Текст книги "Принцесса Сливового Аромата (СИ)"
Автор книги: Виктория Воронина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)
На садовой дорожке возле дворца она столкнулась со своим двоюродным племянником, который совершал раннюю утреннюю прогулку.
– Тётушка, где вы были?! – воскликнул маленький принц. – Бабушка ужасно волнуется за вас, она послала всех лучших воинов своей охраны на ваши поиски. А сегодня ночью Великая Государыня отправилась в храм богини Доу-му молиться ей, чтобы она благополучно вернула вас домой.
Мей Фэн залилась краской стыда и без утайки рассказала Лю Цзину обо всех своих приключениях.
– Не станем говорить бабушке, что вас заманил в ловушку цидувэй генерала Тао, не будем волновать её, – решил мальчик. – Я скажу Великой Государыне, что прослышал о мастере Фэнь Ду и послал вас к нему на обучение, только забыл предупредить её об этом. Так бабушка не накажет вас за непослушание.
Девушка от всего сердца поблагодарила племянника за заступничество, и они вместе направились в высочайшие покои ждать Великую Государыню.
Императрица Тинг вернулась в свой дворец ближе к полудню, и её морщинистое лицо сразу озарилось радостью при виде живой и невредимой Мей Фэн. Но она тут же приняла суровый и неприступный вид, и девушка поняла, что её царственная покровительница очень сердится на неё за самовольный уход.
– Мей Фэн, ты понимаешь, насколько серьёзно ты провинилась, уйдя из Дворца без моего позволения? – строго спросила она.
– Простите меня, Великая Государыня, – виновато сказала девушка, встав на колени.
– Бабушка, не сердитесь на мою Тётушку. Это я велел ей отыскать мастера Фэнь Ду, чтобы он научил её «Удару Пустоты» и забыл сказать вам об этом, – заикнулся было юный принц.
– Принц Лю Цзинь, не следует вводить свою бабушку в заблуждение. Как я могу защитить вас, если не буду отличать правду от лжи?! – ещё более сурово сказала старая императрица внуку и снова обратилась к Мей Фэн. – Я вижу, глупышка, что, несмотря на предостережение астролога Гуань Ло, мне следует тут же отдать приказ заложить свадебную карету и отправить тебя к гогуну Цай Юню. Если ты так сильно хочешь быть с ним, то я позволяю тебе покинуть службу во Дворце. Так я хотя бы буду знать, где ты находишься.
– Великая Государыня, я, конечно, мечтаю выйти замуж за гогуна Юня, но сейчас я больше всего не этого желаю! – воскликнула Мей Фэн, испугавшись разлуки с императрицей Тинг и своим племянником-принцем.
– Не хочешь замуж, а чего ты хочешь? – удивлённо спросила императрица Тинг, с недоверием глядя на внучку своей младшей сестры.
– Хочу горячего супчика с молодой курятиной, – очаровательно улыбнулась Мей Фэн, умильно глядя в глаза старой императрицы и зная, что та не устоит против её улыбки. Подумав, она ещё прибавила: – А если слуги ещё подадут свежую рисовую лапшу, то это будет вообще замечательно!!!
Как Мей Фэн и предполагала, Великая Государыня тут же простила её. Тинг до встречи намеревалась строго наказать свою воспитанницу, но стоило ей увидеть девушку и заметить, как сильно она исхудала, как это намерение исчезло без следа. Бедняжка Мей Фэн и так пострадала, не следует её наказывать ещё больше.
– Ах ты, обжора, знаешь, как меня смягчить! – ласково сказала императрица Тинг, шутливо грозя своей воспитаннице пальцем. – Тебе повезло, главный дворцовый повар доложил мне, что на кухню доставили свежие тигровые креветки. И скоро нам подадут горячий хого из тигровых креветок, говяжьего рёбра, бараньей лопатки и рыбных шариков!
– Этот обед – моя мечта! – воскликнула Мей Фэн, восторженно хлопая в ладоши. Тинг добродушно улыбнулась ей, и отправилась в обеденный зал в сопровождении внука, воспитанницы и придворных дам. Там уже были накрыты столики не только с пиалами, заполненными дымящимся хого, но и тарелочками с маринованными овощами, рыбными и мясными закусками.
