойная порция безумия вливается в вены.

– Обязательно передам привет одной знакомой голове в аду. Хотя, если ты против, не буду, – напоследок пообещал я.

Он не ответил. Спокойно развернулся, подошел к креслу и, удобно расположившись, стал наблюдать за реакцией пленника.

Долго ждать не пришлось. По расширившимся зрачкам жертвы стало ясно – наркотик подействовал.

Теперь это была уже не игра и не притворство. «Бефлазон-А» на самом деле оказался на редкость эффективным средством.

– Как дела?

Обернувшись на звук голоса, я увидел Чарли. Целого и невредимого. Он стоял и улыбался.

– Не так плохо, как могло быть, – ответ ил я, искренне обрадовавшись появлению старого друга.

– Ауменя – дерьмовее некуда. Посмотри, что они сделали с моей головой.

В качестве наглядного подтверждения своих слов индеец со всей силы хлопнул обеими руками по голове.

Бах…

Удар оказался настолько сильным, что череп взорвался, как перезревший арбуз. Брызнули во все стороны осколки кости, капли крови и мелкие частицы мозгового вещества.

– Дерьмовее… – прохрипел обезглавленный труп, заваливаясь на спину.

Просто…

Некуда.

И уже лежа на полу, содрогаясь в предсмертных конвульсиях, продолжал утробно гудеть с упорством заевшей пластинки.

НЕКУДА.

НЕКУДА…

НЕКУ…

Неееееееееееееее…

Глава 11

В сказке про снежного короля мальчика по имени Кай похитили волки-оборотни, чтобы отвезти на край мира. Туда, где в царстве вечной полярной ночи возвышался огромный дворец, состоящий из причудливого нагромождения ледяных торосов.

Вокруг зловещего замка не было ничего, кроме безжизненной равнины. Белая пустошь, усыпанная снегом до самого горизонта. Ни растения, ни птицы, ни люди, ни рыбы не могли выжить на жутком морозе. Только верные слуги блистательного господина, приспособившись к пронизывающему до костей холоду, как ни в чем не бывало свободно разгуливали по величественным залам, усыпанным искрящимся инеем.

Среди подданных злого владыки можно было встретить людей, зверей и совсем уж фантастических созданий, про которых нельзя сказать ничего определенного, настолько они были непохожи на представителей нашего мира.

Всю эту разношерстную компанию объединяло только одно – сверкающие осколки, носимые на шее. Символ того, что некогда живое горячее сердце превратилось в бездушный кусок льда.

Убранство ледяного дворца не просто поражало великолепием, оно ослепляло. И дело было не столько в безупречной белизне обстановки, сколько в изысканной роскоши. По сравнению с ней апартаменты земных владык выглядели чем-то наподобие аляповато размалеванных придорожных трактиров, затерявшихся на окраине великой империи, управляемой не кем-нибудь, а самим Королем-Солнцем.

Правда, красота эта была неживой. Так может выглядеть роскошный склеп, а не дом, где хочется жить. Хотя живым здесь был только хозяин. Все остальные пребывали в странном состоянии между жизнью и смертью.

Манекены с посиневшими от холода лицами. В чьих задубевших душах теплились едва различимые искорки жизни. Когда они затухали, несчастные превращались в ледяных кукол. Одно неверное движение – и бессмысленные оболочки валились на землю, рассыпаясь тысячами мелких осколков. Из которых впоследствии создавались амулеты для новых подданных.

Тот, кто попал в рабство к темному королю, не сразу становился слугой. Сначала он должен был привыкнуть к холоду. Пройдет время, прежде чем ледяное прикосновение осколка, носимого на шее, распространится на все тело. Медленно, шаг за шагом равнодушная пустота заполнит сознание жертвы, напрочь лишит ее чувств и превратит в послушного исполнителя.

А до тех пор пока этого не случилось, несчастные пребывали в замке «радушного» хозяина в качестве почетных гостей и могли делать что вздумается. Никто не ограничивал их свободу передвижения по той простой причине, что сбежать из дворца было нельзя.

Даже самому отчаянному смельчаку хватило бы одного мимолетного взгляда в окно, чтобы понять – преодолеть ледяную пустыню, простирающуюся до самого горизонта, невозможно…

Побродив около часа по запутанным лабиринтам огромного замка, Кай утомился. Шкура белого медведя, обнаруженная в одной из небольших комнат, оказалась весьма кстати. Устроившись на мягком ложе, мальчик стал играть с плоскими льдинками, разбросанными по полу, складывая их на всевозможные лады. Как ни странно, это оказалось на редкость увлекательной забавой.

