Текст книги "Древо Мира Грез (СИ)"

Автор книги: Виктория Оленик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

Я быстро вернула последнюю книгу на полку и, прихватив фонарь, поспешила за Линдом.

Поначалу мы заплутали в лабиринте, пару раз даже вернулись к тому месту, с которого начали движение, повздыхали над веревкой, уходящей в полупрозрачную стену, и начали все снова. На одной из полок перед нами открылась замечательная сцена: кучка мышей, с удовольствием обгрызающих большую книгу. Увидев нас, все хвостатые замерли, потом переглянулись и с писком разбежались, кто куда. Надзиратели (или даже сам Создатель) избавили нас от других приключений, и, в конце концов, мы обнаружили стрелки на шкафах, указывающие направление. По ним и пошли.

Стрелки привели нас в большую круглую залу. Колонны поддерживали высокий сводчатый потолок, разрисованный птицами и сценками из жизни эльнолвов. Высокие и очень красивые люди сплетали огненные и лунные узоры, исцеляли деревья и птиц, заставляли реки течь вспять, создавали маленькие звезды, обращали врагов в панику, что-то проповедовали толпе, лечили людей… Весь потолок был поделен на девять кругов, и в каждом – своя сценка, свой род. Анари, Силия, Таури, Акви, Эленви, Дагори, Стария, Рани…

– А это, видимо, ваш дар, – Линд указал на один из центральных кругов, где девушка в голубом платье стояла на границе дня и ночи. Мир дня, окрашенный в зеленые тона, находился сверху – четкий и яркий. Краски ночного мира были фиолетовыми и будто туманными. В руках девушка держала ветку дерева, с этой ветки вниз падали звезды и опускались на крону большого дерева, у которого вместо листьев были звезды. Я с внутренней гордостью отметила, что сценка моего рода была одной из самых красивых и загадочных, но прыгать от радости и хвастаться не стала. Просто кивнула.

– Основательница рода. Одна из девяти оставшихся, – тихо пояснила фейка. – Целитель был ее сыном.

– Серьезно? – оживилась я. – А ты откуда знаешь?

Дзинь отвернулась и пожала плечами.

– Просто знаю.

Какие, интересно, еще секреты хранит мой род? Я вздохнула и отвела взгляд от потолка. Толку-то мне от прошлого: если я умру, так мне будет уже все равно, кто из нашего рода, а кто на огонек зашел. Тем более, что Великие разделились уже после Целителя, до этого был единый род.

В центре зала стояло что-то большое – не то камень, не то стол. Девять колонн шли по кругу, а на стенах сверкали золотом надписи: «За чистоту крови!», «Во имя наших предков», «Ради нового мира». Самая крупная надпись возмутила меня до глубины души: «С благословления эльнолвов станем равными Создателю и изменим этот мир.»

– Движение чистой крови! – с презрением выплюнула я. Опять эти «чистокровники», пропасть бы их! «С благословления эльнолвов…»! Знали бы эльнолвы, чем будут заниматься их потомки, так с горя перевешались бы!

– Нет, боюсь, что хуже… «Чистокровники» здесь бы все вместе не уместились, – задумчиво пробормотал Линд. Я вспомнила листочек, который мы нашли в библиотеке, и поняла, что Линд прав: такое количество людей сюда не влезло бы точно, разве что спрессовать их с четырех сторон и загружать порциями, складывая одного на другого.

– Ну, если их хорошенько упихать… – поддержала мои мысли фейка, но замолчала под укоризненным взглядом Линда.

– Орден Свиты? – подумав, выдавила я. Линд кивнул.

– Видимо, Форлин проклинал Орден не случайно. Могу даже предположить, что он поставил блок на вход, но кто-то разгадал заклинание. Однако Орден уничтожен, – Линд прищурился. – При этом их логово не было раскрыто… Весс?

– Да?

– Ты понимаешь, что это значит?

Я покачала головой, и Линд резко от меня отвернулся.

– Это значит, что Совет не смог найти всех, и кто-то возродил Орден. И именно Орден как-то связан с эпидемией, потому что последняя смерть, – Линд замялся, но нашел в себе силы продолжить, – она была как раз перед тем, как участники Ордена предстали перед Советом.

– Думаешь, Орден виноват? – фейка взлетела и зависла перед надписью.

