Текст книги "Золотое царство"

Автор книги: Виктория Князева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

– О двенадцати, – поправил царя стрелок.

– Ну о двенадцати, не в том суть. А только говорят, он и вправду в нашу сторону метит.

– Врут, царь-батюшка, – уверенно заявил Андрей, – коли бы он сразу к нам полетел, давно бы уже тут был.

– В том-то и дело, что не врут, – вздохнул Кусман, – эдакий злодей! Коли бы прямо летел – это еще полбеды, так он же еще и кругами кружит, деревни да села сжигает! А как сгубит всю округу – так и до нас доберется, никого в живых не оставит. Вот ты и думай.

– Чего думать-то? – не понял стрелок. – Воинов наших супротив него выставить надо! Они, чай, быстро с ним разберутся.

– Разберутся, как же! – со злостью выкрикнул царь, забыв о том, что надо говорить шепотом, дабы не разбудить кота, – Границы оборонить да недругов осадить – это мое войско завсегда пожалуйста. А как прикажешь с небесным змеем сражаться? Шкура у него, говорят, до того твердая, что не разрубишь, да и не подпустит он к себе ни мечника, ни копейщика. Как станет сверху огнем плеваться – так всего войска и не бывало!

– А ежели стрелой? – предложил Андрей. – Стрелой-то его достать можно?

– Можно, для того и позвал, – сказал Кусман, – потому и прошу: помоги, Андрейка.

– Все сделаю, – пообещал стрелок, – жизни за тебя, царь-батюшка, не пожалею!

– Спасибо, сынок, – прослезился царь, – ты у меня последний остался! Ты что, думаешь, я с утра сразу не созвал своих лучших людей? Не спросил их, готовы ли они истребить поганое чудовище?

– И что, – не поверил Андрей, – неужели ни один не взялся?

– Ни один, – подтвердил Кусман, сокрушенно качая головой и не замечая подбирающегося к нему кота, – ни один!

– Кушать хочу! – заорал Баян, и царь едва не лишился чувств. – Кушать!

– Что, опять? – с грустью проговорил Кусман. – Ты же ночью два раза кушал!

– Это когда еще было… – махнул лапой кот. – О, привет, Андрей-стрелок.

– Привет, – тоскливо пробурчал тот, – а я так надеялся, что больше никогда тебя не увижу…

Баян обиделся не на шутку и начал обнюхивать царские тапочки. Кусман испугался и кликнул слуг. Как и следовало ожидать, сразу никто не пришел, и царь только вздохнул:

– Сладу с ними никакого нет!

– Шалят, поди? – сочувственно проговорил Андрей, которого уже начала мучить совесть. И так царю несладко: прислуга избалована донельзя, только что посреди бела дня дебоши не учиняют, войско в разброде, так нет – еще и кот на голову свалился. С другой стороны, царь-батюшка сам кота заказывал…

– Так кушать дадут али нет? – нетерпеливо спросил кот, помахивая хвостом. – Аж живот подвело с голоду!

– Дадут, дадут, – успокоил его Кусман, – ступай на кухню, попроси там.

– Еще чего! – возмутился Баян. – Сам топай! Я, между прочим, здесь в гостях, а где это видано, чтобы гости сами ходили к кухаркам да поварам еду клянчить?

– Иди, я сказал, – повысил голос царь, – а не то вообще голодным оставайся!

Нельзя сказать, чтобы кот сильно струхнул, однако ж перспектива остаться голодным его не вдохновляла, и он, понурив голову и кляня всех царей на свете, поплелся на кухню. Кусман с Андреем вздохнули с облегчением.

– Ну так что? – первым заговорил стрелок. – Что надо сделать, царь-батюшка?

Кусман молчал, смотря сквозь Андрея и почесывая бороду. Молчал и стрелок, гадая, сколько времени пробудет кот на кухне. Наконец царь медленно заговорил:

– А сделать нужно вот что, Андрейка. Одному такое дело не под силу, разве что какому чудо-богатырю. Да только я за свою жизнь ни разу такого не встречал. Поэтому ты, не мешкая, отправляйся-ка хоть во чисто поле да ищи себе дружину славную, верную. Посреди моих воинов искать тебе не советую – эдакие там хлопцы встречаются, что меч еле-еле вдвоем поднять могут. После идите ко мне на конюшни да выбирайте себе боевых коней. Сбрую, оружие и что еще потребуется – это я дам, попроси только. А вот насчет денег – не обессудь, потому как что ни неделя – то у меня новый казначей.

