Текст книги "Принцесса Сливового Аромата (СИ)"
Автор книги: Виктория Воронина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
– Что значит учиненное вами бесчинство, генерал Тао? – строго спросил он и тут же напомнил: – Разбойное нападение на любое поместье – одно из самых тяжелых преступлений, о котором Государь непременно узнает!
– Опомнитесь, генерал, – добавила его мать, госпожа Жоу, все еще надеясь уладить дело миром. – Великая Государыня Тинг просто так не оставит ваше вторжение, поскольку я ее младшая сестра. Вам нужно опасаться ее гнева.
Вместо ответа Тао Нань выхватил из-за пазухи желтый свиток с изображением извивающихся драконов и резко развернул его перед глазами Первого Министра в доказательство правомочности своих действий.
– Указ Императора! Изменник Лю Цзедун вместе со своей семьей подлежит смертной казни через отсечение головы, – громко провозгласил он. – Приговор будет приведен в исполнение незамедлительно.
Не выдержав напряжения, молодая наложница Юнру разрыдалась и подползла на коленях ближе к генералу Тао, надеясь смягчить его своей красотой и вымолить себе жизнь.
– Пощадите меня и мою дочь, господин, – плача проговорила она. – Я стану вашей наложницей и буду служить вам верой и правдой. Меня ничто не связывает с домом Лю, я поневоле стала жить с Первым Министром, чтобы оплатить долги моих родителей.
Мей Фэн больно поразило предательство Юнру в столь скорбный для ее семьи день, но вместе с тем она понадеялась, что ходатайство наложницы будет иметь успех и малышку Руолан пощадят. Однако молодого генерала не интересовали красавицы. В свое время он вступал в интимные отношения с женщинами из увеселительных заведений, но они до того панически боялись его грозного взгляда и угрюмого нрава, что связь с ними не доставляла ему никакого удовольствия. К тому же женщины расслабляли его и усыпляли его бдительность, а он не любил быть слабым и лишь изредка пользовался ими на ложе как военной добычей, чтобы не возбуждать недоумения среди своих воинов, весьма охочих до женского пола.
– Ты мне не нужна, жалкая наложница, и тебе не избежать смерти, – пренебрежительно ответил молодой женщине жестокий мститель и одним взмахом своего неправдоподобно длинного меча он тут же снес головы Юнру и двухлетней малышке, которая, еще ничего не понимая, доверчиво смотрела на него, засунув свой пальчик в рот.
Плененные женщины заплакали, глядя на обезглавленные тела невинной молодой матери и ее маленькой дочери, а мужчины разразились проклятиями.
– Изверг, ты не гнушаешься убивать даже младенцев! Да покарает тебя Небо за это, ты не достоин называться человеком! – не выдержав злодеяния врага вне себя воскликнул Первый Министр Цзедун, чье сердце охватила глубокая отцовская скорбь при виде гибели самого младшего своего ребенка.
– Слабый детеныш, вырастая, становится опасным тигром или тигрицей. Кому, как не тебе, это знать, Первый Министр Лю. Ты преподал мне отличный урок ненависти, и я не повторю твоей ошибки, вырежу вдобавок всех твоих слуг, – жестко ответил на эти слова министра Лю «Великий Тигр Янцзы» и дал приказ своим подчиненным: – Приступайте! Убейте всех, кто живет в поместье Лю, не щадите никого!
Мей Фэн показалось, что из ее груди вырвался отчаянный крик, который был слышен всему миру, едва она увидела, как под стальным смерчем мечей, окрашиваемых алой кровью, начали падать головы ее родственников и преданных слуг. Отца, мать, бабушку, дядю и братьев, – никого не пощадили в этот страшный для нее день. Но девочка издала только жалкий всхлип. Кровавый кошмар наяву забрал у нее все силы и она ничего не могла поделать с тем, что на ее глазах безжалостно отнимали жизнь у самых дорогих ей людей, которых она знала с самого рождения.
Когда все закончилось, генерал Тао Нань начал скрупулезно осматривать трупы, желая лично убедиться в том, что никому из членов семьи министра Лю не удалось избежать смерти.
