Текст книги "Древо Мира Грез (СИ)"

Автор книги: Виктория Оленик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Я повертела головой, надеясь, что Дзинь скажет нечто глубокомысленное, но мелкая крепко спала на подлокотнике кресла, еще и рот раскрыла. Ну что ж, нет – так нет. Осторожно встав, я медленно подошла к картине и, помедлив, сдернула скатерть. И тут же отшатнулась, охнув и выронив ткань из рук: на меня смотрела фейка – абсолютно живая… и не одна. Все они были в нарисованных клетках, все были всего лишь мазками кисти, но они двигались! Они говорили, хоть и беззвучно! И, Создатель помилуй, да они были живыми!

Я потянулась рукой к картине, но в тот момент, когда я притронулась к полотну, дверь вылетела, кто-то кинулся на меня – движения были такими быстрыми, что я даже не успела заметить лица – и сбил на пол.

– Отец! – донесся до меня голос Линда, но Линд был в другой комнате, а этот зверь здесь. Я никогда не видела такой бешеной ярости в глазах, такого страшного взгляда! Мужчина быстро поднял с пола скатерть, молниеносным движением накинул на картину и прищурился, как зверь, наконец-то нагнавший добычу. На миг я увидела не человека, а страшного хищника, и этому хищнику была нужна я.

Зарычав, мужчина кинулся ко мне, схватил за волосы и приподнял. Больно-то как, больно!

– Дрррянь!!! – прорычал он, с удовольствием наблюдая, как я пытаюсь отцепить его руки от своих волос, как беспомощно и напрасно стараюсь вырваться.

Сказать, что я испугалась, значит, ничего не сказать. Страх и ужас перед этим человеком оказались сильнее меня: казалось, я навсегда утратила способность думать или хотя бы понимать, что я и где я. Все произошло так быстро и так неожиданно!

– Отпусти ее, ты, растард! – Линд с разбега кинулся на своего отца. Рыкнув, Аглос с досадой отпустил мои волосы и обернулся к сыну, но Линд оказался проворней: сбив Аглоса с ног, он перевернулся, резко вскочил и застыл, явно защищая меня.

– Поднимешь руку на отца, щенок? – Аглос лениво приподнялся на локтях и прищурился, с равнодушной яростью наблюдая за тем, как Линд стягивает к себе энергию. Воздух сверкал и переливался всеми цветами радуги: первый признак силы. Пропасть! Линд хоть соображает, что делает?! Этой энергии хватит на то, чтобы разнести весь город Забвения!

– Подниму, – зло прошипел Линд. Я чуть не сбежала от греха подальше: в этот момент Линд напоминал Аглоса, как две капли воды, разве что он меня хотел не убить, а защитить. – Если дернешься, понял?!

– Да я-то понял, – Аглос хищно усмехнулся, но через секунду его губы скривились, и он почти заорал: – Понял, что ты, выродок, нашел себе девку, ради которой готов убить собственного отца!!! Вот что я понял! Мне надо было лучше думать, прежде чем плодить паршивых шавок!!! Ну давай! Что, струсил, щенок?!

От энергии у меня волосы дыбом встали. Линд поднял руку, явно не понимая, что делает, и в воздух взлетели ложки, вилки – всякая ерунда, которая, тем не менее, показывала одно: я недооценила Линда. Он гораздо сильнее, чем я думала.

– Линд! Линд! Прекрати! – заорала я, когда вещи поднялись к потолку. Пропасть, он нас сейчас всех уничтожит, вместе с этим треклятым городом! И что я могу сделать?! К нему сейчас подходить – настоящее самоубийство! – Линд, пропасть тебя подери, остановись!

Линд повел плечом, будто отгоняя надоедливую муху, но в следующий момент вздрогнул и сделал шаг назад. Ложки, вилки посыпались вниз, бледный Аглос с настороженностью поднялся и на всякий случай отошел к картине.

– Дурак! – сквозь зубы бросил он. – Откуда у тебя столько силы?!

Линд не ответил. Повернувшись, он помог мне подняться и заботливо усадил в кресло. Потом посмотрел-посмотрел и накинул на меня свой плащ. А меня и правда трясло, аж зубы стучали. Почему-то это моя первая реакция на сильную магию – вот всегда так.