Забыв о своём вельможном достоинстве священной собачки Фу, Яшмовый Дракончик с радостным лаем бросился к Мей Фэн, когда она уселась за свой столик и быстро облизал ей лицо. Мей Фэн любовно прижала песика пекинеса к своей груди и почувствовала себя дома. Опасные приключения остались позади, и ей больше ничто не мешало насладиться вкусным обедом и обществом близких людей.
Примечание:
Доу-му – («матушка ковша») – женское божество, ведающее жизнью и смертью. Доу-му живёт на звёздах Большой Медведицы. Она имеет четыре лица и восемь рук, в которых держит лук, копьё, меч, флаг, голову дракона, пагоду, солнце и луну. У неё три глаза, один (посредине лба) поставлен вертикально – благодаря этому она видит всё, что совершается в мире. У Доу-му есть муж Доу-фу («батюшка ковша») и девять звёзд-сыновей, из которых двое – божества Северного и Южного полюсов: первый, в белом одеянии ведает смертями, второй, в красном, – рождениями.
» Глава 13
Тао Нань два дня искал беглянку по всем окрестностям крепости, но его поиски оказались тщетными. Четвероногие ищейки то находили след девицы Лю в осенних травах тропинок, то безнадежно теряли его. Окончательно они сделались беспомощными высоко в горах на берегу извилистой речки. Псовая стая сбилась в кучу возле журчащей воды, растерянно завыла, и тогда молодой генерал понял, что в ближайшем времени он точно не найдет Мей Фэн.
Проклиная всё на свете, Тао Нань вернулся в замок, однако от своего замысла – прикончить дочь Первого Министра – не отказался. Напротив, генерала Тао взяло такое зло из-за собственной неудачи в деле поимки ненавистной девицы, что он даже забыл о войне с киданями. Мей Фэн представлялась ему назойливой мухой, которую трудно поймать, но которую всё же необходимо прихлопнуть. И молодой генерал отправился за советом, как справиться с воспитанницей императрицы Тинг, к своему учителю – Горному Старцу священной горы Утайшань. Этот прославленный даос достиг бессмертия, используя самопорождение, и ему были известны все тайны Неба и Земли. Не было случая, когда бы он не мог дать верного ответа на вопрос своему ученику. О таких бессмертных «сянь», в совершенстве постигших путь «дао», говорили:
Взор его туманен – ничего не увидать.
Слух его неясен – ничего не услыхать.
Оседлав пустоту небытия, взлетает он высоко.
И вот уже он всё превзошёл – и нет ничего!
Всего за одну ночь молодой полководец преодолел многомильное расстояние, отделяющее его от Утайшаня, – так велико было его желание увидеть Наставника. Горный Старец обитал в древнем храме Наньшень, недоступном для непосвящённых. Но для благочестивых паломников, желающих поклониться месту, где обитал «сянь», и учеников Горного Старца путь был открыт; и Тао Нань легко взобрался по крутым тропам на вершину Бэйтайдин, имеющей славу «Крыши Северной Поднебесной».
Он окинул взглядом море порозовевших облаков, проплывающих мимо горной гряды, и благоговейно поклонился в сторону Востока, откуда вставало солнце, как учил его Горный Старец. Горы издавна являлись местом обитания Богов, и на Утайшане особенно явственно ощущалось их присутствие. Высокие скалы и обрывы в сочетании с извилистыми берегами безлюдных рек образовывали колоритный пейзаж, который дополняли высокие водопады и стаи летящих птиц. В этом месте можно было полностью отрешиться от всего земного; и на Утайшане охотно селились отшельники, отказавшиеся от земных благ, словно от ничтожного хлама.
Тао Нань трижды хлопнул в ладоши, призывая Наставника, и тот тут же появился перед ним в одежде из птичьего оперения, выйдя из уединённого места, в котором имел привычку медитировать.