– Ци, я слышал, у Лю были три дочери, но на деле мы прикончили только двух девчонок, – нахмурясь, сказал он своему помощнику, глядя на трупики малышки Руолан и маленькой служанки Юи, одетой в праздничное платье Мей Фэн.
Мей Фэн застыла от ужаса при этих словах, понимая, что генерал Тао не успокоится до тех пор, пока не найдет ее и не лишит жизни. Но ответ Ци спас ее от смертельного преследования.
– Генерал, старшая дочь министра Лю Сонг скончалась два года назад от горячки, – предупредительно ответил офицер своему командиру.
– Тогда все в порядке, возвращаемся в столицу с докладом Государю, – облегченно вздохнул Тао Нань, радуясь про себя успешному завершению своей мести. Он дал знак своим воинам садиться на коней, и черная лавина всадников покинула разоренное поместье Лю так же стремительно, как въехала в него.
Только оставшись в полном одиночестве, Мей Фэн осмелилась спуститься с крыши сарая, где она пряталась от врагов, на землю. Девочка бесцельно бродила по двору, среди трупов и луж крови, отчаянно надеясь про себя, что кто-то из ее былого окружения остался в живых, пусть даже это будет самый низкопоставленный слуга!
Но никто не отзывался на ее горестный призыв и плач, и всюду валялись окровавленные трупы, лишенные головы, с разрубленными частями тела, со вспоротыми животами, в разрезе которых виднелись внутренности. Воины «Великого Тигра Янцзы» были под стать своему начальнику и недаром славились неумолимой жестокостью. Поняв, что чудом удалось выжить только ей, Мей Фэн ощутила неодолимую дурноту и потеряла сознание.
» Глава 6
Исполняя свой замысел, касающийся самых близких для неё людей, Вдовствующая Императрица попросила своего царственного сына через посланца навестить её на следующий день после пира для доверительной беседы. Император Чжун не замедлил выполнить просьбу матери и нанёс визит во Дворец Ослепительного Счастья после полудня. Он был одет в будний халат лунпао тёмного цвета с вышитым летящим по небу драконом, но даже в повседневной одежде выглядел великолепно. Старая императрица окинула Чжуна довольным взглядом. Он всегда проявлял себя образцовым государем, что немало тешило её материнское сердце.
Пользуясь благосклонным отношением своего сына к Мей Фэн, которое ещё не омрачило никакое неудовольствие на неё, императрица Тинг завела с ним разговор о том, что дочери Первого Министра нужно вернуть всю собственность рода Лю, а также сделать её первой придворной дамой в свите Второго принца.
– Сын мой, я уже стара, – вздыхая, сказала она императору. – Если я умру, у принца Лю Цзина не окажется никакой опоры, кроме вас, а вы часто полностью поглощены государственными делами и не всегда сможете помочь ему, когда это будет нужно. Мей Фэн – это самая близкая его родственница по матери, и именно она поддержит его в нужный момент.
– Я сам думал об этом, матушка, – согласно кивнул головой в ответ император Чжун. – Поэтому сделаю так, как вы сказали. Лю Мей Фэн будут возвращены конфискованные владения её семьи, и она получит важную придворную должность в свите принца Лю Цзиня. В конце концов, она ни в чём не замешана и на ней нет никакой вины.
На следующий день Высочайшим императорским указом Лю Мей Фэн оказалась восстановлена в своих правах наследницы родового имущества и ей присваивался Первый ранг среди придворных её двоюродного принца-племянника и титул Главной распорядительницы его Дворца Летящей Ласточки. Разумеется, четырнадцатилетняя девушка не могла исполнять столь важную функцию при дворе без соответствующей подготовки, за неё её обязанности выполнял опытный чиновник за солидное вознаграждение, и всё же новое назначение делало Мей Фэн важной особой. И у неё закружилась голова от непрекращающихся успехов и везения в придворной карьере при императорском дворе. Мей Фэн все задуманные планы показались возможными для осуществления, и все средства ей доступными. Девушка даже перестала бояться жестокого генерала Тао Нань и опасаться его злобной двоюродной сестры. Видя, как она прыгает от радости, словно резвая козочка, старая императрица Тинг посчитала нужным сделать своей беспечной воспитаннице подобающее внушение.
