Текст книги "Вечность в объятиях смерти"

Автор книги: Владимир Брайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

Глава 2

Есть категория людей, которые не хотят и не могут жить, как другие. Мораль, долг, право на выбор, жизнь, смерть, любовь, дружба, семья – все это для них пустые слова.

Стремление к власти, желание распоряжаться судьбами мира, изменять и контролировать ход истории, верша правосудие по собственному усмотрению, – вот цели, ради которых они готовы пойти на любые жертвы.

Когда в руках таких индивидуумов сосредоточивается власть, необходимая для осуществления их амбициозных замыслов, настают времена великих потрясений. И неважно, какие причины вознесут их на вершину пирамиды. Главное – добиться желаемого. Осуществить мечту. Воспарить над толпой. Стать божеством, восседающим на Олимпе.

Для человека, называющего себя Селекционером, пропуском наверх послужило открытие феномена многомерности пространства. Сначала возникла теория параллельных вселенных, множества миров, существующих в различных измерениях. Затем смелое предположение было научно обосновано и доказано. Прошло время, и ученые создали прибор, с помощью которого стало возможным изучать другие миры. По значению это открытие можно сравнить с изобретением телескопа. То, что еще недавно казалось крохотными светлячками, усеявшими ночное небо, вдруг превратилось в огромные пылающие солнца. А человечество неожиданно осознало истинные масштабы Вселенной, раздвинув узкие границы своих представлений о мироздании до невиданных прежде широт.

Прошло совсем немного времени, и эйфория, охватившая исследователей, сменилась жестоким ударом: стало известно, что плоскости трех миров в ближайшем будущем пересекутся. Это неизбежно приведет к концу всего сущего.

Чтобы понять, о чем идет речь, представим белый и два разноцветных шара, начиненных взрывчаткой, катящихся по бильярдному столу навстречу друг другу. При соприкосновении произойдет взрыв. Избежать столкновения невозможно. Ничто не в силах изменить их траекторию. Единственный шанс для белого шара остаться в игре – уничтожить цветные до того, как они перейдут определенную границу и окажутся в опасной близости.

На самом деле все намного сложнее. Пример с бильярдным столом лишь в общих чертах отображает суть происходящего. Но и в том и в другом случае главное – не детали, а конечный результат: взрыв.

Отказываясь верить в страшный прогноз, полученные результаты проверяли и перепроверяли. Итог не менялся: каждый раз расчеты выдавали одно и то же. Через несколько десятилетий параллельные измерения пересекутся, что неизбежно приведет к аннигиляции миров.

Будущее неопределенно только в том случае, когда о нем доподлинно неизвестно. В данном случае математические расчеты не оставляли места надежде – грядет апокалипсис. Никаких «но», «если», «а вдруг», «может быть» и т. д. и т. п.

Детская задачка для пятого класса имеет единственное решение. Из пунктов «А», «В» и «С» навстречу друг другу выехали три велосипедиста. Зная скорость каждого, нетрудно рассчитать, когда они встретятся. Или смогут разминуться.

Согласно расчетам, разъехаться «велосипедистам» не удастся. Следовательно, конец мира наступит в самом ближайшем будущем.

– Извините, друзья, ничем не можем порадовать. Мы ученые, а не волшебники. Так что – смиритесь…

Разумеется, такую информационную бомбу нельзя обрушить на обывателя в экстренном выпуске новостей или на первых страницах газет. Это вызовет катастрофу, способную ввергнуть человечество в хаос.

Зачем думать о завтрашнем дне, стремиться к чему-то, упорно работать и самосовершенствоваться, если никакого «завтра» не будет?

На пирах во время чумы принято бездумно веселиться. Ничего другого не остается.

Исторические примеры свидетельствуют: когда-нибудь пьяное веселье выплеснется на улицы городов, захлебнувшись в крови и безумствах толпы.