– Кто-то из них. Но кто? – Линд потер лоб и стремительно пошел к центру зала. – Нам нужны списки. Нового Ордена.

– Почему не старого? – я тоже подошла к центру. Камень-стол оказался подставкой для увесистой книги.

– Те, кто виноват, отречены, а значит, у них нет силы, – Линд серьезно посмотрел на меня и открыл книгу. – Они не могли повторить трюк сами.

Линд не слишком меня убедил, но я махнула рукой и кивком указала на книгу.

– Что там?

Линд нетерпеливо пролистал несколько страниц, исписанных мелким почерком, и задумчиво перечислил:

– Правила Ордена, цели, запреты… требования… план…

Линд безжалостно вырвал страницу и поднес ее к глазам.

– А вот это интересно, – он опустил страницу и огляделся. Потом подошел к одной из колонн и внимательно ее осмотрел. Видно, что-то его заинтересовало, и он, достав из кармана медальон, приложил его к колонне. Что-то треснуло, взвизгнуло, и колонна закрутилась на месте, заставив Линда отскочить назад. Но ничего страшного не произошло: просто часть колонны опустилась, открывая полку с книгами.

Линд наклонился, чтобы лучше видеть корешки книг, и внимательно изучил их.

– Хм, – он достал с полки синюю истрепанную книгу и подошел ко мне. – Посмотри-ка, не узнаешь?

Я честно попыталась узнать, но только зря время потратила.

– Такая печать, – Линд указал на золотое солнце, обвитое змеей, – на каждой книге Форлина Анари… Помнишь, я брал?

– Почитать, – ехидно подсказала фейка.

– Верно, почитать, – Линд сел на стул, стоявший у каменного стола, и раскрыл книгу. – Похоже, мы нашли то, что неизвестный тип украл из дома. Посмотрим… Подержи-ка, – он протянул мне пару листочков, даже не глядя на их содержание, и занялся книгой. Он так внимательно изучал страницы, что мне стало скучно, и я от нечего делать принялась рассматривать листы. Два из них были обычными каракулями – что-то вроде рисунков. Но один меня заинтересовал. Я пробежалась по названию раз, потом еще раз…

– Орден Свиты. Линд? Кажется, здесь кое-что есть…

– Что? – Линд закрыл книгу и, прищурившись, посмотрел на меня.

– «Именем эльнолвов и во имя чистой крови, мы, Таркен Дагори, Элсен Анари, Фаул Силия, Гертруда Рани, Кларисса Эленви, Алигара Акви, Аглос Таури…»

– Что?!!! – Линд вскочил и вырвал у меня бумагу из рук, не дав дочитать. Он быстро прочитал написанное, но, будто не поверив, перечитал еще раз и еще… Побледнев, он сел на стул и положил бумагу на стол. Он не отрывал от нее взгляда, будто это была не бумага, а страшное оружие, и я испугалась.

– Что-то случилось?

Он долго не отвечал, молча буравя бумагу взглядом, потом отвел от нее взгляд, провел рукой по лбу и сгорбился.

– Нет. Все в порядке. Всё в порядке…

– Остолопы! Сюда так скоро на экскурсии будут ходить! – что-то скрипнуло, и послышались тяжелые шаги. Мы с Линдом переглянулись и, не сговариваясь, похватали кто что: Линд схватил бумагу со списком, а я – книгу.

– Быстрее, – Линд вытащил медальон и, схватив меня за руку, утащил за шкаф. Визг колонны, возвращавшейся на место, догнал нас уже за шкафом.

– Тихо, – Линд заставил меня пригнуться, а сам прильнул к тонкой щелочке между книгами, позволявшей наблюдать за тем, что происходит в зале. Дзинь примостилась на этот раз на плече у Линда, откуда можно было хоть что-то увидеть. Предательница!

– Ралон, посмотри, все ли на месте?

Ралон… Я тихо скрипнула зубами. И этот туда же! Они что, всем скопом меня решили на тот свет отправить?! Дзинь определенно права: умею я людей злить.

– Да, профессор Олатц! – отозвался знакомый голос, и послышались шаги, а вслед за ними – скрип колонны. Линд сжал кулаки. Да уж, мы попали… Я вздрогнула, когда молодой голос вскрикнул:

– Книга! Пропала книга Форлина!

– Край раззява! Нас всех из-за него… Ищи давай!