– Мей Фэн, ты должна быть вдвойне осторожной теперь, когда ты у всех на виду, – предупредила она. – Кроме старых врагов, к числу твоих недоброжелателей прибавились завистники, обойдённые по службе. У стен есть уши, за каждым твоим шагом будут следить, любой твоей ошибкой не преминут воспользоваться и оклеветать, что может привести не только к твоей опале, но и к смертной казни. Никому не доверяй, кроме меня и моей прислужницы Гао Чжи, старайся поменьше выходить из стен своего павильона. Пока ты не наберешься опыта, живя в Запретном Городе, ни с кем не общайся без крайней необходимости.
– Слушаюсь, Великая Государыня, – послушно ответила Мей Фэн. – Я ни с кем не буду общаться без вашего согласия.
Первое время девушка честно старалась выполнить своё обещание, данное Великой Императрице, но потом ей стало скучно. Не такой она представляла себе свою жизнь в великолепном Запретном Городе императора, полном блестящих вельмож и прекрасных придворных дам; ей почти все время приходилось сидеть в четырёх стенах как в золотой клетке. Мей Фэн в конце концов решила, что в то время, когда императрица Тинг присутствует на дворцовых церемониях, Государыне не нужны её услуги, и она может хотя бы прогуляться по императорскому саду.
Прогулка доставила Мей Фэн большое удовольствие. Она увидела множество прекрасных декоративных беседок с каменными прудами и красивых растений, среди которых бесстрашно гуляли олени и пели птицы. Возле высокой магнолии Мей Фэн остановилась и долго любовалась золотохохлой майной, прыгающей по ветке, усыпанной крупными цветами. Её матушка, Бао Жей держала такую птичку в своей спальне, очень её любила и сама ухаживала за ней, не доверяя служанкам. Среди придворной аристократии Поднебесной эта птичка с тёмно-синим туловищем почиталась за головку золотистого цвета, который имели право носить только члены императорской семьи. Обычно золотохохлая майна была очень пуглива, но в саду императора Чжуна она чувствовала себя вольготно и никого не боялась.
Когда майна скрылась, Мей Фэн, улыбаясь, пошла дальше. Встреча с птичкой, похожей на ту, которую госпожа Бао Жей держала у себя, показалась ей добрым предзнаменованием начала её жизни в Запретном Городе. Мать словно благословила её с того света.
По дорожке, усыпанной мелкими разноцветными камушками, девушка дошла до незнакомого небольшого павильона и остановилась в нерешительности, раздумывая, уместно ли будет для неё войти в этот домик и познакомиться с его обитателями. Её сомнения разрешила молодая женщина, вышедшая из павильона в сопровождении служанки, держащей в правой руке большой расписной зонт. При виде Мей Фэн хозяйка павильона заметно оживилась и радостно воскликнула:
– Госпожа Лю Мей Фэн, какому божеству я обязана счастьем видеть вас у себя, возле моего павильона Павлоний?
По названию строения Мей Фэн догадалась, что она видит перед собой императорскую наложницу второго ранга по имени Сяомин, имеющую звание «шуи» – «образец чистоты».
– Госпожа Сяомин, простите за беспокойство. Я вовсе не хотела нарушить ваше уединение, – смущённо произнесла девушка, пятясь и намереваясь повернуть обратно. Она вдруг вспомнила предостережение Великой Императрицы, советовавшей ей не общаться с кем-либо помимо её ближайшего окружения.
Но от Сяомин оказалось не так-то легко отделаться.
– Никакого беспокойства, я очень рада вас видеть. Очень скучно сидеть одной в своих покоях, Государь очень редко обо мне вспоминает, – певуче ответила она, перехватывая Мей Фэн. – Я уже хотела посетить госпожу-наложницу Минчжу, желая поболтать с нею и поиграть в шашки, а тут, к счастью, вы мне встретились.