– А прежние где?

– Самому бы знать где, – вздохнул Кусман. – Так как, Андрейка? Неволить тебя не хочу, скажи мне вдругорядь – согласен ты?

– Согласен! – твердо заявил стрелок. – Разреши, царь-батюшка, в дружину Вертодуба взять? Молодец хоть куда!

– Молодец-то молодцом, – нахмурился Кусман, – вот только больно уж пить горазд и до баб охоч. А впрочем, дело твое. Бери.

– Спасибо, – поклонился Андрей, – пойду я тогда. Сам знаешь, батюшка-царь, время не терпит.

– Иди, – махнул рукой Кусман, – удачи тебе! Жду сегодня же с дружиной.

Стрелок кивнул и уже пошел прочь, как вдруг царь его окликнул:

– Андрейка!

– Да?

– Забери кота, а? – попросил царь без особой надежды, – Ну пожалуйста!

– Нет! – завопил Андрей и бросился из зала. В дверях он едва не столкнулся с Вертодубом и, ничего тому не объясняя, помчался дальше. Вертодубу ничего не оставалось, как отправиться за ним.

Только далеко за дворцовыми стенами стрелок остановился и, тяжело дыша, похлопал друга по плечу:

– Извини, брат, коли бы ноги не унесли – несдобровать нам. Это ж такой кот, что и в страшном сне не приснится, с живого шкуру сдерет и сырым скушает.

– Неужто так силен? – ахнул Вертодуб.

– Не то чтобы силен, – помялся Андрей, – но до того прожорлив, что спасу нет.

– А много ли в кота влезет? – с сомнением спросил Вертодуб. – У матушки моей была кошка, так она как по лакает с утра молока из миски, так на весь день и сыта.

– Это особенный кот…

Вертодуб ничего не понял, но кивнул, чтобы не показаться дураком, и спросил:

– А зачем тебя царь-то звал?

– А вот зачем, – начал рассказывать Андрей. – Когда я за котом ходил, прошел я мимо одного села…

Когда стрелок закончил рассказ, Вертодуб долго молчал, раздумывая. Не говоря ни слова, он достал из-за пазухи длинную трубку и начал неспешно ее набивать из кисета, висящего на поясе. Закурив, он поинтересовался:

– А много ли царь жалованья нам положит?

– Стыдись! – возмутился стрелок. – Какое жалованье, коли родина в опасности?

– А что, она в опасности? – огорченным голосом протянул Вертодуб. – Ну тогда ладно, сойдет и так. А про добычу царь ничего не говорил? Все себе оставлять можно али, как водится, десятину в казну?

– Какую добычу? – не понял Андрей, – Мы ж не царства воевать идем, а змея убивать двенадцатиголового!

– Змея не змея, – рассудительно сказал Вертодуб, – а что за враг без гроша за душой? Это не враг, а так, мелкий хулиган-обидчик, и только!

– Жадный ты, – грустно проговорил стрелок, – знать, не судьба мне с тобой плечом к плечу биться. Прощай, брат!

– Э, – Вертодуб замахал руками, – да разве же я сказал, что не пойду? Шалишь, брат, пойду обязательно, да так этому змею по шее наваляю, что мало не покажется! А что до добычи правой, где же это видано, чтобы безо всякой корысти врагам головы снимать?

– А Иван-царевич? – возразил Андрей. – А Петро, коровий сын?

– Вишь кого в пример привел! – хохотнул Вертодуб. – Им же по полцарства досталось за подвиги ратные и по девке такой, что ни в сказке сказать, ни пером описать!

– Ну может быть, – сказал стрелок, решив больше с Вертодубом не спорить, – однако же нам сейчас впору не лясы точить, а ратников в помощь искать.

– Зачем? – не понял Вертодуб. – Али нас двоих мало?

– Мало не мало, царь сказал – дружину собирай.

– Да ну его, – дерзко заявил Вертодуб, – ежели такой умный – пусть сам идет со змеем сражаться. А я говорю – и нас двоих за глаза хватит.

– Ну будь по-твоему, – после небольшого раздумья согласился стрелок, – однако ж нам с тобой время терять не следует. Пойдем в конюшни царские себе жеребцов выбирать.