– Прости, прости, – прошептал Линд, усиленно растирая мои руки. – Пропасть, – он с досадой развернулся и с яростью посмотрел на отца. – За какой пропастью, Аглос, ты на нее набросился?! Она что тебе сделала?!

– Откуда у тебя столько силы? – упрямо повторил Аглос. Я на минутку оторвала взгляд от лица Линда и серьезно посмотрела на Аглоса. Они с Линдом чем-то были похожи: ну конечно, отец и сын, провались пропадом это родство! Бело-серые волосы Аглоса были заплетены в хвост, как и черные волосы Линда. Также красив. Водянисто-серые глаза будто пронизывали насквозь, моментально выхватывая из жизни человека то, что тот пытался скрыть даже от себя. Только эти глаза, в отличие от сине-голубых глаз Линда, не светились, в них не было золотых искр солнца – они были пусты.

– Ты как? – Линд присел передо мной и перехватил мой взгляд. Могу поспорить, он понял, о чем я думаю.

Кивнув, я снова посмотрела на Аглоса и опять – на Линда. Нет, они разные. Разные настолько же, насколько отличается небо и его отражение в кривом зеркале. Это успокоило меня, и я вцепилась в руку Линда, как в последнюю соломинку. Пусть только не уходит и не оставляет меня, остальное не важно.

– Ты был бы прекрасным дополнением в нашей коллекции, – так и не дождавшись ответа, Аглос расслабился и прислонился к стене. – Такой дар! И как я только сразу не заметил?

Линд наклонил голову, вздохнул и, высвободив свою руку из моей, встал.

– Потому и не заметил. Мать знала, на что ты способен. Она сделала все, чтобы оградить меня и Нероса от тебя.

– О да, я ее так любил! – притворно воскликнул Аглос и расхохотался. – Брось, разве мог я ее не любить?

– Заткнись! – рявкнул Линд. – Не надо только мне втирать, что ты хотел ее спасти! Алигара мне все рассказала. Я знаю, что ты помогал ее убийце. А теперь я хочу знать одно: кто убил мою мать?!

– Ой, ну откуда мне знать такие подробности? – Аглос изящно поправил манжеты старомодной рубашки и поморщился. – Ты меня считаешь злодеем воплоти, но я всего лишь жалкая пешка. Спросил бы у Алигары!

– Хватит! – со злой усталостью процедил Линд. – Хватит вранья! Хватит лгать, Аглос!

Аглос пожал плечами и зевнул.

– Ну да, – он отклеился от стенки и спокойно подошел к окну. – Пять жертв делают обладателя даров Надзирателем, а семь – Создателем. Конечно, мне нужна была седьмая жертва, без нее набор был бы не полный.

– Кто убийца?! – почти зарычал Линд. Я его понимаю: этот Отреченный кого угодно из себя выведет!

– Я! – Аглос обернулся с самым глупым выражением лица и рассмеялся. Неужели над этим можно шутить?!

– Я хочу знать имя!

Смех оборвался внезапно, и на мгновение воцарилась тишина. Всмотревшись в лицо Линда, Аглос пожал плечами и опять отвернулся к окну.

– Зачем тебе это, щенок? Твоей девке однозначно конец.

Девка, девка! У меня имя есть!

– А это тебя не касается, конец ей или нет. Ответь мне, кто убийца! Хоть что-то сделай в своей жизни хорошее!

– Еще как касается, не так ли, Весея? – Аглос развернулся и пристально на меня посмотрел. Все это время он казался мне обычным безумцем, и только сейчас до меня дошло, что это игра на публику, не больше. Выпрямившись, я постаралась смело встретить взгляд Отреченного. Поразительно, до чего Аглос напоминает мне самые худшие мои кошмары. Но он отречен. У него нет дара. Ни одного.

Он не может ходить по снам, это не в его власти.

– Откуда вы знаете мое имя? – как можно спокойнее спросила я.

– Умею слушать, – поняв, что смутить или испугать меня взглядом не удастся, Отреченный отвернулся. – Не трать мое и свое время понапрасну, щенок. Я не скажу тебе, кто станет будущим Создателем.

Линд закрыл глаза, будто пытаясь смирить гнев и ярость, и быстро подошел ко мне. Молча, не говоря ни слова, он подхватил меня под локоть и повел к двери, но у самых дверей остановился и повернулся к Аглосу, по-прежнему радующему нас своей спиной.

