Текст книги "Бурбон и ложь (ЛП)"

Автор книги: Виктория Уайлдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

Глава 35

Грант

Я прислоняюсь к дальней стене винокурни – той, откуда открывается лучший вид на место начала и окончания экскурсий. Прямо перед дегустационным баром. Мне еще нужно завершить несколько дел, но я слышу ее смех, и это прерывает поток моих мыслей. Она очаровывает небольшую группу людей, даже не осознавая этого. И она знает, о чем говорит, когда наливает дегустационные порции.

– Это 1936 год. У этого бурбона более насыщенный и богатый вкус, потому что он двухкомпонентный, – говорит Лейни пожилой паре, которая только что вернулась с экскурсии.

– А это один из моих фаворитов. – Перевернув бутылку самого свежего купажа, она разливает его и зарабатывает несколько аплодисментов.

Я дал ей обещание, когда сказал, что со мной она будет в безопасности. Черт, это было обещание и самому себе, потому что это было единственное, чего я действительно боялся не выполнить. Однажды я уже потерпел неудачу, и я не позволю этому случиться снова. Несмотря ни на что.

– Ты понимаешь, что пялишься и улыбаешься как идиот?

Я бросаю взгляд на деда, который каким-то образом оказался рядом со мной и стоит, прислонившись к той же стене.

– Откуда ты взялся?

– Наблюдаю за тобой в последнее время.

Я делаю глубокий вдох, а на выдохе отталкиваюсь от стены, чтобы вернуться к работе.

– Почему, Гриз?

– Я всегда обращаю внимание, Грант. Твоим братьям нравится быть в центре всего этого, но мы с тобой знаем, что именно производство бочек, ежедневная работа, а не необходимость быть в центре внимания, заставляет все двигаться вперед.

Он скрещивает руки и оглядывает помещение, бренд, который он превратил в то, чем он является сегодня. Он всегда умел посмотреть на ситуацию в целом.

– Я видел, как ты помогаешь новичкам освоиться в бондарном деле. Они все хотят работать рядом с тобой, – говорит он.

– Гриз, я не собираюсь заводить здесь друзей.

– Я говорю не о дружбе. Я говорю об уважении. Они всегда уважали твою фамилию, твою роль, когда ты начал работать ведущим бондарем, но сейчас они уважают тебя. Ты показываешь им, что значит гордиться своей работой. Решаешь проблемы, не спрашивая разрешения. Это мощная вещь – иметь возможность упорно трудиться и чувствовать, что это важно.

Я занимаюсь этой работой уже некоторое время и никогда не хотел ничего другого, кроме как прийти, сделать дело, а затем уйти. Я смотрю на женщину, разливающую бурбон моей семьи. Теперь это ощущается иначе. Я чувствую себя иначе.

– Слышал, что это самое долгое пребывание Джимми Дугана на одной работе. Хозяйственный магазин не в счет. Я точно знаю, что отец пытался уволить его как минимум трижды.

Я улыбаюсь.

– Он много работает. Думаю, ему просто нужно было найти что-то иное, отличное от хозяйственного магазина. Заняться чем-то другим.

Гриз снова смотрит на Лейни.

– Иногда это все, что нужно. Освоиться на новом поприще. Найти кого-то, кто увидит тебя таким, какой ты есть, а не таким, каким ты был. – Он хлопает меня по плечу и сжимает его. – Горжусь тобой.

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, стараясь держать свои эмоции под контролем. Его одобрение по-прежнему приятно.

– Слышал, что рыба снова клюет в сумерках. Что скажешь, если мы с тобой покажем Лейни, что еще у нас тут хорошо получается?

– Я возьму удочки, если ты прихватишь наживку?

– Скажу вам, мальчики, прямо сейчас – когда вы встретите своего человека, вы это поймете, – сказал Гриз, забрасывая удочку.

То, как он скользил мушкой по воде, выглядело будто она двигалась в замедленной съемке. Достаточно легкой ряби, чтобы форель клюнула. Хотя в конце лета на мушку больше шансов было поймать окуня или карпа.

Эйс крикнул со своего камня в центре реки.

– Это будут бурбонные парни, Гриз. Девчонки только смеются и занимаются скучным дерьмом.

Гриз рассмеялся себе под нос, и я знал так же хорошо, как и мой брат, что это неправда, несмотря на то, что он так сказал.