Подчиняясь её уговорам, Мей Фэн вошла в павильон Павлоний, опасаясь показаться невежливой. Домик был не так богато обставлен, как её павильон Сливового Аромата, но в нём чувствовалось неподдельное изящество и изысканный вкус её хозяйки, выраженного в отменном качестве окружающих её вещей. Наложница Сяомин тут же начала хлопотать в своей чайной комнате, желая угостить свою гостью прекрасным терпким напитком в знак своего уважения к ней. Она заварила белый чай «Байхао» в коричневом чайнике Чаху, вылепленного из исинской глины, затем изящными движениями разлила его в две фарфоровые пиалы, стоящие на чайной доске Чабань, и протянула одну из них гостье. Согласно ритуалу Мей Фэн полюбовалась бледно-жёлтым «императорским» цветом жидкости, отпила небольшой глоток и признала, что она никогда не пила такого чудесного чая с мягким вкусом и тонким ароматом. После прозвучавшей восторженной похвалы заваренному чаю, хозяйка павильона Павлоний в свою очередь отпила глоток любимого чая и даже зажмурила глаза от удовольствия – напиток получился на славу. Даже Государю Чжун никто бы не смог подать лучшего чая.
Во время неспешного чаепития Сяомин принялась расспрашивать Мей Фэн о её прошлом и проявила столько сочувствия и сострадания к её невзгодам, что к концу визита наивная девушка начала воспринимать её как свою лучшую подругу. Императорская наложница из павильона Павлоний легко завоевала расположение юной дочери министра Лю, и девушка стремилась часто навещать свою новую, тонко понимающую её чувства знакомую, которая охотно разделила с ней её одиночество в Запретном Городе.
Насколько приятным получилось первое знакомство, самостоятельно заведенное Мей Фэн в Запретном Городе, настолько же неприятным и даже тягостным оказалось второе. Во время одной из своих прогулок по саду юная тётушка Второго принца столкнулась с молодым человеком чрезвычайно безобразной и отталкивающей наружности. На большом рыхлом теле сидела непропорционально маленькая голова с глубоко посаженными глазками; огромные уши придавали его обладателю сходство со слоном; непомерно толстые губы и красный, как шафран, нос крючком довершали неприглядную картину уродливой внешности незнакомца, одетого в роскошные одежды члена императорской фамилии. Слуги, окружавшие этого неудачника природы, почтительно обращались к нему, как к принцу, и Мей Фэн догадалась, что ей довелось встретиться с Хо Сюанем – старшим сыном царствующего императора Чжуна. Она поняла, почему Государь стыдился своего старшего сына, никогда не приглашал его к себе и не допускал на публичные торжества, поскольку при одном взгляде на него у неё пропало всякое желание разговаривать с ним. Девушка хотела уклониться от всякого общения с этим отпрыском императорской семьи, которому крупно не повезло с внешностью. Однако на принца Хо Сюань Мей Фэн произвела противоположное впечатление. Он так и загорелся при первом же взгляде на прелестную девушку, не дал ей уйти и продержал возле себя чуть ли не целый вечер своими пространными нелепыми речами. Остротой ума Хо Сюань, как убедилась Мей Фэн, тоже не обладал. Ей удалось уйти от него только при помощи хитрости, и несколько дней она пряталась от него в своём павильоне, надеясь, что Первый принц забудет про неё. Но он подкарауливал её в саду при каждом удобном случае и каждый раз жалобно ныл:
– Мей Фэн, не отвергай меня. Я же принц!
Хо Сюань ошибался. Даже высокое положение принца не могло прельстить Мей Фэн стать его наложницей, и она упорно отказывалась от его брачного предложения. Отчаявшись добиться согласия строптивицы, Первый принц решил обратиться с соответствующей просьбой к Великой Императрице.