– Добро пожаловать на Бэйтайдин, Нань! – сказал он, глядя внимательным взглядом на самого способного молодого человека, которого ему пришлось учить тайной науке даосов.
Самый влиятельный отшельник священной горы Утайшань в прошлом не хотел брать учеником приёмного сына клана «Чёрных убийц Янцзы», но Тао Нань оказался очень настойчивым, несмотря на свой юный возраст. Тридцать раз он приходил на вершину Бэйтайдин, просясь в обучение к Горному Старцу. Тот принял его, когда на тридцать первом разе над головой подростка появилось небесное знамение – огромный Белый Орёл Бога Войны Гуань Юя, олицетворение Солнца и мужской жизненной энергии Ян, который не появлялся в Утайшане уже более ста лет. Горный Старец не посмел пренебречь этим знамением и стал учить Избранника Бога Войны всему, что сам знал, – через трансформацию духа достигать неуязвимости тела и сверхъестественных способностей, недоступных обычным людям.
Тао Нань не обманул его ожиданий. Способный подросток быстро и легко усваивал всё то, что ему преподавал Наставник Утайшаня, и уровень его знаний непрерывно возрастал. Только одно не нравилось Горному Старцу в его самом выдающемся ученике – непримиримая ненависть юноши к своим противникам. Такая страсть мешала достижению спокойствия духа, необходимого для трансформации всего организма. Однако у Тао Наня была уважительная причина придерживаться такого чувства, и Горный Старец с пониманием относился к такому поведению. Теперь Наставник Утайшаня осознал, что эта непримиримость зашла слишком далеко у его подопечного, который стал с его помощью лучшим полководцем Поднебесной, ни разу не принявшего неверного решения на поле боя, и решил мягко вразумить его.
– Я ждал тебя, Тао Нань. Знаю причины твоего прихода из вчерашнего гадания, и всё же хочу услышать из твоих уст, что привело тебя ко мне?! – сказал он.
Тао Нань порывисто встал на колено перед почитаемым им учителем и низко склонил голову в знак уважения к нему.
– Наставник, я пришёл потому, что меня постигла крупная неудача, и причём мне досадил противник, который гораздо слабее меня. Как оказалось, я несовершенен, несмотря на то что прошёл весь круг обучения у вас, и я прошу вас меня вразумить, – негромко произнёс он.
Горный Старец не спеша погладил свою длинную седовласую бороду и внушительно сказал:
– Твои нынешние переживания связаны с тем, что ты не до конца уничтожил род Лю. Однако так ли тебе необходимо делать это кровавое дело?!
– Для меня убить Лю Мей Фэн – это дело чести, и я прошу Наставника указать мне способ сделать это. Девица пользуется покровительством Великой Государыни и к тому же увёртлива, как неуловимая ящерица, что привело к моим многочисленным неудачам, – вскинул голову Тао Нань и встал с колена.
– Я не спорю, Первый Министр Лю Цзедун сделал серьёзную ошибку, когда настоял на том, чтобы твоего отца наказали по всей строгости закона за не слишком значительное преступление, что привело к многочисленным жертвам. Ты был вправе мстить за гибель своей семьи. Однако во время казни рода Тао тебе и твоей младшей сестре Ксяолян была сохранена жизнь, и ты должен обязательно учитывать это обстоятельство. И всё же ты во время расправы отрубил голову малышке Руолан и теперь преследуешь последнюю девушку из рода Лю. Такие действия сильно отягощают твою карму. Тебе придётся ответить за такие злодеяния перед Небесным правосудием, – строго заметил Горный Старец.
– Если мне нужно ответить за совершение справедливой мести, то я отвечу! – упрямо сказал Тао Нань. – Я успокоюсь только тогда, когда полностью выполню клятву, которую дал над трупами моих родителей.