Полиция, войска или спецслужбы могли бы попытаться усмирить разбушевавшихся людей, но ради чего? Чтобы пару лишних дней пожить в «правовом демократическом государстве?» Бороться можно за что-то конкретное. Абстрактные идеи и лозунги непопулярны в народе.

– Последний день е….й жизни, крошка, мы проведем так, чтобы было о чем вспомнить на том свете, – обещает пьяный ковбой валяющейся рядом подружке, не замечая, что она уже полчаса как не дышит.

С передозировкойне шутят. Эта серьезная даманапрочь лишена чувства юмора и не делает поправку на то, что ради конца света дилер перестал «булыжить» товар, добавляя в наркотик примеси.

– Ублюдки, пусть знают – голыми руками нас не взять!!!

Мутный расфокусированный взгляд. Тело бросает из стороны в сторону, так что отчаянный сорвиголова еле стоит на ногах. Впрочем, это неважно. Главное – нет боли и страха. У него два пистолета и пригоршня патронов в кармане. Стрелять по пустым пивным банкам весело, только когда поблизости нет живых мишеней.

– Пиф. Паф…

– Йо-хо-хо!!!

– Кто тут смелый? Я иду. Выходите, трусливые б…и, посмотреть, как умеют биться мужчины!

– Вых…

Пуля разносит голову, прежде чем пьяный ковбой успевает закончить речь, обращенную в пустоту.

– Будет о чем вспомнить, – криво усмехается снайпер, поразивший еще одну цель.

– Хоть напоследок оттянемся.

По полной программе…

Предвидя реакцию населения, данные о грядущем конце света засекретили. Соответствующие органы сделали все возможное (вплоть до физического устранения потенциально опасных свидетелей), чтобы документальные подтверждения Судного дня не просочились в прессу и не стали достоянием широкой публики.

– Незачем травмировать психику добропорядочных граждан низкосортными ужасами, – благоразумно решили сильные мира сего.

Смена режима в банановой республике, сексуальный скандал в семье известного политика, порция слухов о закулисной жизни шоу-бизнеса – прекрасные материалы для заголовков уважаемых изданий. Свежо, интересно, жизнеутверждающе. Читая такие новости, обыватель уверен: мир не меняется. Стабильность и процветание развитых стран – не иллюзия, а реальность. Так было и будет всегда.

А то, что бульварные газетенки порой выдают несусветную чушь о каких-то пришельцах, чудовищных генетических экспериментах и неминуемом конце света…

На то она и желтая пресса, чтобы пугать идиотскими историями доверчивых домохозяек и безмозглых неудачников. Солидные люди не доверяют дешевым изданиям, готовым сделать из мухи слона ради поднятия тиражей. Они выше этого и принимают во внимание лишь факты, поддающиеся логическому объяснению.

Конец света, генетические эксперименты, а также пресловутые «зеленые человечки» не вписываются в упорядоченную концепцию мироздания.

Следовательно, ничего этого нет. А тот, кто утверждает обратное, безмозглый кретин.

И точка…

Благодаря принятым мерам, широкомасштабной утечки информации удалось избежать. Сенсационные материалы, раскопанные особо пронырливыми журналистами (больше знаешь – меньше живешь), исчезли так же быстро, как появились на свет.

Система в очередной раз доказала свою состоятельность, вырвав с корнем опасные сорняки инакомыслия. Однако это было еще не все.

Разобраться с внутренними проблемами – самая легкая часть дела. Главная трудность заключалась в другом.

Никогда прежде наука не сталкивалась со столь глобальной задачей. Полностью отсутствовали какие бы то ни было наработки. Как и специалисты. Буквально все приходилось начинать с нуля.

«Уничтожить другие миры до того, как они войдут в зону соприкосновения межпространственных плоскостей».

На словах нет ничего невозможного. А на деле… А на деле никто не имел представления, с какой стороны подступиться к решению этой проблемы.

Первые несколько лет напряженной работы не дали результатов. Отчаяние и безысходность овладели лучшими умами. Лишь на исходе десятилетия проект сдвинулся с мертвой точки. Показалось: забрезжил призрачный луч надежды.