– Никто не станет новым Создателем, отец. Я об этом позабочусь.

Аглос даже плечом не повел. Постояв секунду, Линд пропустил меня вперед и закрыл дверь.

– Ага, Гогра вас ждет, – горбун загремел ключами и, выбрав нужный, закрыл дверь. Подергав для проверки, наш проводник вздохнул и убрал ключи в карман. – Гогра отнесет ключи, не отставайте.

Сгорбившись, проводник поспешил к выходу, причем с такой скоростью, будто за ним гналась толпа Отреченных. Ему явно здесь не нравилось. Да и чего я удивляюсь, будто Дикие Земли открыла: при таком количестве Отреченных на один квадратный метр, кто угодно сбежит!

– Пойдем отсюда, – Линд устало вздохнул. – Здесь больше делать нечего.

И то верно. Пожав плечами, я растерла руки и жестом попросила фейку спрятаться за косами. Не надо, чтобы ее видели. Прежде чем кто-то увидит фейку, я должна быть уверена, что феи на картине – действительно всего лишь иллюзия или обман зрения – спросонья и не такое увидишь! Знать бы еще, что это было на самом деле.

– Не переживай, мы все равно узнаем, – я быстро взглянула на Линда и опустила голову. Да, я расстроилась: от этой поездки я ожидала чего-то большего. Но Линду пришлось куда хуже: встреча с отцом будто лишила его последних сил, даже глаза потухли. Только не пытать же теперь Аглоса и не выбивать же из него силой нужное имя? За это по головке не погладят, а если, не дай Создатель, Аглос вздумает пожаловаться… нам конец уже за одно пересечение Красной Черты.

– Сынок! – насмешливое лицо Аглоса появилось в окошке. Линд нахмурился и резко повернулся. – А ведь это я убил твою мать. Я и только я! – на губах Аглоса появилась злая улыбка. – И вот тебе чистая правда: это я – я! – ее убил!

Я вздрогнула, Линд нахмурился. Если бы это не звучало так невероятно, я бы, наверное, поверила: Отреченный говорил горячо и с искренней злорадностью, будто мстил самым страшным оружием – правдой. Но этого же не может быть!

– Ты лжешь! – прошипел Линд.

– О нет, в кои-то веки я правдив. Она была нужна мне! Ее дар… настоящее сокровище! Кем бы я был, если бы пропустил такую силу! – Аглос сощурился. – Ну что? Я сделал свое доброе дело, щенок? Нравится тебе правда?!

Отреченный с наслаждением втянул носом воздух и выдохнул:

– Она была прекрасна в своих кошмарах. Она всегда была прекрасна, эта высокомерная выскочка из высшего общества! Но, видишь ли, есть вещи, которые сильнее смазливого личика! Я справился со своими эмоциями… О, эти эмоции! Они чуть не увели меня от истины! – он усмехнулся. – Видишь, ты повторяешь мои ошибки. Какая жалость, что тебе не суждено их исправить!

Он не врал. Я испуганно посмотрела на Линда. Хоть бы он не понял, что Аглос говорит чистую правду! Создатель, каким монстром надо быть, чтобы убить свою жену! Каким чудовищем надо быть, чтобы причинить любимому человеку такую боль, такие мучения, такие страдания?!!!

Я протянула руку к Линду, но отдернула ее. Линд тоже понял. Всё понял.

– Ты убил ее? – побледнев, он сжал кулаки и прошептал, будто отказываясь верить. – Ты?!

Аглос медленно приложил палец к губам.

– Тссс, малыш, не нервничай.

– Ты?!

– Да! – неожиданно рявкнул Аглос. – Да! Я убил ее, как тебе такая правда?!

Линд побледнел и, закричав, кинулся на дверь. Аглос и глазом не повел: приблизив лицо к беспомощному Линду, он прошипел:

– И тебя убью, малыш. Запомни мои слова. Твой дар весьма пригодится… – Аглос помедлил и улыбнулся: – …новому Создателю. Но сначала мы получим то, – он перевел взгляд на меня и улыбка превратилась в насмешку: – что уже принадлежит нам. Не так ли, Весея?

* * *

Ветер так завывал, будто задался целью сломать деревья. Он с шуршанием гнал листья по земле, сметал их в кучи, снова подбрасывал к небу, к серым облакам, на которых уже застыл золотой отблеск солнца… еще час – и посветлеет, но пока что тусклые звезды все еще подмигивали со своих высот.