– Ты сам не знаешь, на что обрекаешь себя, когда взваливаешь на себя столь тяжкий кармический долг, Нань, – печально произнёс Наставник Утайшаня. – Преступники по неразумию стремятся избежать законной кары, не ведая того, что лучше им расплатиться за свои грехи на земле, чем подвергать свою душу адским мукам в Преисподней!!! По своему несовершенству люди не видят истинной сути вещей и не знают, что те, кого они сейчас считают своими злейшими врагами, в следующей жизни станут самыми дорогими и любимыми для них существами, ведь Небеса не терпят нарушения равновесия. Вред, причинённый тобой им, станет для тебя вредом самому себе. Ученик, ты просил у меня совета?! Вот тебе мой ответ – не твори зла, не загрязняй чистоту твоего сердца, и ты возвысишься духовно. А возвысившись духовно, ты поймёшь: всё, что я тебе говорил – это правда!
– У меня нет сердца, Наставник! – глухо ответил на эти слова Тао Нань, и по его щеке скатилась одинокая слеза при воспоминании о том, как мучительно умирала на его глазах мать, пронзённая мечами правительственных стражей. Его отец до последнего пытался спасти ей жизнь, но это ему не удалось. Крики и мольбы о пощаде не действовали на палачей. И Нань жёстко произнёс: – Вместо сердца у меня урна с пеплом тел моих родных, и этот прах всё время стучит в моей груди, взывая о мести!
Горного Старца, удалившегося от мирской суеты, было трудно тронуть, но эта слеза его ученика, давно разучившегося плакать, его потрясла. Словно неведомо откуда появившаяся капля росы попыталась смягчить собою суровый камень, но не смогла и тут же испарилась.
– Нань, я знаю, тебе пришлось многое пережить, но не позволяй давним обидам сбить себя с толку, – мягко сказал он молодому человеку, находившемуся в состоянии тяжёлого горя, причинённого воспоминанием о своих невосполнимых утратах. – Тебе кажется, что все твои проблемы решатся, стоит тебе убить дочь Министра Лю. А на самом деле для тебя всё только начнётся – начнётся твой прямой путь в ад. Всё, что я слышал о Лю Мей Фэн, убеждает меня в том, что на ней нет никакой вины и её сердце чисто от житейской грязи. И даже если на твоей стороне будут все демоны мщения, боги и будды непременно защитят её от твоей карающей руки.
– Наставник, я уже сказал тебе, что я готов держать ответ перед Небесным правосудием, и от мщения девице Лю не откажусь, – твёрдо ответил Тао Нань. – Прошу вас выполнить свой долг Наставника и указать мне способ совершить свою месть.
– Тебе не удастся отомстить Лю Мей Фэн, – сказал Горный Старец, начиная уже сердиться на непреклонность молодого человека. – Главный придворный астролог Гуань Ло поведал мне, что у молодой госпожи из павильона Сливового Аромата в гороскопе находится редкое сочетание счастья, могущества и удачи. По всей видимости, эта девушка приобрела великие заслуги в прошлых жизнях, если Небеса так к ней благоволят. Она достигнет всего, чего желает, а все её враги рано или поздно будут повержены и станут прахом под её ногами. Подумай сам, стоит ли тебе вступать в борьбу с таким человеком, даже если это слабая девушка?!
– Меня это не пугает! – скрипнув зубами, сказал Тао Нань. – Я убью Мей Фэн вопреки всем гороскопам, звёздам и пророчествам выживших из ума стариков!
– Непочтительный генерал Тао, я запрещаю тебе в будущем посещать священную гору Утайшань! – в гневе сказал Горный Старец. – Поступай сам как знаешь, нас больше не связывают узы Наставника и Ученика, даром что ты ещё не завершил обучение трансформации духа!
Спохватившись, Тао Нань начал просить прощения, снова преклонив колено перед своим наставником, но неумолимый Горный Старец сердито взмахнул рукавами своей пернатой одежды и мгновенно взлетел на недосягаемую для молодого генерала высоту.
Несолоно хлебавши, Тао Нань спустился со священной горы и поспешил к северной границе, где вновь разгорелась война с киданями.
Он отразил новое нападение врага и после битвы отправился на ночной отдых в палатку главнокомандующего. Там его ожидал сюрприз в виде Гунь, нетерпеливо ждущей встречи с ним.
– Кузина, что ты здесь делаешь? – удивлённо спросил Тао Нань двоюродную сестру. – Разве ты не должна сейчас находиться в Запретном Городе рядом с Государем Чжуном?