Как вдруг – новый удар. Выяснилось, что чужой мир невозможно уничтожить извне. И без того непростая задача усложнилась еще больше. Теперь кроме оружия нужно было создать посланника, способного доставить его в соседнее измерение.

Разработки генетиков или создание искусственного интеллекта требовали времени, которого у человечества не было. Пришлось остановиться на киборгах – симбиозе человека и машины. Благо, определенные наработки имелись.

В широкомасштабных исторических «постановках», будь то революция, выборы президента или просто война, залогом успеха является массовость. Чем больше участников, тем лучше.

Чтобы заманить в ловушку стаи подопытных кроликов, сильные мира сего использовали старый, проверенный трюк наркодилеров. Навязчивая реклама качественного товара, первая доза – почти за бесценок, а после…

Расплата за глупость и легкомыслие.

Подсадить клиента на наркотик, чтобы затем отобрать все, включая жизнь. Просто и в то же время на редкость эффективно.

С имплантатами поступили так же. Сначала поманили яркой оберткой доступных супервозможностей. А когда люди вошли во вкус, запретили, объявив вне закона.

Кризис и массовые восстания 2072 года были спровоцированы намеренно. Для создания сверхчеловека требовался подопытный материал, на который не распространяются законы и правила цивилизованного общества.

Достичь результатов можно методом проб и ошибок. Однако держать в тайне опыты над людьми невозможно. Рано или поздно массовые исчезновения вызовут вопросы, на которые придется ответить. Тайное станет явным, и тогда гнев толпы обрушится на головы «благодетелей», пытающихся любыми доступными средствами спасти жизнь на Земле.

Но если в качестве подопытного материала использовать не законопослушных граждан, а экспериментировать на преступниках и отщепенцах, поставивших себя вне закона, проблем не возникнет.

Организаторы жестокого шоу с громким названием «Война человечества против машин» сделали верную ставку. Вся мощь пропагандистской машины обрушилась на обывателя, убеждая его в том, что носители имплантатов – бешеные крысы. Уничтожение (а на самом деле использование в качестве экспериментального материала), другой участи ноймы не заслуживают.

Именно на гребне этой мутной волны взошла и ярко разгорелась звезда человека по прозвищу Селекционер. Классический тип ученого, готового принести в жертву себя и других. Во имя науки и прогресса. Внешне холодный, бесстрастный и равнодушный, он больше кого бы то ни было походил на машину. Бесчувственный автомат, одержимый идеей, ради которой готов стереть с лица земли целый город с многомиллионным населением. Да что там город! Чуть ли не вся планета стала полигоном его чудовищных испытаний.

С одной стороны, ученый руководствовался благой целью – спасти человечество. А с другой – методы, используемые Селекционером, были так же бесчеловечны, как и он сам. И главное, ему нравилась власть и эксперименты над людьми.

Можно сколько угодно рассуждать об отсутствии выхода и неизбежности жесткой политики. На самом деле это лишь часть правды. Верхушка айсберга, подводной частью которого является истинная натура садиста, получающего извращенное удовольствие от страданий других.

Кто знает, где проходит черта между вынужденной жестокостью и чрезмерным насилием? Тысяча, миллион или десять миллионов человеческих жизней? Существует ли предел, когда цель перестает оправдывать средства, используемые ради ее достижения?

Вопросы, остающиеся без ответа. Безропотные жертвы молчат, потому что мертвы, а бездушному экспериментатору не до того. Он должен работать. Убивать и калечить одних, пытаясь дать призрачный шанс остальным.

По большому счету самопожертвование во имя великой цели – фальшивая ширма. Яркий кусок ткани, маскирующий уродливый черный провал. На самом деле Селекционеру было глубоко наплевать, успеют ли коллеги, отвечающие за создание рабочего прототипа оружия, сделать бомбу или нет.

