Текст книги "Девичник в космосе (СИ)"
Автор книги: Виктория Серебрянская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)
Шагов я так и не услышала. Все стихло. А я задумалась над услышанным разговором. Теперь я знала, почему мной заинтересовалась внутренняя безопасность. Но легче от этого не было. Когда-то давно, когда я только-только поступила в Первую Звездную Академию, Гаррет говорил мне, что наше руководство никогда не бросает своих в беде. Но если я перешла дорогу какому-то политику, меня это вряд ли спасет. Скорее, дадут какое-то задание, из которого я не вернусь. Или подстроят несчастный случай. Думаю, руководство, которое никогда не видело меня в глаза, скорее предпочтет пожертвовать одним агентом, который к тому же ничем особым не отличился, чем наживать себе влиятельных врагов. От этой мысли мне стало холодно.
Я долго этой ночью не могла уснуть. Наверное, выспалась за время лечебного сна. А может быть, слишком нервничала из-за того, что узнала. Странно еще, что никто из медперсонала не прибежал, чтобы узнать, что происходит с пациенткой, ведь умные приборы уже давно подавали знак, что со мной не все в порядке. Я все думала, думала, думала, искала выход из создавшегося положения. Но никак не могла его найти. Одно я знала наверняка: я не готова бросить в беде Шрама. Ради меня он сунулся в пасть ко льву. И я не могла его там оставить.
То ли мой ангел-хранитель недаром ел свой хлеб, то ли какие-то высшие силы сочли, что мне еще не время умирать, но, когда в комнате раздались очень осторожные, крадущиеся шаги, я не спала. И осознав, что это отнюдь не медик пришел проверить мое состояние, напряглась до предела.
Кончики пальцев мгновенно закололо от нервного напряжения. Беспомощно оглянувшись по сторонам, я поняла, что защищаться мне нечем. Не то что оружия, под рукой не было вообще ничего. Умной медицинской капсуле не нужны были провода. И сбегать из нее, чтобы спрятаться уже тоже было поздно. Я оказалась беззащитна перед тем, кто решил нанести мне несанкционированный ночной визит.
Не придумав ничего лучше, я закрыла глаза и притворилась спящей, стараясь дышать ровно и размеренно, и при этом наблюдая из-под прикрытых ресниц за происходящим. Но сама же едва все не испортила, когда на меня легла чья-то тень, а голос Стейна пробормотал чуть слышно:
– Зря, дорогая, ты не сдохла вовремя и создала мне и моему руководству кучу проблем. Я не люблю сам марать руки, но из-за того, что допустил твое возвращение, мне приказали самому тебя зачистить. Но я же непрофессионал… Так что ты уж не обессудь…
Я изо всех сил дернулась в сторону практически одновременно с тускло сверкнувшим в воздухе клинком. Стейн, не ожидавший такой прыти от лежавшей трупом меня, не успел остановить вовремя движение руки, и нож воткнулся в мягкую подложку капсулы. А я, сделав еще один рывок на пределе моих скромных сил, вцепилась бывшему в горло.
Если бы это случилось до попадания к Тейсу и Шраму, я бы если не до смерти, то до потери сознания придушила бы Стейна без особых проблем для себя. Но после полутора недель в капсуле, после тяжелого ранения, сил осталось совсем чуть-чуть, и мое преимущество быстро улетучилось. Стейн опомнился и с нечеловеческой силой схватил меня за горло, перекрывая доступ кислорода в обожженные легкие.
– Живучая, сучка, – с ненавистью прошипел сквозь зубы бывший жених, изо всех сил сжимая мое горло. Меня спасало от немедленной смерти лишь то, что Стейну с его ростом и длиной рук было очень неудобно душить лежащую под противоположным бортом капсулы меня. – Да не дергайся ты! Быстрее и безболезненнее сдохнешь! Я в любом случае выполню приказ. У тебя лишь есть выбор, какой будет твоя смерть!..