– Нань, мне донесли, что ты поймал девицу Лю, и мне не терпится узнать, как ты покончил с нею, – объяснила свой приезд фаворитка императора.
– Как ни жаль это признавать, Лю Мей Фэн снова сумела ускользнуть от меня, – глухо произнёс молодой генерал.
– Разве?! – недоверчиво сказала первая красавица Запретного Города, ошеломлённо глядя на своего кузена. – Это не похоже на тебя, Нань, обычно ты сразу успешно расправляешься с нашими врагами. Что, эта девица Лю заколдованная или заговорённая, если её ни меч, ни огонь не берут?
– Эта девица – моя досадная ошибка, которую я никак не могу исправить. Я пытался получить совет у Горного Старца, что мне делать, чтобы поймать Мей Фэн, но Наставник отказался помогать мне. Он начал толковать мне о всепрощении и о том, чтобы я не творил зла, – признался генерал.
– Что за чушь? – насмешливо фыркнула Драгоценная Наложница. – Мы не должны мстить своим врагам?!
– Именно это Горный Старец сказал мне, а потом выгнал, когда я не согласился с ним, – подтвердил Тао Нань.
– Не падай духом, кузен, справимся своими силами. Сама Мей Фэн ничего из себя не представляет, она сильна только поддержкой императрицы Тинг. Мне кажется, пора убрать с пути эту старуху, которая препятствует мне стать женой Государя Чжуна. А когда я с нею покончу, нам будет нетрудно справиться с девицей Лю, – решительно сказала Гунь.
– Это было бы неплохо. Похоже, мне без твоей помощи не справиться, Гунь, – повеселел её двоюродный брат и тут же добавил: – Только прошу, сестрица, будь осторожной. Заговоры и дворцовые интриги гораздо опаснее открытой войны, которую я веду с киданями, и мне не хочется потерять тебя. Ты и Ксяолян – это всё, что осталось мне от семьи.
– Не беспокойся, кузен, я буду очень осторожной, и смазливая кукла Лю не уйдёт от расплаты. Решено, я завтра отправляюсь обратно в Лоян и с помощью одного из преданных мне евнухов отравлю Великую Государыню. А ты возвращайся с блестящей победой, которая ещё больше возвысит род Тао, – улыбаясь, заключила Драгоценная Наложница, и генерал согласно кивнул ей головой.
Они вместе поужинали и перед сном выслушали вечерний доклад всех военачальников армии Поднебесной.
Утром Гунь, как было условлено, уехала в столицу; и Тао Нань начал ждать известий от неё.
» Глава 14
Всю зиму Гунь обдумывала способы, как ей убить престарелую императрицу Тинг, не вызывая подозрений, и весной она составила удачный план устранения своей свекрови. Императрица-мать очень любила запах благовоний в своих покоях и пользовалась ароматами только одного проверенного поставщика Минь Дэ. Драгоценная Наложница знала, что бесполезно с помощью денег привлекать Минь Дэ на свою сторону, но она могла воспользоваться услугами наёмников своего кузена, имевших славу неуловимых призраков. Один из них по её приказу тайно подмешал немного порошка смолы ядовитого лакового дерева в обычные благовония для императрицы-матери; и прислужница Тинг, ни о чём не подозревая, как обычно зажгла вечером ароматическую лампу для своей госпожи.
Утром Мей Фэн, как дежурная придворная дама, первой вошла в спальню Великой Государыни и её глаза расширились от ужаса при виде страшной картины, представшей перед ней. Служанка, прислуживающая старой императрице ночью, была уже мертва, поскольку спала возле роковой лампы, наполненной ядом, сама императрица Тинг еле дышала. Великолепные, стоявшие в изысканной фарфоровой вазе белые пионы почернели; их листья и лепестки покрыли дыры, словно на них брызнули кислотой. Яшмовый Дракончик из последних сил подполз к своей хозяйке и преданно лизал её непривычно безвольную руку. Это всё, что он мог сделать для неё перед своей смертью.