В любом случае его звезда закатится после завершения проекта. Необходимость в продолжении разработок отпадет. Тот, кто слишком много знает и к тому же оказался запятнан массовыми убийствами «во благо человечества», станет не нужен. Его ликвидируют или отправят в почетную ссылку в какое-нибудь тихое, богом забытое место.

Впрочем, в таком случае намного предпочтительнее выглядит смерть. Просто так взять и расстаться с властью невозможно. Обладание ею подобно наркотической зависимости. Однажды вкусив сладкий плод, уже невозможно оторваться. Хочется больше и больше. Еще и еще. Могущество и вседозволенность опьяняют. Наполняют естество новыми, невиданными прежде ощущениями. Заставляют почувствовать себя избранным сверхчеловеком, живущим по-настоящему, а не прозябающим в унылой неизвестности быдлом, серой биомассой, не заслуживающей ничего, кроме презрения…

Время идет, и незаметно, исподволь понятия подменяются. Черное становится серым, белое – черным. Остальные цвета исчезают. Лица убитых людей сливаются в огромное мутное пятно. Свет искусственных ламп подземных комплексов заменяет солнце. День и ночь сменяют друг друга, неумолимо приближая час «X». Последний день мира.

Мира, спасение которого находится в руках бесчувственного манекена, давно переставшего быть человеком.

Глава 3

Хочешь узнать, прячется ли в шкафу призрак, или это плод разыгравшегося воображения? Нет ничего проще. Преодолей страх и открой дверцу. Неизвестность пугает намного сильнее определенности, а ожидание смерти хуже самой смерти.

Чарли находился не в том положении, чтобы бояться чего бы то ни было. Поэтому решил повернуть голову, чтобы увидеть стрелка.

Тщетно.

Застывшее время превратило человека в ледяную статую, наблюдающую за остановившимся мгновением.

Если бы не грязный потолок и одинокая лампочка без абажура, индеец мог бы подумать, что оказался в каком-то другом месте. Однако до боли знакомая обстановка говорила о том, что он вернулся домой. В тот самый момент, когда летящая к цели пуля неожиданно замерла.

Казалось, она о чем-то задумалась. Но ведь на самом деле подобное невозможно. Кусок металла не думает, он останавливается лишь после того, как расплющится от удара.

Рвутся жилы и артерии. Дробятся кости. Меркнущее сознание жертвы захлестывает девятый вал невыносимой боли. И только после всего этого пуля умирает, выполнив свое главное предназначение – поразив цель.

Нет. Просто так она не может остановиться. Подобные шутки не в ее правилах. К тому же это была не обычная пуля со свинцовым сердечником, а удлиненная пластиковая, с заостренным полимерным наконечником.

Пять метров – максимальное расстояние, с которого такая «пчелка» гарантированно поражает цель. Антигравитационный имплантат на нее не реагирует. Основное предназначение пули-дротика – парализовать жертву. Полимерный наконечник пробивает одежду, а находящаяся внутри капсула впрыскивает сильнодействующий препарат.

Просто и в то же время необычайно эффективно. Малый радиус действия – не помеха. Тесный муравейник городских трущоб не изобилует открытыми пространствами. Здесь не нужна снайперская винтовка. Решающее значение имеет убойная сила оружия, помноженная на скорость реакции стрелка. У высокоуровневых ноймов никогда не возникало проблем ни с тем ни с другим.

Находись Чарли чуть ближе, смог бы протянуть руку и поймать на лету пролетающую мимо «пчелку».

– Поймать пулю. – Индейца развеселила дикая мысль. – Пускай даже пластиковую. Наверное, это ужасно весело, ведь…

– ВЫСОКОУРОВНЕВЫЕ НОЙМЫ!

Поглощенный созерцанием необычного зрелища, он забыл что стрелок и жертва находятся в комнате. Аточнее, на кухне, где Чарли валялся с тех пор, как единственный в мире человек, которого индеец считал другом, отправился на верную смерть, пытаясь спасти их обоих.

Договор с торговцем имплантатами.

Ограбление банка.

Оружие парализующего действия.

Высокоуровневые ноймы.