Бывший жених давно уже смахнул со своего горла мои руки, и сейчас я беспомощно размахивала ими в воздухе. Нечаянно зацепилась за коротко остриженные волосы Стейна. Он зашипел от боли и злости. И я уже сознательно вцепилась обеими руками ему в волосы, выдирая их с корнем. Стейн грязно выругался и отнял одну руку от моей шеи, чтобы ударить меня в лицо. Видимо, рассчитывая таким образом оглушить меня и доделать свое грязное дело. Но я снова резко дернулась, ощущая, как стремительно тают последние силы. И вот здесь мне несказанно повезло.
В пылу драки мы оба позабыли про узкий клинок, похожий на скальпель, который принес с собой мой бывший. И который, позабытый, торчал из того места, где в самом начале находилась моя голова. В попытке избежать удара кулаком, который вполне мог стать для меня последним, я не только дернулась, но и постаралась отпихнуть Стейна от себя как можно дальше. И как так получилось, я хоть убей не пойму. Но бывший жених вдруг дернулся, глухо застонал, а потом обмяк. Прекратив не только драку, но и вообще реагировать на какие-либо раздражители.
Переведя дух в течение нескольких секунд, я заподозрила неладное и осторожно пихнула его в плечо:
– Эй! – чувствуя себя полной идиоткой, сипло позвала я бывшего. Его неподвижность начала напрягать. Готовит какую-то гадость?
Стараясь не касаться тела Стейна, я осторожно подобрала ноги и сползла в изножье капсулы. И только оттуда, в просвет между головой и плечом, заметила вертикально торчащее лезвие, наплывшую под ним темную лужицу и странную позу бывшего жениха. Он словно примерялся к чему-то на дне капсулы, или присматривался. И вот тогда я поняла.
Чтобы убедиться в правильности догадки, протянула руку и пощупала пальцами шею Стейна. Однако пульса там не нашла. Да и Стейн никак не отреагировал на мои действия. Переворачивать тело и проверять, правильно ли я догадалась, что он напоролся глазницей на тонкую рукоять предполагаемого орудия моего убийства, я не захотела. На это могли уйти последние силы. А мне нужно было бежать. С учетом того, что я уже знала, смерть Стейна тоже могли повесить на меня. Мол, отомстила.
С трудом перебравшись через бортик капсулы, я выпрямилась на подрагивающих от слабости ногах и задумалась: я стояла босая, в больничной одноразовой пижаме жуткой расцветки в мелкий розовый цветочек и без денег и документов. Вот когда понимаешь, насколько умная мысль, вшивать платежный чип под кожу! Если бы я могла провести подобную операцию, сейчас бы не так остро стоял вопрос, как покинуть клинику. Но я была полевым агентом. И позволить себе подобную роскошь не могла. Следовательно, нужно было выкручиваться с помощью подручных средств.
Ступни ощутимо замерзли, не успела я даже доковылять до выхода из палаты. Перед этим я тщательно ее обыскала. Но даже намека на сменную одежду, или вообще какую-либо одежду не нашла. Решила попытаться найти комнату медперсонала. Или что-то подобное. А выглянув в коридор и увидев, что он пуст от края и до края, обрадованно перевела дух. Мне продолжало пока везти.
В следующий раз мне совершенно фантастически повезло, когда, доковыляв почти до конца коридора, я вдруг услышала из-за поворота приглушенные голоса. Голова кружилась, быстро соображать не получалось, и я, в поисках укрытия, толкнула первую попавшуюся дверь без таблички, ввалившись в нечто, напоминающее комнату отдыха. Два диванчика, между ними стол, под одной стеной шкаф, на буфетной столешнице которого находилось все необходимое для чаепития. Больше я рассмотреть ничего не успела, юркнула за тот диван, что стоял под стеной. И вовремя: дверь открылась, пропуская внутрь двух нервных девиц.
– Мара, быстрее! – возбужденно выпалила одна. – Если Дайян узнает, что мы не были на приеме пострадавших, она с нас три шкуры сдерет!
– Что за привычка все мерить содранными шкурами? – пропыхтела в ответ вторая. Кажется, она раздевалась, судя по шороху ткани. – А за Дайян не переживай! Я слышала, что в федеральном изоляторе произошло какое-то страшное ЧП, пострадавших столько, что всему персоналу хватит работы до утра! Дайян и не заметит, что кто-то присутствовал не с самого начала…
На этом болтовня девиц прекратилась, хлопнула входная дверь и послышались торопливые шаги по коридору. Девицы убежали. А я медленно выбралась из своего убежища. Что бы ни произошло в этом изоляторе, мне это было на руку. В суете и панике проще выскользнуть незамеченной.