Интересно, почему он никогда прежде не занимался ничем подобным?

Нахмурив лоб, Кай попытался вспомнить. Как ни старался, не получалось. Прошлое исчезало за непроглядной пеленой утреннего тумана, наползающего с моря.

Кажется, слышишь звук прибоя. Стоит пройти несколько метров, чтобы достигнуть кромки воды. И не можешь. Намертво вросшие в землю ноги, словно корни могучего дерева, не позволяют сдвинуться с места.

Назад идти можно.

Вперед – нет.

Он мог еще очень долго пытаться вспомнить то, что в принципе невозможно забыть, но появление хозяина замка положило конец размышлениям.

– Как ты себя чувствуешь? – Подошедший король положил руку на плечо мальчика.

Прикосновение было ужасно холодным, и все же Кай выдержал. Не отдернул плечо, не заплакал, не проявил недовольства.

– Это сказка? – спросил маленький пленник, не обратив внимания на вопрос о самочувствии.

– Скорее нет, чем да. С какой стороны посмотреть.

– А почему ты живешь в ней?

– Потому что в настоящей жизни все по-другому. Большинство людей занимаются не тем, чем хотят. Находясь не на своем месте. От этого намного больше зла, чем от всех сказочных чудовищ, вместе взятых.

– Значит, ты не злой?

– Нет, я холодный.

– И равнодушный?

– Это одно и то же.

– Хочешь, чтобы я был таким же?

– Уже давно ничего не хочу.

– А я?

– Совсем скоро ты тоже ничего не будешь хотеть и станешь счастливым.

– Выходит, ты счастлив?

– Нет.

– Как же так?

– То, что благо для одних, зло для других.

– Не понимаю.

– И никогда не поймешь.

– Почему?

– Потому что забудешь.

– Но я не хочу.

– Если бы все в мире зависело от наших желаний, он превратился бы в сказку.

– Где все иначе, чем в настоящей жизни?

– Да.

– Поэтому ты в ней живешь?

– Нет.

– Почему нет?

– Я уже говорил, это скорее не сказка.

– Ничего не понимаю.

– Не страшно. Счастливое неведение намного лучше бремени знания.

– А…

– Мне пора.

Уже на выходе странный король обернулся, пообещав:

– Если составишь из льдинок слово «ВЕЧНОСТЬ», будешь сам себе господин. Я отпущу тебя.

– Разве составить какое-то слово так трудно? – удивился Кай.

– Не какое-то, а одно. Будь это просто, я бы не предлагал. Прощай.

– Прощай. – Было не очень понятно, что именно хотел сказать хозяин роскошного замка. И вообще, зачем он приходил.

Ведь не для того, чтобы предложить собрать из льдинок красивое слово?

Не будь в замке так холодно, Кай мог бы поразмыслить об этом. Не исключено, что в конечном итоге разгадал бы загадку. Жаль, что пронизывающий до костей холод мешал думать.

– Выполню поставленное условие, потом узнаю ответы на все вопросы, – благоразумно решил мальчик, после чего стал терпеливо складывать льдинки.

Однако чем больше старался, тем меньше у него выходило.

ЗИМА

ЛЕТО

СОЛНЦЕ

ЛЕД

ОБЪЯТИЯ

ЖИЗНЬ

ТРАВА

СМЕРТЬ

ВДОХ

СЧАСТЬЕ

Все эти слова получались легко и непринужденно. Ледяные кристаллы послушно ложились в нужное место лишь до тех пор, пока Кай не пытался выложить «ВЕЧНОСТЬ».

Как только начинал складывать первые буквы «В», «Е», «Ч»… льдинки сначала дробились на мелкие кусочки, а спустя некоторое время обращались в снежную пыль.

Задание короля оказалась намного сложнее, чем казалось в самом начале. БАБОЧКА

ВЕРА

ТРАВА

СНЕЖИНКА

БОЛЬ

РАДОСТЬ

СМЕХ

ЖЕЛАНИЕ

МАТЬ

ДИТЯ

СЕСТРА

ГЕРДА…

Собрав последнее слово, Кай вспомнило самом главном. Герда!

Как же он мог забыть о ней! Ведь она обязательно попытается спасти брата. Невидимая нить, связывающая их разумы, приведет сестру к логову злобного короля.