Минуту ничего не происходило, только слышалась какая-то возня.

– Профессор? Откуда эта веревка?

Мы с Линдом в ужасе переглянулись и посмотрели на веревки, обвязанные вокруг наших талий. Пропасть! Пока я лихорадочно думала, что же делать, веревка на талии дернулась, напугав меня до полусмерти, и я отшатнулась. Неудачно – книги посыпались на пол громким каскадом, произведя при этом столько шума, что не услышать мог бы разве что глухой призрак.

– Бежим! – Линд схватил меня за руку и потащил за собой. Мы вылетели из-за шкафа, сбили с ног бегущего к нам профессора и помчались по лабиринту книг.

– Учитель!

– Держи их!

Мы с Линдом еще быстрее побежали к выходу. Я на ходу попыталась стянуть веревку, но вместо этого ударилась плечом о край шкафа и зашипела от боли.

– Некогда, – бросил Линд через плечо. – Смотри лучше под ноги!

Разумеется, я тут же споткнулась об каждую найденную на полу книгу, что мне хорошего настроения ну нисколько не прибавило.

Сердце прыгало в груди, словно сумасшедшее, мы бежали так быстро, как только могли, но преследователи все равно от нас ненамного отставали: частенько в просветах между книгами мелькали их красные лица. Нежданная встреча им, похоже, принесла ничуть не больше положительных эмоций, чем нам.

Книжные шкафы стояли такими зигзагами, что мы из-за спешки потратили куда как больше времени, чем если бы шли медленно. Нужные стрелочки никак не хотели находиться, и мы то и дело проскальзывали мимо них. На возвращение назад надежды не было, так что приходилось петлять между шкафами и полками, чтобы найти выход. А он, как назло, не находился.

– Куда же, куда дальше?! – Линд остановился на секунду и осмотрелся. Вокруг возвышались книжные шкафы, чуть впереди – поворот. Подумав, черноволосый ринулся к нему и не прогадал: за поворотом оказался переход – не тот, который нам нужен, но все-таки переход.

– Придется рискнуть! Быстрее! – обнаружив лазейку к спасению, Линд так увеличил скорость, что я не успела сориентироваться и нечаянно выпустила его руку.

– Линд!

Он почти влетел в лаймак двери, но успел остановиться и обернулся.

– Осторожней! – он дернулся ко мне, побледнел и указал куда-то вверх. Не знаю, как я успела прыгнуть вперед, правду говорят, что в опасных ситуациях и змея полетит… Огромный книжный шкаф разлетелся за моей спиной на тысячи щепок, десятки книг и туман из пыли. – Сюда!

По голосу я поняла, что это Линд меня тянет за руку… Но кто-то тянул и сзади, только не за руку, а за кофту. Обернувшись, я вскрикнула: Ралон, чихая и отплевываясь, лежал на остатках шкафа, при этом он умудрялся держать меня метвой хваткой. Я рванулась, послышался треск… Мой бедный свитер, как же я его любила!

Но зато я вырвалась.

Через лаймак мы просочились с такой скоростью, что я даже не успела понять, что произошло, только почувствовала, что куда-то падаю…

Мы попали в пещеру – пещеру ледяную и холодную. Облачко пара вырывалось изо рта, зависая в воздухе снежными искрами. Сталактиты и сталагмиты казались не камнями, а сосульками – острыми, как ножи. Такие сверху свалятся, и сразу появится возможность передать привет Создателю, пока ветер перерождения не унесет душу к облакам новой жизни.

Ноги скользили по обледеневшему камню пещеры, снежные глыбы расположились полукругом, а дальше – там, где виднелся свет, падающий откуда-то сбоку, – чернел обрыв. Он был похож на пасть льва: мелкие, неровные камни будто отрезали землю от бесконечного, уходящего вниз пространства, которое заканчивалось снежно-голубым льдом замерзшего океана.

Хорошо хоть, до этой пропасти далековато…

– Вот растарды! Это моя привилегия – облако пыли напускать! – фейка взлетела в воздух и громко чихнула. Пыль свисала с фейки серыми нитями, собиралась в клочья и разлеталась при малейшем движении в разные стороны.

– Здесь нас не должны найти слишком быстро, – Линд развязал веревку и помог мне.

– А веревки? – ехидно осведомилась Дзинь. – Они вполне могут найти вас по ним.