– Великая Государыня, что произошло?! – закричала Мей Фэн, бросаясь к своей покровительнице.
– Гунь всё-таки добралась до меня, – еле шевеля губами, произнесла императрица Тинг. – Лампа… выбрось поскорее ароматическую лампу из спальни. В ней смерть!
Девушка, не мешкая, выполнила приказ императрицы и взволнованно проговорила, прижимая тело верного пёсика к своей груди:
– Я сейчас же доложу Государю Чжуну о том преступлении, которое совершила Драгоценная Наложница. Её нужно достойно покарать за то зло, что она вам причинила!
– Нет, Мей Фэн, не делай этого! – предостерегающе сказала императрица-мать. – У тебя нет никаких доказательств. Не Гунь – любимая наложница императора, а ты пострадаешь от своего доноса. Если все узнают, что я была отравлена, будет казнён невинный человек – поставщик благовоний Минь Дэ, в котором я уверена, как в самой себе. Скажешь всем, что я умерла от удушья, и скрой следы преступления.
– Неужели Гунь останется безнаказанной?! – с возмущением воскликнула Мей Фэн.
– Не думай сейчас о наказании для Гунь, сами Небеса покарают её. Ты должна думать о себе и своём двоюродном племяннике, – с усилием произнесла императрица Тинг и закашляла кровью. – Для вас наступают трудные времена – больше я не могу защищать самых дорогих мне людей от врагов. А Гунь после моей смерти непременно станет императрицей и будет притеснять вас. Но, Мей Фэн, сделай всё, что сможешь для блага Второго принца и жителей Поднебесной, обещай мне это! И полагайся во всём на Гао Чжи. Это верная придворная дама, и она никогда тебя не подведёт.
– Обещаю, Великая Государыня, – ответила ей Мей Фэн, борясь с подступающими к глазам слезами.
– Теперь я спокойна, – прошептала старая императрица после слов своей воспитанницы и навсегда закрыла глаза с умиротворённой улыбкой на лице.
Убитая горем Мей Фэн долго смотрела на мёртвое тело своей доброй покровительницы, заменившей ей родную бабушку, и крупные слёзы обильно текли по её тонкому личику. Отчаяние поселилось в душе девушки, она ощущала себя такой же одинокой и потерянной, как в тот страшный день, когда Тао Нань расправился с её семьёй. Больше некому было её защищать в Запретном Городе, и всё же ей следовало выполнить обещания, данные Великой Государыне, решить ряд важных задач – выжить вопреки всем усилиям рода Тао отправить её на тот свет, сделать наследником престола юного принца Лю Цзиня. И вступить в брак с Цай Юнем. Мей Фэн улыбнулась сквозь слёзы – выйти замуж по любви представлялось ей настолько приятным делом, что даже не считалось затруднением.
Траур по Великой Государыне должен был длиться год, и всё же император Чжун после пышных похорон матери не замедлил исполнить собственное давнее желание и провозгласил фаворитку своей законной супругой. Гунь стала Императрицей, хозяйкой гарема Запретного Города и, кроме других ценных даров, она получила в дар от императора Третий Нефритовый Диск, который давал ей право на исполнение любого её желания. Гунь чуть было не попросила у царственного супруга казнить Мей Фэн, но в последнюю минуту она одумалась, понимая, что эта просьба не вызовет его понимания и она даром истратит своё право. Мей Фэн всё же была родственницей императора Чжуна, хотя и дальней, и требовалась веская причина для её казни.
Поэтому Гунь пришлось скрепя сердце умерить свои амбиции, и она попросила только, чтобы Мей Фэн включили в список её придворных дам.
– Но Мей Фэн – старшая придворная дама в свите Второго принца, – возразил ей император Чжун. – Кто будет заботиться о моём сыне, если его родственница станет твоей придворной?
– Вам не следует беспокоиться об этом, Государь, – сладко улыбнулась ему молодая императрица. – Я стала Вашей супругой и матерью всем Вашим сыновьям, и потому достойно позабочусь о Втором принце.