Она пойдет в любом случае, даже если будет уверена, что умрет в пути. Лучше погибнуть в дороге, чем всю оставшуюся жизнь влачить жалкое существование, укоряя себя в том, что не сделала попытку, изначально обреченную на провал.

Он хорошо знал Герду. Уж кто-кто, а она точно не остановится ни перед чем. Будет идти, бежать, плыть, ползти до тех пор, пока бьется сердце. Все в округе считали Кая упертым. Ребята просто не знали, на что способна его тихая с виду сестра. Внешность порой так обманчива!

Вспомнив о Герде, он улыбнулся. Хорошо, когда есть кто-то, о ком можно заботиться. И любить. Замечательно, когда у человека есть настоящий дом и семья…

– Если составишь из льдинок слово «ВЕЧНОСТЬ», будешь сам себе господин, – пообещал снежный король, считавший мальчика своим пленником.

Несмотря на силу, власть, положение и незаурядный ум, хозяин величественного дворца не понял главного: Кай хозяин своей жизни. Был, есть и всегда будет. Никакие клетки, дворцы и ледяные пустоши не смогут этого изменить. Можно заключить в тюрьму тело, но не дух.

Ведь истинная свобода – осознанный выбор, который человек делает сам.

А раз так, значит, нет смысла спрашивать чье-либо разрешение или выпрашивать милость. Он волен уйти, когда пожелает. Или сочтет нужным. В его силах отправиться в такую даль, где бессильны любые, даже самые сильные прихвостни короля.

– Я отпущу тебя…

Кай усмехнулся. Какая глупость – отпускать и без того свободного человека. И какая же простая загадка с «нескладывакяцейся» ВЕЧНОСТЬЮ. Право слово, могущественный властитель мог бы придумать что-нибудь посерьезнее.

Только на первый взгляд кажется трудным удержать рассыпающиеся льдинки. На самом деле все просто. Их нужно склеить – и все получится.

– Просто склеить! – Посиневшие от холода губы растянулись в довольной улыбке.

И больше ничего…

Острый как бритва осколок вспорол вену – первая капля «раствора» упала на пол. Теперь ледяные кристаллы не смогут рассыпаться прахом. Великая сила жизни скрепит что угодно.

Правда, резать вены в горячей ванне намного проще, чем на лютом морозе. Но Кай был не в том положении, чтобы придираться к таким мелочам.

В надежде ускорить процесс он закатал рукава рубашки и штанины брюк, сделав несколько дополнительных надрезов на руках и ногах. Дело пошло лучше, и все же, несмотря на обилие ран, обжигающе холодный «клей» с трудом покидал тело.

Прошло несколько минут, прежде чем рядом образовалась приличная лужа, а измазанные в крови льдинки стали темно-бурыми, почти черными.

Искрящийся лед тает.

Краски со временем меркнут.

Умирают планеты.

Уходят в небытие погасшие звезды.

Не остается ничего, кроме беспросветного мрака.

Черный цвет идеально подходит для вечности.

Если снежный король решит оспорить его утверждение…

Что ж. У Кая найдется достойный ответ. А пока надо быстрее собрать слово. Вместе с кровью тело стремительно покидали не только остатки тепла, но и жизнь. Кажется, раз или два он терял сознание, проваливаясь в ласковый омут беспамятства. А может, просто мерещилось. Вообще Кай не мог с уверенностью сказать, как долго возился с липкими бурыми ледышками. Минуту, час или день – безразлично. Главное – в конечном итоге у него получилось.

Загадка снежного короля была решена. Она и правда оказалась не такой трудной, как представлялась вначале.

Как только последняя буква встала на место, неизвестно откуда появилась маленькая разбойница. Та самая, что помогла Герде в сказке.

Лицо бесшабашной проказницы светилось радостью.

– Оказывается, вот где обитает наш пропавший бродяга! – обрадовалась она. – Интересно, стоишь ли ты того, чтобы за тобой бегали на край света?

– Не знаю, – честно ответил Кай. – Может, и стою, хотя вполне возможно, что нет. В любом случае, я не хочу, чтобы этим вопросом озаботилась Герда.

– Кроме нее, некому, – тяжело вздохнула разом погрустневшая девочка.

Решив сменить тему, с нескрываемой гордостью он показал на аккуратно выложенное слово:

– Вот посмотри!

– Вечность, – прочитала маленькая разбойница. – И что?