– Разумеется, – холодно отрезал Линд. – Поэтому мы с Весс бросим веревки здесь, а сами… Дзинь, ты сможешь нас еще раз найти?

Фейка встряхнулась, разбрасывая остатки пыли по сторонам, и кивнула.

– Тебя нет, а вот Весс запросто. Я ее чувсивую.

Черноволосый хмуро посмотрел на веревки и отпихнул их в сторону.

– Вот и славно. Тогда лети обратно, затаишься где-нибудь, а потом нас найдешь…

Фейка недовольно нахохлилась, но, поймав мой умоляющий взгляд, неохотно кивнула и полетела обратно. Убедившись, что наше будущее спасение благополучно скрылось за лаймаком, мы с Линдом переглянулись и без слов друг друга поняли: придется рискнуть не раз и не два. Плохой сегодня день.

Прижав к груди стащенную из лабиринта книгу, я поспешила за Линдом. Ноги грозили усадить меня на шпагат, и приходилось цепляться за снежные глыбы голыми руками, отчего очень скоро я перестала их чувствовать. Мы торопились, очень сильно торопились, но даже это не помогло добраться до ближайшего перехода прежде, чем преследователи сообразили, где нас искать.

– Ааа! Учитель, осторожнее, здесь скользко!

Линд живенько заскользил с удвоенным энтузиазмом, я хвостиком пристроилась за ним, хватаясь то за поверхность глыб, то за сталагмиты, то просто за парня. Но нам определенно сегодня не везло.

– Вон они! Хватай их, чего расселся!

Мимо меня промчалось что-то серое и громадное, и врезалось в одну из глыб с оглушающим взрывом. Глыба разлетелась на мелкие сверкающие снежинки, а «серое и громадное» пролетело еще немного и замерло. Приглядевшись, я поняла, что это камень, и вздрогнула. Таким убить – раз плюнуть! Не будут же они нас убивать? Это же прямая дорога к отречению! Использование магии против первых пяти каст строго запрещено, таковы законы.

Хотя им-то что, им и так, и так грозит отречение, если мы с Линдом разболтаем о существовании нового Ордена Свиты. Но всё равно это глупо – глупо! Из-за того, что мы оказались не там, убивать? Попытаться перетащить на свою сторону, пригрозить, усадить на пару лет в темницу – да что угодно можно сделать, чтобы не прибегать к крайним мерам!

Я поскользнулась и выронила книгу. Пришлось ухватиться за сталагмит, чтобы не упасть, и меня отнесло от Линда чуть дальше, но зато я смогла увидеть, чем занимаются враги.

– Берегись! – я с ужасом посмотрела за спину Линда. Черноволосый – молодец, не растерялся, и обернулся как раз вовремя, чтобы собраться и не дать налетевшему Ралону убить себя сразу.

– Беги, Весс! – прокричал Линд. Они с Ралоном покатились по льду. Сколько они так катались, не знаю, но через некоторое время Ралон вскочил и отпрыгнул в сторону, Линд зеркально повторил его действия. Оба явно устали: тяжело дыша, они смотрели друг на друга, как на старинных врагов.

– Предатель, – выплюнул Ралон, а потом произошло что-то такое, чего я не поняла: пол задрожал, и несколько крупных камней выпрыгнули из него и метнулись к Ралону. Они собрались вокруг его руки, и, словно по команде, полетели к Линду.

– Ну же, беги! – Линд выставил руки вперед, прошептал пару слов, и камни швырнуло к Ралону, но тот тоже не зря столько лет обучался в Академии. Нахмурившись, Ралон коротко прогавкал какое-то слово, и камни зависли в центре, будто не могли решить, какому приказу подчиниться.

Я спохватилась не сразу, наблюдая за поединком с каким-то странным чувством сожаления. Я так хотела уметь хоть что-нибудь подобное, всю жизнь хотела. Но это была не моя судьба. Моя судьба – спасаться бегством. Поняв это, я оттолкнулась от сталагмита и заскользила к центру пещеры. Остановилась, огляделась. Ну куда?! Куда мне бежать?! Вокруг было столько дверей, но которая из них ведет хотя бы не к смерти?

Плюнув на все, я выбрала первую попавшуюся дверь и метнулась к ней.