– Через несколько лет ты будешь думать иначе, Аттикус. Это я могу тебе гарантировать.

Мой дед был самым умным человеком из всех, кого я знал, поэтому, когда он утверждал, что это правда, я ему верил. Просто и незатейливо. И если он говорил, что у каждого из нас где-то есть человек, который сделает наш мир удивительнее, чем мы могли себе представить, то я не мог дождаться встречи со своим.

Эти его слова я вспомнил только сейчас. Как мы стояли когда-то на этом самом месте и смеялись, пока Гриз рассказывал нам, как именно устроена жизнь.

– Неважно, мужчина или женщина, но иметь кого-то…

Линк перебивает:

– Как бабушка, да, Гриз?

Гриз улыбнулся.

– Да, Линк, прямо как твоя бабушка.

Конечно, все было не так просто, но в семь лет это звучало так же легко, как следовать правилам и подсказкам. У меня это всегда получалось.

Джулеп плещется на мелководье, гоняясь за лягушкой-быком. Обычно это самое интересное в вечерней рыбалке нахлыстом⁵². Но меня больше всего забавляет красивая женщина, стоящая в воде по бедра в слишком больших сапогах.

– Не думаю, что я нравлюсь рыбам. Разве мне не нужен червяк или что-то в этом роде?

Она держит удочку под идеальным углом для заброса, но Гриз все еще произносит свою речь о том, что при более слабом захвате леска будет лучше скользить по поверхности воды. Я пропускаю леску через кольцо и дважды завязываю узел.

– Сколько раз я должна это сделать?

Я не могу сдержать смех, потому что почти вижу, как из ушей Гриза валит дым. Она издает много шума, а для ловли нахлыстом нужна тишина.

– Я могу приготовить тебе еще те шоколадные кексы с цукини, Гриз.

Он натягивает леску и чуть не падает в воду.

– Что значит «шоколадные кексы с цукини»?

– Те маффины, которые ты ел, были с цуккини и без глютена.

– Так вот что это за зелень там была?

Но она не отвечает ему. Вместо этого она взмахивает запястьем и чуть не падает обратно в воду, когда ее леска обрывается, а удилище отлетает в сторону.

– Черт возьми, эта маленькая висящая колючка, прости, чертова удочка, – с искренним смехом произносит она, когда понимает, что ее крючок зацепился за ствол дерева слева от меня.

Гриз разражается смехом.

– Никогда не слышал раньше слов «висящая колючка». Возможно, стоит использовать это.

Она пробирается по воде к тому месту, где я стою. Ее волосы собраны в высокую прическу, несколько клубнично-золотистых локонов спускаются на шею. Может быть, это из-за того, как солнце касается линии горизонта, или из-за того, как рябит вода при ее приближении, но у меня теплеет в груди и выделяется слюна. Мне вдруг кажется, что весь мир вокруг решил, что мне пора осознать, что происходит. Может, я был слишком упрям, чтобы понять это до сих пор, но этот момент я не забуду. Или как назвать то, что я чувствую к ней. Где-то между ее руганью в мой адрес и той удочки я влюбился в нее.

– Ты впечатлен моим мастерством?

Она засовывает большие пальцы под подтяжки своих сапог и шевелит бровями.

Усмехаясь, я пытаюсь проглотить комок в горле.

Когда она подходит ко мне, то обвивает руками мою шею, наклоняясь ко мне с легкой улыбкой на губах, и спрашивает:

– Ты в порядке, малыш?

Ммм. Мне нравится, когда она так меня называет. Я притягиваю ее к себе, обнимаю руками за талию и целую ее красивые губы. Не нужно никаких уговоров, чтобы они приоткрылись, и наши языки встретились в медленной ласке. Я хочу задержаться здесь, прижавшись к ней всем телом. Целовать ее так, словно она для меня все. Я боюсь моргнуть.

Боюсь отпустить ее и притвориться, что это просто обычный вечер, проведенный вместе.

Всплеск и звонкое «Ура!» привлекают наше внимание. Гриз смеется посреди реки, вода доходит ему до бедер, когда он вытаскивает удочку с рыбой.

Он кричит:

– Грант, возможно, это лучший улов за все лето. Вы с Лейни оставайтесь там, чтобы рыба вернулась.

– Будет сделано, Гриз, – смеясь, говорю я, уютно устраивая ее у себя на коленях.