– Бедный, – Дзинь мелко дрожала от холода. – Даже жалко его. Весс?

Я прислонилась к дереву и задумчиво посмотрела на Линда, неподвижно замершего у края обрыва. Лучше бы ему не слышать признание отца – никогда-никогда не слышать. Я могла представить – смутно, но могла – о чем он сейчас думает. Пытается смириться.

– Что я могу сделать? – я вздохнула и опустила голову. Проклятый Аглос! Стыдно признаться, но если Линд разрывался между нежеланием верить и осознанием того, что все это правда, то я пыталась подавить отчаянную тревогу за самого Линда. Аглос не просто угрожал – о нет, этот человек не был похож на того, кто бросает слова на ветер! – он обещал, и это пугало меня больше всего. Никогда и никому я бы не пожелала пройти через то, через что прошла я. Это несправедливо. Это жестоко. Так не должно быть… только не с Линдом.

– Весс! Если ты сейчас же не сделаешь что-нибудь, я что-нибудь сделаю с тобой! – фейка нетерпеливо взлетела с плеча и закружилась в воздухе, как назойливый и притом довольно крупный комар.

Да она права, конечно. Я собралась с силами и, оттолкнувшись от дерева, подошла к Линду.

– Линд, – я осторожно дотронулась до его руки, и он, вздрогнув, повернул ко мне голову. Что ему сказать?! Так и не придумав слов, я провела ладонью по его щеке, посмотрела в заполненные болью глаза и обняла – чтобы показать, что он не один, что я понимаю… не оставлю. Он будто только того и ждал: порывисто обхватил, зарылся в мои волосы и вздохнул. Невозможно взять на себя боль другого человека, но разделить эту боль – разделить можно.

– Пойдем, – тихо прошептала я, отстранившись и заглянув в синие глаза.

– Ненавижу его, – спокойно, но с какой-то пустотой в голосе, выдохнул Линд. – Ненавижу всем сердцем.

– Я знаю, – я помолчала и решительно взяла Линда за руку. – Но мы все также знаем, что ненависть уничтожает не врага. Она уничтожает самого человека.

Он опустил голову и прикрыл глаза.

– Да, – он поднял голову и, сжав наконец-то мою руку, кивнул. – Дай мне время, я справлюсь. Просто чуть-чуть времени…

Я покачала головой, но ничего не ответила.

Глава 7

* * *

Я шла по берегу, пиная камушки с ракушками, и задумчиво поглядывала на серое небо. Тяжелое небо, ничего хорошего оно не предвещает. Грозы только не хватало.

Стоило мне подумать о грозе, как море взбунтовалось, черная волна с шипением выбросила на берег пену, и земля задрожала от грома. А потом и дождик пошел – весьма холодный. Сначала мелкий, но через мгновение небо будто прорвалось, и через дырочки стал просачиваться Небесный океан [86]86
  Небесный океан – океан в мире Создателя и Надзирателей.


[Закрыть], ну никак не меньше.

Я печально посмотрела вверх: капли с завидным упорством и противным «шляп-хлоп» поливали мою голову. Вот уж когда цветочком себя почувствуешь!

– Хочу домой!!! – Дзинь взлетела из капли, которая для нее оказалась лужей по пояс, и в панике заметалась перед моими глазами. – Я мокрая, я же летать не смогу! О, ты все знала! Специально под дождь пошла!

Я схватила фейку за крылья, засунула за пазуху и огляделась. Даже спрятаться некуда, одни холмы кругом. И, как назло, дерево Целителя куда-то смылось: наверняка подальше с вершины холма.

Разве что домик Клариссы… я вздохнула и, шлепая по грязи, отправилась в гости. Линд, конечно, предупреждал, но если сейчас меня смоет в море, будет хуже, разве нет? Воодушевившись, я увеличила скорость.

Как я добиралась до Клариссы – история отдельная. Песок вмиг превратился из безобидного в зыбучий и все время норовил меня утянуть к ядру планеты. Так что я раз десять падала, поднималась, шла дальше, и, когда я постучалась в дверь, грязи на мне было столько, что хоть ванны делай. Да ладно бы грязь, так еще с волос капало, а в ботинках хлюпало.