– Не так далеко, юная госпожа, – профессор приземлился прямо передо мной и спокойно схватил меня за горло. В хрупком старичке оказалось столько силы, что он смог поднять меня в воздух. Я захрипела, зацарапала руками по его руке… Сначала – робко, потом, когда воздуха стало не хватать, сильнее, пока страх не перерос в мутную ненависть, в яростное желание вырваться. Я вонзала ногти в чужую руку, все глубже и глубже, пока не почувствовала наконец, что чужая теплая кровь побежала к запястью.

Профессор вскрикнул и отпустил меня. Но я уже не могла так просто успокоиться. Упав, я извернулась и пнула гадкого старикашку по коленке. Тот взвыл и схватился за ногу, а я в это время поползла дальше – прочь от него!

Наверное, я сильно его разозлила. Он так зарычал, что я сжалась, но ползти не перестала – наоборот, увеличила скорость.

– Ах ты!

Боюсь, я плохо разбираюсь в магии, поэтому я не сразу поняла, почему сталактиты вдруг задрожали и один за другим начали откалываться от потолка пещеры. Все они собирались вокруг меня, отрезая путь к спасению. Я осторожно поднялась и испуганно отшатнулась к ближайшей глыбе. Так хотя бы спина прикрыта.

– Бездарка, – тяжело дыша, Олатц злобно на меня посмотрел. – Одна из Великих зазнаек! Таура очень зря тебя ценила! Та еще дрянь!

Имя сестры отозвалось где-то в сердце и заставило его стучать еще яростнее, еще злее.

– Это всё вы! Она вам доверяла! – я сжала кулаки, но сделать ничего не могла: вокруг сверкали острые концы сталактитов. Они кружились в воздухе, словно сама смерть танцевала свой танец – тихо, величественно и спокойно. При одном взгляде на них меня бросало в дрожь, но ярость все-таки была сильнее, чем страх. Пока – сильнее.

– О, ну разумеется! Несчастный профессор, как его жалко! – профессор сощурился и злобно улыбнулся. – Если бы это дело доверили мне, я бы не упустил ее силу! Возможно, именно потому, что дело доверили цыпленку, она проживет дольше тебя! Радуйся!

Он сказал пару слов на непонятном языке, и острые края сталагмитов, как по команде, нацелились от меня. Вот тут я поняла, что дело плохо… Со мной не будут играть, и держать в плену не будут… меня просто убьют.

– Нет! – Линд отбросил Ралона в сторону и кинулся на профессора. И тут началась неразбериха… Профессор упал, Ралон отлетел назад, сталактиты рванулись ко мне… Всё ближе и ближе.

Решение пришло самое глупое и самое правильное. Развернувшись, я побежала к пропасти. Свист ледяных ножей бежал за мной, обгоняя, заставляя сердце стучать сильнее, а ноги – бежать быстрее.

– Нет, Весс!!!

Краем, только краем, меня задела огромная глыба, прорезав плечо чуть ли не до кости… Но я уже почти… почти…

Далеко-далеко в сознании промелькнула мысль: «Что я делаю?!»

Но выбора все равно нет. Какая, в сущности, разница, как умирать? Кажется, я умру раньше, чем планировал человек в маске.

Вскрикнув, я полетела в пугающую пустоту, на дне которой блистал белоснежный лед… Ветер врывался со свистом в уши, звенел в голове, и будто пытался вернуть обратно. Но я падала. Я падала все ниже и ниже. И вместо скалы обрыва я видела бесконечное время, утекающее, падающее, разбивающееся…

Звук трескающегося льда вошел вместе со мной в воду. Ледяная чернота хлынула в легкие, обжигая и безжалостно кромсая их изнутри, разрывая в клочья…

Холодно… Как же холодно.

Неумолимая чернота тянула меня вниз, вода поднималась мелкими пузырьками…

Холодно.

Я цеплялась за жизнь, как могла, но страшный холод уволакивал меня в бездонный туман, и я сдалась…

Это было странное чувство – будто набросили ватное одеяло и окутали фиолетовым дымом. Границ не было: сплошной вязкий туман. Спокойно… Оглушающее тихо… Спокойно…

Туман вращался вокруг, осязаемый и видимый – живой. Он пел. Пел о жизни и смерти, пел о вечности. Мне показалось, что я возвращаюсь домой после долгого путешествия. Я поплыла куда-то: вперед или назад, или влево, или вправо… Я не знаю. Меня вело что-то неподвластное разуму, что-то истинное и правдивое… реальное. Домой, домой!