Еще раз мне повезло, когда при обыске шкафчиков, которые я не заметила, войдя в комнату по той причине, что они были под той же стеной, в которой находилась дверь, обнаружился запечатанный пластиковый пакет с комбинезоном, который обычно носят служащие ремонтных ангаров – самая непритязательная, неприметная и удобная одежда для меня, которую только можно придумать. А судя по ярлыку на пакете, размер подходил мне идеально.
С обувью оказалась засада. Туфельки на тонком и высоком каблучке, которых здесь оказалось великое множество, мне не подходили категорически. И внешний вид сразу же вызовет подозрения, и, если придется удирать, то далеко я не убегу. В итоге пришлось вытащить из дальнего угла брошенные кем-то стоптанные мужские ботинки размера на три больше необходимого. Но выбора не было. Я напихала в их носки каки-то тряпок и с отвращением сунула в них босые ноги, заранее «предвкушая», во что они превратятся после пробежки по незнакомому городу. Однако выбирать не приходилось. Так что я натянула ботинки и комбинезон прямо поверх больничной пижамы за неимением белья, подумала, стащила из шкафчиков медицинскую форму размером побольше и натянула ее поверх комбинезона. Теперь оставалось молиться всем богам, чтобы получилось выскользнуть из клиники незамеченной. И чтобы на это хватило сил. А то шатало меня все ощутимей. Где буду искать Шрама, и как его вызволять, подумаю потом.
Побег из клиники прошел как по маслу. Словно ангел-хранитель прикрыл меня своим крылом. Я просто нахально влилась в кучку медиков, принимающих носилки с пострадавшими из подлетающих к приемному отделению медицинских транспортов. Из одного такого вынимали в восемь рук носилки с крупным, стонущим от боли игумаром с обожженным лицом. Я помогла в меру сил и возможностей. А когда меня нетерпеливо оттолкнули к стене, чтобы не мешала транспортировать носилки внутрь клиники, я с облегчением нырнула в густую тень. Огляделась по сторонам, убедилась, что на меня никто не смотрит, и стащила с себя медицинский костюм. Спустя всего пару минут я уже покинула территорию клиники. Ставший ненужным медицинский костюм, я нахально забросила в отлетающий от клиники транспорт. Теперь нужно было сообразить, где искать Шрама.
Мне нужно было двигаться. Раздобыть информацию, где содержат Шрама, подумать, как можно ему помочь. На месте сидеть просто опасно. Но вместо этого, ощущая все сильнее накатывавшую слабость, я огляделась по сторонам и, заметив в неосвещенном месте сквера простую уличную лавочку, доковыляла до нее и присела. Пожалуй, впервые за всю свою самостоятельную жизнь я ощущала абсолютное бессилие перед обстоятельствами, и совершенно не знала, что мне предпринять.
Итак, вляпалась я так, как мне и не снилось даже в самом жутком кошмаре: влезла в политические игры и стала убийцей. Хорошо погуляла на девичнике, знатно. Ничего не скажешь. Только как теперь разбираться с последствиями?
Справившись с приступом моральной слабости и паники, я попыталась, как учил когда-то Гаррет, разбить одну большую задачу на несколько более мелких составляющих. Первое: мне необходимо было как-то узнать, где содержат Шрама. И это может оказаться непросто. Вряд ли его запихнули в обычный изолятор с воришками и пушерами. Мне просто не могло так повезти.
Но допустим, я узнала, где находится буканьер. Следующим пунктом моего плана тогда будет освобождение Шрама. Я грустно хмыкнула. С учетом того, что я отнюдь не коммандос, мне потребуется помощь не только ангела-хранителя, но и всех богов, какие только есть во Вселенной. Потому что после устроенного побега нужно будет еще добраться до корабля Шрама и успеть выйти в открытый космос до того, как нас перехватят… Кстати, для того чтобы выйти в открытый космос, необходимо знать, где корабль буканьера, не захватили ли его тоже. А у меня ни одного средства связи! Да и координаты для связи я тоже не помнила наизусть… Захотелось схватиться за голову. И впервые закралось сожаление о том, что я сбежала, не повидавшись с куратором. Он бы наверняка хотя бы советом, но помог.