Не нужно обладать заоблачным интеллектом, чтобы попытаться в общих чертах восстановить картину происшедшего.

По каким-либо причинам ограбление не состоялось, и взбешенный дядюшка Том послал вышибал вернуть долг. Наверняка доверил грязное дело конченым отморозкам. «Лучшими из худших» заслуженно считались живодеры из «Т.Ч.К.». Скорее всего, пришли именно они. Два или три высокоуровневых подонка. Может, в компании киборга. От трупов нет пользы, поэтому должников постараются взять живыми. Не получится вернуть потерянные деньги – хоть «позабавятся» с пленником.

На самом деле смерть не всегда зло. Попадая в руки садиста, начинаешь понимать, что порой она – избавление. От всего того, что так или иначе связано с жизнью.

Сейчас именно тот самый случай, когда быстрый конец был наилучшим вариантом.

Для всех…

Судя по тому, что увидел Чарли, ситуация складывалась хуже некуда. Индеец лежал, глядя на застывший кусок пластика, понимая, что даже при всем желании время не повернуть вспять, а пулю не поймать.

Хотя…

Почему бы и нет?

Не попытавшись, не узнаешь наверняка. Сомнения – признак слабости. А он всегда презирал слабохарактерных трусов.

– Не удастся поймать пулю? Какая чушь! Делов-то! Начать и кончить. Главное, разобраться с остановившимся временем.

Как же сказал странный голос? «Твой час пробил»? Да. Точно. Все сходится. Час пробил. Но пока секундная стрелка не достигнет последней черты, его сердце не остановится.

Часы стоят. Сердце бьется.

Получается, время не властно над Чарли.

Вдох.

Пуля зависла.

Выдох. Ничего не изменилось.

Еще одна попытка повернуть голову – и вновь неудача.

– Проклятье! – я не могу здесь лежать вечно. Не могу и не хочу.

– Раз, два!!! Три, четыре!!! Чарли самый сильный в мире!!! – подбадривал отец сына, когда у того что-то не получалось.

Главный смысл наивной детской считалки заключался в том, чтобы поверить в себя. Для этого не обязательно становиться первым силачом. Нужно просто сказать: «У меня все получится». После чего сделать то, что еще минуту назад казалось невозможным.

– Раз.

– Обязательно.

– Два.

– Иначе.

– Три.

– И быть не может.

– Четыре.

Вдох.

– Чарли самый сильный в мире…

Выдох.

Ледяной панцирь, не выдержав мощного напора, треснул.

Пошел!!!

У меня получилось!!!

Подтянув колени к животу, Чарли переместил центр тяжести со спины на плечи, а затем резко выбросил ноги вперед. Где-то на периферии сознания промелькнула шальная мысль о том, как весело быть полубогом, обладающим властью над пространством и временем.

Наивные бредни вылетели из головы, как только индеец повернулся к стрелкам.

Их было двое. Разумеется, обаноймы. Вооружены «33» – «Зелау-З» двенадцатого калибра. Убийственная малышка со складывающимся прикладом и укороченным стволом.

Картечь диаметром 8,5 мм при стрельбе из такого оружия на дальности пятнадцать метров сопоставима по эффективности с пулей калибра 7,62. На трех-пяти метрах десяток картечин вырывают из тела кусок мяса, проделывая огромную дыру, сквозь которую можно, не напрягаясь, рассмотреть, что находится за спиной жертвы.

Обычный имплантат, способный отклонить пулю, в этом случае не помогает. В тело киборгов напихано столько железа, что они смогли бы выжить после такого выстрела. У ноймов и обычных людей шансов нет.

…стал полубогом…

Коварное время сыграло с Чарли жестокую шутку. Позволило вскочить на ноги, а потом запустило часы.

Тик. Так. Тик. Так.

Спать пора. Та-ра-ра.

Отбивают неспешный ритм ходики в детской комнате.

Тик. Так. Та-ра-ра.

Вот и кончилась игра.