Вдруг передо мной возникла книга. Почему-то я не удивилась, словно эта книга и должна была быть тут. Я облетела ее с разных сторон и потянулась к ней руками…

…И тут же туман рухнул, тысячами осколков, ледяными брызгами ослепительно чистого льда. Вода хлынула отовсюду, а с нею – страшная тьма безвременья…

– Весс!!!

На меня капнуло холодное, будто огонь прикоснулся к щеке, и я вздрогнула. В легких что-то рвалось наружу, безжалостно раздирая грудную клетку.

– Ну же, дыши!

Что-то наконец вырвалось – со страшной болью, чуть не отправив меня на тот свет. С опозданием я поняла, что я просто-напросто снова дышу.

Я открыла глаза и часто заморгала от обилия света.

– Ты в порядке?

Знакомое лицо… Линд!

– Как же ты меня напугала, – с облегчением вздохнул Линд и помог мне сесть. – Что это у тебя?

Он дотронулся до моей руки, и я перевела взгляд вниз. Рука сама по себе судорожно сжимала фиолетовую книгу. Я разжала руку и с удивлением посмотрела на книгу. Что это?

– Н-н-не з-зннаю… – смогла выстучать я.

– Ооо, – Линд виновато растер мои плечи руками, но руки у него были такие же ледяные и мокрые, как и я сама, так что мало помогло, только стало очень горячо, как бывает, когда сунешь в горячую воду обмороженную ладонь. Поняв, что не поможет, Линд перестал заниматься глупостями и с беспокойством посмотрел наверх. Я, постукивая зубами, тоже: там блуждал огонек и звенели беспокойные голоса. Я их слышала плохо, будто туман еще не до конца развеялся, но где-то краем сознания я поняла, что это плохие люди.

– Я уммерлла? – неожиданно выдавила я.

– Нет, что ты! – Линд с беспокойством улыбнулся и нервно посмотрел наверх. Потом решительно поджал губы, будто что-то решил, и прошептал несколько слов. Но эти слова разнеслись по всему льду, эхом проникли в самые затаенные уголки и прозвучали громко, внятно. Поверхность льда забурлила, потом подпрыгнула вверх и опустилась уже мелкими осколками. Много зеленых щупалец – присмотревшись, я поняла, что это были водоросли – рванули вверх, потом изогнулись и потянулись к нам. Одно их них обхватило меня за талию и аккуратно подняло вверх, другое проделало то же самое с Линдом… Они доставили нас на вершину и тут же метнулись к врагам, не давая тем опомниться.

Боюсь, я больше напоминала хорошо замороженный овощ, нежели живого человека. Сознание то приходило, то уходило, и Линду пришлось меня поддержать, когда оно в очередной раз потухло. Осмотревшись, Линд вдруг расцвел от радости и прошептал:

– Сейчас беги за мной, слышишь?

– Зачем?

– Поверь мне.

Я вяло кивнула, хотя имела в виду другой вопрос: зачем нам вообще двигаться, если можно просто лечь и умереть?

Впрочем, сознание медленно, но возвращалось, и я уже гораздо лучше, чем минуту назад, могла реагировать на происходящее. Кровь эльнолвов потихоньку брала верх над человеческой, исцеляя и возвращая мне силы. Так что, поразмыслив, я пришла к выводу, что могу даже передвигать ноги самостоятельно. Хотя пока до меня дошла эта простая мысль, Линд крикнул «Вы два растарда, вам нас не поймать!» и потащил меня за собой, так что мысль застала меня уже бегущую.

Линд протащил меня через лаймак и приказал зажать нос. Я послушалась, и только потом поняла зачем: мы оказались в той же комнате, где были в прошлый визит – в комнате с сонным дымом.

Преследователи ворвались за нами с криками и попытались нас схватить. Ралон побежал за нами к креслу, так что Линду пришлось его даже оттолкнуть, отчего несчастный бухнулся на пол, да так и не поднялся. Профессор повел себя умнее. Он явно понял, что за странный запах наполняет комнату, и уже потянулся рукой к носу… но не успел: сонный дым оказался быстрее. Опустившись на пол, Олатц сладко захрапел, очень успешно подхватывая сопение Ралона.