– В какую конюшню? – расхохотался Вертодуб. – Ты, видать, слишком долго в стрелках проходил. Откуда же у нашего царя-батюшки кони возьмутся? Были три кобылицы-молодицы, да сбежали от греха подальше, конюх давно из кабака не вылезает, а в конюшнях уже все мохом поросло, ровно бы в лесу.

– Все равно оружие надо взять, – с некоторым сомнением предложил Андрей, – мне кольчугу ратную, тебе тоже, да по мечу булатному бы не помешало.

– Откуда? – с веселым любопытством спросил Вертодуб. – У Кусмана у самого меч давно проржавел, а то, что в оружейной имелось еще при старом царе, или заложили, или распродали, или впустую разбазарили.

– Что – то не верится, – засомневался стрелок, – я, конечно, в царские дела не суюсь, с меня одна повинность была – дичинку к царскому столу доставлять, да только как же такое может быть?

– Так и может, брат, чего тут удивляться? Пойдем-ка лучше в кабачок да выпьем по стаканчику винца – авось и дело пойдет повеселее.

– Какие кабаки? – изумился Андрей. – В путь пора трогаться!

– Так не пойдет, – категорично заявил Вертодуб. – Что за дорога, коли на посошок не выпить? Это ты, брат, оставь! По стаканчику на душу хлопнем – и вся недолга. Потом и дорога короче покажется.

– Ну, – стрелок задумался, – ежели только по стаканчику – пойдем. Заодно и потолкуем, куда идти да что делать. Не шутка, поди!

Обрадованный Вертодуб похлопал стрелка по плечу, и друзья направились к небольшому кабачку на окраине города, на редкость невзрачному и сырому, но зато самому шумному. Здесь за дубовыми столами сидели купцы, торгующие подпольным товаром, скупщики краденого, наемники, готовые за несколько монет убить родного отца, ночные тати – одним словом, те неприглядные личности, встреча с которыми не сулит ничего хорошего. Порой в кабачок, носящий гордое название «Под луной», захаживали и переодетые представители закона, но таких почти сразу вычисляли и нещадно били.

Андрей робко перешагнул через порог – он не был любителем подобных заведений и каждый раз, когда друзья едва ли не насильно брали его с собой, отчаянно трусил и желал поскорее отсюда уйти. Вертодуб же, напротив, чувствовал себя здесь как дома и с ходу плюхнулся на дубовую скамью, предварительно согнав с нее щуплого парнишку, по виду отъявленного негодяя.

В кабаке все было как обычно. Несмотря на ранний час, было полно народу, накурено так, что не продохнуть, па полу тут и там валялись битые черепки и просыхали лужи от разлитого вина. Толстый кабатчик шустро бегал между столами, собственноручно разносил пиво, вино и нехитрые кушанья. В углу кто-то негромко напевал, где-то тренькали на дребезжащей балалайке, спорили, шумели, ругались. Все вместе сливалось в один неповторимый хор нетрезвых голосов, время от времени раздавался перекрывающий все бас самого кабатчика, который кричал на нерасторопного паренька-помощника, уронившего очередную миску.

– Может, пойдем отсюда? – предложил Андрей, оглядевшись по сторонам. – Ты погляди на их рожи! Такие убьют – недорого возьмут. Вот тот, справа который сидит, – да убей меня на месте, если это не разбойник с большой дороги!

– Не разбойник, – уверенно сказал Вертодуб. – Это Ковря Колодец, бывший палач. Его Кусман прогнал с глаз долой, когда он пропил казенный топор. Кстати, пропил здесь же. А ежели тебя разбойник интересует – ты лучше влево посмотри. Это Малыга Крючок сидит, на своем веку перерезал столько народу, что и сказать трудно. Его в трех царствах ищут уже лет десять – а он сидит себе, винцо попивает и в ус не дует.

– Что же ты царю не доложишь? – шепотом удивился стрелок. – Ведь эдакий душегуб на воле гуляет!

– Докладывал уже, – усмехнулся Вертодуб, – как не доложить! А только Кусман меня и не дослушал, заявил сразу, чтобы не докучал ему всякими глупостями.