Впрочем, это сожаление быстро прошло. Я не имела права впутывать в эту историю Гаррета и тем самым рушить его жизнь и карьеру. Сама влипла, по собственной глупости и недосмотру, самой придется и выпутываться. И прямо сейчас, думаю, стоит прогуляться до изолятора, в котором произошло ЧП. Возможно, получится что-то подслушать и разжиться информацией. Об остальном подумаю потом. Однако, приняв решение, я вместо того, чтобы встать и пойти, наоборот, рыбкой юркнула в темноту за спинку скамейки: к лавочке быстро приближались несколько разумных.
Судя по шагам, их было трое. И я еще сильней сжалась в комок, стараясь сильнее слиться с темнотой и отчаянно жалея лишь об одном: что у меня не было оружия. Врукопашную мне сейчас бессмысленно драться, сил нет совсем. Мои враги могут умереть разве что от смеха при виде такого противника.
– Странно, – вдруг едва слышно, сипло кто-то шепнул, – я был уверен, что здесь сидит Ольга.
У меня екнуло сердце.
– Вернемся на корабль – закажешь себе очки! – едко парировал второй голос. И вот его я узнала!
– Заткнитесь оба! – яростно рыкнул третий голос, принадлежащий… Шраму! – С чего бы Ольге сидеть в темноте и на холоде? Зря только время потеряли! Идемте в клинику! И смотрите мне в оба! Я не знаю, насколько меня хватит, слишком много отдал на организацию диверсии… Но Ольгу из этого гадюшника вытащить нужно обязательно! Вы меня поняли?
Два голоса, один из которых точно принадлежал Майлеорну, что-то невнятно, но дружно промычали. И я, не дожидаясь, пока Шрам и его подчиненные покинут неосвещенный сквер, выскочила из-за лавочки:
– Не нужно никуда идти! Я здесь!..
На второй фразе голос позорно оборвался, перейдя во всхлип. Но уже через пару ударов сердца это стало неважно: меня заметили. И Шрам, одним прыжком покрыв разделявшее нас расстояние, сжал меня в удушающих объятиях…
Я не знаю, сколько мы так простояли, греясь в тепле тел друг друга, слушая биение сердец друг друга, пропитываясь друг другом. Может быть, пару мгновений. А может быть, целую вечность. В реальность нас обоих вернул сухой кашель Майлеорна и его ехидное:
– Шеф, я все понимаю. Но предпочел бы как можно скорее вернуться на корабль и покинуть эту «гостеприимную» планету. Если успеем.
Последняя фраза меня насторожила. А Шрам, нехотя отстранившись от меня, так же нехотя согласился:
– Ты прав. Нужно уходить, пока эти мрази не добрались до клиники и не обнаружили отсутствие Ольги. После обнаружения будет сложнее.
У меня в мозгу прозвенел тоненький сигнал тревоги. В темноте я всмотрелась в лицо Шрама:
– О чем вы? Что за мрази? И как ты вообще здесь оказался? Я слышала, что ты арестован и собиралась искать тебя с тем, чтобы помочь освободиться…
В темноте было плохо видно. Но мне показалось, что в глазах буканьера мелькнуло сначала удивление, потом понимание и радость:
– Я и был арестован. Но когда эти твари в моем присутствии неосмотрительно дали задание одному из них устранить тебя, мне пришлось устроить в изоляторе маленький конец света, чтобы получить возможность сбежать…
– Так это все из-за тебя?! – ахнула я, невольно оглянувшись на видневшееся в стороне здание клиники. И невпопад добавила: – А Стейн все-таки добрался до меня. Поэтому я здесь.
Лицо Шрама потемнело:
– Твой бывший? Где он?