– Это свобода!

– Не может быть! – восхитилась она, всплеснув руками.

– Точно тебе говорю, – серьезно ответил Кай.

Чтобы рассмотреть удивительное слово получше, любопытная девочка подошла совсем близко, склонившись над аккуратно выложенными льдинками.

– Ну как, убедилась?

– Да.

Когда она распрямилась, произошла неожиданная метаморфоза. Перед истекающим кровью пленником стояла не маленькая разбойница, а снежный король.

– Теперь убедился, – легко согласился он. – Запредельная кома, coma depasse [29]29
  Coma depasse – после смерти мозга жизнь в коматозном теле можно поддерживать искусственным путем. При помощи аппаратов жизнедеятельность организма может продолжаться достаточно долгое время.


[Закрыть], смерть мозга. Как ни назови, смысл не меняется. Ты оказался умнее, чем я думал.

– Просто загадка была на редкость тупой, – осклабился Кай, сбросивший маску беспомощного мальчика из сказки, став самим собой – сильным взрослым мужчиной.

– С загадкой все было в порядке, – рассеянно ответил король, водя тростью по полу. – Ты первый, кто смог ее решить.

«ДОСТИГАЯ УРОВНЯ СМЕРТИ».

– Ну, значит, я молодец.

– Выходит, так.

– Пришел поздравить меня с победой? – Тело онемело, превратившись в застывшую статую – нелепую фигуру, сидящую в луже темно-бордового цвета.

– Нет. Поздравлять тут особо не с чем. Я всего лишь выполню обещание.

– Оно… Ничего… Не… Стоит…

Теперь даже слова давались с огромным трудом.

– Ты ошибаешься.

– П… О…ЧЕ… МУ? – выдавили непослушные губы.

– Потому что «вечность» – только начало. Полностью фраза выглядит так… – Король сделал шаг в сторону, и взору сидящего на полу человека предстало все предложение.

«ВЕЧНОСТЬ В ОБЪЯТИЯХ СМЕРТИ».

– Звучит дерьмово, хотя получше, чем «Coma depasse», – хотел сказать Кай. И не успел.

Острие трости-сосульки пробило глаз, войдя в мозг…

«НАГРАДА ПОБЕДИТЕЛЮ – СМЕРТЬ».

– Как бы ни звучало, смысл не меняется, – уже на выходе произнес злой властелин. – Мечты о свободе сбываются. Причем не только в глупых фантазиях, но и в жизни.

* * *

В истории о похищенном мальчике отважная Герда отправилась на поиски брата, чтобы вырвать из его сердца осколок льда. Много препятствий встретилось на пути смелой девочки. Она справилась со всеми трудностями и в конечном итоге с помощью верных друзей спасла Кая.

В настоящей жизни все сложилось не так замечательно, как в сказке. Часть друзей оказались предателями, других предала она. Но ни ложь, ни обман не помогли спасти брата.

Герда старалась изо всех сил. Сделала все, что смогла. И проиграла.

Кай решил не подвергать риску жизнь единственного близкого человека. Так иногда бывает. Чтобы не причинять боль другим, делаешь больно себе. Не отдавая отчет в том, что запускаешь цепную реакцию, способную обрушить привычный мир, перевернув его с ног на голову.

Несбывшиеся надежды. Обманутые ожидания. Мечты, разбитые вдребезги. Опрокинутый мир.

– Я ведь хотел сделать как лучше…

– Для тебя старался…

– Правда…

– Хотел…

– Просто…

СОМА DEPASSE.

Несмотря на то что брат и сестра находились друг от друга на значительном расстоянии (более двадцати километров), Герда почувствовала, что Кая не стало.

Сердце его билось, как прежде, аппараты поддерживали жизнедеятельность организма. Казалось бы, ничто не изменилось. Но искра жизни пропала.

Кая больше нет. Теперь ей придется жить с этим до конца дней.

– Я ухожу. – Безжизненный голос, тусклый взгляд, поникшие плечи.

Неожиданная смерть близкого человека подобна удару обуха по голове.

– Почему?

– Все кончено.

– В каком смысле? – не понял хозяин кабинета.

– Во всех…

Отныне ее ничего больше не держало у мистера Чибатесиву.

Ничего…

Кроме надежных запоров и трех высокоуровневых охотников-ноймов из «Три Четверти Корины», пришедших забрать «страховку» лидера клана на случай непредвиденных обстоятельств.