Император признал доводы супруги убедительными и выполнил её желание, издав указ о включении Лю Мей Фэн в свиту жены.
Для дочери покойного Первого Министра наступили чёрные дни. Новая императрица не упускала случая унизить и обидеть ненавистную ей девушку. Сначала она только словесно оскорбляла её при своих слугах, затем перешла к рукоприкладству, мстя за прежние свои обиды и гибель семьи Тао.
– Держи ровнее передо мной зеркало! – закричала она, когда Мей Фэн по её приказу подняла перед ней бронзовый до блеска отполированный диск, и затем закатила девушке пощёчину. – У тебя кривые руки, ты даже зеркало в руках правильно держать не можешь!
У Мей Фэн левая щека вспыхнула огнём, но она молчала, стойко перенося побои и издевательства от Гунь. Гораздо хуже для неё оказалось то, что она лишилась возможности постоянно видеться со своим двоюродным племянником. Мей Фэн тосковала по мальчику, который был ей добрым другом. И ещё она догадывалась, что жестокое обхождение новой императрицы с нею являлось только цветочками. Гунь, как и её кузен Нань, мечтала о её смерти, и Мей Фэн не сомневалась в том, что новая императрица всерьёз подставит её при первом же удобном случае.
«Что императрица замыслила мне сделать и как навредить? – принялась размышлять Мей Фэн ночью после случая с зеркалом, лёжа в своей постели. – Добиться моей казни она не может, беспричинное лишение жизни родственницы царствующего императора и воспитанницы его матери, Великой Государыни Тинг, вызовет слишком много удивления и порицания в народе и у придворных. Тайно убить Гунь меня не решится, она несёт ответственность за своих придворных дам и за мою жизнь будет держать ответ перед самим императором. У неё остаётся только одно – обвинить меня в каком-либо проступке и столь серьёзном, что Государь или заключит меня в тюрьму, или велит казнить. Но теперь я не такая беспечная хохотушка как раньше! Я сейчас самая дисциплинированная и покорная служащая императорского двора, так как понимаю, что моя жизнь висит на волоске. Остаётся одно – Гунь обвинит меня в колдовстве и наведение порчи на Государя! Да, это для неё беспроигрышный вариант, – если в моих покоях найдут улики, указывающее на наведение порчи, то меня сожгут заживо!
Поняв, что ей грозит, девушка испуганно всхлипнула, но тут же постаралась взять себя в руки во имя собственного спасения и придумать нужный план. На следующий день она сказалась больной, и Гунь легко удовлетворила её просьбу остаться в своём павильоне, поскольку тоже не желала её видеть лишний раз перед своими глазами.
Мей Фэн подождала, пока паланкины императрицы и придворных дам отправятся на загородную прогулку, и затем она начала обследовать стены и пол своего павильона.
«Куда императрица могла приказать спрятать улики? – мучительно размышляла воспитанница покойной Государыни. – Стены ровные, пол тоже ровный, не за что зацепиться. Может, посмотреть в том месте, где проходят тёплые трубы?»
Поиски привели Мей Фэн к зимней кровати с отоплением, система которого заключалось в том, чтобы от очагов под подиум кровати подводили по трубам тёплый воздух. Под изголовьем девушка нащупала красный лакированный ящичек. Когда она открыла его, то вскрикнула от ужаса – в ларце лежала деревянная кукла тёмного цвета, исколотая иглами и имеющая на шее бумажку с именем Государя Чжуна.
Первым побуждением Мей Фэн было выбросить как можно дальше страшную находку, но она сдержалась, сообразив, что таким поступком не решит своей проблемы. Императрица Гунь на этом не успокоится и снова подбросит ей новую куклу для порчи, только во второй раз спрячет её так, что она не сможет её найти и утратит возможность оправдаться перед Государем.
Мей Фэн весь день усиленно обдумывала, как ей доказать свою непричастность к порче, посылаемой на императора, и наконец ближе к вечеру её осенила хорошая идея – придать колдовству более невинный характер, чем тот, который замыслила для него Гунь. Её требовалось воплотить как можно скорее.