Хо Сюань явился во Дворец Ослепительного Счастья, когда Мей Фэн ставила свежесрезанные пионы в большую вазу чайной комнаты императрицы Тинг, желая, чтобы её высокая покровительница не только насладилась вкусом любимого чая, но и полюбовалась прекрасными цветами. При виде своего преследователя девушка хотела бросить цветы и пуститься наутёк, но Великая Императрица уже вошла в свои апартаменты в сопровождении свиты, а без её позволения Мей Фэн не могла даже шагу ступить.
– У тебя какое-то дело ко мне, Хо Сюань?! – осведомилась старая императрица, увидев старшего внука.
– Великая Государыня, я прошу вас посодействовать моему сватовству, – глупо ухмыляясь, ответил ей молодой человек.
– Так, и на ком ты хочешь жениться? – настороженно спросила Тинг, предвидя неожиданные затруднения, если Хо Сюань возымел желание взять в жёны девушку из влиятельной знатной семьи. Никто из вельмож царства Сунь не стремился выдать свою дочь за принца, не имевшего никаких политических перспектив и слывшего вдобавок дурачком.
– На этой девице, которая собрала для вас великолепный букет пионов, – сказал принц Хо Сюань, глядя на Мей Фэн преданным взглядом.
– Для Первой Дамы Дворца Летящей Ласточки невелика честь стать одной из наложниц твоего гарема. Её значение как единственной родственницы Второго принца слишком велико, – попробовала было объяснить внуку императрица-мать. Но Сюань проявил на этот раз несвойственное ему упорство и не сдался перед видимым нежеланием Великой Государыни выполнить его просьбу.
– Бабушка, я обещаю сделать внучку вашей любимой сестры Жоу не наложницей, а своей супругой, – клятвенно принялся он заверять старую владычицу. – Если Мей Фэн станет моей, то она получит титул принцессы.
Но у императрицы Тинг имелись свои планы в отношении будущего Мей Фэн. У недалёкого Первого принца не было ни благоволения отца, ни влиятельных сторонников, ни каких-либо перспектив лучшего будущего. Тинг по-прежнему связывала судьбу Мей Фэн со своим любимым внуком – принцем Лю Цзином, и потому она сухо ответила Хо Сюаню, к великому внутреннему облегчению Мей Фэн:
– Первый принц, забудьте про Госпожу Сливового Аромата. Государь и я предназначили дочь министра Лю для услужения сыну её двоюродной сестры – принцу Лю Цзиню. У вас в гареме много наложниц, выбирайте себе супругу среди них!
Хо Сюань не посмел дальше перечить своей властной бабушке, но у него сделалось такое несчастное выражение лица, что Мей Фэн против воли пожалела его, как обычно жалеют обиженного, отверженного родителями ребёнка. После отказа Государыни Тинг она по своей душевной доброте соглашалась время от времени встречаться с ним в саду и беседовать на лёгкие необременительные темы. Первый принц был счастлив даже такими редкими свиданиями, и его любовь к Мей Фэн со временем всё больше увеличивалась.
» Глава 7
Некогда цветущий город Сангъен – столица государства чжурчженей Бохай, лежал в дымящихся руинах и развалинах. После ряда ожесточенных боёв китайская армия генерала Тао Наня переправилась через озеро Цзинпо и взяла Сангъен через десять дней упорной осады. Царь чжурчэней Лэй-Цзе направил своего сановника Ди Луня для переговоров о мире, но Тао Нань не спешил соглашаться на мирный договор, предлагаемый ему чжурчжэнями на выгодных условиях. Он ожидал обещанного ему Государем Чжунем подкрепления, намереваясь с помощью нового войска покорить весь Бохай и всех его жителей обратить в рабство.
Но император медлил посылать подкрепление честолюбивому молодому генералу, обоснованно опасаясь усиления его военной мощи, которая могла свергнуть его династию. И вместо новых свежих отрядов из столицы Сунь Тао Нань увидел гонца, который доставил ему письмо от его двоюродной сестры Гунь.
Молодой генерал неспешно развернул послание, не ожидая прочитать в нём ничего неприятного для себя, но по мере того как он читал письмо, его глаза принялись всё больше наливаться кровью от нарастающего гнева. Огненные иероглифы письма кузины обжигающим клеймом выжглись в сердце Тао Наня, едва он понял, что не всех членов семьи Первого Министра Лю предал смерти и его месть далеко не завершена.