Вера стрелка в непогрешимость и мудрость царя подорвалась окончательно. С малых лет слышал он про Кусмана только от матушки да от соседей, а они, желая позабавить парнишку, рассказывали ему всевозможные сказки и побасенки. Говорилось в них примерно об одном и том же – как Кусман всех врагов победил, правых наградил, а злых да лживых смерти предал. Маленький Андрей слушал, раскрыв рот, и всему верил, а как подрос – поступил на царскую службу. С тех пор с утра до вечера бродил он по лесам и полям, постреливая зверей и птиц, царя видел редко и посему искренне считал Кусмана самым разумным и толковым правителем. Теперь же, когда раз за разом открывались все новые и новые подробности, Андрею становилось грустно. Он не выдержал:

– И все равно я царя уважаю.

– А меня уважаешь? – лукаво посмотрел на него Вертодуб.

– Уважаю, – с удивлением сказал стрелок.

– Тогда выпьем!

– Выпьем!

После пятого по счету стакана Андрей понял, что никакие змеи его не страшат. И пусть даже придется сойтись с двенадцатиглавым чудовищем грудь в грудь, он к этому готов.

– Пошли!

– Куда? – осовело посмотрел на него Вертодуб. – Зачем?

– Змея бить, – пояснил стрелок.

– Пошли, – охотно согласился Вертодуб, – только на дорожку еще по стаканчику.

– Давай.

Выпили еще. Андрей заявил, что нечего ходить за змеем и пусть он сам придет сюда, дабы они отрезали ему головы. Вертодуб не только поддержал, но и развил эту мысль, сказав, что пусть сюда придут еще и морские чудища, которые, как известно, имеют по шесть лап с каждой стороны огромного брюха и по двум маленьким рожкам. Выпили за морских чудищ, за будущую над ними победу, за присоединение морского царства к Золотому и почему-то за покойного царя Елисея. Потом стрелок заказан жареного кабанчика, а Вертодуб бочонок пива. К столу подошел какой-то сильно потрепанный мужичок, в котором Андрей не без удивления признал своего давнишнего приятеля Витомысла, которого он не видел уже лет пять. Выпили за встречу, потом за дружбу. Кабатчик принес жареного поросенка и был встречен радостным гулом уже успевших проголодаться мужиков – ведь одними хлебами под вино сыт не будешь. После поросенка стрелок ненадолго задремал за столом, разбудил его все тот же Вертодуб, который захотел пойти к знакомой девице. Андрей отказался составить ему компанию, и обиженный Вертодуб выпил с горя еще вина, закусив целой поросячьей ножкой.

Глубоко за полночь кабатчик с подручными перетащили уснувших молодцев в одну из горниц, сдаваемых постояльцам. Всех троих бросили на одну кровать, причем стрелок здорово угодил носком сапога прямо Витомыслу в живот, но тот даже не проснулся, а только тяжело засопел. Убедившись, что все спят, кабатчик велел своим парнишкам идти мыть полы, а сам умело обшарил каждого молодца, ссыпал в свой бездонный кошель все найденные монеты, а с шеи Вертодуба снял тяжелый золотой амулет. Наконец, когда взять было уже нечего, кабатчик тяжело вздохнул, почесал брюхо и вышел вон.

Наутро Вертодуб проснулся первым, с ходу обнаружил пропажу амулета и заорал так, что затряслись стены. Витомысл с Андреем вскочили как ошпаренные и поначалу не поняли, где они находятся. Вертодуб, как более опытный в таких делах, растолковал, что они, очевидно, все еще в кабаке и их, сонных, перенесли в чистую горницу.

– Еще и обчистили, собаки!

– Я же говорил тебе сюда не соваться, – тоскливо заметил Андрей, морщась от головной боли, – это ты меня сюда привел!

– Ладно тебе, – примирительно сказал Вертодуб, – я этого кабатчика еще прижму. Так прижму, всю душу вытрясу!

– Не надо, – твердо сказал стрелок, – пойдем-ка лучше отсюда подобру-поздорову. И так целый день потеряли.

– Куда это вы собрались? – поинтересовался Витомысл.

Андрей вкратце рассказал ему о цели путешествия, и Витомысл тотчас изъявил желание присоединиться.

– Берем тебя. Только ты учти, что у нас даже оружия толкового нет. У меня есть ножей пара и лук, да стрелы почти все вышли. Да разве с таким супротив двенадцатиглавого чудища выступать?

– В оружейную лавку зайдем, – предложил Витомысл, – там и прикупим.

– А денег где взять? – развел руками Вертодуб. – Дочиста ведь обчистили!