– Лейни, – кричит Гриз. – Похоже, твоя удача новичка достанется мне, пока ты будешь облизывать лицо моему внуку.

Я снова смотрю на ее улыбку, притягиваю ближе ее подбородок и заглядываю в эти голубые глаза со словами:

– У меня все лучше, чем в порядке, сладкая.

Глава 36

Лейни

Двойной стук в мою входную дверь заставляет Джулеп залаять.

– Входите, – кричу я, мои руки покрыты липким тестом из-за того, что сегодня мне захотелось испечь домашние булочки с корицей. Выпечка стала моим побегом. Пока я пеку, в мою голову не лезут лишние тревожные мысли. Иногда это помогает чувствовать себя ближе к отцу, или просто насладиться делом, которое по душе.

– Привет, Лейни.

Это не тот Фокс, которого я ожидала увидеть у своей входной двери – точнее, у его входной двери. Я едва слышу его за голосом Эллы Фицджеральд.

Я киваю ему и наклоняюсь, чтобы уменьшить громкость маленькой колонки, стоящей рядом со мной.

– Эйс, что ты здесь делаешь?

– Я собирался задать тебе тот же вопрос, – говорит он, облокачиваясь на стойку. Его руки засунуты в карманы брюк, на лице легкая улыбка.

Я перестаю перемешивать коричневый сахар с корицей.

– Черт. Я что, злоупотребила гостеприимством? Я знаю, ты сказал, что тебе не нужна арендная плата, но я откладывала пару сотен долларов в неделю на случай, если ты передумаешь.

Он отрицательно качает головой.

– Мне не нужны деньги. Я имел в виду, что не ожидал застать тебя здесь. Я решил, что ты перебралась к Гранту.

– Ох.

Что я должна на это ответить? Вообще-то, да. Я провожу много времени в постели твоего брата. Не говоря уже о том, что твое любопытство оказалось весьма своевременным, судя по нашему утреннему разговору с Грантом.

Я смотрю на него краешком глаза, пока подкрашиваю ресницы. Грант осматривает столешницу в ванной, заваленную моей косметикой.

– Я уберу все это, как только закончу.

– Это все, что у тебя есть? – Он выдавливает зубную пасту на щетку и начинает чистить зубы, наблюдая за тем, как я подкручиваю ресницы.

– Пожалуйста, не будь парнем, который говорит «тебе это не нужно».

Он лишь улыбается и сплёвывает, а затем возвращает свое внимание ко мне.

– Лейни, я ценю свою жизнь. Я бы не рискнул сказать, что тебе нужно, а что – нет. – Он подмигивает.

Невозможно не улыбнуться, особенно с таким низко сидящим на его бедрах полотенцем цвета морской волны.

– Глаза вверх, детка. – Прочистив горло, он трет затылок, прежде чем снова посмотреть на меня в зеркало. – Я спрашиваю, потому что, возможно, тебе стоит принести еще. Чтобы пользоваться здесь.

Это заставляет меня замереть.

Он нервничает и натянуто улыбается. Хотя я уже достаточно много знаю о Гранте, увидеть его волнение в какой бы то ни было ситуации – с таким я еще не сталкивалась.

– Я хочу большего.

Это выбивает меня из колеи. И не в том смысле, что я не хотела этого услышать. Скорее, я никогда раньше не слышала этих слов. В моей жизни не было случая, чтобы кто-то, кроме отца, хотел от меня большего. Всегда все было наоборот. Должно быть, удивление и легкая паника отражаются на моем лице.

Он вытирает остатки зубной пасты, придвигается ближе, наклоняется и целует мое плечо.

– Я хочу больше тебя.

По правде говоря, я тоже этого хочу. Может быть, все это слишком быстро. Может быть, это станет худшим решением в моей жизни – сблизиться с мужчиной, который недавно называл меня лгуньей, а теперь называет своей.

– Здесь достаточно места. В верхнем ящике, в моем шкафу, и тумбочка с твоей стороны кровати практически свободна. – Проведя зубами по моему плечу, он говорит: – Подумай об этом, – а затем выходит из ванной, слегка шлепнув меня по заднице.

Я только об этом и думала. Отсюда и пакетик «Skittles», который я съела после того, как приготовила большую порцию гранолы.

– Прю спрашивала о свадьбе на винокурне. Одна из ее внучек ищет небольшое место для проведения торжества, и она поинтересовалась, сможем ли мы это устроить. Я сказал ей, что мне нужно поговорить со своим специалистом по организации мероприятий, прежде чем что-то обещать.