Линд тронул меня за руку и указал на выход. Далеко не сразу я поняла, чего от меня хотят, но когда поняла, послушалась немедленно. Выскочив за Линдом, я вдохнула воздуха и огляделась.

– Плохой день, – прошептала я. Хотелось разреветься, но я вытерла заснеженным рукавом лоб и посмотрела на небо. Что внизу, что вверху – всё одинаково: облака, облака, облака… Они плыли вокруг нас расплывчатыми коврами, окружая со всех сторон дыханием мороза и свежести. Только свежесть эта застывала в легких, отчего становилось еще холоднее и тоскливее.

– Ничего себе, – Линд подобрался к самому краю небольшой горной площадки и посмотрел вниз. – Солнце Спасения [55]55
  Ради спасения мира во времена тьмы эльнолвы построили искусственное солнце, которое давало свет на многие земли и подогревало планету изнутри. Солнце скрыто глубоко под землей, но там, где оно расположено температура выше положенного и почти нет снега. Свет от солнца виден даже сквозь землю.


[Закрыть].

Солнце Спасения… От этого слова мне стало совсем плохо. Нас занесло в Дикие Земли, и где-то на просторах этого континента – мой отец. Я поежилась и опустилась на сероватую землю, покрытую слоем пепла. Меня трясло, но зато сознание окончательно вернулось.

– Надеюсь, Дзинь сможет нас найти, – Линд присел рядом и обхватил колени руками. Его трясло ничуть не меньше, чем меня. – Побыстрее бы она там, что ли!

– Знаешь, – я облизала замерзшие губы, – зато попутешествовали!

Линд помолчал и вздохнул.

– В следующий раз отправимся обычным способом.

Я кивнула, не став добавлять, что если он будет, этот следующий раз. Но мне почему-то кажется, что Линд меня понял.

Сколько времени прошло? Час, два? Я выдохнула облачко белого пара – еще чуть-чуть и осыплется на колени белыми искрами снега – и посмотрела на небо. Нет, видно, минут пятнадцать, не больше: туча в виде медведя сдвинулась совсем немного.

– Может, мы сами выберемся? – я обхватила плечи руками и поежилась. Этак человеку в маске работенки прибавится: чтоб убить, ему придется меня разморозить. От такой мысли даже теплее стало, не мне одной будет плохо от сегодняшнего приключения.

– Всего минут двадцать прошло, Весс, – Линд как-то странно на меня посмотрел, будто бы ожидал, что я немедленно грохнусь в обморок от печальной новости. Но я лишь нахохлилась и постаралась замереть: так легче переносить холод.

Время – странная штука. Оно то бежит вперед со скоростью рунрина, то тянется, превращаясь в бесконечный шаг Арьяши [56]56
  Арьяша – душа Вселенной.


[Закрыть]. Для бабочки проходит целая жизнь, мы же проживаем несколько дней – жизнь бабочки для нас мгновение… А для Вселенной – вспышка света, которая проносится так быстро, что ее невозможно поймать.

– Линд? Как ты понял, что за дверью?

Парень попытался стряхнуть белый иней с волос, но у него ничего не получилось, и он расстроено покачал головой.

– Внимательность. В прошлый раз я протянул через дверь шнурок.

– Шнурок?

– На всякий случай, – он на меня посмотрел и неожиданно хмыкнул. – Вообще-то, не шнурок, а твою ленту.

Так вот кто у меня ленты ворует! А я всё фейку обвиняла. Я вздохнула.

– И что с ними теперь будет?

Мне даже не понадобилось объяснять, кого я имею в виду. Линд понял с полуслова..

– Я не знаю, – он встал и размял плечи. Потом повернулся ко мне и задумчиво потер подбородок. – Меня это тоже беспокоит. И еще вот что: с какой стати профессор решил от нас избавиться? Это ведь прямой путь к отречению.

– Но за участие в подобных Орденах тоже по головке не погладят.

Линд устало махнул рукой и отвернулся.

– Тут есть шанс спастись, особенно если «раскаешься» и вымолишь у Совета прощение. Но убийство… а ты не думала, что если бы все было так просто, ты бы со мной сейчас не сидела и не разговаривала?

– В каком смысле?

Черноволосый посмотрел мне прямо в глаза – серьезно и хмуро. А глаза у него красивые, голубые, как море, завораживающие… Я встряхнула головой: не о том думаю!