– Все равно пошли, – махнул Витомысл, – я не я буду, коли этому зверю пару голов не сверну!

– Вот это по-нашему, – улыбнулся стрелок, – пойдем, браток!

Пошатываясь, троица вышла из кабака. Приказчик в оружейной лавке на трех дюжих молодцев посматривал с опаской, однако товар для осмотра да прикидки дал безоговорочно. Андрей потребовал четыре дюжины самолучших стрел, Витомысл радостно примерил массивный шишак. Один только Вертодуб решил, что у него и так все есть, и не стал даже глядеть. Когда приказчика поставили перед фактом, что товар следует записать на дворцовый счет, он затосковал, но, еще раз взглянув на покупщиков, понял, что лучше не связываться. Молодцы поклонились, сгребли товар и вышли вон.

– Ну вот, а ты боялся, – наставительно сказал Витомысл стрелку, – уважают царя!

– Скорее нас, – грустно улыбнулся Андрей. – Вы как хотите, ребятушки, а я домой забегу, дорога дальняя, мало ли что понадобится!

– Это дело, – согласился Вертодуб, – я тоже зайду. Витомысл, а ты как?

– И я, – кивнул Витомысл. – Тогда встречаемся на этом месте через четверть часа.

– Хорошо.

Молодцы разбежались в разные стороны. Стрелок со всех ног пустился домой, едва не разнес дверь и начал метаться по горнице, ища дорожный мешок. Тот, как ни странно, оказался на своем законном месте, возле самого окна. Андрей радостно схватил его, сунул туда кисет с табаком, бутыль вина и взвалил на плечо. О том, что в мешке помимо всего прочего лежит еще разный кошачий скарб, стрелок и не вспомнил.

– Вот и я! – запыхавшись, объявил Андрей уже собравшимся товарищам, – Ну что, все готовы?

– Угу, – мрачно кивнул Витомысл, в глубине души жалея о том, что ввязался в это дело, – еще как готовы.

– Тогда вперед!

– А куда идем? – поинтересовался Вертодуб. – Али так, куда глаза глядят?

– К главным воротам, – ответил Андрей, – уж коли идти незнамо куда, то только так.

– Ну тебе виднее.

За воротами было гораздо свежее, чем в городе, построенном целиком из камня. Ветер доносил ароматы неведомых цветов, качал высокую траву и играл кронами деревьев. Дорога, поначалу торная и широкая, а после едва различимая, шла через бесконечные поля, которые начинались сразу за высокими стенами царства. Вертодуб на ходу набил трубку, Витомысл последовал его примеру, а стрелок никак не мог отделаться от мысли, что он понятия не имеет, где искать это многоголовое чудовище и каким образом его надобно убивать. Уж не тем ли самым ножом, который зачем-то дал гостеприимный Межко?

Позади кто-то брел в густой траве, слышно было, как хрустели высохшие стебли. Пару раз Андрей оглядывался, но никого не мог увидеть. Тем не менее этот «кто-то» приближался, вот уже послышалось тяжелое дыхание, трава раздвинулась, и на тропинку вышел… кот.

– Нет! – заорал стрелок и спрятался за спину Витомысла. – Пошел вон!

– Это он мне вместо приветствия, – горько проговорил Баян, – вот спасибо!

– Это еще кто? – удивился Вертодуб. – Неужто тот самый кот?

– Тот, тот самый, – ответил Баян, довольный тем, что слава о нем разошлась далеко, – здрасте!

– Здравствуйте, – вежливо поклонились Вертодуб с Витомыслом. Андрей думал о том, как бы незаметно убежать. Кот меж тем, переваливаясь, подошел к более добродушному Витомыслу и задал сакраментальный вопрос:

– Есть чего покушать?

– Есть, – удивленно ответил тот, – вот!

И он достал из-за пазухи кусок овечьего сыра, на который отчего-то не покусился кабатчик. Кот внимательно обнюхал сыр и быстро его проглотил.

– Слопал! – изумился Витомысл. – А больше у меня ничего и нет…

– Безобразие! – возмутился Баян и подошел к Вертодубу. – А у тебя есть?

– Нету, – развел руками молодец. – А тебе что, мало?

Кот ничего не ответил и посмотрел на Андрея:

– Ну тебя я и спрашивать не буду, ты жадный.