«Как же удалось спастись этой девчонке? – мучительно гадал Тао Нань, стараясь понять, где он совершил непростительную ошибку. – Мои люди прочесали поместье вдоль и поперёк, убивали даже дворовых собак. Тогда никого не оставили в живых. Я велел сжечь все жилые дома, и огонь перекинулся на служебные пристройки». Но тут генерал вспомнил, что два-три жалких сарая, стоявших на отшибе возле кухни огонь обошёл стороной.
«Должно быть, девчонка Лю спряталась в одном из них, – понял генерал Тао и от злости на самого себя скрипнул зубами, что не додумался довести дело уничтожения поместья Лю до конца. И появление выжившей дочери Первого Министра Лю не было главной бедой. Из письма его двоюродной сестры следовало, что Лю Мей Фэн проникла в Запретный Город в качестве протеже Великой Государыни, и она помешала Гунь в её стараниях получить титул Императрицы.
«Мне нужно вернуться в Столицу и лично разобраться с дочерью Первого Министра, которая принялась вредить нам. Змею нужно душить ещё в зародыше», – решил Тао Нань, постепенно успокаиваясь, и рассеяно следя, как в небе осенняя стая уток спешила на юг в поисках места тёплой зимовки. А в том, что ему удастся справиться с глупой девчонкой, посмевшей бросить вызов ему и его кузине, молодой генерал не сомневался.
Непримиримый враг рода Лю послал гонца к царю чжурчжэней сообщить, что он согласен на заключение мира, и после взятия богатой дани китайская армия двинулась в обратный путь в столицу Поднебесной.
Императорская наложница Сяомин нанесла ответный визит в павильон Сливового Аромата, и Мей Фэн, искренне обрадовавшись гостье, велела служанками принести для неё сладости. Хозяйка и гостья принялись оживлённо обсуждать животрепещущую новость – празднование Середины Осени, которое намеревались провести вечером в Запретном Городе. Император Чжун любил не только смотреть на танцы, но и слушать стихотворения, и в честь прекрасного осеннего праздника он вознамерился провести поэтический турнир, на котором участники должны были состязаться на предмет знания старинной поэзии.
– Интересно, кого Государь назначил участниками поэтического состязания. Известны ли их имена? – как бы невзначай спросила Сяомин, зорко следя при этом за выражением лица Мей Фэн.
– Мне уже известны, – с готовностью ответила девушка, не подозревая о тайном умысле своей подруги. – Первой, как всегда, получила приглашение от Государя Драгоценная Наложница Гунь. Вторым оказался один из цидувэеев – начальник Южной конницы. Третий – это некий молодой господин из восточных земель. А четвёртый участник поэтического турнира – это я! Государыня Тинг добилась, чтобы Государь прислал мне персональное приглашение.
– О, но вы очень молоды, Мей Фэн. Неужели вы думаете, что одержите верх в состязании над более зрелыми и опытными участниками турнира, – опасливо проговорила обитательница павильона Павлоний.
– Не волнуйся за меня, Сяомин, – благодарно улыбнулась ей за заботу Мей Фэн. – Я знаю наизусть всю «Книгу песен», «Песни царства Чу» и антологию поэзии царства Тан. На любую тему смогу найти подходящее стихотворение и выиграть состязание. Государыня Тинг не может допустить, чтобы победительницей оказалась Гунь, и император не должен наградить её третьим Нефритовым Императорским диском.
– Драгоценная Наложница Гунь – опасная женщина, и лучше не становиться поперёк дороги ей и её кузену-генералу, – как бы невзначай заметила Сяомин.
– Я знаю это, но не могу подвести Великую Императрицу. Да и Государыня Тинг защитит меня от мести Драгоценной Наложницы.
Мей Фэн не слишком обеспокоило предупреждение подруги. Её вера в могущество императрицы-матери была безграничной.