– Кто… – дверь открылась, изумленная Кларисса оглядела меня с ног до головы и резко дернула внутрь. – Лейти?

Я с тоской подумала, что надо было спросить Линда, а не ест ли Кларисса случайных путников на обед там или на ужин: выглядела она жутковато, особенно в устрашающих розовых тапочках.

– Лейти, – кивнула я.

– Ну, поскольку ты прошла, не имеет смысла приглашать тебя повторно, – глубокомысленно изрекла Кларисса и, оставив меня усиленно округлять глаза, исчезла на кухне. Пропасть.

Я сдернула шарф и огляделась. До чего простая обстановка: никаких украшений, никакой лепнины… ничего лишнего. И куда вешать пальто?

Вешалка возникла будто из воздуха. Странно. У Клариссы, случайно, не дар управлять пространством? Подумав, я пожала плечами и повесила пальто на вешалку. Еще б хозяйка возникала из воздуха – было бы отлично.

Дзинь перелетела на мое плечо и поежилась.

– Тетя с тараканами.

– Мда, странноватая… Простите, я у вас тут дождь пережду? – я наклонилась, высматривая загадочную женщину в темноте кухни, но ответа не дождалась. Создатель, ну и ладно! Больно надо. Сама себе теплый прием утрою.

Я потерла руки и оглянулась. Где бы найти кресло, не тут же торчать.

– Пошли вон туда, – фейка потянула носом и указала на дверь, за которой скрылась тетя с тараканами. – Там так пахнет пирожками… и мясом с румяной корочкой и…

– И надеюсь, без местных студентов, – мрачно завершила я. Но мне и самой жутко кушать хотелось: прогулка по свежему воздуху – отличный способ нагулять аппетит. Посомневавшись несколько минут, я робко заглянула на кухню и обнаружила чудесный, оставленный без присмотра пирог. Мне даже показалось, что он очень просит поскорее его съесть, а может, это было урчание желудка, но, в любом случае, Дзинь все равно уже надкусила пирог с одной стороны. Вздохнув, я наплевала на правила хорошего тона – кто знает, будет ли завтра, – и отрезала себе приличный кусок.

– Надо было разрешения спросить, – фейка полетала над пирогом и понадкусывала его со всех сторон. – Нехорошо ведь.

– Угу, – поддакнула я и схватила со стола листок. Стоило мне посмотреть, что на нем, как аппетит пропал.

Отложив недоеденный пирог в сторону, я расправила смятый листочек. Это еще что такое, что за подлость от мира? Так похож… Я развязала платок на руке и сравнила рисунки: никаких сомнений, да, это оно, проклятое дерево, пусть оно трижды в пропасть провалится! Я ахнула и быстро попятилась к двери, но мир подсунул еще одну бяку: я наткнулась на хозяйку, спешащую на разграбление пирога.

– Вкусный пирог? – она приподняла бровь и усмехнулась.

Я вздрогнула. Вот пропасть! Да нет, она ну точно никакой не человек в маске!

– Хочешь спросить, откуда это у меня? – она проворно схватила мою руку и перевернула ее рисунком вверх. – Я потратила годы, чтобы найти убийцу! Но он так хорошо прятался, – она медленно выпустила мою руку и покачала головой. – А мы все его знали. У твоего друга большие секреты, моя милая! Не попадись, как когда-то попалась его мать!

Я неожиданно разозлилась.

– Вы ничего о нем не знаете! – я нахмурилась и решительно обошла Клариссу. – Я знаю о нем побольше, чем вы!

– Его отец убивал, и он…

– Нет! – я резко развернулась и в упор посмотрела на женщину. – Не надо обвинять его в том, о чем вы понятия не имеете! Все не так просто! – я вдохнула воздуха и уже мягче добавила. – Он принес мне клятву эльнолвов, он не причинит мне вреда. Вы напрасно его обвиняли.

Кларисса побледнела и нахмурилась. У нее было такое лицо, будто я открыла какую-то страшную правду: настолько потрясенное, разочарованное, что я тут же пожалела о своей вспышке.

– Но как же… он же говорил, что ему… – она растерянно потерла лоб и покачнулась. – Но тогда… кому достались картины?

Картины? Я настороженно подошла к женщине и заглянула в ее глаза.

– О каких картинах речь?