– Ты зачем явился? – с тихой яростью спросил стрелок, – Тебя что, во дворце не кормили?

– Кормили, – облизнулся Баян, – но мало. Виданное ли дело, чтобы кушать садиться только четырежды в день! Так и отощать можно. А кухарка тамошняя меня дюже разобидела, мокрым полотенцем отстегала, бессовестная. Но я у нее напоследок все-таки пару ватрушек увел, так что, считаю, мы квиты.

– От меня тебе что надо? – со стоном спросил стрелок. – Оставишь ты меня в конце концов в покое или нет?

– Ты меня с собой сманил? – рассудительно заявил кот, помахивая хвостом. – Ты. Тебе и обратно отводить.

Тут Андрей облегченно рассмеялся:

– Эх, котик, коли так, то тебе придется топать домой самому. Мы, вишь, не от хорошей жизни странствовать пошли. Дело есть у нас! Наказал мне царь Кусман змея двенадцатиглавого изловить, головы все изрубить, тело пожечь, чтобы и воспоминания о злодее не осталось! Так что нам с тобой не по пути.

– Вот еще! – махнул кот лапой. – Очень даже по пути. Я, может, всю жизнь мечтал какой-нибудь подвиг совершить, а тут вдруг такое дельце подворачивается! Нет, ты как хочешь, а я с вами пойду.

– Нет, не пойдешь! – закричал Андрей. – Не берем!

– А я вас и не спрашиваю, – зевнул Баян, – пойду, и все тут. А вы меня еще и кормить будете дорогой, так вот.

– Ну ты нахал! – изумился Вертодуб. – Тебя с собой возьми, да еще и корми?

– Да, а что? – сказал кот и так выразительно посмотрел на Вертодуба, что тот не выдержал.

– Андрейка, может, и в самом деле взять его? Вишь, как он к тебе ластится!

– Он ластится! – возмутился стрелок. – Да лучше на себя руки наложить, чем такое чудовище в дорогу взять! Мы ж его не прокормим!

– Да много ли он съест, – возразил Витомысл, впрочем, памятуя про сыр, не очень уверенно, – авось прокормим! С ним небось и веселей будет. Я слыхал, что кот этот сказочник большой, вот и будет какое-никакое, а развлечение. Будешь сказки рассказывать? – обратился он к Баяну.

– Буду, – кивнул кот, – хоть сейчас.

– Только не сказки! – Андрей схватился за голову. – Все, что угодно, но только не его побасенки.

– Так берем его?

– Берем, – обреченно сказал стрелок. – Только прежде возьмите с него слово, что он молчать будет.

– Ничего себе! – обиделся Баян. – А ежели я, к примеру, покушать захочу, мне что – тоже молчать?

– Да, – твердо сказал Андрей.

– Не согласен, – покачал кот головой. – Коли сказок моих слушать не желаете – это всяко пожалуйста, самому такие слушатели непочтительные не требуются. А вот чтобы мне рот затыкать – этого не дождетесь. Не затем я говорящим родился, чтобы отмалчиваться!

– Давай его возьмем, – сказал Витомысл, – вон он какой забавный!

– Делайте что хотите, – махнул рукой стрелок, – только, чур, я с ним и говорить не хочу.

– Я с тобой сам говорить не буду, – возмущенно заявил Баян, – не дождешься!

– Ну вот и хорошо, – улыбнулся Вертодуб, – тогда идем, нечего долго думать.

– А куда идем? – тут же спросил кот. – Или сами еще толком не знаете?

Андрей промолчал, Вертодуб покачал головой:

– Не знаем пока.

– Мой вам совет, – важно сказал Баян, – идите все прямо и прямо, не сворачивая. За полями, сами знаете, начинается лес, так вот от него вправо и к реке. А там уж вдоль реки до самого села Краснопевка – там, говорят, живет тетка Турилы-богатыря. Она, поди, знает, в какой стороне змеи жили.

– Не пойдем! – мстительно произнес стрелок. – Еще не хватало всяких там котов слушать!

– Баян дело говорит, – возразил ему Витомысл, – не дури, Андрейка.

– И в самом деле, не дури, – поддержал и Вертодуб, – отчего бы не послушать доброго совета?

– Ну вас, – махнул рукой стрелок, – говорю же – делайте как хотите.

– Но ты-то с нами?