– Хорошо, если это так, – после некоторого размышления сказала Сяомин и поднялась со своего места. – Милая госпожа Лю, я пойду к себе. Нам нужно привести себя в порядок и нарядиться к празднику Середины Осени.
Мей Фэн нашла, что её старшая подруга говорит здравые вещи и отпустила её, предварительно договорившись с нею встретиться на придворном празднике. После ухода обитательницы павильона Павлоний она позвала к себе служанок и начала наряжаться, готовясь к вечеру. Государыня Тинг прислала ей замечательное голубое платье, расшитое золотыми журавлями. Оно было так великолепно, что Мей-фэн долго не решалась его надеть и всё любовалась его красотой, но музыка со стороны императорского сада заставила её поторопиться со сборами.
Девушка направилась к императрице-матери, намереваясь вместе с нею идти на праздник Середины Осени. Но Великая Государыня занемогла. Она в этот важный день стала ощущать сильные боли в ногах и потому не могла сопровождать свою воспитанницу. Вместо себя Тинг дала ей в качестве наперсницы свою приближённую придворную даму Гао Чжи.
Пожелав своей высокой покровительнице скорейшего выздоровления, Мей Фэн с лёгким сердцем отправилась на праздник, который традиционно должен был пройти возле Дворца Небесного Величия, где проживал император, не замечая, что за нею увязался Яшмовый Дракончик.
Быстро стемнело, но слуги зажгли тысячу красных фонарей, и в императорском саду стало светло как днём. Над большим прудом императорского сада из тёмных облаков показалась полная луна, похожая на большой жёлтый фонарь, зажжённый богиней Луны Чанъэ, и появились сверкающие звёзды, усеявшие всё необозримое ночное небо.
Приглашённые гости почти в полном составе расселись за столиками, но Сяомин ещё не пришла. Мей Фэн села за предназначенный ей столик и начала осматриваться. Драгоценная Наложница Гунь сидела неподалеку от столика императора, чуть пониже его ступенькой в окружении своих придворных дам и прислужниц. Она одарила Мей Фэн столь злобным взглядом, что девушка поспешила отвернуться от неё, не желая портить себе настроение. И тут она заметила, что с неё не сводит глаз некий молодой вельможа весьма приятной наружности, сидевший за два столика от неё. Мей Фэн украдкой принялась его разглядывать. И чем больше она смотрела на него, тем привлекательнее он ей казался. Молодой человек был высоким, имел тонкие черты лица, прекрасные лучистые чёрные глаза и изящную фигуру. Его одежда светлых оттенков выдавала изысканный вкус и понимание красоты вещей: она была модной, но в то же время не кричащей и вызывающей.
– Гао Чжи, кто это? – шёпотом спросила у своей спутницы Мей Фэн, украдкой показывая на незнакомца кончиком своего веера.
– Это гогун Цай Юнь – главный ваш соперник на сегодняшнем поэтическом состязании, госпожа Мей-фэн, – ответила Гао Чжи. – Он не только досконально знает древнюю поэзию, но и сам является прекрасным поэтом, воспевающим природу, женскую красоту и вино. Его называют «Соловьём поэзии юэфу».
– Цай Юнь является членом императорской семьи? – озадаченно спросила Мей Фэн после того, как услышала титул молодого человека, который давался императорским внукам.
– Да, он сын Старшей принцессы, дочери нашего Государя Чжуна, – подтвердила её догадку придворная дама императрицы-матери. – Но Государь не благоволил ему, поскольку Старшая принцесса вышла замуж за губернатора Цзянси Цая Юя против его воли, и он отказался дать внуку титул принца после его рождения. Но хорошая репутация гогуна и его поэтический талант смягчили сердце императора, и он призвал внука к себе, желая проверить его таланты. Так что этот поэтический турнир – прекрасная возможность для гогуна Цая Юня подняться в глазах своего деда и преуспеть в придворной карьере.
Мей Фэн прекратила свои расспросы, обдумывая всё то, что она услышала от Гао Чжи. Ей захотелось, чтобы победу в поэтическом турнире одержал Цай Юнь, в которого, как она быстро поняла, она влюбилась в первого взгляда. Но Великая Государыня просила её завоевать главный приз поэтического состязания – второй Нефритовый Императорский диск, а она не могла подвести императрицу Тинг.