Кларисса замялась и молча уселась в кресло: видно было, что она мучительно хочет рассказать, но почти столь же мучительно рассказывать боится. Я терпеливо ждала ответа, но тишина становилась все глубже и безнадежней, и в какой-то момент я уже отчаялась получить ответ.

– Расскажи ей, – фейка вылетела из-за пирога и необычно серьезно посмотрела на Клариссу.

– Я так и знала, что ты с ней, – Кларисса подняла голову и в ее карих глазах мелькнула печаль. – Мне жаль, что так получилось, Дзинь. Если бы я только знала, на что тебя обрекаю…

Этого не ожидала уже я. Испуганно хлопнув глазами, я вцепилась за стол, чтобы не упасть. Фея – моя фея! – знакома с Клариссой?!

– Все в прошлом, – грубо отрезала Дзинь. – Теперь расскажи, ты знаешь, что я не могу! Расскажи ей о… – фейка открыла рот, но не смогла произнести ни слова, будто кто-то или что-то мешало ей говорить. Оставив попытки, она устало вздохнула. – Расскажи.

Кларисса побледнела, опустила голову, растерянно поправила складки на платье… потом, будто вспомнив наконец о гостеприимстве, указала рукой на стул. Молодец, люблю вежливых людей! Кинув взгляд на фейку, я села. Почему-то я почувствовала себя преданной и обманутой – и кем?! Дзинь, которой я доверяла больше всех на свете!

– Рассказать… – Кларисса тяжело вздохнула и еще раз разгладила складки на платье. – Рассказать… Но с чего начать? Ох, Создатель! – она посмотрела на меня. – Это было очень давно, дочь Лейти. Я была молода, глупа… наивна. Мне нравилось играть во взрослые игры, в игры под названием власть, сила, эгоизм, – она встряхнула головой и откинулась на спинку кресла. – Ты, наверное, осудишь меня и будешь права. Но прошлого не изменить, как бы мы ни старались. Мне только жаль, что ты так поздно пришла. Поверь мне, я знаю, через что должны пройти проводники. Линд – он не знает, он ничего об этом не знает.

– Вы проводник?! – я аж подпрыгнула. – Я думала, что…

– Редкий дар? – понятливо кивнула Класрисса. – Да ты права, Весея. У меня лишь отголосок дара, мой дар вот, – она обвела круг рукой, – пространство. Я выбила дар проводника у другого человека… но он оказался слабеньким, меня хватило только на фею. Видишь ли, нашему предводителю…

– Аглосу, – миролюбиво подсказала я, отчего Кларисса побледнела и запнулась.

– Д-да… ему. Он был огненным [87]87
  Огненный – маг с даром огня.


[Закрыть], понимаешь? Ему необходим был кто-то с доступом в мир грез, с доступом к Древу, но этот дар даже в перечне даров не учитывается… мы никого не нашли. Ты хоть знаешь, что такое Древо?

Еще бы не знать! Я посмотрела на рисунок и содрогнулась. При одной мысли об этих рисунках у меня аллергия начинается!

– Хорошо, значит, знаешь ты больше, чем я ожидала, – Кларисса задумчиво посмотрела в окно. – Ну так слушай же. Был один способ обойти все запреты, взломать замки на границе миров, но для этого нужен был один предмет, которого у нас не было. Мало того, мы не могли до него добраться. Это были ветки Древа. Ты добралась?

Сказать, не сказать? Я сощурилась и махнула рукой. Не стоит всем рассказывать, что и как я делаю: знать бы, кому можно доверять, было бы легче, а так…

– Продолжайте.

– У них есть одно свойство, – Кларисса странно на меня покосилась, но, видно, решила не травмировать свою нежную психику разборками со всякими детьми. – Они притягиваются обратно к Древу, их тянет обратно. Разумеется, перейти границу они не могут, а вот стать дверью в мир снов запросто. А Аглос… был мастером, он рисовал потрясающе! Эта идея могла только ему в голову прийти, – она зажмурила глаза, словно попыталась воскресить перед собой неземной образ Аглоса, и вздохнула. – Да, он талантлив до сих пор. Что есть, то есть. Иногда мне хочется служить ему, но то, что он сделал с моей сестрой… О чем я? Ах да! Ну так вот. Я подружилась с феей, выманила ее…

– Это была ты? – я посмотрела на фейку, и та печально кивнула.