Я заканчиваю посыпать раскатанное тесто смесью коричневого сахара с бурбоном и иду к маленькому холодильнику за маслом. Мне очень нравится, что он пришел поговорить со мной, прежде чем взять на себя обязательства. Этот жест заставляет меня понять, насколько я уважаю Эйса и то, как он ведет дела. То, как он обращается с людьми. Особенно с теми, кто на него работает.

– Я думаю, если это будет в разгар зимы или лета и они захотят провести мероприятие на свежем воздухе, с погодой будут сложности. Но, если это будет осенью, то нам нужно будет подумать только о навесе, а не о контроле температуры.

– А что, если у нас появится специальное помещение для подобных мероприятий?

Это заставляет меня отвлечься от моих булочек с корицей.

– Я бы сказала, что в обычные экскурсионные часы на винокурне слишком многолюдно для проведения частных мероприятий. Но если бы у вас было специальное место для подобных вещей, мы могли бы проводить их регулярно.

– Ты бы хотела заниматься этим? Длительное время?

Я польщена его предложением.

– Почему? – Я прочищаю горло. – Я имею в виду, что, конечно, мы сможем организовать здесь свадьбу для друга семьи. Но если ты говоришь о том, чтобы создать здесь пространство для проведения свадеб, это было бы просто потрясающе.

Он кивает, больше ничего не говоря. Просто отрывистый кивок, и на этом все.

– Хорошо. Тогда я скажу, чтобы Прю связалась с тобой напрямую. Прикинь, во что это выльется, и мы посмотрим, впишется ли это в бюджет ее внучки.

– Конечно. – Я быстро вытираю руки. Не успевает он дойти до двери, как я окликаю его. – Эйс? – Должно быть, он слышит вопрос в моем тоне.

– Похоже, ты останешься. Поэтому я хочу, чтобы у тебя здесь было занятие. Оно твое, если хочешь. – Он сдержанно улыбается. – Ты заслуживаешь всего хорошего, Лейни. Я не знаю подробностей, но я видел достаточно, чтобы понять – от чего бы ты ни бежала, это было ужасно. И я говорю тебе от одного ожесточенного сердца к другому – что бы ни произошло, тебя ждет еще много хорошего.

Ты умеешь справляться с трудностями.

– И ты вернула моего брата. – Его кадык дергается, когда он тяжело сглатывает. – Я снова узнаю его. Я знаю, что это во многом связано с тобой.

Через несколько секунд он уходит, и мои глаза наполняются слезами. Я не смахиваю ни одной из них, пока они катятся по моему лицу. Я смотрю на дверь и позволяю себе почувствовать это. Чувство принадлежности и заботы, которое я обрела здесь, я не собираюсь принимать как должное. Я обвожу взглядом маленький коттедж и смотрю на Джулеп, уютно устроившуюся в углу. Я чувствую, что у меня есть дом.

Громкое ржание лошади выводит меня из задумчивости. Я выглядываю в окно и вижу силуэт Гранта, расчесывающего Тауни, на нем эта чертова синяя бейсболка, надетая задом наперед. Сегодняшнее утро он провел в бондарной мастерской, а после обеда отправился на прогулку верхом. Это типичное воскресенье для него, как я понимаю. Не было ни одного дня, чтобы он так или иначе не присутствовал на винокурне. Ему нравится там бывать, и я это понимаю.

Из колонки раздается сигнал о текстовом сообщении, прерывая музыку.

БИ: Лейни, позвони мне. Коллеги спрашивают меня о Фиаско. Кто-то копает.

У меня сводит живот.

Я смотрю на Гранта. И тут же понимаю, что это моя вина. Я слишком долго тянула, не рассказывая ему. Я выключаю таймер для булочек с корицей и достаю их из духовки, обдумывая, что это может означать. Ничего хорошего. Я это точно знаю.

Вместо того чтобы перезвонить Би, я выхожу на улицу и пересекаю лужайку, начиная говорить еще до того, как подхожу к нему.

– Ты изучал мое дело? Задавал вопросы?

Он отворачивается от Тауни, и улыбка исчезает с его лица. Осознание происходящего останавливает меня на полпути.

– Черт возьми. Что ты наделал? – шепчу я. Последствиями могут быть: опасность, переезд, отъезд. Мои руки начинают дрожать, а во рту пересыхает.