Тут появилась Сяомин и сбила со строя мысли Мей Фэн. Они немного поговорили, затем принялись угощаться изысканными яствами императорской кухни и говорить заздравные речи в честь праздника. Главным блюдом оказался большой Лунный пирог с фруктовой начинкой, который пекли к празднику Середины Осени. Мей Фэн ела его, зажмурив глаза от удовольствия – воздушный пирог просто таял во рту.
Императора Чжуна немного задержали государственные дела, и когда он сел на своё широкое сиденье с нефритовыми подлокотниками, то сразу велел начать поэтическое состязание. По знаку придворного распорядителя Чаоцзина-дафу слуги внесли четыре небольших кувшинчика с вином и поставили их на подносах напротив императорского трона. Суть состязания на знание старинной поэзии заключалась в том, что выигрывал участник, который быстрее всех вспомнит и продекламирует подходящее стихотворение на заданную тему. Император жаловал ему чарку вина из предназначенного ему кувшина, и тот участник, у которого раньше всех пустел сосуд с вином, признавался победителем турнира.
Придворный распорядитель ударил молоточком в бронзовый гонг. Участники состязания стали из-за своих столиков, выстроились в ряд перед Государем и, встав на колени, низко ему поклонились. Не доставало только цидувэя – четвёртого участника состязания.
– Где начальник Южной конницы Ду Линь? – недовольным голосом спросил император.
– Государь, Ду Линь внезапно заболел жестокой горячкой, – с поклоном ответил ему придворный распорядитель.
– Пошлите ему моего лекаря, – велел Чжун и продолжил, открывая начало турнира: – Итак, тема первая – «Струящиеся осенние воды».
Наложница Гунь сразу принялась шептаться со своими двумя придворными прислужницами – весьма образованными дамами, знающими все поэтические антологии. С помощью их советов она выбирала самое подходящее стихотворение на заданную Государем тему. Но на её несчастье, император, желая насладиться её обществом, скоро велел ей сесть возле него, лишая её возможности получить советы у своих образованных дам, и она не могла вспомнить ни одного подходящего стихотворения. Гогун Цай Юнь стоял в сторонке и молчал, а Мей Фэн сразу уверенно сказала:
– Государь, у поэта Ли Бай есть прекрасные строки на эту тему.
И она продекламировала:
В струящейся воде
Осенняя луна.
На южном озере
Покой и тишина.
И лотос хочет мне
Сказать о чём-то грустном,
Чтоб грустью и моя
Душа была полна.
– Замечательно! – одобрил её выбор император. – Поднесите госпоже Лю Мей Фэн чарку вина.
Девушка с низким поклоном приняла от придворного распорядителя чарку вина и выпила его, благонравно прикрыв лицо широким рукавом своего платья.
– Тема вторая – «Ночь длинна», – провозгласил Государь.
И тут Мей Фэн со своей прекрасной памятью и быстротой соображения сразу вспомнила стихотворение Ли Юя о длинной осенней ночи. В полной тишине прозвучал её звонкий голос, произносивший следующие пленительные поэтические строки:
Маленький сад опустел.
Царит во дворе тишина.
Лишь не смолкает валёк,
И ветер с ним заодно.
Мне теперь не заснуть,
А ночь бесконечно длинна.
Звуки и лунный свет
Льются в моё окно.
– Поднесите госпоже Лю вторую чарку вина, – велел император Чжун, признавая её победу во втором туре. Пока Мей Фэн пила своё вино, он повернулся к фаворитке и своему внуку и недовольно спросил: – Да что с вами сегодня такое? Почему вы не можете продекламировать ни одно мало-мальски подходящее к заданной теме стихотворение и постоянно уступаете госпоже Лю? Вот вам две самые простые темы – «Осень» и «Одиночество». Постарайтесь справиться с ними, иначе больше никогда не получите приглашения на участие в поэтическом турнире.