– Я тогда не задумывалась о том, что делаю, – Кларисса тоже посмотрела на фейку и покачала головой. – Этакое развлечение. Кто же знал, что из-за меня ее вышвырнут из народа умирать?

– За это, – фейка особенно выделила это слово, – надо сразу убивать. Я себя никогда не прощу! Хотела бы я все вернуть назад… все-все! Да, хотела бы… это невозможно.

– И я бы хотела, – искренне откликнулась Кларисса. – С тех веток… – Кларисса отвела взгляд от феи и посмотрела на меня. – Я обманула твою спутницу, Весея, выманила ветки. И Аглос нарисовал две картины, в холст мы вплели части этих веток… Я их, как сейчас, помню: зал с зеркалами и черное стекло. С этого все и началось…

Я нервно сжала руки и против воли подалась вперед. Зал с зеркалами. Картины! Это об этих картинах говорила Таура?! Тогда все становится понятным!

Создатель, я должна их найти. Во что бы то ни стало. Где угодно, у кого угодно, какой угодно ценой!

– Кому они остались? Они у Аглоса? Я видела у него одну картину, там были какие-то феи…

Кларисса задумалась и потерла виски. Такое чувство, что новость ее озадачила.

– Ты видела Аглоса?

Выглядела женщина влюбленной по уши. Еще немного, и я взорвусь! Сколько можно?! Моя сестра умирает, а Клариссу волнует, видела ли я Аглоса! Еще бы спросила, как он выглядит и не притащить ли ему молочка!

– Где картины? – с нажимом переспросила я. – Где они?

– Не знаю! – Кларисса резко вскинула голову и удивленно округлила глаза. – Я думала, они у Линда! Лет шесть назад я видела его, меня провели в город Нерос с Линдом, и я… я спросила у него прямо, где картины, я хотела их уничтожить. Мы тогда крупно поссорились еще, он не отдал мне картины, сказал, что отдаст Линду…

Понятно. Значит, вот как. Я задумчиво приложила палец к губам. Если они не у Линда – а у него никаких картин нет, я уверена! – значит, у кого-то еще… Но не у Нероса же? Абсурд! Даже думать об этом не хочу и не буду, это все равно, что предать друга. Он никогда бы так не поступил ни с Таурой, ни, тем более, со мной. Он – солнце в человеческом обличье, от него теплеет на сердце.

– У Линда картин нет, – я вздохнула. – А больше он ничего не говорил? Аглос?

– Боюсь, это все, чем я могу помочь, – Кларисса развела руками.

Что ж. Я встала и подошла к окну. Буря бушевала, пригибала деревья к земле, по крыше стучал дождь… Я могу только благодарить Создателя за эту бурю. Когда бы я узнала, если бы не она?

– Дзинь, почему ты мне не сказала? – я повернулась. – Ты же знала, что это важно. Почему?!

Фейка опустила крылья и поникла.

– Я не могла… – едва слышно выдавила она. – Не могла…

– Ей запретили, – Кларисса с жалостью посмотрела на Дзинь и быстро посмотрела на меня. – Она действительно не могла, Весея. Ни указать на меня, ни упомянуть Древо Грез и его свойства… это как закон, что ли, у них?

Я еще раз вздохнула, но на этот раз без тяжести на сердце. Дзинь меня не предавала! Не предавала.

– Прости, Дзинь, – я виновато улыбнулась. – Прости, пожалуйста. Я просто подумала… как я могла только подумать!

– Маленьких все норовят обидеть, – невесело откликнулась фейка. Она смущенно посмотрела на меня и робко улыбнулась. Вот зараза мелкая!

Я усмехнулась, но быстро помрачнела. Надо найти эти картины. Надо.

* * *

Я закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Буря прошла, оставив после себя свежий ветер, запах моря и искрящуюся в лучах солнца радугу. Дерево Целителя, низко склонив крону, тихо шелестело листьями, будто жалуясь на несправедливую судьбу и корни, утонувшие в луже. Зато двум птицам лужа очень даже понравилась: весело переговариваясь, они плескались в мутной воде и чихать хотели на ворчание старого дуба. Жаль, что я не птица, улетела бы от всех проблем, вот бы подпортила настроение человеку в маске!

Знать бы, кто за маской… Где же мне искать эти проклятые картины? А самое главное, что с ними потом делать?