Гунь смотрела на Мей Фэн с злорадством в глазах, и внутри девушки всё сжималось от страха – её могущественная противница уже явно предвкушала расправу с ней. Императрица только ждала того удобного момента, когда может доверительно поговорить с царственным супругом. И вот, через пять дней после поездки за город, в покои Мей Фэн с шумом вошёл сам император Чжун с супругой в сопровождении большой свиты. Отдыхавшая после утреннего дежурства девушка соскочила с кровати и упала перед императором на колени.
– Ваше Величество, чему я обязана честью видеть вас в своих покоях? – спросила она, склонив голову в знак почтения перед своим повелителем.
– Мей Фэн, как ты могла злоумышлять против меня?! – громко воскликнул император Чжун, гневно глядя на неё. – Я простил тебе вину твоего отца, вернул родовые владения, осыпал своими милостями, а ты желаешь моей смерти!!!
– Злоумышлять против Вас?! Желаю Вашей смерти! Ваше Величество, что Вы имеете в виду? – голова девушки склонилась ещё ниже.
– Злодейка, ты задумала навести порчу на Государя! Ты хотела лишить его жизни! – патетически воскликнула Гунь.
– Это не так. Ваше Величество, я невиновна!!! – твёрдо заявила Мей Фэн.
– Мой евнух Лин Бо сам видел, как ты несла куклу для порчи в павильон Сливового Аромата, – пренебрежительно засмеялась императрица. – Ты точно хотела умертвить нашего Государя!
– Нет, это не так! – по-настоящему расплакалась Мей Фэн, чувствуя свою полную беззащитность.
– Довольно словесных препирательств. Слуги, ищите улики! – властно произнёс Государь Чжун.
Императорские евнухи повиновались приказу и начали по всем покоям павильона разбрасывать вещи его юной хозяйки, ища доказательства колдовства. Они были умелыми в сыске и скоро добрались до потайного ящика под изголовьем зимней кровати. Для них не составило труда открыть его и достать пару деревянных кукол, связанных красной нитью.
– Что это? – с удивлением спросил император.
– Государь, это любовная магия, – с низким поклоном доложил ему Главный евнух императорского гарема Вэн Го. – Эти куклы предназначены приворожить Ваше сердце.
Мей Фэн поняла, что настал решающий момент, когда она должна постараться уверить императора Чжуна в отсутствии у неё злых намерений, направленных против него.
– Государь, я всего лишь хотела, чтобы Вы однажды обратили на меня своё милостивое внимание, – дрожащим от волнения голосом сказала Мей Фэн, стараясь смотреть на Государя Чжуна как можно более нежным и преданным взглядом. – Чтобы мне достались крохи того внимания, которым Вы, как солнце, одаряете своих наложниц.
И она снова обожающим взглядом посмотрела на пожилого императора, надеясь про себя, что выглядит достаточно убедительной.
Расчёт умной девушки оправдался – Владыке Поднебесной польстило то, что юная красавица усиленно искала его любви и мужского внимания. Он приосанился, но всё же строго сказал:
– Мей Фэн, я убедился в том, что ты не хотела прервать нить моей жизни, но любое колдовство, направленное на меня, карается законом. Поэтому ты должна получить двадцать палок в качестве наказания.
Мей Фэн весьма обрадовало решение Государя Чжуна, и она произнесла с низким поклоном:
– Благодарю Государя за милость!
Благосклонно кивнув ей головой, император покинул ее покои со свитой и с раздосадованной своей неудачей Гунь.
Наказание палками оказалось весьма болезненным, и всё же его было не сравнить с сожжением заживо.
Через два дня Мей Фэн оправилась от побоев и снова могла служить императрице. Лицо Гунь покрылось алыми пятнами от досады, стоило обитательнице павильона Сливового Аромата появиться в её покоях, и она, отослав свою свиту, злобно сказала Мей Фэн:
– Думаешь, ты одержала надо мной верх, нахалка?
– Во всяком случае, Государь больше не поверит вашим утверждениям, что я навожу на него смертельную порчу, и сочтёт их словами не в меру ревнивой женщины, – спокойно ответила ей девушка.