Он опускает щетку и подходит ближе.

– Я все испортил.

Я делаю шаг назад.

– До того, как ты рассказала мне все… – Он потирает затылок. – Детка, я понял, что ты во что-то впуталась, как только ты упомянула Би. Когда Эйс подтвердил, что это она привезла тебя сюда, я успокоился. Но в ту ночь в «Midnight proof», когда Ваз сказал что-то о Нью-Йорке, я снова занервничал. Такие парни никогда не замышляют ничего хорошего.

Он тянется ко мне, но я не хочу, чтобы он обнимал меня. Я хочу, чтобы он продолжал говорить, поэтому я отстраняюсь.

Проведя руками по волосам, он тяжело вздыхает.

– Я попросил Дела навести справки. У него много друзей в ФБР и службе маршалов США в офисах на севере.

Черт. Мои глаза расширяются, я не могу в это поверить. Почему я не сказала ему раньше? Он был гребаным копом, конечно, он бы справился с этим!

Я разворачиваюсь и иду к своему коттеджу. Мне нужно побыть одной и позвонить Би.

Когда я слышу, что он идет за мной, что-то заставляет меня остановиться.

– Как Ваз…

– Я не знаю. Но Дел ничего о тебе не нашел. Не было ничего примечательного. Поэтому он оставил все как есть. А я ждал, что ты сама расскажешь мне, когда будешь готова.

О боже. У Фиаско нет причин быть на чьих-то радарах, просто отставной полицейский проверял случайно появившуюся женщину. Я закрываю глаза. Во мне нарастает тревога. Если бы я только сказала ему раньше, он бы не стал копаться в этом.

Я понимаю, что убегаю от него, только когда он окликает меня:

– Сладкая, подожди!

– Не называй меня так прямо сейчас. – Я достаю телефон. – Ты задал слишком много вопросов слишком многим людям, и это могло подвергнуть меня опасности, Грант. Это могло подвергнуть опасности тебя. Эйса, Гриза, Линкольна, девочек, – кричу я, дрожа всем телом. – Просто спросив, ты подверг всех опасности.

Я всхлипываю, когда он подходит ближе, пытаясь обнять меня. Во мне слишком много эмоций, чтобы размышлять о чем-то логически.

Он кладет руки мне на плечи, и приседает, чтобы посмотреть мне в глаза.

– Детка, скажи мне, что случилось?

– Ты перестал называть меня лгуньей. Я все тебе рассказала. Но знаешь что? – Я показываю на пространство между нами, отступая все дальше от него. – Я была единственной, кто делился всем. Ты ни черта не рассказал мне о себе. О Фионе. Как ты и твоя семья вообще познакомились с Би Харпер. Это я рискнула и доверилась тебе. И ради чего?

Выражение его лица отражает напряжение и боль, которые я испытываю, и от этого у меня щемит сердце. Я знаю, что он не заслуживает всего этого, но мне больше не на кого злиться. Джулеп с лаем подбегает ко мне сзади, прерывая нас. Она знает, что что-то не так, но я слишком расстроена, чтобы успокаивать ее, поэтому срываюсь и бегу к своему коттеджу.

– Черт, Лейни, подожди!

Я останавливаюсь на верхней ступеньке крыльца и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него.

– Поговори со мной, сладкая. Пожалуйста, – выдыхает он, сцепив руки за головой. – Скажи мне, что случилось? Это Би?

Я киваю, вскидывая подбородок и изо всех сил стараясь, чтобы он не дрожал.

– Мне нужна минутка. – Мои глаза слезятся, когда я смотрю на него. – Я не знаю, что все это значит, но мне нужно позвонить ей.

Я закрываю дверь в свой коттедж и прислоняюсь к ней, сползаю на пол. Медленно выдохнув, я смахиваю слезы, которые продолжают катиться по моим щекам, и звоню Би.

Она отвечает прежде, чем раздается звонок.

– Лейни, двое моих коллег спрашивают об активах в Колорадо. И не включила ли я кого-нибудь с Манхэттена в программу защиты. Это нехорошо, девочка. Я должна защищать не только тебя, ты это понимаешь?

– Я не знала, – говорю я, закрывая глаза.

– Грант?

– Да. Мы сблизились, и я должна была рассказать ему раньше.

– Я виновата не меньше. Мне следовало предупредить его. Я собираюсь приехать к тебе в ближайшие дни.