– Вернись на землю, корни прорастут, – фейка перелетела на плечо и чихнула, причем прямо в ухо. Вреднюга мелкая.

– Как же, с тобой прорастешь! – я откинула волосы за спину и, оттолкнувшись от двери, быстро пошла к городку. Студенты мне по дороге не попадались, только на крыльце Древесного зала собралась мокрая и по виду очень несчастная кучка студентов: некоторые хмуро бубнили под нос что-то из магической теории, другие сосредоточенно царапали на обивке двери формулы и какие-то расчеты. Один ученик мечтательно смотрел на небо, будто надеялся, что сверху неожиданно упадет профессор и великодушно поставит всем оценки за красивые глазки.

– Весс!

Я перевела взгляд со студентов на дорожку, махнула рукой в ответ и поспешила к Неросу и Ханне, на ходу подмечая, что Нерос какой-то… не такой. Что-то в нем определенно было не так.

– Весси, Создатель, где ты пропала?! Не достучаться до тебя! Я вчера весь день пыталась тебя выцепить! – Ханна рассмеялась. – Признавайся, куда смылась?

Я замялась, не зная, что ответить. Вряд ли стоит на каждом углу болтать, что мы были в Городе Забвения, да еще и у Аглоса: боюсь, Неросу это вряд ли понравится.

– Ну… спала, – я заправила за ухо волосы. Ничего не могу с собой поделать: как начинаю врать, всегда жестами выдам смущение! Тьфу, пропасть! – Спала, ты же меня знаешь… устала и…

– Одна? – Нерос сощурился, разглядывая меня строго и в то же время хмуро. – В комнате тебя не было, я проверял.

Пропасть, пропасть, пропасть!

– Она была со мной, – кто-то притянул меня к себе и ласково провел по волосам. – Весс, только не злись, – прошептал Линд едва слышно и снова повысил голос до нормального: – Какие-то проблемы?

Голубые глаза Нероса будто вспыхнули пламенем, никогда не думала, что человек может так поменяться за считанные мгновения. Как могут два брата столь сильно ненавидеть друг друга? Даже зная всю историю, я не могла понять, почему они не могут находиться рядом даже нескольких минут: обязательно поругаются или, того хуже, придется после их разговора устраивать погребальный костер.

– Я вот все жду, когда же начнется драка песочными совками, – задумчиво пробубнила фейка, теребя мою сережку. – Все никак не дождусь!

– Проблемы? – Нерос сжал кулаки и кивнул. – Есть проблемы. И знаешь какие? Думай, что делаешь, она не твоего круга! Тебе падать некуда, а ей всю жизнь испортишь!

– Каким это образом? – Линд еще крепче прижал меня к себе. – Или предрассудки теперь значат больше, чем все остальное?

Линд не врал, нет, всего лишь не все говорил, но – пропасть подери! – из-за этих недоговорок могут и слухи пойти. Я толкнула его локтем, но меня нагло проигнорировали. Уж эта мне вражда! Я-то при чем?!

Я представила маму в гневе и печально вздохнула. Мне остается надеяться, что прошлое Линда останется тайной для всех, кроме меня, иначе мне придется умолять человека в маске, чтобы он посадил меня в зеркало: мама-то в любом случае страшнее!

– Да ты… растард! – Нерос гневно мотнул головой. – Она хоть знает, что ты из себя представляешь?!

– Тебя это так волнует? Вполне, – холодно отрезал Линд. – И мы, в отличие от тебя, границы не переходим, чтим традиции, знаешь ли, – я вздохнула свободнее и передумала убивать Линда на месте. Ну, хоть слухи не пойдут.

– Ты ее недостоин, – прошипел Нерос.

– Недостоин, – согласился Линд с какой-то горечью. Я сжала его руку, мне жуть как хотелось спросить его, неужели он действительно так думает? Линд вздохнул и уже спокойнее бросил: – Я знаю свое место, Нерос, знай и ты свое.

Нерос прищурился и наклонил голову набок. На секунду ветер отбросил его волосы с лица, и я отметила, что он, как две капли воды, похож на Линда. Похож – и не похож. То общее, что их объединяло, их же и разъединяло, будто узнаваемые черты плавно переходили в нечто совершенно противоположное. Удивительно, как иногда характер оттачивает внешность – по капле, по крупинке, изменяя ее, придавая ей что-то необыкновенное и уникальное.