Нойм тридцать девятого уровня удивился неожиданно возникшей перед глазами фигуре. Но, как и положено профессионалу, без промедления среагировал на опасность. БАХ.

В реальном мире пулю не поймать, а россыпь картечи, выпущенную в упор, – тем более.

Десять огненных метеоритов насквозь прошили живот индейца, легко и непринужденно низвергнув его с божественного Олимпа на грязный пол убогой каморки.

Раз, два!!! Три, четыре!!! Чарли самый…

Фонтан выплеснувшейся крови вместе с ошметками внутренностей оставил на выцветших обоях страшную метку – распустившийся бутон цветка смерти, увидеть который можно лишь раз в жизни.

Тело отбросило назад, ударило о стену, и только после этого, оставляя широкую кровавую полосу, оно медленно осело на пол. Кухня была совсем крохотная. Так что побежденный был в буквальном смысле слова повержен к ногам победителя.

…сильный в мире…

Убийца, собиравшийся сделать контрольный выстрел в голову, увидел, как у содрогающейся в конвульсиях жертвы пошла горлом кровь, и передумал. Слишком много чести – тратить пули на жалкую падаль.

– Метис оказался на редкость проворным. – В голосе нойма звучало веселое удивление. – Ты видел, как этот воняющий мочой зомби резко вскочил?

– Нет.

– Я тоже.

– Теряешь хватку, – усмехнулся напарник. – Я работал с первым. Заблеванный труп находился в твоем секторе. Кстати, он не метис, а скорее индеец.

– Без разницы кто, главное – сдох. А насчет работы – снимаю шляпу. Всадил в неповоротливую свинью дротик, став супергероем!

– На себя посмотри, молокосос! – весело рассмеялся тот, кто «чисто» сработал.

– Да иди ты.

– Сам иди.

Продолжая перебрасываться беззлобными шутками, они взяли за ноги парализованного пленника и волоком потащили тело к выходу. Основная часть работы была выполнена. Осталось закинуть добычу в багажник машины и отвезти на базу.

Даже если кто-нибудь увидит «погрузку», проблем не возникнет. На окраинах не принято вмешиваться в чужие дела. Тем более – вызывать полицию. Обычные патрульные сюда не заглядывают. Стражи порядка появляются в неблагополучных районах исключительно редко. И всегда в сопровождении штурмовых отрядов.

– Ты…

Голос доносился издалека, как будто кричали с противоположного берега широкой реки.

– Должен сделать выбор…

– Какой? – хотел спросить Чарли.

Но вместо этого открыл глаза – и увидел склонившегося над ним старика.

– Прямо сейчас, пока еще можешь.

– Чччч-то-о? – Клокотавшая в горле кровь мешала говорить.

– Сделать выбор, – настойчиво повторил охотник.

Индеец почувствовал, как начинает рваться тонкая нить, связывающая миры. В сознании завертелся калейдоскоп быстро сменяющихся образов и фраз.

– …недоносок оказался на редкость проворным…

– …ПОКА ЕЩЕ МОЖЕШЬ…

– …птички улетели…

– …теряешь хватку…

– …СТАТЬ НЕОТЪЕМЛЕМОЙ ЧАСТЬЮ…

– …девочки разбежались…

– …всадил в неповоротливую свинью дротик, став супергероем…

– …ЗЕМЛИНАШИХ ПРЕДКОВ…

– …сказка кончилась…

ВСАДИЛ В НЕПОВОРОТЛИВУЮ СВИНЬЮ ДРОТИК!!!

Из всего услышанного именно фраза о «неповоротливой свинье» оказалась ключевой, предопределив окончательный выбор индейца.

Старик ждал ответа.

Кровь стремительно покидала тело.

Странный голос смеялся над человеческой глупостью.

Чарли мог бы сказать: «Чтобы быть достойным памяти предков, нужно всегда оставаться человеком. У меня хватит сил на последний рывок. Рассвет подождет».