Есть множество других вопросов, которые мне следовало бы задать, но я хочу знать ответ только на один.

– Мне придется уехать?

Она молчит слишком долго.

– Я обещала, что буду оберегать тебя. А Эйсу я обещала, что это не коснется его семьи. Я собираюсь сдержать свои обещания, Лейни.

И единственное, о чем я думаю, – это о том, что я пообещала Гранту остаться.

Глава 37

Грант

– Мне кое-что нужно от тебя, – говорю я Гризу, поднимаясь к ним на крыльцо.

Он изучает меня. Я чувствую себя уничтоженным и, должно быть, выгляжу так же, потому что он нерешительно спрашивает:

– Ты в порядке?

– Тебе нужна правда, или ты просто дашь мне то, что я хочу?

Мой тон грубый, но у меня нет сил приукрашивать что-либо прямо сейчас.

Из дверей появляется Эйс.

– Грант, ты в порядке?

Я убираю руки со лба и возвращаю их на затылок.

– Я облажался.

– Ну, это очевидно, – подхватывает Гриз.

Эйс указывает на него.

– Это не помогает.

– Если я попрошу тебя не задавать вопросов, ты сможешь это сделать?

Эйс кивает, пока Гриз складывает руки на груди. Уже неплохо.

– Как быстро мы сможем вывести деньги, если я хочу продать свою долю в бизнесе?

Я избегаю смотреть в глаза Гризу, пока он ворчит и бормочет что-то, похожее на неодобрение. Я не хочу видеть, как этот вопрос подействует на него. Я знаю, что это панический шаг, но я должен знать свои возможности. Если Лейни нужно действовать быстро, я буду знать, что у меня есть.

Я не позволю ей уйти одной. Я поеду с ней.

Эйс пристально смотрит на меня, пытаясь понять, что происходит.

– Возможно, несколько дней. Ты говоришь о наличных или мы можем перевести их на оффшорные счета?

– Ты мне скажи. По данным последнего квартального собрания, наш валовой доход составляет чуть более 1,2 миллиарда. Я знаю, что это не все активы, но недвижимость мы делить не будем.

Эйс засовывает руки в карманы.

– Ты в этом уверен?

Я запрокидываю голову, разглядывая деревянные балки, которыми отделан потолок веранды. Я помогал его проектировать.

– В жизни я мало в чем был уверен. Но это…

Я смотрю в глаза старшему брату и молча прошу его понять, насколько серьезно я к этому отношусь.

– Это единственное, в чем я уверен. То, о чем я прошу, – это на крайний случай. Хотя, возможно, это неизбежно, но я пока не знаю точно.

Эйс водит пальцем по своему телефону, пытаясь понять, о чем я говорю.

– Мы сделаем это. Я постараюсь распределить все поровну, насколько смогу. Любое дальнейшее увеличение капитала мы отложим на всякий случай.

– Тебе не нужно этого делать. Если я забираю деньги, то продаю тебе свою долю.

– Твоя фамилия Фокс, и это значит, у тебя треть всего. Всегда, – говорит Эйс категоричным тоном. – А потом мы разберемся с этим снова, когда Гриз решит окончательно сойти с ума или отправиться на тот необитаемый остров, который я для него приготовил.

Гриз рявкает в ответ:

– Не думал, что вырастил таких придурков. Вы двое, черт…

Трудно не рассмеяться глядя на них, вечно вцепляющихся друг другу в глотку, но они не могут друг без друга. Мне не по себе от того, что я оставляю их позади, выбирая Лейни.

Легкий ветерок, который дует сегодня на фоне высокой влажности, – единственное, что смягчает тяжесть этого момента. Я сосредотачиваюсь на Гризе и протягиваю ему записку. Я не хочу обсуждать это с братьями заранее. Мне нужно решить все с Лейни, прежде чем кто-то еще сможет вмешаться.

– Это должен увидеть только ты. Но для меня это будет много значить.

Он разворачивает записку и читает ее, его глаза наполняются слезами, когда он поднимает их и отрывисто кивает. Его густые усы прикрывают сжатые губы.

– Она бы хотела, чтобы это было у нее.

Он кладет руку мне на плечо и сжимает его.

Линкольн выходит из входной двери, почти запыхавшись.

– Эти маньяки только что уснули. Мне уже самому пора спать, черт возьми.