– Что сложного убить человека, который не владеет даром? Нет, тут что-то другое, какой-то план. Только я не знаю, какой.

Тоже мне, открыл Дикие Земли! Я фыркнула.

– Ну конечно, план! Или этот тип не приходил бы в мои кошмары, – я подышала на руки и вздохнула. – Хорошо. Я тебя поняла. Линд, мы должны рассказать Совету об Ордене, мы одни не справимся!

Он скривился и с досадой поджал губы. Ясно, кое-кто уверен, что всесилен.

– Ну сам подумай. Что мы можем? – я положила книгу на землю и встала. – Не поджидать же каждого участника у входа в лабиринт, а потом вежливо провожать его в комнату с сонным дымом? «Простите, господин убийца, не пройдете ли вы с нами, чтобы мы могли вас усыпить навеки?»

Усмехнувшись, я задумалась. А что? Идея.

– Тот, кто нам нужен, вполне может не состоять в Новом Ордене. Совет, – Линд с ненавистью пнул камешек, и тот подкатился к моим ногам. – Совет нам не поможет, как он не помог моей матери. Или ты думаешь, они, как узнали, так сразу и кинулись выяснять, что происходит? Пока не сообразили, что это может угрожать лично им, даже не почесались! У них были заботы поважнее, чем какая-то жалкая жизнь!

Закрыв глаза, я внутренне себя отругала. Почему я не могу подумать прежде, чем ляпнуть?

– Прости…

– За что? – с горечью процедил Линд. – Ее не вернуть. Извиняться должны другие.

Он пнул еще камешек и сел на землю.

– У Совета на выяснение обстоятельств уйдет минимум два месяца, а у нас, – Линд быстро посмотрел на меня и отвел глаза. – У нас нет и месяца. Подожди…

Черноволосый встрепенулся и полез в карман. Покопался, но, видно, нужного не нашел, так что пришлось лезть в другой.

– А, вот! – он достал листок бумаги, утащенный из убежища Ордена, и развернул его. – Надо проверить всех, кто не был осужден и… Что это?

С коротким «вжжжик» из двери вылетела веревка, а вслед за ней – фейка, крайне недовольная и очень злая.

– Сидим, значит! – бросив веревку посреди площадки, она зависла в воздухе и угрожающе сложила руки на груди. – Чтобы я вас еще раз послушала?! Да никогда в жизни! В следующий раз лично сброшу вас в пропасть, чтобы меньше проблем! А ты! – она ткнула в меня пальцем и зарычала. – Еще раз меня так напугаешь, живой не уползешь! Скажи спасибо Линду и его магии, а то бы давно на том свете очутилась, негодная девчонка!

– О какой магии идет речь? – я заинтересованно уставилась на Линда. Что-то мне подсказывает, что фейка не о водорослях говорит.

Парень досадливо отмахнулся.

– Магия Целителей, – фейка бухнулась мне на плечо и больно дернула за сережку, заставив меня ахнуть.

– Целителей? – я отцепила мелкую вредину от сережки и посмотрела на Линда. – А откуда у тебя этот дар?

Магия целителей – это родовая магия Рани, они творят настоящие чудеса, зачастую вытаскивая человека с того света. Встречается этот дар и у других родов – ослабленный, но достаточно сильный, чтобы помочь там, где средства простаков бессильны. Но человек может иметь только один дар, а я видела, как Линд справился с природной стихией.

– Не целителей, а природы, уж она-то лучший лекарь из всех, – Линд улыбнулся и, сунув листочек в карман до лучших времен, обвязался веревкой. – Давай руку.

Как бы я ни относилась к некоторым людям, я бы никогда не пожелала им смерти. Но Создателю виднее, как распорядиться нитями человеческих судеб.

Мы опоздали. Вечный сон – это не смерть, но и не жизнь. Это нечто среднее, существование вне разума. Ловушка, из которой не выбраться. Тем и опасен сонный дым: завладев человеком полностью, он никогда его уже не отпускает.

Мы, конечно, не оставили профессора и Ралона в той комнате. Линд перенес их в убежище Ордена, они даже очнулись… или не очнулись: смотря с какой стороны на это посмотреть.

– По крайней мере, они живы, – Линд вздохнул и отвернулся от профессора и Ралона, которые спали с открытыми глазами – живые и мертвые одновременно.