Пальцы Шрама с силой впились мне в плечо, причиняя физическую боль. Я дернула плечом в попытке избавиться от дискомфорта и выдохнула:
– Да, он. Это ему дали задание меня устранить как досадную помеху. И он сейчас там, откуда не возвращаются, служить своим хозяевам он больше не сможет.
Буканьер не сразу понял, что я имею в виду. А потом шокировано выдохнул:
– Как?..
Я пожала плечами в ответ:
– С трудом. Можно сказать, повезло.
– Оля!.. – хрипло выдохнул в ответ буканьер и снова с силой притиснул меня к своей груди.
– Тогда тем более пора уносить отсюда ноги, – снова с ворчанием встрял Майлеорн. – Успеете намиловаться на корабле. Сейчас главное – уцелеть. А то из-за этого проклятого дневника охота идет на всю команду!
Впервые я была согласна с этим вредным киллом и даже не думала возражать.
Дальше все было как-то просто. Словно наш лимит неприятностей уже был исчерпан. Я узнала, что корабль был оставлен на орбите, а посадочный катер ожидал Майлеорна, Оруэла и Тихана за городом. Поначалу троица в полном составе направилась к изолятору, намереваясь устроить диверсию, и под шумок вызволит своего капитана. Но когда добрались до него, то оказалось, что Шрам и сам прекрасно управился с саботажем, каким-то невероятным образом устроив взрыв северной стены изолятора. Оттуда как раз увозили по больницам раненных и покалеченных, когда команда и капитан встретились у развалин. Поле этого Тихана решено было отправить назад, охранять катер. А Шрам, Оруэл и Майлеорн направились в клинику спасать меня. Все это я узнала на ходу, пока мы пробирались в поисках подходящего транспорта, плохо поставленного нерадивым хозяином, чтобы было на чем выбраться за город. Это был риск. Но своим ходом мы не доберемся до катера и к утру.
Мой ангел-хранитель продолжал честно отрабатывать свой хлеб: в четырех кварталах от клиники на меленькой и плохо освещенной стоянке мы неожиданно наткнулись на большой флайкар семейного типа, на заднем сидении которого сладко посапывал его хозяин. Парни весело переглянулись, а спустя пару минут хозяин транспорта, связанный как сосиска, тихо что-то мычал в углу заднего сидения. Оруэл связал ему не только руки и ноги, но и завязал глаза и рот, тихо шепнув мне при этом на ухо:
– Не люблю убивать без крайней на то необходимости.
Во флайкаре мы предпочли молчать. Чтобы хозяину транспорта нечего было отвечать стражам закона, если его поймают. А остановились почти в получасе пешей ходьбы от катера и Тихана. Майлеорн склонился над бедным пленником и резко ударил его в основание шеи. Тот обмяк. Тогда Оруэл с Майлеорном на пару быстренько его развязали, забрали путы, осмотрели салон на предмет чего-то утерянного нами, и мы пошли. А пока парни были заняты пленником, Шрам отвел меня в сторонку и крепко сжал мои плечи, заглядывая мне в глаза:
– Оля, ты летишь с нами! И это не обсуждается! Я не хочу, чтобы ты погибла! Потом, когда все успокоится…
– Это вряд ли, – жарко перебила я буканьера. – Я имела глупость со своим изобретением перебежать дорожку кому-то из власть имущих. Да и слишком много, похоже, узнала. Если Стейн не укокошил, то рано или поздно за мной все равно пришлют кого-то другого. Да и в лаборатории мне больше уже не работать. Вышла я из доверия.
Последнее вырвалось с откровенной грустью. И опешивший было Шрам вдруг тепло мне улыбнулся:
– На корабле хватит места устроить тебе хорошую лабораторию по последнему слову техники. А если надоест скитаться по космосу, то кроме Альянса есть еще множество тихих уголков, в которых можно спокойно осесть и прожить остаток жизни.
Шрам не сказал «со мной». Но по его глазам было видно, что он отчаянно на это надеется.
Эпилог
Спустя пять лет…
– Реган, ты еще долго? У нас, кажется, гости, – выдохнула я, споткнувшись на пороге крохотной каютки в самом конце жилого отсека корабля, которую Реган уже давно превратил в захламленную берлогу хакера, систематически портя кровь политической верхушке Альянса. – Нужно нырять в гиперпространство!