– А куда ж я денусь, – грустно усмехнулся стрелок, – взялся за гуж – не говори, что не дюж.

У самого леса дорога раздвоилась – одна маленькая тропинка вела в чащу, а другая, пошире, влево к заливным лугам, на которых в былое время паслись царские кони. Вправо не было вовсе никакой мало-мальской дорожки, так что путникам пришлось идти через колючие заросли. Андрей ругал кота, говорил, что он назло предложил такой путь, кот возмущался, давя на то, что и ему самому приходится брести этой непролазной дорогой. Наконец вдалеке показалась река, вдоль которой пришлось идти, по щиколотку утопая во влажном песке. Дошли до большого деревянного моста с перильцами, выточенными с необыкновенным мастерством. Перебравшись на другую сторону, молодцы обнаружили, что деревни нет и в помине, но кот обнадежил, что Краснопевка находится чуть подальше. Пройдя около трех верст и так и не обнаружив деревню, стрелок захотел собственноручно задушить Баяна, но друзья посоветовали пройти еще немного вперед. И в самом деле, не прошли еще и получаса, как дорога пошла резко вниз и уже можно было увидеть в овраге крохотную деревеньку. Путники прибавили шагу и вскоре уже входили в Краснопевка.

– Ну хоть с этим не обманул, – вздохнул Андрей, с ненавистью глядя на кота..

– Как теперь эту тетушку искать? – спросил Витомысл.

– Поспрашиваем у местных, – пожал плечами стрелок, – как еще?

– Покушать, наверное, дадут, – вслух мечтал кот, – молочка, рыбки…

– Чтоб тебе лопнуть! – от всей души пожелал стрелок.

В деревне кипела жизнь. Несмотря на то что все мужики с раннего утра ушли работать в поле, на единственной улице была целая толпа. Толстые кумушки в пышных сарафанах, молодые девушки, на голове у которых были накручены разноцветные ленты, нарядные дети, с гиканьем бегающие от одной избы к другой.

– У них что, сегодня какой-то праздник? – завистливо спросил Вертодуб. – Может, и нас примут? Эвон какие девки славные!

– Девки-то славные, да не про вас, – степенно ответил кот. – А что до праздника – ничего подобного. Тут бабы все такие, как только мужья из дому – так у них гулянка на всю деревню. А чтобы по хозяйству что сделать – этого не бывает.

– Ничего себе, – разочарованно присвистнул Витомысл, уже приглядевший себе красивую поселяночку, – а что ж их мужички не проучат как следует?

– Уж такие здесь мужики, – фыркнул кот, – бабам одно раздолье.

– Я бы на такой ни за что не женился, – сказал Вертодуб, – даром что красивые, а кому нужна ленивая баба в дому?

– А я почем знаю? – Баян усмехнулся. – Видать, нужна зачем-то, коли живут.

– Не нам их судить, – рассудительно сказал Витомысл, – мы тут люди пришлые. Нам главное эту самую тетку найти, а там пущай хоть на головах ходят.

– Найдем, найдем, – задумчиво проговорил Андрей, пристально смотря на высокую полную девицу, весело хохочущую с подругами, – ишь ты какая!

– Да, хороша, – согласился и Вертодуб, только Витомысл, памятуя о том, какие ленивые тут бабы, хмыкнул и отвернулся.

А стрелок уже подходил к девушке, намереваясь как раз у нее и спросить про одно сельчанку, замеченную в порочащих родственных связях.

– Здравствуй, красавица!

Красавица взвизгнула и закрыла лицо руками. Но испуг ее прошел на удивление быстро, и через секунду она уже весело улыбалась.

– Здравствуй, добрый молодец! Откуда к нам пожаловал?

– Из Золотого царства, – поклонился стрелок, – меня Андреем звать.

– Олисава, – представилась девушка. – А ты к нам за какой надобностью?

Андрей решил сразу взять быка за рога.

– А скажи, Олисава прекрасная, а где у вас в деревне живет тетушка, как по имени – не ведаю, знаю только, что родней приходится Туриле-богатырю.

– Тетка Негода, что ли? – удивилась Олисава, – А на кой тебе сдалась эта старая ведьма? Ты на меня лучше глянь, неужто молодку на старуху променяешь?

– Не променяю, не променяю, – успокоил ее Андрей, – только у меня к вашей Негоде дело есть важное. Как бы мне ее найти?