Мог, но не стал Объяснения не имеют значения. Главное – дать ответ. «Остаюсь» или «возвращаюсь». Неважно, что там, куда он собирался вернуться, его ничто не ждет. Стать сказочной птицей – прекрасно, но если для этого нужно потерять нечто важное, то, без чего он никогда не сможет летать, то лучше остаться.

– Я… Во… Воз… щаю…

Прежде чем ответить, старик посмотрел на восток, туда, где сонное солнце никак не могло решиться явить миру свой ослепительный лик.

– Воз… р… ща… юсь… – с огромным трудом повторил Чарли, решив, что охотник не понял с первого раза.

– С… каз… а к… нчи… сь…

– Что ж. Это твой выбор, – не поворачивая головы, согласился старик.

– Да, мой, – устало подумал Чарли, смежив веки. – Только мой и ничей больше.

Он не почувствовал, как первый солнечный луч нежно коснулся лица, вдохнув в угасающую искру жизни силы для последнего рывка. Не увидел рассвета, осветившего землю, и не услышал собственного захлебывающегося кровью боевого клича. Зато сумел сделать то, ради чего вернулся, – попытаться спасти напарника, оставшись самим собой.

★ * ★

Ноймы взяли бесчувственного пленника за ноги и волоком потащили к выходу. До сих пор все складывалось на редкость удачно. Задание выполнено. Проблем не возникло. Пришли. Увидели. Победили. Забрали трофеи и удалились, посмеявшись напоследок.

– Вернемся домой, расскажу, как ты чуть не обделался, увидев ожившего зомби!

– Ая – как ты проявил чудеса героизма, делая за меня грязную работу.

– Скорее, поверят мне, чем тебе.

– Неужели?

– Точно. Готов проставиться выпивкой.

– Принято. Значит…

Залитое кровью тело с развороченным животом лежало рядом с кухонной дверью. Невозможно было представить, что мерзко воняющий полупокойник способен на нечто большее, чем судорожно подергиваться в предсмертной агонии.

– …значит…

Удар каблуком в голень был такой силы, что треснула кость.

– …пра…

Словно подкошенная кегля, незваный гость рухнул в объятия Чарли.

У индейца не было оружия. А если бы даже и было, он все равно не мог им воспользоваться. Последнее, на что хватило сил умирающего, – упереть локоть в пол.

Прилежный ученик, сидя за партой, отчаянно тянет вверх руку, страстно желая, чтобы его заметили и спросили. Не на следующем уроке, не завтра, а прямо сейчас. Он знает: это последний шанс отличиться. Звонок, возвещающий окончание урока, может прозвучать в любую секунду.

Последний шанс. Большой перемены не будет. Все кончится здесь и сейчас.

– Учитель, спросите меня!!!

– Что ж. Отвечай.

Доброжелательный педагог не прочь поощрить хорошего мальчугана.

– Только поторопись, скоро звонок.

– Я знаю. Поверьте, ответ не займет много времени…

Хрустнули ломающиеся в суставах пальцы. Сухие ветки, потрескивая от жара, сгорали в погребальном костре несбывшихся надежд.

– Недобитая сука! – Горячая влага брызнула из поврежденного горла.

Сильно оттолкнувшись руками от проклятого зомби, раненый нойм перекатился в сторону, уходя с линии огня.

Его напарник выстрелил без промедления.

Испуганные птички разлетелись по гнездам.

Десять огненных метеоров со страшной скоростью неслись человеку в лицо, и чем ближе они подлетали, тем больше становились похожи на отвратительно скалящихся демонов.

Значит, мужчинам пора умирать.

Он знал: отказавшись от предложения старика, попадет в лапы чудовищ. И, несмотря на это, вернулся.

– Нужно оставаться человеком в любых обстоятельствах. Иначе жизнь лишена всякого смысла, – учил отец Чарли. – А жизнь без смысла, сынок, это не жизнь.

Отец был прав.

Во всем.

Поэтому Чарли не жалел, что вернулся.

Ну а рассвет…

Он подождет.

Ночь не может длиться вечно.

Не мо…