И на этом он замолкает. Он смотрит на меня, а затем на руку Гриза.

– Что я пропустил?

Между нами возникает молчаливое взаимопонимание. Вместо тысячи вопросов, которые, я уверен, он хочет задать, Линкольн подходит ко мне и задает только один:

– Она отвечает тебе взаимностью?

Она не произнесла этих слов, но я чувствую это. Даже несмотря на то, что я копался в ее прошлом, взгляд Лейни говорит сам за себя. Сдерживая подступающие к горлу эмоции, я еще раз утвердительно киваю ему.

– Сейчас она чертовски зла на меня, но да, это так.

Эйс удивляет меня.

– Тогда ты отправишься туда же, куда и она.

Линкольн берет меня за другое плечо, и Эйс шагает вперед и делает то же самое.

– Несмотря ни на что.

– Неважно, где вы находитесь, – говорит Гриз, оглядывая каждого из нас, – вы мои бурбонные парни. И я, блядь, горжусь вами.

Скрип половиц будит меня, и я сразу понимаю, что это не Джулеп. Движения слишком тихие для нее. Кровать прогибается передо мной, и я чувствую, как Лейни устраивается рядом.

Я открываю глаза и медленно моргаю, пока она проводит пальцами по моим волосам. Мы молчим. Просто смотрим друг на друга. Так приятно ощущать прикосновение ее пальцев к моей шее. Я знал, что если она не найдет дорогу ко мне сегодня ночью, то к рассвету я сам окажусь на ее крыльце. Я ждал ее столько, сколько мог. Я просидел на крыльце до полуночи, но она так и не вышла. Я видел, как она металась внутри, включала музыку, обдумывая, что будет дальше. Но она ясно дала понять, что ей нужно пространство. Я дал ей столько, сколько смог. А сам строил планы.

ГРАНТ: Я буду рядом, когда ты будешь готова. Не отгораживайся от меня, детка.

Она не ответила. Я сидел и ждал, пока не смог больше держать глаза открытыми.

Я закрываю глаза, когда она проводит ногтями по моим волосам. Я знаю, что между нами должны быть произнесены слова. Объяснения и правда. Но мне достаточно ощущать это. Ее тепло, ее тело так близко. Когда ее губы нежно касаются моих, я обнимаю ее и притягиваю к себе.

– Скажи мне, что происходит, – шепчу я, зажмуривая глаза.

Она начинает говорить:

– Мне жаль…

– Не надо. – Я открываю глаза и вижу, что ее красивые голубые глаза смотрят на меня. – Не делай этого. Ты не должна извиняться. Я все испортил. Я так зациклился на том, что ты что-то скрываешь, что не подумал о твоей безопасности. Я не продумал все до конца.

Я больше не коп, но я должен был знать.

Она вытягивается всем телом, и ее пальцы прижимаются к моим. Я ищу в ее глазах понимание или, может быть, прощение.

– Ты молчала о своем прошлом, но на самом деле это я искал причину не доверять тебе. – С трудом сглотнув, я замолкаю на секунду, прежде чем продолжить. – Причину, почему я не должен хотеть тебя. – Я протягиваю руку и заправляю прядь волос ей за ухо. Мой большой палец нежно проводит по ее скуле. – Ничто из этого не имело значения.

На ее глаза наворачиваются слезы, а мой голос срывается от эмоций.

Наклонившись вперед, она целует мои губы, и я чувствую каждую эмоцию, которую она испытывает. Я не хочу, чтобы она куда-то уходила. Я знаю, что она хочет сказать именно это. Что она не может остаться. Но я не могу это слышать. Испытывать к ней такие глубокие чувства, так сильно ее хотеть, а потом позволить уйти? Этого не случится, если только она сама этого не захочет.

Когда она медленно отстраняется и снова смотрит на меня, я подношу ее ладонь к губам и легонько целую.

– Я люблю тебя.

Она судорожно выдыхает, ее лицо искажается, когда она слышит эти слова. Слезы скатываются по переносице.

Я снова целую ее ладонь и мягко говорю:

– Я уверен, что начал влюбляться в тебя в тот момент, когда ты меня отшила. – Я пытаюсь улыбнуться, но получается с трудом. В груди тяжело, адреналин переполняет меня, руки трясутся, когда я рассказываю этой прекрасной женщине, что она для меня значит. – Но это так, сладкая. Я чертовски люблю тебя. Ты – все для меня.