– А чего ее искать, – рассмеялась красавица, – ступай прямо, предпоследняя изба ее и будет.

– Спасибо, милая, – поблагодарил стрелок, – я быстрехонько, а потом с тобой еще потолкуем.

– Вишь какой прыткий, – стрельнула глазами Олисава, – толковать вздумал!

Она снова звонко расхохоталась и, взмахнув платком, убежала к подругам. Стрелок еще немного постоял, подумал, а потом быстро зашагал в сторону указанной избы. Последовал за ним только кот, остальные молодцы так и остались с девушками.

Изба тетки Негоды была порядком покосившаяся, но все еще крепкая. Видно было, что ставил ее большой молодец. Ставни, правда, порядком потрескались, и с них наполовину облезла краска, но зато все бревна были целы и крепко пригнаны друг к другу. В небольшом огородце, огражденном низким плетнем, паслись куры и гуси, поедали растущую капусту и ощипывали кусты смородины. Андрей зашел во двор и негромко постучал в окошко. Никто не отвечал, тогда он постучал громче, и только на третий раз дверь открылась, и на пороге показалась сгорбленная старушка в теплом пуховом платке. Едва успев кивнуть гостю, она схватила стоящую у порога палку и бросилась отгонять птиц от грядок. Два толстых и чрезвычайно важных гуся никак не желали уходить, один и вовсе готовился к наступлению, и тогда старуха вытянула каждого палкой по спине. Гуси, обиженно шипя, поплелись прочь, а старуха, поставив палку на место, посмотрела на стрелка.

– Тебе чего? – спросила она недружелюбно. – Чей ты?

– Ты, тетушка, Негода, тетка Турилы-богатыря? – вопросом на вопрос ответил Андрей.

– Ну я, – неохотно ответила та. – А тебе чего надобно?

– Я Андрей, стрелок царя Кусмана, – назвался он, – надобно мне, бабушка, с тобой поговорить.

– Ну говори, – сварливо сказала та, – только давай уж поскорее, мне недосуг.

– Я, бабушка, спросить тебя только хочу. Племяш твой, Турила-то, и вправду всех змеев погубил?

– Вправду, – сокрушенно покачала Негода головой, – озорной был мальчишечка, земля ему пухом.

– А не говорил ли он, бабушка, где нашел он логово змеиное?

– Ну говорил, – проворчала старуха. – Тебе это зачем? На кости, что ли, поглядеть решил?

– Не на кости, бабушка, – вздохнул стрелок, – Велел мне царь истребить змея последнего, на людей дюже озлобившегося, который Турилу твоего жизни и лишил.

– Экий ты, – рассердилась старуха, – да мыслимое ли дело в одиночку с таким чудовищем справиться?

– Не в одиночку, – пояснил Андрей, – нас, молодцев, вместе трое будет, уж втроем-то мы со змеем всяко справимся!

– Не верится мне что-то, – пожала старуха плечами, – но коли есть у тебя такая надобность, так знай – логовище змеиное в грех днях пути отсюда. Как выйдешь ты с моего двора, так сразу и попадешь на дорогу широкую. Из оврага нашего она тебя выведет, верхами пойдет. С версту ли, больше ли – не ведаю, а только дойдешь ты с дружками своими до развилки. А которая там дорога влево ведет – это во дремучий лес, а которая вправо – как раз ко змеиному логовищу. И день ты будешь идти, пока не дойдешь до избы лесавок. Племяш мой сказывал, что змеи им навредили дюже, леса жгут да деревья ломают, потому лесавки и привечают всякого, кто змеям отпор хочет дать. У них и переночуешь, а дальше дороги я не ведаю, Турила говаривал, что лесавки знают, как к поганому логову идти.

Старуха замолчала, потом увидела, что птицы снова пошли в огород, и схватила палку. Снова повторилась та же история, и снова два гуся не пожелали добровольно сдаться. Наконец, расправившись с нарушителями границ, Негода вернулась к стрелку.

– Вот и все, что я знаю. Остальное уж ты сам вызнавай.

– Спасибо тебе, бабушка Негода! – поклонился Андрей, – Как мне тебя благодарить?

– А, чего там, – махнула рукой старуха, – за племяша змею поганому отомстишь – вот и вся твоя благодарность. А лучше так и вовсе домой ступай, нечего ни свою жизнь молодую губить, ни товарищей на смерть звать.