– Ну так ныряйте, кто вам запрещает, – не поднимая головы от стола, флегматично отозвался парень, полукровка-фарн с неудачной модификацией генов, из-за которой был вынужден теперь передвигаться, заключенным в экзоскелет. Что-то пошло для него не так, и у бедняги отнялись ноги. – Я заливаю последнюю порцию инфы, сейчас кое-кому станет по-настоящему жарко, – ядовито усмехнулся он.
Я облегченно выдохнула и четко проговорила в наручный коммуникатор:
– Шрам, запускай предстартовый отсчет, Реган почти закончил!
– Оля, марш в кресло! – безапелляционно скомандовал мой любимый буканьер. – Или я тебя накажу! Тебе сейчас противопоказаны перегрузки!
На мгновение я замерла. Как он узнал?! Но спустя миг до меня дошло, и я расслабилась. Теренс, которого я так по привычке и звала Шрамом, как и вся команда, ничего не знал. Просто пару дней назад я неосмотрительно сунулась туда, куда не следовало, получила неслабый разряд тока и пару часов провалялась в медкапсуле. Да. Теперь на корабле был этот иногда жизненно необходимый девайс.
– Все, я закончил! – весело сообщил Реган, откатываясь в своем электронном кресле от стола. – Твоему бывшему руководству, Ольга, пришла крышечка. Из настоящей древесины, лакированная и украшенная вензелями, как и полагается по статусу, но крышка. Свои же и избавятся. Чтобы их за собой не поволокли! – Я ухватилась за спинку кресла и Реган моментально деактивировал двигатель, приводящий кресло в движение, позволяя мне самой буксировать его туда, куда я хочу. И на ходу делясь подробностями: – Я сумел взломать их главное облачное хранилище. В этот самый момент по всем рекламным билбордам Альянса словно новогодние елки сияют их мордахи с кратким описанием «подвигов»: кто открывал подпольные лаборатории, кто тормозил правительственные проекты по разработке вакцины от несанкционированной модификации генома, кто похищал ученых, кто занимался хищениями, спонсируя нелегальные разработки. Всем им очень и очень быстро придет неизбежный конец, – возбужденно тараторил Реган. – Но не все смогут избежать суда. Все равно придется кого-то показательно казнить…
Реган умолк, так как я в этот момент влетела в помещение с противоперегрузочными биокапсулами для свободных членов экипажа. Не то, чтобы работа хакера была секретом от экипажа, скорее Реган просто стеснялся своего уродства и своих гениальных мозгов. Казалось, модификация, отняв у парня ноги, щедрой рукой отвалила ему ума, обучаемости и терпения. И теперь для фарна не было неразрешимых задач. При наличии времени и необходимой материальной базы он мог решить любую задачу. А базу, то есть сверхмощный терминал мы со Шрамом ему обеспечили, каждый выполнив по одному заказу: я на создание противоядия, Шрам на добывание информации. Гонораров хватило, чтобы увидевший технику Реган надолго потерял дар речи.
Самого Регана где-то нашел Шрам через месяц после моего бегства из Альянса, после убийства бывшего жениха. Тогда очень быстро стало понятно, что бывшее руководство откупилось мной от возможных проблем, и на всех теневых порталах галанета появились объявления с заказом убийства меня любимой. И это ставило под угрозу не только мою жизнь, но и всю команду Шрама. Тогда буканьер психанул. С тех пор, уже почти пять лет, мы ведем эту странную войну против тех, кто потеряв честь и совесть, решил наплевать на ценности Альянса и своих избирателей, решил воспользоваться изобретением безумного генетика и вместо того, чтобы защищать граждан от несанкционированного вмешательства и принуждения, модифицировать своих солдат и захватить власть…
За пять лет жизни со Шрамом я несчетное количество раз прыгала в гиперпространство. И давно привыкла к ощущениям, вызываемым в организме прыжком. Настолько, что даже научилась обходиться без капсулы. Прыжки стали рутиной. Но сегодня, всем телом ощутив, как корабль втягивается в гиперпространство, я так же одновременно с этим почувствовала, как он дважды мелко вздрогнул. Как конь, которого укусил слепень. Это было что-то новое. В нас стреляли импульсными пушками? Дождавшись, когда завершится маневр, я вскочила, помогла освободиться Регану, но ждать его не стала: понеслась в рубку управления кораблем.
Шрам, наверное, почуял мое приближение. Хотя, скорее, просто увидел по камерам слежения. Но так или иначе, а он встретил меня раскрытыми объятиями и шальной улыбкой:
– Все! Вот теперь пусть докажут, что я существую на самом деле! Или пусть гоняются по Вселенной за призраком!
– Что случилось? – поинтересовалась я, с удовольствием повисая у буканьера на шее и с любопытством заглядывая в сиреневые глаза.
Шрам смешливо фыркнул:
– Они думают, я совсем идиот и не знаю, как выглядят корабли внутреннего патруля! Послали за нами дилетантов, ну я и не удержался: заслал им написанный Реганом вирус, а чтобы им было чем заняться, пока вирус внедрится, влепил по импульсному заряду каждому. Держу пари, они сначала ржали над безруким канониром пиратов. А потом, когда искусственный интеллект ушел на перезагрузку в самый неподходящий момент, материли меня всеми известными словами.
– Ты бросил их беспомощных посреди космоса, перед самым носом уйдя в гиперпространство? – с шутливым ужасом охнула я.
– Не волнуйся, Оленька, им там не скучно, – Шрам ласково погладил меня по щеке. – Пока корабль бездействует, команда имеет уникальную возможность посмотреть, как правительство распоряжается их жизнями.
Мне резко стало не до веселья. Эту запись каким-то невероятным образом добыл два месяца назад все тот же Реган. На ней вице-президент за бокалом коньяка отдает распоряжения за счет средств Альянса открыть новые лаборатории по генетическим исследованиям и ускорить работу по геному универсального солдата. А также грязно ругает нас со Шрамом за то, что мы фактически за четыре года развалили дело всей его жизни. Кроме вице-президента, на записи засветились еще три весьма известные личности. В том числе и министр здравоохранения. Это была не видеозапись, это была ядерная бомба с часовым механизмом. Именно ее Реган только что закончил заливать в галанет. После такого, а также приложенных выдержек из моих исследований, найденного мной дневника и хроник моих приключений, в Альянсе будет либо переворот, либо зачистка.
– Оля, – ворвался в мои мысли голос Шрама, – ты ведь понимаешь, что на этом нам нужно закончить? На некоторое время нам придется залечь на дно. Мы разворошили осиное гнездо, что смогли – сделали. Теперь пришло время затаиться. Отдохнуть, собраться с силами, посмотреть, что у нас получилось. А дальше будет видно.
Я усмехнулась:
– Согласна. Мы уничтожили сеть подпольных лабораторий, функционировавших под негласным патронатом высших чинов и политиков, что добыли – обнародовали. Если и теперь ничего не изменится, если Альянс не избавится от прогнивших насквозь политиков, значит, он недостоин того, чтобы его и дальше спасать. А нам пора подумать о собственной жизни. Тем более… – Я на мгновение замялась, но потом решительно закончила: – Тем более что нас скоро станет на один больше. Так что думаю, ты прав, пора искать тихий уголок.
Было интересно наблюдать, как на лице Шрама медленно проступает понимание сказанного. Сначала он ошарашенно уставился мне в глаза. Потом перевел потрясенный взгляд на мой живот. Потом сглотнул:
– Мой ребенок… Никогда не думал… – Шрам вскинул на меня потемневший взгляд сиреневых глаз: – Оля, ты понимаешь, что этот ребенок будет не только сам модификантом, но и изменит тебя? Может…
Я решительно закрыла своему любимому мужчине рот ладонью:
– Это судьба. И кто я такая, чтобы ей противиться? Или ты против?
Вместо ответа Шрам подхватил меня на руки, сначала стиснул так, что я не могла сделать вдох, а потом, счастливо смеясь, закружил по рубке. Корабль мирно летел навстречу нашей новой, счастливой жизни. Незапланированный девичник в космосе закончился тем, чем и должен был: пусть и без свадьбы, но теперь у меня была семья.
